Беглянка. Часть восемнадцатая. Медвежья охота

Часть  восемнадцатая. Медвежья охота.

           Утро выдалось сухим и трескучим. Невидимая белая дымка висела между деревьями и на полянах; всё лесное пространство казалось безжизненным. Не слышны были обычные лесные звуки; вокруг стоит только загадочная  морозная тишина с редкими потрескиваниями деревьев, внутренней напряженностью и ожиданием восхода  зимнего солнца.
       Охотники возбуждённо завершали свои сборы, ещё раз проверяли оружие и  снаряжение. Мелеха напомнил всем, чтобы снегоступы брали с частым переплетом  основания, так как снег рыхлый и морозный, налипать не будет. Снегоступов хватило всем, они были на заимке в большом количестве: Мелеха и Баженко занимались их изготовлением и продажей, а часть хранили на заимке; здесь же сушили заготовки из черемухи, рябины, лыко, конопляные веревки. Снегоступы у Мелехи большей частью  были одного размера: пять вершков шириной и десять вершков длинной, в виде   «медвежьей лапы» и состояли из овального деревянного обода, согнутого из черемухи или рябины, с внутренними переплетениями из ремней и веревок. Крепились они к обуви кожаными ремнями.   
        Молчан с плохо скрываемым любопытством присматривался к Мелехе и его друзьям, а потом осторожно начал расспрашивать о настроении, интересоваться, как всем спалось перед охотой.  Услышав в ответ, что всё хорошо, замолчал и  замкнулся в себе.
        Вскоре приготовления были завершены и охотники неспешно отправились от заимки следом за Молчаном вдоль по ручью. Яркие зимние солнечные лучи не грели, но оживили окружающий лес и заметно повлияли на друзей. Мелеха шёл замыкающим,  держа рядом на поводке присмиревшего Волчка, который проник общим настроем. За пятьдесят сажен до берлоги Молчан, как и просил его Мелеха, остановился и подал знак. Мелеха, передав поводок собаки Дорохе, пошел с Молчаном осматривать берлогу. 
         Осторожно подойдя к берлоге на семь - десять сажен, Мелеха остановил Молчана, расспросил его о возможных изменениях, которые могли произойти, после чего не доходя до берлоги восемь - десять шагов, тихо обошел по кругу,  мысленно расставляя номера охотников. Внимательно осмотрелся, сделал оценку расположения берлоги, наличия окружающих зарослей леса, валежника, сугробов, отметил общую глубину снега.   
           Чело, основной выход из берлоги, было обращено на небольшую ровную, без валежника, заснеженную  полянку, на которой, по замыслу Мелехи, должна была произойти схватка. Признаков второго выхода при осмотре Мелеха не обнаружил, но  зная повадки и образ жизни царя лесов и зверей предположил, что второй выход может быть и определил примерное его место. Он отметил наличие «куржака» -  изморози с желтоватым оттенком, образовавшейся от дыхания медведя на снегу,  нижних ветвей кустов и деревьев, на том же месте, когда нашёл берлогу и удовлетворено кивнул головой. 
        Они вместе вернулись к оставшейся группе и Мелеха, схематично нарисовав  позиции и распределив по ним охотников, в зависимости от их подготовки и оружия, запретил номерам подходить к берлоге ближе, чем на пять сажен.
Затем он, не принимая возражений, определил окладчиком Баженко, который с противоположной от поляны и чела стороны должен подойти к берлоге и по сигналу  поднимать зверя. Тихомир с ружьем и Дорошка, с рогатиной и Волчком, будут подстраховывать Мелеху и Молчана; Молчан будет контролировать возможный второй  выход из берлоги, а Мелеха - встречать хозяина берлоги у чела.   
      Молчан попросил Мелеху поменяться с ним номерами, говоря о том, что ему хотелось бы самому впервые сразиться со зверем. Мелеха подумав, согласился.   
Охотники двинулись за Мелехой и, не доходя пять сажен до берлоги, заняли свои  номера, а Баженко сделал круг и встал с противоположной стороны от чела в ожидании сигнала.
          Выбирая у берлоги места, Мелеха принял во внимание их положение  относительно солнца, яркий свет которого отражался от снежного покрова и слепил глаза.
           Мелеха осторожно, подойдя почти вплотную к берлоге и внимательно  вслушиваясь в тишину, протоптал снегоступами две плотные тропки для зверя: одну от чела в сторону полянки, где сбоку занял свою позицию Молчан; второю - от другого возможного второго выхода из берлоги, не доходя до своего места.        Протоптанные тропки всегда привлекали зверя и,первоначально, быстро выскакивая  из берлоги, он невольно устремлялся на протоптанную тропку и этим подставлял охотнику свой бок для выстрела или давал время для подготовки рогатины к встрече с ним. Кроме того уменьшался риск охотника быть внезапно сбитым медведем с ног.
         Всё было готово к схватке. Мелеха подал сигнал Баженко и тот, не мешкая, двинулся в их сторону. Тишина и напряжение захватили всех. Только звуки тяжёлого дыхания Баженко да хруст снега под снегоступами неотвратимо надвигались на берлогу и охотников. Баженко выглядел весьма сосредоточенным и комичным, вызывал невольные улыбки на лицах охотников. В правой руке он напряженно держал свою рогатину, опираясь ей на снег, а во второй руке у него была молодая ель, которую  он держался за макушку и упирался комлем в снег; снегоступы проваливались под тяжестью его молодого упитанного тела.
Баженко вплотную подошел к берлоге и свистнул. Подождав и не уловив никакого заметного движения, он взял ель за комель, через  отверстие  сверху  засунул её в берлогу и энергично начал шарить, наклоняя  под всевозможными углами. И внезапно испуганно заорал, медведь в берлоге схватил ель и потащил её к себе вместе с Баженко, тот бросил ель и ухватился за рогатину двумя руками. 
Всё произошло быстро и неожиданно. Волчок сорвался от Дорошки и кинулся  навстречу снежному вихрю, взметнувшемуся от берлоги в направлении Мелехи. В последний момент Мелеха уловил летевший на него вихрь и ощетинился рогатиной, но Волчок на долю секунды опередил его, сцепился со стервятником, преданно и самоотверженно бросая свою жизнь и молодое сильное собачье тело на защиту   хозяина. Мелеха кинулся на помощь своему любимцу, без замаха, тычком, мощно ткнул рогатиной, попал. Медведь отчаянно зарычал и кинулся в сторону Молчана, сбил с ног, смял и навис над ним. Молчан истошно заорал, пытаясь выбраться из-под зверя.  Оружейный выстрел Тихомира остановил зверя только на мгновение, и он вновь начал терзать Молчана. Мелеха подскочил к окровавленным бойцам: человеку и зверю, и своей рогатиной завершил их спор. Всё произошло очень быстро. Дорошка, выпустивший Волчка из рук, наблюдал смертельную схватку медведя за свою жизнь и его неожиданную и стремительную атаку из берлоги. Он отметил самопожертвование Волчка, кинувшегося на защиту Мелехи; стремительные действия Мелехи, бросившегося следом за хищником на спасение Молчана и добившего зверя; хладнокровного  Тихомира, успевшего в доли секунды выстрелить и поразить медведя, не боясь  попасть в Молчуна; Баженко, отчаянно бежавшего за хищником, отвлекая его на себя от Мелехи.
Наступила тишина, в которой слышались редкие вздохи Молчана и Мелехи,  поскуливание Волчка. Все кинулись к месту схватки, с одного бока перевернули  зверя, осмотрели сначала Молчана: шапка лежала на снегу, вся голова, лицо и шея  представляли кровавое месиво с длинными, глубокими мясными полосами, руки в плечах были неестественно вывернутые, грудь тяжело вздымалась и слышались   редкие сиплые звуки. Мелеха лежал поодаль поперек Молчана, и стопа его правой  ноги была неестественно вывернута. Мелеха попытался подняться на ноги, но сразу не смог; попросил обтереть и присыпать раны Молчана снегом, чтобы остановить кровь, а сам с помощью Баженко  добрался до Волчка, сначала присел, а потом лёг рядом с ним, осмотрел и прощупал его. Волчок тихо поскуливал и смущено прятал  глаза, как бы извиняясь перед Мелехой.   
       - Ну что Волчок, не удачный сегодня у нас с тобой день? Спасибо тебе. Все будет хорошо.
В этот момент послышался треск веток и характерные звуки снегоступов в морозном лесу; на поляну торопливо вышли два мужика в овчинных нагольных полушубках, вооруженные саблями и пистолями, отрывисто дыша от быстрой  длительной ходьбы. Тихомир сразу узнал и приветствовал губного целовальника Жданку и ярыжку, одного из его помощников, Торопку.
       Жданка быстро все оценил и бросился в сторону Мелехи и БаженкО. Увидел, что Мелеха жив, успокоился.
Через некоторое время все сгрудились у туши медведя и лежащих рядом  на лапнике Мелехи и Молчана. Мелеха отправил Баженко рубить молодые ели и вязать волокуши, после чего повернувшись, склонился над Молчаном и начал осматривать раны, которые продолжали слегка кровоточить, прощупывать его безжизненные руки. Тело Молчана охватила мелкая дрожь. Но, через некоторое время  он с усилием поднял слипшиеся от крови веки, туманным взглядом осмотрел окружающих и, знаком попросив Мелеху наклониться к нему ниже, с усмешкой прошептал:
       -  Везучий ты, Мелеха. Видишь, как получилось, хотел тебе смерти, а наказал сам себя.
Краткий  сбивчивый рассказ Молчана о его жизни, разрушенной семье, погибших братьях и родственниках, о задуманной  мести, которую только   случайность не позволила довести до логического завершения, удивил Мелеху и озадачил. Он внимательно смотрел на Молчана и вспоминал паренька из той памятной ночи, когда он, чуть было, не потерял Голубу. Как же доверчиво он отнесся к Молчану?! Как мог так опрометчиво подвергать опасности свою Голубу и семью?! 
Через некоторое время слабеющий голос Молчана затих и теперь уже навсегда. Охотники скинули шапки, перекрестились, глядя на Молчана.
Губной целовальник Жданка, слушал рассказ Молчана, задумчиво кивал головой, как бы подтверждая его слова. Потом  перекрестился  со всеми и  неожиданно  произнес:
- Слава Богу, поспел, не допустил  греха.  Пойду,  Мелешка, посмотрю, что там, в берлоге, случилось.
Все  охотники  следом за ним  направились к берлоге, подчистили снег, по очереди заглядывали в чело и качали головой:  большая часть его была забита пеньками и палками, что, вероятно,  заставило  зверя  покинуть берлогу  из  другого выхода.
     Подошел Баженко с молодыми елями, из которых соорудили пару волокуш. Собирались, укладывались и шли долго; 
к вечеру, с трудом, но  добрались  до   заимки. 
Голуба  с  волнением ждала  губного целовальника Жданка, который   перед отъездом  обещал  по возвращению с  Порошинской заимки сразу же заехать к ней и  все рассказать. 
            -Сегодня он обязательно должен будет вернуться, - подумала Голуба,  приглаживая  густые белые завитушки на голове дочки  Любавы, которая  уловила  запах  любимого пирога и  нетерпеливо крутилась перед матерью, пытаясь вырваться и убежать; Соболка с утра затопила баню, а теперь хлопотала у печи, по избе  потянуло запахом рыбных пирогов.   
Внезапно в комнату заглянул Охотка, крикнул:
     -Тятя! Тятя, приехал!
     Любава вырвалась из рук матери к оконцу, а Охотка, схватив шубенку и шапку, бросился из избы во двор.
       Голуба сидела на прежнем месте и, закрыв глаза, улыбалась, думая о чем-то своем, женском; мелкие слезинки катились по щекам, не встречая на пути никаких преград, соединились на подбородке и крупными каплями падали ей на грудь. Она встрепенулась, вытерла лицо, глаза и в чем была, выскочила на морозный двор к  Мелехе, которого, поддерживая с обеих сторон под руки, сопровождали Жданка  и Торопка.
        Вечером, умиротворенные, распаренные после бани Мелеха и Голуба, вели неторопливый разговор о последних событиях, случившихся в их жизни: Голуба   расспрашивала о заимке, охоте и Молчане; Мелеха, с  явной неохотой, избегая подробностей, рассказывал историю семьи Молчана, жизни и гибели братьев, уничтожение их разбойной ватаги, о детях Молчана.
      Голуба  слушала  спокойный голос Мелехи, прикрыв глаза и положив свою руку ему на грудь, все плотнее и плотнее  прижималась к своему любимому и желанному  мужу. Мелеха почувствовал её, замолчал, повернулся к Голубе и погладил своей шершавой ладонью по спине, шее и легонько прикоснулся губами к её лбу и её губам. Голуба задохнулась, потянулась к нему всем своим телом, дрожа от его ласки  и своей страсти.