Глава 58, О Бунине, Нобелевской премии и нелюбви

Его любили домашние хозяйки, домашние работницы, вдовы и даже одна женщина - зубной техник. (Из классики)

Иван Бунин Чеховым явно не был.
В том смысле, что женщин он любил, а они его не особо. Попросту не любили. Даже то, что он им направо и налево делал предложения, не так чтобы сильно помогало.
То есть, по правде сказать, кроме верной супруги второго созыва — Верочки Муромцевой, бегали они от него, как чорт от ладана. Видимо, потому что великий литератор был желчен, беден и с ними суров. А женщины любят, когда все как раз наоборот.
Частично эта сложная ситуация может объясняться и тем, что Иван Алексеевич предпочитал глупеньких и красивых.  Этот сексуальный паттерн многих подводил, ну вы знаете.
Литературный путь Иван Алексеевич начал в старинном Орле.
Вот и Варенька Пащенко — корректор в "Орловском вестнике". Бунину 18 лет, но тяжелый характер уже проявляется в полный рост. С одной стороны - пишет Варе страстные, просто эротические письма, с другой - как-то постоянно втолковывает бедной девушке про ее неразвитость, пошлость, дурных вкусах и привычках. Склонил девчонку к сожительству, пытался жениться, но надоел ей дико.
Заметим, что параллельно отношениям с Варенькой Пащенко, в том же Орле, Бунин приударил за издательницей  "Орловского вестника" - слегка пухленькой Наденькой Семеновой. Наличие у Нади мужа — Бориса Шелехова не смущало, но тот ревновал, портил нервы, докладывал о развитии событий Варе, что страшно раздражало классика.
В итоге Варя не выдержала, уехала в Елец, да и вышла замуж за Ваниного друга юности Арсения Бибикова, у того хоть деньги были. Кстати, Бибиков тоже литераторствовал, стихи писал совсем неплохие.
Да, чуть не забыл! Там, по дороге, еще и Екатерина Лопатина попалась, писавшая в "Новом слове". Очень красивая девушка. Бунин такого не пропускал. Сделал, в свойственной ему манере, предложение, но Катя аж расхохоталась. До гроба сказала, с таким жить - нет уж.
После эпического фейла с Пащенко, да еще и Лопатиной — страдания, суицидальные  настроения, все как положено.
Поехал Иван Алексеевич в Одессу отдохнуть, в себя прийти... Встречает там Николая Цакни, грека, владельца газетки "Южное обозрение", в ней молодой литератор хотел публиковать что-нибудь из свежего.
Николай Цакни по молодости был активным оппозиционером, потом свалил от греха в Париж. Там ему так понравилось, что он подзабыл о борьбе за народное счастье, женился на еврейке Зиночке, тоже бывшей оппозиционерке, подарившей ему девочку — Анечку.
Повзрослел грек, одумался, остепенился и женился второй раз уже на даме поопытнее, постарше. Элеонора происходила из более чем состоятельной одесской семьи — Ираклиди.
Познакомился Коля Цакни с ней через своего приятеля — Тургенева, тот отрекомендовал ему греческую барышню с состояньицем, ученицу Поленьки Виардо, которая, как известно, ни одного урока без золотого луидора на рояле не начинала, - меркантильна была до бессознательности.
Николай с новой супругой Элеонорой вернулся в Одессу и прикупил там, помимо виноградников, землицы, того-сего, это самое "Южное обозрение" - для души. Интеллигенция. 
Зажили с дочкой Анной и Элеонорой душа в душу, родился сынок - Бобочка. Супруга и падчерица - как близкие подруги, не разлей вода.
Ну так вот. Приходит Иван Бунин домой к Коле Цакни, увидел там Элеонору, а потом греческо-еврейскую красавицу Анну Цакни. И все. Пропал - "Солнечный удар".
Черное море, лето, Одесса, молодая еврейка, кефаль, свое белое вино с виноградников Элеоноры. После кефали с вином Бунин обычно с Анной в оперу ехал, она в платье жемчужном, точеное лицо прикрывает вуаль с мелкими звездочками.  Все это было волшебно, голова кружилась. Один раз плыли вместе на пароходике, а Иван взял и попросил у Николая руки Анны. Эх.. 19 лет девочке.
После венчания Бунин как-то забыл про невесту, это случается с нами, классиками, - вышел из церкви с тестем Николаем, да и пошел с ним выпить. Все гости поехали кататься на пароходе, а Бунин, чтобы не участвовать в затеянном Анной скандале, по случаю, что ее забыли, просто заперся в какой-то комнате и до утра оттуда не выходил. А комната, приготовленная для молодоженов, усыпанная лепестками роз, осталась нетронутой.
Иван Алексеевич быстро понял, что Аня глупа до чрезвычайности, хотя и Бунин, надо сказать, ей сильно разонравился, прямо со скандала на свадьбе. Так что родила Анна Николаевна мальчика Колю и тоже, как и Варенька Пащенко, ушла от Бунина.
К тому же у Бунина начался бурный роман с мачехой Анны, женой Николая Цакни, Элеонорой Павловной. Впрочем, это было краткосрочно, Бунин ей быстро надоел и начал раздражать.
А Аня Цакни потом вышла за Александра Дерибаса, автора рассказов "Старая Одесса", родственника того самого Иосифа Дерибаса, что основал великий город. Стала Анной Дерибас. Ну вы знаете, улица есть такая - Дерибасовская.
Брат Ивана, Юлий тоже не отставал. Несмотря на наличие семьи, в Харькове у него был грандиозный роман с Лизой Нефедовой, женой известного народника. Революционер даже поселился с супругой в Крыму, подальше от Юлия, был плохой опыт, но братик таки приехал к ней и, надо сказать, вовремя. Лиза решила утопиться в море, ее случайно рыбаки спасли. Она постоянно бросала детей и моталась к Юлию в Харьков на свидания, жила в гостинице, куда Юлий Алексеевич стыдливо бегал.
Там ее с братом Иван и застукал. И что бы вы думали? Очень Лиза ему понравилась, начал он и за ней ухаживать, но был с негодованием отвергнут, что, впрочем, уже никого не удивляло.
Как-то раз Бунину с женщиной повезло - надежда, она всегда покидает нас последней. Он познакомился с Верой Муромцевой. Ему 36, ей 25 - все отлично, необыкновенно красива, слушательница высших женских курсов Гренье, любовь, все дела.
К тому же с деньгами сразу стало все хорошо - как-никак, а дядя Верочки — председатель Первой государственной Думы. Отправились вместе на дядины деньги в дальнее путешествие, начать решили с Израиля, он тогда Палестиной назывался, потом - как пойдет. И хорошо ведь пошло! Египет, Сирия, Израиль, Греция, Турция, Италия, Швейцария, Германия, Франция … Одно путешествие сменялось другим, потом третьим… Почти целых двадцать лет Бунин с Верочкой вели кочевой образ жизни. Осели они в Грассе — небольшом городке на юге Франции - Лазурный берег, райский уголок...
Вера, умница девочка, сразу поняла, что к чему. На романы Ивана Алексеевича внимания большого не обращала, тем более долго они не продолжалось, женщины от Бунина постоянно уходили, а иногда просто убегали. Вот, например, познакомился он как-то раз с рижской красавицей Таней Ратгауз, дочерью поэта Даниила Ратгауза. Так та, негодница, заявила, что он - "эротоман на почве старческого маразма"!  Каково? Бунин со временем к неудачам своим с женщинами попривык, стал считать все это закономерностью, даже расстраиваться почти перестал.
Но тут в ребро великого литератора настоящий бес пнул - Галочка Кузнецова.
И ведь начиналось все спокойненько, как обычно. Маститый писатель на второй половине шестого десятка встречает молоденькую, подающую надежды литераторшу. Париж, командировка, романтическая вечеринка у Модеста Гофмана. Обычный Бунинский романчик. Девочка не без способностей, парочка стихов, рассказики. Прогулки по Парижу - Сад Тюильри, Латинский квартал, покатались на пароходике по Сене. Потом бутылка шампанского и номер в маленьком отельчике, неподалеку от Вандомской площади. Казалось бы.
А Галочка запала. Бросает мужа, переезжает в Грасс, прямо на виллу "Бельведер", где жил Бунин с супругой, Верой.
Иван объявил, что приехала помощница и ученица. Жена поначалу немного посопротивлялась, но потом быстро поняла, что терпение и труд все перетрут - шансов у прямого восстания против полигамничанья супруга было немного - ей уже сорок шесть исполнилось к тому моменту, как Галочка переехала.
И практика показала правоту этой политики. Правда, они втроем с Галей довольно долго прожили, лет шесть, или семь. Да и подобное выступление было у Бунина хоть и самым продолжительным, но не первым и не последним. Про Лялечку Жирову не будем забывать, редких достоинств была девушка, прирожденная натурщица.
«Я вдруг поняла, что не имею даже права мешать Яну любить, кого он хочет, раз любовь его имеет источник в Боге. Пусть любит Галину... только бы от этой любви ему было сладостно на душе», - Вот! Это - да! (Верочка мужа Яном называла).
Настоящая жена писателя.
Так и коротали они дни втроем, в провансальской деревеньке Грасс, на Лазурном берегу.
Кузнецова следующим образом описывала свою жизнь с Буниными в книге «Грасский дневник»: «Живу здесь почти три недели, а дела не делаю. Написала всего два стихотворения, прозы же никакой. Все хожу, смотрю вокруг, обещаю себе насладиться красотой окружающего как можно полнее, потом работать, писать, но даже насладиться до конца не удается. По утрам срезаю розы - ими увиты все изгороди, - выбрасываю из них зеленых жуков, поедающих сердцевину цветка… Обычно я же наполняю все кувшины в доме цветами, что И. А. называет «заниматься эстетикой». Сам он любит цветы издали, говоря, что на столе они ему мешают».
Семья Буниных, всегда, надо сказать, жившая хорошо, постепенно обеднела, что вполне объяснимо в Грасских реалиях. Денег не хватало ни на что. Вера Николаевна писала в дневнике, что ей даже приходится донашивать одежду Галины.
Галочка в 1933 году вместе с Верой и Иваном ездила в Стокгольм, где Бунину вручали Нобелевскую премию. Так и вышли на сцену втроем. Больше в истории шведского короля Густава, в частности, да и Нобелевской премии вообще, такого не было.
А на обратном пути, в Германии, пассия Ивана Алексеевича свела знакомство с оперной певицей Марго – сестрой старого друга Бунина Федора Степуна, у них завертелся роман. В смысле, у Галочки с Марго, а не у Бунина.
И какой роман! Галочка через пару лет после Нобелевки ушла от Бунина к Марго Степун, и девушки прожили вместе сорок лет.
Так что политика мудрой супруги Веры вполне оправдалась, все в итоге прекрасно разрулилось.
Зато муж написал "Темные аллеи", что неплохо, на взгляд вашего автора, искупило все эти треволнения.
Рассказ о том, как женщины убегали от Бунина, а он все никак не мог с этим смириться, следует завершить прекрасной перепиской.
Однажды, уже после войны, Бунин написал письмо Надежде Тэффи, которое закончил словами: «А засим, сударыня, целую Ваши ручки, штучки, дрючки».
Великолепная Тэффи ответила: «Дорогой Иван Алексеевич! Если ручки мне иногда еще целуют, то штучки и тем более дрючки никто уже лет сорок не целовал».

К чему я это все? Несколько десятилетий назад, когда ваш любимый автор еще учился в школе, кажется в последнем классе, ему достались на два дня Бунинские "Воспоминания", парижского издательства "Возрожденiе". Бунин, напомню, был практически запрещен в Советском Союзе. Думается, скоро его опять запретят.
Шли итоговые экзамены, молоденький автор читал Ивана Алексеевича ночью, за поеданием холодных жареных голубцов, а также в промежутках между подготовкой к выпускному сочинению по одному из шедевров Леонида Ильича Брежнева "Малая Земля" и завершающим испытаниям по физике. Самой большой проблемой в течение этих двух дней было прервать чудесное чтение.
Бунин великолепен и неповторим. Это, на взгляд автора, лучший русский язык двадцатого века, если не считать Владимира Владимировича. Набокова, разумеется.
Может оно и к лучшему, что его не любили женщины? Не читали бы мы тогда "Темные аллеи", "Солнечный удар". Этим Рабочим Полднем, по прошествии десятилетий с тех самых голубцов, автор еще раз осознал, что нам всем очень повезло.

25.04.2021