Тайны из Сан-Франциско, глава 6

ГЛАВА VI
 
Разоренная жена - брак банкира.

Они шли вперед в темноте, пока не подошли к дому на улице Сакраменто, где вместо ожидаемых веселых голосов их уши приветствовали яростными ругательствами и обвинениями.

'Как это?' - спросил Монтигл. - Вы меня отправляете на ринг-бой?

«Вы вполне можете спросить об этом», - ответила Блоджет, останавливаясь, чтобы послушать; 'из этого дома доносятся необычные звуки. Кажется, здесь больше Марса, чем Венеры ».

Когда они подошли к двери, ее резко распахнули, и несколько женщин с криками выбежали на улицу.

«Иди туда!» воскликнула одна из девушек, узнав Блоджет; «Ради бога, войдите, а то будет убийство».

Блоджет и Монтеигл поспешили в квартиру, откуда доносился шум, и там они увидели перевернутый стол и разложенную по полу китайскую посуду, в то время как толстый мужчина средних лет с видом джентльмена лежал на полу и другой, столь же респектабельный с виду, стоял на коленях на груди с револьвером в руке и целился в горло поверженного человека.

'Какие! господа! - воскликнул Монтеигл. и он шел к спасению упавшего человека, когда Блоджет схватила его за руку и прошептала: «Оставьте их в покое. Все хорошо. Я знаю их обоих!

'Вы их знаете?' - воскликнул Монтеигл, изо всех сил пытаясь вырваться из крепкой хватки своего друга, - но разве это причина того, что они должны убивать друг друга?

«Этот парень соблазнил свою жену!» - воскликнула Блоджет.

«Обещай, негодяй! обещать!' взревел человек с пистолетом. «Обещай, или я прикончу тебя на месте».

«Помогите, я говорю, - закричал самый низкий человек, вспенившись от ярости и бледный от ужаса, - освободите меня от этого безумца».

«Сумасшедший!» крикнул он с пистолетом. «Разве это безумие, когда я утверждаю, что ты женишься на женщине, которую украл вдали от дома и счастья. Джентльмены, вы видите здесь негодяя, банкира этого города, который раздулся от гордости и, полагаясь на свое богатство, соблазнил мою жену и привел ее в этот город. Я добился развода таким образом, чтобы моя разорившаяся жена могла снова выйти замуж. Я последовал за ней и ее возлюбленным в этот город, и здесь я нахожу его бунтующим в доме дурной славы, в то время как женщина, которую он взорвал, - моя покойная жена - сосет в одиночестве дома, где ей почти не позволяют все необходимое для жизни. . А теперь, негодяй, посмотри, помогут ли тебе эти джентльмены.

«Нет, - сказал Монтигл. «Мы не можем здесь вмешиваться; но молитесь, не стреляйте в злодея хладнокровно ».

«Его жизнь в безопасности, если он обещает жениться на женщине», - воскликнул обиженный муж; «Иначе он умрет! Обещать!' и он прижал дуло пистолета ко лбу соблазнителя.

«Убийство - помогите!» - воскликнул мужчина, отчаянно пытаясь встать на ноги.

«Обещай, негодяй, пообещай жениться на этой женщине, и я отпускаю тебя».

Возможно, надеясь сбежать, если он согласится, банкир наконец сказал: «Дайте мне встать, и я выйду замуж за…»

«Не называй имен, потому что она твоя жена». - воскликнул другой, заставляя банкира встать на ноги, но не успел он подняться, как бросился к двери - возмущенный муж нацелил пистолет ему в голову, и, чтобы спасти его жизнь, Монтигл и Блоджет схватили его. соблазнитель, и, несмотря на его борьбу, крепко держал его. Затем разведенный муж умолял двух наших друзей вести банкира вперед. Беспокоясь о его жизни и думая, что их присутствие необходимо для его безопасности, Монтеигл и Блоджет повели мужчину по улице, муж шел впереди с пистолетом в руке. На темной улице они вошли в дом с низкой крышей, где нашли неверную жену в сопровождении священника.

Банкир вздрогнул, когда это видение встретило его взгляд, и он хотел бы отступить; но два его проводника держали его, как в тиски.

«Вот, - сказал обольстителю раненый муж, - вот женщина, на которой ты женишься. Я добился от нее развода и оставил ее на свободе. Вы забрали ее у меня - из хорошего дома - вы держали ее столько, сколько вам было удобно, но теперь почти полностью выбросили ее в чужую страну. - Ты женишься на ней ».

Священнослужитель и все присутствующие сказали, что это не более чем справедливость. Убедившись, что другого выхода нет, банкир уступил и женился на женщине, которую соблазнил.

Увидев церемонию и получив сердечную благодарность от покойного мужа, Блоджет и Монтеигл удалились.

«Что вы думаете об этой сцене?» - сказала Блоджет Монтиглу, как только они остались вдвоем на улице.

«Я думаю, что это тяжелый случай во всех отношениях», - ответил юноша. «Мужчина потерял жену - соблазнитель женился на той, кого не может любить, и новой жене, несомненно, придется нелегко с этим парнем».

«Муж намеревался отомстить, - сказала Блоджет, - и, соединив двух преступников вместе, я думаю, он наказал обоих. Маловероятно, что жена когда-нибудь доживет, чтобы унаследовать богатство банкира. Он либо расставит ее точки, либо убьет ее недоброжелательством ».

- Но разве мы не вернемся в дом? - спросил Монтеигл.

Блоджет заметила, что чувства молодого клерка были слишком возбуждены созерцанием женской красоты, чтобы признать, что он мирно вернулся домой, не познакомившись сначала с одним из обитателей дома, который они в последний раз посещали. Он был не прочь вернуться в храм удовольствия и, соответственно, ответил утвердительно.

Но, вернувшись в дом, они обнаружили, что свет погас, и компании удалились на ночь, потому что рассвет был не за горами.

Блоджет было достаточно того, что он ввел Монтеигла в нисходящий путь. Он не сомневался, что в дальнейшем молодой человек будет стремительно приближаться к тому месту, куда он так стремился направить свои шаги.

Монтеигл расстался со своим спутником и вернулся домой, где вскоре оказался в стране грез.

Он проснулся поздно утром и после ночной карьеры почувствовал себя немного сбитым с толку; ибо хотя он и не был сильно опьянен, он был немного весел, и даже это было редкостью для Лоренцо Монтеагла. Его наниматели не были пуританами, и поэтому они не заметили ничего особенного в его манерах или внешности. Однако мистер Браун в тот день был очень общительным с Монтиглом, и тот решил, что знает причину. Он предположил, что молодой человек справедливо женился на Джулии, и соответственно первая повысила его оценку. Браун был одним из тех достойных поклонников восходящего солнца. Он, как и Блоджет, думал, что Монтеигл был «счастливой собакой». В самом деле, он был бы рад оказаться на его месте. Монтигл видел все это, но не действовал так, как если бы он это чувствовал.

В часы спокойных размышлений после обеда Монтеигл думал о событиях предыдущей ночи, о том, как ему дважды мешали общаться с одной из соблазнительных молодых девушек в домах удовольствий, в которые его отвела Блоджет. В первом случае пришла монахиня или что-то в этом роде, чтобы вырвать Марию из его рук, - во втором доме произошла драка между банкиром и раненым мужем. Но ночью ему приснился необычный сон, о котором он едва успел подумать во время работы. Теперь это ярко всплыло в его воспоминаниях. Подробности были следующие: он, казалось, сидел с Джулией Вандевотер в саду ее отца, в приятной беседе, как вдруг небеса затянулись, и над его головой тяжело прокатился гром. Джулия вскочила и, презрительно нахмурившись, воскликнула: «Я больше не люблю тебя. Я расскажу о вас своему дяде и уволю вас с его службы. Затем она внезапно ушла от него, в то время как он был очень возмущен и недоволен мстительным и нелюбезным взглядом, который она бросила на него, когда уходила на пенсию. Тем не менее сверкала молния и гремел гром, пока сразу после ужасного грохота он не заметил, что особняк мистера Вандуотера горит. В него ударила молния. Какое-то время в его голове царила неразбериха, пока ему не показалось, что он снова поднимается по лестнице, чтобы спасти девушку из пламени. Он снова услышал крики бесстрашных пожарных внизу и рев пламени, когда он подошел к окну, где, как он предполагал, стояла Джулия Вандуотер. Но как только он подошел к ней, она оказалась той монахиней, которая отдала записку Марии в доме свидания. Он схватил ее за талию, и тогда удушливый дым, казалось, задушил его. Его разум снова был сбит с толку, пока он не очутился в пустыне, теряя сознание от жары и ища убежища от палящего солнца. Тени не было рядом, и он собирался лечь и сдаться смерти, когда туда приехала Инес Кастро верхом на слоне в сопровождении большого количества очень черных рабов. Увидев его, Инес немедленно спустилась на землю и, приказав принести огромный таз, омыла его виски охлаждающей и освежающей жидкостью, которая восстановила все его силы и наполнила его невыразимым удовольствием. Вокруг него витала мягкая музыка, атмосфера была наполнена восхитительными ароматами, и, наконец, он погрузился в сладкий сон на округлой груди прекрасной служанки.

Таков был его сон, и теперь он глубоко задумался над ним, поскольку он, казалось, был полон смысла, как будто это было нечто большее, чем последствия его ночных приключений.

Но чем больше он размышлял, тем больше озадачивался, поскольку казалось, что не было рационального толкования сновидения, столь чреватого противоречиями и разделенного на отдельные части, которые, казалось, не согласовывались друг с другом. «Это одно из тех беспорядочных видений, вызванных возбуждением и шампанским, - сказал он, - причиной этого стали поздние часы; но я должен отказаться от поздних часов и быть более спокойным ... - он сделал паузу, потому что в глубине души знал, что должен с удовольствием приветствовать появление Блоджет, и что он не раз смотрел на закатное солнце. Запад. По крайней мере, однажды он должен утешиться красотой.

Почти настал час бросить все дела и закрыть магазин, когда мистер Браун, отсутствовавший пару часов, сунул записку в руку Монтигла. Он открыл ее и прочитал:

«Друг М.… Неожиданные дела помешают мне дождаться вас сегодня вечером, как было оговорено. Завтра вечером я буду свободен к вам.

Всегда твоя, Блоджет .

"Двойка!" крикнул юноша, "тогда я пойду один". Он сделал паузу и улыбнулся, вспомнив хорошее решение, которое он собирался сформировать, когда не сомневался в появлении Блоджет. Чувство разочарования, которое он испытал, убедило его, что будет нелегко претворить в жизнь его хорошее решение.

Он медленно пополз через холм к дому мистера Вандевотера. Когда он сел ужинать с семьей, он заметил, что Джулия была в гораздо лучшем настроении, чем обычно. Вместо того, чтобы смотреть на него с тем тяжелым, печальным взглядом, который был для нее привычен несколько месяцев назад, он поймал ее в том, что она несколько раз украдкой поглядывала на него, с искрящимися глазами и чем-то вроде возбуждения на щеках.

'Мистер. Насколько я понимаю, сегодня днем звонил Браун, - заметил Вандевотер в ходе разговора.

"Да, сэр," ответила его леди; «Он очень понравился вашей обнадеживающей молодой леди здесь».

«Теперь, тетя, вы провоцируете», - сказала Джулия с плохо скрываемой улыбкой удовольствия. «Я подумал, будь он кувшином, какую прекрасную ручку сделал бы его огромный римский нос».

Вандевотер в таких случаях как обычно ревел. Монтеигл улыбнулся. Однако его тут же осенила мысль. Он знал, что Браун был прекрасным оратором и, как многие великие ораторы, часто говорил своим слушателям то, что, по его мнению, могло их заинтересовать, а не то, что было основано на самом деле. Он представил себе, что во взглядах, которые Джулия на него одарила за ужином, были не только радость, но и торжество. Может ли быть, что Браун, зная секрет Джулии, выдумал историю о себе - сказал ей, что Монтигл искренне влюблен в нее, но только стеснялся из страха перед дядей? Разве не было вполне возможным, что Браун неправильно понял доктора; и что он считал, что Вандевотер был против этого матча, и посоветовал своей племяннице победить свою страсть из-за этого , вместо того, чтобы делать это, потому что ее страсть безнадежна?

Нет ничего более вероятного для Монтегла, чем это, тем более что Блоджет так понимала дело, а Блоджет получила информацию от Брауна. Кроме того, мог бы Браун не увидеть Блоджет в тот день, и поскольку юноша внезапно замолчал, когда ему открыли «великий секрет», не истолковала ли Блоджет это молчание как отчаяние в успехе и, следовательно, как меланхолию, и не сообщила об этом Брауну?

Весь этот вечер Джулия была очень жива, и иногда тетя смотрела на нее с удивлением, если не с неодобрением, так пикантны были ее выходки и так остроумны ее насмешки. Монтеигл был более чем серьезен; не только из-за того, что он не выспался прошлой ночью, но и потому, что он думал, что обнаружил источник веселья Джулии и ошибку, над которой она работала.

Наконец, когда Монтеигл встал, чтобы удалиться, Джулия умудрилась встать у двери, и когда он вышел, полусонный и чувствуя себя очень скучным, она тихонько прошептала одно слово: «Надежда!»

Монтеигл вздрогнул, как будто его ударила стрела, услышав это подтверждение своих опасений. Бедная девушка ошибочно приняла его серьезность и тупость за то отчаяние, в котором Браун научил ее думать, что он страдает, и решилась сказать ему, что он может надеяться!

Когда Монтеигл поспешил в свою комнату, он не знал, смеяться ему или плакать.

В этой ошибке было что-то очень комичное. Заблуждающийся Браун, с большим носом, схвативший свою историю не в том конце и поспешивший подшутить над Джулией о ее победе, был достаточно смешным: но тогда несчастная девушка, которая позволила себе так легко обмануть себя, поверив, что ее любовь была возвращена, и обещание развеселить его предполагаемую меланхолию добрым словом вызвало в нем искреннее сочувствие.

Рано утром Монтеигл встретил Джулию в саду.

«Вы рано встаете, сэр, - сказала она, - так же, как и я. Я думаю, что утро - лучшая часть дня ».

- Я ваш, - ответил Монтеигл, - как и многие другие, которые встают рано, чтобы получить утреннюю горечь.

«Так мне сказали, - сказала Джулия, весело рассмеявшись. - Должен ли я понять, что мистер Монтигл…

'О нет. Я не из их числа, - ответил юноша. «Вместо биттера я , кажется, увлекаюсь сладостями» .

«Да, цветы ароматные», - сказала Джулия, оглядываясь вокруг и уклоняясь от комплимента с довольным и довольно торжествующим видом того, кто теперь чувствовал себя в безопасности от любви того, кто их подарил.

Монтигл заметил все это и осудил себя за то, что непреднамеренно помог обману; и все же было слишком жестоко бросить ее новые надежды на землю, как он мог бы сделать одним словом. Искренность продиктовала бы немедленное объяснение, но юноша прислушался к более нежным мольбам о милосердии и даже сказал себе: «Время может излечить ее пристрастие ко мне; и другой любовник может вытеснить меня в своих привязанностях; так что я позволю ей отдохнуть в счастливом невежестве. В настоящее время у меня нет шансов жениться, и почему я должен развеять видение, которое, хотя и безосновательно, но радует бедную, обманутую девушку?

За столом для завтрака живость Джулии и ее веселый смех привлекли внимание мистера Вандевотера, который посмотрел сначала на свою племянницу, а затем на Монтеигла, как если бы он предположил, что между молодыми людьми произошло объяснение, и это все было так, как хотела Джулия.

Подойдя к магазину, Монтеигл с удивлением увидел у двери толпу людей. Офицеры задавали вопросы и записывали ответы. Браун летал среди зрителей, делая себя настолько занятым, что юноша почти заподозрил, что он сошел с ума.

- О, Монтигл, это ты? Где мистер Вандевотер?

«Я оставил его разговаривать с Джулией в столовой для завтраков».

- Ах да, да, прекрасная девочка! - воскликнул мистер Браун, шутливо похлопывая юношу по плечу. «Но вы знаете, что случилось?»

«Небеса! Нет!'

«Ограблен!»

- Вы говорите, что магазин ограбили?

«Да, - ответил Браун, - его ограбили сегодня утром».

'Во сколько?'

«Почему, около четырех - в какое время вы спрашиваете? Что ж, чтобы судить о точном времени, когда магазин был взломан, вы должны, я думаю, поинтересоваться у тех, кто здесь был. Ха! ха! ха! '

«Они не могли взять много, - сказал Монтеигл, - иначе вы не могли бы быть такими, то есть вы не могли бы так легко говорить по этому поводу».

«Сейф пропал!»

'Какие! маленький сейф, который мы недавно спасли?

«Тот самый, который был снят с лодки самим Вандевотером».

«Да ведь, мистер Браун, это серьезная потеря. В сейфе были деньги…

- А то воры, конечно, не утащили бы его, ха! ха! ха! '

- Но как он вошел?

«Это загадка», - сказал Чарли, подходя и присоединяясь к разговору. «Ничего не сломано. У негодяев, должно быть, были фальшивые ключи ».

«Скорее настоящие ключи, чем фальшивые», - ответил Монтигл, в то время как Браун внезапно вздрогнул и слегка покраснел.

'Ха! ха! Да, истинные, иначе они не ответили бы на цель », - сказал последний.

- И все же это странно, - продолжал Монтигл, - поскольку двери, как вы знаете, мистер Браун, были заперты некоторыми секретными замками, которые, должно быть, были сломаны до того, как кто-либо смог проникнуть снаружи, если только он не был в порядке. ознакомился с помещением ».

- О, сиднейские утки хорошо знакомы со всеми этими вопросами, - воскликнул Чарли. «Все, что нам нужно сделать сейчас, это найти злодеев…»

«И начни с обысков в полиции», - сказал Браун. «Половина краж и грабежей совершается ими».

Вскоре после этого прибыл мистер Вандевотер, который также был удивлен, обнаружив, что его магазин ограбили, не повредив ни единой застежки. Он посоветовал немедленно обыскать помещение, так как грабители могли оставить после себя что-то, что могло бы привести к их обнаружению. Некоторые люди, которые вошли на чердак в поисках, вскоре прибежали вниз, узнав, что наверху спит человек. Все сразу подбежали, и там Монтигл обнаружил между двумя тюками громоздкую фигуру ирландца Джейми. Он мелодично храпел и, казалось, понятия не имел, что солнце уже взошло.

Мистер Вандеуотер воскликнул от радости и удивления, так как считал, что раскрытие всего дела теперь несомненно.

Монтеигл потряс спящего ногой. Джейми медленно открыл глаза и, заметив присутствие людей, поспешно сказал: «Как… сколько времени, мистер Браун? Пришло время?

Поскольку мистера Брауна не было, прохожие были озадачены этими странными словами.

- Что вам нужно от мистера Брауна? - строго сказал Вандевотер.

Ирландец протер глаза и, увидев, в чьем присутствии он стоял, ответил: «Ну, конечно, Джим Браун, хозяин закусочной, он должен был вызвать меня вовремя, чтобы я спустился вниз по заливу».

'Действительно! и так ты спал здесь, не так ли? - строго сказал мистер Вандуотер. - Но как вы туда попали?

«Как я вошел? Ох, и разве я не работал на Джима весь день, выпил немного горной росы и зашел сюда днем - и где это, конечно, я? Вы вообще можете мне сказать?

«Кто этот Джим Браун? - сказал Вандуотер, обращаясь к Чарли. «Сможете ли вы подвести меня к нему?» - быстро спросил Вандевотер.

- Ой, вера, и я тоже могу это сделать, - вставил Джейми. - Я отвезу тебя к нему, сейчас же, джист, если ты укажешь выход из этого - как ты это называешь? Это церковь?

Ирландец проявил такую слепую глупость, что Вандеуотер был склонен полагать, что его присутствие в магазине в ночь ограбления было совершенно случайным - что он зевнул в пьяном виде и заснул. Тем не менее он сказал Монтиглу: «Держи этого человека под стражей, пока я не вернусь».

Когда мистер Вандуотер вышел с Чарли, он увидел мистера Брауна, своего партнера, осматривающего застежки, и заметил, что лицо последнего было очень бледным.

«Бедняга, - подумал про себя Вандевотер, - он серьезно относится к этому делу».

Прибыв в магазин Джима Брауна, этот достойный был найден дома, хотя он только что вернулся из какой-то экспедиции, и был покрыт пылью.

Чарли представил мистера Вандевотера.

Джим на мгновение опустил голову, словно стряхивая грязь со своих леггинсов.

- Я хочу спросить вас, мистер Браун, не собирались ли вы в последнее время на экскурсию?

'Сэр?' сказал Джим с пристальным взглядом.

- Он не экономит - позвольте мне, сэр, - вставил Чарли. - Джим, мы хотим знать, вел ли ты в последнее время какие-нибудь дела за пределами города?

Джим посмотрел сначала на одного, потом на другого. Это был невысокий человечек с прищуренными глазами и выглядел так, будто не брился уже месяц.

«Иногда я хожу к своим друзьям, с которыми торгую. Вчера я был на ранчо.

- Как долго ты задержался, Джим?

«Я только что вернулся домой».

«Во сколько ты начал уходить?» «Я не смотрел на часы», - угрюмо ответил Джим.

«Подойди как можно ближе, Джим, и дай нам правдивый ответ, так как ты ценишь безопасность своего бекона», - строго сказал Чарли.

Джим взглянул довольно яростно, но увидел, что Чарли настроен серьезно, и ответил: «Ну, я не знаю, который час. Может быть, сейчас одиннадцать часов, а может быть, всего десять.

- А вы только что вернулись?

- Я уже однажды говорил тебе об этом.

«Так ты и сделал. Когда вы в последний раз видели ирландца Джейми?

Джим пристально посмотрел на допрашивающих, прежде чем ответить: «Ну, я не могу точно сказать. Не через две недели, я бы сказал, p'raps, три недели.

«Это все бредовая история про Джейми», - сказал Чарли. - Видишь ли, в этом нет правды. Он должен быть арестован ».

Джим Браун отвернулся и, услышав эти слова, стал подозрительно вести себя.

Последний сказал, когда Вандуотер и Чарли возвращались в магазин. «Мы должны увидеться с хранителем ранчо и узнать у него, был ли там Джим Браун».

«Почему вы подозреваете, что этот Браун был причастен к ограблению?»

«Странно, - сказал Чарли, - что ирландец, прежде чем он успел подумать, обратился к Брауну как к тому, кто согласился позвонить ему в определенный час. Мы должны убедиться, что Браун был на ранчо; а если бы это было так, юрист из Филадельфии был бы озадачен тем, как объяснить восклицание Джейми, когда он пробудился от крепкого сна и ожидал увидеть рядом с собой Брауна ».

«Верно», - сказал Вандуотер.

- Предоставьте это мне, - продолжал Чарли. - Я узнаю, какое ранчо вчера посетил Джим Браун. Я позвоню туда и узнаю, когда он приедет и когда уйдет, был ли этот парень вообще там ».

Вернувшись в магазин, они обнаружили, что Джейми стоит за дверью, в окружении Монтеигла, мистера Брауна и нескольких соседних дилеров.

«Итак, сэрра, - сказал Вандуотер, - тот Браун, о котором вы говорили, говорит, что не видел вас две недели и только что вернулся из города навестить друга».

- Ой, лживый злодей, - воскликнул Джейми тоном добродетельного негодования. - Ой, лживый, таящий, кровожадный мерзавец, и разве не его собственная сила заставила меня пойти в магазин и вздремнуть до утра, и…

Его прервало появление самого Джима Брауна, который бросился в толпу и, столкнувшись с Джейми, воскликнул: «Как это? Что ты обо мне рассказывал?

«О тебе , не так ли?» - воскликнул Джейми со всей возможной уверенностью, - и это ты, ты, мир, пришел, чтобы уложить меня и попытаться повесить его друга, без судьи или присяжных, а также без всякого мусора. Ой, ты громовой вильюн! Разве ты не велел мне пойти сюда и немного пощечить до утра, когда ты должен был мне позвонить, верно?

«Сэр, - сказал Джим Браун, обращаясь к Вандевотеру, - когда вы зашли в мой магазин, я не понял вашей цели, и, поскольку ваши вопросы казались очень странными, они мне не очень понравились; но мне сказали с тех пор, что этот человек притворяется, что я помолвлен с ним. Это ложь. У меня нет полового акта с этим мужчиной, если я могу ему помочь ».

«Послушайте лживый таф», - закричал Джейми в неистовой страсти и, прежде чем его удалось предотвратить, он вытащил из рукава длинный нож, которым он набросился на Джима Брауна и ударил его ножом в сердце.

Браун упал замертво к ногам Монтеигла. Убийство было совершено так быстро и неожиданно, что только за несколько минут собравшиеся там узнали о случившемся! Едва была рассказана печальная история, как жители прибежали со всех сторон; была собрана большая толпа, добыта веревка, и с большим трудом Чарли и его помощники смогли помешать населению повесить Джейми на месте.

Мистер Браун также очень старался спасти Джейми от клыков разъяренной и мстительной толпы.

«Пусть закон идет своим чередом!» - закричал он, а Джейми продолжал плакать: «Ой, ай-ай, вы, spalpeens, - ведь вам придется повесить больше, ни меня, когда да, однажды начнется эта игра, а некоторые из них тоже для вас лучше, и так же хорошо, как ... '

«Пусть закон идет своим чередом!» - проревел мистер Браун так громко, что заглушил голос ирландца. - Уведите его, Чарли, как можно скорее. Посмотрите, что здесь собирается толпа. Боюсь бунта ».

Джейми, наконец, унесли по улице в центре шумной толпы, одни толкались в одну сторону, а некоторые в другую, с яростным улюлюканьем, криками и шипением, которые были довольно оглушительными.

Эти действия произвели на Монтеигла особое впечатление, и он приступил к своим делам с решимостью внимательно следить за всем, что происходило рядом с ним, и предлагать мистеру Вандевотеру, чтобы в будущем кто-нибудь должен спать в магазине каждую ночь.

Джейми, который, наконец, завершил круг преступления, совершив убийство, был заключен в тюрьму, и Монтигл почувствовал некоторое облегчение из-за этого, так как считал, что этот человек по какой-то причине был его смертельным врагом. Он еще не узнал в этом человеке того, кто сбил его на барже.

В тот вечер Блоджет посетил Монтеигл и, казалось, был более любезен, чем когда-либо, поговорил с ним об ограблении и очень подробно расспросил о Джейми, которого он считал невиновным в каком-либо намерении ограбить.

«Невозможно, чтобы человек, склонный к грабежу, лечь и заснул в магазине, или чтобы его оставили сообщники», - сказала Блоджет; «А что касается его глупой лжи о Брауне, человеке, которого он убил, это, вероятно, было сказано, потому что он не знал, что еще сказать».

«Но, - ответил Монтеигл, - в таком случае, почему он называл кого-то Брауном, когда только просыпался и прежде, чем у него было время для преднамеренных размышлений?»

- В этом что- то есть , - сказал Блоджет, пристально глядя на глаза Монтеигла. «Похоже, он ожидал, что этот Браун вызовет его в определенный час».

«И почему он должен был быть доведен до такой степени безумия, чтобы убить этого Брауна, если он не чувствовал, что он разыгрывает его…»

- Нет-нет, Монтеигл. Вы сейчас рассуждаете за цивилизованных людей. Вы не знаете этих диких, беспринципных парней, которые, как Джейми, бродили по пустыне, где их не могли достать никакие моральные или религиозные наставления. Я говорю вам, что человека, оставшегося безумным, жертвой страстей, следует бояться больше, чем тигра или катаморны ».

«Вы, кажется, очень много думаете об этом ирландце», - сказал Монтеигл.

«Разве он не убийца?»

Юноша молчал. Многие вещи бросились в его воспоминания, и все это время пронизывала нить тайны, которая побудила его сказать себе: «Как мало ты знаешь о том, что происходит в мире».

ГЛАВА VII