Пути небесные часть 10

БЕС И АНГЕЛ
«…в каждом из нас живут ангел и демон, и голоса их порой неразличимы…»
(Пауло Коэльо)
 
Небольшой дом, в котором проживал церковный сторож Николай, стоял на окраине посёлка, у самого местного кладбища. Кладбище выглядело очень запущенным и только одна могилка выделялась аккуратностью и белым памятником с изображением ангела. Фотографии не было, лишь только короткая надпись: «Анна Андреевна» и дата смерти.
Местных не очень волновало несоответствие традиции их посёлка: обычно могилы почивших забывали уже через год-два. А к памятнику с белым ангелом каждый день приходил церковный сторож Николай, заботливо ухаживая за растущими на могилке цветами. Он сам их пропалывал и поливал, а затем подолгу сидел рядом, на небольшой скамеечке под белой берёзой, с каждым годом становившейся только краше.
В десяти минутах ходьбы стояла та самая церковь, на строительство которой когда-то и дал денег Николай Григорьевич. Он – в прошлом известный бизнесмен – чья звезда успеха ярко сверкнула в девяностых на небосводе российского бизнеса! – вот уже как пятнадцать последних лет исчез со всех «телескопов и радаров». И трудится простым церковным сторожем: каждое утро приходит сюда и молча ухаживает за могилой никому, кроме него, неизвестной женщины – где на могиле не написана даже фамилия!
А потом также неспешно идёт к церкви и запирает её на ночь. Когда-то в посёлке находилась знаменитая птицефабрика. Но она уже давно разорилась и продана по остаточной стоимости судебными приставами – за долги перед газовиками и бюджетом.
Никто точно и не знал: кто именно купил просторные помещения с небольшой старой подстанцией и котельной, до сих пор снабжавшей весь посёлок горячей водой. Сначала, учитывая близость к федеральной трассе, в ангарах обосновались дальнобойщики. Потом, в силу дешевизны аренды, к ним добавился мелкий цех по производству одноразовой посуды. А за ним – небольшая фирма, занимающаяся утилизацией «коматозной» компьютерной техники, что раз в месяц привозил из Москвы небольшой грузовичок.
…Когда чёрный джип подъехал к церкви и из него вышли двое молодых мужчин –  на гостей никто не обратил внимание. Привычное дело: люди из обеих столиц заезжали в их церковь – поглазеть на удивительной красоты стенные росписи, тихо постоять при свете лампад, да попросить у Господа Небесного помощи и защиты в делах земных.
Прибывшие спросили, где можно найти церковного сторожа Николая. Вокруг церкви виднелись клумбы красивых роз. Сердобольная бабушка, (ухаживающая за цветами в сереньком потёртом платье и в выгоревшем от времени платочке на голове), охотно указала пальцем в сторону кладбища.
– Да вон он, голубчик: по кладбищу бродит. Он каждый день туда ходит.
– А что ходит-то? – поинтересовался молодой здоровый парень с набитыми мозолями на костяшках пальцев.
– А кто его знает? Ходит и ходит. За могилой какой-то Анны ухаживает… Нам-то какое дело?
Парень повернулся к тонированному полузакрытому стеклу машины.
– По кладбищу ходит! – сказал он кому-то невидимому в глубине салона машины.
– Значит, где-то там и прячет заныканное добро! Узнайте, где его дом! Там его и встретим… – ответил голос изнутри салона.
Джип резко газанул и развернулся в направлении кладбища…
Николай не сразу понял, что произошло: к нему подошли двое и, не говоря ни слова, ударили по голове чем-то твёрдым. Он потерял сознание.
Очнулся он уже сидя в своём доме, привязанным к стулу. Напротив, на таком же точно стареньком стуле, (притащенных из списанной мебели местного сельского клуба) сидел человек с большими сальными губами и длинным острым носом.
– Колись, где деньги? – произнёс, почти не шевеля губами, незнакомец.
Он говорил с небольшим акцентом, как бы проглатывая окончания слов. И выражая полное презрение к собеседнику: обычная манера Беса. Именно он и сидел напротив связанного по рукам и ногам Николая и сверлил его злым взглядом – стараясь, чтобы ни одна деталь на лице очередной жертвы не ускользнула от его внимания.
Но лицо Николая, (кроме острой боли, наполняющей голову), ничего не выражало.
– Вы кто? – спросил Николай. Слова давались ему с трудом: его мутило и всё происходящее воспринималось как в тумане.
– Где деньги? – настойчивей и ещё более зло повторил пришедший.
И он дал сигнал рядом стоящему парню в чёрном. Тот с разворота ударил Николая в челюсть – отчего стул, где сидел Николай, подломился. Пленник оказался на полу, лицом в пол, не имея возможности перевернуться со связанными за спиной руками.
– Ну, не так сильно: он нам ещё пока живой нужен. Посади его на место! – Бес брезгливо, не меняя позы, отодвинулся чуть в сторону: чтобы кровь, выступившая на губах Николая, не замарала новых лакированных туфлей.
Двое помощников Беса снова усадили Николая на стул и отошли немного в сторону, готовые в любую секунду повторить экзекуцию.
– Вы о чём? Нет у меня никаких денег… – спокойно ответил Николай, сплюнув сгусток крови на пол.
А затем добавил после паузы.
– Видели церковь? Вот все мои деньги…
Он говорил очень спокойно, хотя и устало. Чувствовалось, что ему порядком надоело объяснять всем любопытным про былые капиталы и развеивать бредовые слухи про запрятанные «под подушкой» горы наличных банкнот.
– А могила? – глаза Беса засветились: как у гиены, что идёт по следу раненой жертвы. – Куда ты там каждый день наведываешься?
Николай грустно улыбнулся.
– На могилу моей покойной жены Анны: она здесь похоронена.
– А почему здесь? А не в Москве? – глаза Беса ещё продолжали светиться предчувствием большой удачи.
– Здесь их родовые земли. И посёлок, и старый парк – бывшее родовое имение её предков. Она же из княжеского рода! И попросила, чтобы я её похоронил в родовых землях. Такова её последняя воля.
Бес с нескрываемым недоверием смотрел в глаза Николая.
– Вы двое, возьмите лопаты и раскопайте могилу на кладбище, куда этот блаженный любит наведываться. Зуб даю, что нет там в гробу никакой его жены. А лежат припрятанные баксы. Или брюлики с золотишком...
– Не надо тревожить усопшую! – попытался возмущаться Николай.
– А, вот оно что! Заволновался, сучёнок? – обрадовался Бес. – Не стал бы ты так из-за бабы волноваться. Чую, бабло там хранишь!
И он брезгливо плюнул в лицо Николаю.
– Да если бы у меня водились деньги, разве я жил бы в такой халупе?! – всё ещё пытался спасти ситуацию Николай.
Бес нахмурился. Но признавать очевидное, отказываясь от спасительной надежды на халявные деньги, не хотелось. Развернувшись, он с раздражением крикнул двоим охранникам, молча наблюдавшим за происходящим.
– Вы ещё здесь!? Копать, живо!
И двое кинулись исполнять распоряжение начальника, шумно роясь в небольшой подсобке: споря, кому какую лопату брать.
– Принеси из машины водки! И чего-нибудь перекусить… Перекур! – скомандовал Бес высокому парню, что, скрестив увесистые ладони, обводил удивлённым взглядом замызганную халупу Николая.
Через час, (когда Бес уже выпил почти бутылку водки, закусывая копчёной колбасой) явились двое его охранников, с ног до головы вымазанные в земле. И виновато стали что-то блеять о том, что ничего не нашли.
Бес вскочил как ошпаренный. Он почувствовал себя собачкой из рассказа Тургенева: там злые мальчишки давали ей заглатывать кусок мяса на верёвке, а потом, дёргая за верёвку, вытаскивали мясо обратно.
– Ведите меня к могиле! – скомандовал он двоим.
– А ты посторожи здесь этого бича! – обратился он к длинному.
…У раскопанной могильной ямы валялся вскрытый гроб с истлевшими женскими останками. У Беса вдруг похолодело всё внутри. Забыв про лакированные ботинки, он истерично топтался на влажной могильной глине – заглядывая в яму: вдруг там что-то не заметили?
Всё ещё хотелось цепляться за стремительно уплывающую в даль туманную надежду на заветный миллион баксов. Но внимательно осматривая все углы пустой могилы – вдруг собственной шкурой почувствовал, что все усилия тщетны. Он столкнулся с реальным психопатом, а не с тайным миллионером. С банальным неудачником, у кого (чтобы не сойти с ума или не наложить на себя руки!) только и оставался такой способ продолжить жалкое существование на земле: поселиться рядом с могилой жены. Да каждый день ходить к ней – чтобы поплакаться и пожалеть самого себя.
Ещё минута – и Бес бы заревел во всё горло. Но присутствие двух тупых охранников остановило его. К тому же надежда ещё оставалась!
Когда они вернулись в дом, Бес скомандовал: «Живо найдите провода!»
А затем остановил взгляд на настольной лампе с зелёным абажуром. Нервно схватив лампу, ударил плафоном о стол и оголил два провода.
– Я вставляю одну часть провода в розетку, а другую – в твои ноздри! – прошипел он в лицо Николая. – И от тебя останется только обугленный труп. Последний раз спрашиваю: если не в могиле, то где?!
И он вставил в розетку штекер, а оголённый конец провода поднёс к глазам Николая.
– Где?! Считаю до трёх! – заорал он, почти теряя от гнева и бессилия рассудок.
Николай плотно закрыл глаза. Его губы стали что-то шептать.
– Что он там говорит? Я не понимаю ни хрена! – лихорадочно бросил Бес своим головорезам.
Один из них, (тот, что подлинней) наклонился над Николаем – подставляя ухо к окровавленным губам жертвы.
Через секунду он криво усмехнулся: «Да молитву он читает. Что-то там про Господь крепость моя и упование моё. Крыша, видать, поехала…»
Надежда умирала окончательно… Больше никаких сомнений не осталось: наркоманы, чтобы заполучить дозу, развели его как мальчишку. А он, от безысходности, тупо купился на их пустые призывы… Как можно верить подобным ублюдкам?
Эмоции отходили в сторону… В его сознание Беса потихоньку возвращалась логика. Их машину видели у церкви, номера могли запомнить… Значит, труп надо забирать с собой: завернуть в простыню и потом выбросить в реку, на обратном пути.
Он хотел уже дать распоряжение охране – что нужно сделать… Но не успел! Земля качнулась под его ногами и последнее, что он запомнил – осколки зелёного абажура, разбросанные по полу, куда он падает лицом…
                *
– Посадите его и дайте воды! – первое, что сквозь туман головокружения и тошноты услышал Бес. А когда открыл глаза, то увидел себя связанным и сидящем на стуле – рядом с истерзанным сторожем Николаем. Но сейчас уже напротив него сидел незнакомец в сером костюме, с усмешкой смотревший на них обоих.
– Ну что, орлы, как дела? – незнакомец обращался одновременно к обоим: к Николаю, что всё также связанный сидел с запёкшейся кровью на губах, и к ничего не понимающему, а потому дико мотающему головой с выпученными глазами Бесу.
– Где моя охрана? – всё ещё находясь в шоке и не понимая, что происходит, вопрошал в пространство Бес.
– Они в наручниках в багажнике. Ждут серьёзного разговора. Но уже сейчас готовы подписать всё, что им скажут.
– А вот ты… – и незнакомец ткнул пальцем в сторону Беса. – Ты, Ашот Ваганович, 1972 года рождения, считай уже почти находишься в Аду! Одной ногой точно там стоишь…
Незваный гость неприятно улыбнулся. В его взгляде не читалось ничего личного – казалось, что он просто делал повседневную рутинную работу. Потом незнакомец, не спеша вынул пистолет и стал прикручивать к нему глушитель.
– У меня к вам двоим будет всего по два вопроса. А в зависимости от полученных ответов я приму решение о целесообразности продолжения нашей беседы.
Повисла тревожная пауза.
«Начнём с тебя! – ствол с глушителем стал указывать аккурат между глаз Беса. – Вопрос первый, где ты прячешь архив?»
– Что? Какой ещё архив? – бледнея и сильнее вжимаясь в стул выдавил из себя Бес.
– Поясняю в последний раз: не отвечаешь правильно – получаешь пулю. Архивом я называю все флэшки, где ты хранишь адреса клиентов. А также видеозаписи их посещения твоего заведения. Адреса, через кого продаёшь девиц за рубеж. И ведомость – сколько и кому платишь за крышевание. Я всё ясно объяснил? Ну?
Лицо Беса стало до такой степени бледным, что казалось ещё секунда – и он потеряет сознание.
– В банке из-под кофе, в подвале моего дома. Там стоит зелёный шкаф и в нём ящик с кофе. В одной из банок и лежат все материалы.
– Точно? А если нет? – дожимал его незнакомец с пистолетом в руке.
– Мамой клянусь! – затрясся всем телом Бес. По его щекам вдруг потекли слёзы.
– Ну, предположим… Тогда вопрос номер два… – продолжал допрос незнакомец, не меняя позы. – Тебе вчера звонили из Москвы: да или нет?
– Да… Позвонили!
– И что же тебе предложили?
– Чтобы я заплатил за урегулирование возникших проблем два миллиона зелени.
И тут произошло невероятное.
– Неправильный ответ! Тебя же предупреждали, что говорить о подобных вещах нельзя никому и ни при каких обстоятельствах! – спокойно подвёл итог незнакомец. – А правильный ответ таков: тебе никто не звонил и ничего не предлагал! Ты всё выдумал!
И тут он нажал на спусковой крючок. Раздался хлопок, словно кто-то ударил мухобойкой по стене, убив назойливую муху.
Грузное тело Беса упало на пол… Из отверстия в его лбу на пол стала стекать тоненькая струйка крови. Но незнакомец даже не глянул на упавшее на пол грузное тело.
– Теперь вам вопросы, Николай Григорьевич… – и направил ствол пистолета в лицо Николая. – Вам известна самая крупная в мире биржа криптовалюты, именуемая «HEEFD»?
– Да, известна… – ответил Николай. И почувствовал, как горячая кровь стала приливать к его шее.
– Так. Уже хорошо… – констатировал незнакомец.
– А вам известен ник «FABER», что заправляет чуть ли не всем на данной бирже?
Глаза незнакомца напряжённо сузились – как у рыбака, что готов подсечь крупную рыбу, за которой долго вёл мучительную охоту.
– Известен! – выдохнул Николай.
– Так это вы?
Николай молчал.
– Я повторяю, – лицо незнакомца стало медленно бледнеть. – Вы?!
– Причём здесь я? – нервно ответил Николай
– А при том, что мы уже два года ведём за вами охоту! Да, да за вами, Николай Григорьевич! За основателем самой крупной мировой биржи криптовалюты, с квартальным оборотом под сотню миллиардов долларов.
На лбу незнакомца выступили маленькие капли пота.
– Через вашу биржу только в Москве китайцы конвертируют в крипту десять миллионов в день. В один день! И деньги утекают в ваши филиалы – в Гонконг и Сингапур.
Он на минуту замолчал.
– И учитывая, что против нашей страны могут быть введены санкции и вся… – он сделал особенное ударение на слове «вся» – Вся наша банковская система международных расчётов может быть отключена от Свифта то… Одним словом, то, что вы создали в сфере мировых расчётов, в нынешних условиях становится вопросом национальной безопасности России. Надеюсь, вам понятно?
И он, уже не прячась за маской спокойствия, с ненавистью посмотрел в глаза Николая. Перед ним сидел не сельский сторож, а человек, придумавший такое, что ни китайские очкарики, ни американские головастики так и не смогли соорудить за долгие годы! А тут – недобитый «кооператор» из девяностых, соорудил прямо под носом «конторы» такое, что вогнало в ступор сотни тысяч финансовых умов по всему миру!
– Вы отдадите нам все электронные ключи и коды! Все пароли от входа в систему управления. И даже если потребуется вскрыть вашу черепную коробку, то мы сделаем это!
Но именно его поспешность и горячность вернули спокойствие Николаю.
– Я предусмотрел такую возможность… – спокойно возразил ему Николай. –Система построена так, что никто кроме меня, причём в полном здравии и ясном сознании, не сможет войти систему. Даже если вы меня накачаете разной дрянью, многоступенчатая страховка не позволит вам взломать универсальную защиту!
Он сейчас чётко понимал, что даже такая безжалостная и всесокрушающая машина, которую сейчас перед ним представлял незнакомец, не способна сломать те крепкие двери, что он соорудил на их пути.
«Он не нажмёт курок… Иначе провалит порученную ему операцию!» – подумал Николай. Такая мысль полностью его успокоила. Да, в конце-то концов, а что он теряет? Только собственную жизнь?
Незнакомец видимо выработанным за многие годы профессиональным чутьём почувствовал то изменение, что произошло во внутреннем состоянии Николая. Поэтому отвёл пистолет.
– Давайте поговорим как деловые люди… – спокойно произнёс он. – У меня полномочия выслушать любые ваши пожелания или даже требования. В обмен на то, что нужно нам!
– Точнее стране! – поправился он после паузы. –  Надеюсь, понятно, что всё согласовано непосредственно с...
И указал пальцем на потолок.
– Как вы вышли на меня? – спросил незнакомца Николай,
– Через фабрику… Через тот факт, что вы числитесь скромным церковным сторожем. Но в то же самое время – являетесь реальным хозяином объекта, потребляющем энергии как огромный металлургический завод! Да потом ещё эти поставки комплектующих из Китая – для производства крипты. Нам только непонятно: почему вы не уехали? Ну, например – в Гонконг? Или в Таиланд?
И глядя в окно, туда где начиналось сельское кладбище, ответил сам себе: «Ах, да… Могила любимой женщины! Понимаю, понимаю…»


 ОТРЫВОК ИЗ КНИГИ НИКОЛАЯ
СМЕРТЬ АННЫ
 
Анна уже не вставала с постели второй месяц. От непрерывных облучений она полностью облысела, и поэтому её голова была обтянута тёмным платком. Вместо когда-то очаровательного лица красивой женщины – на белой подушке лежала тень: с чёрными мешками под глазами и вытянутой, как у мумии, жёлтой кожей на щеках.
Анна умирала: её мозг неумолимо съедала раковая опухоль, метастазы от которой проявлялись на шеи и висках, причиняя всему её высохшему телу невероятные муки. Она практически перестала принимать пищу и спать, но смерть всё никак не приходила. Как бы насмехаясь беззубой пастью над страдалицей.
Николай, склонив голову, сидел возле её постели.
– Ты здесь? – спросил её слабый голос, как бы возникавший из ниоткуда.
– Да, я здесь! – он держал её руку, ощущая измождённую сухую кожу.
– Иди домой, тебе надо хорошенько выспаться...
– Нет! – запротестовал он. – Я не могу оставить тебя!
– Иди… И вот увидишь: мне сразу станет легче. Не могу смотреть, как ты мучаешься из-за меня.
– Я не мучаюсь любимая, я просто рядом.
Николай тоже выглядел бледным и подавленным: болезнь жены просто раздавила его! Они же столько вместе прошли. В том числе самое страшное: годы бессмысленных судов и арестов – всё то унижение, что свалилось на них. И вот, преодолев всю эту бессмысленную несправедливость – они, как казалось, увидели свет в конце тоннеля.
И вдруг – такая беда! Врачи диагностировали у Анны рак головного мозга… И теперь она умирает у него на руках. И никакие силы в мире не смогут её спасти!
«Это – результат сильнейшего стресса, что она пережила!» – сухо констатировали крупнейшие светила нейроонкологии.
Геном болезни долгое время предательски где-то жил в её теле. Но именно стрессы последних лет и нервное истощение из-за переживаний – вызвали этого притаившегося врага к жизни. И он поразил самое важное, что только есть в человеческом теле – мозг. Медицина оказалась бессильна.
Вены Анны покрылись сплошными синими точками – от уколов с обезболивающими препаратами. А её нервная система больше походила на болтающейся кусочек материи на ветру: она постоянно плакала, то впадая в забытье, то стоная от невыносимой боли.
– Дай мне слово! – говорила она мужу. – Пообещай мне: когда умру, ты найдёшь другую женщину. Умную и красивую. И будешь с ней счастлив!
Анна трясла руку Николая, и по её щекам текли слезы. Ей ставили укол, она засыпала… Но через час-другой всё повторялось снова.
Она безумно страдала. А он тайно по ночам плакал – понимая, что судьба забирает у него самого дорого человека. Она хотела поскорей умереть, чтобы не терпеть эти страшные боли, разрушавшие её изнутри.
…Всё случилось ночью. Как ей это удалось, никто так толком и не понял. Слабыми руками она умудрилась крепко связать между собой два полотенца. А затем один конец обмотала вокруг шеи, а другой закрепила за трубу аппарата искусственного дыхания, что выходил из стены прямо над её больничной кроватью…
Анну, лежащую в неестественной позе у кровати, нашла медсестра, зашедшая в её отдельную палату, чтобы поставить очередной укол. На тумбочке лежала записка, где она неровным почерком записала своё последнее обращение к Николаю. И просьба её простить и похоронить там, где столетиями жили её именитые предки. В конце послания шла приписка: «Я сама приняла это решение! Прости любовь моя, береги нашего сыночка!»
И всё! Анны не стало – её поглотила тьма вечности!..
…Рядом с запиской лежал золотой крестик с цепочкой, доставшийся ей от родной пра-пра-прабабки, княгини. За которой, как следовало из семейных преданий, когда она ещё была юна и обворожительна – ухаживал молодой повеса Пушкин.
…Как известно для наложивших на себя руки – рай закрыт навсегда!

Продолжение следует.