Сложный выбор

   Анатолий Владимирович, один из лучших специалистов областной психиатрической больницы, снял очки и протер уставшие глаза. Воскресное утро мягкими солнечными лучами постепенно заполняло пространство мрачного помещения. Ночное дежурство подходило к концу. В кабинет вошел молодой сменщик Константин. Поприветствовав вошедшего, врач протянул коллеге потрепанную зеленую папку.

- Что это?
- Умер наш новенький два часа назад. Эта папка из его личных вещей. Тут бумаги какие-то. Разберись, может что важное. Я устал сильно. Тяжелая ночь выдалась.
- Конечно, - Константин взял папку, - а от чего умер? Какие версии?
- Скорее всего, сердце, но, сам знаешь, вскрытие покажет, если будем делать. Странный он был, -  Анатолий Владимирович уловил ироничную улыбку на лице сменщика, -  смеёшься, понимаю, здесь все не обычные. Но этот отличался от них своей нормальностью, с головой у него всё в порядке было. Диагноз то у нас для любого найдется, даже для нас с тобой. Ладно, перейдем к остальным…

   «Странного» пациента три дня назад привезли полицейские. Сказали, что тот считает себя убийцей, ведет себя агрессивно, но они всё проверили, никого он не убивал. Поэтому его нужно определить к цезарям, наполеонам и другим им подобным. Пришлось принять.

   Лишь вечером Константину удалось вернуться в кабинет. На столе лежала та самая зеленая папка. Без особого интереса врач открыл её и начал изучать. Там были какие-то документы и несколько листов печатного текста. Их то он и решил прочесть:

… Для чего я всё это пишу, не знаю. Может быть, чтобы самому в себе разобраться, хотя, конечно, уже слишком поздно.

Итак, мне сорок лет, я успешный бизнесмен. Моя логистическая компания наконец вышла на должный уровень. Стали открываться филиалы в других городах. Всё своё время я посвящал работе. А теперь я задумался о том, что полжизни за плечами. Я один. Семьи нет, детей нет. Женщин, чтобы время провести, у меня хватало. Были и красивые, и умные. Но ни одна не зацепила по-настоящему. Ни с кем из них не хотелось создать семью, родить детей и встретить старость. Вокруг меня всё мерилось деньгами. Мои подруги не исключение, их интересовало по большей части содержимое моего кошелька. Что подобная мать может дать ребенку? Наряжать его как куклу? Спихнуть на нянек и продолжать наслаждаться жизнью? Такой вариант меня не устраивал, и я продолжал прозябать в одиночестве.

    В один день моя жизнь круто изменилась. Произошло небольшое ДТП. Грузовик задел мой «лексус» и ещё чей-то «мерседес». Произошло это на стоянке. Ни меня, ни владельца «мерседеса» в машинах не было. Водитель грузовика этим воспользовался и скрылся. Не учел он только наличие видеокамер, направленных на то место. Я вызвал полицию. Через некоторое время появилась владелица «мерседеса», молодая миловидная брюнетка. Пока ждали инспектора, разговорились. Алёна оказалась прекрасной собеседницей, обнаружилось, что у нас имелись кое-какие общие интересы. После оформления ДТП мы обменялись телефонами, так как предстоял ещё розыск виновника и куча бумажной волокиты со страховыми компаниями.

   Домой я ехал без настроения, несмотря на приятное знакомство. Уже стемнело. На дороге ни единого фонаря, а тут ещё встречный водитель ослепил меня дальним светом. Я почувствовал, как моя машина во что-то врезалась, но других автомобилей рядом не было. «Второе ДТП за вечер, это уже слишком!», - подумал я, остановился и вышел на дорогу. К своему ужасу я обнаружил на асфальте неподвижное тело.
    Первая мысль - уподобиться водителю грузовика и сбежать. Но я не успел, остановилась следовавшая за мной машина. Дальше как в тумане. Полиция, скорая, отдел, больница. Единственная ниточка, за которую цеплялась моя невиновность, отсутствие в том месте пешеходного перехода. Так же на моей стороне была трезвость и безупречная водительская репутация.

   Я приехал домой под утро. Проспав несколько часов, проснулся от телефонного звонка. Следователь сообщил, что мне очень повезло, потерпевшая пришла в сознание и он рекомендует её навестить в больнице. Я не горел большим желанием туда ехать, но как порядочный человек, должен был явиться. Я купил какие-то фрукты и направился по указанному адресу.  Надеялся договориться с потерпевшей уладить всё мирно. Для меня не проблема оплатить лечение и возместить моральный ущерб, не доводя дело до суда.

   В палате, куда меня направили, стояло шесть кроватей. Я растерялся. Кто моя потерпевшая? На дороге я не только не видел её лица, но и не подумал, что это женщина.

   Мне указали на кровать у окна. У пациентки была перевязана голова, синяк на пол лица и нога в гипсе. Несмотря на это, увидев меня, она попыталась приподняться и даже изобразить некое подобие улыбки. Потом начала извиняться и оправдываться. Сказала, что шла по обочине, споткнулась, и не понимает, как могла оказаться на дороге. Потерпевшая ничего не требовала и не просила. Очень благодарила за фрукты и внимание.

   Выйдя из палаты, я почувствовал облегчение. Понял, что по судам меня таскать никто не собирается. Но появилось чувство жалости к этой несчастной женщине. В любом случае нужно ей помочь. В тот же день я оплатил отдельную палату, сунул денег лечащему врачу, и, с чувством выполненного долга, поехал домой спать.
Через несколько дней позвонила Алёна, сказала, что есть новости, предложила встретиться.

   Отношения с Аленой развивались стремительно. Она отличалась от моих бывших подруг своей целеустремленностью, умением ставить задачи и самостоятельно их решать. Эти немного не женские черты характера сочетались в ней с открытостью и добротой. Алёна имела два высших образования – экономическое и юридическое, свободно разговаривала на английском, французском и испанском. Работала и обеспечивала себе далеко не бедную жизнь. Оказалось, мы любили одни и те же города и страны, музыку и литературу. Вскоре она познакомила меня со своими родителями, прекрасными душевными людьми. Её отец – врач, мама, не смотря на своё музыкальное образование, не работала, посвятила себя семье. И лишь изредка брала учеников для занятий на дому.

   Я смотрел и не мог насмотреться. Всё в Алёне идеально. Стройная спортивная фигура. Она одинаково хороша и в домашнем халате, и в деловом костюме, и в вечернем платье. Бархатные карие глаза могли быть нежными и в то же время дерзкими, уверенность чувствовалась в каждом слове, каждой мысли, каждом движении. Я бы мог сравнить Алёну с пантерой. Гордая, независимая, грациозная. Я почти влюбился.

   Погрузившись в новые отношения, я совсем забыл про сбитую мной женщину. О ней напомнил очередной звонок следователя. Он сообщил, что потерпевшая претензий не имеет, но ещё не пришли результаты каких-то экспертиз, и он советует на всякий случай съездить в больницу, проведать пациентку.

    Надо так надо. Поехал. В больничной палате, куда меня проводил лечащий врач, я увидел двух женщин. Свою пострадавшую раньше я видел только в бинтах и с огромным синяком. Кто из них она? Та, что моложе, увидев меня заулыбалась. Копна густых русых волос немного скрывала её лицо. Но на нем уже не было синяков и ссадин. Та, что постарше, оказалась мамой девушки. Пациентка готовилась к выписке, и я, оказывается, чудом не опоздал.

   Мою потерпевшую звали Юля. Как выяснилось, она художница. А выяснилось случайно. Я помогал женщинам собрать вещи и вызвался довезти до дома. Нечаянно я уронил на пол стопку каких-то листов. Поднял и увидел на них… себя, свои портреты. Юля покраснела, начала оправдываться, что от нечего делать рисовала, что моё лицо ей подходило для каких-то этюдов.

   Я проводил Юлю до квартиры и остался на чай. Мы пили чай с домашним вареньем, разговаривали о каких-то пустяках. Уходить не хотелось, так уютно и тепло мне показалось в этом доме. Не было спешки и суеты. Так же, как когда-то в моём далёком счастливом детстве.

    И вот начались мои метания между Юлей и Алёной. Каждая из них привлекала меня по-своему. Очень разные, они дополняли друг друга. Когда я был с Юлей, скучал по Алёне. Стоило встретиться с Алёной, через какое-то время тянуло к Юле.

    По роду своей профессиональной деятельности я имел возможность вести двойную жизнь. Частые командировки в филиалы не удивляли моих девушек. Со временем я надеялся разобраться в своих чувствах и сделать выбор. Но чем дальше, тем сложнее это становилось.

    Юля жила не богато. Я решил, что её могут привлекать мои деньги. Как-то раз я переоделся в спецовку, сел на одну из рабочих «Газелей» и приехал к Юле после длительного отсутствия. Девушка удивилась моему внешнему виду. Я сказал, что банкрот, всё моё имущество выставлено на торги. Чтобы не умереть с голода буду работать водителем. Юля стала меня утешать, предложила переехать к ней. Сказала, что у неё есть небольшие накопления и что я могу ими воспользоваться. Теперь в искренности Юли сомнений не возникало.

    Бог шельму метит. И настал момент, когда я мог действительно потерять если не всё, то многое. Ограбили фуру с ноутбуками. Товар дорогой, ответственность на перевозчике. Документы по фуре оформлял сотрудник, который ещё до её выезда уволился по семейным обстоятельствам. Торопясь, он не оформил страховку. И никто не проверил. Виноват, но что с него взять? Таких денег он за всю жизнь не заработает.

    Когда я был на грани нервного срыва, появилась Алена. Вызвалась помочь. А что она могла сделать? Ну пусть помогает. Всё бесполезно. Я проявил слабость. Несколько дней не появлялся на работе, не интересовался делами. И да, выпивал сидя дома. Всё решилось неожиданно. Приехала Алёна, сказала, что вопрос с фурой улажен. Как??? Алёна провела огромную работу. Напрягла все связи. Нашла уволившегося сотрудника в одном из соседних государств. Оказывается, страховку он оформил, но по каким-то причинам в другой страховой компании. Нашлись документы, платежки. Почему я и мои сотрудники до этого не докопались, не знаю. И часть груза с фуры нашлась, и виновников задержали.

   Я сходил с ума. Не всю же жизнь мне лгать и изворачиваться? Пора что-то решить. Давно пора…

   Я рассказал Юле об Алёне, а Алёне о Юле. Пусть сами решат, кто из них сможет понять и простить, если сможет.

    Обедая в любимом кафе, я случайно посмотрел в окно. Через дорогу стояли Юля и Алёна. Алёна, казалось, кричала и размашисто жестикулировала руками, Юля очень эмоционально что-то объясняла. В какой-то момент Алёна толкнула Юлю. Та упала и ударилась головой об угол крыльца магазина.

   На похороны Юли я не пошел. Через знакомых узнал, что она была беременна.
У Алёны на суде я тоже не был. Её осудили, дали три года.
Я трус и подлец…

    Константин отложил зеленую папку. Вспомнилось, как коллеги сплетничали о дочери Анатолия Владимировича, которая, вернувшись из мест лишения свободы, периодически проходила лечение в их больнице, но улучшений у неё не предвиделось. Кажется, её зовут Алёна.

    «Да, Анатолий Владимирович, вас можно понять... Но зачем вы мне подсунули эту папку? Почему не уничтожили её? И никто ничего не узнал и не заподозрил бы…»

    Константин задумался. Ему предстоял сложный выбор…