Часть3. Глава 98. Пост мортем

Ровно в 12 из-за трансформаторной будки вышел капитан ****ов, выпил протянутый ему стакан водки и начал свой рассказ.
Аркадий Полуверов налил себе стакан водки, выпил его, положил в кофр все свои фотоаппараты, объективы, пленку, закрыл на ключ фото-ателье и вышел в снежную ночь. Наступили двухтысячные и он уже не мог составить конкуренцию цифровой фотографии своей аналоговой съемкой и его  искусство  было уже никому не нужно.
Он присел на сквере, достал фотографии членов райкома, и не мог понять, как такая красотища стала никому не нужной. Вот, например, Чирьев Иван Исакович, заведующий столовой, смотрел в светлое будущее коммунизма, как беркут, готовый вылететь из своего кресла и заклевать насмерть  расхитителя социалистической собственности, или Матрена Равильавна Шаблон, начальница отдела кадров, с лицом алабая, стояла на страже завода по производству резиновых изделий номер один, препятствуя появлению на заводе, где работали только женщины,  развязных ебарей. Аркадий долго рассматривал свои шедевры, потом положил их в кофр и горестно поплелся домой, где его уже давно никто не ждал.
Когда он вошел в квартиру, волосы его встали дыбом- в его кресле сидел самый страшный предприниматель России, а ныне член "Единой России", Семен Коффин, по кличке "Саван".

Семен Измаилович широко улыбнулся и жестом предложил Аркадию сесть, как будто он и был хозяином квартиры. Аркадий осторожно присел на край табуретки, мысленно пытаясь вспомнить хоть какие-то молитвы, но дальше "Аки-паки" дело не пошло.
-Да ты не волнуйся, Аркаша.-произнес гость и продолжил.
-Я знаю, что ты настоящий мастер аналоговой фотографии, а мне такой и нужен. Я часто думаю о своем долгом и успешном пути, но память уже ничего не держит. А мне хотелось бы сесть как-нибудь вечером в кресло и посмотреть на фотографии тех людей, кто противостоял мне в тяжелых битвах за благосостоянии Родины, но проиграл. Ты что-нибудь слышал о технике "пост мортем"?

-Да, в общих чертах...-промямлил фотограф.

-Я так и думал- ты же профессионал! Я достал тебе все приспособления, для того чтобы покойники стояли прямо, сидели гордо,  как они это делали, когда были живы,  в президиуме на комсомольских собраниях. Тяжело было, но мои ребята объездили все музеи, барахолки Европы и достали все необходимое. Ты должен все это снять и сделать великолепные фотографии. Напиши мне, какую технику я должен тебе купить и не стесняйся, выбирай самую лучшую, потом заберешь себе. Не забудь и про фотолабораторию - не будешь же ты это проявлять в своем ателье или в других. Утечки быть не может, поэтому лаборатория будет на моем участке. Так что не забудь про увеличители, проявитель, закрепитель, барабан для сушки и все такое, ну ты знаешь. И главное не ссы- будешь вознагражден по самое некуда. У  меня на поле, за высоким забором, тебе будут привозить по грузовику покойников в день и ты будешь делать их фотографии, закрепляя их в креслах при помощи этих инструментов, сидя, стоя, полулежа, а как сделаешь, то закончишь свой труд совместной фотографией, где я буду посередине, а  рядом со мной будет стоять самый мой лютый враг- Герман Отсиделов. Всех покойников рассадим на поле, так что не забудь купить широкоугольную камеру с самым дорогим объективом. Эта фотография будет у меня висеть на огромной стене над камином. 13 метров на 18, стандарт. Это как головы убитых животных у охотников. Потом, я еще не знаю, может быть позову условного Шилова или Сафронова-они хорошие картины маслом пишут с фотографий, с натуры, к сожалению, не умеют.  Так что утром за тобой заедут в 6-00 утра, будь готов.

С этими словами Семен Измаилович поднялся из кресла, из-за шторы вышел огромный охранник, похожий на абрека из фильма "Тени исчезают в полдень", но только с автоматом вместо кинжала, и они покинули квартиру. Только через полчаса Аркадий понял, что обосрался.

В 6 утра его забрали у подъезда и отвезли в особняк, а к 10-ти утра уже  подъехал первый грузовик с гробами. Гробы все были дорогие, покойники сохранились отлично, но на всякий случай наняли известного стилиста Тугощекова и сотрудника из центра профессора Герасимова, если уж придется воссоздавать внешность по черепу или по фотографии.

Весь день Аркадий выставлял конструкции, вешал на них покойников, закрепляя из за шеи на специальных штативах, поскольку было решено, что все усопшие будут все-таки стоять рядами, потому что их оказалось столько, что сажать или укладывать на диваны оказалось невозможным.

Семен Измайлович подошел утром к окну и одобрительно крякнул- судя по увиденному работа спорилась. Он сел за стол и приготовился есть яйца с золотым напылением, но тут уронил ложку, а это была плохая примета. Если после падения вилки приходила злая баба в лице его жены, после падения ножа приходил нудный бухгалтер и сообщал о дефиците бюджета, то после ложки обязательно приходил начальник охраны, гермофродит Курултай, похожий на грудастую кассиршу из "Магнита", и сообщал тревожные новости.

Несколько лет назад, напившись на очередной презентации, Семен провел алкогольный блицкриг по злачным заведениям столицы и где-то подцепил его, думая, что это женщина. Утром, увидя ссущего стоя Курултая и почувствовав некий диссонанс, решил назначить его начальником охраны, боясь огласки.
 Благодарный Курултай не подвел и служил все это время верой и правдой, правда, в самых страшных и ответственных моментах, хоть и вел себя безупречно и жестко, но выл и причитал по-бабьи.
Сначала сотрудники охраны с недоверием  смотрели на грудастого начальника, но после первой же пьянки на базе тот рассказал, что его в Кандагаре взяли в плен талибы, пытали, а потом, в виде наказания, пришили бабью грудь. Сослуживцы облегченно вздохнули и зауважали Курултая.

Как Семен Измайлович и предполагал, в кабинет вошел Курултай и ****ским тенором  сообщил, что в поселке видели опять Аиду Ртищеву. Это заставило Семена Измайловича напрячься.

Аида Ртищева было женщиной непростой. До перестройки она работала в Кремле и красила его стены несмываемой краской. Красила она отлично, не смотря ни на дождь, ни на снег, ни на грозы и бури, поэтому к Перестройке дослужилась до звания -генерал-маляр.

Как-то по традиции  Герман Отсиделов, главный враг Семена Измайловича, празднуя очередную победу над конкурентом, снял колесо обозрения для своей братвы, но одно место осталось свободным, куда робко и попросилась Аида, случайно оказавшаяся в Парке Горького с огромным бутербродам в руках.
 Галантный Герман разрешил и колесо закрутилось с бешеной скоростью. Собственно, эта скорость и послужила причиной того, что Аида подавилась огромным бутербродом. Это заметил благородный Герман и, как Тарзан, бросился перепрыгивать с кабины на кабину, пока не добрался до хрипящей Аиды. Он рывком поставил ее раком и дал такого конского пендаля, что бутерброд и , двадцать лет назад пропавший детский набор "Дочки-матери", мгновенно вылетели из Аиды. Аида отхаркалась, вытерла лицо от слюней, встала на колено, вытащила из грудей бархатную коробочку и протянула ее Герману. Тот ее открыл, увидел лежащее в ней кольцо, густо покраснел и согласился.

Жили они счастливо и недолго- до тех пор, пока интересы Германа и Семена Измайловича не пересеклись. Первым нанес удар Герман-он нанял киллера, но тот занял неправильную позицию, решив стрелять в выходящего из бани Семена Измаловича из простой пятиэтажки, где и был немедленно съеден пенсионерами, не успев даже расчехлить снайперскую винтовку.

Семен Измайлович не стал долго думать и  все поручил Епатию Коловрату, мастеру своего дела. Тот не любил заумных схем, поэтому пошел простым путем. Когда Герман снял колесо обозрения в очередной раз, Епатий Коловрат перепилил ножовкой основание конструкции и колесо, соскочив на землю, покатилось со снопами искр в сторону Москвы-реки, перескочило через каменные перила и затонуло в мутной воде.
На похоронах Аида бросила обручальное кольцо в хрустальный гроб Германа и во всеуслышание поклялась отомстить убийце.

Вскоре она прошла в Думу со своей партией "Новые гугеноты России". Очки она набрала за счет того, что вместе со своим активом мазала ворота несмываемой краской тех, кто по ее мнению должен  быть вырезанным в первую очередь, если власть вдруг переменится.
  Больше всех пострадал депутат, олигарх Рубен Губкин- ему с какой-то дьявольской постоянностью мазали ворота, а поскольку он жил в самом дорогом районе, то дешевые ворота он не мог себе позволить. Он так и говорил-я не настолько богат, чтобы ставить себе дешевые ворота. Поэтому через полгода он разорился и был выынужен съехать в сторону Бирюлево, где снял комнату в коммуналке и тоже вскоре был съеден голодным пенсионером  Пролежневым, в прошлом генеральным инженером завода "Рубин". Уже на следующий день в особняк въехал хозяин фирмы "Мир Ворот", Ахмет Загогуллин и победителем смотрел с балкона.

Семен Измайлович хотел что-то сказать Курултаю, но тут увидел сидящего с открытым ртом брата, которого забыл покормить. Он знаком отпустил начальника охраны, и, не имея больше аппетита, поставил вареные яйца с золотым напылением брату, Василию.

Василий в молодости подавал большие надежды- он хорошо считал,  умножал, еще лучше  делил, поэтому при любом раскладе не пропал бы. Но тут ему как назло попала старинная книга архиерея Базиликса, где тот утверждал, что математика лжива в своей сути, поэтому вне всяких сомнений является дьявольской. Для доказательства своего утверждения, он пояснял, что ежели отроку 1 год отроду и надо узнать, сколько ему будет через 67 лет, то нужно умножить 1 на 67, что якобы говорит о том, что отроку будет 67 лет. Но ежели задаться вопросом, а сколько будет 10-летнему отроку через 67 лет, то получается, ежели следовать тому же правилу, то 670 лет. Архиерей Базиликс писал, что задался этим вопросом как раз в свои 10 лет, но теперь ему 77, а не 670,  что подтверждает его выводы о дьяволе, как о великом путанике, а математика является  его сатанинским оружием.

Василий целыми днями сидел, держа в руках книгу архиерея, и считал, комкал бумагу, и снова считал, пока родители не обеспокоились его здоровьем. Они решили сменить вид его деятельности, чтобы мальчик расслабился и поэтому отдали его в ансамбль Русской народной Свистопляски. Через три года, после мощного концерта на день Конституции, мальчика нашли в гримерке- он сидел с открытым ртом, свистел, дергал ногами  и больше на мир не реагировал.

Семен Измайлович  вышел во двор и умилился- знакомые падлы-покойники стояли рядами, как терракотовые воины Китая - все в костюмах от Paul Shark, но не сшитые сзади, что походило на оргию, если бы кто-то видел это с другой стороны. Но поскольку забор по высоте равнялся Вавилонсой башне, то беспокоиться было не о чем.

И тут вывезли Германа в хрустальном гробу. Аркадий дал отмашку выволочь Германа из гроба и перетащить его к штативу, но Семен Измайлович заартачился.
Хрустальный гроб так переливался на солнце, так играл огнями, что Семен Измайлович вдруг передумал и захотел, чтобы его главный враг остался лежать в хрустальном гробу, как бы преумножая его победу над таким соперником, который даже в погребении достиг статуса фараона. Что же говорить о его силе и  могуществе при жизни?

Наступил главный момент-все покойники стояли многочисленными  рядами, впереди стоял хрустальный гроб, у которого гордо стоял Семен Измайлович , покровительственно положив на него руку, а Аркадий целился во все это фотоаппаратом с широкоугольным объективом Leica.

Как только Аркадий щелкнул затвором, из-за забора с криком перелезла Аида Ртищева, подбежала к хрустальному гробу и впилась в мертвые губы Германа страстным поцелуем.

Герман дернулся, присел и открыл огонь из двух золотых пистолетов, положенных в гроб его друзьями депутатами.
Через пять минут со всеми было покончено, включая Курултая и Семена Измайловича. Аида скакала как бешеная между покойниками, целуя соратников Германа Отсиделова  в мертвые губы. Скоро толпы собрались вокруг Германа, смотря на него с немым вопросом-что дальше?

Герман одной рукой прикрыл жопу в разорванном сзади костюме, другой порвал нитки на сшитых губах и произнес хриплым голосом:

- Передел,  ****ь, только передел!