По воспоминаниям отца-фронтовика
Мой отец умер, не дожив полтора месяца до пятидесяти восемь лет, от ран. Мало успел мне своему старшему сыну рассказать о своих военных порах. Но, и того что он мне рассказал, хватило мне семидесятилетнему, чтобы понять, какая это была кровопролитная война.
… Я как уже говорил, ушел на войну, добровольно, не исполнившему, восемнадцать лет, юношей. Отучившись под Уралом на сержантских курсах, попал в Прибалтику командиром отделения охраны «Катюш». Так их и не успел увидеть наяву. Сразу же с отделением оправили на передовую рыть окопы стрелковые. Рядом со мной рыл окоп белорусский партизан. Алексей, убив не одного фашиста, поменялся со мной окопами, когда я дорылся до костей человеческих. Увидев меня сомлевшего, он предложил поменяться. Потом привезли кухню и раздав нам по сто грамм наркомовских, к обеду, мы с ним побратались и выпили свои наркомовские. Так как я крепче вина и о слабоалкогольное то сразу захмелел, и он меня уложил подремать, оставшись за меня старшим в отделении. Проснулся я от стрельбы и крика «Ура!» Поднявшись, увидел впереди бежавших своих солдат. Бросился за ними, догоняя. Обогнал политрука, тот на меня поорал: «почему отстал!» Но я, не слушая его, побежал и успел сравняться со своими, как крикнули «Ложись!» И я со всеми залег. Пережидали, наконец, обстрел нашими «Катюшами». Это было под Мемелем городом. Как окончилась атака, я не помню. Но хорошо помню, как командир взвода похвалил наше отделение за подрыв дота. Которые мы пятеро закидали его гранатами. Алексея представили к медали, а мне подкинули лычку и я стал сержантом. Это была моя первая награда. Потом к нам с Алексеем пришла пора, сходить на кухню за завтраком, который по приказу вышестоящего командования превращался обедом и ужином. Прихватив котелки и тару под спиртное, и хлеб мы пошли в сплошном тумане на кухню. Где она эта кухня мы знали приблизительно. Где-то там сзади наших окопов. С этим ориентиром мы и пошли. Впереди я . сзади Алексей с мешком и бачок. Я со вторым бачком и с фляжками под спиртное. Представь себе, если сможешь картину. Мы на опушке леса в окопах.
Сзади нас мелколесье и спереди между нами и немцем тоже мелколесье, каждый куст нам казался, идущим на нас немцем. Мы останавливались и присматривались к этим силуэтам. Куст или человек? Рассмотрев, что это куст шли дальше. Вдруг впереди мы услышали разговор. А как я, знал в совершенстве румынский, но не знал немецкого. Алексей, как уже воевавши с немцами, будучи партизаном, наслышался немецкой речи, прислушался и сказал мне: «Немцы». Я остановился и онемел: «Откуда здесь немцы»? Ждать рассвета, когда до него было много времени мы не стали. Алексей, оставив меня с бачками, пошел в разведку. Через некоторое время он развернулся обвешанный автоматами, винтовкой, немецкими и гранатами на поясе. А я в это дрожал и переживал за него. Ждал с разведки и вот он стоит передо мною, обвешанный немецким оружием и пожимая плечами говоря: «А что я смог делать. Если они на меня наткнулись». Понял по его оправданиям, что он их убил. Меня стало рвать. А он стоял и посмеивался. Мы пошли на кухню я из-за этих его трофеев, и забыл спросить « Куда идем?» Вскоре мы пришли на кухню, отоварились, и тем же маршрутом возвернулись во взвод. Нам встретился командир взвода, я как старший доложил о встречи с немцами.
Вот такое мне рассказал мой отец фронтовик.
нградской битве,
Свидетельство о публикации №221042400310