«ЖЕРТВЕННОСТЬ»
Очерк 106 «ПОДПОЛКОВНИК ГЕОРГИЙ МОКЕЕВИЧ МАРКОВ»
Комментарий автора к штендеру акции «Бессмертный полк-2021» семьи Марковых: «Капитан Георгий Мокеевич Марков, военный корреспондент газеты «На боевом посту» Забайкальского фронта, участник Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.), участник разгрома Квантунской армии Японии. В декабре 1945 года демобилизован из армии в звании «майор».
В учётно-послужной картотеке указано:
– Воинское звание «подполковник».
– Наименование воинской части: газета «Суворовский натиск» Забайкальского фронта.
– Дата окончания службы: 18.12.1945 года
– Награды: медали «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «За победу над Японией».
«Бессмертный полк» – международное общественное гражданско-патриотическое движение по сохранению личной памяти о поколении Великой Отечественной войны, а также название акций-шествий, организуемых данным движением.
Участники ежегодно в День Победы проходят колонной по улицам городов с фотографиями своих родственников – участников Великой Отечественной войны, подпольщиков, бойцов Сопротивления, тружеников тыла, узников концлагерей, блокадников, детей войны, – и записывают семейные истории о них в Народную летопись на сайте движения.
Движение в его современном виде было инициировано в 2012 году в Томске журналистами Сергеем Лапенковым, Сергеем Колотовкиным и Игорем Дмитриевым. Там же, в Томске, народное движение получило название «Бессмертный полк», был создан Устав Полка, в котором сформулированы принципы движения как некоммерческой, неполитической, негосударственной гражданской инициативы.
Ранее похожие акции под иными наименованиями проходили в других городах страны. Сейчас народное движение охватывает более 80 государств и территорий.
В историко-биографической эпопеи «Жертвенность» автора настоящего очерка с 2017 года появились свои Бессмертные полки:
– «Бессмертный полк-2017» семьи Ищук-Кудрявцевых;
– «Бессмертный полк-2017» семьи Сусловых;
– «Бессмертный полк-2017» семьи Тереховых;
– «Бессмертный полк-2018» хуторов Верхняя и Нижняя Ставрополька;
– «Бессмертный полк-2018» Высшего политического училища МВД СССР;
– «Бессмертный полк-2019» Главного управления внутренних войск МВД СССР;
– «Бессмертный полк-2019» Политического управления внутренних войск МВД СССР и журнала «На Боевом посту».
– «Бессмертный полк-2020» семьи Жинкиных-Бездольных.
– «Бессмертный полк-2020» семьи Мирошниченко-Бухновых.
– Сегодня с чувством восхищения и благоговения приступаю к формированию «Бессмертного полка-2021» семьи Марковых.
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Георгий Мокеевич Марков (6/19) апреля 1911 – 26 сентября 1991) – советский русский писатель, сценарист и драматург, журналист, военный корреспондент, общественный деятель. Председатель правления Союза писателей СССР (1986-1989), перед тем первый секретарь правления (1971-1986).
Дважды Герой Социалистического Труда (1974 и 1984). Лауреат Ленинской премии (1976), Сталинской премии третьей степени (1952), Государственной премии РСФСР им. бр. Васильевых (1984) и премии Ленинского комсомола (1980). Член ВКП(б) с 1946 года».
В ДЕНЬ 110-летия СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ СОВЕТСКОГО, НАШЕГО СИБИРСКОГО ПИСАТЕЛЯ ГЕОРГИЯ МОКЕЕВИЧА МАРКОВА (6/19.04.1911 – 26.09.1991 гг.), УРОЖЕНЦА СЕЛА НОВО-КУСКОВО (НЫНЕ АСИНОВСКОГО РАЙОНА ТОМСКОЙ ОБЛАСТИ), УЧАСТНИКА ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ (1941-1945 гг.), ВОЕННОГО КОРРЕСПОНДЕНТА ГАЗЕТЫ «НА БОЕВОМ ПОСТУ» ЗАБАЙКАЛЬСКОГО ФРОНТА, УЧАСТНИКА РАЗГРОМА КВАНТУНСКОЙ АРМИИ ЯПОНИИ, ЧЛЕНА СОЮЗА ПИСАТЕЛЕЙ с 1943 г., ДЕМОБИЛИЗОВАННОГО ИЗ АРМИИ В ЗВАНИИ МАЙОРА в декабре 1945 г., СЕКРЕТАРЯ ПРАВЛЕНИЯ СОЮЗА ПИСАТЕЛЕЙ СССР (1956-1971 гг.), ОДНОВРЕМЕННО ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ПРАВЛЕНИЯ МОСКОВСКОГО ОТДЕЛЕНИЯ СОЮЗА ПИСАТЕЛЕЙ СССР (1959-1965 гг.), ПЕРВОГО СЕКРЕТАРЯ ПРАВЛЕНИЯ СОЮЗА ПИСАТЕЛЕЙ СССР (02.07.1971 – 28.06.1986 гг.), ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ПРАВЛЕНИЯ СОЮЗА ПИСАТЕЛЕЙ СССР (28.06.1986 – 18.01.1989 гг.), ЧЛЕНА ЦК КПСС (1971-1990 гг.), ЧЛЕНА ЦЕНТРАЛЬНОЙ РЕВИЗИОННОЙ КОМИССИИ КПСС (1966-1971 гг.), ДЕЛЕГАТА XXVI съезда КПСС (1981), ДЕПУТАТА СОВЕТА СОЮЗА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР 7-11 СОЗЫВОВ (1966-1989 гг.) ОТ ГОРОДА МОСКВА, СВЕТЛОЙ ЕГО ПАМЯТИ ПОСВЯЩАЕТСЯ!
Не претендую на авторство, в настоящем очерке предлагаю Вашему вниманию статьи Филиппа Тараторкина «Георгий Марков: жизнь, книги, документы», Тамары Калёновой «Сибирь его не забудет» и Руслана Семяшкина «Великое служение Сибири», а также фотографии из фонда Асиновской МЦБС и из Интернета, комментарии к ним.
Кроме того даю ссылки на видео ролики моего друга и соратника по творческому союзу «Красное Солнышко Данко Микола Терищукас» подполковника Андрея Валентиновича Терехова, выпускника 1-го «Солнцевского-Сергеевского» батальона Высшего политического училища МВД СССР – 1977 года и Военно-политической орденов Ленина и Октябрьской Революции, Краснознамённой академии им. В.И. Ленина – 1987 года: «О творчестве», «Мое поколение... Нас не нужно жалеть», «Моя клятва», «Пусть годы кружит жизни листопад», видео ролик «Презентация С книжных страниц» группы «Библиотека имени Г.М. Маркова» и на видео ролик «Я хочу в ту страну...»
Филипп ТАРАТОРКИН
ПАМЯТИ МОЕГО ОТЦА, СИБИРСКОГО ПИСАТЕЛЯ
ГЕОРГИЯ МОКЕЕВИЧА МАРКОВА: ЖИЗНЬ, КНИГИ, ДОКУМЕНТЫ
Во второй половине 1950-х – конце 1980-х гг., на протяжении более трех десятилетий, в литературно-общественной жизни страны и в государственной политике в области литературы и искусства существенную роль, а во многом уникальную и определяющую, играл бессменный руководитель Союза писателей СССР Георгий Мокеевич Марков (1911–1991).
В 1956–1971 гг. он был секретарем правления Союза писателей СССР. Фактически – «вторым секретарем» (официально такой должности не существовало) при руководителях всесоюзной писательской организации А.А. Суркове, Н.С. Тихонове и К.А. Федине. В 1971 г. он стал первым секретарем правления, в 1986–1989 – председатель правления Союза писателей СССР. В 1979–1990 гг. – председатель Комитета по Ленинским и Государственным премиям в области литературы, искусства и архитектуры при Совете министров СССР. Именно в качестве председателя Комитета по Ленинским и Государственным премиям, а не в качестве руководителя Союза писателей, он вручал 31 марта 1980 г. в Кремле Ленинскую премию Л.И. Брежневу за его трилогию «Малая земля», «Возрождение», «Целина» и, как было сказано в официальной формулировке решения о присуждении премии, «за неустанную борьбу за мир».
В 1966–1990 гг. он был членом ЦК КПСС. В 1960–1980-е гг. избирался депутатом Верховного совета СССР нескольких созывов. А в 1983–1984 гг. занимал совсем необычную для литературно-общественного деятеля должность: председателя Центральной избирательной комиссии по выборам в Верховный совет СССР.
Георгий Марков был уроженцем Сибири.
Сибирь стала сквозной темой всего его творчества – художественного, публицистического, литературно-критического. Его романы и другие произведения – от написанных в «шолоховском» возрасте в 1930-е гг. «Строговых», удостоенных в 1951 г. Сталинской премии, до опубликованных посмертно повести «Старый тракт» и воспоминаний о сибирской комсомольской юности «Не поросло быльем» – посвящены сибирским темам: историко-революционной героике начала ХХ в. («Сибирь»), первым послереволюционным коммунам в Сибири («Отец и сын»), разведке и освоению природных богатств Западной Сибири, в частности, нефти и газа («Соль земли»), старым партийным руководителям («Земля Ивана Егорыча») и новому поколению сибирских партийных работников («Грядущему веку»).
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Книги Георгия Мокеевича Маркова вошли в мою жизнь с конца 70-х годов ХХ века, когда работал над первой рукописью о школьной любви «Олюшка», когда работал на рукописью книги «Несогласие» о первых впечатлениях офицерской юности.
То, как Георгий Мокеевич писал о любви своих героев, до слёз трогало и побуждало осмыслить свои переживания первой школьной любви! А это всегда признак ХОРОШЕГО произведения писателя! Когда читатель настолько впечатлён повествованием, что присоединяет себя к поступкам героев книги, и сам лучше понимает, что же произошло с его любимой и им самим. Почему он не сберёг это великое чувство первой любви!?
Почти все романы его были экранизированы в советские годы (по «Строговым», «Соли земли» и «Грядущему веку» сняты многосерийные кинофильмы). В 1976 г. ему была присуждена Ленинская премия, денежную часть которой писатель в полном объеме перечислил на строительство библиотеки в родном селе Ново-Кусково Асиновского района Томской области.
С томской землей связана самая первая публикация будущего писателя. Об истории этой публикации Георгий Мокеевич рассказывал так:
«Пасли мы с одним батраком, который был постарше меня, кулацкий скот – овец. Однажды мы ушли в деревню, верст за пять, чтобы помыться в бане. Вернувшись, увидели страшную картину: волки растерзали четырех овец. Не успели мы оправиться от растерянности, как появились наши хозяева – два рослых мужика. Ременными бичами они избили пастуха, круглого сироту из прибалтийских беженцев империалистической войны. Влетело и мне, но не били: побоялись отца. Он был силач, замечательный стрелок...
Обуреваемый гневом против наших хозяев-кулаков, я не пошёл на личную месть, а написал заметку в газету «Томский крестьянин». Эту свою первую корреспонденцию я отнёс за 12 километров в другую деревню... и, затаив дух, стал ждать. В заметке говорилось, что на полях Вороно-Пашенской волости развелось много волчьих стай, что они губят скот... а власти взирают на все это с полным равнодушием.
Заметку поместили. Разумеется, она была почти заново переписана, но заголовок остался мой: «Волки одолели».
В конце 1920-х – начале 1930-х гг. Георгий Марков – студент-вечерник Томского государственного университета. А после переезда в Новосибирск на комсомольскую работу (он был редактором журнала «Товарищ») его университетская учеба стала фактически заочным самообразованием. Он вспоминал: «Мы были загружены работой. Но чтение было возведено в культ, страсть. Ради него не спали ночей». В новосибирский период Георгий Мокеевич тяжело переболел тифом, причём выходила его будущая жена Агния Александровна Кузнецова, представившаяся в больнице сестрой больного и выхлопотавшая право денно и нощно находиться при «брате».
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Так в России отметили 100-летие со дня рождения Георгия Мокеевича Маркова»
С родителями Георгия Мокеевича связывали отношения глубокого взаимного интереса: его литературные опыты были дороги им, а их судьба нашла отражение в каждом из его романов. Так, историко-революционный роман «Отец и сын» полностью основан на реальных событиях того непродолжительного времени, когда отец писателя Мокей Фролович Марков был председателем Васюганской коммуны в Приобской пойме. Рассказы о томском большевистском подполье в романах «Строговы» и «Сибирь» также не лишены биографической окраски.
В начале 1910-х гг. Мокей Марков служил надзирателем в Томской пересыльной тюрьме, где и познакомился с большевиками-подпольщиками. А ещё раньше отец писателя путешествовал по Нарымской тайге в поисках новых охотничьих угодий. Его размышления о путях развития таёжных промыслов и охране кедрача Георгий Марков вложил в уста главных героев «Строговых» – Матвея Строгова и деда Фишки.
С охотничьей средой сам Георгий Мокеевич непосредственно связывал зарождение собственного литературного творчества:
«Однажды отец меня послал со стана в деревню. Я подходил к ней ранним утром. Стоял март. Вокруг широкие заснеженные просторы. Лес оголился, так как шапки снега, лежавшие на сучьях, подтаяли и рухнули на землю. Небо высокое, ясное, охваченное солнечным светом. Подхожу к своей деревне. Слышу: колодцы скрипят петухи горланят, доносится стукоток из овинов – хлеб молотят. И у меня такое рождается чувство, будто праздник вокруг, я начинаю что-то бормотать вполголоса, а потом пою громко и увлеченно. Так и вхожу в избу, не замечая ничего. Мать встретила и говорит: «Наверно, добычу хорошую принес, что-то больно весел». Это ощущение полноты жизни, весь этот мир, полный света и солнца, вызвали во мне желание рассказать обо всем, что я чувствую, другим».
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Так выглядела обложка книги Георгия Мокеевича Маркова «Дед Фишка».
«Дед Фишка» – рассказ о крестьянах сибирской деревни. Идёт гражданская война, в сибирских селах лютуют белогвардейцы. Крестьяне терпят лишения, нужду, белогвардейцы сжигают их дома, угоняют скот. Крестьяне уходят в тайгу, организуют партизанские отряды.
О мужественной борьбе партизан, о том, как устанавливалась Советская власть на селе, о бывалом разведчике деде Фишке – этот рассказ.
В последние годы жизни Георгий Мокеевич вспоминал свое детство с тем большим воодушевлением и благодарностью, чем более непростой оказывалась для него окружающая современность. На даче в Переделкино мы с ним часами ходили по дорожкам, и он, довольный тем, что я выбрал профессию историка, рассказывал о тайге, об обычаях охотников и быте крестьянских семей, об истории сибирских переселенцев. Память у него была исключительной: он называл десятки имен односельчан разных поколений, в точности описывал маршруты охотников в тайге, места заимок, повадки зверей и птиц. И все это с подробностями, с диалогами, в лицах.
Вот один из любимых его рассказов.
Уже зрелым писателем и общественным деятелем приехал он в Ново-Кусково. Разговорился с другом отца, местным охотником. «Ну что, Егорий, – спрашивает тот, – ты там в Москве охотишься ли?» – «Да нет, не получается». – «Рыбалишь ли?» – «И на рыбалку времени нет». – «Э-э, Егорий, – сокрушенно произносит старый охотник, – ты в Москве шибко долго-то не задерживайся, а то совсем одичаешь».
Комментарий автора к снимку из Интернета: «В Асиновском районе родился советский писатель-прозаик, общественный деятель Георгий Марков, автор многочисленных пьес, повестей и романов «Строговы», «Соль земли» «Отец и сын», «Сибирь», «Грядущему веку».
В 1978 году Георгий Мокеевич передал Ленинскую премию на создание в родном селе библиотеки и подарил книги, которые составили основу книжного фонда. Библиотека включает два больших читальных зала (взрослый и детский) и комнату-музей писателя.
Георгий Марков всю жизнь ощущал себя сибиряком. Если его детство и юность прошли в Томске, Новосибирске, Омске, то в зрелом возрасте два десятка лет (1936–1956 гг.) он прожил в Иркутске. Только в январе 1956 г., в 45 лет, он переехал в Москву на волне «оттепельного» по своей сути фадеевского призыва новых литературных руководителей из регионов в столицу. Несколько месяцев до гибели А.А. Фадеева в мае 1956 г. Г.М. Марков успел поработать под его руководством.
После переезда в Москву Георгий Марков не просто интересовался жизнью родного края – он постоянно бывал в Сибири. Чаще всего – в Томске и Томской области. Сам писатель отмечал:
«Я постоянно поддерживаю и возобновляю связи со своим родным краем. Езжу туда каждый год».
Несколько лет он был депутатом Верховного совета СССР от Горного Алтая, куда часто приезжал по депутатским делам. Встречам с Алтаем посвящен очерк «Преображение Алтая», опубликованный в первом издании его собрания сочинений.
Но именно с Томском и томичами связь Георгия Мокеевича была наиболее тесной и кровной, в буквальном смысле слова. Его братья и сестры (в семье Георгий Мокеевич был тринадцатым ребёнком) оставались жить в Томске и области. Переписка с родителями, братьями и сестрами составила основу его эпистолярного архива. Это – его самая ранняя и наиболее личная часть, как и, например, переписка военных лет с женой – писательницей Агнией Александровной Кузнецовой (1911–1996). Братья и сестры Георгия Мокеевича пишут брату в Иркутск о трудностях деревенской жизни в 1940–1950-е гг., о попытках преодолеть крайнюю материальную скудость повседневного существования. Агния Кузнецова рассказывает мужу о проблемах и радостях Иркутской писательской организации, фактическим руководителем которой она была в 1941-1945 гг., когда практически все иркутские писатели-мужчины ушли на фронт. Конечно, пишет она и о родителях, о старшей дочери Ольге (младшая, Екатерина, родилась уже после войны). Переписку с родными Георгий Марков бережно хранил, атрибутировал недатированные письма, на первых листах входящих писем отмечал дату посланного им ответа на письмо.
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Так выглядела книга Георгия Мокеевича Маркова «Строговы».
«Строговы» – первая книга дилогии или эпопеи (вторая «Соль земли») известного русского и советского писателя, дважды Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской и Сталинской премий Георгия Мокеевича Маркова (1911-1991) о прекрасных и добрых людях – сибиряках.
В 1979 году, в период Сычёвской ссылки меня, заместителя командира 6-й роты по политической части 502-го Смоленского конвойного полка (в/ч 7459) эта книга перенесла в конец XIX века, в далёкую деревеньку Волчьи Норы, расположенную на границе Западной и Восточной Сибири Российской империи.
Мне было интересно, как писатель на примере вымышленных героев Строговых, Течениных, Топилкиных, Зотовых, Бакулиных и других, не ограничивая себя конкретными географическими и историческими рамками, рассказывает читателю о нелёгкой доле крестьян, постоянно находившихся в поисках лучшей жизни, боровшихся за выживание в суровых климатических и социальных условиях. Это было время переселенцев из центральных районов России на новые необжитые места, надеявшихся получить землю, наладить собственное хозяйство, свободно зажить вдали от надоевших всем помещиков. Автор романа показывает как их надежды не оправдались. На новых местах этих людей ждали местные кулаки и батрачество.
В 1904 году разразилась Русско-Японская война, а в 1914 году – Первая Мировая война. Многие трудоспособные крестьяне погибли на фронте, их хозяйства пришли в упадок. Голод, нужда, несправедливые и жестокие притеснения зажиточных слоев населения, провоцировали бедноту на мятежи, массовые неповиновения властям.
Меня поразило, как Георгий Мокеевич Марков, хорошо аргументировал причины назревания революционных настроений не только у неимущих батраков, но и у среднего крестьянства, поддержавших Октябрьскую Революцию 1917 года и защитивших Советскую власть в годы Гражданской войны и иностранной интервенции в 1917-1922 годах.
Меня как читателя впечатлил и вызвал огромный интерес труд писателя, вместивший в четверть века огромную вереницу событий, талантливо изложенных и поданных на моё рассмотрение.
Это заслуживающее внимания произведение, в 1976 году режиссерами Владимиром Венгеровым и Михаилом Никитиным было экранизовано в прекрасном одноимённом фильме, в котором главные роли исполняли Борис Борисов, Герман Новиков, народные артисты РСФСР и России Людмила Зайцева, Валерий Баринов, Майя Булгакова, Виктор Павлов, Леонид Неведомский, а также многие другие блестящие актеры театра и кино.
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Так выглядела обложка книги Георгия Мокеевича Маркова «Соль земли».
«Соль земли» – вторая книга дилогии (первая «Строговы») известного советского писателя и сибиряка, дважды Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской и Сталинской премий Георгия Мокеевича Маркова (1911-1991) о послевоенной Сибири 1947-1948 годов и о прекрасных людях, проживающих на этой земле – сибиряках.
Спустя четверть века после событий, описанных автором в первой книге «Строговы», после Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. в одном из региональных центров СССР, разворачивается новый фронт – фронт борьбы за комплексное освоение и использование богатств сибирской тайги на благо Советского народа.
В романе мне вновь удалось встретить героев первой книги дилогии Максима, Марину и Артема Строговых, Андрея Зотова, дочь революционеров Соколовских Анастасию и других, которые продолжая претворять в жизнь светлые замыслы своих родителей, вместе с народом пытаются реорганизовать послевоенную жизнь страны, максимально извлечь пользу из природных условий Сибирского края.
Георгий Макеевич с большим уважением рассказывает о своих земляках, образ которых он воплотил в персонажах – в Марее Добролетове, Михаиле Лисицыне, Алексее Краюхине, Афанасии Чернышеве и многих других, самоотверженно, не на словах, а на деле доказывающих, что природные ресурсы можно и нужно использовать во благо людей, однако бережно и осторожно, думая о будущих поколениях. Раскрывая образы своих главных героев Максима, Артема Строговых и Андрея Зотова как партийных и советских руководителей, Георгий Мокеевич Марков показывает их подвижническую деятельность, а не только работу, которая как кому-то из современных наших «вождей» просто нравится.
«Трудовой народ – вот кто соль земли» – главный смысл этой прекрасной книги.
В 1978 году по материалам романа режиссером Искандером Хамраевым был поставлен, прекрасный одноимённый фильм, в котором главные роли исполняли народные артисты СССР и РСФСР Кирилл Лавров, Михаил Глузский, Иван Переверзев, Леонид Марков, Александр Демьяненко, Петр Чернов, Анатолий Ромашин, Наталья Фатеева и многие другие замечательные актеры. А песня из кинофильма в исполнении народной артистки РСФСР незабвенной Валентины Толкуновой «Чем же ты меня околдовала…» навсегда останется в сердцах благодарных людей.
В начале 1930-х гг., в период жизни в Новосибирске, Георгий Мокеевич тяжело переболел тифом, причём выходила его будущая жена Агния Александровна Кузнецова, представившаяся в больнице сестрой больного и выхлопотавшая право денно и нощно находиться при «брате».
Правда, когда «брата» приехали навестить родители, «сестра» едва успела скрыться из виду. Но уже в следующем году, 1932-м, он пишет родителям, что в родное село Ново-Кусково приедет в отпуск не один, а с товарищем. Геннадий Игнатов, томский краевед и исследователь творчества писателя, так передает со слов Георгия Мокеевича обстоятельства того приезда домой: «Увидев идущих к дому гостей, Евдокия Васильевна [Мать Г.М. Маркова. – Ф.Т. ] со свойственным ей юмором прошептала Мокею Фроловичу: «Мокеша, посмотри-ка, вон ведь Готя идет с товарищем, а товарищ-то ведь в юбке, однако». Так Агния Кузнецова впервые побывала в Ново-Кускове, которому она вскоре посвятит повесть «В Чулымской тайге». Образ главного героя этой повести подростка Готи явно написан с натуры.
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Так выглядела обложка книги Георгия Мокеевича Маркова рассказа «Земля Ивана Егорыча» и повести «Завещание».
Из аннотации редакции: «Если одному из нас придётся погибнуть в битве с врагом, то другой во имя нашей боевой дружбы никогда не забудет о своём долге перед памятью погибшего, перед будущим его родных и близких...» – было записано в «Клятве дружбы», которую дали друг другу фронтовики полковник Михаил Нестеров и подполковник Степан Кольцов, погибший впоследствии в боях с немецко-фашистскими захватчиками.
Нестеров Михаил Иванович не пощадит ни сил, ни времени, чтобы исследовать историю экспедиции Тульчевского, и доведет результаты этой работы до конца. Повесть «Завещание», как и рассказ «Земля Ивана Егорыча», проникнуты любовью к Родине, к отчей земле, раздумьями о мирном предназначении человека.
Лауреат Ленинской премии, дважды Герой Социалистического Труда Георгий Марков держит руку на пульсе жизни, поднимая в своих произведениях актуальные проблемы современности».
Трепетное отношение Георгия Маркова к документу и архиву сформировал и культ книги и чтения, характерный для его сибирской юности, и понимание уникальности любого документа – живого и полнокровного свидетельства о прошлом. Это особенное отношение к документу проявилось двояко: как в остром интересе к самостоятельному научному поиску (библиотечному и архивному), так и в основательном и продуманном хранении личного архива.
О навыке, интересе и вкусе к исследовательской работе красноречиво говорит свидетельство писателя, относящееся к периоду работы над романом «Соль земли»:
«Там некоторые страницы посвящены описанию быта староверов. Я знал, что староверческие монастыри за бесценок скупали у местного населения пушнину и продавали ее английским, французским и другим европейским купцам. В связи с этим я получил письмо, подписанное восемью научными работниками, в котором решительно отвергался факт существования скитов в этом районе Сибири. Но я опять-таки был твердо убеждён в своей правоте. Понимая, что рассказов моего отца тут совершенно недостаточно, я проделал большую и сложную работу. Поехал в Томский музей и в его фондах нашёл скарб одного староверческого скита. Там оказались вещественные доказательства моей правоты. Стал я искать и печатные подтверждения и нашёл их в малоизвестной книге профессора Томского университета протоиерея Беликова «Томский раскол». Моим учёным оппонентам стыдно было не знать эту книгу. К чему я это рассказываю? А к тому, что критику надо слушать, принимать во внимание, но нельзя при первом же замечании в твой адрес отказываться от своих убеждений, от своего опыта, приобретённого годами».
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Таким и остался в моей памяти Георгий Мокеевич Марков – советский русский писатель, сценарист и драматург, журналист, военный корреспондент, общественный деятель.
Это благодаря Георгию Мокеевичу Маркову мне удалось выработать в себе так необходимые писателю качества и навыки исследователя истории в событиях и лицах внутренних войск МВД СССР и России, а с 2016 года Войск национальной гвардии Российской Федерации, бережного отношения к документам и судьбам моих однокашников по Высшему политическому училищу МВД СССР и Военно-политической Орденов Ленина и Октябрьской Революции, Краснознамённой академии им. В.И. Ленина, к судьбам моих сослуживцев 43-й Минской Краснознамённой конвойной дивизии МВД СССР (в/ч 3403) и 102-й Красноярской конвойной дивизии МВД СССР (в/ч 6700)».
Или другой пример исследовательской основательности писателя. Отдельной сюжетной линией в романе «Грядущему веку» представлена сквозная для всего творчества Георгия Маркова тема поиска и освоения природных богатств Сибири, в особенности нефти и газа. Образ старого геолога Софронникова, примкнувшего к геологоразведочной партии, чтобы поделиться опытом самостоятельного поиска новых месторождений в Западной Сибири, основан на кропотливой работе писателя с рукописями, дневниками и опубликованными трудами томского профессора М.А. Усова, предсказавшего и подробно описавшего направления и особенности разведки и добычи полезных ископаемых в томских недрах. Более того, писатель встречался с уренгойскими и тюменскими нефтяниками и газовиками, учеными, руководителями отрасли. В личном архиве Георгия Мокеевича хранятся сотни страниц сделанных им конспектов работ М.А. Усова и публикаций о сибирской геологоразведке. Также в материалах архива представлены редкие издания трудов выдающегося исследователя Сибири Г.Н. Потанина с многочисленными маргиналиями Георгия Маркова.
Столь же внимательное отношение к историческому источнику сказалось и на состоянии личного архива Г.М. Маркова. Документы архива классифицированы по датам, разложены по папкам и конвертам с подробными заголовками, раскрывающими содержание каждой папки. В некоторых случаях листы писем, не пронумерованные авторами, пронумерованы получателем. То же касается собственных рукописей или материалов третьих лиц (рукописей, присланных на отзыв, материалов редакций газет и журналов, членом редколлегий которых он состоял): если в документах отсутствовали даты, то они каждый раз вписывались самим фондообразователем – Георгием Марковым.
Намерение передать личный архив и библиотеку на государственное хранение в Томск сформировалось у Г.М. Маркова задолго до начала самой передачи собрания. Летом 1990 г., за год с небольшим до смерти, он отправил 44 коробки книг из личной библиотеки с автографами писателей в Научную библиотеку Томского государственного университета (к тому времени первая часть книг с автографами уже была передана Г.М. Марковым во второй половине 1970-х гг. в фонды вновь построенной сельской библиотеки в Ново-Кусково Асиновского района Томской области). Если библиотечную часть собрания Георгий Марков успел отправить в Томск ещё при жизни, то материалы его личного архива (рукописи романов, повестей, рассказов, очерков, статей и выступлений; материалы служебной и личной переписки; материалы творческой истории его литературных произведений; рецензии; документы третьих лиц) были переданы на государственное хранение его внуком, автором этой статьи, в 2006–2012 гг.. Передача документальных материалов ещё будет продолжаться.
В настоящее время завершено библиографическое описание и составление каталога собрания книг с автографами. Благодаря материалам личного архива Г.М. Маркова удалось уточнить данные о ряде его малоизвестных публикаций, нашедших отражение в подготовленном томскими библиографами биобиблиографическом указателе. Подробное описание книг с автографами и характеристика некоторых документов архива Г.М. Маркова приведены в исследованиях непосредственно работающей с архивом Н.В. Гончаровой (Научная библиотека Томского государственного университета).
Хотя основу архива любого писателя составляют, как правило, источники его творческой деятельности, по количеству листов едва ли не большую часть документальных материалов личного фонда Г.М. Маркова составляет переписка. Кроме уже упомянутых писем родных (братьев Ивана и Федора, сестёр Прасковьи, Зои, Антонины), в архиве Г.М. Маркова – огромная по объёму и крайним датам (1935–1989 гг.) переписка с друзьями.
Примечательно, что круг корреспондентов-друзей сохранялся примерно одинаковым на протяжении многих десятков лет, что свидетельствует о дружбе крепкой и, не будет преувеличением сказать, нерушимой. Среди друзей большинство составляли писатели – томские, иркутские, новосибирские, красноярские. Это – Александр Смердов, Афанасий Коптелов, Иван Молчанов-Сибирский, Иннокентий Луговской, Анатолий Ольхон и другие. При переезде писателей-сибиряков в Москву (например, Вадима Кожевникова и Сергея Сартакова) переписка прекращалась, уступая место постоянному личному общению.
В материалах личной переписки сохранились фактически потаённые, полные полунамеков письма того периода, когда в 1935 г. в ходе партийных чисток Г.М. Марков был исключен из ВКП(б) и едва избежал ареста, скрывшись в тайге. В партии он был восстановлен в 1946 г., и в дальнейшем во всех официальных биографиях Г.М. Маркова указывалось, что он был членом партии с 1946 г. То есть в официальных документах его партийный стаж убавлен более чем на 10 лет.
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Бесконечна моя благодарность Господу Богу за эту заочную встречу в период моей Сычёвской ссылки с таким талантливым Учителем, как Георгий Мокеевич Марков!
Это благодаря его книгам мне удалось душевно окрепнуть после «удара под дых», нанесённого моими старшими полковыми и дивизионными начальниками, только за то, что смел отстоять свою точку зрения на Дзержинское чрезвычайное происшествие.
Мне глубоко созвучны жизненные принципы генерала армии Анатолия Сергеевича Куликова: «Прежде всего – оставаться порядочным в любой ситуации и всегда давать отпор негодяям, невзирая на их вес, рост и прочие возможности!.. Чувство собственного достоинства – это та ценность, которую стоит защищать яростно и бескомпромиссно. От кого бы то ни было. Чего бы это ни стоило… Мои принципы просты и понятны каждому: не лгать, не предавать, вовремя отдавать долги – хоть личные, хоть государственные…» (А.С. Куликов «Тяжелые звёзды»)
Незадолго до смерти, летом 1991-го, Георгий Мокеевич, уже написавший «в стол» воспоминания о комсомольской юности и молодости, в том числе об арестах и репрессиях (в значении «арест» он почему-то непременно употреблял слово «посадки», а в ответ на мое недоумение уточнил, что тогда, в 1937–1938 гг., в Сибири говорили именно так: «посадки») рассказал мне свой сон.
Ему приснился Сталин. Но не в прошлом, а в настоящем. Будто бы он вышел из Спасских ворот Кремля к памятнику Минину и Пожарскому, там остановился и стал пристально смотреть на нас – деда и внука, каким-то образом в ранний рассветный час оказавшихся на Красной площади. «И я подумал, участником какой исторической встречи, какого великого события ты оказался», – сказал мне дед. Кругом бурлили общественные дискуссии о Сталине и сталинизме, не оставлявшие равнодушным и меня, в те месяцы поступавшего в Историко-архивный институт. В пылу несогласия с трактовкой такой «встречи» со Сталиным как «исторической» и «великой» я стал резко возражать, на что услышал: «Ты же хочешь быть историком! Умей различать масштаб явления и оценку явления. Это не одно и то же».
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Мне дорого в Георгии Мокеевиче Маркове то бережное отношение к молодым писателям, кто только-только вступал в замечательную семью советских писателей.
Какое огромное внимание он проявлял к творчеству сибиряков-собратьев по перу!»
Сохранились письма военного времени. Фронтовой опыт Георгия Маркова, служившего военным корреспондентом на Забайкальском фронте и участвовавшего в боевых действиях против японских войск, отражен в военной прозе писателя – повестях «Орлы над Хинганом» и «Моя военная пора». По мотивам этих произведений была снята кинодилогия – «Приказ: огонь не открывать» и «Приказ: перейти границу».
Особенно много в архиве Г.М. Маркова писем историка-краеведа из г. Асино Томской области Геннадия Ивановича Игнатова, посвятившего несколько десятков лет скрупулезному исследованию биографии писателя и истории его семьи. Его перу принадлежит несколько историко-биографических трудов о жизни писателя. В воссоздании истории семьи Марковых по архивным документам и личным свидетельствам Г.И. Игнатов нашёл свой призвание. Неоднократно он специально прилетал из Томска в Москву, чтобы уточнить у Георгия Мокеевича последовательность или детали событий, связанных как с биографией самого писателя, так и с эпизодами из истории семьи. В Томске и области Г.И. Игнатов встречался с сёстрами писателя, его близкими и дальними родственниками, друзьями юности, сибирскими литераторами. В подробных письмах-отчётах Г.И. Игнатов рассказывал своему «персонажу» о находках и встречах, нередко уточняя и исправляя те биографические данные, которые казались бесспорными другим литературоведам, и восстанавливая факты, о которых уже не помнил сам Георгий Мокеевич.
Материалы творческой деятельности в архиве Г.М. Маркова составляют рукописи романов «Строговы», «Соль земли», «Отец и сын», «Сибирь», «Грядущему веку». Каждая из рукописей сохранилась в нескольких редакциях (вариантах) – от ранних авторских до прошедших издательское редактирование сателяриказ: перейти границу») и готовых к публикации. Самые ранние наброски первого романа «Строговы» относятся к 1935 г. (автору 24 года). Ранние рукописи «Строговых» написаны в тонких ученических тетрадях, убористым, местами крайне мелким почерком, почти без помарок и исправлений, разными чернилами (видимо, не очень высокого качества, поскольку местами текст угасает приметнее, чем во входящих письмах, датированных тем же периодом и написанных более качественными чернилами).
К рукописям каждого из романов примыкают сопутствующие документы: переписка с руководством и редакторами издательств, авторские экземпляры издательских договоров, а также вырезки из газет и целые номера газет и журналов с рецензиями на опубликованные романы.
Роман «Строговы», например, как свидетельствуют архивные документы, обсуждался на творческой конференции в Иркутске в апреле 1941 г. и вскоре должен был быть издан, но началась война. Издание обеих книг романа осуществилось только пять лет спустя – в 1946 г., в Восточно-Сибирском книжном издательстве.
Неопубликованная повесть Георгия Маркова «Старый тракт», посвященная Томску начала ХХ в., в черновиках названа «Макушинской повестью», поскольку в центре повествования – судьбы не только вымышленных героев, но и просветительская и книгоиздательская деятельность реального исторического лица: известного сибирского общественного деятеля Петра Ивановича Макушина (1844–1926), особенно почитаемого в Томске.
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Так выглядела обложка книги Георгия Мокеевича Маркова «Старый тракт».
Последняя повесть Георгия Мокеевича «Старый тракт» долго оставалась неопубликованной. При жизни ему в публикации отказали и вернули рукопись, не особо заботясь о корректности ответа. Время «секретарской» литературы, как полагали, прошло. Стало позволительно безнаказанно ругать, огульно злословить, изощренно клеветать. Деду доставалось сильно: в газетах и журналах, в телепрограммах и радиопередачах говорили много обидного и несправедливого (это при том, что личная скромность Г.М. Маркова, как и многих из тогдашних руководителей, была притчей во языцех). Как-то раз мы с ним гуляли на Патриарших прудах. Помню, я недоумевал: «Такие ужасные вещи пишут. Многие же знают, что это всё неправда. Почему же ты им не ответишь, не заступишься за себя?» Он долго молчал, потом произнёс с удивительным спокойствием: «Ну, чего-то они, видно, недопоняли». И ни слова осуждения или упрёка в адрес тех, которые «недопоняли».
* * *
Н.В. Гончарова, исследовавшая архив Г.М. Маркова, выявила немало документов о его служебной и общественной деятельности, ранее не отражённых в биографических сочинениях о писателе: «...Например, отчёт о поездке Г. Маркова с группой писателей в скандинавские страны в марте 1958 г. Они посетили Данию, Норвегию и Швецию с целью знакомства с творчеством зарубежных писателей и налаживания контактов с теми редакциями и издательствами, которые выступали за сближение с Советским Союзом. Кроме подробного отчёта, материалы содержат переводы некоторых газетных статей, касающихся международных связей. Эта командировка не отражена в перечне основных дат жизни и творчества Г. Маркова, которая приводится в Биобиблиографическом указателе, изданном в Томске к 95-летию писателя, она не упоминается в биографиях, но является примером активной деятельности Г. Маркова в первые годы его секретарства в Союзе писателей».
Особую и очень многочисленную группу документальных материалов составляют поздравления Г.М. Маркову по случаю праздников и юбилеев. Таких поздравлений – многие сотни. Они свидетельствуют о его общественном значении и статусе как руководителя Союза писателей СССР. Среди открыток и телеграмм – поздравления от Л.И. Брежнева, Ю.В. Андропова, К.У. Черненко, М.С. Горбачева, от многолетнего первого секретаря Томского обкома КПСС (в 1965–1983 гг.) и близкого друга писателя и его семьи Е.К. Лигачева, от первого секретаря Свердловского обкома КПСС Б.Н. Ельцина, от руководителей союзных республик, от советских послов в зарубежных странах.
Г.М. Марков умел быть благодарным учеником и младшим товарищем. В его архиве – рукописи воспоминаний и заметок (почти все они опубликованы в его собраниях сочинений) о литературных наставниках – Исааке Бабеле, Вячеславе Шишкове, Константине Федине, Николае Тихонове.
Изобразительные материалы в архиве Г.М. Маркова представлены фотографиями посещения им Томска, Асино и родного села Ново-Кусково в 1975, 1976, 1979 гг. (приезд на родину в 1979 г. был последним в жизни Г.М. Маркова посещением Томской области), фотографиями, сделанными во время служебных командировок, дней и декад советской литературы в Азербайджане, Грузии, Узбекистане, Башкирии.
Некоторая часть личного архива Г.М. Маркова ещё остается в Москве. В ближайшее время оставшиеся документальные материалы будут также перевезены в Томск, что позволит завершить формирование личного архивного фонда Г.М. Маркова в Научной библиотеке Томского государственного университета. Использование материалов этого фонда, их археографическое освоение и научное описание внесут существенный вклад в исследование и понимание сложных, противоречивых и плодотворных этапов истории русской литературы и общественной жизни новейшего времени.
Комментарий к видео ролику:
6 ноября 2019 года мой друг и соратник по творческому союзу «Красное Солнышко Данко Микола Терищукас» подполковник Андрей Валентинович Терехов, выпускник 1-го «Солнцевского-Сергеевского» батальона Высшего политического училища МВД СССР – 1977 года и Военно-политической орденов Ленина и Октябрьской Революции, Краснознамённой академии им. В.И. Ленина – 1987 года, прислал по электронной почте письмо:
«Друже! Сашенька!
Дабы разбавить, может быть надоевший кому-то патриотизм в моих последних работах, то предлагаю вниманию наших читателей и зрителей на Олюшкиной страничке в социальной сети «Одноклассники» новый свой лирический проект, с философским его прочтением: «О Творчестве».
Автор этого замечательного стихотворения мой творческий побратим полковник Георгий Доценко, выпускник одного из выдающихся, творческих за всю историю Высшего политического училища МВД СССР, 3-го «Бадеевского» батальона. Он прислал мне этот текст и попросил сделать на него песню!
Далее, он отметил, что данное произведение, – это плод его раздумий и размышлений не одного десятка лет!
Я сразу проникся ответственностью за порученное дело, и полностью разделяя точку зрения автора сделал эту песню и видео работу к ней.
С Творческим приветом к Сашеньке Ищуку, такому же творческому, одержимому соратнику по нашему Союзу «Красное Солнышко Данко Микола Терищукас», Андрей Терехов...»
(https://ok.ru/video/1347356723838)
Тамара КАЛЁНОВА
СИБИРЬ ЕГО НЕ ЗАБУДЕТ
Было время, когда имя первого секретаря Правления Союза писателей СССР, лауреата Государственных премий, автора известных романов «Строговы», «Соль земли», «Отец и сын», «Сибирь» находилось в центре внимания читающей страны и её творческой интеллигенции. Об этом свидетельствует более чем трехтысячная коллекция книг с дарственными надписями, хранящаяся на его родине, в селе Новокусково Асиновского района Томской области, в библиотеке, построенной на его средства. Среди этих дарителей впоследствии оказалось немало тех, кто «прозрев», перешёл в стан гонителей. Но не о них сейчас речь; шаткие времена всегда богаты перемётчиками. Да и не так уж они интересны. Другое дело – забвение. Глухое, тяжелое, как молчание угрюмого человека, длящееся порой десятилетиями. Сильная талантливая личность, серьёзные и значимые произведения литературы и искусства, однако, преодолевают и его, на каком-то новом отрезке времени являя миру то основательное, крепкое, не подвластное разрушению, что было в них заложено. Таковы книги писателя Георгия Маркова.
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Семья Георгия Мокеевича Маркова. Слева – направо, сидят: мама Игоря Маркова, зятя писателя, Агния Александровна Кузнецова, боевая подруга писателя, глава семьи Г.М. Марков, Екатерина Георгиевна Тараторкина, младшая дочь писателя, Георгий Георгиевич Тараторкин, зять писателя; стоят: Ольга Георгиевна Маркова, старшая дочь писателя, Ксения Игоревна Маркова, внучка писателя, Филипп Георгиевич Тараторкин, внук писателя, Игорь Марков, зять писателя, Переделкино, 6 июня 1982 года».
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Тамара Александровна Калёнова, автор настоящей статьи, автор книги «Томские писатели» (Томск, 1974) и составитель поэтической антологии «Томские мотивы» (1998, переизд. в 2003 и 2004). Автор текстов к фотоальбомам «Встречь солнцу» (2004), «Корабельных дел мастера» (2004), «Это наш город» (2004), «Московский тракт, 46» (2004), «Умный город – здоровый город» (2005), «Край таёжный, край заветный» (2007)».
Прочность его художественных произведений заложена в самом методе, с помощью которого он их создавал. Г.М. Марков не только художник, но и писатель-ученый, писатель-исследователь, писатель-первооткрыватель. «Между наукой и художественной литературой есть много общего, – считал Максим Горький, – и там, и тут основную роль играют наблюдение, сравнение, изучение; художнику так же, как учёному, необходимо обладать воображением и догадкой – «интуицией». Вот на этом, чрезвычайно плодотворном стыке воображения и точного факта, и работал Г.М. Марков.
Вспоминая о поре своей юности, когда он жил в Приобье и учился в Томском университете с таким жаром, что «считал день потерянным, если он проходил без чтения», Георгий Мокеевич отмечал: «…Особенно меня привлекали экономические темы. Я всегда имел вкус к экономике, любил «цифирь». Добавим: не только к экономике, но к подлинно научному факту вообще. По романам Г.М. Маркова можно изучать историю Сибири, все этапы её преобразования из отсталого региона в край индустриально развитый, славный стремительным ростом производительных и культурных сил, освоением богатейших месторождений. Без крепких знаний жизни, без научных знаний такие произведения не напишешь.
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Справа вверху: Евдокия Васильевна Маркова с Гошей на руках. Парабель. 1913 года.
В раннем детстве Георгий Мокеевич Марков жил вместе с родителями и братьями, сёстрами в деревне Сухушино Парабельского района, затем в селе Парабель. О Парабели писатель упоминает в своем романе «Сибирь». Марков подчеркивал, что своим творчеством он обязан нарымской земле: «Чулым, Обь, родные сибирские края... всё, что я написал, написал об этих краях».
Ещё в детстве вместе с отцом побывал и на парабельской земле: «Мой отец и дед были охотниками. До шестнадцати-семнадцати лет я безвыездно жил в деревне, проводя значительную часть времени в тайге: то на охоте, то на промысле кедрового ореха, то на рыбалке. Отец в поисках лучших промысловых угодий много путешествовал, и вместе с ним я ещё в раннем детстве побывал на Чулыме с его притоками, на Томи, Средней Оби, Васюгане, Парабели и других реках Сибири».
Связь с учёным миром у семьи Марковых была давняя. Ещё его отец, Мокей Фролович, потомственный охотник, знаток нарымской тайги, человек грамотный и смелый, в одиночку ходивший на медведя, не раз сопровождал научные экспедиции Томского университета, водил знакомство с профессорами. В специальном Геологическом фонде СССР хранились две заявки М.Ф. Маркова (1907 и 1910 гг.): одна на месторождение с признаками ртути, другая на месторождение с признаками свинца. Встречал Мокей Фролович в тайге золотые самородки, «железные камни», уголь и, конечно же, следы нефтепроявления.
С одиннадцати лет Георгий стал ходить с отцом на промысел, где слышал множество красочных рассказов о таежных тайнах не только от него, но и от других охотников, рыбаков, геологов, изыскателей. Всё это складывалось в незабываемо яркие и живые картины, которые со временем воплотились в литературные полотна.
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Первый слева Георгий Мокеевич Марков на охоте с братьями Иваном Мокеевичем и Павлом Мокеевичем Марковыми и отцом Мокеем Фроловичем, село Ново-Кусково, 1931 год».
В студенческие годы большое впечатление на молодого литератора (он уже выступал в местных газетах с небольшими рассказами, заметками) произвело знакомство с трудами томских ученых, исследовавших нефтеносность (о газе пока что разговора не велось) Западной Сибири, – М.И. Кучина, М.К. Коровина, Р.С. Ильина, М.А. Усова. Поразило его и утверждение академика И.М. Губкина (1932) о том, что добыча сибирской нефти «может обеспечить … потребности всего народного хозяйства СССР». Будущее Сибири рисовалось в невиданных грандиозных красках.
Перед тем, как приступить к работе над очередным романом, Г.М. Марков проделывал объёмную исследовательскую работу. Так, например, перед созданием романа «Сибирь» он совершил четыре путешествия по Оби и её притокам, записал беседы с местными жителями, партийными и советскими работниками, специалистами различных профессий, учёными. Поднял архивные данные об экспедициях Томского университета начала ХХ века, обратился к материалам Главного переселенческого управления. На его рабочем столе появились специальные карточки, папки с сотнями газетных вырезок. Он побывал в Госплане и Академии наук СССР. И лишь потом обратился к самой работе.
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Дом, в котором 7(19) апреля 1911 г. родился Георгий Мокеевич Марков, село Ново-Кусково ныне это Асинского района Томской области. Фото от 28.09.1975 года».
Один из основных героев «Сибири» – профессор Лихачев. Это собирательный образ. По признанию Георгия Мокеевича, в нём есть черты и дорогих его сердцу томских ученых – В.А. Обручева, П.Н. Крылова, А.М. Зайцева, М.А. Усова, В.А. Хахлова и В.В. Ревердатто. Не случайно в дневниках и записях Лихачева содержатся размышления о нефтяных и железорудных месторождениях Сибири, природосберегающих энергетических источниках, сохранении лесных богатств и многое другое. Дневник Лихачева – это и дневник самого писателя. «Это мои мысли, вложенные в уста Лихачева, – говорил Георгий Мокеевич. – Это итог моего личного изучения Сибири, её геологии, природных богатств, истории их исследования».
Итог «личного изучения Сибири» оказался внушительным: уникальная литературная эпопея Г.М. Маркова по сей день занимает достойное место в художественном осмыслении «мёрзлого края», без которого немыслимо могущество Отечества.
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Село Ново-Кусково, ныне Асиновского района Томской области. Школа, где учился Георгий Мокеевич Марков в 1925-1926 годах».
Личность Г.М. Маркова, писателя и общественного деятеля, столь многогранна и значительна, что потребуется труд не одного непредвзятого исследователя. Н.С. Лесков в свое время призывал относиться к истории, и в особенности к историческим лицам, «беззлобно и с рассмотрением». Думается, его призыв актуален и в наши дни, когда история вновь и вновь переписывается, искажается на глазах изумленных очевидцев.
В 60-е годы мне довелось побывать на двух мероприятиях (как тогда говорили), которые в моей жизни стали важными событиями: Кемеровском (1966) и Пятом Всесоюзном совещании молодых писателей (Москва, 1969). С удивлением и благодарностью думаю ныне: как все-таки много «возились» с нами, начинающими, известные и даже знаменитые писатели старшего поколения! Нередко в ущерб собственному творчеству, своему далеко не бесконечному времени, а подчас и здоровью. Читали множество рукописей, беседовали, наставляли, напутствовали, писали предисловия к первым книжкам – вели нас по обрывистым тропам литературной жизни… Работа с молодыми авторами в стране проводилась системно, по многим направлениям, на перспективу. Помню бережный и в то же время строгий «разбор наших полётов» (на Кемеровском совещании) Сергея Петровича Антонова, «живого классика», чьими рассказами и повестями мы зачитывались, а фильмом «Дело было в Пенькове» засматривались. На «антоновском» семинаре – сейчас бы его назвали мастер-классом – действительно преподавались незабываемые уроки мастерства; старшее поколение щедро делилось своими секретами с младшим.
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Георгий Мокеевич Марков среди лауреатов Государственной (Сталинской) премии, г. Иркутск. 1952 год».
На Пятом Всесоюзном совещании мне вновь повезло: я попала в семинар, который вели Г.М. Марков, Е.Н. Пермитин и известный критик А.М. Турков. «Марковский семинар», как его сразу же окрестили, был многолюдным, переполненным и, как я теперь понимаю, многотрудным для его руководителей: почти все молодые прозаики, за редким исключением, ждали взыскательного разговора по крупным формам – романам и повестям. И разговор состоялся.
В те дни «молодая гвардия советской литературы» (выражение Г.М. Маркова) особенно часто слышала в свой адрес приятный эпитет: молодой, молодые… Слово к молодым произнес старейший поэт Николай Тихонов. Седобровый, с орлиным взглядом, Константин Федин призвал молодых к прилежной литературной учёбе, этом бесконечном «перебирании жемчуга и простой гальки», и пожелал счастливого пути в нелегкой литературной жизни. Возрастной ценз – не старше 35 лет – для семинаристов строго выдерживался. Мне было 28, и я считалась «очень молодой», так как писала прозу. Но вот, слушая доброжелательные и мудрые слова своего руководителя, я вдруг поразилась простой мысли: а ведь Георгию Мокеевичу было тоже 28 лет, когда он написал первую часть своего прославленного романа «Строговы»! Я стала припоминать историю русской литературы и сделала «открытие»: все крупные писатели начинали рано, с молодых лет брали на свои плечи громадный труд и такую же ответственность, и у них не было никаких «мастер-классов»… Это был первый урок, вынесенный с «марковского» семинара.
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Шестое Всесоюзное совещание молодых писателей, г. Москва, 18-24 марта 1975 года».
– Талант – это счастье человека и одновременно это общественная ценность, – Георгий Мокеевич говорил как обычно неторопливо, отделяя каждое слово; на смысловых площадках даже приостанавливался, давая слушателям время закрепить в памяти сказанное, – Какие же требования к таланту предъявляют две неразделённые школы – жизнь и литература?
И сам – с подробными примерами, непринужденно, с юмором, отвечал:
– Первое: самоотверженная работа. Сколько скрытых трагедий произошло и происходит из-за неумения каторжно трудиться, трудиться всю жизнь, не давая лености и чванливому самомнению поселиться в душе…
Сам он был великим тружеником. Писатель, общественный деятель, организатор литературных сил страны, он имел право напутствовать молодых этим жестким пожеланием «каторжной работы».
– Второе: знание жизни. Глубокое, всестороннее знание жизни. От писателя требуется знание жизни народа, владение большим фактическим материалом действительности. Факты, факты, факты – вот тот воздух, которым дышит современный писатель, вот на чем покоятся глубокие художественные обобщения. Только в горниле жизни созревают по-настоящему значительные замыслы… И третье: писателю необходимо брать масштабные темы, не бояться их, не бояться острых и тоже масштабных проблем…
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Вот они молодые писатели и наставники! Шестое Всесоюзное совещание молодых писателей, г. Москва, 18-24 марта 1975 года».
Запомнился доверительный рассказ нашего руководителя о своей, как он сказал, «литературной молодости». Первый роман его – «Строговы» - попал на рецензию к И. Бабелю. Состоялась встреча автора и рецензента. Марков приехал из Иркутска и просил «не делать скидок на географию». Бабель сказал: «География тоже имеет значение – в смысле специфики человеческого уклада». И спросил: «Где вы работаете?» Марков ответил: «В библиотеке». – «Это плохо. Самое опасное – сделаться книжником. Всё замечательное в литературе замечательно своей новизной. Это жизнь. Держитесь ближе к ней. Плохо, когда писатель отталкивается не от жизни, а от книги». «Разве это не противоречит необходимости знать книгу?» – спросил молодой романист. – «Нет. Нельзя смешивать книжничество и знание книги…».
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Обратите внимание на подпись: «Ячейка ЛКСМ Н-Кусковского района»! Георгий Мокеевич Марков (третий слева во втором ряду) среди комсомольцев Ново-Кусковского района, 1926 год.
Георгий очень рано начал проявлять интерес к общественной жизни и к вопросам политики. Уже в 12 лет он выступает с инициативой создания в селе Вороно-Пашня ячейки ВЛКСМ. Примерно через год, после переезда в Ново-Кусково Георгия выбирают председателем районного детского бюро юных пионеров.
Комсомольская работа стала для Маркова второй школой:
«Мы были загружены работой. Но чтение было возведено в культ, в страсть. Ради него не спали ночей... В школе комсомола я прошёл всё, что только можно пройти человеку, разбуженному и призванному к общественной жизни. Если изъять все эти впечатления из моей биографии, что в ней останется? Только охотничий период. Он тоже очень важный, но не мало ли для писателя?»
В 1930-х годах по линии комсомола направляется на работу в Томский городской комитет ВЛКСМ на должность заведующего отделом учащейся молодёжи. Молодой и энергичный комсомолец не остаётся долго на одном месте – в 1932 году он назначается заведующим отделом пропаганды Новосибирского горкома ВЛКСМ, в 1934 году – членом организационного бюро ЦК ВЛКСМ по Омской области.
Параллельно с партийной работой Марков служит редактором молодёжных газет «Большевистская смена» и «Молодой большевик».
В 1935 году вместе с женой Агнией Александровной Кузнецовой
переезжает в г. Иркутск, где руководит литературной студией при областной библиотеке, вместе с женой является внештатным постоянным корреспондентом иркутских газет «Восточно-Сибирская правда» и «Советская молодёжь», публикуется в альманахе «Новая Сибирь».
Здесь же Марков становится ответственным секретарём Иркутской
писательской организации, при этом очень большое внимание уделяет воспитанию молодых авторов.
В Иркутске писатель прожил больше 20 лет. Именно здесь начинается его путь в литературу:
«В 1935 году я приехал в Иркутск с твёрдым намерением обосноваться здесь надолго.
Позади была комсомольская работа, учёба, служба в Красной армии, впереди - надежда посвятить себя литературе, найти в ней своё призвание и жизненный удел».
Круговорот жизненных явлений, активным участником которых был Марков, сопереживание происходящему, знание жизни Сибири и её истории неотступно звали его к литературному творчеству.
С 1936 года начал печататься».
Роман «Строговы» был напечатан в 1939, полностью – в 1946 году. Это была «концентрация жизненного опыта множества людей, – писал впоследствии Г.М. Марков. – Я собирал этот опыт в той среде, которая близка и понятна мне: крестьяне, охотники, рыбаки… Таким образом, на первый план я ставлю жизнь, но роль книги для меня при этом не уменьшается, а увеличивается…».
Прошло время. Быстро, в несколько лет, на профессиональный уровень поднялись те, кто заполнял в 1969 году «марковский семинар»: Юрий Антропов, Гурам Панджикидзе, Альберт Мифтахутдинов, Анатолий Черноусов, Семён Курилов…
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Семён Николаевич Курилов (9 сентября 1935 – 6 апреля 1980) – юкагирский советский художник, писатель, публицист. Лауреат Государственной премии Pеспублики Cаха (Якутия) имени П. А. Ойунского. Член Союза писателей СССР с 1969 г. Владел русским, якутским, эвенским и чукотским языками».
О Семёне Курилове, общем любимце семинаристов, следует сказать особо. Его уже нет в живых, как нет и Антропова, и Мифтахутдинова, и всё, что он смог сделать в литературе, он уже сделал. С романом Курилова «Ханидо и Халерха» («Орленок и Чайка») Георгий Мокеевич и его помощники Ефим Николаевич Пермитин и Андрей Михайлович Турков занимались особенно бережно и долго. И автор, и его роман были уникальны. Семён Курилов – юкагир, представитель малой сибирской народности, насчитывавшей в то время всего 460 человек. (В нашем кругу Семён шутливо называл себя «господин 460» – по ассоциации с известным в то время индийским фильмом «Господин 420» с Радж Капуром в главной роли). Так вот, особенностью романа, который обсуждался на «марковском семинаре», было почти полное отсутствие композиции. Богатейший материал, яркий самобытный язык – и нет сюжета. Это походило на песню северного человека, который, что видит, о том и поёт, не заботясь ни о сюжете, ни о хронологии. Наши руководители были необычайно терпеливы и внимательны, подолгу разбирали каждый фрагмент рукописи. Теперь-то я понимаю: в те дни зарождалась литература целого народа, и «господин 460» был не просто молодым автором Семёном Куриловым, а носителем культуры и зачинателем современной юкагирской литературы.
Семён Николаевич Курилов оправдал надежды, которые на него возлагались. Рукопись «Ханидо и Халерха» стала полноценным историческим романом, в котором с большой художественной силой прослеживалась судьба героев от 90-х годов ХIХ до начала ХХ века, судьба маленького народа, живущего в Якутии, мечтающего о счастливой жизни.
В 1975 году вышел ещё один роман Курилова: «Новые люди» – о племени юкагиров в том же временн;м историческом отрезке. Оба романа переведены на русский, латышский и якутский языки. Был ещё светлый и тонкий рассказ «Увидимся в тундре». Вот, пожалуй, и всё. На творчество, как всегда, судьба отпускает времени мало. Вот почему наши старшие наставники так настойчиво советовали: как можно раньше брать масштабные темы, художественными средствами решать масштабные проблемы, работать каторжно.
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Встреча с Георгием Мокеевичем Марковым в Томском университете, г. Томск, 1949 год».
Национальным литературам первый секретарь Правления СП СССР Г.М. Марков уделял особое внимание. Не забывал он и сибиряков, в том числе своих земляков. При его непосредственном участии в сентябре 1963 года была создана Томская областная писательская организация. В каждый свой приезд на родину Георгий Мокеевич непременно встречался с нами, интересовался новыми работами. Доступный и доброжелательный, необычайно скромный, не любящий говорить о себе, но готовый слушать собеседника долго и внимательно, Георгий Мокеевич всё же умел, что называется, держать дистанцию. Это была интересная, редко встречающаяся и не обидная дистанция: уважительная, товарищеская, никогда не переходящая в панибратство.
Разложить огонь на свет, тепло и силу горения, как советовал Белинский начинающим литературным критикам, технически возможно. А вот надо ли? И свет, и тепло трудно объяснить словами; их либо ощущаешь, либо вокруг тебя темно и холодно. Личность Георгия Мокеевича Маркова – «тепло-светлая», её нельзя отделить от его книг, в нём самом – отделить политика от художника, его жизнь и судьбу – от Сибири. Родина – это ведь не только пространство, но и время. Время Маркова, сложное, трудное и прекрасное, наполненное борьбой и созиданием, трудом во имя светлых надежд и идеалов, ещё будет изучаться «беззлобно и с рассмотрением». У правды долгая и трудная жизнь, это верно. Но ведь всё-таки жизнь. А следовательно, движение, похожее на возвращение к истокам после бессильного сплава по течению. Верю: Георгия Мокеевича Маркова Сибирь не забудет».
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Георгий Мокеевич Марков у реки Чулым, 26.08.1979 года.
Чулым (тюрк. «бегущий снег») – река в России, в Сибири, правый приток Оби, протекает по территории Республики Хакасия, Красноярского края и Томской области. Длина – 1799 км, площадь водосборного бассейна – 134 тысячи км;.
Образуется слиянием рек Белый и Чёрный Июс на высоте 382 м, берущих начало с Кузнецкого Алатау, в 40 км к югу от Ужура у посёлка Малый Сютик, Хакасия. От истока до города Ачинска имеет горный характер, у посёлка Легостаево (близ села Новосёлово Новосёловского района) расстояние между Чулымом и Енисеем составляет всего 7,5 км.
В течении между городами Ачинском и Назарово огибает хребет Арга. Ниже река протекает по широкой пойме (до 10 км), изобилующей озёрами, старицами и меандрами; русло многорукавное (шириной до 1200 м). Пересекает Чулымскую равнину.
Комментарий к видео ролику:
31 июля 2019 года, мой друг и соратник по творческому союзу «Красное Солнышко Данко Микола Терищукас» подполковник Андрей Валентинович Терехов, выпускник 1-го «Солнцевского-Сергеевского» батальона Высшего политического училища МВД СССР – 1977 года и Военно-политической орденов Ленина и Октябрьской Революции, Краснознамённой академии им. В.И. Ленина – 1987 года, прислал по электронной почте письмо:
«Друже! Сашенька!
Высылаю свою новую работу: «Мое поколение... Нас не нужно жалеть» Не скрою, что она мне особенно дорога и памятна тем, что я попытался в ней вернуть в песенном, музыкальном варианте первозданные, замечательные стихи «Мое поколение» советского поэта-фронтовика Семёна Гудзенко в полном объеме. Эта песня на прекрасную музыку Валерия Зубкова, впервые прозвучала под названием «Нас не нужно жалеть» в сериале «Цыган» в отличном исполнении всеми любимого актера Михая Волонтира. Но в обрезанном виде, всего было спето 3 куплета.
Отправной точкой моей работы стало видеозапись моего дорогого Владимира Высоцкого, где он проникновенно читает это стихотворение, своего любимого поэта Семёна Гудзенко Тема Великой Отечественной войны всегда будет оставаться неподьёмным пластом в творчестве всех поколений. И до нас, и у нас, и после нас! Мы обязаны своей жизнью старшему, Фронтовому поколению, отцов, матерей, дедов, прадедов, своих бабушек и прабабушек. Иными словами, всему Бессмертному полку, который увидят на экране мои зрители и который марширует по планете в сердцах своих потомков! И вспоминать о нём мы обязаны не только в День Победы, а постоянно: и о живых ветеранах и о тех, кто погиб, но победил фашизм! Как трагически сказал Иван Стаднюк в своей книге-эпопее «Война»: «Мы бы не победили, если бы не погибали»!
С отданием воинской Чести Бессмертному полку всех братских республик, Фронтовому поколению, подполковник Андрей Терехов...»
(https://ok.ru/video/1257244854910)
Руслан СЕМЯШКИН
ВЕЛИКОЕ СЛУЖЕНИЕ СИБИРИ
К 110-летию со дня рождения Георгия Маркова
Литературный журнал «Сибирские огни», 9 апреля 2021 г.
Часть I
О классиках советской литературы в наше время говорят нечасто и далеко не однозначно. Что и неудивительно, так как подвести немалое количество крупных мастеров словесности под единый критерий, естественно, невозможно, да и живём мы в условиях совершенно иного социально-экономического строя с противоположными советским морально-нравственными ориентирами.
Нет единства и в оценках самой советской литературы как уникального явления, возникшего в результате колоссальных преобразований, случившихся в нашей стране после 1917 года и затронувших все сферы жизнедеятельности.
Во многом это даже и хорошо, что на литературный процесс советского времени и его непосредственных участников смотрят в современной России по-разному, руководствуясь в первую очередь личными интересами и предпочтениями.
Каковы же данные интересы и предпочтения? Не основываются ли они на элементарном незнании многих фактов, напрямую связанных с советской многонациональной литературой и личностями, её творившими?
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Георгий Мокеевич Марков среди работников Асиновской библиотеки, Асино Томской области, 26.08.1979 года».
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Руслан Владимирович Семяшкин, автор настоящей статьи в литературном журнале «Сибирские огни», главный специалист по ГО ЧС и пожарной безопасности ГУП РК «Черноморнефтегаз», председатель Контрольно-ревизионной комиссии Крымского республиканского отделения КПРФ, историк и публицист».
Почему пишу об этом, предваряя разговор о большом русском советском писателе? А потому, что и с годами не смолкает ложь, очернительство, не прекращается к тому же и навешивание несуразных обвинений в адрес целого ряда самобытных художников, оставивших нам свои знаковые, отобразившие жизнь целой эпохи произведения.
Причём среди многих вполне себе образованных и интеллигентных сограждан распространено до боли банальное осуждение примерно такого содержания: «Если писатель советский, то, значит, обслуживал авторитарную власть, работал на тоталитарную систему, да и писателем-то такого человека можно назвать лишь с натяжкой, поскольку настоящим талантам в СССР развернуться не давали». Хотя для некоторых авторов скидки такими либерально мыслящими читателями все же делаются и в качестве писателей их признают, но только в том случае, если эти авторы в чём-либо советской властью были – или стали уже в наше время – недовольны, о чём и высказались вслух.
Не называя конкретных имён, скажу также и о том, что среди таких «недовольных» советским строем литераторов, как ни странно, оказалось предостаточно и таких, кто в советские годы тогдашнюю власть славил, находясь в рядах правящей партии, получал от этой власти высокие государственные награды, звания, другие блага…
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Село Ново-Кусково. Дом пионеров (1926), в котором работал Георгий Мокеевич Марков».
А вот исконно советским писателям, начиная со времени приснопамятной горбачёвской перестройки, действительно не повезло. Нападать же на них, в том числе и тех, кто давно ушёл в вечность, продолжают по-прежнему. Ругают, принижают талант, называют неподобающими словами, не желая слышать противоположного мнения.
К сожалению, не миновала чаша сия и выдающегося русского советского писателя, публициста, общественного и государственного деятеля Георгия Мокеевича Маркова, чьё 110-летие со дня рождения приходится на 19 апреля текущего года.
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Георгий Мокеевич Марков среди пионеров, г. Новосибирск, май 1931 года».
Тем не менее оговоры и критиканство, а оно исходило даже от коллег-литераторов, в лицо говоривших одно, а за глаза – совсем иное, нелицеприятное, писатель переносил стойко. Держать удар, не теряя собственного достоинства, Марков умел. Способен он был и трезво оценивать подобные неурядицы, о чем писал внук писателя, кандидат исторических наук Ф. Тараторкин: «Было время, когда как только не травили Георгия Мокеевича. Называли одиозным советским деятелем, обвиняли его в насаждении культа собственной личности. Всем, кто был с ним знаком, было ясно: это бред. Скромность, непритязательность, простота Георгия Мокеевича, полное отсутствие всякой позы и равнодушие к почестям и регалиям были притчей во языцех в писательских кругах. Он не выносил подхалимов, но при этом всегда был ровен, сдержан и корректен со всеми, в том числе с собственными гонителями и хулителями. Помню, меня это задевало, я не мог понять, почему он не отвечает на заведомую клевету, на жестокие и ложные обвинения. Он видел, слышал и читал все, что о нем писали. И ни разу никому не ответил. На мой прямой вопрос однажды отозвался так: «Ну, недопоняли чего-то, не разобрались. Ладно уж». Его незлобие и доброжелательность поражали и, казалось, не имели границ».
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Новосибирск, 1929 год. Совещание пионерских работников по методике. Георгий Мокеевич Марков – 2-й справа».
Комментарий автора к снимку из Интернета: «XIX Всесоюзная партийная конференция. На трибуне член Политбюро ЦК КПСС, секретарь ЦК КПСС Егор Кузьмич Лигачев.
Из его выступления: «В годы застоя я жил и работал в Сибири – краю суровом, но поистине чудесном. Меня нередко спрашивают, что же я делал в то время. С гордостью отвечаю: строил социализм. И таких было миллионы. (Аплодисменты).
Было бы предательством, если бы я не сказал о тех, с кем связал свою судьбу, делил радости и горести. Многие из них уже ушли из жизни. Не всё сразу получалось. Приходилось доделывать и переделывать, но трудились без оглядки, может быть, потому, что знали: дальше Сибири не пошлют. (Оживление в зале).
Трудились, чтобы людям жилось лучше, чтобы государству дать больше и интересы области отстоять».
Далее в этой публикации внук Маркова обращает внимание читателей на ключевой момент, связанный с жизнью писателя и пониманием его мировоззрения: «В 1988 году на XIX Всесоюзной партийной конференции давний друг Георгия Мокеевича Егор Кузьмич Лигачев произнес самую, наверное, пронзительную свою речь. Увы, в памяти многих людей сохранился только растиражированный упрек «Борис, ты не прав». Не запомнилось, похоже, ни как это было сказано, ни почему. Мне тогда было четырнадцать лет, но до сих пор ярко помню достоинство и спокойствие тогдашней речи Лигачева. Не забуду, с какой гордостью за их многолетнюю теплую дружбу слушал Егора Кузьмича мой дед. «В годы застоя я жил и работал в Сибири – краю суровом, но поистине чудесном, – говорил тогда Лигачев. – Меня нередко спрашивают, что же я делал в то время. С гордостью отвечаю: строил социализм. И таких были миллионы». Пафос Лигачева был для моего деда и его правдой, его историей, его видением времени и самого себя. Я бережно храню его партийные документы, понимая, что коммунистическая идеология была для него тем воздухом, которым он дышал, тем маяком, по которому он сверял свои действия и решения».
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «В гостях у Тараторкиных. Справа – налево: Георгий Мокеевич Марков, Филипп – внук Г.М. Маркова, Георгий Георгиевич Тараторкин, зять писателя, Геннадий Иванович Игнатов, г. Москва, 18.05.1980 года.
Геннадий Иванович Игнатов (28.09.1928 – 20.09.2011 гг.) был биографом Георгия Мокеевича Маркова. В 1981 году участвовал в организации первых на томской земле «Марковских чтений» (г. Асино), посвященных семидесятилетию писателя.
Геннадий Иванович Игнатов родился Цыганово Зырянского района в крестьянской семье. Жизнь вела его разными дорогами нашей необъятной страны, но любовь к родной земле, сибирскому краю возвратила его в родные места. После службы в армии Геннадий Иванович работал в лесной промышленности (1952 – 1972 гг). С 1964 года живет в городе Асино. До ухода на пенсию в 1989 г. работал председателем райкома профсоюза промышленности.
Геннадий Иванович – автор более краеведческих статей, очерков о жизни и писателей, художников. Его работы были опубликованы в журналах «Библиотекарь», «Культура и жизнь», «Байкал», «Радуга», «Чулымский вариант», «Книжный альманахах «Сибирь», «Сибирская старина», «Сибирские Афины»; в коллективных сборниках «Земля Асиновская», «Томск – любовь моя и судьба», «Вдохновение», «Я пишу тебе с войны», «Кто был для фронта мал».
В 1986 году вышла его первая работа об известном писателе-земляке – «Истоки» (Иркутск), о жизни о творчестве талантливой семьи Г.М. Маркова.
В 1994 году вышли сборники стихов «Цыганово» и «Путь на Кушлу». В 1995 году вышли в свет еще две книги «Цыгановские частушки» и «Частушки Причулымья». Издано около двух десятков буклетов и каталогов выставок станковой и малой графики, а также две миниатюрные книги.
В 2006 году, подготовил к печати новую книгу о Г.М. Маркове – «У истоков творчества» (это вершина его многолетней исследовательской работы), с представителями семьи Г.М. Маркова он поддерживал дружеские отношения».
В убеждённости, в преданности Маркова коммунистической идее, советскому строю сомневаться не приходится. И не только потому, что он ещё в далёком 1930 году в девятнадцатилетнем возрасте вступил в партию, а на XXIII съезде партии был избран членом Центральной ревизионной комиссии КПСС, а затем четырежды, на XXIV, XXV, XXVI, XXVII съездах КПСС, избирался и членом ЦК КПСС. Эти внешние атрибуты скорее говорили о том, что Марков был большой фигурой в партийной и государственной иерархии страны, долгие годы являясь к тому же депутатом Верховного Совета СССР, председателем Комитета по Ленинским и Государственным премиям СССР в области литературы, искусства, архитектуры при Совете Министров СССР, членом Советского комитета защиты мира, ну и, разумеется, многолетним первым секретарем правления, позже председателем правления Союза писателей СССР, членом редакционных коллегий ряда всесоюзных изданий.
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Среди родных. Георгий Мокеевич Марков внизу в центре, село Ново-Кусково, ныне Асиновского района Томской области, 1933 год».
О том же, какими были взгляды писателя на мир, на прошлое, настоящее и будущее страны, рассматриваемые им на сибирском, прекрасно знакомом ему материале, красноречиво говорили его произведения, в том числе и публицистические, где более конкретно, без привязки к вымышленным событиям и героям, Марков писал о Сибири, её тружениках и гигантских стройках, о литературе, писателях, их конкретных произведениях, о вопросах духовно-нравственного воспитания личности, о различных сторонах общественной жизни.
Говоря о Маркове как многогранной личности, ни в коем случае нельзя сбрасывать со счётов его общественно-политическую деятельность, которую и не могут простить писателю те, кто увлёкся упражнениями по извержению антисоветской пропаганды. И опять-таки слышатся несуразные обвинения в том, что «зажимал, запрещал, мешал», так как руководил Союзом писателей самолично, чётко выполняя указания, получаемые со Старой площади. А уж там за «послушание» Маркова ценили, наделяя властными полномочиями, избирая в высшие партийно-государственные органы, чрезмерно награждая. Но справедливы ли такие оценки? А честны ли сопоставления и злорадство по поводу того, что Маркову второй раз присвоили звание Героя Социалистического Труда, а вот такой крупнейший русский прозаик, как Л. Леонов, был удостоен этого высочайшего государственного признания только лишь единожды?
Нет, не честны, не объективны и не справедливы. О наградах, думается, так и вообще говорить кощунственно. Кстати, дикое сравнение Маркова и Леонова по количеству у каждого из них геройских звезд автору этих строк приходилось слышать не только от людей, глубоко и беспристрастно в этом вопросе не разобравшихся, но и повстречать намёки на него аж в дневнике такого видного украинского советского писателя и общественного деятеля, как О. Гончар. Вот так-то! Оказывается, и в среде корифеев советской литературы не всё было гладко… И там наблюдались зависть и злорадство, помноженные ко всему прочему и на элементарную непорядочность, тем не менее такими людьми умело скрывавшуюся.
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Встреча Георгия Мокеевича Маркова с земляками в библиотеке села Ново-Кусково Асиновского района Томской области, 26.08.1979 год».
Мог ли Марков их всех – русских и представлявших национальные литературы, как того же Гончара, оказавшегося на излёте советской эпохи, так до сих пор основательно неизученной и многими не понятой, сторонником националистических политических сил, олицетворением которых в УССР был приснопамятный РУХ, – всецело устраивать? Вряд ли. Но, что интересно, и каких-либо серьёзных нареканий в адрес Маркова как руководителя Союза писателей СССР также не высказывалось. Все разглагольствования сводились, как правило, к частностям из серии: «не то сказал, вовремя не заметил, не выдвинул, не написал представление к награждению, не помог в решении бытовых вопросов».
Конечно, подобного рода пустопорожние высказывания и сентиментальные писания погоды не делают. Серьёзный, вдумчивый, пытающийся докопаться до истины читатель, а тем паче исследователь судить о такой фигуре, как Марков, на основании данных разглагольствований не станет. Да и по большому счёту, что не может не радовать, вся эта зловредная накипь к светлому имени писателя и одного из самых авторитетных, эффективных председателей писательского союза не пристала.
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Георгий Мокеевич Марков среди земляков на Асиновском ЛПК, г. Асино, 28.08.1975 год».
Для лучшего понимания личностного портрета Маркова, в том числе и как первого секретаря правления Союза писателей СССР, позволю себе привести слова В. Казакова, в чем-то спорные, но написанные, по всей видимости, от души, из статьи «Слово для дела или дело для слова?», опубликованной в «Литературной газете» к 100-летию со дня рождения писателя: «Ещё со времён баек Войновича про то, как ему не дали то шапку, то писательскую квартиру, руководители СП выставляются тупыми бездарными монстрами. Но Марков – талантливый писатель. Были ли у него свои заморочки? Без сомнения. Но при этом, уверен, он был честным человеком. Другое дело, что такие большие люди, как Георгий Марков, уходили в писательские функционеры. Отодвигая от себя литературу – это да. Я думаю, это была трагедия личная для него. Сильный писатель вдруг начинает заниматься абсолютно бредовым для нормального человека делом. Заседания, коллегии, отчёты, конференции, бухгалтерия! Да какая бухгалтерия! Назовём всё своими именами: Союз писателей СССР был министерством литературы. Или министерством книги, так поэтичнее. А Марков соответственно – министром. Ему подчинялась огромная индустрия. Десятки журналов, газет, издательства, типографии, дома творчества, поликлиники, детские сады, санатории, квартиры, кооперативы, дачи. Причём это все дублировалось на уровне союзных республик. Империя целая.
Что его толкнуло на это? Жажда благополучия, сытой жизни? Не думаю. К 1971 году, когда он возглавил союз, Марков был состоявшимся и состоятельным писателем. Его книги выходили миллионными тиражами. И кстати, до сих пор выходят. Последние переиздания – 2007 и 2008 годов. Он получил Сталинскую, Государственную (имеется в виду Государственная премия РСФСР имени братьев Васильевых. – Р. С.), Ленинскую премию. Кстати, одну из премий (Ленинскую премию. – Р. С.), 10 000 рублей, огромные деньги по тем временам, цена лучшей квартиры в Москве, он отдал на строительство библиотеки в родном селе. Не напомните ли мне, кто из нынешних лауреатов государственных и прочих «Букеров» сделал то же самое? Я не осуждаю никого, просто спрашиваю: может, упустил кого в суете. Уже позже Марков отказался от установления бронзового бюста на родине. Эта процедура была положена всем дважды Героям Советского Союза. Или Социалистического Труда. Коим Марков и являлся. То есть тщеславие при уходе в литературные функционеры решающей роли, видимо, не играло».
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Георгий Мокеевич Марков, Первый секретарь Союза писателей СССР в своём рабочем кабинете, г. Москва, 16.05.1980 год».
Резонно возникает вопрос: а разве деятельность Маркова на посту руководителя Союза писателей не носила государственного характера? Или, может, писательское сообщество, возглавляемое Георгием Мокеевичем без малого два десятка лет, не было ключевой государственной институцией, выполнявшей большие идейно-воспитательные задачи?
Впрочем, любое дело можно представлять и в совершенно противоположном ракурсе от действительного. Возможно к тому же и сгустить краски. Несложно всю работу Маркова на посту руководителя писательского союза представить и этакой серой, невразумительной, неэффективной, как это и пытались делать в поздние перестроечные годы и после развала СССР такие «правоверные» советские писатели, как Гончар. Что ж, оставим их измышления на их же совести.
Ну а для тех, кто искренне служил литературе, кто самозабвенно работал на местах, а не только в Москве, Ленинграде и столицах союзных республик, Марков всегда был непререкаемым авторитетом. Прекрасно знали в писательских организациях регионального уровня и о деловых качествах Георгия Мокеевича, и о чисто человеческих. «Литературный генерал», как Маркова называет писатель и историк советской литературы В. Огрызко, был человеком отзывчивым, доброжелательным, недаром, как писал поэт и публицист, главный редактор «Сибирских огней» А. Смердов, «…не только в писательской среде слышится по-свойски почтительное его поименование – Мокеич». Он старался помогать всем тем, кто в его помощи нуждался. Не всё, как и бывает в реальных жизненных обстоятельствах, получалось… Всё же и Марков был не всесильным.
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Георгий Мокеевич Марков во время беседы с Геннадием Ивановичем Игнатовым в гостинице, г. Москва, 17.05.1980 год».
«Георгий Мокеевич, – вспоминал бывший секретарь правления Союза писателей СССР К. Скворцов, – был одним из немногих (если не единственным) руководителем Союза писателей, который знал практически всю отечественную литературу, никогда не путал даже самых неудобных для славянского произношения имен и фамилий писателей наших республик и Запада, не говоря уж о писателях Урала, Сибири и Дальнего Востока. Не было ни одного классика в кавычках и без оных, в судьбе которых он не принял бы участие. В шесть часов утра он просматривал все основные газеты (что неоднократно и мне советовал делать), потому всегда был в курсе всех событий не только литературы, но и далеких от неё. В выходные дни с раннего утра он совершал вояжи по книжным магазинам Подмосковья, скупая книги провинциальных авторов, и обязательно их прочитывал. Как он это всё успевал, непостижимо!
Время, когда Марков руководил Союзом писателей СССР, уже не было фадеевским – «расстрельным», но не было и простым. СП СССР как организация во многом подчинялся идеологическому отделу ЦК КПСС, но каждый писатель был вправе, как и сегодня, выбрать свой путь, свою судьбу в литературе, за что тогда уже не уничтожали, но частенько и не печатали…
По инициативе Георгия Маркова, а не только ЦК мы… добились отмены пресловутого постановления по журналам «Звезда» и «Ленинград» и, как говорил поэт, свершали «и другие добрые дела…». Была перестройка. Перестрелка ещё не началась.
Скромный от природы, Марков не претендовал на звание «классика», будучи писателем, который всегда подставлял своё плечо коллегам, сам оставаясь в полутени, несмотря на все свои звания и награды. Его романы читались в свое время, как сегодня читаются самые тиражные издания».
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Георгий Мокеевич Марков первый справа в первом ряду среди делегатов Сибирской комсомольской конференции, г. Новосибирск, 1931 год».
Времена, как известно, не выбирают. А вот то, что время выбрало однажды Маркова в качестве своего олицетворения, убедительно подтверждавшего преимущества социалистического строя, факт неоспоримый. И писатель старался своё время – не идеальное, конечно, но далеко и не такое страшное, как пытаются его сегодня некоторые современники представлять, – духовно обогащать, создавая собственные произведения и развивая многонациональные литературы, способствуя тем самым тому, чтобы писатели в Советском Союзе имели все возможности для творчества и оставались людьми уважаемыми и авторитетными, а советские граждане продолжали быть самыми читающими людьми в мире.
Убежден, эту правду забывать не стоит! Следует её доносить и до будущих поколений...
Комментарий к видео ролику:
Владимир ВЫСОЦКИЙ
МОЯ КЛЯТВА!
{Первое стихотворение, написано
восьмиклассником Володей Высоцким
8 марта 1953 г. на смерть И.В. Сталина}
Опоясана трауром лент,
Погрузилась в молчанье Москва,
Глубока её скорбь о вожде,
Сердце болью сжимает тоска.
Я иду средь потока людей,
Горе сердце сковало моё,
Я иду, чтоб взглянуть поскорей
На вождя дорогого чело...
Жжёт глаза мои страшный огонь,
И не верю я чёрной беде,
Давит грудь несмолкаемый стон,
Плачет сердце о мудром вожде.
Разливается траурный марш,
Стонут скрипки и стонут сердца,
Я у гроба клянусь не забыть
Дорогого вождя и отца.
Я клянусь: буду в ногу идти
С дружной, крепкой и братской семьёй,
Буду светлое знамя нести,
Что вручил ты нам, Сталин родной.
В эти скорбно-тяжёлые дни
Поклянусь у могилы твоей
Не щадить молодых своих сил
Для великой Отчизны моей.
Имя Сталин в веках будет жить,
Будет реять оно над землёй,
Имя Сталин нам будет светить
Вечным солнцем и вечной звездой.
1953
26 сентября 2020 года, мой друг и соратник по творческому союзу «Красное Солнышко Данко Микола Терищукас» подполковник Андрей Валентинович Терехов, выпускник 1-го «Солнцевского-Сергеевского» батальона Высшего политического училища МВД СССР – 1977 года и Военно-политической орденов Ленина и Октябрьской Революции, Краснознамённой академии им. В.И. Ленина – 1987 года, так прокомментировал публикацию своего видео ролика:
«Так точно!
Вполне возможно, что это эксклюзив!
Владимир Высоцкий никогда не исполнял этот текст! Я может впервые переложил эти стихи автора на музыку, во всяком случае другого исполнения не слышал! Я сохранил ритмический рисунок гитары любимого поэта-певца и сделал песню по его известным мотивам!
Впечатления советского паренька, который вместе с народом переживал общую трагедию – потерю вождя страны прекрасно выражены в этом стихотворении!
И я – комиссар, подписываюсь под каждой его строчкой и шагаю под флагом верности товарищу Сталину!
В дальнейшем у моего любимого поэта- бунтаря-певца, моего Учителя изменились взгляды на Сталинизм! Достаточно прослушать песню Высоцкого «Баньку по белому!» или прочитать в прозе его роман «Чёрная свеча» о судьбе заключённых в сталинских лагерях, тогда всё и поймёте!
Но на всех концертах и в словесном его выражении голословно, вы не найдёте крамолы на Сталина! А теперь и подавно не услышите!
Оставляю за собой право думать, что Сталин в сердце поэта и этой восхищённой гранью всё же пребывал! А в моём и тем более!
(https://ok.ru/video/1747205622398)
Часть II
Художественное своеобразие Маркова как прозаика, романиста, тяготевшего к созданию эпических полотен, просматривалось в целом ряде существенных характеристик.
Во-первых, на протяжении всего творческого пути, начиная со «Строговых» и заканчивая романом «Грядущему веку», а также публицистикой, он был неизменно предан одной большой всеобъемлющей теме, посвящённой грандиозным народно-хозяйственным и социально-психологическим изменениям и преобразованиям, произошедшим в Сибири в результате свершения Великой Октябрьской революции. В сущности, Сибирь и выступала в качестве главного героя марковских произведений. И если даже сюжетные линии выходили за её пределы, как, например, в романе «Сибирь», где действие временно переносилось в дореволюционные Петербург и Стокгольм, или как в романе «Грядущему веку», в котором автор забрасывал своего главного героя, первого секретаря Синегорского обкома партии Антона Соболева, в капиталистическую Италию 70-х годов прошлого столетия, то всё ж и эти перемещения как бы вращались вокруг Сибири, так как писательский взор Маркова родной край из своего поля зрения никогда не выпускал.
Если же более точно определять направление писательского взора Маркова с привязкой к географическим названиям, тогда нам следует взглянуть на тот участок Западно-Сибирской низменности, который сам писатель называл и Причулымьем, и Томским Приобьем, и Средней Обью, и вымышленным Улуюльем, ставшим местом действия в романе «Соль земли». Хотя, справедливости ради, Улуюлье лишь относительно подпадает под действие вымысла, так как в тех местах имеется река под звонким названием Улу-Юл.
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Георгий Мокеевич Марков у реки Чулым, 26.08.1979 год».
Во-вторых, многогранность таланта позволяла Георгию Мокеевичу без каких-либо особых затруднений сочетать в практической писательской работе как черты художника, так и практические навыки публициста, внедрявшегося в определённые исторические события и способствовавшего тем самым их философскому осмыслению.
При этом художник Марков никак не противоречил Маркову – философу и историку. Исследовательская деятельность писателя не носила, разумеется, сугубо научного характера, так как учёным, посвятившим себя служению науке, он не был, а являлась, по сути, вспомогательной деятельностью, которая позволяла ему неплохо разбираться в определённых исторических периодах в жизни Сибири, становившихся объектами его писательского интереса. В этой связи приведу фрагмент из очерка Маркова «Среда – знание – труд», где он рассказывает о том, как трудился над созданием своего первого романа «Строговы»: «Свой роман «Строговы» я писал медленно, идя от варианта к варианту. Самый верный, самый поэтический материал для романа мне дали впечатления детства и юности, знание жизни родной деревни, её обитателей.
Но, естественно, пришлось привлекать и дополнительные факты, и сведения. Скажем, я нередко показываю в романе революционное настроение крестьянства, показываю это на конкретном материале борьбы за охотничьи и промысловые угодья. Я не был свидетелем, непосредственным очевидцем всего этого. Поэтому, чтобы представить себе общую картину этой борьбы, я начал изучать статистические сборники, различные исследования о сибирской деревне, волостные архивы, рыночные дневники Красноярска, Томска. Таким образом, экономика сибирской деревни предстала передо мной в более широком, полном виде. Изучал я также и историю сибирских тюрем и ссылок, так как ссыльные оказывали большое влияние на местное население. Словом, прежде чем написать роман, я проделал огромную подготовительную черновую работу. Молодежь должна знать, что без такой работы, на первый взгляд очень неблагодарной, литературное творчество невозможно».
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Село Вороно-Пашня. Школа, в которой учился Георгий Мокеевич Марков в 1923-1924 годах».
В-третьих, работая над описанием Сибири, края огромного, скорее даже и не края, а целого континента, удивительного, с его обширными лесами и протяжёнными реками, несметными природными богатствами и масштабными, всесоюзного значения стройками – по крайней мере, бывшими на то время, – Марков с предельной художественной достоверностью и большой эмоциональной силой обозначал знаковые вопросы, напрямую связанные с морально-нравственной стороной жизнедеятельности общества. И таких было немало, начиная с самого краеугольного, принципиально важного, зримо высветившегося ещё в романе «Строговы» и касавшегося исторического конфликта двух диаметрально противоположных форм человеческого восприятия и постижения действительности: индивидуалистической и коллективистской.
А уж вокруг этого, по сути, мировоззренческого конфликта вращались и более, что называется, приземлённые и локальные проблемы, впрочем, не менее актуальные в плане их воздействия как на отдельно взятого человека, так и на людское сообщество в целом.
Скажите, разве вопрос о борьбе с хищниками, жившими в заскорузлом мире безудержного накопительства, коварства, лжи, подлости, – кулаками и мироедами, зажимавшими сибирское крестьянство, – не имел под собой реальной почвы и не стоил того, чтобы подвергнуть его писательскому исследованию в таких романах, как «Строговы», «Отец и сын», «Сибирь»? Или неважно было взглянуть на проблему отношения человека к природе? А оно далеко не всегда было гуманным, заботливым и рачительным. Марков неоднократно показывал людей, воспринимавших природные богатства лишь как средство для обогащения и не думавших о будущем родного края, но при этом готовых за владение данными природными ресурсами побороться. Наглядным примером такого несправедливого, собственнического подхода к народному достоянию являлась схватка, описанная в «Строговых» и рассказывающая о том, как богатеи Юткины и Штычковы бились из-за кедровника с крестьянами деревни Волчьи Норы.
Показывая подобные, носившие классовый характер столкновения, когда на одной стороне находились силы индивидуализма, а на другой – силы народного коллективизма, Марков вдобавок к сему высвечивал и целый ряд негативных явлений, таких как приспособленчество, корыстолюбие, алчность, стяжательство, лицемерие, подлость. К сожалению, не будут эти пороки изжиты и в советское время, в чём мы станем убеждаться, смотря на некоторых героев из прозы писателя, посвящённой им современности.
К сему следует добавить одну немаловажную деталь. Марков, как тонкий психолог, привыкший скрупулезно разбираться в характерах своих героев, а многие из них имели и прототипов в реальной жизни, не старался сгущать краски и показывать отрицательных героев предельно просто и прямолинейно, по известной формуле, согласно которой есть во всех отношениях хорошие персонажи, а тот или иной герой – плохой, живёт бесчестно, и этим всё сказано. Таких шаблонных подходов писатель избегал, понимая, что в жизни, с её непредсказуемыми зигзагами, всё значительно сложнее и подобное однобокое разделение на хороших и нехороших, добрых и злых в действительности не срабатывает.
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Работники клуба «Юный ленинец». Слева в первом ряду – Георгий Мокеевич Марков».
А вообще-то, Марков, вводя в канву повествования героев противоречивых, вроде и не законченных негодяев и прощелыг, но и не блещущих добродетелями, оставлял возможность самому читателю оценить подобных персонажей. Однако, как оказалось, не так-то и просто судить о внутреннем мире и делах таких героев, как, скажем, Артём Строгов из романа «Соль земли».
Секретарь райкома партии, человек честный, деятельный, болеющий за общее дело, он тем не менее не способен заглянуть за горизонт, не понимает Артём и тех, кто думает о перспективах освоения природных богатств Улуюлья. Для него они – мечтатели, прожектёры. И в этом понимании действительности он стоит твёрдо, не отдавая себе отчёта в том, что мыслит узко, местечковыми мерками, без государственного размаха, отличавшего настоящих управленцев той поры. Но вправе ли мы ругать его за это несоответствие вызовам выпавшего на его долю времени? И да и нет.
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Актёр Пётр Григорьевич Чернов, в роли Артёма Строгова из фильма «Соль земли».
Родился 25 октября (7 ноября) 1917 года в деревне Медведчиково (ныне Яйский район Кемеровской области), Томская губерния, Российская империя. Заслуженный артист РСФСР (1957). Народный артист РСФСР (1967).
Роли в кино по произведениям Г.М. Маркова:
– 1978 г. – «Соль земли» – Артём Строгов, секретарь Притаёжного райкома партии
– 1985 г. – «Грядущему веку» – Никанор Филиппович Забабурин, начальник местпрома.
Посему, не вдаваясь в подробности, но взвешивая все положительные качества этого персонажа и наблюдая за тем, как он реально отстаёт в своем развитии и поступательном движении к новым жизненным высотам, возьму на себя смелость и всё-таки причислю Артема Строгова к героям положительным. Хотя, конечно, мой вывод крайне субъективен, и уже в первую очередь по той причине, что смотрю я на этот образ через призму дня сегодняшнего, в котором мы, российские граждане вроде великой и могучей страны с её несметными возможностями и богатствами, испытываем дефицит руководителей честных, искренно верящих в государство и его институты, не подверженных мздоимству и живущих не ради личного обогащения. В этом отношении различие между такими, как Антон Строгов, при том, что и мыслил он всё ж узковато, и теми, кто в нашем времени используют руководящие должности для удовлетворения собственных амбиций и решения своих, подчас откровенно корыстных интересов, – столь разительно, что обсуждать его нет никакого смысла. То поколение, и это необходимо признать, в основе своей было бессребрениками, людьми, довольствовавшимися малым и не гнавшимися за мнимым, с мещанским душком благополучием. И не будь у них этих качеств, не думай они вначале о Родине, а потом о себе, неизвестно, что было бы с нашим государством и его жемчужиной – Сибирью, развивавшейся, особенно в те, послевоенные годы, семимильными шагами, чему не переставал удивляться и чем восхищался писатель и подлинный советский патриот Марков.
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Актёр Геннадий Егоров, в роли учителя Краюхина из фильма «Соль земли».
Геннадий Семёнович Егоров (род. 22 сентября 1950, Ленинград) – советский и российский актёр театра и кино, театральный режиссёр, директор, Заслуженный работник культуры Российской Федерации (1995).
В романе «Соль земли» присутствует и ещё один очень важный эпизод, по которому опять же приходится судить о характерах некоторых героев и определяться с тем, кто они – люди порядочные и живущие по совести или беспринципные временщики, привыкшие подстраиваться под вышестоящее начальство и определённые жизненные обстоятельства? А речь о том, как проходило заседание бюро Притаежного райкома партии, на котором рассматривалось персональное дело коммуниста, учителя Краюхина, одного из главных героев романа, олицетворявшего собою всеё лучшее, что должно быть в человеке, и стремящегося к открытию природного потенциала Улуюлья. Конечно, из партии его исключат по формальным причинам – за самовольную отлучку из школы в рабочее время и гибель взятого в тайгу общественного коня. Фактически же руководители района увидят в нём человека, не желающего считаться с их мнением, воспринимаемым ими как единственно правильное и отвечающее государственным интересам. Стало быть, и Краюхин должен, вопреки своим наблюдениям, поискам, исследованиям, мыслить так же, как и они, а никак иначе.
Казалось бы, на лицо вполне объяснимый конфликт между застывшими на месте управленцами, уверовавшими в то, что их район должен стать плацдармом для выращивания льна, и пытливым искателем, желающим докопаться до истины, тем самым найдя в Улуюлье куда более существенные резервы для его последующего интенсивного развития.
Вот тут-то и возникает главный вопрос: как оценить позицию Артёма Строгова, выявившуюся на том заседании, и воинственность председателя райисполкома Череванова, вместе с защищавшим последнего начальником милиции Пуговкиным, не преминувшим напомнить Краюхину о возможности обращения в суд за то, что тот в отчаянии назвал председателя исполкома хвостистом? Перечитывая страницы романа, повествующие о том кульминационном повороте в единой сюжетной линии повествования, вновь убеждаюсь – да, Строгов, Череванов, Пуговкин и другие – заблуждались, повели себя неправильно, не по-товарищески, но, подчеркну, эти их отступления от истины не носили злонамеренного характера. И как бы там ни было, их нельзя считать людьми, не болевшими за порученные им участки работы. Не назовёшь их и равнодушными созерцателями. Ни в коем случае не приклеишь им и ярлык руководителей, не отстаивавших интересы района как составной части всего социалистического государства.
В том и проблема, говорит нам Марков, исколесивший Сибирь и повидавший массу подобных столкновений тех, кто накрепко уцепился за день вчерашний, и людей, жадно впитывающих новшества дня сегодняшнего, что старое, заскорузлое мышление укореняется крепко, основательно, тормозя стучащиеся в дверь перемены.
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Дети Мокея Фроловича и Евдокии Васильевны Мокеевых, слева – направо: 1-й ряд – Прасковья Мокеевна, Антонина Мокеевна, Георгий Мокеевич; 2-й ряд – Иван Мокеевич, Павел Мокеевич, село Ново-Кусково, июль 1949 год».
Марков был взыскательным художником и суетности в процессе написания произведений не допускал. Она ему претила. Посему если сложить вместе все им написанное и сравнить по объёму с созданным другими маститыми советскими прозаиками, то Георгий Мокеевич окажется явно не в числе передовиков писательского цеха. Но стоит ли оценивать писателей лишь по количеству созданных ими произведений? Или может есть необходимость задуматься над тем, а современен ли творческий багаж Маркова, творившего в 30-80-е годы ХХ века, сегодня, на двадцать первом году XXI века, века новых технологий и стремительного внедрения в жизнь новшеств, которые 30-50 лет тому назад трудно было даже представить?
Для того же, чтобы ответить на эти вопросы, следует вновь обратиться к произведениям писателя. Перечитать, переосмыслить, попытаться взвесить их с позиций дня сегодняшнего, уйдя при этом от бездумного навешивания ярлыков, несправедливых, зачастую и откровенно похабных, а фактически и перечеркивающих всю советскую литературу.
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Георгий Мокеевич Марков в президиуме на встрече с активом Асиновского района, г. Асино, 26.08.1979 год».
Наверное, нет нужды писать о том, что русским языком Марков владел досконально и письмо его было исконно традиционным и выдержанным, точным, в меру красочным, без языковых украшательств и лишних огрехов, маловыразительных слов и фраз. Да и писал он неторопливо, основательно, закладывая в каждое предложение лишь самое необходимое и то существенное, что позволяло рисовать как событийный фон, так и портреты своих героев, тщательно выписывая их мысли, монологи и диалоги.
Куда важнее то, каков был художественный мир писателя, в конечном итоге и поставивший Маркова в первый ряд крупнейших советских писателей, с чьими именами, по сути, и ассоциируется в нашем понимании вся многонациональная советская литература. Существенен вопрос и о писательском стиле Маркова, темах его произведений, сюжетных линиях, героях, постижении их характеров и возможности философского осмысления прозы и публицистики, вышедшей из-под пера писателя.
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Георгий Мокеевич Марков у железнодорожного моста через реку Чулым, 1979 год».
В статье «В поисках поэзии и правды», написанной в 1963 году, Марков высказал одно справедливое суждение, в полной мере касавшееся и его творческого существа: «Нельзя писать, не познавая Родины, не познавая жизни, её людей, не видя полей и лесов, морей и рек, не слыша свиста степных ветров, не зная запахов родной земли. И познание это должно быть постоянным и непрерывным, как непрерывна сама жизнь. Но невозможно дать писателю этакую всеобъемлющую инструкцию для такого познания, ибо каждый писатель познаёт действительность своим особым способом, присущим только ему одному. Однако же при всем этом кому же из литераторов неизвестно, что и Пушкин, и Лев Толстой, и Горький, как и многие советские выдающиеся писатели, обогащали свои знания и свое воображение благодаря поездкам по родной стране и встречам с людьми?!»
Такие встречи, поездки, а вместе с ними и выступления в различных аудиториях, практиковал и Марков, и не только в те годы, когда приобрёл всесоюзное признание и возглавлял правление Союза писателей СССР. Колесил он по родным местам и в более ранние годы.
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Георгий Мокеевич Марков, за столом третй справа, Иркутск 1952 год.
В 1949-1958 он работал над романом «Соль земли», который является продолжением романа «Строговы», в 1955 в Иркутске была издана первая книга романа».
Любопытными представляются и некоторые размышления Маркова о писательском труде, высказанные им в большой, что называется, программной статье «За высокую идейность и художественность советской литературы», написанной в 1961 году. Приведу их с небольшими комментариями.
«Мы порой стараемся облегчить себе задачу, упростить цель своего писательского труда, считая, что если человек велик и интересен в конечных результатах своей деятельности, то достаточно показать эти результаты, и художественный образ современника якобы готов. Тем самым мы уходим от главного нерва искусства – от исследования человеческой судьбы, человеческого развития, от раскрытия диалектики души человека, от исследования того, какие истоки питают этот результат».
Комментарий автора к снимку сайта ИркипедияRU, энциклопедии и новостей Приангарья: «Евдокия Васильевна и Мокей Фролович Марковы, родители Георгия Мокеевича Маркова.
В 1850 году безземельный крестьянин Максим Марков из села Левые Ламки Моршанского уезда Тамбовской губернии, бросив ремесло красильщика мануфактурной мастерской, с женой Евдокией и малолетними сыновьями Ионом, Иваном и Фролом выехал в Сибирь в поисках плодородной земли и лучшей жизни. Переселенцы обосновались в восьмидесяти километрах от города Томска (ныне - Асиновский район), где возвели несколько новых поселений. В их числе было селение Вороно-Пашня, где и построили себе дом Марковы.
Позже в Томскую губернию был сослан Афиноген Данилович Печенин (дед Фишка, как звали его в семье), шурин Фрола Маркова. Черты характера и внешнего облика деда Фишки помогли Георгию Маркову создать образ одноименного персонажа – охотника следопыта и бесстрашного партизана, ставшего любимым героем сибиряков.
Мокей – отец Георгия Маркова – был личностью незаурядной. Писать и читать он научился ещё подростком, всю жизнь его тянуло к знаниям. Вместе с женой Евдокией Васильевной во время службы в армии он принял участие в кругосветном путешествии на пароходе «Петербург», откуда привёз множество историй о дальних странах.
Евдокия Васильевна тоже была хорошей рассказчицей, и обладала удивительной памятью. Их совместная поездка стала окном в мир не только для них, но и для их детей, односельчан.
Мокей Фролович слыл золотоискателем – во время жизни в лесу драгоценный металл иногда попадал к нему случайно, иногда – после специальных поисков. Но истинным призванием и профессией была для него охота – на белок, соболей, рябчиков и т.д. Он умел интересно и с юмором рассказывать о своих охотничьих приключениях, а также о наблюдениях за явлениями природы.
Единственный из жителей села Ново-Кусково Мокей Фролович выписывал журнал «Вокруг света», регулярно читал газеты, не раз сопровождал по тайге научные экспедиции Томского университета, справедливо, но строго решал споры между односельчанами, за что и был прозван «Строгим».
Марковы горячо поддерживали революцию 1917 года. Томск в те годы стал одним из центров революционного движения, один за другим близлежащие посёлки примыкали к восставшим.
Однако лишь в 1920 году большевики одерживают здесь окончательную победу. Многие детали революционной борьбы, участие в ней членов семьи Маркова, а также последующие события находят отражение в произведениях Георгия Мокеевича Маркова».
О важности исследования человеческих характеров Марков писал не случайно. Внутреннему миру героев он придавал первостепенное значение. Особо старательно писатель выписывал при этом положительные образы. Но и приукрашивания, чрезмерного любования героями Марков старался избегать. Отсюда и прорастала их реалистичность, не вызывавшая у читателя сомнений. Подчеркну – реалистичность, а не простоватость, от которой, как известно, недалеко и до примитивизма. А уж таких марковских героев, как Анну и Матвея Строговых, деда Фишку из «Строговых», Максима и Артёма Строговых, Краюхина, Лисицына, встретившихся нам на страницах «Соли земли», Романа Бастрыкова из романа «Отец и сын», Федота Безматерных, Степана Лукьянова, Ивана Акулова, Катю Ксенофонтову, Венедикта Лихачева из «Сибири», Антона Соболева из романа «Грядущему веку», этакими простачками с примитивным мышлением никак не назовёшь. Скорее наоборот. Мы видим их сильные натуры, цельность характеров, целеустремленность, деловые качества.
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Георгий Мокеевич Марков даёт автографы после встречи с активом Асиновского района, г. Асино Томской области, 26.08.1979 год».
Далее мастер говорил: «Попытки под флагом новаторства протаскивать оправдание формализма есть отступление от лучших традиций реалистической революционной литературы. В конечном счёте такие попытки ведут к потере художественности, к огромным потерям в области формы, так как форма всегда существенна, красота её зависит от глубины и содержательности того, что она призвана выражать».
Да, формализма в литературном творчестве Марков не допускал. Не делал он и поспешных заключений.
Есть в вышеназванном очерке и такая мысль: «Равнодушие к жизни, отвлечённость представлений, приблизительность знаний не способны породить такого созвучия (имеется в виду созвучие собственной душе. – Р.С.) и вызвать отклик в душе читателя. Без доверительности, без лирической родственности, непосредственности, без чуткого духовного зрения писатель не станет задушевным другом и советчиком широкого читателя, как и без благородной человеческой страсти он не может создать настоящего произведения искусства.
Речь идет о понимании самим писателем своего места в жизни народа, о таком его сознании, которое влекло бы писателя по его внутреннему убеждению на те участки народной жизни, где наиболее зримо и полно раскрываются духовные силы советского человека. Ведь давно известно, что, как бы ни был талантлив писатель, какой бы творческой фантазией он ни обладал, если он не стоит в центре жизни, а ходит по боковым тропинкам, то и увидеть и почувствовать основного потока событий он не в силах».
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Георгий Мокеевич Марков с внуком Филиппом Тараторкиным, г. Москва, 18.05.1980 год.
Филипп Георгиевич Тараторкин (род. 11 февраля 1974, Москва) – российский историк, специалист в области истории исторической науки, англоязычной историографии истории России. Кандидат исторических наук, доцент Российского государственного гуманитарного университета. Декан факультета архивоведения и документоведения Историко-архивного института РГГУ (с 2020). Автор свыше 50 (по базе РИНЦ) научных и учебно-методических трудов».
Кстати, непреходящее значение заключения Маркова о необходимости духовного единения писателя со своим народом и страной, подтверждают и некоторые современные мастера. Так, Ю. Поляков в интервью С. Замлеловой сказал: «Я убеждён: писатель, не испытывающий зависимости от самочувствия своего народа, страны, не связывающий с ними свою человеческую, а также и творческую судьбу, это не писатель в нашем, русском понимании слова. Это какой-то иной вид филологической деятельности. Тот, кто не знает этой болезненной связи, даже «присухи», и тем не менее посвятил себя словесному творчеству, отличается от настоящего писателя примерно так же, как кикбоксёр от купца Калашникова».
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Агния Александровна Кузнецова, боевая подруга капитана Георгия Мокеевича Маркова, военного корреспондента газеты «На боевом посту» Забайкальского фронта, прошедшая с ним все послевоенные годы, г. Москва, 21.08.1984 года.
Родилась 12 (25 февраля) 1911 года в Иркутске в семье царского офицера Александра Николаевича Кузнецова. Окончила среднюю школу и историко-филологический факультет Ленинградского университета имени А. А. Жданова. Работала литературным сотрудником детских и молодёжных газет в Ленинграде и Новосибирске, в Иркутском радиокомитете. С 1943 по 1946 год была ответственным секретарём Иркутского отделения Союза писателей РСФСР. С 1956 года жила в Москве.
Филипп Тараторкин, их внук, рассказал историю любви дедушки и бабушки: «В конце 1920-х – начале 1930-х гг. Георгий Марков – студент-вечерник Томского государственного университета. А после переезда в Новосибирск на комсомольскую работу (он был редактором журнала «Товарищ») его университетская учёба стала фактически заочным самообразованием. Он вспоминал: «Мы были загружены работой. Но чтение было возведено в культ, страсть. Ради него не спали ночей». В новосибирский период Георгий Мокеевич тяжело переболел тифом, причём выходила его будущая жена Агния Александровна Кузнецова, представившаяся в больнице сестрой больного и выхлопотавшая право денно и нощно находиться при «брате»...
...Правда, когда «брата» приехали навестить родители, «сестра» едва успела скрыться из виду. Но уже в следующем году, 1932-м, он пишет родителям, что в родное село Ново-Кусково приедет в отпуск не один, а с товарищем. Геннадий Игнатов, томский краевед и исследователь творчества писателя, так передает со слов Георгия Мокеевича обстоятельства того приезда домой: «Увидев идущих к дому гостей, Евдокия Васильевна [Мать Г.М. Маркова. – Ф.Т. ] со свойственным ей юмором прошептала Мокею Фроловичу: «Мокеша, посмотри-ка, вон ведь Готя идёт с товарищем, а товарищ-то ведь в юбке, однако». Так Агния Кузнецова впервые побывала в Ново-Кускове, которому она вскоре посвятит повесть «В Чулымской тайге». Образ главного героя этой повести подростка Готи явно написан с натуры...»
Комментарий автора к снимку сайта moscow-tombs.narod.ru: «Агния Александровна Кузнецова скончалась 12 ноября 1996 года. Похоронена в Москве на Троекуровском кладбище; рядом покоится её муж, писатель Георгий Мокеевич Марков».
Комментарий к видео ролику:
ПРЕДСТАВЛЯЕМ ВАШЕМУ ВНИМАНИЮ ВИДЕО РОЛИК ПОДПОЛКОВНИКА АНДРЕЯ ТЕРЕХОВА «ПУСТЬ ГОДЫ КРУЖИТ ЖИЗНИ ЛИСТОПАД». СТИХИ ПОЛКОВНИКА ГЕОРГИЯ ДАЦЕНКО, МУЗЫКА И ИСПОЛНЕНИЕ ПОДПОЛКОВНИКА АНДРЕЯ ТЕРЕХОВА.
(https://ok.ru/video/1371082721918)
Часть III
Портрет большого мастера окажется неполным, если мы, потомки, пытаясь постичь его величие, не обратимся к тем истокам, которые и вывели на широкий жизненный простор писателя и гражданина Георгия Маркова.
Родился будущий классик советской литературы в селе Ново-Кусково Томской области в многодетной, небогатой по достатку семье охотника, ставшего впоследствии организатором первой коммуны на Васюгане. «Я происхожу, как говорят, из простонародья, — вспоминал годы спустя Марков. – Наша семья – потомственная охотничья семья. Рос я в тайге, дом наш стоял в лесной глуши… Среда, которая меня окружала, была средой охотников. В охотничьих семьях было принято приучать детей с малолетства к ремеслу, которым занимались отцы и деды».
Комментарий автора к снимку из видео ролик «Презентация С книжных страниц» группы «Библиотека имени Г.М. Маркова»: «Первый слева Георгий Мокеевич Марков на охоте с братьями Иваном Мокеевичем и Павлом Мокеевичем Марковыми и отцом Мокеем Фроловичем, село Ново-Кусково, 1931 год».
Рано он начал приобщаться и к суровому быту простых тружеников, и к изучению величественной природы, и к меткому народному слову. А охотничья среда стала его первой жизненной школой.
Тринадцатилетним пареньком Марков вступает в комсомол и буквально сразу же становится селькором газет «Томский крестьянин», «Красное знамя», «Путь молодежи». Несколько позже он был выдвинут на комсомольскую работу. Непродолжительное время трудился в Сибирском краевом комитете комсомола, в Новосибирском и Томском горкомах комсомола, редактором юношеского журнала «Товарищ» и краевой газеты «Большевистская смена», издававшихся в Новосибирске; одновременно обучался и в Томском университете.
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Село Вороно-Пашня. Дом, где 7.03.1924 г. проходило собрание молодежи, на котором в числе первых сельских юношей Георгий Мокеевич Марков вступил в комсомол».
«Несмотря на молодость, – писал критик А. Горшенин, – в будущем писателе обнаруживается политическая и идейная зрелость, коммунистическая убежденность, что, в общем-то, и неудивительно: как личность Г. Марков формировался в революционно настроенных кругах сибирского крестьянства, тем более что коренные социальные и политические перемены, ознаменовавшие новый этап в жизни всей нашей страны, совпали с его детскими и юношескими годами».
На глазах Маркова в Причулымье пришла советская власть и начались великие перемены, в результате которых на местах бывших охотничьих и рыбацких станов, заброшенных скитов стали появляться поселки нефтяников, газовиков, горняков и лесодобытчиков, а также сельскохозяйственные комплексы.
Эти невиданные доселе преобразования не оставляли Маркова равнодушным. Вместе с журналистскими текстами он исподволь начинает писать и прозаическое произведение. Причём он сразу дерзновенно берётся за написание большого романа.
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Книга Георгия Мокеевича Маркова «Строговы» московского издательства «Вече», 2008 г., 512 страниц.
В своём произведении автор через судьбу крестьянской семьи Строговых ярко и образно рисует картину жизни Сибирского края в период крупных исторических событий – Русско-японской войны, революции 1905 года, Октябрьской революции 1917 года и Гражданской войны. Главный герой романа Матвей Строгов проходит «огонь, воду и медные трубы», от мирного крестьянина-пасечника до командира красного партизанского отряда, доказав себе и другим, что человек всегда должен оставаться человеком и с честью выходить из любых жизненных коллизий».
Первую книгу романа «Строговы» Марков, двадцати семи лет от роду, завершит в 1938 году и повезёт в Москву. «Рукопись своего романа я хотел передать П. А. Павленко, – вспоминал через два десятилетия Марков, – но не решился и отнёс в Гослитиздат. Зная, что рукописи читают не сразу, я купил билет и собрался уже ехать обратно в Сибирь. Но перед отъездом все же позвонил в издательство, и мне сказали: «Вот вы где! А мы вас ищем с милицией!» Случилось так, что рукопись мою прочитал как раз Павленко. Он дал положительный отзыв. Мне пришлось продать билет и остаться».
«Строговых» в Гослитиздате прочитает и И.Э. Бабель. А затем в один из приездов Маркова в Москву состоится и их личное знакомство.
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Исаак Эммануилович Бабель (первоначальная фамилия Бобель; 30 июня/12 июля 1894, Одесса – 27 января 1940, Москва) – русский советский писатель, переводчик, сценарист и драматург, журналист, военный корреспондент».
«Я прочёл вашу рукопись с удовольствием, – скажет маститый писатель начинающему прозаику. – Вы мир видите просто и просто о нём пишете… Учтите: ничто не имеет столько нераскрытых возможностей, сколько настоящее чувство художественной простоты. Если вы будете следовать этому – вас ждут удачи».
Мудрому совету старшего товарища по литературе Марков последовал. В дальнейшем он в действительности писал просто, но не упрощенно, не допуская неточностей, словесной эквилибристики, неоправданных повторов и расплывчатости сюжетных линий.
А работу над «Строговыми» прервёт Великая Отечественная война, и вторая книга романа в свет выйдет только в 1946 году в Иркутском областном издательстве.
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Майор Георгий Мокеевич Марков Великую Отечественную войну (1941-1945 гг.) завершит военным корреспондентом газеты «На боевом посту» Забайкальского фронта».
Суровые военные испытания, выпавшие на долю нашей страны и народа, не обойдут стороной и Маркова, получившего страшную весть в родном селе Ново-Кусково, куда он приехал с женой и дочкой порыбачить, походить по тайге с ружьишком и поработать над второй книгой «Строговых», и ушедшего на войну добровольцем. Более четырех лет прослужит он в войсках Забайкальского фронта в редакции войсковой газеты «На боевом посту».
Примет Марков участие и в походе через Хинган, а также в разгроме отборных соединений Квантунской армии. О личных впечатлениях тех лет и военных действиях в Забайкалье, Монголии и Маньчжурии Марков поведает читателю в повести «Орлы над Хинганом», написанной в 1948 году, а затем, через тридцать лет, в документальной повести «Моя военная пора».
В том же 1948 году в издательстве «Советский писатель» роман «Строговы» будет впервые издан в полном объёме. Он принесёт писателю по-настоящему большой успех и тысячи восторженных писем от читателей. Высоко «Строговых» оценит и критика. В 1952 году роман отметят Сталинской премией третьей степени.
«Строговы» были событием. История борьбы за кедровник, который хотят заполучить в собственное пользование кулаки Юткин и Штычков, стала тем событийным фоном, которым писатель хотел заинтересовать читателя.
Однако заинтересовать читателя было не так и просто, к тому времени он был уже знаком с удостоенной Сталинской премии второй степени «Даурией» К. Седых.
Со времени прихода «Строговых» к массовому читателю Марков обретает свой неповторимый творческий стиль и, по сути, определяется с основной, главенствующей темой последующих своих произведений.
Явственно тогда же обозначается и приверженность Маркова к крупным формам, что найдёт продолжение и в последующих работах художника.
«Строговы», если не вдаваться в социально-психологический подтекст романа, – произведение, относящееся к историческому жанру. События, описанные в нем, начинают развиваться в конце XIX века, а заканчивается повествование главой, в которой рассказывается, как с установлением в Волчьих Норах советской власти в этих местах начинается новая жизнь, которую крестьяне связывают с работами по освоению природных богатств Юксинской тайги.
В центре внимания писателя – жизнь семьи Строговых, обосновавшейся на глухой таежной пасеке, о чём Марков и говорит в самом начале романа: «…Строговы жили на скромные доходы от пасеки; подспорьем служила охота, а кроме того, кедровые орехи, грибные и ягодные угодья тайги. Жили на пасеке семьей из пяти человек: старики Захар с Агафьей да родной брат Агафьи – дед Фишка – и Матвей с молодой женой Анной.
Пятистенный дом Строговых, окруженный густо разросшимися кустами черемухи, стоял на косогоре, окнами к южной, солнечной стороне. От дома влево – двор, крытый по-сибирски наглухо, вправо – пасека.
У подножья косогора – речка Соколинка с прозрачной родниковой водой. За речкой опять косогор, за ним – долины, холмы, мелколесье, нераспаханные вольные сибирские земли.
К северу от пасеки – стеной тайга. Тайга на тысячи верст и безлюдье, простор, глушь…»
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Книга Георгия Мокеевича Маркова «Соль земли» московского издательства «Вече», 2007 г., 512 страниц.
В романе автор подробно проследил судьбу детей и внуков Матвея Строгова, уже изменивших свой социальный статус, ставших учёными, служащими, партийными работниками – не столько «сеятелями», сколько преобразователями послевоенной Сибири. Вполне в духе времени в романе появляется и образ молодого бунтаря с характером «шестидесятника» – аспиранта Алексея Краюхина».
Так и начинал Марков большое повествование о Сибири и сибиряках. Затем в 1960 году появится роман «Соль земли», где мы повстречаем новое поколение Строговых. Несколько позже свет увидит роман «Отец и сын», во многом автобиографичный, рассказывающий историю отца и сына Бастрыковых, связанную с событиями по созданию первой коммуны на Васюгане… С тех самых пор сибирская тема не отпускала писателя».
Комментарий к видео ролику:
Предлагаем Вашему вниманию видео ролик «Презентация С книжных страниц» группы «Библиотека имени Г.М. Маркова»
(https://ok.ru/video/2218007071437)
Часть IV
Творческой вершиной в пятитомной эпопее Маркова о Сибири, вне всякого сомнения, стал роман «Сибирь». Словом «эпопея», при некоторой условности и отсутствии общего сюжетного начала, критики и литературоведы тем не менее обозначали все пять романов писателя: «Строговы», «Соль земли», «Отец и сын», «Сибирь», «Грядущему веку». Думается, что это объединение в единый эпический цикл было правильным, посему не станем от него отказываться и мы.
На сей счёт вполне определенно, подметив главное, высказался и А. Горшенин: «Романы «сибирской эпопеи» Г. Маркова имеют один корень, взросли на одной почве, вращаются в принципе вокруг одних и тех же магистральных проблем жизни Сибири во всех трёх её измерениях. Развитие, движение «сибирской эпопеи» идёт одновременно и вширь, и вглубь. Если «Соль земли» и «Отец и сын» в той или иной мере продолжают «Строговых» – новые поколения (Матвей и Артём Строговы, Алёша Бастрыков) как бы принимают эстафету у своих дедов и отцов, дальнейшими своими поступками доказывая состоятельность и непреходящую актуальность идеи о непрерывности революции и преемственности поколений в борьбе за утверждение её идеалов, то в романе «Сибирь», отражающем примерно тот же исторический период, что и «Строговы», происходит углубление художественного исследования тех условий и предпосылок, которые способствовали возникновению и укреплению революционного сознания сибиряков».
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Георгий Мокеевич Марков на Чулымских лугах, 26.08.1979 год».
В романе «Сибирь», гармонично объединившем как эпическое, так и лирическое начало, Марков изобразил этот необъятный, овеянный легендами и былями край в его своеобразии и красоте, показав величие, природную мощь, изобилие, суровость, загадочность, присущие сибирской земле. Явственно заметен в повествовании и удивительный, неповторимый сибирский колорит. На его фоне писатель красочно рассказывает нам о необыкновенной природе, о народных обычаях, о древних курганах и находках, о ловле рыбы, витье верёвок, о традиции таёжников оставлять для других людей всё самое необходимое, без чего нельзя обойтись в таёжных условиях. Принципиально Марков подошёл и к показу обобщённого, собирательного облика сибиряка тех лет, напрочь отвергая, как и в предыдущих романах «Строговы», «Соль земли», «Отец и сын», предвзятое, одностороннее представление о сибиряках, как диких, отставших людях, живущих по патриархальным канонам в страшном и жестоком мире, где разумные мысль и действие отодвинуты на задний план.
Тем не менее главными действующими лицами в этом произведении становятся не коренные жители, рождённые на сибирских просторах, а ссыльный Иван Акимов и его невеста Катя Ксенофонтова. И пассаж сей не был случайным. Марков целенаправленно представлял Сибирь глазами людей пришлых, незнакомых с характерными особенностями данного региона и, соответственно, непредвзятых, не ангажированных в своей слепой привязанности к этому краю. Они-то и смотрят на Сибирь свежим глазом, испытывая некий познавательный настрой. Заинтересованы эти герои и в изучении реального положения дел в крае, новых человеческих натур и крестьянских судеб.
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Сергей Владиславович Сазонтьев (28 октября 1946, Москва – 29 июля 2011, Москва) – советский и российский актёр театра и кино. Народный артист Российской Федерации (2010), сыгравший роль Ивана Акимова в фильме «Сибирь».
Сковывают же их в этом стремлении реальные ограничения, на которые они идут, являясь революционерами. Потому-то несколько проще изучать Сибирь получается все ж у пытливой Кати, однажды для себя мысленно отметившей: «Сибирь… Она в Сибири… Умопомрачительно! Приехала сама, вызвалась добровольно… Если б кто-нибудь пять лет назад предрёк бы ей все это, она бы сочла того сумасшедшим…» Ей удаётся пробраться в деревню, увидеть жизнь сибирских крестьян и даже выступить перед молодежью. Задумывается она и о расслоении крестьянства, его причинах. Узреть тот социальный срез, достаточно выпукло выписанный Марковым, можем и мы, разумеется смотря на него с учётом принципиального обстоятельства, заключающегося в том, что роман этот повествует прежде всего о революционерах и тех, кто задумывается о необходимости революционных преобразований.
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Татьяна Вениаминовна Веденеева (род. 10 июля 1953 года, Сталинград, РСФСР, СССР) – советская и российская актриса театра и кино, телеведущая, журналистка, сыгравшая роль Кати Ксенофонтовой в фильме «Сибирь».
Не стоит при этом полагать, что роман «Сибирь», основная сюжетная линия которого связана с образом двадцатитрехлетнего профессионального революционера-большевика Акимова, вчерашнего студента петербургского политехнического института, отбывавшего ссылку в Нарыме и в октябре 1916 года получившего задание ЦК РСДРП незамедлительно направиться в Стокгольм, дабы спасти от расхищения архив известного ученого и исследователя Сибири профессора Лихачева, – произведение предельно идеологизированное и безмерно выхолощенное на предмет строгого соответствия партийности в литературе, которая для Маркова всегда имела приоритетное значение. При явном следовании в фарватере этого требования, а также при том, что главными героями романа становятся большевики, его, как крупное эпическое полотно, рассматривать следует с разных ракурсов. И с чисто художественных, начиная с языковых особенностей письма, и с сугубо реалистической стороны, позволяющей ответить на ключевой вопрос: а достоверно ли описал то время Марков? Не сгустил ли краски?
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Леонид Васильевич Марков (13 декабря 1927, Алексеевка, Казахская АССР – 1 марта 1991, Москва, СССР) – советский актёр театра и кино, народный артист СССР (1985), сыгравший роль исследователя Сибири Венедикта Петровича Лихачеёва в фильме «Сибирь».
Думается, что истине писатель никак не противоречил, не выводя в данном историческом, или, как принято было называть в советском литературоведении, историко-революционном романе ни одного исторического лица. А вот крестьяне, рыбаки, охотники, лавочники, попы, сельские старосты, кулаки-мироеды, полицейские, чиновники в «Сибири», наблюдаемые в череде драматичных событий с побегами ссыльных, с облавами, сельскими сходами, вечёрками, праздничными выходами охотников в тайгу, свадьбами и необычными происшествиями на великом Сибирском тракте, не воспринимаются искусственными. Они не плод фантазии писателя, желавшего представить их однобоко, лишь показывая зарождение революционных настроений у некоторых из них, таких, например, как неутомимый труженик, умелец Степан Лукьянов, забывая при сём об основных чертах и родимых пятнах того дооктябрьского времени.
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Юрий Александрович Леонидов (4 декабря 1922, Малый Узень, Саратовская губерния – 10 августа 1998, Москва) – советский киноактёр, сыгравший роль неутомимого труженика, умельца Степана Лукьянова в фильме «Сибирь».
Вообще же образы исконных сибиряков у Маркова написаны довольно-таки колоритно, с явной авторской симпатией, основанной на первых детских и юношеских впечатлениях, когда будущий писатель только начинал присматриваться к своим землякам, внешне суровым, но с богатым духовным миром и устоявшимися представлениями о жизни, человеческих взаимоотношениях, труде.
Среди героев из народа, олицетворявших Сибирь и сибиряков, особо люб писателю, по всей видимости, был удивительный старик Федот Федотович Безматерных, неутомимый жизнелюб, своеобразный поэт тайги, выходец из рабочей среды, еще в 70-е годы XIX века участвовавший в одной из первых рабочих стачек в России и осужденный на каторгу и вечное поселение в Нарымском крае. Его Марков показывает в неразрывной связи с ставшей для него родной сибирской землей, исхоженной им вдоль и поперек. И кажется, что, как ни обширна тайга, а нет все же в ней мест, незнакомых Безматерных. Лучшего проводника, заботливого и не устающего просвещать, настоящего «таежного профессора» для Ивана Акимова и быть не могло. Да и для нас, читателей, образ этот – словно открытие, неистощимый источник практических знаний о матушке-Сибири.
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Борис Константинович Кудрявцев (1913-1983) – советский и белорусский актёр театра и кино. Заслуженный артист Белорусской ССР (1944), сыгравший роль старика Федота Федотовича Безматерных в фильме «Сибирь».
Примечательно и то, что в пути, пролегавшем по извилистым дорогам, вдоль речных гладей Оби, Парабели, Кети, Чулыма, Юксы Ивану Акимову, как и Кате Ксенофонтовой, повстречается немало других интересных людей, смелых, боевых, знающих таежные тропы. Семьи Горбяковых и Лукьяновых, крестьянин Ефим Власов, молодой тунгус Николка, помогающий ссыльным отшельник и правдоискатель Окентий Свободный и становятся в романе олицетворением самобытных сибирских характеров. По их делам и думам молодые большевики переживают «узнавание» Сибири. Благодаря этим героям Сибирь постигали и миллионы читателей.
Дивную встречу подарит нам Марков и с мудрой старухой Мамикой, моральный авторитет которой в деревне непререкаем. Жена Степана Лукьянова Татьяна Никаноровна так рассказывает Кате о ней: «У нас, правда, в Лукьяновке, потише, чем в других местах… А все оттого, что есть мировой судья, слава Богу, пока живая. Зовут Мамика. Старуха. Говорят, скоро сто лет стукнет. В такие годы многие из ума выживают, а эта – наоборот. Из себя хилая, в чём душа держится, а ума — палата и год от году все мудрее… С дочерью живёт. Сынов покрошила война. Старших два пали ещё от японцев, а младшего загубил германец… Мамика – это по-нашему, по-деревенски, вроде мать всех. А зовут её Степанида, по отцу Семёновна».
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Княжна Евдокия (Эда) Юрьевна Урусова (10/23 ноября 1908, Москва, Российская империя – 23 декабря 1996, Москва, Россия) – советская и российская актриса, народная артистка РСФСР (1989), сыгравшая роль праматери лукьяновцев – Мамики – Степаниды Семёновны, верховного авторитета, деревенского мирового судьи, в фильме «Сибирь».
Введя в повествование Мамику, столетнюю старуху, далекую и от революционных помыслов, и тем более от большевизма, о котором она, наверное, нигде и не слышала, Марков решает принципиально важную задачу по показу преемственности поколений и незыблемых нравственных устоев, царивших в сибирских деревнях того предреволюционного времени. Мудрость народная, говорит нам писатель, как раз и заключалась в том, что в сибирских селениях такие вот Мамики и выступали в качестве верховных авторитетов. То бишь младшие, как это и было заведено испокон веков, почитали старших, прислушивались к ним. Потому и считают лукьяновцы Мамику своей праматерью, почитая ее за справедливость, рассудительность и строгость. В ней-то и видим мы откристаллизованные за долгие годы жизни бессмертные народные черты, основанные на таких основополагающих понятиях, как честь и совесть, справедливость и добропорядочность. Неслучайно посчитает Марков необходимым скрываться Кате Ксенофонтовой, после побега из-под ареста за большевистскую агитацию, именно в избе старой Степаниды, показывая таким образом и то, что не принято было у сибиряков отказывать в помощи и защите людям преследуемым и гонимым. А уж разделить кров с каждым нуждающимся так и вовсе считалось делом обязательным и богоугодным…
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Никифор Григорьевич Колофидин (13 марта 1902 – 4 мая 1978) – советский актёр театра и кино, заслуженный артист РСФСР (1946), народный артист РСФСР (1950), сыгравший роль старика Окентия Свободного в фильме «Сибирь».
Не откажется помочь Кате и щуплый старик с редкой бородкой и лохматой, непричёсанной головой Окентий Свободный. Между ними произойдёт и занимательный диалог, показывающий философские воззрения старика, явно противоречивые, но и не лишённые определённого смысла и оснований для их зарождения. Так, после вопроса Кати к Окентию, в кого он верит, Марков представил читателю следующий разговор между этими неординарными людьми:
«– Ни в Бога, ни в черта, ни в царя, – переходя с писклявого голоса на твёрдый и резкий тон, ответил Окентий, и кончик его носа вызывающе приподнялся.
– Ну, а всё-таки во что-нибудь вы верите? Без веры жить невозможно. Например, в материальность мира верите? В человеческое счастье верите? – Катя в последние дни мало разговаривала и сейчас испытывала удовольствие от возможности задавать Окентию вопросы. Она оживилась, глаза её загорелись.
– Скажу, дочь, во что верю, – приподняв руку, остановил её Окентий. – Верю в Природу. Она была до нас вечно и будет после нас вечно. И существа будут, как и были. Такие ли, как при нас, или иные, но будут. Всё от солнца, дочь. Солнце кончится – и земле конец. И будет это не скоро. Сосчитать нельзя – счёту не хватит у человека. Потому что ум у него короткий. А что будет дальше, не знаю, но что-то всё-таки будет. Ничего не может не быть.
«Стихийный материалист», – промелькнуло в голове Кати, и она поторопила Окентия всё тем же вопросом:
– А в счастье человека верите?
– Измельчали людишки, разменяли людское на зверское. – Окентий вскинул свою голову, и кончик его носа заострился, как бы невидимо вонзаясь в Катины любопытствующие глаза. – Свобода от страха, дочь, в этом счастье человека… Я пробился, дочь, к этому через страдания. Гнёт страха преследовал меня. Вначале был страх, который внушала семья. Страх перед родителями. Потом страх перед обществом. С малых лет грозовой тучей висел над моей бедной головой страх перед Богом. Пожалуй, самый большой страх. А страх перед царём? А страх перед нечистой силой? Перед голодом? Перед смертью? Я не жил, а трепетал, душа моя всегда была собрана в комок…»
А далее Окентий говорит Кате о силе человеческой души: «Человек, дочь, чем слаб, тем и силён: душа. От неё он может стать суеверным калекой, которого то Бог, то сатана будут преследовать каждую минуту, а может от неё же, от души, стать бесстрашным богатырем… которому всё нипочем… подвластно самое неподвластное». И стать им можно, по уразумению старика, лишь в том случае, если душа отвергнет страх, восстанет против него.
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Георгий Мокеевич Марков в своем рабочем кабинете в Союзе писателей СССР, 21.08.1984 год».
Образы Лукьяновых, Мамики, Федота Федотовича, Окентия и дают нам возможность рассмотреть, прочувствовать ту неразрывную связь простого сибиряка с родной землёй, с народными узами, традициями, устоями и неписаными законами, свято чтимыми людьми, привыкшими жить своим, а не чужим трудом.
Демонстрации неизбежности революции как единственно возможной силы, способной изменить повседневную жизнь большинства народа, а вместе с ним избавить и саму землю от хищнического, потребительского отношения к ней, посвящал этот свой роман Марков, когда начинал над ним работать в конце 60-х годов прошлого столетия. При этом следует подчеркнуть и одно принципиальное обстоятельство. Роман «Сибирь» ни в коей мере не стал продолжением творческой разработки темы о приходе сибирского мужика к революции, которую писатель талантливо развил в своем первом романе «Строговы». Да и проблематика романов несхожая. Роднит же их то, что писались они о Сибири и сибиряках, а также и тех, кто, как Иван Акулов, Катя Ксенофонтова, профессор Лихачев, в этот край, не будучи его уроженцами, влюбляются; ну и, конечно, те хронологические рамки, в которых Марков выстраивал сюжетные линии этих внушительных по объёму, содержанию и смысловой нагрузке произведений.
Комментарий автора к снимку из домашней библиотеки: «Такую книгу «Сибирь» впервые прочёл во время моей Сычёвской ссылки в 6-й роте 502-го Смоленского конвойного полка (в/ч 7459) 43-й Минской конвойной дивизии МВД СССР (в/ч 3403) осенью 1979 года.
Это благодаря его книгам мне удалось душевно окрепнуть после «удара под дых», нанесённого моими старшими полковыми и дивизионными начальниками, только за то, что смел отстоять свою точку зрения на Дзержинское чрезвычайное происшествие».
Очевидно и то, что «Сибирь» – более глубокое, наполненное социально-психологическими и философскими размышлениями и обобщениями творение, выходящее за рамки семейной хроники о жизни Строговых. В нём присутствуют исключительно важные мысли исследователя Сибири профессора Венедикта Лихачёва, который в романе выступает как бы главным предтечей тех преобразований, неминуемость которых он предвидел ещё до Великой Октябрьской революции. Символичны и его слова, которые в конце романа Иван Акулов, не застав профессора в живых в злополучном Стокгольме, куда он так мучительно долго пробирался из Сибири, прочтёт на седьмой странице его набросков к работе «Сибирь (введение)»: «Родина моя накануне социальных потрясений. Буря и разрушает, и создаёт условия для роста новых сил. Даже на опустошённых ею участках вырастает лес и гуще и крепче. Не будем бояться этой бури. Пусть она пронесётся, как смерч. Иначе родная земля не очистится от скверны. Иначе бесталанные люди – всякого рода мерзавцы и самозванцы – будут продолжать топтать мой народ, изгаляться над его великой и прекрасной душой, взнуздывать его в пору благородных порывов, глушить его высокие стремления.
Нет, не будем бояться бури!»
Комментарий автора к снимку из Интернета: «22 апреля 2021 года исполнилось 151 год со дня рождения Владимира Ильича Ленина (Ульянова), БУРЕВЕСТНИКА Великой Октябрьской социалистической революции.
«Родина моя накануне социальных потрясений, – так устами героя книги «Сибирь» исследователя Сибири профессора Венедикта Лихачёва предсказывались революционные потрясения. – Буря и разрушает, и создаёт условия для роста новых сил. Даже на опустошённых ею участках вырастает лес и гуще и крепче. Не будем бояться этой бури. Пусть она пронесётся, как смерч. Иначе родная земля не очистится от скверны. Иначе бесталанные люди – всякого рода мерзавцы и самозванцы – будут продолжать топтать мой народ, изгаляться над его великой и прекрасной душой, взнуздывать его в пору благородных порывов, глушить его высокие стремления.
Нет, не будем бояться бури!»
Буря в России настанет очень скоро. Но в романе о ней речи не идёт, так как всё действие повествования писатель уложил в какие-то четыре календарных месяца, бывших предшественниками февральских событий 1917 года. Оттого и представляют неподдельный интерес раздумья профессора Лихачёва, досконально изучившего колоссальный природный потенциал Сибири и задумывавшегося над тем, как его использовать на благо России. Эти мысли, сформулированные учёным накануне грандиозных социальных потрясений, – а Лихачёв, бесспорно, стал образом собирательным, ибо представлял научную школу России второй половины XIX – начала XX веков, – потому и оказались столь убедительными, что были созвучны и гражданской позиции самого Маркова, долгие годы изучавшего историю освоения Сибири, находившего даже материалы, свидетельствовавшие об изыскательской деятельности ссыльных революционеров и о том, какие они принимали меры, чтобы эти научные данные не попали в распоряжение иностранцев; внимательно отслеживавшего повседневность края, интенсивно развивавшегося в советские годы. Кстати, о грандиозных успехах в деле освоения сибирских просторов, чему сам был свидетелем, Марков писал и в своих публицистических статьях и очерках, среди которых выделю следующие: «Край чудес», «Приметы нашего времени», «На Средней Оби», «Средняя Обь, сентябрь», «На томской земле», «Преображение Алтая», «Открытие века», «Великое наступление».
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Георгий Мокеевич Марков за рабочим столом в своем кабинете в Правлении СП СССР, 20.08.1984 год».
Роман «Сибирь», написанный без малого полвека назад и отмеченный в 1976 году Ленинской премией, не растерял своей актуальности и в наше время. Даже, может быть, воспринимается он сегодня острее, чем в советские годы. Почему смею так думать? Да потому, что в сегодняшней Российской Федерации вновь, как и в царской России, наличествуют проблемы, связанные со справедливым распределением и рациональным использованием природных богатств. И хотя формально они и принадлежат народу, на самом же деле распоряжаются ими те, кто от народа нашего, от большинства россиян далёк и на Россию зачастую смотрит лишь как на бездонный источник обогащения.
В непростом положении находится в наши дни и отечественная наука, роль её в обществе всё менее существенна, а Академию наук и подавно превратили в организацию, не управляющую деятельностью отраслевых научных институтов и учреждений. Не прекращается, к сожалению, и отток наших научных кадров за рубеж.
Стало быть, есть все основания говорить о прямой параллели между сегодняшней действительностью и тем положением дел, о котором писал профессор Лихачёв более века назад. Вряд ли не созвучны нашему времени такие его слова: «Царскому правительству давно бы надлежало прислушаться к голосу российских учёных и рачительно взвесить огромные выгоды, которые принесёт этот путь (имеется в виду комплексная деятельность учёных и реального производства по освоению территорий Сибири. – Р. С.) экономическому развитию России».
Комментарий автора к снимку из фонда Асиновской МЦБС: «Георгий Мокеевич Марков на берегу реки Чулым, 26.08.1979 год».
Назвав это крупное полотно словом «Сибирь», Марков не только выразил собственные чувства любви и привязанности к суровому краю, но и многозначительно намекнул на то, что познание Сибири продолжается и самоотверженный, граничивший с гражданским подвигом труд славных предшественников не был напрасным. Не зря они испытывали неимоверные трудности и рисковали жизнью, а порою и отдавали её во имя светлого будущего, ставшего годы спустя реальностью.
А о ней, той самой реальности и повседневности советского времени Марков знал не понаслышке, не одно десятилетие наблюдая за тем, как его родная Сибирь преображалась. И как бы сегодня мы ни пытались уйти от политических обобщений и выводов, оставляя при себе свои мировоззренческие взгляды и политические предпочтения, но нельзя тем не менее не признавать, к примеру, правоту таких слов писателя, написанных шесть десятилетий назад, которые опять же в наше время не могут казаться нам сплошь архаичными: «Сибирь – земля чудес! Это действительно так. Долго и много можно рассказывать о богатствах её природы, но всего не расскажешь, тем более что каждый день приносит новые вести об этих чудесах, новые открытия непознанных сокровищ.
Сибирь своими несметными богатствами всегда влекла к себе людей. Протягивал к сокровищам Сибири свои коварные щупальца и иностранный капитал. Однако раскрытия её сокровищ прежде не произошло, да и произойти не могло. Старая Россия не могла овладеть природой Сибири не только потому, что у неё не было машин, но и потому, что капитализм не мог создать стройной системы в изучении и использовании богатств Сибири. Его проникновение в Сибирь отмечено хищничеством и разграблением её богатств».
Комментарий автора к снимку из Интернета: «Георгий Мокеевич Марков, Первый секретарь Союза писателей СССР».
На фоне этих размышлений о прошлом Сибири, её настоящем и будущем, а произведения Маркова вольно и невольно их неизменно вызывают, эффектно смотрится оценка писателя, данная им сибирским будням конца шестидесятых годов минувшего столетия. Так, в очерке 1969 года «Открытие века» Марков писал: «Недавно я вернулся из Сибири. Я видел её в восхитительном зимнем убранстве. Безбрежные просторы, покрытые серебром леса и снега, снега до самого горизонта. Вспомнились слова одного поэта: «В декабре в той стране снег до дьявола чист, и метели заводят веселые прялки…»
Был в некоторых городах Сибири: в Бийске, в Новосибирске, осмотрел новостройки, знакомился с культурной и литературной жизнью. Гигантский размах созидания! Когда охватываешь его умом, невольно вспоминаются мудрые слова Ломоносова, сказавшего, что могущество России будет прирастать Сибирью.
Открытия, связанные с нефтяными и газовыми богатствами Западной Сибири, названы за рубежом открытием века. И это поистине чудо! Уже через два года Тюменская и Томская области будут давать свыше 30 миллионов тонн великолепной нефти – вдвое больше, чем вся царская Россия. Впереди – куда более внушительные рубежи. Недалеко время, когда нефтяная промышленность Западной Сибири даст 100 миллионов тонн чёрного золота в год. А какие возможности откроются перед индустрией Новосибирска, Томска, Кузбасса, когда по уже сооружающимся трубопроводам туда придет природный газ!»
Аж дух захватывает от вдумчивого осознания того, какие величественные преобразования в жизни Сибири смог лицезреть сын потомственного охотника из лесной глуши, только в семнадцать лет впервые увидевший крупное сибирское село. Всего-то сорок лет прошло с той поры, а как разительны перемены! Важно в этой связи отметить и то, что об этих грандиозных новациях, кардинально менявших устоявшиеся представления о жизни Сибири, как и её саму, Марков писал не только как литератор, дабы в первую очередь привлечь к ним внимание массового читателя, но и как государственник, крупный общественно-политический деятель, искренне ратовавший за то, чтоб новшества эти скорее укоренялись.
Георгий Мокеевич Марков оставил потомкам внушительное литературное наследие, лучшие вещи из которого были к тому же и вполне удачно экранизированы и о котором, разумеется, в одночасье не скажешь. Хочется верить, что оно не будет забытым и к нему обратят свои взоры новые поколения. Искренне хочется верить и в то, что в народе поймут и воспримут его фигуру во всём многообразии – как писателя, гражданина, крупного общественного и политического деятеля своей советской эпохи, в которой он жил, творил и которую считал достойной для своего многонационального народа. Такими именами нельзя разбрасываться и сводить всё к политике. Литература действительно нередко имеет с политикой самую тесную связку. Но всё же о писателе, какие бы должности он ни занимал, следует говорить прежде всего как о художнике, а в том, что Марков был художником по-настоящему крупным, необычайно талантливым и самобытным, думается, сомнений быть не может.
Комментарий к видео ролику:
Предлагаем Вашему вниманию видео ролик «Я хочу в ту страну...» и письмо-сопровождение к нему моего друга и соратника по творческому союзу «Красное Солнышко Данко Микола Терищукас» подполковника Андрея Валентиновича Терехова, выпускника 1-го «Солнцевского-Сергеевского» батальона Высшего политического училища МВД СССР – 1977 года и Военно-политической орденов Ленина и Октябрьской Революции, Краснознамённой академии им. В.И. Ленина – 1987 года:
«Друже!
Для Валеры Каранец и всех, кто родом из СССР, своего счастливого детства поставь пожалуйста этот видеоклип: «Я хочу в ту страну...»
Обнимаю, Андрюша...»
(https://ok.ru/video/1027306818174)
Жертвенность Очерк 106 Георгий Мокеевич Марков
© Copyright: Александр Ищук 12, 2021
Свидетельство о публикации №221042401221
Свидетельство о публикации №221042401221
Рецензии