Байки 6

   
               
Как старый охотник и рыбак начну я с самовосхваления. Всю жизнь на природе. Всю жизнь в тайге: да на ручьях, речках и реках, начиная с самых маленьких, куда рыба заходит только на нерест в половодье и кончая такими реками-монстрами, как Ангара и Енисей.
Однажды мой брат, а рыбачим и охотимся мы вместе, подсчитал, что выпил воды за пятьдесят лет на природе тридцать с немногим кубометров. Это только живой природной воды, не считая хлорированной из крана.
Любой охотник, рыбак знает, что лучший чай это на реке, вскипяченный на костре и выпиваемый под рассказ очередной байки. А что такое байка? Это обязательно рассказ об очередном  подвиге рассказчика, о его таланте рыбака или охотника. А если высмеивается, какой либо конфуз, то обязательно он произошёл с кем - то из другой деревни или города.
Я талантливый писатель, мне об этом многие говорят. И написал я о природе, тайге очень много. И смешных случаев с моими героями произошло в моих повестях и рассказах великое множество.
И вот однажды натыкаюсь я в яндексбздене на свои байки, выданные от чужого лица. И не докажешь, что автор ты, что только со мной и моими друзьями  произошли эти смешные истории.
Конечно, приятно, что мои байки пошли в народ и со временем будет неинтересно, кто их рассказал и с кем они произошли.
И вот решил я пересказать некоторые из них, и клятвенно уверяю читателя – это я афтор я,я..
И начну я, пожалуй, с женщин! Не обижайтесь верные наши подруги, сильный пол любит рассказывать байки о вас в своём кругу, разумеется, себя выставляя в самом великолепном виде.
               

                Хитрее бабы  зверя нет.
Так утверждал мой знакомый егерь Кондратьич, лучший охотник и следопыт в наших краях.
В доказательство он приводил примеры из животного мира, где самка во много раз хитрее самца. Его любимой рассказываемой историей была история, произошедшая с ним. Отходя от принципов байки, он честно признавал в ней превосходство женщины над собой.
Правда, в конце рассказа он всегда добавлял
– Я тогда ещё молодой был, да и девка эта потом моей женой стала.
Однажды  звонит мне начальство из города
– Кондратьич, мы тут решили помощника тебе направить в тайгу. Ты сам как-то проговорился, что участок большой, работы много. Вот мы тебе молодого специалиста и отправили, недавно вуз окончила.
Я сначала подумал что ослышался
– Как окончила, почему окончила?
– На отлично, сам диплом смотрел. Верёвкина  Варвара Захаровна – специальность лесное хозяйство.
– Я не о том. Зачем, начальник обижаешь, зачем мне баба в тайге?
– Ты эти шуточки брось, баба, тьфу на тебя, женщина она тоже человек, и законодательство на её стороне, а станешь ерепениться так в подчинение к ней пойдёшь – у тебя-то документы пожиже будут.
Она уже к вам выехала и к тебе на участок по карте направляется.
– Как направляется? Я в посёлке, а она в тайгу. Где мне теперь её искать прикажешь?
– Это теперь твои заботы. Ты начальник, отвечай за подчинённого. Всего тебе доброго. Не забудь на свадьбу пригласить.
Тут я и сел, – не было печали. Бегом рюкзак собрал, узнал на автобусной что, где, когда и по её лыжне – вдогонку. Вижу по следу, идёт не торопясь, тайгой любуется. В одном месте остановилась, конфетку шоколадную скушала, а бумажку в пенёк гнилой сунула
–Чистюля, блин, из мичуринцев поди. А того не соображает, что ей засветло до избушки моей не дойти, у костра ночевать придётся.
Злорадствую я, и про себя думаю, как она в темноте будет к костру жаться, а я неподалёку волком выть, и когда она в слёзы ударится, выйду и отчитаю её, как начальник – поставлю сразу на своё место. Мол, баба должна блины стряпать, а мужик в тайгу ходить.
Дошли мы до хребта. Вниз в ущелье спускаться напрямую только километра три, а потом по противоположному склону вверх километров пять, правда, тот склон намного положе будет.
Вижу, лыжня её вниз пошла и исчезла за скалой, что торчит из горы метров пятьдесят ниже.
– Вот, что значит баба, думаю я, того не соображает, что с горы прямиком гораздо труднее спускаться и даже опасно – вдруг лыжи сломаешь, ногу подвернёшь и другие напасти.
Осмотрелся я. Внизу в ущелье приметная огромная ель растёт, самое место для ночёвки, Пока спустится она к ней, как раз темно будет – там и заночует. А я спокойненько пойду в обход, не устану и подойду к ней в самый раз – мол, здрасте вам!
Спускался я вниз часа два, темно стало, по лощине к заметной ели продираюсь, пора бы уже костёр заметить, а его нет. Дошёл до ели – ни костра, ни следов. Только тогда и посмотрел на гору. Вижу наверху, под скалой, костерок искрами в небо постреливает.
Представляете моё состояние! Можно было бы мне под елью свой костёр разжечь и переночевать, ведь устал, как собака. Но мысль в голове, а вдруг у этой дуры беда какая, помощь нужна.
И побрёл я по своей лыжне назад. Долго шёл, как говорится, плакал, но шёл. К середине ночи добрался к её костру. Познакомились, приятная девушка оказалась и совсем не дура, потому, как только много времени спустя, призналась, что слышала, как я за ней иду ещё задолго до хребта. И ночевать она сразу решила под той скалой –  ветром не задувает и как бы крыша есть.
               

               
                Рога, копыта, яйца, глаз…

Много историй услышал я от Кондратьича, здесь расскажу ещё две. 
– Охота на лосей, сохатых, по-нашему, разная бывает. Да и трофеи от неё разные. Одним охотникам мясо нужно, оно хоть и жестковато, но у каждого свой вкус. Другим подавай рога на стену, или копыто на стол, шкуру редко кто берёт – возни с ней много. Ну а камус с ног, это уже считай браконьерство.
Жил в наших местах хохол. Давно он уже здесь поселился, жена его из местных – ангарок. И приехал к нему погостить брат с Украины. Не только погостить, но и поохотиться. Мечта у него была – увезти с собой чучело головы сохатого с рогами к себе на Украину.
Когда он ехал в Сибирь, то приблудилась к нему одна очень бойкая дама из Чебоксар. На вокзале поезд долго стоял вот и любовь у них и завязалась. Дамочка из чувашек оказалась, очень даже влюбчивая.
Так что до Сибири хохол ехал, словно в медовый месяц. Братья, как встретились, пили горилку каждый день, но про охоту не забыли и отправили чувашку за лицензией на отстрел сохатого в инспекцию, сами, по известной причине, пойти не могли.
Молодой инспектор достал уже готовую лицензию, которую нужно было только забрать, и спросил чувашку
– Вам лицензия, для какой цели? Вместо того чтобы ответить «На лося», та, забыв, как называется животное ответила
– Для рогов.
– Мы женщинам такие лицензии не выдаём и, где они их берут, не знаем.
– Что мне моего охотника к вам теперь за рога вести?
Инспектор не стал больше донимать чувашку и отдал ей лицензию.
Братья ушли на охоту, прихватив с собой рюкзак водки и ещё двух приятелей. Сохатого они завалили, мясо отдали приятелям, а сами, привязав голову лося с рогами к жерди, понесли её по тайге к дороге.
В пути рога цеплялись за кусты, ветви. Братья часто останавливались перекурить и хлебнуть горилки. Приятелям надоело их ждать, и они ушли вперёд. Долго ждали потом их на дороге у машин, к вечеру решили вернуться за «рогоносцами».
Вернулись и не нашли. Оказалось, что те пошли другим распадком в противоположном направлении. Догнали, переночевали в тайге и только на другой день к вечеру добрались до машин.
Приехав домой, узнали, что чувашка познакомилась в посёлке  с капитаном катера идущего к Енисею и уплыла с ним в поисках счастья.
– Баба с возу– кобыле легче – сказал брат брату– сало есть, остальное прилипнет.
Дальше, выделывая голову для чучела, хохол по неосторожности, пьяный выткнул себе глаз о лосиный рог. На Украину он поехал с рогами и одним глазом. В Чебоксарах долго ходил по перрону и вокзалу, надеясь подцепить чувашку. Их там было много, но ни одна не соблазнилась одноглазым хохлом. Такая вам истина – трофеи требуют жертв!
А вот другая история это о том, как надо делить мясо.
Поселилась у нас в посёлке семья цыган. Почему-то решили они перезимовать у нас, осенью заняли пустующий домишко и решили вписаться в ангарский быт.
Цыгане какие-то странные для цыган. Во первых имена. Цыганку звали Люсия, а она своего цыгана звала Ванечка. Вот дети, правда, как все дети, в нашей ангарской грязи перемажутся – ничем от наших не отличишь.
Люсия сразу поселковским бабам не понравилась. Вела себя не по цыгански, высокомерна, заносчива, жеманна.
– Тоже мне – цыганка, а ведёт себя словно «прынцесса», рот, как у лягушки, а она его в «узюм» складывает – говорила подругам Элка из библиотеки.
Но гадать все к ней бегали. И до чего же хорошо гадала Люсия, всегда всю правду выложит. У кого мужик до другой ходил, когда и где – ничего от неё не скроешь, карты всё показывают.
По этой причине мужики в посёлке даже на время свои «вылазки» прекратили. 
А вот её Ванечка совсем на цыгана не тянул. Маленький, шупленький и волосом какой-то пегий. Единственно, что указывало в нём цыгана – врал ловко, да спал много.
Люсия сама бегала к мужикам и просила, чтобы тот или другой взяли  её Ванечку на рыбалку. Клялась, что пошлёт большую удачу рыбаку и всегда добавляла
– Ты только моего Ванечку не обидь при делёжке, пожирнее рыбку выбирай и покрупнее!
А мужикам жалко, что ли, они могли бы и так насыпать ей рыбы для её цыганят. За три месяца Люсия таким образом всех поселковских мужиков-рыбаков на себя работать приучила. Ангарцы они тупые, но не настолько же.
Стала цыганка им надоедать. А та совсем обнаглела. Пришла к мужикам, что собрались в тайгу за мясом идти.
– Возьмите моего Ванечку с собой. Я вам такую большую удачу обещаю на охоте, Но только вы при делёжке Ванечке самыи лучшие куски мяса выделите.
Покряхтели мужики, затылки почесали и согласились.
Охота прошла удачно, если не считать, что пришлось Ванечку чуть ли не на плечах нести – по тайге он никогда не ходил
– Лучше бы ты коней воровал, а не за сохатым бегал – ругались охотники, но вечером всё же наложили ему рюкзак чистого мяса.
Ночью один из мужиков, да тот самый Тимоха, у которого щука полчлена откусила, когда он без штанов в реке с удочкой стоял, из Ванечкиного рюкзака вытащил мясо и выбросил. А на его место положил огромные лосиные яички в мошонке и всё остальное из этого ассортимента тоже.
Утром мужики отправились домой с мясом. Как там развивались события неизвестно, Но сразу после того случая Люсия со своим Ванечкой из посёлка уехали. Не понравилась, наверное, им наша Ангара.