Беседа памяти художника и писателя Юрия Вронского

Радио «Радонеж», Москва. 23 мая 2008.
Отекстовка: Сергей Пилипенко, апрель 2021.


Дорогие братья и сестры, только что, 22 мая (к сожалению, называю дату по «новому стилю», даже сам привык) скончался замечательный русский художник и писатель Юрий Петрович Вронский. Ну, даже не скажешь, что не ждали. Инсульт он уже перенес и могучей силой воли за месяц восстановился. Это было примерно год назад. Но теперь уже все. Через два месяца, 23 июля ему бы исполнился восемьдесят один год. В восемьдесят лет уже умирают.

Он был одноногим человеком: ранняя травма. Причем сначала ходил на протезе. А потом стало больно на протезе, ходил только на костылях. И ведь ходил до самого конца, сам, на улицу. Он всегда казался богатырем, до конца дней своих. И был он замечательным, удивительно добрым и светлым русским человеком. Он был общественным деятелем, в 1970-е годы часто печатался в «Литературной газете» и защищал природу. Он не так много написал, но оставил три потрясающие детские книжки. Написал книжку стихов «Злой город» о всем периоде татарского нашествия. «Злой город» — это Козельск, вырезанный ордынцами. Он написал книгу «Юрьевская прорубь». Писать для детей о мученичестве вообще трудно. Они не поймут подвига мучеников, но если дети хорошие, добрые, они будут плакать. «Юрьевская прорубь» — это XV век, это история о том, как немцы, владевшие тогда Юрьевом, то есть Дерптом (сейчас почему-то, мне неизвестно почему Тарту) убили, утопили часть русской общины. Русская община там была всегда. Есть и сейчас. Утопили в проруби после Крещения. Детям такое писать трудно. Вронский смог. А мой собеседник Виктор Александрович Саулкин, кажется, едва ли не в детстве, по крайней мере в юности читал-то это.

Виктор Саулкин: Я читал повесть «Юрьевская прорубь», дорогие братья и сестры, в журнале «Пионер». Мне было, наверное, лет восемь, может быть, десять. И действительно Владимир Леонидович полностью прав, писать для детей о мучениках очень сложно. Но после повести Вронского о Юрьевских мучениках в душе оставалось очень светлое и радостное чувство. То есть, оно одновременно было и трагическим, но было и восхищение подвигом русских людей. Причем это же было тогда, дорогие братья и сестры, в 1970-е годы! В журнале «Пионер» мы читали о православных христианах, о мучениках за веру, за Русь Святую. Вероятно, можно найти ее в библиотеках, в каких-то архивах.

Махнач: Эта повесть выходила не менее трех раз книжечкой, правда, не очень большими тиражами, но выходила. То есть, это не редкая книга. Вы поищите, братья и сестры. Может быть, она у вас на полочке стоит.

Саулкин: Я, Владимир Леонидович, имел в виду и все будут поражены, что в журнале «Пионер», в органе «Всесоюзной пионерской организации имени Ленина» была напечатана детская повесть о христианах-мучениках, о Юрьевских мучениках! Но мне хотелось бы, Владимир Леонидович, чтобы мы вспомнили ту книгу, которую должна иметь дома каждая русская семья, основной труд Юрия Петровича Вронского.

Махнач: Он писал эту книгу лет тридцать с гаком. Она называется «Странствие Куши за три девять морей». По ее мотивам был даже поставлен фильм очень талантливым, ныне покойным режиссером Ростоцким «И на камнях растут деревья». Многие его вспомнят. Но эти «Деревья…», советско-норвежский фильм о том, как викинги украли славянского мальчика, — это только первая из четырех частей книги. Вронский относительно недавно закончил все четыре части «Кукши». Я могу сравнить Юрия Вронского только с одним, правда, гораздо больше написавшим мастером слова, с убиенным Дмитрием Михайловичем Балашовым. Вот на том же уровне знания истории писал и Вронский. А ведь надо было знать историю скандинавскую, итальянскую, византийскую, а что труднее всего, русскую, потому что это IX век. Это времена первых христиан, времена первого христианского Киевского князя Аскольда с христианским именем Николай, которого мы до сих пор почему-то не почитаем в чине благоверных князей! Это надо читать взрослым, и уже тем более детям вашим и внукам надо читать! Мы читали студентами, а студенты — народ хитрый и гордый, и читали с удовольствием, и хвалили, и запоминали. И ваши дети прочитают. Везде должен быть в руках «Кукша». Учтите, что это странствие из приблизительно Новгородских земель через Скандинавию, вокруг Европы, затем в Константинополь, а из Константинополя через Черное море, по всем Русским землям обратно домой, в свои Домовичи — это дорогого стоит, это стоит дорогого для образования. А те, кто не хотят получать исторического образования, получат удовольствие от хорошо написанной книги.

Саулкин: Я присоединяюсь к словам Владимира Леонидовича. Очень мало исторических книг, которые с таким удовольствием прочтет и взрослый, и подросток. А детскую литературу, книги для отроков и отроковиц такого уровня можно перечислить по пальцам. Потому хотелось бы рекомендовать всем нашим слушателям найти книгу Юрия Петровича Вронского «Странствие Кукши». Надеемся, что она будет переиздана.

А вспоминая Юрия Петровича, я должен сказать, что он был и необыкновенно талантливым художником. Увидев в доме Юрия Петровича его портрет замечательного письма, я сразу решил, что этот портрет по композиции как-то очень напоминает знаменитые автопортреты. Я не знал, что писатель такого уровня, как Юрий Петрович Вронский, еще и талантливый, мастеровитый художник.

Он действительно являл собой образ русского человека даровитого, православного, православного и радостного по духу, по жизнелюбию. У него был образ необыкновенного богатыря, он был высоченного роста. Не чувствовалось никогда в его характере, в его настроении отсутствие одной ноги. Действительно был богатырь, Владимир Леонидович правильно сказал. Меня всегда поражало его сходство со святителем Николаем: прямой нос, круглые глаза голубые, высокий лоб, седые волосы, кудреватая, седая борода. Только святитель Николай нам кажется менее крупным, его мы видим на иконе старцем. А Юрий Петрович был притом еще и богатырь. Представьте себе святителя Николая, но только двухметрового роста. Вот таким был замечательный писатель, замечательный художник, которого, думаю, Владимир Леонидович, читать еще будут столько лет, сколько стоит Русская земля.

Махнач: Да, сколько будет стоять Русская земля. Я серьезно обращаюсь сейчас ко всем причастным к издательской деятельности, к журналам, газетам, безусловно к видео-средствам массовой информацией, безусловно к сетям интернета, виртуальной информации, но более всего к причастным к книгоиздательской деятельности. Есть еще одна книга Юрия Вронского. Он написал книгу о Великом Новгороде, она еще не издана. Есть не изданные статьи Юрия Вронского. Если вы меня слышите и ничего не имеете против, займитесь изданием и переизданием Вронского. У нас последнее время не было таких мастеров этой литературы, вот этого направления. Ко мне обращайтесь через «Радонеж». Я вас свяжу со вдовой Юрия Петровича, «Радонеж» соединит, мы дадим телефон. Отпевание Юрия Вронского будет 24 мая в Благовещенской церкви близ Петровского парка. Этому храму Юрий Петрович подарил два колокола, которые вытащил из разоренных храмов и которые много лет стояли у него дома. Один стоял под его письменным столом, я прекрасно его помню! Вот это совсем уже православный подвиг.

Саулкин: Дорогие братья и сестры, мы просим всех молитвенно помянуть замечательного русского человека, замечательного писателя, художника Юрия Петровича Вронского. Мы верим, что Господь простит ему все согрешения вольные и невольные и примет душу раба Божия Георгия в своих небесных обителях. Царствие небесное и вечная память Юрию Петровичу Вронскому.