Миф. Гл. 1 Уроки Парижской коммуны

    























1.1. Уроки Парижской Коммуны

Мысли и идеи классиков научного коммунизма о распределении при социализме чрезвычайно важны для нас. Нам важно уяснить и то, как представляли себе коммунистическое распределение Маркс, Энгельс, Ленин и как они себе представляли переход от капиталистической системы распределения к коммунистической на разных этапах его: и сразу же после захвата политической власти пролетариатом, и на стадии социалистического развития. Важно зафиксировать, какие мероприятия, выдвигаемые с одной стороны, прожектами социалистов- и коммунистов-утопистов, а с другой - практикой исторического развития, считались ими наиболее реальными, наиболее отражающими интересы пролетариата, наиболее способствующими действительному строительству бесклассового коммунистического общества.
И в этом смысле для нас чрезвычайно ценен анализ Марксом и Энгельсом опыта решения вопроса распределения Парижской Коммуной, крайне ценным является ленинский анализ проблем, связанных с распределением, которые встретились на пути российского пролетариата, взявшего власть в свои руки.
Ревизия взглядов классиков относительно социалистического распределения современными фальсификаторами, называющими себя марксистами, идет в сторону принижения их фактически до буржуазного уровня. Под лозунгом социалистического распределения “по труду” протаскивается и оправдывается по существу буржуазная дифференциация в распределении между различными слоями общества. Причем, при рассмотрении различий в распределении, различия эти анализируются во всех направлениях, но со всей старательностью замазывается кардинальнейшее различие в распределении, которое должно было бы быть в первую очередь уничтожено при социализме - это различие между слоем, пользующимся привилегией управления делами общества, и всей остальной массой, на которой лежат тяготы производительного труда и более или менее непосредственного обслуживания этого труда.
Необходимо сказать, что в вопросе организации социалистического (еще не коммунистического) распределения классики марксизма в первую очередь  акцентировали внимание на уничтожении различий в распределении между слоем, деятельность которого еще сводится в основном к функциям производственного и общественного управления и пролетарскими массами.
Если различие в распределении, например, между собственниками средств производства и пролетариатом устранялось с устранением частной собственности, то различие между служащими государственного и хозяйственного аппарата и пролетариатом не могло быть устранено, потому что государственное устройство не уничтожалось сразу с приходом  пролетариата к власти.
Но в том-то и состоит пролетарская демократия, что она есть демократия производительного труда. С точки зрения этой демократии нет труда значимее труда рабочего. Это проявляется, в частности в том, что представители государственного аппарата в пролетарском государстве лишаются своих традиционных льгот в распределении. Не случайно Ленин уделяет этому огромное внимание в своей работе “Государство и революция”:
“Особенно замечательна, - пишет Ленин, - в этом отношении подчеркиваемая Марксом мера Коммуны: отмена всяких выдач денег на представительство, всяких денежных привилегий чиновникам, сведение платы всем должностным лицам в государстве до уровня “заработной платы рабочего” (подчеркнуто нами - авт.). Тут как раз всего нагляднее сказывается перелом - от демократии буржуазной к демократии пролетарской, от демократии угнетательской к демократии угнетенных классов, от государства, как “особой силы” для подавления определенного класса, к подавлению угнетателей всеобщей силой большинства народа, рабочих и крестьян.”
Далее идут строки, значение которых из-за отдаленности времени не только не уменьшилось, а напротив, еще более возросло. Потому что двойным позором и двойной изменой, для называющих себя коммунистами после ленинских уроков впадать в ошибки, от которых дурно пахнет “забывчивостью” фальсификаторов.
“Именно на этом, пишет далее Ленин, - особенно наглядном - по вопросу о государстве, пожалуй, наиболее важном пункте уроки Маркса наиболее забыты!... “Принято” об этом умалчивать, точно о “наивности”, отжившей свое время...
Понижение платы высшим государственным чиновникам кажется “просто” требованием наивного, примитивного демократизма. Один из “основателей” новейшего оппортунизма, бывший социал-демократ Эд.Бернштейн не раз упражнялся в повторении пошлых буржуазных насмешечек над “примитивным” демократизмом. Как и все оппортунисты, как и теперешние каутскианцы, он совершенно не понял того, что, во-первых, переход от капитализма к социализму невозможен без известного “возврата” к “примитивному” демократизму (ибо иначе как же перейти к выполнению государственных функций большинством населения и поголовно всем населением?), а во-вторых, что “примитивный демократизм” на базе капитализма и капиталистической культуры - не то, что примитивный демократизм в первобытные или докапиталистические времена. Капиталистическая культура создала крупное производство, фабрики, железные дороги, почту, телефоны и прочее, а на этой базе громадное большинство функций старой “государственной власти”, так упростилось и может быть сведено к таким простейшим операциям регистрации, записи, проверки, что эти функции вполне можно будет выполнять за обычную “заработную плату рабочего”, что можно (и должно) отнять у этих функций всякую тень чего-либо привилегированного, “начальственного”.  (1*)
мы не случайно сделали такую длинную выписку из ленинской работы, потому что как раз той же болезнью болеют и наши столпы научной общественной мысли. Только стараются далеко обойти Бернштейна в своей мудрости. Они вообще умалчивают как о каком-то неприличии об этой ленинской мысли. Если Бернштейн обладал еще какой-то смелостью и подсмеивался над этим моментом в марксизме, то наши почтенные профессора предпочитают трусливо отмалчиваться на этот счет. Потому как лучший способ закабалении трудящихся масс - держать их в неведении. Ведь представители этих масс так редко перелистывают страницы ленинских томов, считая,
что правды для себя в этой груде бумаг они все равно не найдут.
___________________________________________________
1. В.И.Ленин. ПСС. т.33,  с.с.43-44 И тем самым ленинское теоретическое наследие отдается на откуп бюрократической идеологии и ее служителям, которые объявляют себя его теоретическими продолжателями. И таким образом обрабатывают Ленина, что он из коммуниста превращается в недюженного бюрократа, который возглавил бюрократическую революцию и ее победа возвестила зарю царства бюрократии.
Если же отказаться от помощи бюрократических идеологов в изучении ленинского наследия, то очень быстро обнаруживается, что Ленин и сегодня своими мыслями, своими идеями остается выразителем интересов трудящихся масс. Интересов, которые, как прозорливо показали это Маркс и Энгельс, являются исторически прогрессивными, интересов, которые определяют дальнейшее исторической развитие общества.

Как видим, в отличие от наших ученых филистеров Ленин вслед за Марксом и Энгельсом решал вопрос распределения с классовых позиций, с позиций интересов пролетариата, которые в первую очередь состояли в том, что не один представитель непроизводительных слоев, коль скоро их существование еще остается общественной необходимостью, не должен получать доход выше, чем средний рабочий. Более того, понижение заработной платы государственным служащим до уровня заработной платы трудящегося является одним из условий сохранения пролетарского государственного аппарата, одним из условий, препятствующих его превращению в аппарат угнетения трудящихся масс. На это условие, как мы заметили, указывает в приведенном отрывке Ленин, но еще яснее на этот счет высказывается Энгельс:
“Коммуна (имеется в виду Парижская Коммуна - авт.), писал Энгельс, - должна была с самого начала признать, что рабочий класс, придя к господству, не может дальше хозяйничать со старой государственной машиной; что рабочий класс, дабы не потерять снова своего только что завоеванного господства, должен, с одной стороны, устранить всю старую, доселе употреблявшуюся  против него машину угнетения, а с другой стороны, должен обеспечить себя против своих собственных депутатов и чиновников, объявляя их всех, без всякого исключения, сменяемыми в любое время. В чем состояла характерная особенность прежнего государства? Первоначально общество путем простого разделения труда создавало себе особые органы для защиты своих общих интересов. Но со временем эти органы, и главный из них - государственная власть, служа своим особым интересам, из слуг общества превратились в его повелителей. Это можно видеть, например, не только в наследственной монархии, но и в демократической республике. Нигде “политики” не составляют такой обособленной и влиятельной части нации, как именно в Северной Америке (США- авт.). Там каждая из двух больших партий, сменяющих одна другую у власти, в свою очередь управляется людьми, которые превращают политику в выгодное дело, спекулируют на депутатских местах в законодательных собраниях как союза, так и отдельных штатов, или же живут за счет агитации в пользу своей партии и после победы в качестве вознаграждения получают должности. Именно в Америке лучше всего можно видеть, как развивается это обособление государственной власти от общества, для которого она первоначально должна была служить только орудием.”   (1*).
Как видим здесь и увидим далее,  Энгельс зорко подмечал закономерность развития государственной власти, государственного аппарата, в сторону все большего отделения и порабощения общества.
В наше время эта закономерность дала самый пышный и самый зловонный цвет государственной власти и не только в США, но и по всему миру. Власти, выкрашенной в разные цвета, но имеющей одно и то же содержание - порабощение трудящихся масс.
Достойное место в ряду этих государственных машин занимают государственные образования, так называемых, социалистических стран, где эксплуатация прикрывается социалистической фразеологией.   (2*)
Клеймя государственную власть Америки 90-х годов девятнадцатого столетия, Энгельс пишет:
“Там нет ни династии, ни дворянства, ни постоянной армии, за исключением горстки солдат для наблюдения за индейцами, нет бюрократии с постоянными штатами и правами на пенсии. И все же мы видим там две большие банды политических спекулянтов, которые попеременно забирают в свои руки государственную власть и эксплуатируют ее при помощи самых грязных средств и для самых грязных целей, а нация бессильна 
________________________________________________
1. К.Маркс, Ф.Энгельс  Соч. т. 22, с. 199
2. Не случайно в конце двадцатого века так легко была отброшена социалистическая вывеска и осуществлен переход к неприкрытым капиталистическим отношениям.
против этих двух больших картелей политиков, которые якобы находятся у нее на службе, а в действительности господствуют над ней и грабят ее (подчеркнуто нами - авт.)   (1*)
Энгельс настолько метко охарактеризовал в свое время государственную власть Америки, и суть этой власти настолько мало изменилась, что и сейчас, спустя столетие, эта характеристика полностью приложима к ней.
Но история показала также, что государственной властью не обязательно должны манипулировать две или большее число “банд политических спекулянтов”, власть может безраздельно находиться и в руках одной банды политических спекулянтов, которая будет старательно скрывать внутреннюю борьбу за власть глухим фасадом традиционного благообразного поведения, из-за которого не слышно ни душераздирающих криков раздавленных политических противников, ни треска от столкновения внутрипартийных группировок, здесь тихо и внешне почетно сходят с политической арены проигравшие, оставляя ее тем, кто более поднаторел в политических интригах.
Как раз возрождению такого характера политической машины Парижская Коммуна попыталась положить предел, и, по мнению Энгельса, она предприняла для этого самые действенные меры:
“Против этого неизбежного во всех существовавших до сих пор государствах превращения государства и органов государства из слуг общества в господ над обществом Коммуна применила два безошибочных средства. Во-первых, она назначала на все должности, по управлению, по суду, по народному просвещению, лиц, выбранных всеобщим избирательным правом (несомненно, всеобщим избирательным правом по содержанию, а не по названию, как во всех нынешних государственных системах - авт.), и притом ввела право отзывать этих выборных в любое время, по решению избирателей. А во-вторых, она платила всем должностным лицам, как высшим, так и низшим, лишь такую плату, которую получали другие рабочие...
Таким образом была создана надежная помеха погоне за местечками и карьеризму.”   (2*)  (подчеркнуто нами - авт.)
Как видим, Энгельс не обольщался тем, что представители пролетариата становятся государственными служащими. Он понимал, что сам государственный институт, если его не
_______________________________________________
1. К.Маркс, Ф.Энгельс  Соч. т. 22. сс. 199-200
2. Там же: с. 200
ограничить жесткими рамками контроля со стороны трудящихся, если не уничтожить возможность привилегий, которых по своему общественному положению могут добиваться государственные служащие, то этот институт будет неизбежно порождать карьеризм, коррупцию, начальственность, льготность в распределении.
“Государство есть зло, - пишет Энгельс, - которое по наследству передается пролетариату, одержавшему победу за классовое господство; победивший пролетариат, так же, как и Коммуна, вынужден будет немедленно отсечь худшие стороны этого зла, до тех пор, пока поколение, выросшее в новых, свободных общественных условиях, окажется в состоянии выкинуть вон весь этот хлам государственности.”   (1*)
Следовательно, установление равной с рабочими оплаты должностным лицам - мера прежде всего политическая, направленная на предотвращение возможности появления нового слоя эксплуататоров. Ведь история общества уже многократно показывала, что эксплуататоры могут формироваться из любых слоев общества. И происхождение их из униженных, нещадно эксплуатируемых слоев отнюдь не является гарантией того, что они будут препятствовать порабощению других.
Таким образом, здесь речь идет не о грубой уравнительности, как хотелось бы это представить некоторым фальсификаторам, не о какой-то единичной экономической мере, а прежде всего, о мере политической, сдерживающей усиление различий, существующих в переходный период и в начальный период социалистической стадии между социально неоднородными слоями - слоем трудящихся и выдвигаемым из их числа слоем должностных лиц. Ведь существование последних является, хотя и временной, но общественно необходимой мерой.
Но апологеты существующей общественной системы, называемой “реальным” социализмом, изо всех сил стремятся не замечать, что речь идет не просто о той или иной схеме экономического стимулирования, действующей в рамках социализма, а о важнейшем принципе социалистического распределения, который предусматривает равенство в распределении между трудящимися и управляющими. Такая  постановка вопроса о равенстве в распределении не имеет ничего общего с концепцией грубой уравнительности в распределении. Но в этом вопросе фальсификаторы
______________________________________________
1. К.Маркс, Ф.Энгельс  Соч.  т. 22,  с. 201
пользуются  традиционными избитыми методами борьбы со взглядами, трудно поддающимися фальсификации. Как только из каких-нибудь уст раздается слово о равенстве в распределении, так сразу цепные псы апологетики отвечают ему бешеным лаем фальсификаций: “Ату его, еще один сторонник уравниловки!!!” И это понятно: кто же согласится рубить сук, на котором он сидит. Гораздо проще ломать другие веточки вокруг себя и делать вид, что никакого сука не существует. Нашим лжесоциалистам и лжекоммунистам гораздо проще делать вид, что в нашем “справедливом” обществе не может быть никаких разговоров о равном, справедливом с точки зрения трудящихся, распределении, которые не имели бы ничего общего с грубо уравнительным распределением. Уж если кто-то требует равного, справедливого распределения, то наверняка это или утопист - сторонник пошлой, вульгарной уравнительности, или левацкий элемент, чуть ли не на сотню лет опережающий действительное историческое развитие общества. Таким под пером мастера фальсификаций вырисовывается лицо ученого, выступающего с позиций интересов трудящихся.
Представитель же нашей “научной” идеологии, идущий в “ногу” со временем, рисует картину постепенного приближения к действительному равенству, которое только еще ожидает нас в далеком будущем. Хотя в действительности никакого приближения к реальному равенству в последние шесть десятилетий нашей истории и не наблюдалось (за исключением, пожалуй, одного момента: момента первого периода руководства Н.С.Хрущева, отличающегося, правда, крайней противоречивостью и непоследовательностью, периода, который, как и многие другие, еще ждет своего летописца).
И надо сказать, что этой ложью пропитана почти вся наша печатная продукция, почти все, кто стремится заполучить лавры научного деятеля, в той или иной степени вынуждены отдавать дань этой лжи.
(К сожалению, все время приходится напоминать читателям двадцать первого века, что такая идеологическая обстановка была в восьмидесятых годах прошлого столетия в СССР. В тот период, который объявлялся социалистическим, но с точки зрения научного марксизма, как показывает данная работа, оставался традиционно бюрократически капиталистическим.)
Возьмем, например, статистические показатели заработной платы рабочих и служащих народного хозяйства, приводимые сотрудниками ЦСУ СССР в период с 1940 по 1978 год.


Среднемесячная зарплата рабочих и служащих по отраслям народного хозяйства (руб.)  (1*)

                1940      1965      1970      1978

Все народное хозяйство                33,1        96,5      122,0      159,9   

Промышленно- производ
ственный персонал (в промышл.)     34,1        104,2    133,3     176,8   
                в том числе:
                рабочие                32,4         101,7     130,6      176,1
                ИТР                69,9         148,4     178,0       208,0   
                служащие               36,0         85,8       111,6       142,7
                Транспорт                34,8        106,0      136,7      190,0
                Связь                28,2          74,2        96,8      139,4
                Строительство            36,3       111, 9     149,9      191,1
Торговля, общепит, мат.-техн.
снабжение и сбыт, заготовки              25,0        75,2        95,1      124,1
Народное образование                33,1        96,1       108,1       132,4
Культура                22,3        67,3         84,8       103,8
Искусство                39,1        78,2         94,8       120,8
Наука и научн. обслуживание             47,1       120,6      139,5     169,8 
Кредитование и государствен.
страхование                33,4          86,3       111,4      148,4
Аппарат органов государствен.
и хозяйственного управления,
органов управления кооператив
ных и обществен. организаций        39,0         105,9      123,2     144,6
Сельское хозяйство                23,3            75,0       101,0     143,0               

Как видим, таблица ЦСУ навязывает нам информацию по показателям среднемесячной заработной платы работников различных отраслей народного хозяйства. Эта таблица показывает нам, что за период с 1940 г. произошло значительное сближение уровней заработной платы рабочих и ИТР в промышленности, работников промышленности и сельского хозяйства. Т.е. убеждает нас в том, что распределение в народном хозяйстве развивается в сторону все большего стирания резких различий, хотя и не без некоторых сложностей, о которых, в частности, свидетельствует уровень заработной
_______________________________________________
1. Народное хозяйство СССР в 1978 г. “Статистика” М.1979, с.372
платы в отраслях обслуживания народного хозяйства и всего общества. Данная подборка показателей должна нас убеждать в том, что в нашем обществе царит тишь да гладь, да божья благодать. Даже работники аппарата управления, правда, вкупе с некоторыми другими, имеют в среднем заработную плату, не превышающую средних показателей заработной платы рабочих различных отраслей производства. Так что в  общем и целом эта статистика должна убедить нас в том, что мы вместе, всем обществом шагаем в коммунизм.
Так за фасадом средних цифр старательно скрывают действительные различия в распределении по отдельным социальным слоям. паразитируя идеологически на, якобы, сохраняющем еще огромное значение социальном различии между пролетариатом и крестьянством, с одной стороны, и между пролетариатом и интеллигенцией, с другой стороны, достославные столпы нашей апологетики изо всех сил стараются обойти вопрос различия в распределении между представителями управления, особенно высшими должностными лицами, и остальной огромной массой исполнителей, которые по мысли Ленина, должны в период строительства социализма нанимать себе этих должностных лиц, этих слуг общества, за заработную плату рабочего.
“”Все народное хозяйство,-писал Ленин в своей программной работе “Государство и революция”,- организованное как почта, с тем, чтобы техники, надсмотрщики, бухгалтеры, как и все должностные лица получали жалованье не выше “заработной платы рабочего”, под контролем и руководством вооруженного пролетариата - вот наша ближайшая цель. Вот какое государство, вот на какой экономической основе, нам необходимо. Вот что даст уничтожение парламентаризма и сохранение представительных учреждений, вот что избавит трудящиеся классы от проституирования этих учреждений буржуазией”.  Причем, несколько выше Ленин замечал, что объединенные рабочие вполне могут сами пустить в ход высоко технически оборудованный механизм государства, - “Нанимая техников, надсмотрщиков, бухгалтеров, оплачивая работу всех их, как и всех вообще “государственных” чиновников, заработной платой рабочего.” (1*)   (везде подчеркнуто нами - авт.)
Так что нет никакого сомнения на тот счет, что Ленин предполагал на первой стадии коммунистического
_______________________________________________
1. В,И.Ленин. Полное собрание сочинений. т. 33, с. 50

строительства, социалистической стадии, причем, в самом начале ее, организацию такого распределения, когда должностные лица в государственном аппарате, административные лица в различных отраслях народного хозяйства трудятся за заработную плату рабочего.
Апологетические же дюринги нашего общества предусмотрительно оставляют для самих себя и себе подобных преимущества в распределении в “социалистическом” обществе.
Не зря иронизировал Энгельс по поводу следующего высказывания Е.Дюринга относительно коммунистического распределения: “Принципиальное равенство прав в экономической области,- Вещал Дюринг,- не исключает того, что наряду с удовлетворением требований справедливости будет иметь место еще добровольное выражение особой признательности и почета... Общество делает самому себе честь, когда отмечает высшие виды деятельности, представляя им умеренную прибавку для нужд потребления.”
Энгельс замечает на этот счет:
“И г-н Дюринг делает самому себе честь, когда, соединяя невинность голубя с мудростью змия, так трогательно заботится об умеренном добавочном потреблении для дюрингов будущего.”  (1*)
Не менее трогательно заботятся о преимуществах в потреблении при социализме современные дюринги. Хотя социализм и подобные преимущества - вещи совершенно несовместимые.
Именно поэтому они так старательно смешивают в одну большую кучу теории грубо уравнительного распределения и теории действительно социалистического равного распределения “по труду”, где высшим критерием пролетарской демократии выступает признание обществом главенствующей роли производительного труда как источника всех общественных богатств. Признание прежде всего экономическое, которое означает, что ни один социальный слой общества не должен иметь преимуществ в распределении по отношению к слою рабочих.
Именно отсюда, из экономического признания вытекает потом и моральное признание высшей значимости производительного  труда.
В настоящее же время, как громко не трубят об огромном
_____________________________________________________-
1. К.Маркс, Ф.Энгельс.  Соч. т.20, с.312
общественном значении труда рабочего, как ни бьют в бубны и литавры в честь его высокой миссии, в структуре моральных ценностей членов общества гораздо более высокое место занимает труд какого-нибудь начальничка, и нравственным в нашем обществе считается не наиболее эффективное производство общественных благ, а приобретение наибольших благ за наименьшие затраты труда. такие возможности, по широко распространившемуся общественному мнению, как раз обеспечивает труд должностного лица.
Не случайно настолько сильно в обществе стремление вверх по служебной лестнице. Не случайно с такой гордостью, достоинством, почтением говорят обычно в обществе о том, что их дети, родственники, близкие или далекие знакомые занимают высокий начальственный пост, но совершенно выпускают из разговора - какими же делами прославило свой пост означенное лицо.
И конечно же, такое гипертрофированное внимание к начальственному месту в обществе вполне закономерно. Оно определяется прежде всего положение данной социальной группы в структуре общественного производства, их ролью в организации общественного производства, которую они ни в коей мере и ни в коей степени не собираются передавать трудящимся массам, а следовательно, и в отношениях собственности, которая является и остается государственной до тех пор, пока массы трудящихся не привлекаются непосредственно к управлению национальным производством и тем самым становятся непосредственными собственниками национализированных средств производства.
Пока же представители начальствующей социальной группы, группы управляющих, управленцев, в условиях этой государственной собственности стоят в первых рядах собственников, непосредственно управляют этой централизованной собственностью, они и являются действительными собственниками этих средств производства. И эта их главенствующая роль в управлении государственной собственностью, во владении ею, явственно подчеркивается теми преимуществами в распределении, которыми они пользуются в нашем обществе.
Конечно, наши записные профессора возмутятся такой постановкой вопроса, будут утверждать, что у нас общественная собственность на средства производства, а государственный аппарат лишь служит управлению ими, но от имени всего общества, в интересах всех представителей общества.   (1*)
Не следует- де путать, так называемые, буржуазные государства с нашим общенародным государством. Это там государственный аппарат служит комитетом по защите интересов буржуазии, совокупного капиталиста, даже если этот государственный аппарат сосредотачивает в своих руках значительную часть национальных средстве производства, даже если он фактически руководит всей экономикой страны, все равно делает он это в интересах эксплуататорского класса, да и сами представители этого государства - эксплуататоры.
Вот тут-то мы должны схватить за белые ручки наших профессоров и спросить: значит, сосредоточение управления национальными средствами производства в руках государственного аппарата еще не есть гарантия того, что что это управление убудут осуществляться в интересах всех трудящихся, что это управление избавит общество от эксплуатации? Если подобным вопросом мы можем задаваться относительно государственных систем Запада, то подобная постановка вопроса справедлива и относительно нашей государственной системы. И если мы не хотим изменять логике научного мышления, то и относительно нашей государственной системы мы должны заявить о возможности эксплуатации в условиях централизованного управления этой государственной системой национальной экономикой.
Конечно, переход собственности на средства производства в руки государства является решительнейшим шагом по пути к действительному обобществлению средств производства, по пути к формированию коммунистических производственных отношений. Но огосударствление собственности на средства производства, национализация ее, не означает автоматического обобществления ее, следовательно и не означает еще сиюминутного построения социализма. Это справедливо подмечал еще Ленин в споре с “левыми коммунистами”, которые требовали сразу же решительного обобществления и тем самым требовали построения социализма.
“Милые “левые коммунисты”,- писал Ленин,- как много у них решительности... и как мало размышления! Что это значит “самое решительное обобществление”?
Можно быть решительным и нерешительным в вопросе о конфискации, о национализации. Но в том-то и гвоздь, что недостаточно даже величайшей в мире “решительности” для перехода от национализации и конфискации к обобществлению (подчеркнуто нами - авт.)
А обобществление тем как раз и отличается от простой конфискации, что конфисковать можно с одной “решительностью” без умения правильно учесть и правильно распределить, обобществить же без такого умения нельзя.” (подчеркнуто нами - авт.)  ( 1*)
В свою очередь, правильно учесть и правильно распределить означает учесть и распределить по социалистически, в частности так, чтобы должностные лица исполняли свои функции за заработную плату рабочего. А этого, как раз, в нашей системе нет. Следовательно, говорить о социалистическом обобществлении собственности на средства производства у нас, уже на одном этом основании, нельзя.
Следовательно, ставить знак равенства между государственной собственностью на средства производства и социалистической  общественной собственностью в применении к нашей общественной системе нельзя, так же, как нельзя его ставить в настоящее время в применении к любой другой системе.
Государственная собственность на средства производства в нашей  системе обеспечивает эксплуатацию слоя или класса управляющих по отношению к массам трудящихся. Именно поэтому она не имеет ничего общего с социалистической общественной собственностью на средства производства.
Причем эксплуатация эта старательно скрывается от общественности. Мы уже видели, какие статистические сведения выставляются в печати для общественности. Но нигде в официальных широко распространенных статистических источниках вы не найдете информации о том, какая доля общественных средств выделяемых на распределение, приходятся на высокооплачиваемых должностных лиц в аппарате государственного управления, в управлении отраслями и отдельными единицами производства, в управлении наукой, образованием, здравоохранением, армией...
Между тем, когда прибегают к анализу экономических отношений в ведущих капиталистических странах, то в первую очередь используют именно информацию о дифференциации в доходах различных слоев населения. Так например, в монографии Ю.Л.Достовалова “Теории распределения”. статистическая информация, которая служит развенчанию взглядов буржуазных экономистов о “революции в доходах”
______________________________________________
1. В.И.Ленин. Полное собрание сочинений. т.36, сс.293-294
населения, о движении в сторону все большей справедливости и равенства в распределении доходов, выглядит следующим образом:  (1*)
Доходы, полученные 20%-ными группами населения в США

       Группы населения в %       1970      1973     1974      1975
Низшие 20..............................          5.4         5.5         5.5         5.4
Вторые 20..............................         12.2       11.9       12.0      11.8
Третьи 20...............................         17.6        17.5      17.5      17.6
Четвертые 20 .......................         23.8        24.0      24.0      24.1
Высшие 20 .............................        40.9        41.1      41.1      41.1
Самые высшие 5 % .............        15.6        15.5      15.5      15.5

Из приведенных статистических данных автор монографии справедливо делает вывод, что они “ не подтверждают уменьшение доли высших и рост доли низших групп”.
Данные же по распределению семей в США по уровню доходов свидетельствуют о том, что “в 70-е годы при некотором снижении числа семей с низшими доходами резко возрастает численность семей с наивысшими доходами”.

Распределение семей по уровню годовых доходов в США (в%)

Годы                размер доходов  (в долларах США)
                менее        2000            3000          4000          5000
                2000           2999            3999          4999          5999
____________________________________________________
1970                4.6              4.3               5.2              5.3            5.8
1973                2.9              3.1               4.1              4.5            4.6
1974                2.6              2.7               3.6              4.1            4.4
1975                2.1              2.4               3.4              4.1            4.1 

Годы                размер доходов ( в долларах США)
                6000           7000           10000        15000       25000
                6999           7999           14999        24999      и более
____________________________________________________
1970                6.0               19.9             26.8           17.7          4.6
1973                4.8               14.9             25.5           26.2          9.3
1974                4.4               13.8             24.3           28.3         11.5
1975                4.2                12.8            22.3           30.3         14.1

____________________________________________________
1. Ю.Л Достовалов. Теории распределения. М. 1978., сс. 98-100
Приводя статистические данные о распределении доходов населения США, автор указывает на официальный источник, из которого он позаимствовал эти данные.
Но, к сожалению, никто не может порекомендовать источник, из которого можно было бы почерпнуть подобные же данные, характеризующие распределение доходов населения в СССР.
Конечно, наличие данных о распределении доходов населения в США, странах Запада не есть свидетельство их большей демократичности. Просто традиционно эксплуатация в этих странах выступает с открытым лицом. Идеологи этих стран в большинстве своем пишут на своих знаменах не лозунги о равном распределении общественных доходов, а напротив, приветствуют неравенство как естественный стимул дальнейшего экономического развития общества. И только некоторые из них пытаются говорить о тенденциях развития в сторону более равного распределения общественных доходов.
На наши же знаменах с самого начала были начертаны лозунги более справедливого, более равного по сравнению с капиталистическим социалистического распределения. И поместить данные о действительном распределении доходов различных групп населения - значит сорвать маску с лица эксплуататоров, обнаружить, что за фразами об общественном равенстве фактически скрывается неравенство. Это значило бы открыто признаться перед народными массами в том, что власть имущие, представители управленческих слоев, десятилетиями морочат трудящимся головы сказками о социалистической справедливости, о власти трудящихся, о государственном управлении, основу которого составляют представители трудящихся и которое осуществляется в их интересах.
Мы же, так же, как и научные апологеты нашего общественного устройства, с достоверностью знаем, что во времена, объявляемые этими апологетами социалистическими, в распределительных отношениях нашего общества интересы трудящихся были представлены таким образом, что это общество никакими идеологическими стараниями нельзя “загнать” в рамки социалистического.
Например, в 1955 г. различия в оплате труда работников народного хозяйства СССР были таковы, что средняя заработная плата 10% низкооплачиваемых работников была в восемь раз ниже, чем у 10% высокооплачиваемых работников. Само собою разумеется, что в числе низкооплачиваемых оказываются исключительно пролетарии физического и умственного труда. В числе же высокооплачиваемых, причем, в самых верхних рядах, оказываются, так называемые, работники высококвалифицированного управленческого труда, численность которых составляла в то время около 4% от всей численности работников народного хозяйства. Средний же доход на члена семьи низкооплачиваемых работников был в двенадцать раз ниже, чем у членов семей высокооплачиваемых работников.
Сравните эти цифры с теми цифрами, которые приводит Достовалов и др. авторы относительно распределения доходов в американском обществе, и вы увидите, что никакого различия между “социалистическим” распределением в СССР 1955 года и капиталистическим распределением в США 1975 года нет.
С тех памятных времен мы успели пережить кратковременное социалистическое “потепление” в распределительных отношениях, в результате чего различия между указанными десяти процентными группами сократились более, чем 1:4. Но, к сожалению, 1968 год, явившийся годом наименьшего различия в оплате труда работников народного хозяйства, оказался одновременно и годом преткновения уравнительных тенденций. С этого периода различия в оплате труда вновь стали расти, а соответственно стали подрастать и критики уравнительности в распределении, обосновывающие всякими псевдо научными вывертами совпадение роста различий в распределении с движением к коммунизму.
Из теоретических измышлений этих критиков уравнительности следует, что чем дальше пролетарий физического и умственного труда по размеру оплаты отстоит от представителя управленческого труда, тем ближе он к коммунизму. Такова псевдо диалектика этих “гераклитов” бюрократической мысли.
Но даже из идеологической лжи защитников бюрократического капитализма можно почерпнуть зерно истины. Суть этой истины состоит в том, что их “социализм” не терпит равенства в распределении. И понятно почему. Потому что товарно-денежные отношения, получающие  все большее распространение в рамках, так называемого, социалистического общества, и равенство в распределении между всеми трудящимися общества - вещи диаметрально противоположные.
Равенство в распределении между всеми трудящимися общества - вещь осуществимая лишь в рамках действительно социалистического, или коммунистического, обобществления собственности. Тогда полностью ликвидируются товарно-денежные отношения. Тогда полностью ликвидируется бюрократическое производственное и общественное управление, а тем самым ликвидируется возможность присвоения бюрократией прибавочной стоимости, создаваемой производительным трудом, ликвидируется сама бюрократия. Так и только так мыслилась реализация интересов трудящихся масс классиками научного коммунизма.
Но равенство в распределении никогда не реализуется в условиях некоего “товарно-денежного социализма” уже потому, что нарушает право бюрократии присваивать прибавочную стоимость, эксплуатировать трудящиеся массы. Право, великолепным образом реализующееся при существовании товарно-денежных отношений, которые дают возможность классу управленцев, бюрократии, выступать совокупным капиталистом.
Таким образом, сохранение различий в распределении в нашем товарно-денежном “социалистическом” обществе есть яркое свидетельство того, что это общество всего лишь навсего реальный государственный капитализм с социалистической вывеской, прикрывающей интересы совокупного капиталистического бюрократа.