Боевое братство

    
        История эта случилась в далекие, славные 70-е годы века прошлого. Начал так свой рассказ мой товарищ, морской офицер, по имени Владимир.

       На одном из дивизионов противолодочных кораблей военно-морской базы, что в северных районах флота Тихоокеанского.

        И служил в том славном дивизионе дивизионный артиллерист Витя Ракитянский. Ну, и как водится, у всех артиллеристов, был помешан на артсистемах всех калибров и поколений. Безумной требовательностью к офицерам, мичманам и матросам артиллерийских боевых частей.

        Стоя с секундомером на пирсе, в дни занятий и тренировок по специальности, мог учинить разнос, или закатить дикую истерику, при малейшем нарушении ритма заряжания СЗА или автомата МЗА.

       Его грозные вопли были слышны  на противоположном берегу бухты,  в дивизионе ракетных катеров и даже на посту рейдовой службы. Поистине,  это горе становилось обще дивизионным, когда Витя заступал дежурить по дивизиону. Ему до всего было дело. Въедлив, настойчив, упрям и невменяем.

        Ошалевшие матросы разбегались от одного его вида.  Но надо признать,  что дело свое он знал туго. Корабли дивизиона ежегодно участвовали в стрельбах на приз ГК ВМФ и нередко этот приз хранился в кают-компании одного из сторожевых кораблей дивизиона.
 
          На подведение итогов по артиллерийской подготовке во Владивосток товарищ Ракитянский убыл, в компании себе подобных. А после подведения итогов, куда должен пойти офицер ВМФ? Правильно мыслите, конечно же, в кабак. И вот чем был в этом отношении хорош Владивосток?

          После кабака, любой офицер шел к штабу флота, и там, на пирсе, выбирал себе подходящий корабль. Желательно, чтобы он был однотипным.  Чаще всего, на таких же кораблях служили однокашники, которые всегда накормят, напоят, и спать уложат.
 
         Именно так и поступил наш доблестный артиллерист, Виктор Ракитянский. Ближе к "Дальзаводу" в свете ночных фонарей он узрел знакомый силуэт "полтинника" (СКР проекта 50) и по трапу легко взлетел на ют.

       На юте коротал ночную вахту, завернувшись в плащ-накидку, вахтенный у трапа.

        - Где дежурный по кораблю? – прорычал, самую чуточку, нетрезвый офицер.

        Но в ответ он услышал невнятное мычание молодого матроса какой-то восточной национальности.

          - Вот, б@ядь, прости господи, наберут тупых узбеков, хер чего узнаешь, - размышлял вслух, начинающий закипать, Витя.

          - Почему на юте бардак? Я, что ли, за вас буду приборку делать? Кто командир БЧ-2?

           Вопрос этот был не праздный. Дело в том, что на "полтинниках" за порядок на верхней палубе, отвечала, почти везде, артиллерийская боевая часть.
 
          Но ошалевший от такого крика, вахтенный мог только изобразить немую сцену, словно списанную с картины "Не ждали".

         Махнув в сердцах рукой, мол: "Завтра разберемся" - дивизионный артиллерист, по правому шкафуту прошел в офицерский отсек, толкнул дверь гостевой каюты и рухнул на свободную койку.
 
         Сон был тяжелый и прерывистый. То корабельные звонки, то лязганье дверей, то топот по кораблю личным составом, так и не дали вволю выспаться. Умывшись и кое-как приведя себя в порядок, Витя  вышел на верхнюю палубу и двинулся в кормовую часть корабля.

        Подойдя к рубке дежурного по кораблю, он только открыл рот, чтобы вывалить на дежурного кучу матюгов за свой испорченный отдых, как его взгляд упал на кормовой флаг, возле которого стоял вахтенный у трапа.

         Кормовой флаг был ИНДИЙСКИХ ВМС! В мозгах у офицера что-то щелкнуло и все встало на свои места. И почему вахтенный у трапа  такой темненький, и почему по-русски ни бельмеса, и почему никто не поднял его на подъем военно-морского флага.

         Витя пулей летел с корабля. И видимо так быстро, что, даже видавшие, не одного предателя Родины, родные, флотские контрразведчики, не сумели срисовать словесный портрет загулявшего офицера.