Хирург-трансвестит и первая пациентка

Он вошёл в городскую поликлинику и зашагал по коридору, не обращая ни на кого внимания, но чувствуя на себе, как ему казалось, испытывающие взгляды больных, сидящих на стульях вдоль стен, и уверенно распахнул дверь кабинета №1. Сегодня он был принят на работу хирургом по совместительству, продолжая работать врачом скорой помощи – сутки через двое. Накануне пришлось пережить беспокойное дежурство с кратковременным ночным сном.

В эти 90-е, когда не хватало денег: их не платили или платили мало, приходилось выживать, и никому не казалось странным, что психиатр работал хирургом, а его знакомый хирург устроился разделывать мясо в магазине, чтобы обеспечить семью, другой врач-специалист мотался в Турцию и приторговывал шмотками по тем же причинам. Хаос порождал абсурд.

В кабинете хирурга место слева у окна занято не было. Справа напротив сидела молодя медсестра: крупная, светловолосая, круглолицая. Он был уверен: в детстве она вдоволь попила молока и поела фруктов. «Дочь ставропольского казака», – первое что пришло ему в голову.
 – Вы из Ставропольского края?
– Откуда вы знаете? – удивилась неожиданному вопросу казачка.
«Она на стуле сидите как на коне», – подумал он, и посмотрев ей в глаза, уверенно добавил с теми проникновенными интонациями, которые его ещё никогда не подводили. 
– Только в Ставрополе бывают такие симпатичные девушки.

Она, отреагировав на последнюю фразу, с удовольствием заулыбалась. Новоявленный хирург про себя отметил: «Пошляк. Впрочем, старый проверенный опыт говорения комплементов сработал, – хорошее начало». Окинул взглядом кабинет: обшарпанные стены, допотопный стол, видавший виды и ещё не таких незадачливых хирургов и хирургинь, просиженный деревянный стул и замазанное белой краской до половины окно, выходящее на улицу, рядом с врачебным столом.

– Вы наш новый доктор, – медсестра встала и оказалась одного роста с новоиспеченным хирургом (психиатром), который в свои сорок пять лет уже успел частично облысеть и как будто стал меньше ростом рядом с улыбающейся дородной казачкой.

– В шкафу соседней процедурной мы приготовили для вас халат, – и после некоторой паузы со смущением она добавила, – только он… женский.

Так буднично городская поликлиника приняла в свои ряды нового хирурга-трансвестита.

Сегодня он был непривычно возбуждён, получив письмо от своего однокашника Сергея Андреевича Воликова. После окончания Военно-медицинской академии в 1978 году они периодически переписывались. Успел прочитать за завтраком написанное, и ему хотелось поскорее остаться одному, чтобы привести свои мысли в порядок. Этому порядку мешали воликовские парадоксы. Противоречия соавтора выбивали из колеи своей неожиданностью, удивляли, вызывали чувство приятной зависти и закономерного соперничества.

Чтобы отвлечься, он обратился к медсестре: «Что ж начнём. Приглашайте, кто там первый». В кабинет, осторожно закрыв за собой дверь, вошла женщина среднего возраста в брючном костюме и приятным лицом начальницы средней руки. Она неуверенно осмотревшись обратилась к хирургу-психиатру.
– Доктор, у меня… – левая её рука начала подниматься к груди.
– Что-то с Вашей шикарной грудью? – отреагировал на её едва заметную жестикуляцию хирург в женском халате. Он работал на опережение.
– Вы меня заставляете краснеть, – закончила начатую фразу женщина. И он увидел, как щеки её покрылись румянцем, и она напряглась.
– Валентина Александровна (прочитал он в карточке), Вы у нас в командировке? – продолжал отгадывать врач, не давая возможности пациентке сосредоточиться на тех подготовленных заранее фразах, которые она прокручивала в голове перед тем, как зайти в кабинет хирурга. Её лицо показалось ему незнакомым, а амбулаторная карта состояла из нескольких листков, что подтверждало его предположение. В ответ на неуместный и неожиданный вопрос женщина непроизвольно кивнула головой и ещё больше покраснела.

Реагируя на её смущение новоявленного хирурга понесло.
– На левой груди у вас какое-то уплотнение. Не так ли? (она почти незаметно кивнула головой). Вы обеспокоены этим? (она непроизвольно моргнула). Перед тем как нас посетить, вы плохо спали ночью? (снова еле заметное утвердительное покачивание головы). Тогда как обычно Вы засыпаете и спите хорошо: стоит вам только сосредоточиться на расслаблении, и вы сразу погружаетесь в сон. Хороший сон всегда приятен. Расслабьтесь, – Вы же пришли за помощью.
– Да, – тихо произнесла она.
– Вы не сразу решили обратиться к врачу, но наконец решились довериться врачу-специалисту.
– Да, – повторила она, но уже с той самой интонацией, которая должна была насторожить психиатра (через черточку) хирурга.
Однако он, всё ещё находясь под впечатлением полученного письма Воликова, и думая о нём, не придал значение её застывшему удивлению на лице, её концентрации на его вопросах, фиксации на его голосе, её, уже подсознательной, готовности с ним согласиться, и совершенно не следил за своей речью, просто заученно монотонно сотрясая воздух словами наработанными годами. «Интересно, что имел введу Воликов, когда подписался словом «Ноликов»?» – пронеслось у него в голове.
– Раздевайтесь, – властно наконец произнёс хирург-трансвестит, встал из-за стола и отвернулся к окну.

Мысли письма соавтора не давали покоя. Они гипнотизировали, отвлекали, всё внешнее уходило на второй план, было неинтересно и маловажно. Внезапно его отвлек голос, выглядывающей из смежной процедурной, медсестры-казачки:
– Что вы делаете?
Повернувшись он увидел: перед ним стояла его первая пациентка с обнаженным торсом, с застывшим лицом, и, какими-то заученными до автоматизма плавными движениями, снимала брюки.
«Нет, – понял он, – сегодня не удастся разгадать ни одного из парадоксов Воликова, –мешают! Угораздило меня согласиться на работу хирургом по совместительству».

Сейчас, когда он рассматривал свою трудовую книжку, он вспомнил, что в течение двух месяцев в конце лета 1997 года трудился хирургом в городской поликлинике Мирного: исключал или подтверждал острую хирургическую патологию; диагностировал переломы, накладывал гипс; снова, как в начале своей врачебной практики, будучи начальником медицинского пункта одной из войсковых частей, осуществлял амбулаторную хирургическую помощь, но уже гражданскому контингенту города. В это время от него, как и когда-то в лейтенантские годы, постоянно пахло спиртом, йодом и дёгтем мази Вишневского.