Под грифом Сов. Секретно, без цензуры -Ч2

                Часть-2
Чтоб мы не унижались за гроши,
Чтоб мы не жили, мать, по-идиотски,
Ушел из жизни хулиган Шукшин,
Ушел из жизни хулиган Высоцкий.
                /Валентин Гафт/

    Я уже писал, что через территорию Псковской области проходила линия фронта в Великую Отечественную Войну. Хочется привести выдержки из книги «Великая Отечественная война на Псковщине».
  … «22 июня 1941 года псковичи, как и вся страна, были потрясены сообщением о начале войны с Германией. А уже 2 июля начались бомбардировки Пскова и Великих Лук.  Подступы к Острову и Пскову прикрывали лётчики. В конце июня 1941 года три молодых летчика 158-го полка на истребителях совершили первые в истории войны воздушные тараны немецких «юнкерсов». Петр Харитонов, Степан Здоровцев и Михаил Жуков открывают славную страницу героических подвигов на Псковской земле. Уже 8 июля 1941 года им было присвоено звание Героя Советского Союза.
   Войска не сдавали города без боя, пытались остановить врага везде. Три дня отступающие советские части сражались за г. Остров, уничтожив более 140 немецких танков. Бои за Великие Луки продолжались больше месяца. Советские солдаты удерживали город, не пуская дальше, вглубь страны, 7 вражеских дивизий. Но к концу лета Псковская земля оказалась в оккупации.
    Нацисты устанавливали в городах и селах свой порядок: создавали собственные органы власти, полицейские управления. Все жители должны были регистрироваться в специальных органах (управах) и работать без всякой оплаты или за очень маленькие деньги. В справках, которые должен был иметь каждый работающий человек, жестко прописывался даже путь до места работы и время передвижения. Такая справка псковички Маши Ивановой сохранилась в музее Карлсхорст в Германии. За нарушение грозило наказание. Устанавливался комендантский час, после которого появление на улице было запрещено. Часть жителей Псковщины были угнаны в Германию: в концентрационные и трудовые лагеря, на принудительные работы.
    Наиболее трагически сложилась судьба евреев. Их изолировали от остальных граждан, поселяли в самые неблагоустроенные районы городов – гетто. Первое такое гетто на территории нашей страны появилось в г. Невеле. Были подобные и в ряде других городов. Сюда же позже привозили евреев из других стран и районов страны. Один из документов, хранящихся в Себежском краеведческом музее, свидетельствует: «…В г. Себеже возят воду на евреях, запрягая их в бочку-водовозку по четыре человека, а пятого сажают на бочку, чтобы управлять ими…». Условия  проживания  в гетто Себежа были  не менее  чудовищными.  Жили  по  18  человек  в  комнате. Выходить в город жители гетто могли только с разрешения коменданта.
 Уничтожение   евреев  было ужасным.  Из  печатных  источников  и, побеседовав  с  информантами,  мы  узнали,  что  на  расстрел  евреев  зимой  вели  полуголыми  по  льду  Себежского  озера. Это  совсем непростое  зрелище  наблюдали    местные  жители. В 2009 году силами администрации г. Себежа на месте расстрела был поставлен памятник.
    Действия гитлеровцев не оставались безнаказанными. Уже в первые месяцы оккупации были организованы небольшие партизанские отряды  от 25 до 180 человек. А к 1942 году в лесах Псковщины действовали несколько партизанских бригад – больших соединений борцов против врага. Одной из них - Второй Ленинградской партизанской бригаде (командир — кадровый офицер Николай Григорьевич Васильев), удалось создать первый в истории войны Партизанский край. На его территории располагалось более 400 деревень, где была восстановлена Советская власть, работали школы, издавались листовки и газеты, сообщавшие правду о происходивших событиях.  3-ая Ленинградская партизанская бригада под командованием А. В. Германа весной и летом 1943 года вела против оккупантов так называемую «рельсовую войну». Выводились из строя отдельные участки железной дороги, взрывались воинские эшелоны.
     Всего на территории современной Псковской области действовало 29 партизанских бригад общей численностью 57 тысяч человек. По масштабности партизанского движения это не сопоставимо ни с одной другой областью.  Каратели зверствовали в тех местах, которые находились вблизи Партизанского края: сжигали деревни, расстреливали крестьян. Символом трагедии мирных жителей стала порховская деревня Красуха. В ноябре 1943 года недалеко от деревни подорвалась на мине немецкая автомашина с генералом, который был легко ранен. 27 ноября немецкие каратели ворвались в деревню и сожгли в сараях 280 местных жителей и беженцев.
      Оккупанты сожгли около 4 тысяч деревень, уничтожили более 7 тысяч мирных граждан, вывезли в другие зоны более 150 тысяч человек.

   К 1944 году немецкие войска соорудили по берегам Псковского озера и реки Великой оборонительный рубеж - линию «Пантера», представлявшую собой бетонные доты, минные поля, врытые в землю танки и пушки. Однако фашисты недооценили силу и мощь русского оружия.
   В течение 4-х месяцев войска готовились к прорыву линии «Пантера». В июле 1944 года советские войска освободили Пушкинские Горы, Идрицу, Опочку,Себеж.
    Крупный железнодорожный узел Идрица был освобожден от немецко-фашистских захватчиков в полдень 12 июля 1944 года в ходе кровопролитных боев. После этого восемь дивизий получили наименование «Идрицкая». А в ночь с 30 апреля на 1 мая 1945 года военнослужащие 150-й ордена Кутузова II степени Идрицкой стрелковой дивизии водрузили штурмовое знамя на крыше рейхстага в Берлине, что означало полный разгром врага. Знамя Победы с этого момента стало главной военной реликвией.
    В Идрице день Знамени Победы неофициально отмечали на протяжении многих лет 30 апреля.
    Наступательная операция войск правого крыла Калининского фронта в Великой Отечественной войне, проведённая 6–10 октября с целью освободить г. Невель и обеспечить благоприятные условия для последующего наступления в Белоруссии и Прибалтике. Придавая важное значение удержанию в своих руках Невеля, немецко-фашистское командование превратило город в мощный узел сопротивления. Здесь оборонялись 5 дивизий 3-й танковой и 16-й армий. Их действия поддерживались авиацией 1-го воздушного флота. Противник, используя лесисто-болотистую местность с множеством озёр, построил сильную траншейную оборону на межозёрных дефиле.
   Освобождение Невеля имело важное оперативное значение. Потеряв этот крупный узел коммуникаций, немецко-фашистское командование лишилось свободы манёвра силами на стыке групп армий. «Север» и «Центр». Перед советскими войсками открылись новые возможности для наступления в Белоруссию и Прибалтику. Невельская операция – одна из самых скоротечных наступательных операций Великой Отечественной войны. Её главная цель – освободить Невель – была достигнута в течение суток.
    В тяжёлых боях за освобождение г. Невеля погибла смертью храбрых дочь казахского народа Маншук Маметова. Оставшись одна из пулемётного расчёта, будучи тяжело раненой осколком в голову, уничтожила 70 солдат противника.
    В книге «Годы возмездия» Маршал Советского Союза А. И. Ерёменко  дал Невельской операции такую оценку: «Невельская операция была весьма сложной в оперативном отношении. Она развернулась на фронте в 40 км, на глубину 40 – 45 км и была проведена в течение двух суток. Решительные и стремительные действия войск позволили в короткий срок преодолеть сильные укрепления на подступах к городу и овладеть Невелем – важным опорным пунктом и узлом железных и шоссейных дорог, превращённым врагом в базу снабжения…».

  Думаю, что читателю будет понятно, что представляла собой послевоенная земля Невельского района, напичканная до предела в полях, лесах и болотах
взрывоопасными предметами. В районе мемориального комплекса «Турки - Перевоз», где похоронено более трёх тысяч советских воинов, и где до настоящего времени, поисковые отряды находят новых безвестных героев, эти места были популярны и среди добытчиков военных реликвий и оружия.
    Для ребят моего поколения, военные трофеи представляли неподдельный интерес. Вполне боеспособное оружие, гранаты, лимонки, тол и порох – всё это добывалось при наличии желания. В каждом классе были ребята с увечьями: оторванными пальцами детонаторами от мин, выбитыми глазами и осколочными раненьями, полученными при неудачных экспериментах с боеприпасами. В местной газете, то и дело печатались объявления о нахождении и уничтожении очередного склада боеприпасов или отдельных снарядов, бомб и мин. Также размещалась информация о трагических происшествиях и предупреждения о соблюдении осторожности при посещении лесов.
     Что говорить, но особенно лихие и отчаянные из нас, собирали целые арсеналы, а в лесах не редко слышались взрывы, пулемётные и автоматные очереди, как будто ещё продолжалась война!
    О личной безопасности, и безопасности окружающих мы думали в последнюю очередь, или не задумывались вовсе.
   Вспоминаю, как мы надумали бросить пулемётную ленту в костёр на небольшой полянке между жилыми домами в нашем посёлке. Мы укрылись в небольшом приямке, откуда брали глину для кладки печей и стали ждать начало канонады. Время шло, а взрывов всё не было! Выходить к костру было опасно – «никто не хотел умирать», но тишина заставляла нас думать, что наверно костёр уже погас. И вот, когда самый отважный из нас, начал ползком приближаться к костру – послышались залпы! Мы не додумались посчитать количества патронов и сравнить их с разрывами, поэтому, когда они прекратились, ещё долго лежали притаившись!
    Для своего развлечения мы устраивали внезапные взрывы – хлопушки на дорожке,  по которой местные жители ходили к колодцу за водой. Для этого бралась пустая гильза от малокалиберного патрона (их было навалом на городском тире от военкомата), начиняли её порохом или серой от спичек, сплющивали свободный конец и заворачивали в вату. При приближении очередной жертвы, мы поджигали вату и укладывали закладку возле тропинки в траву. Всё рассчитывалось таким образом, чтобы тлеющая вата воспламенила заряд, когда несущий воду поравняется с ним. Наша компашка располагалась по соседству, на штабеле дров и вела обычные беседы с невозмутимыми лицами. Реакция наших жертв была непредсказуемой: - кто-то резко приседал, обливаясь водой, и ему требовалось сменить промокшую одежду и отправиться снова, испытать «счастье», а кто-то хватал коромысло и со страшными ругательствами бросался в нашу сторону, заставляя нас разбегаться  в рассыпную!
     Однажды, меня пригласили старшие ребята съездить с ними на лесное озеро за порохом. Это озеро находилось в нескольких километрах от города, и к нему вела неприметная дорожка. С собой мы брали сумки под порох, и вёдра, с пробитыми гвоздём днищами. Говорят, что во время войны, посредине озера находился островок, на котором располагался склад боеприпасов. Ударом авиации с воздуха, склад был уничтожен,  остров исчез под водой, а остатки боеприпасов разметало по дну озера. Наши действия были следующими: - мы заходили в воду по колено, черпали ил ведром, а потом промывали его через отверстия в днищах. На дне ведра оставался слой пороха разнообразной формы и размеров в два пальца толщиной.
    Теперь мы были вооружены и очень опасны! Вернувшись, домой, мы приступали к изготовлению двухступенчатых ракет. Порох заворачивался в фольгу, перевязывался нитками. И изделие в виде сигары подвешивалось на небольших крючках на стартовую проволоку. Оставалось поджечь фитиль и наши ракеты, выписывая замысловатые пируэты, взмывали в небо.
 Случались и не удачные пуски (как же без этого), когда ракета попадала в стог сена, сарай, или ещё хуже, в кого-то из нас или прохожих! Я Вам поведал только о вершине айсберга наших «невинных» развлечений, на самом деле, случалась и такая жесть, о которой я предпочту не рассказывать  на этих страницах, заботясь о сохранности нервной системы наиболее чувствительных из нас! В общем и целом, к взрослой жизни, морально и физически, мы были не плохо подготовлены!
   Побоку Фен Шуй
Давление сегодня в габаритах
Но ты остерегись и не газуй
Тебе не терпится, я знаю, под софиты
И на дистанцию, где побоку Фен Шуй

Тебе не терпится туда, где молодыми
Мы не считали дни, часы
Мы были не по-детски заводными
И бесшабашными там с ног до головы

Не то, чтоб море было по колено
Его мы в брод перемахнули, перешли
Такое время – скажем откровенно
Когда пиджак на майку и в трусы

Сейчас мы – респектабельность, неспешность
Сейчас мы дружим с головой
Забыли про ершистость и беспечность?
Тогда и Ленин был сам молодой

Тогда мы гильзы от мелкашки
Набили серой и заплющили концы
Сложили в вату тлеть на той дорожке
Где от колодца воду все несли

И потихоньку вата тлела, тлела
И неожиданно гремел – Ба-Бах!!!
Вода и вёдра, всё кругом летело
И редко кто дошёл в сухих штанах

Да, хулиганили; был порох и патроны
И пальцы на руках отсечены
Несли мы мирные потери и уроны
Мы дети мировой, отечества войны

Теперь другие ждут напасти и угрозы
Людей косит компьютерный прогресс
Но мы всё те же, в нас репей и розы
От мирной жизни получаем стресс

Давление сегодня в габаритах
Но ты остерегись и не газуй
Тебе не терпится, я знаю, под софиты
И на дистанцию, где побоку Фен Шуй

   А что же школа? Спросите Вы. Школа для нас была местом не только получения знаний, но и обмена опытом во всех вопросах. Ребята были традиционно более развязанными, чем девчонки, многие  из нас курили. А вот среди девочек курящих не было. Вообще в наше время курящая девочка воспринималась как девица лёгкого поведения! Про наколки я вообще не говорю – это нонсенс, отметка о судимости и никак иначе! В вопросе о курении помню разговор с моим отцом, который убедил меня в бесполезности и вредности этой привычки. Он сказал: - дело твоё, но послушай меня, я видел, как мучились заядлые курильщики на фронте,  где табака не было. Я считаю, что это вред своему здоровью и бесполезная трата денег, а ложный авторитет перед друзьями – он как этот дым, вроде есть, и вот уже его нет, а привычка остаётся! Эти слова отца так врезались мне в голову, что никто ни когда не смог меня соблазнить начать курить!
     С теплотой вспоминаю своего педагога по военной подготовке, Лакиса Валентина Николаевича, ныне покойного. Он обладал способностью с фантазией и выдумкой находить подход к каждому ученику, заинтересовывая его необычностью подхода к своему предмету. Так, он сумел организовать старшеклассников, очистить от скопившегося хлама и грязи подвал нашей второй школы, и устроить там стрелковый тир с передвигающимися мишенями, а так же классами для военной подготовки. Я считаю, что его заслуга – убедить меня в поступлении в военное училище. До сих пор помнится его изречение: - «будет у тебя тогда водка, лодка, и молодка»!
    Зачем я так подробно описываю свои школьные годы? Спросит читатель. Хватит размазывать кашу по тарелке, и пора уже приступить к курсантскому периоду, как и обещал!
    Всё дело в том, что я пытаюсь донести до Вас мысль о том, что просто так из воздуха не берутся грамотные, культурные, и преданные своему делу офицеры. Они взращиваются из того материала, что формирует и поставляет общество, и ни как иначе!
    В общем, после окончания десятого класса, передо мной нарисовались три пути дальнейших действий.
    Первый, это художественное училище. Второй – по совету отца, сельскохозяйственный институт в городе Великие Луки. Третий – военное училище в городе Опочка, Псковской области.
   Я стал размышлять: - меня очень привлекала художественная стезя, но я понимал, чтобы добиться успехов на этом поприще, нужно обладать не просто способностями, а выдающимся талантом. Иначе, будешь всю жизнь перебиваться с хлеба на воду, довольствуясь не дорогими оформительскими работами и заказами. Из книг мне было известно, что многие, ныне прославленные и дорогие живописцы, получили признание и известность только после своей смерти, а до этого влачили жалкое существование!
    Второе направление – сельхоз. Институт, против которого категорически выступала моя мама. Она говорила: - посмотри на своего отца, он неделями не бывает дома, мотаясь по полям и фермам и воюя с пьянством механизаторов. Когда он появляется домой, то невозможно дышать от  стойкого запаха силоса и навоза! И это не простой колхозник, а руководитель хозяйства.
    В результате, я резонно и осознанно остановился на военном училище, уговорив поступать вместе со мной своего (уже Вам известного друга и приятеля) Сашку Пакина. Я подумал, что и в армии существуют клубы, и там я смогу продолжать свои занятия живописью на любительском уровне.
   Была одна проблема, у меня выходила тройка по алгебре, а этот предмет был основным при поступлении в училище. Зато за «физо» я не опасался!
   Пришлось записаться на внеурочные занятия, чтобы подтянуть этот предмет.
    Для кого то, я, может быть, открою тайну, но в наше время, поступление в военное училище, как в прочем и призыв в армию, было для некоторых ребят спасением от «кривой дорожки» за колючую проволоку!
    По крайней мере, мне известно два таких факта. Первый, это мой одноклассник, который воодушевился моим примером и спустя год после меня, поступил в военное училище в Москве.  Далее, успешно его окончил, дослужился до полковника и после увольнения в запас работал на высоких должностях, о которых я не мог и мечтать. Так вот, он мне сам говорил, что если бы не пошёл в военное училище, то наверняка, окончил свой путь в местах отдалённых и суровых! К моменту окончания школы, он был уже условно осужден за хулиганство и плотно связан с одной «не хорошей компанией».
    Другой пример – мой однокурсник Женька Фазанов, по прозвищу «фазан».
Фазан был родом из деревни Пушкиногорского района, но точно, не из Тригорского и Михайловского. Он «прославился» своим неукротимым нравом первого драчуна в Пушкинских горах. По его мнению, если день прошёл без драки, то он был прожит бездарно зря! Для него не существовало авторитетов,  и, несмотря на габариты и навыки противника, Фазан добивался своего на морально-волевых! Надо отметить, что он не редко пользовался и запрещёнными приёмами – кастетом, цепью, ремнём с увесистой, литой пряжкой, что могло привести и к трагическому исходу.
    Я тут вспомнил своего соседа по посёлку Ваньку Глянщика. У него был выдающийся петух, с которым он предлагал нам сразиться. Мы вооружались деревянными мечами, брали крышки от оцинкованных баков для кипячения белья в роли щитов, и выступали на поединок. Петух был действительно уникальным, наверно в нём присутствовали гены от бойцовской породы, и при виде любого не знакомого противника на своей территории, он бесстрашно бросался в бой. Скорее всего, он видел в нас покусителей на его куриный гарем и атаковал клювом и шпорами до тех пор, пока противник не ретировался.
     Так вот, У Женьки фазана был похожий на этого петуха характер, и его отец, трезво рассудив, предложил ему направить свою энергию на службу Родине!
    Теперь, когда я провёл этот экскурс  в теневую сторону наших причинно-следственных намерений, станет понятно, с каким контингентом приходилось работать нашим отцам – командирам, и каких усилий стоило вылепить из нас достойных продолжателей традиций российского офицерства.
   Если немного углубиться в историю, и посмотреть, как строилось военное образование в дореволюционной  России, то можно отметить следующее:
«Согласно Положению о военных училищах, утвержденному в 1867 г., прием в них производился из среды привилегированных классов (освобожденных от рекрутской повинности). Только после введения всесословной воинской повинности в 1874 г. было разрешено принимать в училища лиц всех сословий, однако и после этого большая часть юнкеров принадлежала к числу дворян».  В  «Наставлении для образования воспитанников военно-учебных заведений» была сформулирована основополагающая заповедь будущих защитников отечества: «Христианин, верноподданный, русский, добрый сын, надежный товарищ, скромный и образованный юноша, исполнительный, терпеливый и расторопный офицер — вот качества, с которыми воспитанник этих заведений должен переходить со школьной скамьи в ряды Императорской Армии с чистым желанием отплатить Государю за Его благодеяния честною службою, честною жизнью и честною смертью».
    В наше время, это были дети крестьян и пролетариев, и в редких случаях – интеллигенции. Поэтому, трудно сказать, на сколько, мы соответствовали заповеди защитников отечества, но ведь человек в своём развитии не стоит на месте, он по новому оценивает свои поступки, ставит цели и решает задачи. Окружающая обстановка и социум, накладывает  свой отпечаток на характер и мировосприятие в целом.
    Кто-то из нас успешно построил свою карьеру, честно и верно следовал воинскому долгу и присяге, а кто-то так и не сумел перебороть негативные черты, что приводило к досрочному увольнению, судам офицерской чести, а то и осуждением военным трибуналом.
    Это жизнь, во всём своём многообразии, хотя и ограниченная строгими рамками воинских уставов. Но человек  не перестаёт быть человеком, или, как говорится: - ничто человеческое нам не чуждо!