Солёный борщ

Его арестовали в Европе в канун Нового Года, едва он вышел из самолета, намереваясь отдохнуть на горнолыжном курорте после нескольких лет спокойной жизни в далёкой жаркой стране. Весёлый и беззаботный, он не был вором в законе, контрабандистом или беглым каторжником, но Интерпол знал своё дело – в России он был объявлен в розыск… Наверно, было за что.

Отсидев около года, как на курорте, в одной из европейских тюрем, где по утрам можно было заказать кофе, а на полдник подавали фрукты или сок, его депортировали в Россию, показав по всем телеканалам спускающимся по трапу самолета в наручниках и без прежней беззаботной улыбки на красивом лице. Теперь забот у него было много…

Во-первых, тёплая одежда. Была зима. Стояли морозы за -30… Мы передали ему одеяло, свитер, шерстяные носки. Но он всё равно мёрз – в камере СИЗО было холодно.

Витамины. Мы передали ему витамины. Кофе по утрам здесь ему уже никто не предлагал, а о фруктах и соке можно было только мечтать. Как и об обычной еде – три раза в день в камеру доставляли одну и ту же серую полужидкую массу, которую варили из самых дешевых макарон, моментально превращавшихся в густой отвратительный клейстер, вонявший просроченной селёдкой, которую туда добавляли «для вкуса».

Два месяца его вызывали на допросы, очные ставки и куда-то еще, но в конце концов опытные адвокаты решили все проблемы, и его освободили – в самом начале весны…

Вечерело. Он вышел через скрипучие ржавые двери, побледневший, осунувшийся, с потухшими глазами на когда-то красивом лице, держа в руках замызганный драный пакет с воняющими клейстером вещами. И тут пошёл снег! Повалил крупными новогодними хлопьями, как будто с небес опустили белый занавес, и высокие, мрачные тюремные стены вмиг оказались далеко позади…

Мы сразу же привезли его в тихое уютное кафе, наполненное божественными запахами жареного мяса и свежевыпеченного хлеба. Юная официантка с яркой губной помадой принесла меню и почти искренне улыбнулась.

Он долго читал меню, глаза его не верили сказочно аппетитным фотографиям разнообразных блюд, и в конце концов, тяжело вздохнув, он сдался и положил меню на стол. Руки его дрожали. Подошла официантка и с любопытством заглянула в его глаза. Он не знал, что выбрать, явно смущаясь. И тогда я заказал ему борщ. Две порции. Сразу.

Борщ принесли быстро, и всё озарилось сиянием темно-свекольного чуда в глубоких глиняных горшочках, наполненных клубящимся паром и невероятным ароматом домашней кухни. Сочно красовались крупные нежные куски говядины, обильно политые свежей сметаной, и ледяная водка из запотевшей бутылки так и просилась тягучей песней оказаться в стакане...

Он нерешительно взял ложку, словно не верил, что всё это принесли для него, повертел её в руках и попробовал борщ... В этот же момент по его небритым щекам градом покатились невольные, жгучие слёзы, прямо в глиняный горшок... Все замолчали. Он ел быстро, глотая куски мяса целиком, не поднимая глаз и не обращая внимания на повисшую за столом тишину, и все молча смотрели на летевшие в борщ горькие солёные слёзы…

А за окном стеной шёл снег, и, не смотря на вечер, угрюмое небо заметно посветлело, словно раскаявшись за свою, совсем не весеннюю, темноту и погоду .


*******



Реальная история конца 90-х