Монархистка Джульетта - продолжение первой главы

(Продолжение первой главы)

        Если кто-то поинтересуется узнать, как выглядит женщина на самом деле, пусть поглядит на нее в момент ее пробуждения - увидит подлинник, а не подкорректированный вариант.
        Всамделишная Галина выглядит прелестно. Заметно, что ей за тридцать, или, может быть, за тридцать пять, но смотрится как новенькая - не перекрашена, не поцарапана, без видимых следов ДТП, ОРЗ,  ЖКХ и прочих жизненных неприятностей.
        Полусонная девушка подождала, пока собака всунется назад, в «большую» комнату, провела, на всякий случай, ногой под дверью и легонько ее толкнула, та и распахнулась.
        У межкомнатной  двери, оказывается, нет ни замка, ни защелки. Чтобы войти в Галину комнату, Джульетте достаточно было поддеть дверь лапой снизу и слегка потянуть ее на себя, задача - легче не бывает. Да только благородная собака придерживается благородного правила: в закрытые ворота не ломись. Вот когда чужие ворота - базарные или, допустим, салонные или, скажем, в мясной лавке Ашота, - когда они распахнуты для посетителей,  то это совсем другая история, и правила здесь совершенно другие.
        Едва Галина ступила на территорию «большой» комнаты, Джульетта обрадованным вихрем налетела на нее, боднула  в живот, потрепала полы халатика, затем отступила на несколько шагов, разогналась, и в высоком подскоке обмусолила ей подбородок. Этот ритуал называется «поздороваться». После приветствия собака принялась подпрыгивать  уже не так высоко, произнося на каждом подскоке по одному слогу:
        - Га-ля, скор-рей, скор-рей гре-чу грей…
        - Жуля, как ты только ешь в такую рань?  –  недоумевает худенькая девушка.
        Но как ты объяснишь худорбе, что касательно еды следует придерживаться правила «съешь все и сразу»? Да никак ты ей этого не объяснишь, не поймет худоба. И потом, глупо втолковывать во втолкуемого то, что в него не втолковывается.
        А вот радоваться счастливому моменту бытия – это умно! И очень полезно, как для собственной психики, так и для психики окружающих.
        - Глянь, глянь, глянь, глянь! Рань, рань, рань, рань! – звонко радуется Джульетта.
        Ну, как можно обижаться на это жизнерадостное прожорливое чудо за то, что оно разгавкалось ни свет, ни заря? Галина и не и обижается, только просит радоваться немного тише, а то соседи, точно обидятся.
        Расстояние от центра  «большой» комнаты до холодильника в кухне не больше десяти  шагов - Галиных. На этом коротеньком отрезке, следуя за любимой хозяйкой, собака успела три раза обежать девушку вокруг, поиграть с пояском ее халатика и пару раз куснуть шлепанец на ее ноге, когда тот на миг зависал между полом и пяткой. Вот как надо радоваться жизни!

        Древнее деревянное око… Простите,  ветхое деревянное окно…  В общем, кухонное окно хрущебы тоже радовалось жизни. Не так бурно, как Джульетта, а напротив - по-стариковски тихо и незаметно для окружающих.
        Его радовало, что сегодня суббота, следующий день воскресенье, значит, в ближайшие два дня казенные меняльщики окон не придут менять деревянных натуралов на пластиковые эрзацы.
        Рыночные менялы примчались бы по первому звонку, невзирая на выходные и праздники. К счастью у жильцов хрущевки на рыночные услуги нет шишей, - на вопрос, собираются ли они в своих квартирах менять окна, люди отвечают: а на какие шиши? Гениально отвечают - вопросом на вопрос. Гениальные люди, знают, что правильно сформулированный вопрос содержит в себе исчерпывающий ответ. И нечего задавать им неправильно сформулированные вопросы!
        Разговоры о необходимости замены старых окон пластиковыми ведутся давно, лет пятнадцать, если не больше. А поскольку у жителей хрущевки и пятнадцать и двадцать лет назад не было на это денег, коммерческий вариант с самого начала был признан утопическим, осмеян и заклеймен бесчестием. Надежда возлагалась на казенный вариант, а тот, в свою очередь, возлагался на перспективу, что проблему решит депутат от избирательного округа.
        Накануне очередных выборов во двор пятиэтажки приходили всевозможные кандидаты в депутаты, желавшие сгореть дотла во властных структурах во имя счастья людей, обманутых рыночной реформой.
        Изумляли своей осведомленностью кандидаты-новички, еще не понюхав власти, они уверенно заявляли, что в городской казне имеются деньги на замену окон, как раз в данной пятиэтажке. Просто жителям данной пятиэтажки нужно проголосовать за правильную кандидатуру. Один кандидат, искренний до слез, чуть не заплакал – я, говорит, давно мечтаю поменять в вашем доме окна, но вы, дорогие мои избиратели, поймите: для этого мне нужно сидеть в городской Думе. И он таки сел, и какое-то время сидел в Думе. Правда, вскоре его по какой-то причине перевели сидеть в тюрьме - не успел человек осуществить свою мечту.
        Изумляет так же то, что никто из обещалкиных не выполнил обещания. Еще больше поражает, что ни один из них не пришел и не извинился за свой блеф. Вот это работенка у них!- об элементарных номах человеческих отношений нет времени вспомнить.
        Никак не продвигается дело с окнами, хоть плачь, да только люди не отчаиваются, надежда, как известно, умирает последней.

        А позавчера прилетает на солнечную сторону дома сорока Варвара. Не ворона, а сорока, - у сорок по бокам тату в виде белых пятен, это чтобы их не путали с воронами. Принесла последнюю новость - рассказала, что во дворе только что закончилась встреча жильцов с новым кандидатом в депутаты. Кандидатура – зашибись!
        Двор дома расположен на западной стороне, и из-за этого восточные окна лишены возможности наблюдать за дворовыми событиями, узнают новости от птиц. Вести приносят разные птицы, да только не всем можно доверять - голуби часто привирают, соловьи в основном заливают, воробьи почти всегда несут отсебятину. Сороки чрезмерно многословны, и все же они более реалистичны, доверия к ним больше.
        Белобока поведала, что на встрече с новым кандидатом в очередной раз был поднят вопрос об окнах. И что новоявленный кандидат в отличие от предыдущих пустобрехов, кажется, пацан конкретный – сказал, что ему и без помощи городского бюджета поменять окна в этом доме, все равно, что два пальца об асфальт. Прежние брехуны долго и нудно обосновывали состоятельность своих обещаний, а этот коротко и понятно: поменяю без проблем, как два пальца об асфальт! Похоже, этот сдержит обещание.
         Новость для старого деревянного окна, природного натурала, добросовестного служаки, прямо скажем, плохая. Дело не в том, что его уволят со службы и выкинут на свалку, всем рано или поздно приходится уходить со службы и отправляться на свалку истории. Старого натурала обескураживает другое: ради кого с ним так поступят?! Вы только вникните: ради какого-то искусственного проходимца, который понятия не имеет о государственной службе, где по определению полагается заботиться о государевых подданных, но никак не травить их ядовитыми испарениями. Это куда мир катится? Натуральные ориентиры меняют на ненатуральные, да еще и утверждают, что пластиковые фальшивки лучше изделий из природного материала. Чушь, бред, форменное безумие. Спасибо, что никому еще не шибануло в голову заменить натуральное солнце искусственным….
        Вот оно! - величественное Ярило! - восходит. Хрущевка стоит на самой окраине города, впереди степь, похожая на необъятное море, и горизонт такой же, как между морем и небом.... Едва раскаленная макушка Царя Природы прикоснулась к нежнейшей воздушной кисее, как в тот же миг по всему горизонту разлилось волшебство - ошеломляющее, невероятное, превосходящее самое пылкое воображение.
        Вечернюю зарю еще можно попробовать обрисовать словами, допустим: утомленное солнце нежно с морем прощалось, ля ля ля, ля ля ля…. А при виде утренней зари словарный запас вдруг исчезает, душа наполняется такой первозданной чистотой, что всякий, в ком она имеется, сможет выдохнуть из себя только восхищенное «А-а-а-а-а!» - первородный звук Природы. Поэт, возможно, сумет выдохнуть: «Аааааах, Бог ты мой!» - и это все, что ему удастся сказать в такую минуту.
        Пессимистам и скептикам, гундосящим о том, что нет в жизни счастья, не мешало бы проснуться летом не заре и посмотреть на жизнеутверждающее чародейство Ярилы – очень хорошее средство от хандры, депрессии и других нарушений мозговой деятельности.

        Да, кухня маленькая, и что теперь? Страдать и плакать? Зато она потрясающе удобная. Если стать посредине, то до всего можно дотянуться протянутой рукой - хоть до газовой плиты, хоть до раковины, хоть до кухонного стола, а хоть и до облупленного советского холодильника «Орск». Ничего другого здесь нет, разве что на стенах висят шкафчики, да над столом красуется календарь на текущий год, похожий одновременно и на театральную афишу и на агитационный плакат и на рекламу.
        В правом углу аляпистого календаря размещено изображение симпатичной девушки –  блондинка, но не гламурная, одета, непонятно по какой моде....  На Галину, как будто, похожа, но это не она. Галина темненькая, и волосы свои никогда не перекрашивала….

        Джульетта отлично знает, сколько времени требуется для того, чтобы Галя достала из холодильника зеленую кастрюльку, подержала ее на плите и затем переложила содержимое в миску с голубыми розочками. Поэтому она не путается у нее под ногами, а использует время на нужное дело - проверяет, у всех ли табуретов целы ножки? А а то было дело: пришел проверяльщик проверять газовый счетчик, - проверил, сфотографировал телефоном, сел за стол, и стал писать цифры еще и на бумажке, телефону своему, видимо, не доверяет, - и на последней цифре, как грохнется на пол! Как заорет: специально поломанный стул подсунули? - я хотел ограничиться предупреждением, теперь штраф выпишу! Джульетта тогда от стыда убежала в свою комнату и спряталась за диваном. О случившемся  рассказала своему лучшему другу Хмырю, тот пришел с ящичком для инструментов и сколотил табурет заново. Остальные для профилактики пробил гвоздями. Хмырь – супер мастер, стоят табуреты, вроде, смирно, не качаются.
       
        А вот и кашечка! - любименькая, гречневенькая, с добавлением ингредиента из лавки Ашота.
        Ашот тоже хороший специалист - знает толк в мясных обрезках, никогда не подсовывает Гале плохой продукт.

        Джульетта не понимает, как можно любимую еду есть медленно. Если ты ешь медленно, значит еда нелюбимая. А если еда любимая, и все равно ешь медленно, значит ты Галя.
        Проводить с Галей разъяснительную работу на эту тему, только время терять, она в прошлой жизни была, наверное, синичкой. У сороки Варвары есть подружка, синица Клава. Клавдия живет в другом дворе, к Варваре прилетает в гости. Сороки птицы запасливые, в гнезде Варвары, чего только нет. Угощает она подружку: и то ей предложит и другое и третье, а та склюет одно маковое зернышко и машет крылышками: все-все-все, иначе лопну. Варвара потом переживает, что плохо угостила, и чтобы заглушить переживания всегда дарит подруге какой-нибудь подарочек, вчера подарила кусочек фольги на серьги. 

        С завидной скоростью расправившись с завтраком, Джульетта принялась пританцовывать, деликатно покручивая хвостом, и напевая приятную для слуха песенку собственного сочинения. В песенке одно слово, фишка в том, что его можно повторять сколько угодно раз, главное, чтобы с разными интонациями:
        - Гу-лять, гу-лять, гу-лять….
        Галина присела перед собакой на корточках, взяла ее за передние лапы и, глядя в глаза, дала внятные наставления:
        - На остановку не бегать. Дорогу не переходить. С земли ничего не подбирать. Договорились? 
        Не отводя от хозяйки честнейших глаз, собака энергичными кивками головы железно пообещала, что  ничего из этих безобразий делать не будет.
        - Бориса не трогать!- вспомнила Галина, поднимаясь с корточек.
        Джульетта зажмурила глаза и замотала головой из стороны в сторону, что и без слов читается как «ни-ни», «ни в коем случае», «век прогулки не видать».

        Прихожка малогабаритки – шедевр строительного искусства. Временами кажется что она, в самом деле прихожая, так как в нее входят и, соответственно из нее выходят. А моментами чудится, что это треугольное пространство переместилось сюда из аттракциона иллюзий. Смотрите сами: треугольник - прямоугольный, его меньшая сторона в три раза (!) короче большей стороны, из-за этого его острые углы настолько остры, что годятся только для комнаты смеха. В углу, который менее острый, прибита вешалка, - когда нужно с нее что-то снять или наоборот повесить, кажется, что ты просовываешь руку в расщелину, которая может сорвать стп-кран и защемить твою верхнюю конечность. Вершины самого острого угла, как бы, не существует, то есть теоретически она существует, но уже в кухне, – у узенького простеночка, где верхушка самого острого угла как бы срезана, ничего не стоит, - Галя пробовала пристроить туда швабру, но непрестанно наступала на ее основание, и она срабатывала как грабли, пришлось ее убрать.
        В прикольном треугольнике, площадью два с небольшим квадрата, двум толстякам ни разместиться, ни разойтись, а тоненькая  девушка и изящная Сицилийская борзая вполне могут находиться в нем одновременно, еще и немного незанятого места останется.
        Самое восхитительное, что треугольное коридоришко сумело развести в разные стороны санузел, кухню и жилые комнаты, и сделано это посредством полноценных дверей, изготовленных по ГОСТу. Есть же на свете мастера!
        И это не все. Помимо трех внутренних дверей, прихожка имеет еще и четвертую! - входную с лестницы.
        Едва Галина ее отворила, собака выскочила из квартиры и понеслась вниз по ступеням, только ее и видели.

        Панели подъезда, окрашенные в прошлом веке несокрушимой советской масляной краской, облупились теперь донельзя.
        Вот только давайте сразу договоримся: не надо ловить нас на слове. Советская масляная краска действительно была сверхстойкой, это общеизвестный факт. А теперь она облупилась донельзя, это тоже общеизвестный факт. Если у кого-то в голове названные факты не стыкуются, то мы-то здесь причем?
        Ну, хорошо, объясним, почему советская масляная краска, будучи сверхпрочной, взяла и облупилась.
        Наносилась она на советскую же штукатурку. Последняя по идее должна была быть тоже прочной, и все были уверены, что она прочная. Проверить опытным путем не представлялось возможным, и потом, какие могут быть сомнения, если штукатурка советская?
        Находились любители поскрести краску, с тем, чтобы поковырять штукатурку. Только кто бы им позволил это сделать? И вообще, какой человек в трезвом уме станет расковыривать оштукатуренные и окрашенные стены? Можно его после этого считать нормальным?
        За капиталистическим бугром подобное вредительство не допускалось, почему же кто-то думает, что Советский Союз должен был гладить по по головке  ковыряльщиков стен, этих антистенов… антистентов… тьфу, ты – диссидентов.
        Чувствуете, какой у диссидентов был настрой - даже название себе придумали нерусское. Нет, чтобы назвать себя врагами советской краски.

        Понимаете, что произошло? Стены возвели несокрушимые, краска была сверхпрочной, а штукатурка между ними оказалась никуда не годной….
        Не прошло и ста лет, да какой там ста – пятидесяти лет не прошло, как штукатурка начала трескаться и осыпаться. Вместе с ней и краска посыпалась. Вот такая невеселая история о том, как стойкое гибнет по вине неустойчивого.
        И впредь, пожалуйста, не ловите нас на якобы неточности, тем более на вымысле. Мы, что видим, то и поем. Вы же не выставляете предъявы, например, фотоаппарату, не уличаете его, когда он запечатлевает что-нибудь противное вашим представлениям.

        Полвека назад панели подъезда данной хрущевки радовали глаз приятным цветом малахитовой шкатулки. Теперь они выглядят удручающе, уцелевшие островки цвета донельзя потертой зеленой замши окружены со всех сторон белесой бахромой. Грязно-серые махорчатые ошмотья заполняют пространство между кусочками замызганной зеленой замши....
        Впрочем, в образовавшейся обшарпанности стен можно увидеть некий, если не шарм, то может быть, стиль, например, стиль, постсоветского реализма. А почему, нет? Во всяком случае, если смотреть на стены подъезда не широко открытыми глазами, а сильно сощурившись, то обшарпанное стеновое покрытие смотрится очень даже стильно.

        На уцелевших зеленых островках написана и нацарапана всевозможная  информация: «Рыжый дэцил», «Сам атмарожыный», «Ни уверин ни бирис», «Натаха я тибя айлавью» и тому подобное. Эти надписи, как и всякие голые факты, говорят сами за себя, в частности свидетельствуют о том, что самый последний советский двоечник даже на спор, не смог  бы сделать надписи с такими вопиющими грамматическими ошибками.

        Сбегая или поднимаясь по лестнице, Джульетта, как главная по дому, всегда проверяет состояние подъезда - в целом, и обогащение настенного творчества в частности.
        На этот раз на площадке между вторым и первым этажами она заметила новую надпись, у которой пришлось притормозить с целью ознакомления.
        На продолговатом зеленом островке было свеженацарапано: «Тут праживает виликий артист».
        Склоняя голову то на один бок, то на другой, Джульетта попыталась прочесть каракули; через минуту разочаровалась это сделать - слишком уж корявым было изображение, не для такого тонкого ценителя наскальных рисунков, как Сицилийская борзая.
        Да она и без надписи знает, что Актер живет в ее подъезде, на втором этаже. Самый известный в городе артист краевого драматического театра, выдающаяся знаменитость, кумир женской половины большого города, - да, он живет в ее подъезде, в лучшей на свете хрущевке, на самой городской окраине, где мегаполис целуется со степью. А где, по-вашему, должна жить настоящая знаменитость?
        Чтобы учесть новую настенную надпись, Джульетта пометила ее - поднялась на задние лапы, передней правой потянулась к каракулям, но не дотянулась, поэтому поставила свой личный маркер несколько ниже. Маркер выглядит в виде трех глубоких бороздок, аккуратно процарапанных отличными когтями в отвратительной штукатурке.

        Спустившись на первый этаж, она свернула к двери налево. За этой дверью живет ее лучший друг Хмырь, который, наверное, уже проснулся, а может быть, еще и не проснулся.
        Затаив дыхание и навострив уши, собака внимательно прислушалась. В квартире друга, кажется, все обстоит благополучно. Обнюхивание двери так же не обнаружило ничего тревожного, и Джульетта с чувством глубокого удовлетворения кивнула головой: вот и ладненько.

        Лето на юге нашего Отечества бывает порой не просто жарким, еще и нестерпимо душным. В такие дни кое-какую прохладу можно поймать лишь на самой ранней зорьке. Квартиры ловят ее посредством распахивания окон, а подъезды посредством распахивания дверей.
        Входная дверь подъезда оказалась распахнутой настежь и зафиксированной кирпичом.
        Это могло означать либо то, что дворник Митрич уже приступил к работе, либо то, что лучший друг Джульетты, Хмырь, уже проснулся, и первым делом позаботился об общественном благе – поставил подъезд на проветривание.
        Джульетта без препятствий и проволочек выбежала во двор.



Конец первой главы