Полушубок

Валентина Степановна совмещала должности хранителя краеведческого музея, его смотрителя и уборщицы, поэтому следила за посетителями с утроенной строгостью: чтобы они не отвлекались от экспозиции, ничего руками не трогали и ногами не топтали. Сложнее всего Валентине Степановне бывало по четвергам, когда музей принимал проезжую экскурсию из Москвы.

Москвичи, уставшие от дороги, не интересовались историей края, не хотели смотреть коллекцию платков, созданных местными кружевницами, и почти не уделяли внимания осколку бивня мамонта, найденному на том самом месте, где сейчас располагался музей. Москвичи хотели поскорее закончить осмотр и поехать дальше, на фабрику ортопедической обуви «SOSножка».

«SOSножка» располагалась в наполовину вырубленном сосновом бору, там, где уже кончались пятиэтажки, но еще не начинался частный сектор. До нее нужно было добираться через весь город, но перед этим еще зайти на обед в кафе «Сосны», а по дороге прослушать лекцию о местных достопримечательностях и полюбоваться многочисленными деревянными домами в стиле модерн. Поэтому все сокровища, хранимые Валентиной Степановной, москвичи воспринимали как атрибуты унылого и неизбежного зла, скучали, смотрели на часы и в телефоны. Она почти привыкла к этому, и за те семь лет, что «SOSножка», по соглашению с местной администрацией, возила через музей московские группы, выработала свой стиль общения с такими гостями.

– Здравствуйте, верхнюю одежду снимаем, вешаем сами в раздевалочку, проходим, подходим ко мне! – Валентина Степановна говорила очень быстро, громко и строго. – Вы находитесь в музее, посвященном истории нашего края, поэтому прошу вас отнестись с уважением к нашим экспонатам. Попрошу вас также  ничего руками не трогать, и на лавки восемнадцатого века не садиться!

– А где тут у вас вообще можно садиться? – перебил женский голос. – Мы устали немного, и вот дочка сесть хочет, ее в автобусе укачало.

Тесня и волнуя всю группу, к Валентине Степановне продвигалась молодая женщина в роскошном меховом полушубке, толкая перед собой очень бледную девочку лет восьми. На девочке было яркое, красивое, не по-детски стильное пальто. Вся группа смотрела на женщину и девочку неодобрительно.

Валентина Степановна, не сбавляя ни темпа, ни суровости, моментально перешла в наступление.

– У нас маленький музей, лишних сидений не предусмотрено. Вы же и так три часа сидели в автобусе?

– Вам жалко стул ребенку дать, не пойму? – женщина тоже не собиралась сдаваться.
– Вы задерживаете группу! – еще громче сказала Валентина Степановна. – И вы до сих пор не разделись! Почему вы нарушаете правила? Правила для всех! Попрошу вас раздеться!

– У вас в музее холодно, понимаете, – возразила женщина. – У вас в гардеробе нет работников! Кто присмотрит за нашими вещами? Мы вот сейчас пойдем осматривать, а мало ли кто с улицы зайдет?

В толпе экскурсантов, плотно обступившей споривших, какой-то мужчина, тут же, как по команде, пробормотал «да, не май месяц». Женщина в полушубке, почувствовав поддержку, снова насела на Валентину Степановну:

– Стул не даете, так хоть раздеваться не заставляйте! Я не виновата, что мне жалко свои вещи. Это очень хорошая фирма, качественный натуральный мех, прекрасная выделка, посмотрите! Нет, посмотрите!

И она повернулась вокруг себя и даже руки в стороны вытянула. Две девушки из группы, не удержавшись, прикоснулись к пушистому меху и одобрительно покивали головами.

– Понимаете, да? – теперь женщина обращалась уже к ним. – Прямо из Италии, спецпоставка. Это даже в Москве только в одном месте достать можно. И пальто дочке я там же брала, посмотрите! Шикарные же вещи, и стоят, я вам скажу, не супердорого!

И она схватила девочку за плечи и повернула кругом. Пальто действительно сидело идеально, как на взрослой. Женский голос из задних рядов тихо, но не настойчиво спросил название магазина.

Видя, что разговор уходит куда-то не туда, Валентина Степановна снова подала голос.

– Вы же сказали, что ребенка тошнит, что вы ее крутите-то? А если она у вас блеванет, кто убирать будет? Что вы тут показ мод устроили? Вы в музее, в конце-то концов! Раздевайтесь и проходите уже, а стульев у меня нет лишних!

В толпе кто-то произнес «у-у-у, начинается», а женщина, продолжая держать дочь за плечи, вдруг притянула ее к себе и обняла.

– Как же вам не стыдно, а еще музейный работник, – сказала она тихо. – А может, она болеет у меня? Я виновата, что хочу ее побаловать, шмотку ей купить лишнюю? Я виновата, что себя не забываю, что тоже хочу выглядеть нормально? Да и стоит-то это, Господи, на рынке дороже бывает.

– Вы будете раздеваться или нет? – так же тихо спросила Валентина Степановна. – Я сейчас милицию вызову, вы экскурсию срываете.

– Не буду я тут раздеваться, на улице подождем, воздухом подышим, – ответила женщина. – Обойдемся без вашей экскурсии. Пошли, Светик.

Она запахнулась в свой красивый полушубок поплотнее, и, снова раздвинув всю группу, пошла к выходу, ведя за собой девочку.
 
Экскурсанты смотрели им вслед и молчали. Валентина Степановна мрачно изучала пол. Наконец мужской голос произнес:

– Ну, раз уж мы все же разделись, давайте хоть музей посмотрим. Хотя уже не очень хочется.

«Вам и так никогда не хочется», – сердито подумала Валентина Степановна, а вслух сказала:

– Здание нашего музея было построено в 1864 году. Обращаю ваше внимание вот на какой факт…

Проводив экскурсию, Валентина Степановна пошла в маленькую комнату рядом с гардеробной, включила чайник, поставила рядом с ним две чашки и начала открывать потертую жестяную коробочку с надписью «Печенье». Послышались шаги, и в комнату вошла та самая женщина в красивом полушубке.

– Привет, мам, – сказала она. – Спасибо, отлично справились сегодня, отрекламировали нашу лавочку. И Светка молодец, не подвела. Я ее к деду закинула, вечером пообщаетесь. Ты еще подбавь строгости в следующий раз, мне так проще будет их подразжалобить. Да, и форточку за час где-то открой, чтоб еще холоднее было. Представь, из группы четверо записали название магазина, а еще трое уже заказы сделали: две шубы, одна куртка кожаная. Жди нас теперь через пару недель, надо план сделать, пока сезон.

Валентина Степановна наливала чай, улыбалась и кивала. Она очень любила дочь и внучку.