Про науку, религию и здравый смысл

                Про науку, религию и здравый смысл
                (Из субъективных заметок о ментальной войне)

     Ментальная война – это война идеологий. В традиционной военной науке значимость ментального фактора признавалась под термином «морального фактора». Осознание воином справедливости ведущейся им войны как бы удваивает силы. Наоборот, осознание несправедливости или бессмысленности войны разрушает волю и сознание. Но, всё-таки главными факторами войны традиционная классическая военная наука считала качество войск, качество их вооружения и качество командиров. К сожалению, политическое руководство Советского Союза не смогло в силу недостаточности своих знаний увидеть во второй половине ХХ – го века изменений значимости «морального фактора» в военно-стратегической области, не смогло осознать факта рождения новой формы военных действий. В самой идеологической работе с населением было допущено много ошибок, опять же, из-за недостатка знаний. Хотя формально этому виду работы придавалось огромное значение и среди  гражданского населения и в войсках. Андроповское «вынуждены действовать … способом проб и ошибок» фиксирует, между прочим, и нарастание провала Советского руководства с конца 50-х г.г. в духовной работе  с населением.
    «Моральный фактор» предполагает также  учитывать возможность проявления преданности  и  п р е д а т е л ь с т в а,  учёт  мирового  общественного  мнения, морально–психологическое состояние населения и другие его составляющие. У политического руководства современной России  недостаточно мужества, чтобы признать, что распад СССР явился итогом развязанной Западом во главе с США ментальной войны. И в настоящее время Запад продолжает ментальную войну против нас. И как и тогда он опирается и сейчас на предательские или объективно вредные (что стоят одни реформы: образования, здравоохранения, пенсионная?)   действия властно влиятельных социальных кругов внутри страны. Наш враг стремится создать в мировых СМИ неприглядный отталкивающий образ России, а некоторые СМИ внутри страны соучаствуют в этом деле, враг пытается запугать и противопоставить народы, проживающие на её территории. И великолепно пользуется тем фактом, что антикоммунизм, оказался эффективным инструментом в руках русофобов, а русофобия в целом инструментом борьбы не только против русских, но и против  всех народов России.
      Какие ошибки сыграли роковую роль в духовной работе советского руководства, хотя оно прекрасно понимало значимость идейного, духовного завоевания населения страны? Обратим наше внимание на две (реально их, конечно, больше): первая, недостаточный учёт в научной социальной теории многообразия открывающейся практики (марксистская социальная теория всё-таки в основном опирается на европейский опыт) и в связи с этим отрыв теории от практики, и вторая, подмена в те или иные периоды истории СССР идеологической (духовной) борьбы борьбой силовой. Ошибки взаимосвязаны между собой: обусловлены остротой классовой борьбы, сложностью возникающих задач, и ограниченностью времени в их восприятии.
      Подробнее остановимся на второй ошибке, но вначале обратимся к первой.  Большевики и Владимир Ленин в их числе очень надеялись, что антикапиталистическая революция, поднятая в России, будет подхвачена пролетариатом развитых капиталистических стран. Но революционные выступления пролетариата в Германии (Баварская Советская республика) и в Венгрии были жестоко подавлены. Даже в некоторых самых западных частях бывшей российской империи (Финляндия, Польша) установить советскую власть не удалось. Советской России пришлось ограничиться в основном моральной поддержкой рабочих стран Запада, выдвинувших лозунг: «Руки прочь от Советской России!».
      Парадокс: материальных условий для свержения капитализма на Западе было больше. А духовно к антикапиталистическим изменениям оказался более «подготовленным» Восток. Да, экономическая зрелость капитализма на Западе была более высокая, но и политически класс буржуа и его идеологи хорошо подготовились к схватке за власть, в том числе и благодаря тому, что неплохо изучили Маркса.
      Рабочему классу Запада не удалось предотвратить  первой бессмысленной мировой бойни (1 - й мировой войны), не удалось предотвратить превращения себя в пушечное мясо…  После 2 – й мировой войны и военного разгрома фашизма в ходе её в Европе  Запад во главе с США стал делать ставку не только на летальные, но и на ментальные средства  ослабления и разгрома своего основного противника, т.е. Советского Союза, «империю зла», по Рейгану. Этот период был назван периодом «холодной войны». Для Запада он закончился победой: разгромлен социалистический лагерь в Европе, распался Советский Союз. Югославию разгромили и ментально, и открытым применением летального оружия. Правда, мы надеемся, что эта победа в конечно итоге окажется  пирровой.
     Итак, политическому руководству Советского Союза не удалось выйти на необходимую для развития страны научную теорию, которая бы открыла перед страной перспективу, позволяла бы решить возникавшие проблемы, а не откладывать их решение на потом.
       Суть второй роковой ошибки, которая, по нашему мнению, имеет отношение к противостоянию в ментальных сражениях заключается в неправильной политике по отношению к религии (ни к религиозным организациям, ни к отдельным священнослужителям, участвовавшим в контрреволюционной деятельности), а к религии как социальному феномену. Да, это, правда, что религиозные организации и служители их в классовом обществе, как правило, выражают интересы господствующих классов, хотя религиозность возникла ещё в доклассовом обществе. Господствующие классы использовали и используют её (религию) в своих интересах. Между прочим, сейчас буржуазия с не меньшим успехом стремится использовать в своих интересах и науку, стремится подчинить её развитие своим классовым интересам. И успешность ментальной войны – одно из подтверждений этого.
      Собственно основоположники научного коммунизма какого-то  особого пролетарского отношения к религии, по нашему мнению, не успели выработать. В этом отношении они остановились на буржуазно-демократической позиции. И Ленин в своих официальных публичных выступлениях демонстрирует эту позицию: «Государству не должно быть дела до религии, религиозные общества не должны быть связаны с государственной властью. Всякий должен быть совершенно свободен, исповедовать какую угодно религию или не признавать никакой религии, т. е. быть атеистом…»
«Не должно быть никакой выдачи государственной церкви, никакой выдачи государственных сумм церковным и религиозным обществам, которые должны стать совершенно свободными, независимыми от власти союзами граждан-единомышленников.
Мы требуем полного отделения церкви от государства, чтобы бороться с религиозным туманом чисто идейным и только идейным оружием, нашей прессой, нашим словом.».
      К сожалению, и эта буржуазно-демократическая программа в советское время не всегда последовательно выдерживалась. И религиозная деятельность в Советском Союзе временами уходила в полуподполье.
     Но у К. Маркса, по нашему мнению, есть намёк подхода к религии с позиций трудящихся классов: «Религиозное убожество есть в одно и то же время выражение действительного убожества и ПРОТЕСТ против этого действительного убожества…».  Термины «религиозное убожество», «действительное убожество» аналогичны тертуллиановским: «абсурдно/нелепо». Трудящиеся (рабы, крепостные крестьяне и другие низы) таким образом протестовали («убого», «абсурдно», «нелепо»), т.е. как умели и как могли против абсурдных же условий в которых они находились. В христанской религии, как бы уточняет Маркс, за приспособленной господствующими классами  к духовному угнетению фантастикой необходимо видеть и читать завет трудящихся классов Древнего Рима всем последующим поколениям «труждающихся и обременённых. В религиозных учениях, видимо, необходимо видеть и призыв учиться разбираться с абсурдом. Кроме того надо учитывать, что народные религиозные воззрения никогда не совпадали в полной мере с теми, что им внушали официальные клирики. Обыденный опыт и здравый смысл, которого их нельзя был лишить, видоизменяли  в их сознании наставления клириков: «на Бога надейся, а сам не плошай», «годится – молится, не годится – горшки покрывать».
      Теперь мы и подходим к вероятному ответу на вопрос, почему именно рабочие и крестьяне России оказались готовы пойти за большевиками, а рабочие более развитого экономически Запада на антикапиталистическую революцию в массе своей не пошли. Идейные (в нравственно-моральном аспекте) воззрения наиболее активной части трудящихся классов (рабочих и крестьян)* предреволюционной России, и идеи большевиков (особенно жертвенная этика революционеров – подпольщиков) оказались довольно близки, хотя, конечно, полностью  и не совпадали.
      А в Европе воцарился дух капитализма тот самый, о котором писал Макс Вебер. В России же в сознании народном спорадически сохранился дух коллективизма, дух общины, дух «первобытного  коммунизма». Он проявлял себя и на Западе в тот момент, когда там шли буржуазные революции (диггеры, бабувисты, парижские коммунары ), но буржуазия, закрепив свою власть, этот дух научилась усмирять, а свой дух (дух капитализма) всячески лелеять. Революцию в России должна была возглавить буржуазия, но она политически была слаба и сделать этого не смогла. Буржуазную революцию в России возглавили большевики в конечном итоге, то есть россиийские «диггеры», «бабувисты», «парижские коммунары» в одном лице. Примерно тоже самое произошло и в Китае. Но китайские коммунисты у себя пока не допустили повторения истории с тайпинским государством.
     Часто «коммунизм/социализм» стараются представить в качестве фантастической выдумки К. Маркса и его последователей, но это не так. Коммунизм был первой формой общественного устройства, которая позволила человеку вырваться из животного состояния. Простое общество было обществом «первобытного коммунизма». В сложном классовом  обществе этот «социализм/коммунизм» сохраняется в виде фрагментов, демонстрирующих местами и временами социальную солидарность, социальную справедливость, равноправие членов социума. Эти фрагменты господствующие классы не могут выбросить абсолютно, потому что они сами ими пользуются. К этим фрагментам, видимо, можно отнести: проявления самоотверженности (у народов, ведущих справедливую войну), нормальные социальные отношения в семье, некоторые трудовые и иные коллективы, соседские общины, феномен социального государства и т.п. Где-то этих фрагментов больше, где-то меньше. В кризисные периоды социума количество этих фрагментов может увеличиваться.  Изучение этих феноменов и отношений также важно, как и изучение марксистской теории социализма/коммунизма или реального гуманизма,  для утверждения идей социальной справедливости на всей планете, для того, чтобы, наконец, отойти от обрыва, за которым цифровые концлагеря или  самоуничтожение человеческой цивилизации. 
    Полагаем, что китайским коммунистам, возможно, вьетнамским, кубинским удалось учесть в какой-то степени трагический опыт Советского Союза. Перед трудящимися России стоит задача: вернуть России  дух справедливости, дух коллективизма, и её развитию научную основу.  Это очень и очень трудно, но не невозможно.
* На более высокий уровень нравственности трудящихся классов указывал Лев Толстой.