Село Слудка

По  рассказам  наших  бабушек  село  Слудка  было  заложено  в  1621  году.
Летом  2021  года  оно  справляло  четыресталетний  юбилей.
Село  строилось  возле  небольшой  реки,  посреди  густого  леса.  Избы  ставили  на  холмах,  защищая  от  весенних  паводков.  В  центре  села  выстроили  высокую  церковь  с  куполами  и  крестами.  Возле  реки  построили  мельницу  и  поставили  лесораспилочную  станцию.  К  началу  двадцатого  века  в  селе  насчитывалось  тысяча  дворов.

Когда  революция  1917  года  добралась  в  этот  далекий  лесной  край,  красные  сожгли  церковь,  запретив  крестьянам  верить  в  бога.  Кулаков  раскулачили,  многих  отправили  в  дальние  ссылки.  Новая  власть  обещала  всем  равенство  и  райскую  жизнь.
Сто  лет  прошло  после  свержения  царя,  а  картина  та  же. 
Нет,  хуже. 
На  2021  год  осталось  всего  шестьдесят  дворов.
Пережив  две  войны  и  ничего,  кроме  заброшенности  и  не  вернувшихся  с  войны  мужиков,  люди  не  получили.  Старики  скучали  по  прошлой  жизни.  Новое  поколение  двадцатилетних,  родившихся  в  годы  второй  мировой  войны,  было  запугано  репрессиями  и  одурманенно  пропагандой.  Оно  гордилось  героической  Советской  Страной  и  продолжало  верить  в  светлое  будущее.
На  самом  деле  деревенских  людей  смена  власти  мало  интересовала.  Белые,  красные,  да  хоть  фиолетовые!  На  рассвете  вставай  и  занимайся  хозяйством,  если  не  хочешь  голодать.  Прокормить  бы  себя  да  семью. 

После  второй  мировой  войны  село  Слудка  активно  восстанавливалось. 
Образовался  совхоз,  строились  новые  коровники  и  свинарники.  Расширялись  угодья  и  посевные  поля.  Ремонтировались  школы,  магазины,  детские  сады,  клуб  и  больница.  Приводились  в  порядок  дороги,  соединяющие  соседние  села  с  районным  центром.  Поднялась  рождаемость  и  строилось  много новых  изб.
Вокруг  села  простирались  поля  и  луга,  за  которыми  рос  бесконечный  лес.
Климат  был  сухой  и  мягкий.  Ветров  почти  не  бывало.
Одним  словом,  село,  наряду  со  всей  страной,  испытывало  колоссальный  экономический  подъем.

Село  Слудка  разделялось  надвое  главной  дорогой,  соединяющей  все  населённые  пункты  Прилузкого  района  и  начиналось  оно  от  небольшого  здания  начальной  школы,  с  огромным  двором,  отгороженным  высоченными  столетними  соснами.  В  школе  были  просторные  классы  и  большой  общий  коридор,  отапливаемые  высокими  печами.  При  школе  был  дворник,  который  прогревал  классы  к  приходу  учеников. 
Помню,  как  зимой  трещали  сухие  поленья  в  печи,  выбрасывая  оранжевые  языки  пламени.  Будучи  первоклашками  и  разомлев  от  жары,  мы  в  полудреме  клевали  носами,   не  слушая  и  не  понимая,  о  чём  говорили  наши  строгие  учителя.

На  самом  деле  село  начиналось  с  кладбища,  которое  находилось  недалеко  от  школы,  за  небольшим  полем,  справа  от  главной  дороги  из  райцентра.  Огорожено  оно  было  покосившимся  от  времени  забором  с  облезлой  синей  краской.  Старые,  давно  заброшенные  могилы,  густо  зарастали  деревьями  и  высокой  травой.  Свежих  могил  к  концу  столетия  становилось  все  меньше.  Молодёжь  уезжала  в  города  на  учёбу  и  в  более  комфортную  жизнь.  Ухаживали  за  кладбищем  немногочисленные  оставшиеся  в  селе  жители.

Процветающий  в  конце  шестидесятых  Слудский  совхоз  имел  большой  гараж  с  хорошей  сельскохозяйственной  техникой. 
На  окраине  села  слева,  стояло  два  больших  коровника,  свинарник  и  конюшня,  возле  которых  строились  молотилка  с  зернохранилищем.  Вниз  к  реке,  за  конюшней,  размещалась  электростанция  в  виде  нескольких  столбов,  переплетённых  огромным  количеством  проводов.  Станция  была  обнесена  высоким  забором,  на  котором  висел  плакат  со  страшным  черепом  и  двумя  перекрещенными  снизу  костями.

Центр  села  украшало  синее  двухэтажное  здание  Сельского  совета.   
На  нижнем  этаже  под  Сельсоветом  были  библиотека,  кинозал  и  бильярдная.  По  праздникам  и  выходным  кинозал  превращался  в  театр  или  танцплощадку. 
Справа  к  зданию  прилегала  кинобудка,  под  которой  стройными  рядами  лежали  дрова  для  растопки.  Молодёжь  бегала  курить  под  кинобудку. 

Справа  от  Сельсовета  стояла  почта,  возле  которой  белел  невысокий  обелиск  советским  воинам,  погибшим  во  время  Второй  Мировой  войны.
Слева,  за  главной  дорогой  и  небольшим  садом  с  молодыми  белыми  берёзками,  сельская  столовая  манила  вкусными  запахами  еды.  Обеды  готовились  из  свежих  продуктов  местного  совхоза,  вкусные  порции  насыщали  любой  желудок.  Цены  были  доступны  местному  населению.   

Недалеко  от  столовки  выстроились  магазины.  Их  было  несколько. 
На  пересечении  центральной  и  боковой  улицы  стояло  тёмное  двухэтажное  здание  с  канцелярскими  товарами  на  втором  этаже  и  с  хозтоварами  внизу.  Возле  этого  здания  останавливался  рейсовый  автобус. 
В  глубине  переулка  располагались  продуктовый  и  промтоварный  магазины.

Перед  зданием  Сельсовета  была  большая  площадка  с  волейбольным  и  футбольным  полем.  С  противоположной  стороны  выстроили  огромный  школьный  спортзал,  за  которым  пряталась  двухэтажная  средняя  школа.  Вокруг  неё  белели  молодые  стройные  березы,  огороженные  невысоким  забором.  В  школьном  саду  росли  фруктовые  деревья,  кустарники,  цветы  и  ягоды.
Возле  школы  стоял  перекошенный  старый  сарай  с  дровами,  в  котором  мальчишки  втихаря  курили  на  переменках. 
Первого  сентября  в  центральную  дверь  школы  входили  новые  поколения  школьников. 
Справа  у  входа  висели  большие  настенные  часы,  под  ними  стоял  небольшой  колокольчик.  Вахтёрша  звонила  в  него,  оповещая  начало  или  конец  уроков.
Слева  у  входа  поднималась  лестница  на  второй  этаж,  где  господствовали  старшеклассники  и  находилась  химическая  лаборатория,  совмещенная  с  музыкальным  центром.
Дверь  под  лестницей  вела  в  гардеробную.  Огромная,  на  два  этажа  печка  в  раздевалке,  прогревала  загадочную  учительскую  и  пугающий  кабинет  директора.  На  другой  стороне  коридора  находились  школьная  библиотека  и  классные  комнаты.
Всё  же  самым  любимым  местом  школьников  был  спортзал.  Сколько  холодных,  темных  зим  и  дождливых  осенних  вечеров  скрасил  он  сельским  детям.  На  Новый  Год  его  украшали  высокой,  под  самый  потолок,  живой  елью.  Украшая  её  красивыми  елочными  игрушками  и  своими  поделками.  На  праздник  приходили  Дед  Мороз  со  Снегурочкой.  У  нас  сводило  дыхание,  когда  мы  получали  подарки  из  огромной  его  корзины.

Главная  дорога  возле  школы  спускалась  резко  вниз,  к  звонкому  холодному  ручью  из  родниковой  воды,  разделяющим  село  ещё  на  две  половинки.  Летом  через  ручей  легко  было  перепрыгнуть.  Весной  вода  поднималась  метра  на  три,  затопляя  деревянный  пешеходный  мост,  нависающий  высоко  над  ручьём.  В  пору  наводнений  переходить  на  Заречную  сторону  приходилось  по  проезжей  дороге.  Дорога  была  с  глубокими  ямами,  заполненными  той  же  водой  и  грязью.  Сколько  раз  я  проваливалась  в  неё  по  пути  в  детский  сад,  зачерпывая  полные  сапоги  грязной  жидкости. 
Сразу  за  ручьем  дорога  резко  поднималась  вверх.  Справа,  на  вершине  холма  стояли  ясли  и  детский  сад. 
Ручей  продолжал  свой  путь  мимо  высокой  Казань - горы  к  реке  Летке.   На  ней  находилась  небольшая  улочка,  в  конце  которой  находилась  местная  больница  и  кабинет  стоматолога.  Рядом  с  больницей  стояло  двухэтажное  здание  гостиницы.

Районная  магистраль  долго  оставалась  не  асфальтированной.  В  распутье  машины  застревали  и  буксовали  в  липкой  глине.  На  помощь  приходили  тягачи  и  трактора  с  железным  тросом.  В  распутье  люди  старались  никуда  не  ездить,  чтоб  не  застревать  на  глинистых  дорогах. 
Когда  вороватые  чиновники  покрыли  дорогу  асфальтом,  водители  стали  ездить  по  обочине.  Асфальт  красовался  огромными  зияющими  дырами,  способными  развалить  даже  самый  крепкий  внедорожник.


- А  люди?
Спросите  вы.

- Люди,  как  люди.
Любили,  женились,  рожали  детей,  работали,  умирали.  Они  были  под  стать  природе,  простые,  открытые  и  доверчивые.  Новое  поколение,  подрастая,  занимало  место  отцов  и  ушедших  стариков.  Привычная  рутина  жизни  почти  не  менялась.  Местные,  в  основном,  работали  в  совхозе  и  вышеупомянутых  заведениях.  Некоторые  из  мужчин  ездили  на  работу  в  соседний  леспромхоз   за  высокими  заработками.


Времена  года  сельских  жителей.


Весна  начиналась  с  масленицы.
Масленица  словно  пробуждала  народ  от  долгой  зимней  спячки.
На  площади  перед  Сельсоветом,  прямо  в  снегу,  разжигали  большой  костер.  Вокруг  теплого  огня  расставляли  столы,  на  которых  раскладывали  куличи,  пироги,  блины,  крашеные  яйца,  варенья,  домашние  сахарные  леденцы,  молоко,  квас,  самогон  и  многое  другое.  Каждый  приносил,  что  мог.
Женщины,  в  ярких  цветастых  шалях,  с  румяными  на  морозце  щеками,  пестрели  на  фоне  белого  снега,  как  ранние  весенние  цветы.  Мужчины  неуклюже  завязывали  галстуки  к  глаженным  рубахам,  если  таковые  имелись,  сдвигали  набекрень  парадные  фуражки  и,  приняв  для  храбрости  парочку  стаканчиков,  выпятив  грудь,  шли  на  площадь,  заигрывать  с  женской  половиной.  У  костра  задорный  гармонист  растягивал  гармонь,  аккомпанируя  поющим  в  разнобой  весёлым  женщинам.  Песни  постепенно  сменялись  озорными  частушками.  После  двух,  трех  рюмочек,  народ  пускался  в  пляс.  Из  пьяных  уст  часто  слышалась  нецензурная  брань.
Молодые  парни  запрягали  лошадей  в  сани  с  бубенцами  и  катали  местных  красавиц  по  селу.  Девичий  смех  и  звон  колокольчиков  долго  разливался  по  всей  округе.

После  масленицы,  в  конце  апреля,  теплело.  Яркое  солнце  вытесняло  холод.  Оно  игралось  в  льдинках,  свисающих  с  крыш  домов,  звеня  капелью,  чередующейся  с  птичьими  переливами.  Снег  на  полях  и  в  огородах  оседал,  становясь  тяжёлым  и  тусклым.  Под  ним  происходило  что - то  неуловимо  загадочное,  словно  кто - то  копошился  под  ним,  ища  выход  наружу.  И  вдруг,  из - под  снега  пробивались  шумные  потоки  талой  воды,  рвущиеся  в  низину  к  речке.  Вода,  затопляя  дороги,  образовывала  огромные  непроходимые  лужи.

На  реке  начинался  ледоход.
Река,  пополняясь  звонкими  многочисленными  ручьями,  наполняясь  энергией  и  силой,  ломала  толстый  лед.  Льдины,  теснясь  и  громоздясь  друг  на  друга,  трещали,  издавая  особый,  неповторимый  шум,  уносясь  вниз  по  течению.  А  вода  всё  прибывала  и  прибывала.  Узкое  русло  реки  уже  не  вмещало  всей  талой  воды.  Она  выходила  из  берегов,  заливая  широкие  низины.  Поднимаясь,  вода  подступала  к  лесораспилочной  станции,  нависающей  высоко  с  обрыва.  Вода,  за  сутки,  затопляла  ближайшую  к  берегу  улицу,  подбираясь  к  следующей. 
В  голове  не  умещалось,  как  такое  огромное  пространство  с  лугами,  лесами,  с  лесопилкой,  досками  и  бревнами  утопало  в  воде.
Было  удивительно  видеть  вместо  дороги  водное  пространство.  Хотелось  пройти  к  привычному  берегу,  обычно  мелкой  и  узкой  речушки. 
Сверху,  по  реке,  начинался  сплав  леса.  Брёвна,  скрепленные  в  плоты,  покрывали  всю  поверхность  воды  и  плыли  так  скученно,  что  по  ним  можно  было  свободно  ходить,  если  бы  не  мощное  течение.  Иногда,  на  изгибах  реки,  плоты  теснились  и  бились  друг  о  друга,  разваливаясь.  Длинные  толстые  брёвна,  словно  маленькие  спички  поднимались  над  водой,  переворачивались  и  тонули  под  напирающими  плотами.  Это  были  опасные  повороты  реки,  подвыпившие  сплавщики  частенько  тонули  под  плотами.

Мы,  будучи  детьми,  добирались  к  обрыву  на  лесораспилочную  станцию,  через  затопленные  на  берегу  бревна  и  доски,  прыгая  с  одной,  выступающей  из  под  воды  горки,  на  другую.  Устроившись  на  прорезях  окон  лесопилки,  любовались  непривычной  мощью,  казалось,  незнакомой  реки.  Зрелище  оправдывало  риск  промочить  ноги  или  случайно  искупаться  в  холодной  весенней  воде.

На  широких  затопленных  лугах,  на  мелководье,  мужчины  расставляли  сети,  пополняя  домашний  рацион  свежей  речной  рыбой.  Молодые  парни,  заплыв  на  лесной  затопленный  островок,  баловались  папиросами,  обучая  молодняк  курить.  Иногда  они  катали  девушек  меж  пробуждающихся  и  пахнущих  весной  деревьев.   

В  мае  река  возвращалась  в  свое  русло.
Село  готовилось  к  посевным  работам.  Поля  засевались  зерновыми  и  гороховыми  культурами,  корнеплодами.  Селяне  возились  в  своих  огородах.
Конец  мая  завершался  школьными  каникулами  и  теплыми  летними  днями.


Лето.
Щедро  дарило  солнечное  тепло  и  энергию  земле,  покрывая  некогда  затопленные  луга  яркой  зеленью  и  скромными  цветами.  Всё  вокруг  оживало. 
Сельские,  до  Иванова  дня,  запасались  мягкими  душистыми  березовыми  вениками  на  зиму. 
Начало  лета  обычно  было  жарким  и  сухим.  Но  иногда,  посреди  ясного  синего  неба,  вдруг  налетали  тяжелые  грозовые  тучи,  поднимался  сильный  ветер,  вихрем  поднимавший  пыль  с  засохшей  земли.  Тучи  изрыгали  грозные  многочисленные  молнии,  сопровождающиеся  страшными  раскатами  грома.  Приближаясь  к  домам,  гром  всё  сильнее  сотрясал  землю,  пугая  суеверных  людей.  Ливень,  плотным  шквалом,  обрушивался  на  округу.  Село  покрывалось  тьмой.  Дождь,  стуча  крупными  каплями  по  крыше  и  стёклам  окон,  смывал  грязь  и  зной  в  потоки  звенящих  ручьёв. 
Громыхая,  гроза  постепенно  уходила  за  реку  к  почерневшему  и  притихшему  лесу.  Над  селом,  как  ни  в  чём  не  бывало,  выглядывало  знойное  солнце.  Напитавшаяся  водой  земля,  щедро  источала  ароматы  трав  и  цветов.

Подступал  июль,  пора  сенокосов.  Распорядок  был  такой.  Всё  трудоспособное  население  заготавливало  сено  сначала  для  совхоза,  а  уж  потом  для  себя.  Летние  сенокосы  были  самыми  приятными  из  всех  общественных  работ.  Солнце,  тепло,  запах  свежей  скошенной  травы,  песни,  шутки  с  заигрываниями,  совместные  обеды  на  воздухе,  все  это  сплачивало  народ  лучше  всякой  пропаганды.
Вечерами  сельчане  занимались  своими  огородами  и  участками  рядом  с  домом.  В  начале  августа  заготавливали  сено  на  дальних  лесных  делянках.  Дорога  туда  вела  через  лес.  Возвращаясь  вечером  домой  по  лесным  просекам,  мы  набирали  полные  корзины  крепеньких  боровов.  У  села  купались  в  обмелевшей  теплой  речке,  смывая  дневную  усталость  и  черпая  в  живой  воде  новые  силы.
Летние  ночи  были  теплыми.  От  речки  и  лугов  поднимался  густой  молочный  туман.  Из  него  доносились  голоса  птиц,  шелест  крыльев  и  всплески  воды.   Когда  начинали  кричать  петухи,  туман  рассеивался. 
В  августе  запасались  ягодами  и  грибами,  варя  варенье  и  готовя  разносолы.


Осень.
Отдыхающие  и  студенты  уезжали  и  село  пустело.
В  сентябре  сельчане  собирали  урожай  с  совхозных  полей  и  на  своих  огородах. 
Вечерами  местная  детвора  собирала  оставшуюся  картошку  на  пустых  совхозных  полях  и  тут  же  выпекали  ее  в  костре.  Костер  жгли  из  засохшей  картофельной  ботвы.  Осенняя  прохлада,  потрескивающий  костер,  стреляющий  искрами,  придавали  посиделкам  особый  шарм  и  загадочность. 
После  сбора  урожая  готовились  к  протяжным  дождям  и  холодам.   Законопачивали  окна  ватой,  закрывая  их  двойными  рамами.  Иногда  утепляли  двери.  Заносили  дрова  с  улицы  в  закрытый  двор,  под  навес.
В  конце  октября  подмораживало  по  ночам,  земля  покрывалась  тонким  слоем  льда.  Ноябрь  был  темным  и  холодным,  в  конце  месяца  снег  покрывал  землю  тонким  слоем  снега.


Зима.
Зима  наступала  рано.  Снег  укрывал  пушистым  белым  покрывалом  всё  вокруг,  пряча  уродливо  покосившиеся  избушки,  сараи  и  хлам,  валявшийся  повсюду.  После  обильных  снегопадов,  сугробы  поднимались  до  четырёх,  иногда  пяти  метров.  Чтоб  выбраться  в  село,  по  утрам  приходилось  чистить  дорожки  возле  дома.  Во  время  сильных  морозов  избы  трещали  так,  что  казалось  сейчас  отвалится  кусок  стены  или  крыши.  Дом  промерзал  за  ночь  насквозь,  утром  не  хотелось  вылезать  из  теплой  постели.  Бывали  зимы,  когда  градусник  показывал  минус  сорок  пять  градусов  холода.  При  отсутствии  ветров  и  влажности,  мороз  переносился  легче.   
В  трескучие  морозные  дни  народ  колол  дрова  и  закалывал  животину  на  мясо.  Мясо  солили,  коптили,  готовили  пельмени.
С  дальних  делянок  привозили  сено,  закидывая  его  в  высокие  сараи.  От  сена  летела  пыль,  оно  пахло  ушедшим  летом.  Дети  прыгали  в  сарае,  утрамбовывая  его  и  никогда,  ни  у  кого  не  было  никакой  аллергии  на  эту  ароматную  пыль. 
В  солнечные  светлые  дни  дети  катались  на  санках,  реже  на  лыжах.  Круче  всего  были  широкие  неглубокие  корыта.  Они  были  вместительнее  и  не  переворачивались  на  спуске  с  крутой  горы.  Иногда  в  этих  корытах  прыгали  через  небольшие  трамплины,  что  придавало  больше  весёлости.
Несомненно  самым  красивым  зимой  был  лес,  утопающий  в  глубоком  сверкающем  на  солнце  снегу.


Апрель 2021
Хельсинки