Меланхолик

Почему? – помыслил некто (безымянный), разлепив гноистые мягкие веки, измятые сухостью подушки, вновь обнаружив себя, достаточно ожидаемо, внутри жилого параллелепипеда на верхнем подчердачном этаже. Конура чуть тронута тлением мужского одиночества.

Безнадежно-прямоугольное окно транслирует плазменно-четкую картинку (если только в передачу не вторгаются Искажения): разбухшие айсберги поверх сочного бирюзового фаянса неба, еще – терпко-мочевой, красноватый солнечный свет.

Так почему же? При том, что Леонардо да Винчи советовал прилежно изучать запутанные фьорды, прорезающие материки и полуострова стенной рыжей плесени, и он с глубокого детства неумеренно пожирал созерцанием – и эти богатейшие грибковые гравюры, и шизофренически повторяющийся, будто темные воды басовых звуков, орнамент малахитовых обоев, равно и географию речных бассейнов асфальтных трещин – так почему же он не Леонардо? ведь его лучшие сны, а сны – наиболее высокосортное из того, что происходит в его существовании, – сотворены были именно в Леонардовом освещении и колорите зловещего золота.

И вот только что имело место дебютное для него, доселе небывалое сновидение, можно даже сказать, визион, в котором он – Покойник. В неотвратимо близком будущем или уже состоявшийся. Мучительно полузнакомый – то ли санаторий, то ли больница, печальные беседы с врачами, томительные расчеты сроков. Знать, что ты неотменимо – нет, не болен, но мертв – суровый опыт.

Не мнишь ли ты, впрочем, что серые жабы на угольно-черном покрывале, непреходящее уныние и грязная бездеятельность – это и есть настоящее гниение? нет, подлинное гниение и разложение надо заслужить.

Алкоголично-целеустремленные хождения незавершенного пробуждения; яйцевидные лампы, льющие неуверенно-жидкое электричество в каждой комнате, несмотря на полдень субботы. Безликое лицо в зеркале. Нездоровая натяженность барабанных перепонок; боль. Он сладострастно, гибкой красной ручкой, извлекает из вулканических пучин ушных колодцев серу (жаркий блестящий воск).

Некоторое время спустя. Ртутное колыхание лепестков газового цветка на плите. Прусак-отшельник, жирный, точно всадник в пластинчатом железе, окаймленный, в стремительном своем беге, аурой мелькающих удлиненных крючковатых лапок; он обращается к этому Всаднику, как и подобает, по-немецки (mein Herr). 

Два часа проползло, он вновь укладывается спать; обматывается какими-то тряпками, вроде мумии. Он хочет, чтобы ему приснилась изящная, как легкий черный дирижер, святая Иоанна – гермафродит, размахивающий знаменем Монархии (картина художника Леневё): огненно-белое двухвостое полотнище, обильно усыпанное металлическими звездами-трилистниками.

Обоих родителей, одного за другим, он свел в могилу, а в молодости однажды возложил хулу на Духа Святаго.


Рецензии
Я Саша.
Меланхолик - благороднее любых сангвиников, холериков, флегматиков, вместе взятых. Я, однако - вот о чём. Мне чрезвычайно не понравилась ваша фраза в вашей недавней рецензии, фраза такая: "Ведь всегда будут мужчины, с которыми женщины не хотят общаться "по любви" - неуспешные, некрасивые, малоденежные и т.п". Да что вы знаете о женщинах и мужчинах?! Впрочем, в утешение вам - и, к примеру, Василий Аксёнов мало что о них знал. Например, он написал ("Остров Крым"):
.............
"Сразу в черноморской тишине взорвался заряд потусторонних звуков, говор странной толпы, крики чуждых птиц, налетающий посвист морозного ветра, отдаленный рев грубых моторов, какой-то лязг, стук пневмомолотка, какая-то дурацкая музыка – все это было чуждым, постылым и далеким, и это была земля его предков, коммунистическая Россия, и не было в мире для Андрея Лучникова ничего роднее.

Всю эту мешанину звуков электропилой прорезал кликушеский бабий голос:

– Молитесь, родные мои, молитесь, сладкие мои! Нет у Вас храма, в угол встаньте и молитесь. Святого образа нет у вас, на небо молитесь! Нету лучшей иконы, чем небо!

Прошлой зимой в Лондоне Лучников ни с того ни с сего купил место в дешевом круизе «Магнолия» и прилетел в Союз. Никому из московских друзей звонить не стал, путешествовал с группой западных мещан по старым городам – Владимир, Суздаль, Ростов-Великий, Ярославль, и не пожалел: «Интурист» англичанами занимался из рук вон плохо, часами мариновал на вокзалах, засовывал в общие вагоны, кормили частенько в обычных столовках – вряд ли когда-нибудь Лучников столь близко приближался к советской реальности.

Эту запись он сделал случайно. Гулял вокруг Успенского собора во Владимире и там услышал кликушу. В парке возле собора красовались аляповатые павильоны, раскрашенные жуткими красками – место увеселения детворы, кажется, шли школьные каникулы. Изображения ракет и космонавтов. Дом напротив украшен умопомрачительно-непонятным лозунгом: «Пятилетке качества рабочую гарантию». Тащатся переполненные троллейбусы, бесконечная вереница грузовиков, в основном почему-то пустых. Большая чугунная рука, протянутая во вдохновенном порыве. И вдруг – кликуша, и, отвернувшись от животворной современности, видишь неизменных русских старух у обшарпанной стены храма, сонмы ворон, кружащих над куполами, распухшую бабу-кликушу и дурачка Сережу, Божьего человека, который курит «Беломор» и трясется рядом с бабой, потому что она – его родная мать вот уж сорок годков.

– Гляньте на Сережу, сладкие мои! Я ему на кровати стелю, а сама на полу сплю, потому что он – человек Божий. А ест Сережа с кошками и собаками, потому что все мы твари Божии и он дает нам понятие – природу не обижайте, сладкие мои!

Лучников с магнитофоном в кармане стоял среди старух. Те вынимали черствые булки и совали их в торбу юродивым, распухшая баба быстро крестила всех благодетельниц и кричала все пронзительнее:

– Евреев не ругайте! Евреи – народ Божий! Это вам враги говорят евреев ругать, а вы по невежеству их слушаете. Господа нашего не еврей продал, а человек продал, а и все апостолы евреями были!

Подошел милиционер – чего тут про евреев? – подошли молоденькие девчонки в пуховых шапочках – вот дает бабка! – но ни тот, ни другие мешать не стали, замолчали, смущенно топтались, слушая кликушу.

– Родные мои! Сладкие мои! Евреёв не ругайте!…"
http://loveread.ec/read_book.php?id=335&p=10

...
Я же - знаю. А поэтому - прочтите соответствующие главы моего романа "Ты не была в Париже".

........
Аксёнов писал про одинокого человека, которому сложно познакомиться с девушкой? Герой моего романа "Ты не была в Париже" Глеб - тоже одинокий, ему сложно познакомиться с девушкой, но девушка Света, простая, русская, светло-русая, в которую он влюбился - сбегает со своей свадьбы от "успешного" прозападного молодого бизнесмена Максима, чтобы воссоединиться с Глебом! Вот как надо писать!

http://proza.ru/2020/12/12/10
http://proza.ru/2020/12/13/229
http://proza.ru/2020/12/14/77
...
И напишите мне - хотя бы одну рецензию.

Принц Андромеды   31.05.2021 11:34     Заявить о нарушении
Спасибо за отзыв, Саша.

Если Вам "чрезвычайно не понравилась" моя рецензия другому аатору - это, скорее, факт Вашей биографии, и что Вам посоветовать в этом случае, честно говоря, не знаю. При этом я не идеален, это правда.

Мы с Аксеновым, судя по Вашим словам, остались в меньшинстве. Но, надеюсь, я и дух Аксенова как-нибудь переживем это прискорбное обстоятельство.

За ссылки, конечно, спасибо. Вы указываете при этом, сравнивая свое произведение с романом Аксенова: "Вот как надо писать". Я боюсь, что гениальность Вашего произведения просто не вместится в моей небольшой голове, и произойдет взрыв мозга. Если не обидитесь, я воздержусь пока.

Спасибо, с хорошими пожеланиями.

Леонтий Варфоломеев   31.05.2021 10:20   Заявить о нарушении
Тогда - прочтите про мою дочку Маргариточку:
http://proza.ru/2021/02/24/787
Я вам тоже желаю хорошего - здоровья, счастья, успехов.

Принц Андромеды   31.05.2021 10:33   Заявить о нарушении
Прочел, спасибо. Всего наилучшего Вам и Вашим близким.

Леонтий Варфоломеев   31.05.2021 10:57   Заявить о нарушении
Я сделал поправку в своей рецензии. Надо не "он них", а "о них".

Принц Андромеды   31.05.2021 11:33   Заявить о нарушении
На это произведение написано 12 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.