История черно-дольского восстания, 1918

                ПРОЛОГ.                Одним из первых Чернодольские события описал П. Парфенов, («Сибирские эсеры и расстрел Славгородских крестьян в августе 1918 года. (К процессу эсеров)»-Пролетарская революция, исторический журнал Истпарта,1922 год), вы их прочтёте далее в немного сжатом варианте, с сохранением основного текста. На основании свидетельских показаний Парфёнова советский историк Мирзоев В.Г. в 1957 году «слепил» (иначе и не назовёшь) свою версию Черно-Дольского восстания, более красочную и зрелищную, которая и кочевала потом по многим трудам об истории Гражданской войны в Сибири. В том числе работы: генерала юстиции Л.М. Заики и полковника юстиции В.А. Бобренева, «Атаман Анненков» (Военно-исторический журнал, 1991 год); «История Сибири»; воспоминания участника восстания Теребило Г. П.; «История организации ВКП(б) в Славгородском округе Сибирского края.1917». (Рукопись. ЦХАФ Алтайского края. Ф.1061. О. 3. Д. 52. Л. 5) … Правда уже «ложку дёгтя» в эти события добавил Чуев Т. М. в своей статье «Чернодольское восстание» (Сибирские огни, 1926, № 5– 6), здесь он дал немало поправок и замечаний к тексту Парфёнова. Но его работа была мало известна, а посему «Парфёновский со товарищи» опус до сих пор живёт и здравствует, иногда обрастая, даже в наше время, домыслами. А также книга Вадима Гольцева «Сибирская Вандея. Судьба атамана Анненкова», в которой он опровергает информацию Парфёнова, и других авторов по истории восстания, о том, что виновник его жестокого подавления и захвата Славгорода- атаман Анненков... Дабы меня не обвинили в том, что я слепил свой труд из «свежевыжатого сока современных псевдоисториков» хочу сразу предупредить эти события и заявить, что мной были использованы почти все известные на сей день документы по восстанию крестьян Черного Дола, которые я собрал, объединил, проверил и сверил данные, обнаружил много нестыковок, перегибов и вранья. Используя книгу местного краеведа Жемерова В. Г. «Славгород», 1972 год издания (переиздавалась в 1980 и 2000 годах); воспоминания Романенко И. И., участника восстания; работы современного историка Курышева И. В.; книгу В. К. Шалагинова «Конец атамана Анненкова» (Новосибирск, 1969); воспоминания Д. О. Горностаева, брата одного из руководителей чернодольцев; повесть Константина Сомова «Одна жизнь», Барнаул, 2013 год; другие материалы из Интернета, документы архивов и воспоминаний участников тех событий, я попытался создать подлинную картину восстания в Черном Доле. Предупреждаю, что это не единственно верная догматическая история, а почти правдоподобная версия тех событий… В начале несколько слов из истории Славгорода.
СЛАВГОРОД.                Славгород был молодым городом, статус города он получил в 1914 году (основан в 1910). Возникновение связано с проведением столыпинской аграрной реформы. В августе 1910 года поселок Славгород посетил председатель Совета Министров Российской империи П.А. Столыпин, который в ответ на просьбу жителей поселка обещал содействие в преобразовании его в город. Выгодное расположение Славгорода, как опорного переселенческого пункта, привлекло внимание купечества. На средства купца Винокурова были построены первые кирпичные здания, торговая контора, магазин, склад. В Славгороде насчитывалось 9 улиц: среди которых- Столыпинская, Московская, Павлодарская, Садовая, Филатовская, Соборная, которая вела к базарной площади (всего было 2 площади). Базаров было два- скотный и хлебный, даже в страшные годы Гражданской войны они работали. На базарах предлагали различные развлечения- карусели, угощали горячими пирожками, мороженым, бутылочным квасом (для желающих продавалась и «самосидка», самогон местного разлива, несмотря на сухой закон, введённый Николаем 2-м во время Отечественной войны). На базарах и в магазинах местных купцов и торговцев продавалось всё чего душа желала, вплоть до машинок «Зингер» и сельхозмашин американской фирмы «Мак Кормик». Улицы Столыпинская и Московская освещались электричеством. Электростанцию оборудовал житель Унгер Я.А. на средства «Общества по благоустройству города»; имелись почтово-телеграфное отделение, врачебный пункт, амбулатория, санитарная и ветеринарная станции, одна четырехклассная школа, ссудно-сберегательное товарищество, синематограф, гостиница (номера) «Сибирь». В 1916 году была подведена железная дорога с выходом через станцию Татарская на Транссибирскую магистраль. К 1917 году в Славгороде действовали чугунно-литейный завод, паровозное депо, две паровых молотилки, скотобойня, маслобойня, пимокатно-войлочное производство, кустарные мастерские, элеватор. В 1917 году Славгород стал одним из уездных городов Алтайской губернии. Население города – около 5 000 человек. Основную массу населения составляли переселенцы, многие из которых принесли из Центральных губерний России и Украины революционный дух событий 1905-1907 гг. Именно этот факт наложил свой отпечаток на развитие ситуации, создавшейся в Славгородском уезде в 1918-1919 гг. Славгород в период установления Советской власти и гражданской войны. Декабрь 1917 года - большевистская организация РСДРП одна из крупнейших организаций в Алтайской губернии. В борьбе за рабоче-крестьянскую власть в городе активное участие принимали большевики Г.И. Шевченко, М.Н. Кулик, Н.И. Горностаев, З.В. Печеркина и другие. Март 1918 года - начато строительство литейно-механического завода. Спустя два месяца, завод стал ремонтировать сельскохозяйственные машины и выпускать запасные части к ним. С целью борьбы с контрреволюционными элементами в Славгороде был создан отряд Красной гвардии из 150 человек. 1 мая - закладка нового железнодорожного пути Славгород – Ключи. Июнь 1918 – контрреволюционный мятеж. Расправа над мирными жителями, расстрел большевиков. После восстановления Советской власти, на месте казни были захоронены в братской могиле останки 28 жертв белого террора. 1 сентября 1918 года – Чернодольское восстание, которое распространилось на многие селения Славгородского уезда. Более 60 сел и деревень были охвачены пламенем борьбы. Основным лозунгом восставших был «Да здравствует власть Советов, власть рабочих и крестьян!». Славгородско – Чернодольское восстание послужило началом вооруженных выступлений крестьян в других уездах и губерниях Сибири. (Использован Сайт администрации города)… Вы получили небольшой экскурс в историю Славгорода, а теперь пора переходить к истории восстания. И начнёт эту историю товарищ Пётр Парфёнов.
ИСТОРИЯ ПАРФЁНОВА.                Даю краткую справку по работе Парфёнова, опуская события, которые не имели отношения к восстанию: «… Гришин-Алмазов заявил, что он приказывает всем соответствующим войсковым начальникам и начальникам милиции расстреливать на месте всех, кто будет агитировать против мобилизации, кто посмеет не подчиниться ей и откажется идти в ряды сибирской „добровольческой" армии. А указывая о двухгодичном сроке службы, он пояснял, что может его сократить, если призванные в ряды сибирской армии бойцы помогут ему «взять Москву и уничтожить немцев и большевиков». Получили приказы и в Славгородском уезде Алтайской губернии. Он не далеко от Омска, поэтому одновременно с приказами появились и слухи о расстрелах и порках. Крестьяне многих сел (Леньки, Глубокое, Знаменка и др.) вынесли резкие протесты по поводу угроз Гришина-Алмазова и постановили просить Сибирское правительство определенно заявить, на что ему нужны солдаты. При этом, в постановлениях указывалось, что на борьбу с Советской властью они солдат не дадут: «Пусть воюет тот, кому охота». Почти все села препроводили свои резолюции в Славгород, Омск и Томск, где «заседала» Сибирская Областная Дума, причем некоторые волости послали даже своих делегатов, ходатаев. Но слухи росли, стало известно, что карательные отряды появились и в Славгородском уезде. Крестьяне села Архангельского, расположенного вблизи Славгорода, писали «вторую бумагу" в уездную земскую управу с убедительной просьбой послать своего представителя на сельский сход и разъяснить ему приказ о мобилизации. Уездное земство, возглавляемое эсэрами—Девизоровым, Трубецким, Бахматским и другими, препроводили просьбу крестьян села Архангельского к местному начальнику гарнизона, штабс-капитану Киржаеву. Киржаев искал случая заявить о себе штабу армии и военному министру. В силу этих причин он изъявил личное намерение информировать крестьян села Архангельского и предложил земской управе предупредить их об этом. Утром 21 августа архангельцы, долго неслышавшие городских ораторов, шумной и многолюдней толпой собрались на сельской площади, с нетерпением ожидая приезда „самого* начальника гарнизона. Вскоре раздался режущий ухо мужика гудок автомобиля и штабс- капитан Киржаев, в сопровождении адъютанта и еще двух офицеров, врезался в шумно расступившуюся толпу. Поднявшись на автомобиле, Киржаев, к полной неожиданности и изумлению окружавших его крестьян, громким голосом закричал: «Снять шапки, встать!». И, не давая толпе оправиться, заявил: «Я— не большевик и не агитатор. Никаких собраний и митингов терпеть не могу, поэтому немедленно требую разойтись и беспрекословно теперь же приступить к выполнению приказа о мобилизации, причем предупреждаю, что никакому обсуждению приказы военного министра не подлежат. В противном случае, я не остановлюсь ни перед какими мерами и заставлю вас пулеметным огнем подчиниться законным распоряжениям. Кто подлежит мобилизации—выходить в сторону». Заявление Киржаева и угрожающий тон его слов, вначале ошеломил крестьян. Многие растерянно опустили головы; некоторые стали робко снимать шапки и виновато топтаться на месте. Но это продолжалось одно мгновение. Толпа заволновалась. Крестьяне сотнями голосов, кипятясь и перебивая друг друга, засыпали Киржаева: «Не запугаешь, не из трусливых. Мы тебя не выбирали и знать не знаем. Ты кто такой? Откуда взялся? Если офицера хочут воевать с большевиками, пусть и воюют одни. Нам с ними делить нечего. Чего с ними разговаривать: тащи их с машины, да— обземь. Надо написать о нем областной думе. Ишь какой ерепенистый выискался»… Густая толпа вплотную напирала к автомобилю. Некоторые крестьяне взяли камни. Штабс-капитан Киржаев несколько смутился, зло побледнел и после нескольких неудачных попыток перекричать мужиков, выстрелил из нагана в воздух. Толпа, в большем беспорядке, отступила и на минуту испуганно, растерянно и угрожающе замолкла. Воспользовавшись этим, Киржаев кричал, что, если к 12 часам завтрашнего дня приказ не будет выполнен и мобилизуемые не явятся к воинскому начальнику, он приедет сюда с целой ротой и здесь-же всех перестреляет. Шоферу приказано было ехать. Уже далеко от толпы, которая опять угрожающе кричала и волновалась, офицеры остановили одного крестьянина и, расспросив его, где живет председатель сельского комитета, поехали к последнему. Председателя не оказалось дома. Офицеры послали за ним. Приказали принести им водки, приготовить закуски и даже расспросили на счет «хорошеньких баб». Вскоре пришел председатель комитета. Уже подвыпившие и еще более осмелевшие, офицеры потребовали от него сказать фамилии местных большевиков и вообще лиц, которые „против правительства». Но сообразительный и умный мужик, ответил им, что „народ вообще весь одинаков и в селе нет ни большевиков, ни меньшевиков, ни революционеров». «Я сейчас расстреляю тебя, негодяй, если ты не скажешь»— закричал на него Киржаев. Но и теперь председатель комитета уклонился от предательства. Тогда адъютант несколько раз ударил его по лицу и объявил заложником, если он не  выдаст им большевиков. Уже совершенно опьяневшие офицеры собрались ехать в город. Председателю, избитому в кровь, приказано было ехать с ними. На улице, около автомобиля, собралось много крестьян и несколько любопытствующих ребятишек и женщин. Показывая рукою на собравшихся Киржаев закричал: «Скажи, кто из них большевики и мы тебя сейчас отпустим». Из среды собравшихся послышался недовольный ропот. Офицеры в плотную подошли к ним и начали их в упор расстреливать. Трое было убито; несколько тяжело ранено. Сопровождаемые испуганным криком детей и многоголосным плачем женщин, офицеры сели в автомобиль и уехали. Слух об избиении архангельцев искрой разнесся по окрестным селам и деревням, молодежь многих сел объединилась, образовала крестьянский штаб и начала подготовляться к обороне. В тоже время стали распространяться сведения, что расстрел архангельцев есть самовольное действие начальника гарнизона и офицеров, что областная дума и правительство „стоят за крестьян" и т. д. Эти сведения развозили по деревням эс-эры из уездного земства. Крестьянский штаб постановил „освободить Славгород от офицеров". Он рассчитывал при этом получить за такое дело от областной думы освобождение от мобилизации и уплаты налогов. Воспользовавшись ближайшим базарным днем, когда в город без подозрения могло приехать много крестьян, мужики, руководимые своим штабом, выступили, захватили врасплох офицерскую команду, заняли штаб гарнизона и другие правительственные учреждения и устроили мужичий „суд" над офицерами Все захваченные офицеры и добровольцы были убиты топорами и кольями. Всего, около 80-ти офицеров и десять добровольцев. Чинам штаба во главе с Киржаевым, удалось скрыться. Повстанцы вскоре преобразовали свей крестьянский штаб в уездный, к которому вручена была вся полнота власти впредь до созыва уездного крестьянского съезда, назначенного на 30 августа с представительством от каждого села и деревни. Этот съезд, наряду с другими вопросами, должен был разрешить и вопрос о мобилизации. В Томск—-сибирской областной думе и в Омск— сибирскому правительству была послана повестка съезда с покорнейшей просьбой прислать своего представителя на уездный съезд для доклада о текущем политическом моменте и информации. Начала выходить „крестьянская газета", орган временного крестьянского штаба, где последний, объявляя, что окончательное решение вопроса о власти принадлежит уездному съезду, заявлял, что он будет отстаивать власть областной думы и в то же время беспощадно бороться с офицерами белогвардейцами. Предложенное в начале наступления на Омск было отложено до уездного съезда и до заслушивания докладов представителя областной думы и правительства. Были заняты только некоторые станции Кулундинской ж.-д. и выставлено сторожевое охранение по направлению к Татарску. Никому из представителей образовавшейся крестьянской власти и в голову не приходило, что сибирская областная дума с ними не будет разговаривать, а правительство, образованное ею, пошлет к ним сильную карательную экспедицию под начальством капитана Анненкова, который их будет расстреливать, как большевиков и не повинующихся власти областной думы. Временный крестьянский штаб был глубоко убежден, что сибирское правительство и областная дума его не только „особым государственным актом" отблагодарит за избавление от нескольких десятков контрреволюционеров и наделят весь уезд „льготами по мобилизации и налогам". 30 августа, в помещении большого зала Народного Дома, в 12 часов дня состоялось открытие уездного крестьянского съезда. Открывал его председатель крестьянского штаба Смирнов. На заседании присутствовало больше 400 делегатов, хотя это были не все: из отдаленных волостей делегаты еще не приехали. После обеда, стало известно, что со стороны Татарска по железной дороге едут казаки. В городе началась паника. Горожане начали убегать в степь, закрывать свои дома, магазины и лавочки. Делегаты съезда частично стали тоже искать укромные места, но подавляющее большинство фанатически уверенное, что с народными избранниками никто не посмеет ничего сделать, собрались в Народном Доме, дабы в крайнюю минуту принять меры для защиты революционной власти. Был образован „оперативный военно-революционный штаб ", который приступил к защите и обороне города от белых. Дня через три, после приезда в Омск удравшего Киржаева, сибирское телеграфное агентство крикливо оповещало: «На станции Татарск властями арестована делегация большевиков, предательски временно захвативших Славгород. Арестованные вначале выдавали себя за сторонников сибирского правительства, но, после сделанного у них обыска и допроса, сознались, что они едут для связи с Томскими большевиками. Найден ключ к целой сети большевистских штабов. Арестованные привезены в Омск и предаются военно-полевому суду». Измученные после долгих истязаний, славгородские делегаты, наконец, были приговорены к смертной казни за „измену родине". Перед приведением приговора в исполнение, учителю Мазину удалось написать записку Крутовскому, министру внутренних дел, с которым он еще раньше был хорошо знаком по совместной работе в Красноярске. Мазин просил о помиловании. Но министр внутренних дел оказался не в силах, что-либо сделать… Самой боевой и самой „непослушной' войсковою частью в Омске в это время был добровольческий отряд полковника Анненкова… Этому самому „боевому и дисциплинированному" отряду Иванов-Ринов приказал „ликвидировать славгородских большевиков". Полковник Анненков был назначен начальником фронта… С самого начала захвата Славгорода крестьянами, Кулундинская железная дорога почти на всем своем протяжении перестала работать. На станции Татарская скопилось много пассажиров. Этим воспользовался Анненков и приказал отправить в Славгород пассажирский поезд, к концу которого были прицеплены загоны с его добровольцами, которых было около пятисот... Карательный отряд двинулся к Славгороду, оставив на станции свой караул… В то же время значительная часть отряда была направлена в обход города. В качестве проводников было „прикомандировано" несколько пассажиров, славгородцев. Как и ожидал Анненков, через некоторое время показалась толпа людей частью вооруженных, и в большинстве без оружия. Впереди ехали на дрезине: сам начальник Славгородского гарнизона— крестьянин Петренко, начальник разведывательной команды, Савчук, начальник станции и др. Рассыпанными в цепь добровольцами, толпа прибывших людей была о кружена и тут же почти вся „бездымно ликвидирована". Через некоторое время после этого, поздно вечером, Славгород был занят отрядом Анненкова. Оперативный военно-революционный штаб не только не оказал никакого сопротивления, но под конец, получив утешительные сведения, что едут не казаки, а какая-то делегация, приготовился к чему угодно, только не к обороне. Многие разбрелись спать. Многих делегатов съезда и почти весь крестьянский штаб, добровольцы застигли врасплох в Народном доме. Народный дом, магазин Второва и земская управа были превращены в тюрьму, которая постепенно густо наполнялась. За ночь отряд Анненкова переарестовал тысячи людей, вылавливая преимущественно не горожан. Началась ликвидация. Весь город был оцеплен добровольцами. Уезд— объявлен на осадном положении. 3 августа произошел публичный „суд". Всех арестованных делегатов съезда членов крестьянского штаба и других «активных большевиков» полковник Анненков приказал „изрубить" на площади против Народного Дома и закопать здесь же в общую большую яму. Приказание его было доблестно исполнено. В последующие дни состоялся «суд над заподозренными». Здесь не всех расстреливали. Многих прогоняли „сквозь строй", били прикладами, пороли шомполами и нагайками секли. После усмирения города, Анненков направил добровольцев „ликвидировать" большевиков в уезде. Всего только в Славгороде отрядом анненковцев было зарублено и замучено больше тысячи человек. Был подтвержден приказ о мобилизации… Весь уезд был обложен большой „контрибуцией". Под угрозой расстрела „через пятого", полковнику Анненкову удалось собрать с крестьян много денег. К 10 сентября Анненков сообщал в Омск, своему командующему, а теперь военному министру, атаману Иванову-Ринову, что Славгородский уезд не только признал власть правительства, но и дал в ряды армии несколько тысяч „добровольцев"… Таким образом закончилась попытка Славгородских крестьян поддержать эсеровскую областную думу и правительство. В итоге—тысячи расстрелянных, море живой человеческой крови, десятки сожженных деревень и ... повышение по службе двух-трех киржаевых. Славгородские крестьяне задумались. Больше года эсеровские болтуны, ездившие по деревням под видом кооператоров, земцев, областников и других накачивали им головы  „народоправством,  землей  и  волей,  крестьянской властью", а в результате—трусливое, подлее, гнусное издевательство и... атаманы с шомполами, нагайками и „расстрелом  на  месте"… Слишком дорогой ценой крови и слез купило Славгородское крестьянство это своё сознание.»…………………………… Что же было на самом деле? (Мелким курсивом выделены нестыковки и открытая ложь. Также даны краткие автобиографические сведения о лицах, имеющих отношение к Черно- Дольскому восстанию)                ВОССТАНИЕ.                6 декабря 1917 власть в Славгороде взяли большевики, но в уезде власть была установлена позже, в феврале 1918 года. Городской голова Славгорода Константин Рамазанов, избранный на этот пост после революции сдал «бразды правления». (Рамазанов К. (Хусаин) Измаилович (1887 г.р., город Касимов Рязанской губернии), татарин. В Сибири с 1907 года, член партии эсеров. Служил заведующим Русско-Азиатского Банка. Участник работы 1-го Сибирского областного съезда, Томск, октябрь 1917. Член Учредительного собрания от Алтайской губернии, выбран эсерами и крестьянскими депутатами. В конце 1920-х годов жил в Славгороде, принимал участие в написании «Сибирской советской энциклопедии»). Первоначальное правление большевиков было кратковременным, крестьянство, как-то спокойно встретившее отречение царя, в основном поддерживало эсеров. А посему в Ревкоме города и уезда из пяти человек только один был большевиком. А вот Советов в городе было два: рабоче-солдатский и крестьянский. И плюс «Комитет общественного спасения», который, впрочем, вскоре был разогнан за попытку свержения Советской власти в Славгороде. Большевики укрепили свою власть с февраля 1918 и объединили два городских Совета в один. В апреле 1918 председателем Славгородского уездного комитета большевиков стал Ермолай Кононов, а его секретарём Дмитрий Горностаев. Была создана Красная гвардия Славгорода, 150 человек, командир- Ф. Т. Коваленко, бывший фронтовик; местная милиция, 30 человек. Советская власть в городе приступила к работе в непростое время, а потому сделано было мало. В Сибири тем временем «назревал скандал». У власти было, так называемое, Временное Сибирское правительство (с 29 июня 1918 переименовано во Временное правительство автономной Сибири (ВПАС) — существовало на территории Сибири и Дальнего Востока во время Гражданской войны в России с 28 января (10 февраля) по 22 октября 1918 года. 21 июля 1918 года П. Я. Дербер сложил с себя все полномочия и вплоть до расформирования правительства пост председателя занимал И. А. Лавров. Правительство так никогда не собиралось в полном составе, не обладало реальной властью, а легитимность его формирования без кворума и без уведомления выбираемых членов вызывала вопросы у политических противников. Исторический интерес представляет «Декларация Сибирской Думы», которая была принята на том же подпольном собрании 28 января (10 февраля) 1918 года. Среди политических и экономических деклараций следует отметить федеративное устройство будущей Российской республики и широкую автономию Сибири в нём... Далеко не все в армии хотели, едва изгнав большевиков, получить власть эсеров. Кроме того, появились новые лица со своими собственными политическими амбициями. В результате весь июнь в Омске шли переговоры и консультации, в результате которых 30 июня 1918 года было объявлено о создании нового Временного Сибирского правительства, председателем которого стал П. В. Вологодский. В октябре 1918 года ВПАС распустилось, признав власть Временного Всероссийского правительства («Уфимской директории»). В ноябре 1918 в Омске к власти пришёл адмирал Колчак… Летом 1918 года контрреволюция, используя войска Чехословацкого корпуса и офицерские отряды стала свергать большевистские органы власти на местах. В начале июня белогвардейцы появились в Славгородском уезде; 7 июня Славгород был освобождён от красных; (согласно А.В. Владимирову («Село Славгородское». Славгород, 2003) и Жемерову-10 июня) красногвардейцы покинули Славгород, 11 июня в город вступили части полковника Кобакова и бело-чехи. Белые учинили массовую расправу над мирными жителями, арестовали около 200 человек, 42 из которых, 12 июня 1918 года, расстреляли. Как утверждает Худяков, в своей книге, «В Славгороде начальник колчаковской милиции Закревский любил пороть людей перед выпивкой», (А. Худяков «Гражданская война на Алтае» Барнаул, 1952 год). После восстановления Советской власти (18 ноября 1919 года) на месте казни были захоронены в братской могиле 28(?) жертв белого террора…17 июня 1918 года из штаба Сибирского Степного корпуса был отправлен в город Славгород полковник Ножин, в качестве военного руководителя, вместе с ним прибыл в город политический руководитель (комиссар), депутат Всероссийского Учредительного собрания по Алтайской губернии Константин Рамазанов, 16 июня назначенный временным Славгородским уездным комиссаром на заседании Западно-Сибирского комиссариата Временного Сибирского правительства. Красногвардейцы отступили, после неравного боя, в Каменский уезд. Командир отряда Федот Коваленко призвал готовить почву для восстания в тылу, в помощь Красной армии, которая пока была за Уралом в плачевном состоянии. Бойцы отряда разошлись по сёлам «готовить почву». В Славгородский уезд ушёл Романенко И.И., (по Романенко («Незабываемое», Барнаул, 1960 год)- город пал 7 июня 1918 года), будущий участник событий в Черном Доле… Пришедшее к власти в Сибири Омское правительство понимало, что без армии им делать нечего и стала готовить программу по добровольному набору рекрутов, но несмотря на широкую рекламу, обещания льгот и привилегий, попытка создания такой армии провалилась, хотя в ряды Сибирской армии встало под ружьё более 80 тысяч человек. Тогда 16 августа 1918 года была объявлена мобилизация лиц, родившихся в 1897–1898 годах, но мужики воевать не хотели и мобилизацию саботировали, скрываясь в глухих деревнях и сёлах, укрываясь в лесах и на дальних заимках. Омск вынужден был принять жёсткие меры. Командующий Сибирской армией подполковник Гришин-Алмазов издаёт приказ, в котором требует от соответствующих должностных лиц и учреждений «при осуществлении предстоящего набора новобранцев требовать, отнюдь не просить, не уговаривать, уклоняющихся от воинской повинности арестовывать и заключать в тюрьмы для осуждения по законам военного времени. (Гришин-Алмазов Алексей Николаевич (1880, Тамбов-1919) родился в небогатой дворянской семье. Окончил Воронежский кадетский корпус, в 1902- Михайловское артиллерийское училище, подпоручик, участник русско-японской войны 1904-05 гг., Первой мировой, георгиевский кавалер, подполковник. Военный министр Сибирского правительства, командующий Сибирской армии, генерал-майор. После отставки осенью 1918 года уехал на юг к генералу Деникину, военный губернатор Одессы. В мае 1919 отправлен к Колчаку с делегацией, но по дороге попал в засаду и покончил с собой). По отношению неповинующимся закону о призыве, а также по отношению к агитаторам и подстрекателям к тому же должны применяться самые решительные меры, вплоть до уничтожения на месте преступления». Однако население продолжало противиться мобилизации. Направляемые с этой целью в сёла офицерские и казачьи отряды, несмотря на применение репрессий, справиться с саботажем не могли. «Вскоре на этой почве соседние сёла стали организовываться в боевые отряды, всё шло стихийно, безо всякого руководства, вооружались винтовками, принесёнными ещё с фронта империалистической войны при демобилизации», — вспоминал житель села Орлеан Славгородского уезда  И. Н. Господаренко. Деревня митинговала, выносила резкие резолюции, окапывалась. В этом участвовало и село Чёрный Дол Славгородского уезда, расположенное в 8 верстах от уездного центра Славгорода, оно же Архангельское (называются разные губернии, на территории которых произошло восстание: одни источники относят Славгородский уезд к Омской губернии, другие — к Алтайской). Село было образовано в 1909 году из переселенцев с Украины, прошедших революционные события 1905 года, погромы помещичьих имений, настроенных проэсеровски; входило в состав Алтайской губернии с 1917 года. По указанию сельской партийной подпольной ячейки они не только отказались дать своих новобранцев, но и останавливали всех, кто ехал на призыв в Славгород через их село. В Черном Доле была создана наиболее активная организация большевиков под руководством Павла Ивановича Фесенко, (в статье Г. Безрукова (зав. Партархива Крайисполкома) к 70-летию восстания, 1988 год- Фесенко написан через И- Фисенко), который имел хорошие связи среди рабочих Славгородского чугунно-литейного завода, и С. Г. Светлова (Топтыгина). (Фесенко Павел Иванович, родился в семье шахтёра в Мариупольском уезде, участник революционных событий 1905 года на Донбассе, в начале 1900-х переселился к отцу в деревню Андреевку Славгородского уезда, большевик, участник Первой мировой войны, руководитель Черно-Дольского восстания, погиб в сентябре 1918 года в бою с карательным отрядом). Более того, под их руководством по дорогам, ведущим к Славгороду, были расставлены специальные посты, которые задерживали призывников и разъясняли им, что белогвардейское правительство продает народ иностранцам-интервентам. Под влиянием большевистской пропаганды новобранцы возвращались по домам. Но, почему-то, именно чернодольские большевики призывали крестьян других сёл «не давать новобранцев в Славгород, а требовать от Славгородского воинского начальства обмундирование и снаряжения на местах»!? Славгородская земская управа сообщила в Барнаул о неповиновении чернодольцев и их препятствию призыву новобранцев: «…В связи с призывом новобранцев, в поселке Черный Дол Славгородской волости, крестьяне по видимому под влиянием агитации большевиков учинили бунт, цель которого- не дать новобранцев и воспрепятствовать доставке их из других волостей, следующих через Черный Дол…». (Донесение Славгородской уездной земской управы в Алтайскую губернскую земскую управу за №1938 от 12 сентября 1918 года). Узнав о действиях чернодольцев, начальник Славгородского военного гарнизона штабс- капитан Киржаев, сопровождаемый 20-25 офицерами, 1 сентября 1918 года (приводятся разные даты восстания: Парфенов называет 21 августа, Мирзоев- 1 сентября, «История Сибири»- начало сентября, Заика и Бобренев- 3 сентября. Такие же разночтения обнаруживаются и в датах взятия повстанцами Славгорода: у Парфенова это ближайший базарный день (следовательно- воскресение), у Мирзоева-3 сентября, у Заики и Бобренева -через несколько часов после начала восстания, в «Истории Сибири»-2 сентября) лично выехал в село Черный Дол для проведения насильственной мобилизации. (Киржаев Михаил Петрович, славгородец, сын ветфельдшера, окончил реальное училище, работал на железной дороге, участник Первой мировой, был ранен трижды, пять наград, чин штабс-капитана; фамилию его и чин также представлены по-разному: у Парфенова- это штабс-капитан Киржаев, у Мирзоева- капитан Кержаев. Не говоря уж о том, что это разные фамилии, разница между штабс-капитаном и капитаном также немалая). На крестьянском сходе Киржаев, подкрепляя свою речь отборной руганью, потребовал немедленно отправить новобранцев в Славгород. Жители села недоумённо спрашивали: «А почему берут молодых, а не старых фронтовиков-солдат, уже обученных военному делу?» - штабс-капитан в ответ стал угрожать всем расстрелом и уехал встречать новобранцев. Через несколько дней штабс-капитан вновь приехал в село уже с вооруженным отрядом большей численностью. Раздались выстрелы, тех, кого встречали на улице сразу били прикладами. Со списком новобранцев белогвардейцы ходили по домам. Были арестованы члены подпольного комитета Светлов-Топтыгин, Загрудный и Заровный, их отвезли в Славгород. Возмущенные этим, сельчане, вспоминает С.Г. Светлов-Топтыгин, потребовали от офицеров освобождения арестованных. Отряд Киржаева открыл стрельбу. Из воспоминаний участников Чернодольского восстания: Сапы Савелия Изосимовича, Шкота Павла Пименовича, Гудка Степана Архиповича: «Пьяный и злой Киржаев ходил по селу. На одной из улиц ему повстречался местный житель Первашов: «Ты почему не посылаешь своего сына в армию?! – взревел капитан. Мой сын не будет воевать против Советской власти, - гордо заявил Первашов. Киржаев выстрелил, и Первашов упал замертво. На выстрел сбежались люди. Кто-то ударил в церковные колокола. Вскоре весь народ собрался вокруг убитого односельчанина. Боясь гнева и мести народа, Киржаев поспешно скрылся». (По Горностаеву был убит один крестьянин Мирон Морозов, по Чуеву убитого звали Мирон Перваше(о)в, по Парфёнову- трое убитых. По Романенко И.И. («Незабываемое», Барнаул, 1960 год) Киржаев, 28 августа приехал с группой офицеров, обстреляли толпу, ранили несколько человек, убили красногвардейца Мирона Мороза). Офицеры отказались выполнить требование крестьян и уехали в Славгород в полной уверенности, что теперь новобранцы не замедлят явиться на призывной пункт. Так как тюрьмы в Славгороде ещё не было арестованные содержались в трёх местах: по улице Троицкая в магазинах Дитена, по улице Александровская, 55 и в здании пожарной команды. В подвале Дитена сидели член штаба Красногвардейского отряда Славгорода, председатель Славгородской ЧК Кононов Ермолай Александрович и Николай Осипович Горностаев. Подпольный партийный комитет счел возможным начать восстание, поводов было несколько- здесь и набор рекрутов в армию, и приказ вплоть до расстрела, но произвести призыв, и даже известие о ранение Ленина. По этому поводу председатель уездной земской управы и лидер эсеров Славгорода Девизоров выступил с речью «Ленин скоро умрёт, и партия большевиков тоже. Наши местные большевики распылятся… разбегутся в разные стороны». Но большевики так не думали. Выступление поддержали сидящие в Славгороде политические заключенные. Второго сентября в 4 часа утра, рассказывает С.Г. Светлов-Топтыгин, заключенные через члена партии Евлина, который был специально направлен на работу в столовую, обслуживающую заключенных, договорились с чернодольскими крестьянами устроить восстание в тюрьме. В назначенный час на помощь должны были подойти чернодольские повстанцы. Планировалось также одновременное выступление грузчиков Славгорода. Однако из-за слабой связи выступления рабочих не произошло. Избранный для руководства восстанием штаб, в который вошли Павел Иванович Фесенко - командующий всеми силами повстанцев, Роман Григорьевич Буряк- начальник штаба, члены К. Маслак, Е. Кикоть, Н. Сипко, П. Дещенко, Толстых С.С., решил немедленно вести наступление на город. По свидетельству И.И. Романенко, командир чернодольских повстанцев имел связь с рабочими Славгородского чугунолитейного завода, которые систематически информировали штаб о положении дел в Славгороде. К вечеру 1-го сентября в Черном Доле собралось около тысячи человек (по Горностаеву- 5 тысяч, по Чуеву- несколько сот человек). Сюда прибыли группы крестьян из соседних сел: Андреевки, Павловки, Крыжановки, Подсоснова и других. Вся масса вооруженных чем попало людей была разбита на три отряда, которые возглавили Ф.Т. Коваленко, М.Е. Рукас и сын старосты из Черного Дола Градов, которого вскоре заменили, за трусость, Иваном Киселёвым. Кроме того, были сформированы два отряда из бывших красногвардейцев, командирами которых назначили Якова Рейма и И.И. Романенко. Восставшие собирались занять город, освободить из мест заключения большевиков и советских работников, перебить гарнизон и установить Советскую власть (по Парфенову, повстанцы освободили арестованных большевиков, но к своим делам не привлекали, по Мирзоеву, из числа освобождённых большевиков и крестьян был избран крестьянско-рабочий штаб, ставший центральным органом восстания). В ночь на второе сентября 1918 года повстанцы под общим командованием П.И. Фесенко окружили Славгород. (А.В. Владимиров «Село Славгородское». Славгород, 2003… 2 сентября восставшие окружили город, захватили склад с вооружением, освободили из тюрьмы заключенных и заставили гарнизон города бежать, Фрея и членов городской думы отстранили от власти; Восстание началось 2 сентября, вооруженные и организованные отряды двинулись на Славгород и при помощи восставших рабочих города разогнали гарнизон взяв власть в свои руки, А. Худяков «Гражданская война на Алтае» Барнаул, 1952 г.; По Романенко И.И. («Незабываемое», Барнаул, 1960 год), в ночь на 1 сентября выступили на город около тысячи человек плохо вооруженных 3 отряда и два отряда красногвардейцев под ком. Якова Рема, из Подсосново, и Романенко; Статья Г. Безрукова (зав. Партархива Крайисполкома) к 70-летию восстания, 1988 год- восстание началось 2 сентября, было убито более 400 человек, 10 сентября в городе, белогвардейцами, про Анненкова ни слова.). Крестьянские отряды хотели отступить назад, не видя сочувствия своим делам среди горожан, но подошедшие отряды из Подсосновской волости, состоящие из немцев, вдохновили крестьян на штурм. Ранним утром восставшие с криком «ура» ринулись на белогвардейцев. Перед входом в город встретили маленький отряд Петра Дещенко, который возвращался из разведки. Часть повстанцев направилась к тюрьме, остальные стали нападать на дома буржуев и кулаков. Началось восстание в тюрьме. Около ста человек заключенных, в числе которых были большевики Е.А. Кононов, С.Г.Светлов-Топтыгин, Я.В. Жестовский, Ф.Д. Михеев, Ф.А. Чмыхало и другие, освободились от белогвардейского застенка, примкнули к повстанцам. (Степан Галактионович Светлов, по подпольной кличке «Топтыгин», бывший петроградский рабочий, гравер, участник Чернодольского восстания, «был арестован колчаковцами, его мучили, говорят, он даже немного умом тронулся и сейчас находится в больнице». (Омбыш-Кузнецов С. О. «Повесть о партизане Громове»). Чуев плохо отзывается о Топтыгине, которого сами повстанцы арестовывали за пьянство и хулиганство, впоследствии уголовный бандит, бежал из тюрьмы в 1921 году, скрывался). Восставшие крестьяне вместе с освобожденными из тюрем политзаключенными захватили оружейный склад и, вооружившись, атаковали штаб гарнизона. Застигнутые врасплох, белогвардейцы бежали. Повстанцы перебили часть членов городской думы и их пособников, был убит и городской голова А. Фрей, владелец паровой мельницы, убиты были некоторые представители купечества. Расстреляли охрану Дитинской каталажки, были убиты: сыновья попа Романова, поручик и прапорщик, а также сын члена земской управы прапорщик Трубецков, прапорщик Добровольский. Городской голова Самарский, колбасник и владелец кондитерской и Девизоров спаслись. К 12 часам утра город был в руках восставших. (По Парфёнову-все захваченные офицеры и добровольцы были убиты топорами и кольями. Всего, около 80-ти офицеров и десять добровольцев. Чинам штаба во главе с Киржаевым, удалось скрыться; по Чуеву-офицеры, дав короткий бой отступили и покинули город, их погибло 22 человека. О расправе никто не думал, кроме Фрея, которому отомстили немцы и которые хотели мести, никто убит не был, грабежей не было). Офицерская рота бежала в Бурлу, надеясь на помощь со станции Татарской. Над Славгородом вновь гордо развевался красный флаг… «2-го сентября утром в Славгород нагрянула большая толпа народа, вооруженная винтовками, батогами, вилами, лопатами и пр., которая освободив арестованных начала наступать на офицерскую роту. Местный гарнизон отступил, при чем часть гарнизона, преимущественно офицеры, толпой убиты, как во время отступления, так и оставшихся в городе. Так же убит городской голова Фрей. Восставшими организован «крестьянско-рабочий штаб», с резиденцией его в п. Черный Дол, который издал несколько воззваний с призывом к крестьянам и рабочим восстать против «Временного правительства» и «белой гвардии», а так же посланы агитаторы по селениям уезда». (Донесение Славгородской уездной земской управы в Алтайскую губернскую земскую управу за №1938 от 12 сентября 1918 года). А вот как вспоминал те события их участник- Валько Феодосий Павлович, 1900 года рождения, молотобоец чугунно-литейного завода. 1 сентября он поехал к сестре в с. Чёрный Дол. «На подводах повстанцы поехали по степи к Чёрному Долу, по пути к ним присоединялись люди из других селений. До Чёрного Дола ехали на бричках по 3-4 человека. Кто-то сказал, что надо провода перерезать, а то могут телеграмму дать. Кислый Андрей говорит на меня: «Бери шашку и попробуй». Я беру шашку и по столбу… но с трудом справился. Когда подошли к городу послали разведку – Кислого, Гапоненко, Боровика и меня. В городе возле хлебокомбината зашли к знакомому Боровика, съели по куску хлеба, двинулись дальше, базарная площадь была пуста, на улице Ленина 143 находились новобранцы, обманом забрали троих, сказав, что должны их лично доставить. Пошли по улице Ленина (современные названия улиц) до № 121, там находились офицеры, мы ждали сигнала, но его не было. Было решено, что надо освободить заключенных. Тюрьма находилась на Ленина 193. В это время нам на встречу подошли подсосновцы, тюремную охрану сняли быстро, открыли двери и освободили около 100 человек, сразу услышали призыв – захватить оружие. Все двинулись к оружейному складу на улице К. Маркса 105 (сейчас телеграф), винтовки и патроны сразу раздали. Кислого Андрея ранили и отправили в больницу с Гапоненко М. Все с оружием двинулись на школу, где были офицеры по улице Ленина 121. По городу шла стрельба, подойдя к школе, мы дали залп по окнам, но офицеров там уже не было. У магазина Винокурова тоже уже не было ни офицеров, ни новобранцев. У сада в доме было два офицера, там мы взяли 3 винтовки, 4 шашки и кортик. В доме по улице К. Маркса,176 у Висловского нашли 2 винтовки и 100 штук патронов. По улице 1 мая,168 был дом Блудова (стоял двухэтажный, сейчас нет) там помещался штаб белой армии. Начальник штаба стал убегать, его ранили, догнали на улице Герцена,162 там его убили. Потом мы вернулись обратно к штабу, собрали бумаги, я снял белый флаг. У охраны завода забрали 2 винтовки, а одну оставили...»… На собрании, происходившем на площади у волостного управления, был избран Военно- революционный крестьянско-рабочий штаб, в который вошли большевики П.И. Фесенко (председатель), С.Г. Светлов-Топтыгин, В.В. Минеев, Евмин Григорий Демьянович, Ефрем Викторович Цирюлько (70 лет, зажиточный середняк, хозяин плодового сада и пасеки, убит белыми в день захвата города), а также большевистски настроенные чернодольские крестьяне Сипко, Загрудный, Заровный. Начальником Славгородской милиции стал Савиных. А через несколько дней штаб пополнился новыми членами. В него вошли чернодольцы Теребило, Буряк, Бойко, Червонный и Павленко. Впредь до созыва съезда Советов штаб сосредоточил в своих руках всю полноту власти в городе и восставших селах уезда… Не лишнем здесь будет воспоминание участника восстания Д. П. Степко, (кратко)- «К вечеру 1 сентября собрались крестьяне сёл, вооружённые дробовиками, охотничьими ружьями, вилами, топорами, у некоторых были наганы и бомбы. В полночь пять колонн двинулось на Славгород. Перед утром окружили тюрьму, часовых сняли без выстрелов. Короткая, но ожесточенная схватка завязывается у штаба, у казарм. Офицеры повыскакивали в нижнем белье, более 20 из них убито, остальные пускаются в бегство, в том числе и Киржаев. Примерно к семи часам утра овладеваем городом… Штаб переносится в Черный Дол, объявляется созыв Славгородского съезда Советов. Начинают съезжаться делегаты. 8 сентября узнаём о скоплении белогвардейских войск недалеко от станции Бурла, в селе Гусиная Ляга. Принято решение атаковать внезапно, Гусиная Ляга встречает пулемётным огнём, убит руководитель восставших Фисенко. Чернодольцы вынуждены отступить. Упадок духа, многие крестьяне расходятся, но костяк восставших остается. Вечером 9 сентября со стороны Бурлы идет вражеский поезд, на окраине попадает в засаду и отступает к Черному Долу откуда и начинает свой кровавый поход. Ворвавшись в село, палачи не щадили не старых не малых, пороли плетьми стариков, женщин и детей. Подожгли село с 4 сторон и направились к Славгороду. 10 сентября заняли село Крестьянское, а через некоторое время и город, защитники сражались до последнего… В один только первый день было расстреляно около 400 человек. Многие были забиты до смерти плетьми и шомполами. Было обезглавлено подполье, от руки палачей погибли Буряк и многие другие…». (Интересное воспоминание, которое почему-то не даёт картину полных зверств белогвардейцев (об Анненкове ни слова, нет и 1663 убитых!), а уж он-то как участник должен был описать это!) … В первый же день победы восставших на улицах города появилось следующее обращение: «ТОВАРИЩИ! Славгородский военно-революционный крестьянско- рабочий штаб, считаясь с совершившимся фактом перехода власти в руки крестьянско-рабочей массы, выдвинутой самим трудовым народом, вступая в исполнение возложенных на него обязанностей призывает всех исполнять свою работу и ни под каким видом не прекращать ее». Штаб наладил нормальную жизнь в Славгороде, в срочном порядке создал местные комиссии по охране города, волостей, сел и деревень уезда, которым поручил произвести учет огнестрельного и холодного оружия; отпечатал и разослал по селам воззвания и обращения с призывом к крестьянам и рабочим восстать против «Временного сибирского правительства» и белой гвардии. В одном из воззваний, например, говорилось: «…призываем всех объединиться в одно целое, только сплоченные силою мы сможем свергнуть ненавистное нам офицерство, чиновничество и прочих прихвостников «Временного сибирского правительства». Шлите вооруженных и безоружных людей с вашим выборным для устройства крестьянско-рабочей власти». Резиденцией штаба восставшие избрали село Черный Дол. Переехавший из города штаб разместился в сельской школе и охранялся чернодольскими повстанцами. Железнодорожная станция, почта и некоторые иные учреждения обслуживались доверенными людьми. В городе создали комендатуру. Комендантом Славгорода был назначен большевик Дятлов, его помощником- Громобой. Штаб восставших стремился развернуть повстанческое движение по всей Западной Сибири. Комиссару связи В.В. Минееву штаб поручил послать целую серию телеграмм в разные места Сибири о том, что Славгород освобожден от белых и в нем восстановлена Советская власть. По воспоминаниям члена штаба С.Г. Светлова-Топтыгина, были посланы группы товарищей в соседние города (в Павлодар — группа под руководством Маслака, в Камень - Рыжова, в Барнаул — Кононова и на станцию Татарскую - Минеева), чтобы поднять трудящиеся массы на борьбу с белыми. Восстание распространилось на многие селения Славгородского уезда. К 5 сентября 1918 года более 60 сел и деревень (свыше 156 тысяч человек) были охвачены пламенем борьбы. Основными лозунгами восставших были: «Долой произвол белых банд!», «Да здравствует власть Советов, власть рабочих и крестьян!». Для того, чтобы закрепить победу над врагом и узаконить власть, восставшие решили созвать 12 сентября уездный съезд Советов с повесткой дня: «1. Информация о деятельности штаба и развертывание партизанской борьбы. 2. Выборы членов в Славгородский уездный революционный комитет. 3. Разное.».
(Парфенов утверждает, что съезд собрался 30 августа, Мирзоев, что его открытие было назначено на 12 сентября, по Чуеву никакого съезда в Славгороде не было. Да, была назначена дата съезда-12 сентября, да, съехались делегаты, но съезд к работе не приступал, ибо «нагрянули анненковцы». Поэтому все рассказы о том, что на съезде был заслушан доклад представителей крестьянского штаба, вымысел. В действительности съезд не успели даже открыть. Не соответствуют действительности и утверждение, что начала выходить «Крестьянская газета», орган Временного крестьянского штаба. Никакой газеты повстанцы не издавали). Штаб разослал по волостям гонцов с распоряжением о мобилизации всех фронтовиков и красногвардейцев и с извещением о предстоящем съезде. Крестьяне дружно выбирали делегатов и направляли их в Славгород. Одновременно с мобилизацией трудящихся штаб руководил военными операциями, комплектовал новые отряды и направлял их к станции Бурла, где располагались основные силы повстанцев…
ПОДАВЛЕНИЕ.                Видя рост повстанческого движения в Славгородском уезде и опасаясь, что восстание может охватить соседние районы, Сибирское правительство поспешило направить на его подавление карательный отряд под командой полковника Зеленцова. (Зеленцов Леонид Анатольевич, родился 28 мая 1892 года. Из дворян Уфимской губ. Окончил 1-й кадетский корпус 1910, Николаевское кавалерийское училище 1912. Офицер 13-го драгунского полка. Штабс-ротмистр лейб-гвардии Конно-гренадерского полка. В белых войсках Восточного фронта; 30 июня 1918 сформировал Отдельный Уфимский конной эскадрон, с 18 июля 1918 по март 1919 временно исполнял должность командира Уфимского уланского полка. Полковник. На 8 января 1922 во Владивостоке, член общества офицеров гвардии на Дальнем Востоке, к 1932 в Харбине. Расстрелян в 1945 году в Харбине советскими органами). В сентябрьские дни 1918 года Кулундинская степь беспрерывно содрогалась от стрельбы, а по ночам далеко были видны зарева пожаров. Свыше сорока тяжелораненых лежали на перевязочных пунктах в Купино, Багане, Карасуке. Каратели все ближе и ближе подходили к Славгороду. Ермолай Кононов был ранен в боях 6 и 7 сентября у Шипицино. 8 сентября отряд Зеленцова атаковал позиции повстанцев у реки Бурлы. Располагая значительными силами, зеленцовцы выбили повстанцев из деревни Гусиная Ляга и станции Бурла. Но восставшие упорно сопротивлялись. Израсходовав все патроны, они во главе с П. И. Фесенко смело ринулись на врага. Завязался рукопашный бой. Фесенко, ловко орудуя винтовкой, крикнул: «Вперед! Бей карателей!» И упал, словно подкошенный. Налетевшие зеленцовцы изрубили тяжелораненого героя. (По Горностаеву Фесенко никто не рубил, труп забрали товарищи и увезли с собой; по Романенко-зарублен). В рядах восставших возникло замешательство. Приняв командование, П. П. Дещенко попытался еще раз двинуть повстанцев в контратаку, но ряды восставших дрогнули. Крестьян, отступавших вдоль линии железной дороги к Славгороду, конные белоказаки догоняли и рубили. После неудачного боя под Гусиной Лягой отряды повстанцев стали быстро распадаться. Часть восставших скрылась в колках, остальные разъехались по деревням. Созданные во многих селах уезда отряды были также распущены. 9 сентября члены штаба уничтожили все документы, дали указание повстанцам о прекращении открытой борьбы и укрытия оружия. Штаб восставших разослал по всем селениям уезда извещения об отмене съезда Советов. Однако извещения до многих селений не были доставлены вовремя, и несколько сот крестьянских делегатов в разгар подавления восстания оказались в Славгороде. Эшелоны карателей все ближе и ближе подходили к Славгороду. Первым делом зеленцовцы решили обрушиться на село Черный Дол. Однако направленные против восставших два офицерских полка с пулемётной командой овладеть Чёрным Долом с ходу не смогли. Для исполнения поставленной задачи наступавшим было выделено подкрепление: стрелковый полк и три эскадрона кавалерии. Две попытки зеленцовцев взять село не увенчались успехом, село наполовину сгорело во время боёв, которые длились четыре часа, его следы Анненков видел через два дня после взятия Чёрного Дола. Оборона села была хорошо подготовленной; село было обнесено глинобитными стенами, а улицы — забаррикадированы. Третью попытку не стали делать, боясь быть окружёнными, а потому решили войти в село миром. Для этого они затеяли с повстанцами переговоры и договорились, что тем будет дана возможность беспрепятственно уйти из села, а зеленцовцы не будут подвергать его разорению. Обе стороны сдержали своё слово, что подтверждается оглашёнными на суде материалами Алтайского ЧК, в котором говорится, что благодаря перемирию Чёрный Дол не подвергался разграблению (по Мирзоеву, Чёрный Дол и Славгород были взяты анненковцами 9 сентября, по данным «Истории Сибири» и Шелеста — 10 сентября, по данным Павловского, Заики и Бобренева- 11 сентября. Следует отметить, что даты, названные всеми авторами, кроме Мирзоева, являются одновременно и датами взятия Чёрного Дола и Славгорода; по Чуеву анненковцы захватили Черный Дол, убили несколько человек, деревню подожгли с трёх сторон). Расправившись с чернодольцами, зеленцовские «головорезы» 10 сентября 1918 года ворвались в Славгород. Начался погром, который продолжался три дня. Озлобленные зеленцовцы дали волю чувствам. Каратели изрубили коменданта города большевика Дятлова, досталось и крестьянским делегатам, съехавшимся на уездный съезд, в их числе был убит и председатель первого Славгородского уездного съезда Д.Г. Черных. (А.В. Владимиров «Село Славгородское». Славгород, 2003…10 сентября части Анненкова освободили город; по данным Степана Семёновича Толстых в течении 5 дней анненковцы убили в городе 1663 горожанина и жителей окрестных сёл…; …Восстание подавили банды Анненкова набранные из кулаков, казаков и уголовников…было убито более 400 человек, село Черный Дол разграбили и сожгли до тла… А. Худяков «Гражданская война на Алтае» Барнаул, 1952 г.;… По Романенко И.И. («Незабываемое», Барнаул, 1960 год)-- Анненковцы 11 сентября взяли Черный Дол без боя, сожгли и разграбили его, убив много человек, затем пошли на Славгород где убили за один день около 700 крестьян и депутатов съезда, всего в городе убито 1663 человека. Приказано сдать оружие крестьянам, после чего карательные отряды 15-16 сентября вновь прибыли в Черный Дол, порки и пытки, убили Буряка Романа Григорьевича уже в Славгороде. В октябре анненковцы прибыли в Подсосново и казнили Рема и ещё 18 человек. Нашли и убили Федота Коваленко»). Свидетель суда над Анненковым в 1927 году Шаляпин Я.С. говорил: «первой жертвой карателей стал следователь Красной гвардии Славгорода Некрасов, он остановился у собора, каратели схватили его, раздели, разрубили шашкой голову, вынули мозг и положили ему на живот…». Много погибло ни в чем не повинных женщин, детей, стариков. Арестованных выводили на окраину города за пивной завод, к железнодорожному депо, и расстреливали группами... Что творил и чего не мог сотворить Зеленцов в Славгороде? Парфенов описал зверства анненковцев в Славгороде, но это были зеленцовцы, что «всех арестованных делегатов съезда, членов крестьянского штаба и других активных большевиков в количестве 500 человек Анненков приказал изрубить на площади против Народного дома и закопать здесь же в глубокую яму. Народный дом, магазин Второва и земская управа были превращены в тюрьму, которая постепенно густо населялась. По распоряжению Анненкова были расстреляны студент Владивостокского института восточных языков Некрасов, московский инженер Щербин, учитель Кузнецов, Ляпустин, Мурзин, Мотовилов и другие». Чуев, упомянутый выше, сообщил, что «Мы далеки от мысли обелять Анненкова и скрывать от читателя его «доблестные» подвиги. Заявить, однако, должны, что никаких большевиков, да ещё «в числе 500» на площади против Народного Дома не изрубили и никого не закопали «здесь в общую яму». Народного Дома в то время в Славгороде не было, не было никогда в Славгороде и магазина Второва. Народный дом организован работниками Славгородского Укома ВКП (б) в 1920 году. Приспособили для этого магазин каменского купца Винокурова и примыкавшие к магазину складские помещения. Места, превращённые в тюрьмы, не были «густо» насажены, так как в те дни с захваченными не особенно церемонились, их не держали под арестом, а быстро чинили над ними расправу. Среди убитых, есть такие, которых Парфенов преждевременно похоронил: немало, например, удивится Мурзин, который сейчас заведует Соцвосом Славгородского окрОНО, когда узнает, что он уже мёртв. В 1918 году Мурзин служил в земстве, участия в восстании не принимал, и поэтому никакая опасность ему не угрожала. Жив и Кузнецов, который сейчас учительствует в Андреевской районной школе Славгородского округа. Что касается остальных лиц, перечисленных Парфеновым, то мне никак не удалось установить, действительно ли они расстреляны»... В воспоминаниях брата члена подпольного комитета по подготовке восстания и зампреда Славгородского Совдепа Николая Горностаева, Дмитрия, на съезд в Славгород прибыло свыше 80 депутатов, многие разъехались по домам узнав о приближении белых. 12-го вечером Славгород был занят Анненковым. Депутаты были убиты, число неизвестно. Говорится об упорном сопротивлении у Черного Дола, были расстреляны по приказу Анненкова почти 600 человек, среди казненных Буряк Роман Григорьевич, начштаба чернодольских отрядов, его пытали перед казнью, зарублен. Близ озера Большое Яровое было убито 700 человек, а всего в уезде было убито более 1600 человек. Теперь возьмём статью Т. Чуева «Чернодольское восстание»-в Славгороде находилось несколько сот депутатов съезда которые попались карателям на расправу. Расправа проходила у железнодорожного депо за городом, активным её членом был Трубецков, прослуживший более 30-и лет волостным писарем, отец убитого повстанцами офицера из Славгородского гарнизона, который лично отбирал тех, кого надо казнить, остальных пороли и отпускали. Анненков хотел взять большую контрибуцию с уезда в несколько миллионов рублей, но член земской управы Бахматский, несмотря на угрозы, отказался дать санкцию и она не прошла, хотя в некоторых волостях контрибуцию брали под нажимом и с угрозами, некто Закревский, начальник Леньковской милиции (?), был даже снят с должности за самоуправство. Всего в Славгородском и Павлодарском уездах было убито 1667 человек… Научный сотрудник Славгородского городского краеведческого музея Валентина Сидоренко в своей статье, посвящённой восстанию, «переплюнула» всех, назвав число убитых только в Славгородском уезде- 5667 человек! Теперь, когда Зеленцов примерил на себя «венок героя», на сцене появляется Борис Владимирович Анненков.                АННЕНКОВ.                С основными силами он был на станции Татарка, где его вызвал по прямому проводу военный министр Иванов-Ринов и поручил отправиться в Славгородский уезд, для взятия захваченного повстанцами города Славгорода с целью: 1) провести мобилизацию 1897/1899 г., 2) примерно наказать местное население за попытки противодействовать мобилизации и 3) собрать оружие, которого, по имеющимся в Омске сведениям, было в Славгородском уезде до 5–6 тысяч (винтовок)». (Павел Павлович Иванов-Ринов (1869- после 1926) — российский военный деятель, деятель Белого движения в Сибири и на Дальнем Востоке в 1918—1922 годах. Полковник (1913). Генерал-лейтенант (1919). Атаман Сибирского казачества, с 1924 в Китае, сотрудничал с большевиками, был разоблачен и бежал в СССР, расстрелян). С приходом Анненкова начались грабежи в Черном Доле, и чернодольцы заключили мирное соглашение и с Анненковым. Вот выписка из дела Алтайской ГЧК 146: «От оставшихся граждан было подано Анненкову ходатайство о прекращении грабежей. Соглашение было достигнуто под ультиматумом сдачи всего оружия. Анненков со своим штабом на автомобиле приезжал в с. Архангельское (Чёрный Дол), где был отслужен молебен и сказано слово на тему «О напрасном и вредном выступлении», после чего был устроен обед для всего штаба атамана Анненкова. Этим и были прекращены грабежи, творимые в то время»… Анненков смог прибыть в Славгород лишь во второй половине дня 12 сентября. (Анненков Борис Владимирович (1889-1927), родился в семье судьи, внук декабриста Ивана Анненкова. Окончил Кадетский корпус и Александровское военное училище в Москве, хорунжий. Участник Первой мировой войны, командир партизанского отряда, награждён Георгиевским оружием, солдатским Георгиевским крестом и 4 боевыми орденами; участник свержения Советской власти в Сибири, командир дивизии и Семиреченской армии, атаман Семиреченского казачьего войска, генерал-лейтенант, Георгиевский кавалер. Арестован в Китае и вывезен в СССР, судим, расстрелян)… «Для подавления восстания в Славгород 10 сентября прибыли правительственные войска под командой атамана Анненкова и порядок восстановлен и восстанавливается». (Донесение Славгородской уездной земской управы в Алтайскую губернскую земскую управу за №1938 от 12 сентября 1918 года). Славгородцы встречали его хлебом-солью, оркестрами, цветами, белыми лентами. По воспоминаниям бывшего жителя Славгорода Я.С. Полякова, славгородская буржуазия организовала пышные празднества в честь победы над повстанцами. Купец Блохин выставил 30 вёдер самогона, наварил баранины. У себя во дворе он велел ставить столы в длинные ряды. Над столами- чёрные знамёна с оскаленным черепом и перекрещивающими костями и с надписями: «С нами Бог!» и «С нами Бог и атаман Анненков!». Пьянка закончилась дракой, в которой было убито и ранено до 10 белогвардейцев. В доме же купца гуляли офицеры-анненковцы, городская знать. Председатель уездной городской управы Девизоров, он же руководитель славгородской организации эсеров, лакейски поздравил карателей с освобождением города от повстанцев, выразил уверенность, что с большевиками на Алтае будет покончено. Поп Гордовский спел церковный гимн. Пьянка шла под непрерывный звон колоколов. К прибытию в Славгород Анненкова обстановка стабилизировалась, в городе работала следственная комиссия, которая занималась отнюдь не террором, а выявлением организаторов и активных участников восстания, восстановлением органов белой власти. Но отдельные эксцессы, конечно, были и до, и после прибытия Анненкова, и он это не отрицает, но отрицает лишь их массовость. Из показаний Анненкова на суде: «Тотчас же была восстановлена городская управа, её члены находились в тюрьме и освобождены нами. Я дал следственной комиссии директивы установить активных участников восстания, а заодно и тех белых, которые виноваты в возникновении недовольства. Стали изымать оружие. Всё шло мирно, хотя имели место и случаи столкновений. Активных противников обнаруживали  при содействии лояльно настроенных к нам жителей. Расстреливали, рубили. Но так поступали относительно мужчин, оказавших сопротивление, хотя случались эксцессы, в которых пострадали и женщины. Предотвратить это не было возможности. После выполнения поставленной задачи, моей дивизии было присвоено имя Анненкова и было получено предписание выступить на Семипалатинск»… После подавления восстания 11000 человек было призвано в армию Колчака, который пришёл к власти в ноябре 1918 года…
СВИДЕТЕЛИ.                Черно-Дольское восстание в своей книге «Конец атамана Анненкова» (Новосибирск, 1969 год), В.К. Шалагинов описал кратко (сама книга больше о суде над атаманом), привёл в ней пять свидетелей тех событий, выступивших на суде. Об одном из них – Якове Шаляпине, я уже писал. Четыре других дали интересные свидетельства (но кратко изложенные), интересны они тем, что дают странную картину «зверств анненковцев». Приведу их полностью. Свидетель ГЕОРГИЙ ТЕРЕБИЛО (большевик, участник восстания- «К вечеру 8 сентября село опустело. Почти все взрослые выехали, осталась самая малая часть старух да детворы. Ребятня где-то насбирала старых берданок и засела в окопах- мальчишки лет по 10-11. Я выгнал их, говорю, побьют вас всех не за понюх табаку…» … «Около больницы стояли крестьяне, ожидавшие приёма, их начали ловить и рубить. Отряд оцепил город, ловил и рубил без всякого суда и допроса, лишь бы было похоже, что это крестьянин или рабочий. Определяли прямо по одежде. За 2 дня было расстреляно около 400 человек. Дальше расстрел производил сам Анненков. По городу и за городом уже ютились десятки могилок, а за депо на железной дороге, где стоял эшелон Анненкова, расстрелы продолжались. Трупы почти не зарывали, около 2-х недель их ели собаки… Анненков телеграфировал в Омск, что ликвидировали штаб, хотя никакого большевистского штаба в Славгороде не было и в помине» … «По селам отряд Анненкова проезжал с красным флагом, анненковцы называли себя красноармейцами, партизанами и спрашивали большевиков-добровольцев. Крестьяне- кто по пьяной лавочке, кто по своей неразвитости- сообщали, после чего сразу же по 3-5 указанным человек были расстреляны. Если никто из крестьян не признавался, что принадлежит к большевикам или сочувствует, брали 2-3 стариков и начинали пороть, и тогда старики указывали, кто большевик…». АНТОН ОРЛОВ (рабочий Славгородского чугунно-литейного завода)-«Анненков…сначала зашел в Черный Дол. С завода эту деревню хорошо видно. Зашел и зажег её в трех местах. Как только казаки поскакали на город, мы разбежались по домам. Под вечер ко мне ввалились анненковцы: «Сгоноши-ка, хозяюшка что-нибудь на ужин» (вежливые какие анненковцы!). Я по-хорошему заговорил с ними, так как сам с Дона. Что, спрашиваю, у вас? Мы, отвечают, за выборы, за Учредительное собрание. Что ж, говорю, Советская власть тоже казаков не обижает, право выборов за вами. Только вот при Учредительном собрании прибавляется нетрудовой элемент-помещики. Поговорили, разошлись (а как же изрубить его шашками за агитацию). На следующее утро (!) приходит офицер и два казака: «Вы арестованы, собирайтесь…». Начинаю собираться. «Не надевай сапог, - говорит офицер, -тебя, твоего отца и брата, всех троих поведем на расстрел…». (Слава Богу он живой оказался, не знаю за отца и брата)… Свидетель СЕМЁН ПОЛЯНСКИЙ рассказал- «Народ бежал от Анненкова на бричках в сторону Ключинского тракта…Немного позже мне пришлось однажды  ехать той же дорогой с почтой. За четыре версты до Славгорода стали попадаться трупы, порубленные шашками. Дорога на том месте была сжата в узкий проход, и трупы столпились в этом рукаве. Я слезал, сталкивал их на обочину, и только тогда ямщик двигался вперед…». (Здесь будет длинный комментарий. А где брички? Трупы не могут «столпится», они могут «лежать большой сваленной кучей». Как он хладнокровно сталкивал их на обочину и бросал, не по человечески это и не по христиански… А где родственники покойных? Почему не похоронили? И почему народ бежал от Анненкова, если Славгород «освободил» Зеленцов?). Свидетель ТЕРЕНТИЙ СИБКО показал- «Ночью пришел отряд. Захватили спящих, начали бить. Тут был мой сын, 25 лет и отец. Отцу было 90. Начали бить и их. Потом отвели в сборню и держали до утра. Утром заставили земского ямщика запрячь лошадь, забрали арестованных, дали лопаты и велели рыть себе яму… Когда кончили отца, убили разрывной пулей и сына, ударила в грудь, вышла в спину»… И белые и красные были жестоки по отношению друг к другу, доходя порой до садизма и изуверства… Вообще очень интересная книга (раньше я её никогда не видел и не знал о ней). Идеологически выдержана, но в этой книге я нашёл страшную антисоветскую цитату, не кого-то, а Ленина, из которой следует, что большевики боролись с Колчаком не потому, что он злейший враг Советской власти, а потому, цитирую вождя, что Колчак «…разрешает свободу торговли хлебом и свободу восстановления капитализма…». Бог с ним, с капитализмом, но свободно торговать хлебом?! Не приведи Господь если люди купят, свободно и спокойно, хлеб и вдоволь его покушают, вместо того, чтобы получать его ограниченно и по карточкам, стоя в бесконечных очередях… Тираж, кстати, всего 50 000, как-то маловато…И ещё. В книге прямо пишут, что Славгород и Чёрный Дол взял Зеленцов!... Для тех, кто интересуется историей Гражданской войны в Алтайском крае советую почитать книгу современного писателя Константина Сомова, уроженец Славгорода, «Одна жизнь» (Барнаул, 2013 год), в которой он немного затронул и Черно-Дольское восстание, есть интересные зарисовки дореволюционного Славгорода… Утром 18 ноября 1919 года Славгород был освобождён партизанским отрядом под командованием С. С. Толстых. 2 декабря в город вошёл полк из 26-й дивизии Красной Армии. Славгород вновь стал советским…
ЭПИЛОГ.
Писать историю Гражданской войны, в Сибири в частности, очень нелегко. Много информации с «красной стороны», мало- «с белой». История Черно-Дольского восстания не исключение, сколько в ней «наворочено» всего- и правды и лжи, и нестыковок, и оговорок, и ошибок, и недомолвок, преувеличений и преуменьшений… Восстание было! И оно дало толчок  партизанскому движению на юге Западной Сибири, это факт. Восстание подавил полковник Зеленцов, тоже факт. Расстрелян за это был атаман Анненков… Скорее соглашусь с Парфёновым, который писал о том, что крестьяне благоволили к эсерам и верили Сибирскому временному правительству, из эсеров же. Красную армию встретили приветливо, отдавая дань своим партизанам, которые и освободили Алтай от колчаковцев. Но вскоре поняли, что Советская власть им не особо то и нужна и в ответ произошло несколько крупных восстаний против большевиков, в которых принимали участия и многие партизаны, да и руководители были из них же… Но это, как говорят, «уже совсем другая история»…………………………………………………………………………………