Глава XX залив географов

Земля Георга отличалась от остальных островов архипелага Земли Франца-Иосифа изрезанностью бухт и множеством фьордов, в которых селятся птицы. Клим очень хотел прогуляться по острову. Но, для этого нужно было для начала понять атмосферу, царившую на станции, узнать получше самих людей, окружавших его и Наташу. Догадывался, Вильям, как никто другой, будучи орнитологом может помочь ему в желании познакомиться с островом ближе.
- Так вы значит женаты? - завёл разговор Автандил, во время ужина, на следующий день.
Завтракали, кто, как мог, с разбежкой во времени. Обед же проходил быстро, хотя, бывало и кто-то задерживался, питаясь во вторую смену.
Ужин, святая-святых, длился сегодня, как всегда долго, ибо не являлся продолжением рабочего дня, расслабляя перед вечерним отдыхом.
- Да, - улыбнулась Наташа. Она, словно стеснялась здесь, вдалеке от дома, на острове в Арктике, выглядеть семейным человеком. Да и на корабле, в Баренцевом море, со своим помощником капитана, так же комплексовала от понимания окружающими их особого положения. Но, здесь стесняться было нечего. Клим был её официальным мужем, которого любила и гордилась. Но, всё же, что-то говорило ей о том, что они здесь, как супружеская пара на особом положении. И это напрягает возможно всех остальных. В особенности людей южных, с Кавказа.
- У меня есть невеста в Мухрани. Но, не смог взять с собой. Точнее, не смогла она. Не захотела. Боится холода. Думает здесь северный полюс, - улыбнулся Автандил.
- По сравнению с полюсом настоящий курорт, - поддержал Владимир Иванович, техник метеоролог.
- Вот-вот, а я, что говорю. Но, вы настоящие молодцы, что решились на это. Семья должна быть вместе с самого начала. К тому же, когда жена так хорошо готовит, - подмигнул Климу Автандил.
Где-то в глубине души он переживал, что вынужден был отправиться в Арктику один. И не столько его невеста была этому виной, сколько сам, с таким нестабильным положением в обществе. Не имел собственной квартиры, и не было никаких перспектив. Проработав несколько лет инструктором в яхт-клубе, получал какие-то копейки. Из-за войны в Абхазии интерес к парусному спорту практически пропал. Но, любил море, настолько сильно, что уже не имело для него значения, какое оно, тёплое, или холодное. Главным стало ощущение отплытия, полная отдача своей жизни в его руки.
Гелика возможно и любила его, но, не способна была понять вольный нрав. Да, и отсутствие денег, не сильно её радовали. Хотела, чтоб образумился, нашёл пристанище на берегу, занялся торговлей, или пошёл к примеру, в полицию. На любой должности готова была видеть его, только б был, как все, не стремился к тому, что никогда не способна понять, не имея той внутренней свободы, сохранявшейся в нём. Ревновала к ней. Боялась, так и останется с этой вольной, хоть и женского пола, эфемерной структурой.
- Я слышал, что в 1990-ом году на острове Джексона была обнаружена хижина Нансена и Иохансена. Было интересно туда попасть, - сменил тему Клим.
- Интересно. Вот, где настоящее одиночество, - отпил чая Яков Михайлович.
- А вы там бывали? – продолжил разведку Клим.
- Бывал, лет двадцать назад, - неохотно признался моторист.
- И, как там? – подсела рядом с Климом Наташа, положив ему на плечо голову.
- Тишина.
- Тише, чем здесь? – спросила Наташа.
Посмотрел на неё Яков Михайлович. Даже надел очки, так, как говорил мало, и, если имел, что сказать, старался заменить слова жестами. И, вот сейчас наигранно рассматривал её, словно редкий экспонат коллекции полярных фиалок.
- Тихо, только там, где нет жизни. Но, мы же не на том свете, - с удовольствием пил чай Владимир Иванович, заедая его печеньем. Он был женат, и, как рассказала Софья Петровна, даже имел сына, с которым не позволяла видеться первая жена, при этом сильно нервничала, узнав, что уезжает первый раз на зимовку в Арктику. Давно это было, и уже привыкла к тому, что алименты приходят раз в месяц, но, до сих пор не могла заполнить пустоту, возникшую после его отъезда. Ведь, теперь некого было воспитывать, пусть и на расстоянии, как раньше, через социальные сети, звонки, сообщения. Он стал окончательно и полностью недоступен ей, впрочем, как, и раньше. И только теперь, накатившей волной одиночества, лишившись возможности всегда иметь рядом виновного во всех её жизненных неудачах человека, была отрезвлена, освобождена от своих иллюзий, поняв, как важен был прежде. Тот же, что был теперь рядом с ней, не подразумевал такого с ним обращения, наоборот руководя, оставаясь всегда правым.
- Вкусное печенье. Не могу остановиться. Позаботились в Архангельске, - своеобразно поздоровался с подошедшим к ужину, начальником станции Владимир Иванович.
- Хорошо, когда продуктов хватает, - мыл руки Андреич.
- Три? – поинтересовалась Наташа.
- Две, - присел за стол.
Поставила перед ним тарелку с макаронами и двумя сосисками.
Вдохнул ароматный запах, ещё горячих, из кастрюльки замотанной полотенцем сосисок, навалившись на спинку стула могучей спиной, заставив под собой жалобно затрещать старенький, видавший многих полярников стул.
- Вкусно! – даже ещё не попробовав, признался Андреич. Судя по всему, ему сегодня пришлось много времени провести на улице.
Откусил кусочек.
- У-у-у! Горячо! – открыв рот, пережёвывал горячую сосиску, подбросив к ней ещё и макарон для полноты ощущения.
- Не забуду, как в восемьдесят девятом два месяца голодали на Новой земле, - вспомнил Владимир Иванович.
- Да, такое не забывается. Но, и в этом есть радость, - признался Андреич.
- Какая ж тут радость? – с грустью посмотрел на Андреича Яков Михайлович.
- Есть, что вспомнить, раз живыми остались.
- Андреич, тут Клим с супругой интересуются островом Джексона. Хотят смотаться туда. Что думаешь? – не дав насладиться едой в полной мере, поинтересовался Автандил.
- А, что тут думать? К весне поближе, пожалуйста. В ноябре не рискну. Судёнышко слабенькое у нас. Да и с солярой не знаю, как будет. К весне яснее станет. Там ведь, почитай миль 110, с малым?
- Может рискнём на той недельке, если погода позволит? – не успокаивался Автандил.
- Надо с центром согласовать, - проглотил следующий кусок сосиски, заев макаронами Андреич.
- Так, за чем же дело встало? Хотите, я свяжусь с Землёй Александры от вашего имени?
- Посмотрим, как погода.
Подошла старший гидролог. Присела. Спросила:
- О чём спор?
- Об острове Джексона. Вот супругов хочу сводить туда, - пояснил Автандил. Он, словно пытался докопаться до причины такого обоюдного решения этих двух людей быть вместе даже в Арктике. Хотел понять Наташу, невольно сравнивая со своей красавицей Геликой, имя, которой недаром переводилось на русский, как волк.
- Чего ж не свозить? Да и Вильяму будет интересно. У него целая программа есть. Утверждённая кстати управлением, - поддержала Софья Петровна на все руки мастера, их слесаря и электрика, который был ещё и не простым водителем, умел управлять катером и ходить под парусом, имея на то соответствующие документы. Знала из его рассказов, ещё в Кабулети вышел в море первый раз в четырнадцать лет в местном яхт-клубе.
- Утверждённая, только вот не предусмотрены в ней все эти заплывы.
Молча, скромно сидел Вильям за столом. Не любил лишний раз заявлять о себе. Но, в глубине души был бы рад оказаться на острове Джексона. Иногда, не сдерживаясь, всё же обращал свой жаждущий взгляд на начальника станции, так и не решаясь открыть рот.
Он не бежал в Арктику от окружающего мира. Тот его вполне устраивал. Просто не любил суеты. Несмотря на то, что ему было уже за тридцать, не спешил жениться, словно боясь тем самым потерять ту, одному ему видимую связь с Арктичесской тишиной, дающей возможность сосредоточиться на науке.
Но, всё это не мешало ему иногда, по вечерам у себя в каюте рисовать, пытаясь повторить те из сделанных им фотографий, что считал важным выразить в живописи маслом. Но, не много взял с собой готовых, натянутых на рамы холстов. Поэтому иногда, довольствовался простой, аккуратно выпиленной фанеркой от ящиков.
- Ничего, ничего Андреич, ты только попробуй согласовать, а, если откажут, тогда и вопрос сам отпадёт, - улыбался Автандил.
- Хорошо. Но, только вон я сводку получил утром. Шторма идут. Теперь, как зарядит, так и не известно, когда отступит.
- Ты на будущее согласуй, - ласково посмотрев на Андреича, как умеет женщина попросила Софья Петровна.
- Ой! Я кажется, как всегда опоздал, - принялся быстро мыть руки аэролог Никита.
- Вечно ты последний. Ну, как вчера удалось носок довязать? – поинтересовалась Софья Петровна.
- Да. Второй сегодня начну. После ужина покажу.
- Никак себя не заставлю сесть за вязку. Дома, в Волгограде по вечерам вязала. А, теперь, …  то ли сил нет, то ли желания. Хотя. … Нет, желание есть, - посмотрела на Андреича, с еле заметной улыбкой.
Не первый раз зимовала с ним. Тянулась к нему, расставаясь лишь ненадолго, уезжая в отпуск на Родину, где ждали взрослые дети, от давно уже забытого ею, глупого, по молодости неоправданного брака на красивом, но, теперь уже лысом и одиноком бабнике, каким оказался их отец.

После ужина Клим пришёл помочь Наташе домыть посуду. Затем, закончив, присели отдохнуть перед телевизором, где показывали вечерние новости.
- Хорошо, что вы разговоариват о дом Нансен и Иохансен. Мне интересен там быть. Попаст в самый Арктика и не быть место зимовка известный полярник, это плохо, - войдя в кубрик и присев рядом, признался Вильям, побоявшись за ужином присоединиться к общей беседе, так, как старался никогда не просить за себя, если это выглядело несколько чрезмерно. Ведь и сам тот факт, что взяли его на зимовку, уже говорил; во многом пошли ему на встречу.
- Вильям, а вы бы не могли для начала показать наш остров? Ведь, надеюсь, уже много, где здесь побывали? – попросил его Клим.
- Обязателен, - обрадовался молодой человек.
- Вот такой получился, - протянул, проходящей мимо, уже было забывшей о своей просьбе Софье Петровне, довязанный вчера носок, только что присевший в кубрике Никита.
- Какие замечательные! И размер сорок четвёртый наверно? – внимательно разглядывая, оценила она.

* * *

Первая прогулка, по острову получилась только через пару недель. Сначала не позволяла работа, потом погода. И, сейчас, когда метеосводка с других станций, да и сами приборы говорили; впереди, как минимум один день более-менее хорошей погоды, согласовав с начальником станции, решились прокатиться до залива Географов на снегоходе.
С ними поехал Вильям.
Автандил залил полные баки, на всякий случай объяснив, как пользоваться техникой. Маршрут согласовали заранее с начальником станции, и утром, после завтрака двинулись в путь. У Наташи был приготовлен обед ещё вчера, оставалось только его разогреть, если бы не успели к часу. Но, всё же рассчитывали вернуться обратно быстро.
Остров, имел протяжённость более 115 километров. Но, метеостанция, располагавшаяся на берегу, очень похожего на залив, Архангельского пролива практически равноудалена от залива Географов, до которого было около тридцати километров и бухты Смита, распологавшейся чуточку ближе. Но, Клима заинтересовал, прежде всего залив Географов. То ли само его название повлияло на выбор первого похода, то ли сходство направления с тем, что вело к месту зимовки Нансена на острове Джексона, манящего своей тайной.   
Поход к заливу Грей, или бухте Пири, занимал от сорока, до пятидесяти километров, и, для первого раза был слишком велик. Да и времени на это не имелось, так, как следовало обернуться одним днём. А, вот отъехать всего на тридцать километров от станции, тем более с положительной метеосводкой, можно рискнуть.

Добрались до залива Географов всего за час с небольшим.
- Давай оставим снегоход здесь, а дальше пройдём к воде пешком? – предложила Наташа Климу, когда тот остановился в нерешительности, что делать дальше.
- Да. Пожалуй, ты права. Не будем искать приключений, отдаляясь от станции, - ища поддержки у Вильяма, ответил Наташе, смотря на него.
Тот улыбнулся в знак согласия.
Шли к океану.
Вильям отстал, чтоб сделать фотографии. Долго устанавливал штатив.
- Интересно, можно ли называть здесь море океаном?
- А, разве это не океан?
- Океан заканчивается уперевшись в архипелаг Земля Франца Иосифа. И, как раз со стороны залива Географов, - показал свою подготовку к путешествию Клим.
- Значит это океан. А какой? – сняв защитные от ветра и солнца очки улыбнулась Наташа.
Здесь, будучи ограничена шапкой, капюшоном, и высоким воротником её улыбка казалась ему более естественной, чем на материке. Захотелось обнять и поцеловать. Как мало знакомы, а кажется, прошло не менее десятилетия. Вот так и бывает у людей, некоторые прожив вместе всю жизнь обнаруживают, что ничего не знают друг о друге. Другие же практически сразу познают всю глубину только лишь взявшись за руки, будто через их пальцы проходит с неимоверной скоростью обмен информацией, накопленной всеми предыдущими поколениями. Что помогает устраивать такие встречи между людьми? Неужели Бог настолько заботится о своих подопечных, что даёт им такую возможность, творя чудеса? Не многие способны заметить их, может поэтому часто считают тех, кто мог бы стать для них близким человеком врагами.
- Северный Ледовитый океан, - снял очки и Клим.
Смотрел сквозь неё на его воды, что вдали, где-то у горизонта, упираются в вечные льды северного полюса земли. Но, мешала ему увидеть хоть, что-то. Какую точку горизонта не выбрал бы, двигалась туда, перекрывая своими саамскими глазами вид на полюс.
Будучи большой редкостью в Арктике, солнце появилось из-за туч на краткие минуты. Да и сам день был уж настолько короток, что только едва вышло из-за горизонта, уже собиралось обратно. Но, всё же по дневному ярко осветило собой землю. Не очень любил его, когда разгоняло облака – портилось настроение. Здесь же, воспринималось иначе; радовало, давало надежду.
- Отойди. Я хочу увидеть полюс.
- Тебе ещё рано! Рано! Рано! - начала подпрыгивать она, так, как он смотрел теперь поверх её головы.
Спустились к самому берегу.
- Пляж, как в Сочи! – присела на корточки у кромки воды Наташа.
- Ты была там?
- Да. Ещё в детстве, совсем маленькой. С мамой. Ей дали путёвку.
- И как тебе Чёрное море?
- Так себе. Ледовитый океан, куда лучше. По крайней мере на его пляжах не ходят толпы отдыхающих.
Встала, побежала вдоль берега.
Остался на месте. Смотрел ей в спину. Старался представить её в купальнике, на пляже в Сочи. Почему-то улыбнулся.
- Наташа! – крикнул вдогонку.
Не остановилась. Бежала всё дальше и дальше. Уменьшаясь. Побежал за ней, но, не мог догнать. Наверно просто не хотел, потому, что понимал, не станет убегать далеко, боится медведей. Поправил на плече, сползшее от бега ружьё, чтоб взяли, которое проследил Яков Михайлович.
Остановилась у самого горизонта. Там, где выглядела совсем маленькой, будто яркой, красной точкой, из-за цвета своей одежды, на фоне высвеченного солнечными лучами, обрывающегося берега бухты, заворачивающего километрах в пяти от неё за мыс.
- Наташа! Наташа! – испугался, что потеряет из виду, кричал громче. Но, ждала его там. Дальше уже не бежала.
Сейчас, как никогда ощущала сходство с Та;ррьй. Последнее время думала о ней. Видела в той, много веков назад, прожитой жизни, какой-то смысл для себя. Интуитивно понимала; так же зависит от всех многочисленных предков, населявших её земли прежде, оставивших след и в нынешней жизни. Все их поступки и дела, словно оставались ещё в самом воздухе, что дышала, окружающей атмосфере.
Спустившись теперь к кромке воды, Вильям фотографировал берег. Иногда попадали к нему в кадр. Он нужен был им в этом путешествии. Без него, может и нашли дорогу, но, наверняка сделали бы лишние километры, уйдя в сторону, не зная кратчайшего и безопасного пути по ледяному куполу острова, двигаясь лишь по карте.

По дороге обратно к снегоходу встретили парочку белых медведей. Те безразлично посмотрели в их сторону.
- Пойдём побыстрее, - взял за руку Наташу Клим.
- Надо спешит. Они опасен, - ускорился Вильям. Аппаратура раскачивалась на нём, старался придерживать объективы и фотоаппарат рукой. Штатив был уже сложен и вывешен на плечо.
Один из медведей, остановился и пристально посмотрел в их сторону, ловя носом запах.
- Принюхивается, гад. Ну, ничего, совсем чуть-чуть осталось. Метров пятьсот, - следил за зверьми Клим.
Пошли ещё быстрее.
Словно почувствовав, что их боятся, медведи сменив курс своего движения, лениво побрели в их сторону.
- Вот ведь сволочи! За нами идут. Но, не догнать. До снегоходов всего-ничего, а им до нас, метров триста наверно, - уже практически бежал вдоль берега Клим, тяня за собой Наташу.
- Зачем же ты их так ругаешь? Они же такие смешные, - не сопротивлялась она, пытаясь не отставать.
- Он могут напаст, - предупредил Вильям.
Расстояние между ними и медведями стремительно сокращалось, когда уже были у снегохода. Время оставалось лишь на то, чтоб запустить мотор и, не грея его уматывать отсюда, пока не пришлось применять оружие, что, как теперь убедились, предусмотрительно было взято с собой.
Убивать белых медведей запрещено, но, выстрелить в воздух иногда достаточно для того, чтоб заставить хищника ретироваться.
Первым завёлся снегоход Вильяма, но, ждал, чтоб пропустить их вперёд.
- Ну, с Богом, - перекрестившись сам и перекрестив средство передвижения, нажал на кнопку кигстартёра, Клим. Наташа, сидя сзади обнимала его рукой, другой держась за ручку снегохода.
Завёлся с первого раза.
Дал газу. Плавно тронулись с места. Набирал скорость.
Наташа оглянулась назад. Один из медведей остановился. Другой же продолжал бежать, не обращая внимания на то, что расстояние между ними увеличивается.
Но, была спокойна. За ними ехал Вильям. Взявшись показать залив Географов, считал себя ответственным за их жизни.