Требую право на любовь или Фантазерка. Глава 40

       Семинар ведет Птица Феникс. Даже опрос у нее проходит монотонно, в спящем режиме. Вся группа умирает от скуки. Кто-то откровенно засыпает. А я на нее наглядеться не могу! Как же я соскучилась! Никогда больше не буду говорить, что ее лекции скучные. Посидите в подвале у Анзора, развлекаясь тем, что в полосках на потолке ищешь очертания летающих гусей или рожицы с наглой ухмылкой, тогда посмотрим. Все понимается в сравнении. Поэтому я бодро отвечаю на вопросы Птицы. Она оценила. Все время обращается ко мне, когда остальные молчат. Задает вопрос:
- Назовите два основных вопроса, которые стоят перед литературоведением.
О! Это я учила. Еще в больнице по Димкиным конспектам. Уверенно поднимаю руку. Птица с радостью, как мне кажется, кивает головой, разрешая мне отвечать. Я поднимаюсь и громко говорю на всю аудиторию, пугая уснувших:
- Первый вопрос, почему у каждого народа, в каждую эпоху наряду с другими видами общественного сознания существует также художественная словесность или литература, в чем ее значение для жизни этого народа и всего человечества, а так же ее сущность, особенности, причина возникновения. Второй вопрос, почему художественная словесность или литература каждого народа отличается в каждую эпоху, а также в пределах самой эпохи, в чем суть этих различий, почему она исторически изменяется и развивается, в чем причина такого развития. – Выпаливаю все на одном дыхании. Между прочим, если вы смогли дочитать это до конца, то «респект вам и уважуха», как говорит Влад.
Те, кто все же проснулся, с удивлением пялятся на меня. Птица удовлетворенно кивает в знак одобрения и задает мне следующий вопрос:
- Назовите три раздела современного литературоведения.
Набираю в легкие побольше воздуха и выдаю:
- Современное литературоведение состоит из … - Это, кстати, очень просто.
Непосредственно ко мне звучит и следующий вопрос:
- Методология литературоведения.
О-о-о! Тяжелая артиллерия, но недаром же я мучила свою память, заучиванием терминов, основных теорий и методологии. Поэтому уверенно отвечаю:
- В развитии теории литературы существуют две противоположные тенденции…-  На меня находит что-то вроде вдохновения. Я говорю долго и подробно, но по делу. И даже не запуталась ни разу. Всем видом показываю, что готова и к следующим вопросам. Но Птица своим невозмутимым голосом говорит:
- Студентка Крылова получает зачет «автоматом», а следовательно я допускаю вас, Крылова, до сдачи экзамена, не смотря на ваши многочисленные пропуски.
Я не верю своим ушам! По литературоведению, одному из самых сложных предметов, я получаю зачем «автоматом»? Ура! Каждая клеточка во мне ликует. Я счастлива!

Следующая пара – «Основы лингвистики». Я стараюсь изо всех сил. Но у профессора, который преподает этот предмет, получить зачет «автоматом» очень трудно. Ничего. Пусть видит, что я готовлюсь. А после – сорокаминутный перерыв перед третьей парой. Все наши разошлись кто куда. Я сижу в аудитории и просматриваю материал. С головой ушла в вопросы «Культурологии», стараясь запомнить сложные термины. Краем глаза замечаю, что кто-то садится передо мной. Отрываюсь от записей. Вижу незнакомого парня, который откровенно меня разглядывает. Ничего примечательного в нем нет. Нос картошкой, небольшие глазки с белесыми ресницами. Губы сложены в полуулыбку.
- Чего тебе? – Я не выдерживаю и первой задаю ему вопрос.
- Ты Крылова Ксения? – Смотрит, как на зверушку в зоопарке.
- Ну, это я. А ты кто? – Решаю тоже не церемониться с ним.
Он не представляется мне. Словно не слышал вопроса, медленно произносит:
- На входе в университет тебя ждут.
- Кто? – Сердце ускоряется.
- Выйдешь, узнаешь. Я имени его не знаю. Меня попросили тебя позвать, я позвал. – Он встает и уходит из аудитории, оставля меня в полном замешательстве. Я задерживаюсь на месте еще несколько минут. Почему-то у меня нет сил встать и идти за ним.  Нашел все же! И скоро я его увижу, обниму. И больше не отпущу! Да, что же я сижу тут. Меня же там ждет Амир! И я подскакиваю и лечу по коридору, чуть не сбивая стоящих там людей, потом, перескакивая через две ступеньки, спускаюсь на первый этаж. Проскакиваю вахту, огромный холл, распахиваю тяжелую входную дверь и выбегаю на улицу.

       Останавливаюсь, тяжело и быстро дыша. Оглядываюсь в поисках любимого лица. И… шарахаюсь в сторону. Знаете, кого я увидела? Даже не догадаетесь! Того, о ком очень хотела забыть. Кого ненавидела всей душой. Причину всех моих проблем. Чуть в стороне стоит, облокотившись на машину, Анзор. В руках огромный букет ярко-алых роз. Да что б ты провалился! Откуда ты тут взялся опять? Я разворачиваюсь и пытаюсь скрыться за массивной дверью университета. Но не успеваю сделать и шага, слышу голос Мурата.
- Ксюша. - Оборачиваюсь. Он стоит за моей спиной. Краем глаза вижу, как к нам идет Анзор.
- Мурат! Ты…ты меня «сдаешь»? Ты же видел, что он со мной сделал. Как ты можешь? – Я чувствую, что впадаю в истерику.
- Нет, нет. Успокойся! Никто тебя пальцем не тронет! Клянусь! – Он  отрицательно качает головой. Совсем рядом шаги Анзора. Я бросаюсь за спину Мурата, прикрываясь им, как щитом. Он продолжает говорить:
- Не бойся! Я не дам тебя обидеть.
- Тогда зачем ты тут? И он, – я киваю на подошедшего к нам Анзора, - что тут делает?
Мурат поворачивается ко мне лицом.
- Послушай, просто поговори с нами.
- О чем? – Я почти кричу. В поисках спасения, быстро оглядываюсь. Как назло, никого из знакомых по близости нет. Зато случайные прохожие начинают обращать на нас внимание.
- Тихо, не надо кричать. Никто ничего плохого тебе больше не сделает. Мы хотим просто поговорить. - Мурат говорит спокойно, в голосе умоляющие нотки. Я вижу, что никто меня не хватает, в машину не тащит, и начинаю немного успокаиваться. Говорю уже тише:
- Мне не о чем с ним разговаривать. Ты же все знаешь, Мурат, как ты можешь меня об этом просить?
- Ксюша, пожалуйста. Я тебя прошу.
Я перевожу взгляд на Анзора. Он стоит на некотором расстоянии, в одной руке – букет, другая – в кармане джинсов. Взгляд спокойный, не опасный.
- Если поговорю, вы отстанете от меня?
- Давай поговорим. – Это уже Анзор. – Вон там есть кафе. Сядем и обсудим все.
Я качаю головой:
- Мне нечего с тобой обсуждать.
- Клянусь, пальцем тебя не трону. Просто поговори со мной.
- Хорошо, - решаю я.
Вы скажете «сумасшедшая»? Возможно! Но я так устала от него бегать, бояться собственной тени в подворотне, шарахаться от проезжающих машин и видеть в каждой из них Анзора. Да, я не рассказывала вам этого. Но это было именно так. «Путешествие» не прошло для меня бесследно. И я решила, что пора уже взглянуть своим страхам в глаза. Тем более, рядом был Мурат. Не знаю почему, но я ему верила. Он ни разу меня не подвел.
- Но мы пойдем в студенческое кафе. И там поговорим. У меня еще двадцать пять минут перерыва.

       В студенческом кафе всегда много студентов. Там не так страшно. Я сажусь за один из освободившихся столиков так, чтобы иметь возможность в любой момент вскочить и убежать. Рядом садится Мурат. Напротив – Анзор. Видеть его не могу. А он смотрит на меня в упор. Но в глазах нет прежней наглости. Он молчит. Я напоминаю.
- Двадцать минут.
Он начинает:
- Я хочу извиниться перед тобой.
Я молчу. На него не смотрю.
- За все прости меня, Ксения.
- Бог простит, - мне неприятен это разговор. Хочу скорее его закончить. – Если это все, то я пошла. - Но прежде, чем я встаю, он снова говорит:
- Я прошу тебя. Давай попробуем начать все сначала.
Я не верю тому, что слышу.
- В смысле «сначала»? Ты о чем? Снова засунешь меня в машину и увезешь? Не получится! Здесь слишком много народа. И я не дамся. – От изумления забываю, что меня тошнит от этого человека и смотрю прямо в его бесстыжие глаза.
- Ты не так поняла. Я прошу дать мне второй шанс. Я очень постараюсь, чтобы ты забыла все плохое. – Он кладет на стол букет. Вопросительно на меня смотрит. Я пораженная его наглостью, молчу. Только продолжаю буравить его ненавидящим взглядом.
- Клянусь, я сделаю все, чтобы ты меня простила. Дай мне еще один шанс.
Я молчу. Мурат, скорее всего, принимает мое молчание за нерешительность и говорит:
- Ксюша, послушай его. Не спеши. Каждый из нас имеет право на второй шанс.
Я, наконец, прихожу в себя и отвечаю не Анзору. А Мурату:
- Я так не считаю, Мурат. Пойми, твой дядя причинил мне много зла. Я никогда не смогу забыть то, что он сделал. И никогда не смогу его простить. У меня только недавно зажили синяки от его «любви». И второго шанса я ему не дам. Даже ради тебя. Прости. Единственное, что я могу для него сделать, это не сообщать в полицию о похищении. – Вообще-то, я и так не собиралась. Понимала, что доказать я ничего не смогу. Но решила подать это, как уступку с моей стороны.
Снова встревает Анзор:
- Ксения, все понимаю: перегнул я палку. Очень хотел, чтобы ты была моей. Но поздно понял, что с тобой так нельзя. Наломал дров. Я надеялся после свадьбы доказать тебе, что могу быть тебе хорошим мужем. Ты бы это поняла и полюбила меня. Но все пошло не так. - Ты не ожидал, что я откажусь лечь с тобой в постель?  Тогда ты решил, что купишь меня. А когда я отказалась, ты, как барана, погрузил меня в машину и увез на край света. О каком втором шансе ты говоришь? У тебя и первого то не было. Я с самого начала сказала тебе «нет». Но ты не понял. Не поверил. Ты слишком эгоистичен. Никого не хочешь слушать, кроме себя. Даже сейчас не понимаешь, что я ни за что не буду с тобой! Помнишь, что ты мне сказал тогда в подвале? «Лучше сдохни». Тогда я этого искренне хотела. Но выжила. И собираюсь счастливо жить без тебя.
- Не спеши. Подумай. Я прошу. И возьми подарок. От души дарю. – Он придвигает ко мне длинную бархатную коробку. Я не дотрагиваюсь до нее. Смотрю, как на мину замедленного действия. Возьмешь такую в руки, откроешь, увидишь, что там лежит и ба-бах! Останешься без головы.
- Ты опять пытаешь меня купить? Пойми, моя любовь не продается. – Коробочка остается лежать между нами. Мне даже не интересно, что в ней.
- Все продается, Ксения. У всего есть своя цена. Просто ты еще этого не понимаешь. Слишком молода и невинна.
- Я говорила тебе, что уже не…- Я решила и дальше придерживаться этой линии, надеясь, что этот мой «недостаток» сделает меня менее привлекательной в его похотливых глазах.
Он резко перебивает меня:
- Я не ту невинность имел в виду. Я говорю про твою неопытность и неискушенность в жизни.
Ого! Какие слова он знает? Интересно, это единственное умное слово в его лексиконе или еще парочка сюрпризов есть?
- Вот и найди себе опытную…искушенную. А меня оставь в покое.
И тут же обращаюсь к Мурату, потому что разговаривать с Анзором мне противно:
- Мурат, кто вам сказал, что я снова в университете? Татьяна? – Я спрашивала, но знала ответ.
- Да, она. Но, пожалуйста, не ругай ее. Ничего нового она нам не сказала. Я пообещал ей, что ничего плохого с тобой не случится. Мы приехали только поговорить.
- Поговорили? – Я посмотрела на часы. До звонка на третью пару оставалось пять минут. – И хватит. Мне пора. Всего хорошего тебе, Мурат. – Я встала, показывая, что разговор закончен.
- И все же я надеюсь. – Это мне в спину проговорил Анзор. Мне все равно! Я даже не обернулась.