Николаевна и дети. фэнтези. Часть 15

Я люблю весну во всех её проявлениях. Таинство её пробуждения и полную природную перезагрузку. Я всегда жду весну с великой радостью. С жадностью улавливая её предвестники. Восхищаясь её первыми запахами и звуками.
С самого детства, будучи ещё совсем маленькой, я складывала пазлы из верных признаков весны.
 Когда после бесконечно долгой Сибирской зимы,  с крыш оттаивали первые прозрачные капельки, и  прямо на глазах превращались в огромные вкусные сосульки.
 Именно тогда  мы шли с мамочкой в лес и приносили ветки с небольшими почками вербы.
Через некоторое время стоящие в больших банках с водой ветки начинали распускаться. Набухшие до предела почки с треском и шелестом  лопались, и из них появлялись пушистые препушистые вербочки.
Именно там, на кухне,  у замёрзшего окна, возле большой горячей русской печи начиналось для меня таинство пробуждения весны и превращение голых веток в благоуханный букет. Именно тогда для меня начинался самый настоящий праздник весны! Именно в то время с весёлыми и звонкими трелями прилетали первые весенние перелётные птички –невелички.
Которых поначалу можно только услышать, но сложно рассмотреть в кронах ещё заиндевевших за ночь деревьев.
Некоторые птички, отдохнув и отобедав в наших лесах и тайге, летели ещё дальше на север, в тундру вить гнёзда и выращивать потомство.
Всё это во время чаепития я с упоением рассказывала детям, которые достали последние припасы и подкреплялись перед серьёзным шагом в неизвестность. Раньше, пока они смотрели на меня снизу вверх, то называли  кто мамой,  а кто бабушкой. Я и не спорила, как хотят так и пусть называют. Все они для меня давно мои родные и дорогие дети. Сейчас, они выросли, а некоторые ещё продолжают расти. И я давно смотрю на них снизу вверх.
Интересно, что теперь они все называют меня по разному, но только не так как раньше. Мальчишки зовут меня Командиром, а девочки Николаевной. Но так они говорят только при других, когда же остаюсь с кем либо на едине, и подросток хочет посоветоваться о личном и поведать о сокровенном, то называет по прежнему, мамой или бабушкой.
Мы уже сутки как вышли из аварийного выхода и находимся в железобетонном ящике, замаскированном под скалу. Постепенно адаптируясь  к жизни на поверхности. Мы всё ещё эмоционально связаны и физически защищены нашим подземельем. Каждый из нас при любой опасности готов юркнуть в низ. Но запасы еды кончаются, и важно принять решение. Или возвращаться назад, или смело идти вперёд. За прошедшие сутки мы не слышали никаких странных звуков, кроме разноголосого  пения птиц. Через большую решётку хорошо видны кустарники и деревья. Однозначно мы находимся в лесу, далеко за городом.
Продолжение следует.