Потомки королей

Любовь Отраднева

(в соавторстве с Naru Osaka)

Потомки королей

Посвящается дражайшему соавтору.
Без тебя эта история так и не обрела бы плоть.
Спасибо за главный сюжетный поворот!
Это продолжение «Отражения…»,
итожащее одну из фоновых, но важных линий
сериала «Морской Овод»

Иржи, Мирек и «татра» держали путь на запад, в Индию. И чем дальше от Тогенке – тем тише вели себя парни. В смысле, не напоказ. Не во всех же странах народ терпимый. Даже если все всё знают – зачем дразнить гусей. Конечно, Иржи это подбешивало, темперамент и жажда справедливости горячили кровь. Но, как и всегда, Мирек находил способы его унять. И не только словами. В конце концов, интересный, прямо-таки легендарный маршрут стоил некоторых жертв.
Разумеется, на людях приходилось вести себя чинно и благопристойно. Даже за руки не держаться во избежание ненужных домыслов. Но если руки хотя бы слушались, то язык порой подводил. Нет-нет, да и срывалось с него привычное с давних пор шутливо-нежное «Златовласка!» – но с этим уж ничего нельзя было поделать. К тому же все это легко оборачивалось шуткой. В какой-то мере даже отводило подозрения. Больше всего ведь шутят на эту тему те, кто ни при чем и даже не приемлют. И ребят это даже не злило, наедине они смеялись еще больше. И вот так, смеясь, продолжали играть в сказку.
– Смотри на себя, – тянул Мирек, легко гладя плечи сердечного друга, проводя кончиками пальцев по волосам, – какой взгляд, какая стать! Ни дать ни взять – потомок королей!
– Короли бы удивились, – улыбался Иржи.
– Не обычных королей. Сказочных!
– То есть это уже даже и не наш славный Иржи Подебрад, друг гуситов? А что-то поинтереснее? В сказках много и жестоких королей, и странных… А вот с тобой, – он ласково запустил пальцы в золотистые волосы, – сразу все понятно, из какой ты сказки родом, и гадать не надо!
– Что, я и правда потомок той сказочной красавицы?
– Может статься, даже новое воплощение!
– Так тогда и ты? Ее вечный возлюбленный? Тем более, имя твое…
Иржи, смеясь, кивнул – и вдруг на сердце нахлынула непонятно откуда взявшаяся тревога. Тяжелая, сумрачная, разом согнавшая с губ улыбку.
– Что ты, родной мой? – конечно, Мирек привык, что у сердечного друга настроение меняется быстро и часто, но тут показалось, что все серьезнее.
– Ничего, ты же знаешь – королей томят заботы, – Иржи улыбнулся снова, тряхнул головой, отгоняя наваждение.
* * *
Эта минута забылась. Иржи, как и всегда, старался стряхивать с себя все плохое. Все пошло привычно-весело, проехали сколько планировали, заночевать сегодня решили в лесу, в машине. Усталые, заснули быстро, обменявшись лишь несколькими жаркими поцелуями. Обычно даже этого хватало, чтобы отогнать все дурные сны. Но сейчас…
Сейчас Иржи понимал, что такого сна он еще не видел. Мирек был рядом – и почему-то это не радовало, а вызывало ледяное гневное пламя в сердце.
– Сколько еще я буду терпеть все это? Терпеть тебя? – слова, полные яда, сами срывались с губ.
– Это я тебя терплю! – такого лица, искаженного не гневом, а именно злобой, он у Мирека не видел никогда. – Твое тупое, жестокое, самодурское величество!
«Но мы же любим друг друга!» – мысль билась внутри, но не могла победить это темное, черное, сейчас за этим не стояло образов, жарких воспоминаний, мерещилась только донельзя прекрасная девушка. А Мирек меж тем продолжал:
– Кто я для тебя? Слуга. Холоп! Подай-принеси. Что хочу, то и раздобудь! То не знаю что – и то принеси, раз мне захочется!
– А для чего еще рождаются такие, как ты? Уж точно не для того, чтобы на мое зариться, место мое занимать! – Иржи замахнулся. Даже не рукой – скипетром. Но не ударил. Проснулся и лежал в полумраке, приходя в себя. Ни разу еще он не видел таких кошмарных и ярких снов.
– Иржи… Что… Что случилось? – конечно, Мирек не спал. Обвил теплыми сонными руками, прижал к груди, слушая частое биение сердца.
– Да просто плохой сон, не переживай, уж это точно ерунда, – только вот Иржи почувствовал, что Мирек тоже не в себе, дрожит… – А ты сам-то?..
– Да тоже такая ерунда приснилась, скоро забудется.
Они помолчали, прижавшись друг к другу и думая об одном и том же – вопреки словам, приснившаяся ерунда исчезать из памяти не желала.
– Может, расскажешь? – прошептал Мирек. – Тогда точно не сбудется и развеется.
– Я не могу. Я в этом сне… был так жесток к тебе…
Мирек вздрогнул. Иржи прикусил язык, кляня себя за неосторожные слова, но Мирек вдруг шепнул, словно стыдясь:
– Ох, Иржи… И в моем – тоже. Но я… Я сам был не лучше. Вспомнить страшно, что со мной вдруг случилось. Будто какое-то затмение! Я… Я готов был убить тебя!
– Да, и я ведь… Как будто мы были врагами, соперниками, не могли поделить самое дорогое… Но кто же мог встать между нами, ведь у нас только мы…
– Да давай забудем. Хоть и очень странно, что мы видели одно и то же, – Мирек вздохнул.
Вздохнула и «татра» – мысленно, конечно, незачем волновать ребят лишний раз. Верной машине все происходящее тоже чертовски не нравилось. Ну почему сейчас, в этой жизни она не может говорить с ними?! Ведь в воздухе явно носится что-то нехорошее, хоть богиню спрашивай. Как еще их уберечь? Перестать слушаться руля? Протаранить опасность, высадив их?
«Татра» себя окоротила. Сначала понять бы, в чем дело. И дать этим двоим отдохнуть, тем более что они все же успокоились и заснули.
* * *
Утром дорога продолжилась. Забрались, как можно было судить, в ужасную глухомань, даже деревень не наблюдалось. Разве что какое-то святилище, воздвигнутое явно в незапамятные времена.
Иржи тут же полез фотографировать живописные развалины, а Мирек – его подстраховывать. Они не чувствовали – место-то явно нехорошее.
«Татра» же чувствовала – всем от фар до бензобака. Вот только разве она могла прорваться к ним сейчас, по всем этим камням и древним стенам? Оставалось лишь ждать, что будет, холодея от предчувствий.
И вот услышала голоса. Гневные, злые. Еле узнала. Неужто кто-то уже влез в их разум? Потому что сами они никогда не стали бы так кричать друг на друга! «Татра» вслушалась… Да еще и такими словами! Как злейшие враги, причем бывшие хозяин и слуга, а теперь соперники в любви и власти. Да они там всерьез готовы друг друга поубивать! Что же делать-то, где источник безумия? Он совсем рядом, где-то здесь, он тянется к ним, а они и не подозревают, в какой опасности находятся!
Но хотя бы гневные голоса меж тем смолкли. Зато ребят стало видно. И ясно, что хотя бы пока разум и любовь победили.
Такое «татра» видела не однажды – страстные объятия, долгие поцелуи, когда эти двое, кажется, скорее умрут, чем оторвутся друг от друга. И это было прекрасно, вот только та зловещая черная тень никуда не делась, подбираясь все ближе к этим влюбленным идиотам…
«Татра» отчаянно засигналила. Вызывая огонь на себя, ну или что-то вроде. Черная тень повернулась в ее сторону. Влюбленные идиоты тоже.
Наконец-то заметили! «Татра» даже на расстоянии видела, как они побледнели, машинально пытаясь заслонить друг друга от опасности. Чем, кажется, взбесили тень.
– Наконец-то вы здесь, – от этого голоса можно было разрыв сердца получить, будь оно у «татры», – наследники давних врагов! Они не смогли пролить кровь друг друга, так, как это должно было сбыться, но вы… Вы прольете!
– А с какого это перепою? – поинтересовался Иржи. Как-то ужасно спокойно и саркастично.
– А то ты сам не знаешь! Он – плоть от плоти твоего тезки и Златовласки, а вот ты потомок злого короля! Вам пора положить конец этой вражде!
– А мы именно это и делаем, – Иржи как-то нагло усмехнулся. – Любовью, а не войной… Тебе такое даже в голову не приходило, верно, древность ты замшелая? Или у тебя и головы-то нет?
– Да вы все равно от судьбы не уйдете! Ты в прошлой жизни уже собирал на себя все проклятия, и вы переругались под конец, жаль, не передрались! Давайте, завершите круг, напоите меня кровью!
Мирек снова побледнел. Так, как, наверное, когда-то побледнела Златовласка, увидев своего Иржика обезглавленным.
Но ведь тогда все оказалось поправимо. Наверно, здесь и сейчас тоже есть выход…
– Я лучше убью себя сам, – сказал Мирек очень тихо и очень твердо. Когда он говорил так – всем становилось страшно.
– Но кровь-то все равно прольется! – рявкнуло чудовище.
Мирек побледнел еще больше:
– Не дождешься!
А Иржи уже спрыгнул со стены и бежал вниз по склону, крича:
– Я тоже готов умереть за него, но ты с этого ничего не получишь, тварь!
«Татра» не понимала, что они задумали. Зачем, желая умереть, бросились именно к ней, неужели же думают, что она сможет… И для чего им эта баклажка? «Татра» помнила ощущение от этой голубой жидкости. Но люди… Они что, и в самом деле пьют это? Вместе? Они впрямь решили умереть?
Конечно, от такой дозы оба сразу упали замертво. И чудовище тут же взвыло, начиная испаряться, исчезать. Сейчас оно было лишь облаком черного дыма, быстро тающего в воздухе… «Татра» не видела, как оно истаяло совсем – перед ней творилось нечто еще более невероятное. Эти двое сумасшедших вдруг пошевелились, распахнули глаза, приподнимаясь… Но они ли это? У них прежних не было таких глаз и таких странных узоров по всему телу! Глаза светились, у Мирека как неоновые лампы, у Иржи как ртутные лужицы. И чуть видны были вертикальные зрачки у обоих. И этими странными глазами парни смотрели друг на друга – изучая. Любуясь.
«Татра» знала, что такое у них обычно затягивается. И часто переходит в бурную близость. Тем более, сейчас все было обострено до предела, явно они теперь видели мир и друг друга иначе. Но все же – стоило бы убраться отсюда в более безопасное место. «Татра» надеялась, что эти двое изменились все-таки не настолько, чтобы этого не понимать.
И она начала им сигналить, но тут ей – всем им – явилась богиня. Такая же, как тогда, смело одетая в почти прозрачное.
– А раньше прийти не могли? – проворчала «татра».
– Нет, – ослепительно улыбнулась небожительница и перевела взгляд на преобразившуюся парочку. – Вы должны были справиться сами. И вы справились! Хотя и несколько необычным способом.
– А вы кто? – поинтересовался Иржи.
– Она Прекраснейшая и Милосердная, – пробормотала «татра». И даже не слишком удивилась, что ребята ее услышали. Да и они удивились не особо. Мир для них и правда стал другим.
– Богиня? – уточнил Мирек.
– Да, именно. Сошла к вам, чтобы направить на новый путь… И немного помочь на нем освоиться, – она с улыбкой протянула ладонь, на которой сверкали две одинаковые золотые цепочки – тоньше волоса.
– А это за какие заслуги? – прищурился Иржи.
– Так это лимитеры, – даже удивился очевидности этого Мирек. – Мы же теперь екаи.
– Да, и вам лучше носить их, не снимая, особенно на людях. Правда, это существенно ограничивает ваши новые возможности. Например, слышать и понимать вашу верную подругу, – богиня кивнула на «татру».
– Ну вот, а мы только начали заново знакомиться, – Иржи протянул руку и погладил верную машину, как лошадь. – Ну ничего, когда-нибудь мы покажем всему миру, кто мы есть на самом деле!
Однако цепочки надевали друг другу не без удовольствия и как-то торжественно, почти как кольца. И любовались снова – теперь уже новыми изменениями. Точнее, возвращением в почти прежнее качество.
«Татра» тем временем молчать не могла и общалась с той единственной, что сейчас могла ее понять.
– Это сказочное проклятие… – размышляла вслух машина, – оно очень многое объясняет. В той жизни особенно. То, что Иржи не смог оттолкнуть Мари. И то, что было в шестьдесят восьмом. Тяжело быть потомком злого короля!
– Но и то, что Мирек целовал Иржи руку на верность, опустившись на одно колено, – объясняет тоже. Как ни крути. Однако это проклятие они могли снять только сами. Вдвоем. И не только потому, что избавиться от него можно лишь таким способом. Просто эти двое в самом деле созданы друг для друга. Одна судьба, одна любовь на двоих… Просто первый раз они родились слишком рано. Тогда времена были настолько другие, что мальчики даже осознать не могли, что между ними происходит.
– Ну что ж, все-таки они тогда не так плохо жили с женами, да и дети остались.
– Но сейчас, согласись, все еще лучше. Правда, если бы они теперь решили бы завести детей – наплодили бы полукровок.
– А я думала, это так не работает, если ты не родился екаем.
– Я вообще думала, что так екаем не станешь, но однако же.
Богиня повернулась к Иржи и Миреку – невозможно было понять, сколько они услышали и поняли, глядя только друг на друга.
– А вы настоящие герои. Если бы эта темная тварь испила вашей крови, ее сила возросла бы многократно, она сумела бы свести с ума всех екаев до единого, а это означало бы межрасовую войну!
– Серьезно? – Мирек всегда сомневался в чем-то столь подавляюще масштабном.
А вот Иржи счастливо засмеялся:
– Ну круто! Всегда знал – все неспроста!
– И все-таки, – заметила «татра», – им же ни к чему знать о своей прошлой жизни?
– Надо будет – сами вспомнят. И сами решат, что с этим делать. Пока вези их дальше, и без того о разном наобщаетесь.
* * *
Когда Джастин Лоу добрался до святилища, там, к его удивлению, обнаружился только черный пепел. Молодой священник, грозное Оружие Господа, не понимал, как – но и правда обошлось.

Ноябрь-декабрь 2020