Потерпи...

Это было когда я приехал в Минск.  Ещё прошло совсем немного времени,  я находился в чужой стране,  хоть и в своём же народе.  Это было совершенно другое,  нежели переехать из города в город  в России.  Хотя координально разницы я не видел,  за исключением чистоты и порядка на улицах, добрых и улыбающихся, немного других людей.
У нас с Катериной уже родилась дочка  Аня,  ей было всего годик,  а может даже меньше.
В это время у меня не было работы, мы снимали квартиру,  и денег не хватало ни на что.  Мы экономили на всём.  Это часто приводило меня в уныние и ропот.
Дом в котором мы жили,  где мы снимали квартиру, был кирпичный, красный.  Я часто смотрел на эти красные обожженные кирпичи, и  почему-то мне казалось,  что кирпичных домов уже давно не строят,  а этот казался не совсем уже и старым.
Работу я искал по объявлению,  часто проверяя интернет.  Но подходящей работы всё время не находилось.  Либо платили очень мало,  либо совершенно не  подходил график.
Я уже перепробовал всё,  и оставалось только ждать.  Ждать - это то,  что у меня получалось очень плохо.  Смирение и вера в Бога,  несмотря на всё то,  что со мной произошло по дороге в Минск,  колебались жизненными обстоятельствами. Сильными колебаниями это было сложно назвать, скорее ропот, что не лучше.
На съемной квартире, в доме, который расположен на площади Казинца, в Минске, мы уже жили месяц. Конечно мы еще никого не знали из соседей.  Утешением во всем этом служило то, что рядом, буквально на площади, находился Храм святой благоверной Софии, княгини Слуцкой, прочитав житие которой, я очень её полюбил, и даже написал ей свой неканонический самобытный акафист часа за четыре, ночью.
Часто мы с Катей говорили о том, что Господь все устраивает лучшим образом, что тот язык, которым Он разговаривает с человеком, сразу, может быть человеку не понятен от того, что Господь знает всё, и всё делает во благо человека и в свое время. Это язык жизненных обстоятельств.
Понимая это,  мой разум всё-равно  блудил,   переходя на ропот.   И вот однажды,  когда мы разговорились об этом,  Катя мне спокойно сказала: " Терпи.  Сколько Господь терпел тебя, теперь и ты потерпи".
На эти слова мой ропот только нарастал и я ответил: " Я-то терплю,  а что я буду есть?", - и, показывая на красный кирпич стены,  продолжил: " Буду грызть вот эти кирпичи?"
Не успела моя пылкая речь закончится, как в дверь постучали.  Катя открыла дверь, я пошёл за ней,  и на пороге появилась соседка, в руках  у которой была тарелка, полная блинов.  Оказалось  вот именно сейчас,  наши соседи решили с нами познакомиться.   И это был ответ Бога, молниеносный,   на мою вспыльчивую речь о том,   что мне нечего будет кушать...
Соседка конечно же не знала путей Божьих,  Господь вразумил её познакомиться с соседями, приготовив блины. И в тот самый момент, когда  нужно было донести до меня этим Божьим языком обстоятельств,  Господь незамедлительно донёс  прямо в самое  моё сердце,  от чего от изумления,  пройдя через разум,   всё это осмысленное, моментально слезой вылилось через моё сердце. Я устыдился сказанных в своём ропоте слов. Господь показал, что всё знает, все помнит, обо всем заботится, только доверь Ему всю свою душу, не сомневайся, будь с Богом и Господь будет с тобой.

Был без работы, было плохо,
Алчба и ропот нас стяжал,
Терпения запас был мал,
«Зачем уехал я с Востока?»,-
Жене всё время повторял…

Она молилась очень слёзно,
Всё в сердце скомкалось давно,
Но видно, так нам суждено,
Безрадостной зимой морозной,
И согревало лишь одно…

Надежда на Господню милость,
На лучик светлый в поздний час,
И чтоб светильник не погас,
Чтоб вера в сердце засветилась,
Но въелся червь – «Не помнит нас»…

И возроптал своей супруге:
«Что делать нам? Как дальше жить?
Как нам молиться и просить?
Что кушать, пить, протянем руки?»
Не возроптать – не согрешить…

«Терпеть» – она мне отвечала,
«Я и сама ропщу подчас,
Но Бог и Сам так терпит нас,
Как, если знали, стыдно б стало»…
Так и роптал я каждый раз…

И вот, однажды, ей ответил:
«Терплю, вон, по стене стучи,
Погрызть мне эти кирпичи,
И быть потом довольным этим?
А голос мой почти кричит…

Лишь стихла горечь гневных слов,
В дверь постучали, я, убогий,
Открыл,… соседка на пороге
С тарелкой, полною блинов…

04.10.2010

После этого случая, я уже стал говорить так: " Да хоть дворником,  лишь бы копейка какая была дома..."
Эти же слова мне напомнил игумен Серафим  со Спасо-Преображенского монастыря,  что находится недалеко  от Бреста,  когда мы с Катей паломниками поехали туда.  Успев на вечернюю службу,   мы дождались конца службы,  и я скорее поспешил встретить игумена на улице,  пока он шёл в сторону  келии.  На удивление,  в этот раз не было других паломников, которые обычно шли к нему со своими вопросами и проблемами,  поэтому я спешил,    догнал его сзади,  и громко сказал: "Батюшка, батюшка!  Я хотел бы спросить вас по поводу своей работы"...  Но я не успел договорить,  батюшка обернулся и, глядя мне в глаза,  сразу ответил: " Да хоть дворником,  лишь бы копейка какая была в доме".  Вот тут я и  вспомнил свои слова, сказанные  в Минске, дома, в момент осмысления своего ропота.
Мы не знаем, что думает Бог и как Он думает, потому что мы люди. Мы хотим для себя земного, а Господь хочет спасти наши бессмертные души. Требуется вера, чтобы осознать это, с надеждой всё отдать в Руки Божьи, и знать, точно знать, что никто более не проявит к тебе большей любви, чем Бог.