АСЯ

Эта женщина привлекла мое внимание своей необычностью. Я не могла оторвать глаз, хотя так пристально разглядывать незнакомого человека неудобно.

Она сидит на скамейке с книгой в руках. Спина прямая, но совсем не создается впечатления, что кол проглотила. Наоборот, такая естественность в этой прямой спине, такая правильность, что непроизвольно пытаешься сразу выпрямить свою.

Высокая шея. Склоненная голова. Легкие завитки шаловливыми пушинками выбились из тяжелого узла волос. Один, самый смелый, скользнул по шее, подчеркивая ее стройность, другой ласково щекочет щеку. Женщина привычным движением заправляет шалуна за ухо, привлекая к нему внимание. Вернее, сразу замечаешь сережку, своим изяществом похожую на морозный узор.

Брови чуть сдвинуты, наверное, в книге, которую читает женщина, напряженный момент. Длинные ресницы отбрасывают тень. Ни капли косметики. Или она так искусно нанесена, что ее не замечаешь.

Почувствовав взгляд, она оторвалась от книги. Я не успела отвернуться. Огромные серо-голубые глаза с таким теплом смотрели на меня. Я растерялась и улыбнулась в ответ. Завязался разговор, о книге, о погоде, о жизни.

Её имя невероятно подходило ей. Ася. Анастасия. Удивительный голос, неожиданный для ее хрупкости. Низкий, с бархатной хрипотцой он завораживал, хотелось слушать ещё и ещё. Ухоженные руки, нежный маникюр на длинных пальцах. Забавное движение, словно она большим пальцем проверяет наличие кольца на безымянном, там, где обычно носят обручальное.

Я честно призналась, что не могу оторвать от нее взгляд. Ася весело рассмеялась и легко разрешила смотреть. Она явно решила, что меня поразил ее наряд. С гордостью в голосе рассказала, что шьет себе сама. И придумывает фасон тоже. Гордиться есть чем. Невесомое облако юбки подчеркивала строгая блузка-жакет, в вырезе которой бушевала легкость шарфа.

Доверительно наклонившись ко мне, Ася со смешком сообщила, что и в ее возрасте хочется девчачьей беззаботности в нарядах. Только тут я осознаю, что Ася далеко не молода. Вот только не замечаешь этого в ней. Конечно, есть морщины, и длинная шея прячет свой возраст в нежности шарфа. Да и волосы, они не окрашены в светлый тон, они седые. Хотя я допускаю и тут некую магию Аси, седые волосы отливают серебром.

Анастасия — интересный собеседник. Её рассказы полны тонкого юмора и остро подмеченных деталей. Во время разговора она жестами словно подчеркивает важность момента.

Время пролетело незаметно. Асе надо было уходить. Мы попрощались, не загадывая новых встреч. Я смотрела ей в след и думала. Вот это называется красивая старость. Все ещё стройные ноги, играющие с широким подолом юбки. Прямая спина. Асе почти 70, и она умеет красиво встречать свою зрелость. Не могу написать старость. Ася и старость — понятия несовместимые.

Я часто вспоминаю ее, иногда встречаемся, тепло здороваемся, перебрасываясь парой фраз. Я чувствую, как она держит свои границы, и не рвусь их нарушать. Каждый раз, вспомнив или увидев Асю, я непроизвольно стараюсь выпрямить спину.

*******************

А потом Ася пропала. Её не было ни на аллейке, ни на тенистом бульваре. Мне не хватало наших встреч. Порой мелькала мысль о ее возрасте и становилось грустно.

Снова я столкнулась с Асей совсем неожиданно через пару лет.

Есть в Московском районе Санкт-Петербурга Воскресенский Новодевичий женский монастырь. Я открыла для себя это место, когда на меня навалились жизненные проблемы. Мне хотелось уединения и спокойствия. Как всегда, господин Случай привел меня в нужное место.

Когда я пришла впервые, меня поразило буйство лета, спокойствие и пение птиц. Все утопало в зелени и цветах. И тишина. Идеальное место для отдыха от суеты большого города. Нет туристического ажиотажа.

Рядом кладбище. Можно навестить Некрасова, Тютчева, Врубеля. Отчего-то кладбища меня не пугают. Я бродила от могилы к могиле. И в то же время успокаивала скачущие мысли в голове и плачущую душу. Долго вглядывалась в лицо статуи Христа на могиле Вершининой.

Уже уходя, захотела зайти в церковную лавку, посмотреть на иконы и может даже купить с ликом Святой Ирины. Продавщицей в этой лавке была милая старушка. Мы хорошо побеседовали, и по её совету я решила наведаться в трапезную. Нервы мои успокоились, а желудок вспомнил, что кроме чашки чая в нем с утра ничего не было.

Густой запах пирогов встретил меня на пороге. Слюни сами по себе наполнили рот. Я рассматривала меню, прикидывая, на что мне хватит денег, когда почувствовала взгляд. Оглянулась и увидела Асю. Её чудесные волосы были убраны под черный платок с вырезом для лица. Глаза стали словно ещё больше.

— Ася?!
— Здравствуй, Ирина, — знакомый, чуть хрипловатый бархатный голос звучал ласково и спокойно.
— Ася, что Вы тут делаете? Ой, простите! Что произошло, почему Вы тут?

Ася жестом пригласила меня присесть к столу, налила чаю и поставила тарелку с кулебякой. И села рядом. В трапезной было пусто, и мы смогли поговорить.

Так получилось, что жизнь Аси сделала крутой поворот. Человек, которого она любила больше жизни, ушел в иной мир. Она потеряла точку опоры. И даже стала попивать от горечи и тоски. Жизнь потеряла смысл. Однажды поутру она, посмотрев в зеркало, испугалась, куда катится. Ей стало стыдно, словно она предавала память о своей любви. Приведя себя в порядок, пошла гулять. Ноги сами привели её в монастырь. Так же, как и я, гуляя по кладбищу, любуясь цветами, Ася поняла: в этой жизни у нее никого не осталось — детей не дал Бог, друзья либо ушли, либо болели и были уже не рады встречам. Одиночество загоняло её в тупик.
Тут, на территории монастыря, Ася почувствовала - это то место, где она хотела бы прожить отпущенное ей время. В размеренной тишине и покое. Она много работает и молится. Часто ходит в детский хоспис, помочь бедным родителям, теряющим своего ребенка. Жизнь Аси наполнилась смыслом и нужностью.

— Это теперь мой дом. Дом, в котором я Дома, — с улыбкой сказала она.
— Не думайте, это не конец. Я много учусь, стала писать и рисовать. У нас есть интернет. Мы не оторваны от жизни. Вы знаете, статуя Христа - это место силы. Тут находят покой и наполняются энергией. Приходите, я буду рада Вас видеть.

Ася отошла от меня, пришли посетители. А я долго грела руки и душу о стакан горячего чая. Думала об этой удивительной женщине. Такая огромная сила была в ней, такая уверенность в правильности выбранного пути, в нужности ее дел. Думала о том, как испытания меняют человека. Как много путей, как трудно найти свой и сохранить чистоту и силу души.

Уходя, я тепло кивнула Асе на прощанье. Мы виделись ещё несколько раз. А однажды, когда снег укрыл землю своим белоснежным покрывалом, деревья украсились изморозью, ко мне в трапезной подошла монахиня. Она спросила, как меня зовут и кем я прихожусь Асе. Я назвалась. И мне передали конверт.

А потом проводили к месту последнего успокоения Анастасии. Тихие слезы бежали по щекам, превращаясь в ледышки. На простом деревянном кресте сидела синичка. И в моей голове прозвучал знакомый голос с хрипотцой: "Жизнь — это чудо, береги ее".

Дома я открыла конверт. Две милые сережки колкими снежинками скользнули мне в ладонь. И короткая записка: "Береги себя, не предавай себя, как бы ни было тяжело. И вспоминай меня".

Всегда, когда я иду навестить Асю, эти сережки украшают мои уши. И в театр их надеваю, и на выставки. Верю, что Ася видит через них то, что вижу я. Они навсегда соединили наши души. Они и память.