Пути небесные часть 8

ПУТИ НЕБЕСНЫЕ( часть 8 )
ЗАЙЧИКИ
 
День рождение любого губернатора в России – своеобразный «смотр сил» и проверка подданных на лояльность. Людовик Четырнадцатый, прозванный «Солнцем», в эпоху расцвета абсолютной монархии во Франции, любил лично принимать поздравления от подданных, выражавшиеся в виде щедрых подарков золотом – от дворянства, от делегаций гильдий ремесленников (а также всяких там торговцев, цветочников и парикмахеров). Всех тех, кто «скидывался» по положенному тарифу – и нёс к ногам Его Величества звонкое золото, учитываемое министром финансов особой строкой доходов.
Но потом Великая Французская революция внесла свои коррективы в данный процесс – в виде отрубленных дворянских голов и полной конфискации имущества. С приданием революционной анафеме всего верноподданнического раболепия. Впрочем, заменив другим налогом – «на революцию» (по своей сути, таким же банальным побором – всё с тех же лавочников и цветочников!)
В России образца двадцать первого века всё выглядело несколько иначе. Но традиция выстраиваться в длинную очередь с подарками и букетами – прижилась и никуда не девается из нашей жизни!
Самый простой способ дать взятку – подарить губернатору невероятной стоимости ручные часы от известного швейцарского производителя. (Именно поэтому, когда арестовывают очередного градоначальника или руководителя региона, то у него из домашних шкафов при обыске выгребают горы подобных наручных хронометров. И практически никогда дорогих картин или экземпляров редких книг – так как в культуре и искусстве новоявленная элита России ничего не понимает. Ведь всегда лучше, как говорили в старину – «брать борзыми щенками»!)
…Случай намечался особый – губернатор новый, только что назначенный. И вся местная элита хотела знать: чего ей ожидать от очередного посланца из далёкой Москвы? Раньше обычно всё заканчивалось сменой всего силового блока – что сразу же приводило к повышению поборов. И на этом все преобразования в регионе, как правило, заканчивались.
Сейчас же следовало понять: что оставит прежним, а что привнесёт нового та метла, что, как известно, всегда «метёт по-новому».
Официально все поздравления происходили в здании областной администрации, возле здания которой выстроилась нескончаемая вереница статусных машин, откуда выходили дорого одетые люди – с букетами и пакетами, украшенными золотыми лентами. Чинно здоровались друг с другом и гордо поднимались вверх по ступенькам администрации, украшенной в такой особый день красной ковровой дорожкой.
Каждый считал обязательным выразить личное уважение и почтение новому губернатору, а в его лице – и всей российской власти. А как иначе? А вдруг кому-то из новых назначенцев понравится твой дом, больше похожий на средневековый замок? Или того хуже – приглянется твой доходный бизнес?
…Для узкого круга гостей из столицы организовали неформальный приём: в особняке, располагавшемся в сосновом бору – с красивым залом и специально привезённой для такого случая вышколенной прислугой из Москвы. Стол из красного дерева засервировали на шестнадцать персон, причём по самому высшему разряду: ведь ждали «особого» гостя! (Чьё имя никто даже вслух не рискнул произнести: но все знали, что персона пребудет лично и передаст поздравления с наставлениями от «самого»!)
Но, видимо, с самого начала что-то пошло не так. Управделами, занимавшемуся организацией закрытого банкета, пришла в голову смелая мысль: показать московским гостям «провинциальный шик». Точнее оказать пикантный приём (кстати, довольно часто практиковавшийся в администрации – для особых гостей или для собственного удовольствия – когда душа требовала ненавязчивых мужских развлечений в приятной компании).
Воодушевлённый поводом отличиться, управделами Семён Семёнович Сорокин дал команду своим подчинённым организовать к столу «зайчиков», (точнее – «зайчиков под стол», так будет точнее!).
«Зайчики» – старая забава крупных чиновников: пять или шесть молоденьких девочек в коротких юбочках, (одетых в костюмы зайчиков с ушками и с хвостиками), усаживали под стол, приказывая «сидеть тихо, как мышки»! Гости занимали свои места, распорядитель стола по традиции предлагал от всем присутствующим хорошо выпить и закусить. А в самый разгар застолья девушки начинали расстёгивать ширинки на штанах приглашённых гостей – прямо под столом!
Такое пикантное действо обычно вызывало радостное оживление среди подвыпивших гостей. Тем более, что после выпитого и съеденного каждый мог, (взяв за ушко такого «зайчика»), отвести проказницу на верхний этаж, где располагались гостевые номера, где и заняться с ней приятным ему делом. Допускалось любое «наказание» шалуньи: любые виды секса, любые прихоти гостя – исполнялись по первому намёку!
Естественно, для таких мероприятий – с большими начальниками и их гостями! – девочек для утех, переодетых зайчиками, поставлял Бес.
Вот и сегодня ему раздался звонок от подчинённого управделами Сорокина, с командой срочно подвезти очередную партию «зайчиков» на закрытое мероприятие в Дом приёмов администрации.
– Только учти: баб молоденьких, миниатюрных и всех светленьких! – начальственно наставлял Беса голос в трубке. – И смотри, чтобы молчали как рыбы: никому «ни-ни», где они будут!
– Да о чём разговор? – заверил Бес. – Они знают, что я им язык сам лично обрежу, в случае чего! Они у меня все выдрессированные!
(Правда, не смог правильно выговорить сложное для него слово. Получилось что-то типа: «Вы адресованы…»)
– Да плевать, какие они там! – грозно произнёс голос в трубке. – Главное, чтобы чистенькие и более-менее симпатичненькие… Ну, ты понимаешь, о чём я?
И после небольшой паузы повторил: «Смотри: чтобы молчали…».
Но тут, видимо, чиновника задавила жаба и он добавил: «Да и сам оденься поприличней, когда повезёшь: вдруг кто увидит тебя? И возьми с собой пакетик… Ну, с традиционной для таких случаев суммой. И чтобы там лежало всё, как положено. И мне передашь, а я её от тебя вручу, понял?!»
– А может я сам? Для знакомства, так сказать… – засомневался Бес. Он понимал, что его банально разводят, как лоха.
Но на том конце трубки голос запыхтел злобой: «Что? Чем-то недоволен?»
– Да нет, нет! Всё в порядке! Просто предложил… – быстро сдулся Бес. В конце концов речь шла всего лишь о деньгах. Ничего страшного: отобьёт! Больше сдерёт со своих девок: переложит на них, а те отработают потом через «штрафы».
…Дорога петляла среди сосен, ведя к гостевому дому, скрытому в лесу от посторонних глаз. На въезде стояли патрульные машины, а весь периметр охраняли сотрудники, переодетые в гражданскую одежду.
Все гости прибыли в срок. Их ожидания не были обмануты – взорам предстал великолепный стол, заставленный блюдами по специальному «лесному меню»: с холодной лосятиной и тортом из печени марала. Вина подавались исключительно французские, но гости предпочитали холодную водку и белые хрустящие грузди, подаваемые в сочетании с жаренным на огне молодым кабанчиком, украшенным лесными ягодами. И с брусничным соусом, разлитым по маленьким фарфоровым чашечкам…
Когда уже казалось, что всё удалось на славу, а высокие столичные гости немного расслабились, (оставшись довольными угощениями) – Семён Семёнович, лично контролировавший весь вечер официантов, вносивших всё новые и новые блюда, дал негласную команду. Тут же под столом произошло лёгкое движение: привезённые Бесом девочки, переодетые в «заячьи» костюмы, приступили к своей привычной работе.
Но реакция у гостей, на удивление опытного управделами Сорокина, получилась совсем иной, чем он ожидал. Один из гостей – от неожиданности, что кто-то под столом схватил его за половой орган – выронил хрустальную рюмку из рук прямо в брусничный соус. Отчего последний моментом оказался на его дорогом костюме. Затем другой гость за ухо вытащил молодую девушку, но не за «ушко зайчика», что кокетливо болтались в разные стороны, а за её настоящее ушко – да с таким остервенением, что та невольно вскрикнула, а на глазах у «зайчишки» выступили слёзы.
На глазах у оторопевшего Семёна Семёновича разворачивался грандиозный скандал. Он ничего не видел кроме багровой шеи новоиспечённого губернатора. Поэтому усиленно делал вид, что ничего не знал о приготовленном его бестолковыми подчинёнными «подарке» для высоких гостей.
Первым из-за стола вышел самый главный гость. Он гневно посмотрел на своего протеже и что-то зло ему тихо прошептал на ухо. Сорокин не разобрал всех слов, но в его мозг как бритва врезалось только одно слово: «Подстава!» А дальше пошёл злой мат.
– Тебе что, Дерипаски мало?! – сказал другой, с холёным лицом и судя по всему из очень больших чинов спецслужб (если мог так запросто мог бросить упрёк в лицо беспомощно мигающему губернатору!).
Через сорок минут в комнате для персонала перед губернатором, жутко потея и чуть не плача, стоял управделами администрации Семён Семёнович Сорокин и его заместитель – тот самый, что начальственным тоном разговаривал с Бесом по телефону.
Но сейчас они оба выглядели как два нашкодившие школьника, а не вершители человеческих судеб.
– Кто организовал данную провокацию?! – голос губернатора больше походил на шипение змеи.
«Управленцы делами» испуганно молчали.
– Ты?! – он ткнул пухлым пальцем в лоб Сорокина.
– Или ты? – и он тыкнул в лоб его зама.
Но потом отдёрнул палец и, вынув из кармана белый платок, брезгливо протёр ладонь (словно тыкал не в человеческие лбы, а в кучу с навозом).  При этом столько ненависти и пренебрежения читалось в его маленьких красных глазках!
– Это всё тот кавказец замутил!
– Какой ещё, на хрен, кавказец? – ещё яростней прошептал «губер», и от его шипения у обоих чиновников по спинам потёк холодный пот.
– Да, всё так! –  подал голос «зам» Сорокина. – Он сейчас здесь, в холле. Сам организовал непотребство. И даже деньги вам привёз. Очень настаивал… Совсем уже оборзели уголовники: любые двери ногой с пинка открывают!
– Ты что несёшь? – оборвал его монолог губернатор. – Какой ещё ногой? А почему допускаете подобное?!
– Так они совсем при предыдущей власти обнаглели! Всё теперь под ними: и полиция, и суды – всё захватили! Даже в администрации решали: кого допустить до губернатора, а кого нет…
Новый губернатор с раздражением слушал дерзкого подчинённого, но больше его не перебивал. Как могло не показаться странным, но соображал он быстро: сегодняшний скандал, если от него срочно не отмежеваться – может сильно осложнить жизнь. А вот если он оперативно «даст ход делу», да ещё эти двое остолопов своими покаяниями да заявлениями на имя руководителя ФСБ ему помогут… Тогда он очень быстро сможет убрать с должностей руководителей местных силовых ведомств, заменив на своих ставленников. И через уголовные дела устроить грандиозный передел всей собственности, нахапанной зажравшимися, в конец охамевшими провинциалами.
– А кто он, ваш кавказец? – уже более спокойным голосом поинтересовался губернатор.
– Да из швали криминальной. «Бес» у него погоняло…
– Ну, Бес – так Бес! – уже более задумчиво произнёс Губернатор.
А затем, обращаясь к прилизанному мужчине в сером костюме приказал: «Ну-ка, займитесь срочно этим Бесом! Но только так, чтобы треск его костей услышали аж в самой Москве!..»

 ОТРЫВОК ИЗ КНИГИ НИКОЛАЯ
 
Это случилось в Америке…
Их американские друзья (и одновременно деловые партнёры) организовали поездку в маленький городок штата Калифорния, располагавшийся на самом берегу Тихого Океана.
Стоял декабрь, пляжи выглядели полностью пустыми, а белые яхты и катера стояли на приколе в ангарах. И только прохладный ветер небрежно швырял по пляжу пластиковый стаканчик из-под кофе. 
На Анне был толстый вязаный свитер из ангорской шерсти, голубая шапочка и синие джинсы в обтяжку. Она походила на молоденькую девушку, студентку из геологической партии где-нибудь в Саянах. Он тогда снял с себя кожаную куртку и набросил ей на плечи. Она в ответ благодарно улыбнулась: всё-таки ветер с океана нёс зимнюю прохладу и сиротство.
Они сидели на днище перевёрнутой лодки и, держа в руках маленькие стаканчики с виски, смотрели в даль Океана.
– Я никогда не думала, что океан такой большой! А ты мог представить себе такое?
– Нет… – он отрицательно покачал головой.
– Он же живой? Ты слышишь, как он дышит?
– Слышу. Только он не дышит, а говорит с нами.
– А что он говорит? – она повернула к нему лицо. Её глаза лучились тихим ласковым светом.
– Он говорит, что рядом со мной самая прекрасная женщина на свете. И чтобы я заботился о ней всю жизнь.
– Значит он добрый и умный! – она рассмеялась и, обвив рукой его шею, нежно поцеловала в губы.
Он чувствовал, как под свитером бьется её сердце. И ему вдруг захотелось совершить что-то невероятное…
Через минуту он поднялся и стал медленно раздеваться, не обращая внимание на холодный ветер.
– Ты что делаешь? – удивилась она
– Просто будет непонятно в России: как так – я видел Тихий океан и не искупался в нём?
В её глазах на секунду отразился ужас, но она понимала: никакая сила не может остановить её мужа, если он что-то задумал!
…Он медленно входил в холодную шевелящуюся воду, что оказалась не такой холодной, как могло показаться с берега. Через несколько минут привыкания, набрав в лёгкие побольше воздуха, он нырнул в набежавшую пенистую волну.
Он плыл и плыл вдаль от берега – ощущая, что густо солёная вода сама выталкивает его тело на поверхность. Он считался хорошим пловцом: сильные руки работали синхронно, сохраняя ритм и ровность дыхания. Казалось, сама мощь океана даёт ему силы для движения. Но такая океанская доброта оказалась очень обманчива. И скоро он смог в этом убедиться.
Когда линия пляжа уже казалась тонкой неровной чертой, а её фигурка, сидящая на днище перевёрнутой лодки, совсем игрушечно-маленькой – он повернул обратно к берегу. Холод, несмотря на энергичный темп плавания, брал своё. Он понимал, что двадцать минут в холодной воде – явный перебор. И вот тут-то он и познал всё скрытое коварство Океана. Чем интенсивней он выбрасывал руки и стремился к берегу – тем быстрее волна отлива относила его в Океан.
Он даже сначала не сразу понял, что происходит. Но каждая новая набежавшая волна, перекатываясь, гнала его прочь от берега!..
Поднялся ветер. Волны стали угрожающе нарастать, а холод – всё глубже проникать в его тело. И тут его охватил страх: он понял, наконец, что происходит. И подумал, что теперь может просто не хватить сил справиться с волнами, уносившими его в глубь Океана…
А она сидела маленькой фигуркой на берегу и даже не подозревала, что с ним происходит. К ней подошли два человека и стали что-то говорить, показывая в глубь океана, где его голова то показывалась среди волн то исчезала. Но она не понимала их, а они никак не могли взять в толк: что странный чудак в такое время года, да ещё и в отлив делает среди опасных волн?
А он бился из последних сил за жизнь. И когда понял, что ему не победить грозный океан – лёг спиной на воду и закрыл глаза. Смерть находилась уже где-то совсем рядом: казалось, что она уже трогала его за ноги, забивала горькой пеной рот и нос…
А бледное солнце, медленно садилось за горизонт. И невероятных размеров белые птицы что-то тревожно кричали, предчувствуя ещё одну жертву, забираемую в бездонную бездну Океаном, прозванным (словно в насмешку!) Тихим…
Когда стоишь на пороги смерти, мозг начинает работать совсем по-другому. И он вдруг понял, что нужно делать. Первое – экономить силы, коих и так оставалось совсем немного.
Он как можно больше набрал воздуха в лёгкие и нырнул прямо в накатывающую на него волну. Потом он повторял это снова и снова: как только волна хотела поднять его на свою вершину и отбросить дальше в глубь океана – он подныривал под неё. И так, раз за разом, стал пробиваться в обратном направлении к береговой линии.
Сколько длилась его борьба с океаном? Он даже не мог впоследствии вспомнить. Но когда его нога ощутила твёрдый песок – он упал в прибрежную пену. У него даже не осталось сил приподнять голову, а лёгкие выворачивало наружу от солёной воды, что в них попала.
…Намного позже, когда они сидели в полупустом баре и пили горячий кофе разбавленный виски, (а за соседними столиками сидели американцы, больше похожие на сельских фермеров, чем жителей курортного городка), он, взяв её ладони в свои – попросил прощения за глупую детскую выходку, что чуть не закончилась трагедией.
Она всё еще не могла смотреть на него и что-то ответить – от пережитого шока. И всего того, что могло на них обрушиться из-за его мальчишеской «показушности», долгие годы «взрослой жизни» жившей где-то глубоко внутри его. В её глазах застыл ужас – который она испытала за его жизнь! – потом там никогда и не покидал её всю дальнейшую жизнь.
А в углу сонные музыканты в ковбойских шляпах играли задорную латиноамериканскую музыку…

(Продолжение следует…)