Игра со смыслами бабушки на лавочке отдыхают! Бал-

 Игра со смыслами: бабушки на лавочке отдыхают!

"Бал-маскарад", опера Верди, Самарский театр оперы и балета, 25 апреля 2021 года

Дирижер-режиссер - Евгений Хохлов.
Ричард - Илья Говзич,
Ренато - Владимир Боровиков,
Амелия - Татьяна Гайворовская
Оскар - Диля Шагеева.
Режиссер-постановщик -Филипп Разенков,
Художник-постановщик - Эрнст Гейдебрехт,
Худлжнмк по костюмам - Татьяна Ногинова.
Поскольку 25 апреля, когда  пели  солисты  Самарского театра оперы и балета,
слушать "Бал-маскарад" можно было только местами, то я решила внимательно посмотреть спектакль, благо билет давно купила в середину первого ряда партера , когда еще было заявлено, что в этот день будет петь Владислав Сулимский. Кстати, из-за рокировки дат многие зрители пришли во второй раз на премьеру, по той же причине. Они активно об этом друг другу рассказывали. А мне хотелось послушать здешних певцов и детально проанализировать эту постановку. И понять, что меня в ней так раздражает. Почему есть ощущение, что тебя держат за дурака.
Итак, как выглядит история в либретто (берем американский вариант)? Губернатор Массачусетса Ричард, граф Уорик, еще во времена , когда Америка была колонией Великобритании (XVIII век), пользуется уважением подданных. Он благородный и справедливый правитель, пытающийся творить добро, добродушный человек. Но он влюблен в жену друга и своего секретаря Ренато и мучается от этого. Моральная сторона вопроса ему важна. У него есть легкомысленный помощник, паж Оскар, болтливый и не очень умный. Но он тоже встает на защиту гонимых - заступается перед судьями, пришедшими у губернатору подписать приговор, за гадалку Ульрику, которую обвиняют в колдовстве. Ричард тоже не склонен верить в виновность Ульрики и предлагает лично проверить справедливость этих наговоров, и когда она предсказывает, что он погибнет от руки друга, решает, что она ошиблась, и ее предсказания не имеют отношения к колдовству.
Друг и сектретарь Ричарда - Ренато узнает о заговоре против губернатора и предупреждает его об этом.
К Ульрике приходит Амелия, она хочет избавиться о любви к Ричарду, поскольку она  замужем за Ренато. Та ей велит пойти ночью одной на кладбище, где хоронят (место, где казнят) преступников и собрать там волшебной травы. Ричард подслушивает разговор и собирается прийти туда тоже. Там-то и происходит их объяснение, они признаются друг другу в любви, но понимают, что их отношения развиваться не могут. Тут-то и появляется Ренано с очередным предупреждением о заговоре, а потом и сами заговорщики. Ренато и Ричард меняются плащами, чтобы их обмануть (Ренато спасает Ричарда). Ричард убегает, а Ренато обещает довести даму (Амелию) до ворот города, не пытаясь узнать, кто она. Но ее инкогнито раскрывается, у нее падает вуаль, когда она бросается между мужем, обнажившим шпагу, и нападающими на него заговорщиками (Амелия спасает Ренато). Но теперь ей предстоит объясняться с мужем, его сердце разбито, он считает, что жена ему изменила, предала его и теперь должна умереть от его руки. Кстати, многие зрители тоже так полагают. А я в ответ всегда задаюсь вопросом, а почему они не обвиняют в измене и предательстве Татьяну Ларину, к которой с объяснениями в любви пришел Онегин? Она же тоже не стала скрывать, что любит его, но будет верна мужу, как бы Онегин ее ни уговаривал. Чем эта ситуация отличается от показанной в "Бале-маскараде"? Тем, что муж застал вместе Амелию и Ричарда. Но это не было свиданием. Амелия пришла на кладбище совсем за другим - освободиться от запретной любви. А Ричард, чтобы не перейти недозволенную черту, решил отправить супругов в Англию, чтобы его с Амелией разделил океан. Ни у кого,
 - ни у Амелии, ни у Ричарда, не было предательских помыслов. Но для Ренато все это становится аргументом, только, когда он убивает Ричарда, а тот его перед смертью прощает. В Михайловском театре в Петербурге идет версия оперы Андрейса Жагарса, где Ренато в финале самоубивается, не выдержав содеянного.
Во что же этот романтический благородный сюжет про любовь, дружбу, великодушие и предательство, психологически понятный и не обременённый лукавыми мудрствованиями,  превращается в постановке Филиппа Разенкова?
Какое же содержание предлагает он зрителю? Абсолютно противоположное! У него это пошлая история про распутство и адюльтЕр (так и хочется заменить это деликатное иностранное слово на неполиткорректное русское "бл**дство"!). Это словно иллюстрация к переиначенному высказыванию Шекспира: "Весь мир - бардак, все люди - бл...", ну, вы знаете. Опять пресловутая российская традиция превращения романтической истории в бытовую сказку, описанная в научной литературе ещё 50 лет назад?
Самарский спектакль - это крупноблочного сочинение, созданное по принципу "я его слепила из того, что было", только все это полюбить забыли. Потому оно выглядит каким-то бесприютным и несуразным.
Первая сцена в спектакле -  как первая фальшивая нота. Начальник, видимо, губернатор, Ричард только что отымел с полным удовольствием свою пресс-секретаршу Оскара (наверное, Оскару). Такой служебный секс сегодня -  общее место в любом даже  третьесортном сериале!  Уже скулы сводит от тоски. Она  прилюдно застёгивается блузку, заправляет  ее в брюки, надевает галстук и туфли, словом, всячески демонстрирует свою близость "к императору". Впрочем, как и на протяжении всего действа. Тот тоже завершает одевание!  Но поёт он о неземной любви к Амелии, жене друга. Ну, чем не герцог из "Риголетто" или Дон Жуан? Перед кабинетом стоят боевые доспехи коня средневекового рыцаря, на которые губернатор взбирается в финале первой картины, видимо, чтобы реализовать метафору "быть на коне"!  Рыцари и доспехи - это местный колорит. Недалеко от Волги в Самаре есть дом, где, проходя мимо, вздрагиваешь, почти натыкаясь на средневекового воина в полной амуниции.
Внизу, в приемной, толпятся просители с бумагами и военные то ли двух разных армий, то ли разных родов войск - моряки и офицеры в форме цвета хаки, приходит судья, потом Ренато в  морской офицерской форме, но почему-то без адмиральской фуражки, которая появляется в сцене с Ульрикой. Он предупреждает о заговоре и вручает Ричарду пистолет, который картинно медленно вынимает из внутреннего кармана. Все решают, переодевшись, идти к предсказательнице Ульрике, которая, как говорят злые языки, смущает народ. В городе, где правит Ричард (явно не Бостон), похоже, плохо с медициной, Ульрика занимается врачеванием простых людей (на заводе?), которые обозначены на сцене измазанной краской одеждой работяг (как выразилась сенаторша Нарусова, "люди бомжеватого вида"). Они славят правителя и верят Ульрике, исцеляются, а Ричард над предсказаниями "ведьмы" смеётся. Тут-то она его и заколдовывает, надевая зеркальный шлем, и создаёт его альтер-эго в виде карлика. И, видимо, шлемы - это заразное, потому что в последней сцене на балу, все гости, кроме главных персонажей, тоже оказываются в таких нахлобучках (чтобы визуализировать понятие "околпачить"?). Ох, уж эти шлемы! Вчерашний день европейской оперы! Это уже было, в Норвегии, в одной из опер Верди. А карлик в "Бале-маскараде" - и вообще сегодняшний! Он есть в красивом неоклассическом  спектакле Мариинского театра, так же, как и остов корабля, где ворожит Ульрика. А "пошатнувшиеся" устои мира Ренато в виде вставших наискосок стен и обломков кирпичей и штукатурки под ними тоже заимствованы у Мариинки (это есть в декорациях спектакля "Борис Годунов").
У Филиппа Разенкова карлик в белом бегает, многозначительно ходит по сцене и просто сидит всю вторую часть спектакля, словно наблюдая происходящее  со стороны и временами защищая Ричарда и Амелию.  Необычная трактовка "другого я".
Кладбище для преступников ("очень страшное место") превращается у режиссера в некую темную комнату со множеством зеркальных дверей. Что это? Множественность возможностей, из которых мы выбираем одну в меру нашей испорченности? И нам страшно делать свой выбор? Тут не разобраться ни с бутылкой, ни без нее. В любом случае, подстроенная Ричардом встреча, становится настоящим свиданием, где "влюбленные находят друг друга", и "предаются греху", правда, не до конца. Причем, Ричард вынуждает Амелию признаться ему в любви, приставив пистолет к своему виску (хорошо работает чеховский принцип "висящее на стене ружье должно выстрелить"!). И тут их застукивает муж (почти, как в романсе "Старый муж, грозный муж!", только здесь он не старый, но, похоже, нелюбимый). В этой сцене и позднее в других происходит глубокомысленное перетаскивание и перемещение крупных и мелких камней, лежащих на авансцене, для воплощения метафор и идиом - "тяжкая ноша", "тяжкое бремя", тяжкий выбор", "тяжкий жребий",  "передать  и разделить ответственность", "разделить бремя". В сценах на кладбище (в комнате с зеркалами) и на балу герои, исполняя свои ансамбли, и хор с массовкой  совершают странные передвижения - то ходят "лисьими шагами" (танцевальные движения фокстрота), то пятятся по кругу (попали в "замкнутый круг" обстоятельств, в "порочный круг" недозволенной влюбленности?) . По воле режиссера, Амелию на балу пропускают "сквозь строй" лапающих ее мужиков. Ну, как тут не вспомнить венскую постановку "Травиаты" с Анной Нетребко в красном платье? Там это тоже есть! И красное платье Амелии как вызов и личностная характеристика. Впрочем, у режиссера оба влюбленных показаны самовлюбленными эгоистами. Явившийся  в роскошной шубе Ричард прихорашивается перед зеркалом в "очень страшном месте", а Амелия после ужасного объяснения с Ренато сообщает ему о приглашении на бал в вызывающе элегантном наряде (им он послала мужа далеко и надолго с его претензиями!). Одна красная шляпка с красными перчатками чего стоит! Вообще, режиссер и создатели костюмов красными перчатками злоупотребляют. Они надеты на балу и на заговорщиках. В титрах перевода либретто они упоминаются, но верить им нельзя, потому что обращение к Ричарду " Conte" в них переводится как "босс". Кстати, идея этих перчаток тоже не оригинальна. В новой "Тоске" в Большом театре они есть на Скарпиа ("руки по локоть в крови"?). А сексом на рояле в "Тоске" можно наслаждаться у Дмитрия Бертмана в Геликон-опере.
В постановке много необъяснимого.
Зонтики в руках у "секретных агентов" в штатском ("Укол зонтиком"? Намек на убийство болгарина Маркова?), хорошо хоть тёмных очков не было! Пистолет, который возникает в начале, как средство защиты (Ренато передает его Ричарду), потом в середине спектакля как средстао шантажа (Ричард грозит Амелии самоубийством, если она не ответит на его любовь - получается, что Ричард полный подлец!) и стреляет в конце! Просто детский сад какой-то! Видно не наигрался вовремя режиссёр в войнушку.
В "менуэте смерти", как его называют в Италии, в финале оперы вообще совершаются необъяснимые телодвижения, массовые волнообразные приседания, которые даже разгадывать нет желания, а просто хочется слушать потрясающую музыку и  невероятной красоты финальный хор, которые позволяют забыть все плебейские режиссерские заходы и ощутить величие и неубиваемость оперы Верди!
Теперь разберёмся с альтер-эго.
"Alter ego (а;льтер э;го; в переводе с лат. — «другое я») — реальная или придуманная альтернативная личность человека либо персонаж, в характере и поступках которого отражается личность писателя. Это может быть лирический герой, образ, закрепившийся за псевдонимом, наместник или даже одна из множества личностей, появившихся в результате психического расстройства".
 То есть альтер-эго - это внутренняя, невидимая никому часть человеческой личности. А в спектакле ее видит Оскар и пытается прогнать с бала: "брысь!". Функция этой скрытой альтернативной сущности Ричарда в спектакле непонятна. Она словно им создана для того, чтобы мы подумали: "Непонятно, но впечатляет!"  Ричард моральный пигмей? У него уродливая душа? Это же, видимо, призван показать и портрет Ричарда, висящий в доме Ренато (это по либретто), который по мере нарастания гнева обманутого друга и мужа начинает разъедаться порчей, покрываться бороздами тления и разрушения. Ну, кто тут не вспомнит Оскара Уайльда и его гениальний роман "Портрет Дориана Грея"?
Но образ Ричарда, действительно, у режиссера созбан словно множественная личность из сочетания нескольких ипостасей. Не только альтер-эго! Это странная помесь распутного герцога из "Риголетто" (выслеживает Амелию, приходит на кладбище, где она собирает "отворотную" траву), Дон Жуана из одноименной оперы Моцарта (волочится за каждой юбкой, весел, франтоват, самовлюблен ии беспечен) и Григория Грязного из "Царской невесты" (линия любовных отношений с пресс-секретаршей Оскарой, как он по-грязновски отмахивается от надоевшей любовницы и устремляется к своей чистой и светлой любви Амелии, того и гляди запоет "С ума нейдет красавица").
Что ж, итог неутешительный. "Новое прочтение" золотомасочным режиссером "Бала-маскарада" Верди прошло по принципу трактовки наших поступков недоброжелателями или пресловутыми бабушками  на лавочке:  "Мужиков водит, гулящая она!"  А она - частный репетитор по иностранному языку или преподаватель музыки. Вот потому и противно!
Надеюсь, "Золотая маска" этому действу обеспечена. Ее не получил ещё ни один пристойный спектакль! Нет, пожалуй, дали бы, если бы в начале был не намек на секс губернатора Ричарда с пресс-секретаршей или пресс-секретарем Оскарой, а настоящий, как в порнотеатре в Нидерландах! Вот был бы фурор!
А если серьезно, новая мода на произведения без положительного героя ужасна. Я не хочу разбираться в переживаниях только подлецов и бандитов, убийц и извращенцев. Хотя бы в гениальных оперных творениях великих предков!
И еще. Игра со смыслами небезобидна! Нельзя сознательно будить в человеке плохое, оно легко пробуждается само, если ему не противопоставить "разумное, доброе, вечное"! Это не пустые слова! И за их попрание, полагаю, уже скоро придется дорого платить! Ну, что посеяли...