Мак Маг. Девушка из соседнего подъезда, гл. 6

- Я пришёл в какой-то необычный день, день десятый после полнолуния в клуб астрологов и там были в подавляющем большинстве женщины, - продолжал рассказ Денис.
- Отчего я знаю – десятый день? Меня позже посвятили.
Итак, первым делом, ко мне подошла молодая особа и выразительно, наверное, как-то глубоко поглядела в мои глаза. Так мне казалось. Это смутило меня, и я закашлялся.
Она засмеялась. У неё были прекрасное светлое милое лицо. И даже то, как она смеялась, изумительно было.
- А что вы там в порогах? – Крикнула другая дама из-за спины моей незнакомки, - проходите, проходите же!
Девушка сделала шаг в сторону и ко мне зашагала полная дама в чёрном платье, занавешенная мелкими цепочками на груди, на концах которых болтались и переливались крохотные хрусталики.
- Мне о вас предупреждали, - сказала весомая дама, приблизившись и останавливаясь в трех шагах от меня.
Она также изучающее сверкнула на меня, потом раскрыла рот, полный золотых зубов и выкрикнула прямо на меня:
- Девочки! Чей?
«Девочки», я так понимал премирно, до сих пор пили чай за длинным столом, насколько мне удалось рассмотреть.
Некоторые из них сидели, окутав ладонями чашку молча, другие – бойко разговаривали. Иные – заметив мой приход, ожидали некоторого действия, который, видимо, обязан был случиться и только вот - пришёл.
Я поприветствовал всех издалека, испытывая некоторую нервозность, бросая «здравствуйте» за широкую спину золотозубой дамы, которую не так просто было оглядеть. Она щедро улыбалась, уже не имея возможности скрыть коронки.
Рука ее взлетела, тряхнув трясущейся ляжкой, рукав мягкой ткани платья взвился и, кажется, я разглядел волосы ее подмышек.
- А …, - услышал я со стороны первой встретившейся мне, моей прекрасной незнакомки.
Дама перевела взгляд на неё, одновременно проследив шевеление моих ушей, при том всем успела толкнуть меня в плечо подбадривающее.
Нахмурилась в сторону милой незнакомки.
- Ты что ли хочешь?
- Я могла бы…
Обе они: худенькая прекрасная девушка, росточка миниатюрного, модных серых сникерсах, дама – в три раза превышающую ее во всех направлениях, с жестяными розовыми кудрями на голове, просверлили друг друга неизвестным мне допросом.
- Не пожалеешь ли? – спросила большая дама.
«Милая» пожала плечами. Озорливо и одновременно как-то призывно, и все это вкратце – ответила, не обронив ни слова.
- Ладно! – Дама обратилась ко мне, хлопнула меня по плечу, и потом ещё вдогонку, когда я уже проходил мимо неё, в помещение клуба. Рука ее больно пришлась мне по левой лопатке.
В клубе находилось ещё двое мужчин. Они ютились отдельно возле отдельного столика, перед ними лежали какие-то карты, бумажки, карандаши.
- Идемте? – под руку меня взяла незнакомка, невесомо обвивая предплечье.
Я отдавал полный отчёт себе, что недаром таки заскочил сюда, мысленно благодаря совету Филиппова, приятеля из нашего дома, который бывал здесь однажды.
- Вы пришли по рекомендации? – Спросила меня приятная незнакомка, - меня зовут Оля.
- Очень приятно, - сквозь зубы ответил я, глядя, желая подобрать долженствующий тон.
Я замечал, как внимание со стороны других  женщин – гадальщиц ко мне постепенно угасало.
- Вы знаете, что наш клуб не бесплатен? – Спросила Оля.
Я полез в карман пиджака, она перехватила руку.
- Но постойте-ка, разве так все сразу можно?
В ее голосе звучало все что-то не так. Не так.
Да и Филиппов меня не предупреждал о деньгах.
- Я пошутила, - прошелестела она осиновым павшим листом.
«Астрология – скользкая вещь, - пришли мне на память слова Филиппова, раздумывающего и пускавшего вверх сигаретный дым, - ведь не звезды предсказывают – люди, по их теням. Пока свет тот от тех звёзд-то доберётся до нас, нас уже тридцать три раза не будет!»
Я чувствовал мягкую кожу Ольги, ее плавный шаг, ускользающее понимание всего меня без всяких тестов, цифр, амбициозных сияний.
Я просто шёл, куда меня вели.
Мы остановились у белой закрытой двери, которую она просила открыть.
Я похлопал ресницами, толкнул дверь.
Это была полумрачная комната.
Свет из плотно задёрнутых штор едва пробивался с трёх часового времени дня.
Девушка прошла вперёд. Я не имел понятия, что дальше делать и маялся в ожиданиях.
Шаг ее ускорился. Она прошла мимо круглого деревянного стола, поблёскивающего ореховой доской. Прошла к высокому шкафу, отворила скрипящую стеклянную дверцу и принялась вытягивать оттуда какие-то листки, свечи.
«Ведьма что ли?» - пронеслось.
Ольга поторопилась присесть за стол, установила свечку в центр столешницы, зажгла.
- Присаживайтесь! – Удивлённо взметнула на меня шикарными бровями.
Я запер за собой дверь, прошёл к столу, отодвинул стул, сел.
- Итак! – Заявила она, приоткрывая маленький ротик, - ваше полное имя, фамилия. Отчество, разумеется, - странно посмеялась она в свой крохотный кулачок, взметнув его к губам вместе с острием карандаша.
Я сказал.
Ольга писала.
Под ее ручкой старательно шелестел листок.
Чёлка волос ее медленно скатилась вниз и когда она подняла голову, та упала ей в глаза.
Не поправляя, она просила ответить меня ещё несколько вопросов, уточняя
и то, что, по моему мнению, было излишним.
Например, номер квартиры, этаж.
Когда допрос был окончен, Ольга стала копаться в других листках, исчерченных то ли формулами, то ли таблицами, рамки которых трудно просматривались.
 Пламя свечи вдруг взметнуло и что-то в ней треснуло. Ольга подняла на меня восторженный взгляд.
- Видите?!
Я пошевелил губами вопрос «что?», но он не прозвучал. Во мне родилось стойкое чувство магического воздействия, и я ясно разглядел, как алые губы моей корреспондентки стали разбухать.
Она снова окуналась в свои записки.
Шарик ручки торжественно бегал по поверхности листика, и обладательница ее долго не поднимала на меня лик.
Я осмотрелся. Кроме шкафа и стола в комнате ничего не было. На стенах, оклеенных старыми обоями, были начертаны какие-то иероглифы. В самом тёмном углу я едва различил крохотную картинку с обликом луны.
- Ну-у, - взвизгнула Ольга, и пламя свечи шелохнулось. По моей голове проскакал табун мурашек, - я так и знала! Овен в Стрельцах, полуобортной мантикой планет!
Я ничего не понимал.
Но на лице моем, видимо, что-то изобличающее весь ужас происходящего изобразилось. Черты лица Ольги смягчились.
- Вы как-будто испуганы? – Спросила она.
Я потряс головой. На шее выдвинулись жилы. Мне, правда, было не  по себе.
- Нет-нет, совершенно ничего! – Ответствовал я.
- Вы Овен в асценденте Стрельцов, и вы довольно опасный человек, хотя безобидный на вид, - говорила она, оглядывая, между прочим, там, где я был виден еще ей поверху стола, - вы кажетесь простодушным и …
Она помедлила, покопалась в разбросанных к тому времени листках, нашла нужный из них, зачитала:
«Образ "Я": честный, порядочный, справедливый, профессионал. Юпитер наградил этот характер оптимизмом, любовью к жизни. Это энтузиаст, которому часто сопутствует успех, не всегда заслуженный по мнению окружающих. Чуждый соперничеству (главный Бог на Олимпе), он склонен усреднять, сглаживать, в нем есть милосердие (Нептун) и зрелость.
Любит игру и удовольствия, ему сопутствует удача и интуиция. Он этичен, стремится к моральным проявлениям, это критерий его самооценки. Обычно он...»
Ольга подняла на меня внимание.
Я находился в полуобморочном состоянии.
- Вы слышите меня? – Спросила она, - ведь у вас чрезвычайно важный фактор натальной карты. Этот знак, - она провернула своей маленькой ручкой в воздухе каким-то символом, -  оказывает большое влияние на личность и судьбу индивида, а планета, управляющая восходящим знаком, называется Управителем Гороскопа. Если вы, например, родились в полдень, - а я этого пока не знаю, но точно узнаю, - с Солнцем в Водолее и с Тельцом на асценденте, то ваш характер будет представлять собой сочетание водолейских и тельцовских качеств, а вашим Управителем Гороскопа будет Венера. Что скажете?
Во мне мешалось только одно предложение: «Вы это, что – серьёзно?»
Из всех сил я вглядывался в блеск прекрасных глаз моей новой знакомой и пытался понять: кто тут из нас спятил?
«Или уже оба?»
- Вы понимаете, Мак, моё состояние в ту минуту? – Спросил Дэн меня, Мак Мага.
- Дэн, я приготовился слушать о мертвецах, а тут у вас весьма весёленькая история, получается, - отметил я.
- О, да! То ли ещё будет! Но когда я закончу эту «весёленькую историю» вы меня поймёте, что я имел в виду, когда говорил о мертвецах.
- Да – да, пожалуйста, - просил я.
- Итак, Макс, я не знал, что отвечать милой моей гадальщице-астрологу, так, как потрясён, был изрядно.
Мне ничего не говорили ее определения о каком-то Овне в Зайцах, то есть, в этих, э-э, Стрельцах, и вообще…
Дело в том, что я к Овнам никакого, насколько понимает моя необразованность, отношения не имею. Я родился под знаком Девы, а это, впрочем, тоже нервные натуры, но ведь их нужно ещё уметь растрясти. Черт дери, Макс, а?
- Воздержитесь от ругательств, - возразил я.
Дэн помолчал. Казалось эпизод, пережитый им, теперь пролетал перед глазами его.
Он откашлялся, подался вперёд, желая изменить позу, но моё клиентское кресло не было готово к полной свободе расположения – Дэн снова откинулся назад, на спинку,  продолжал.
- Макс, я переспал с этой девочкой. Как это было? И где это было? Вы удивитесь, но все в той же комнате.
Что такого во мне она увидела, чтобы отдастся со всей страстью – не знаю. Я лично себя красавцем не считаю. А было так: Ольга, не участвуя в моем шоке, соскочила с места и рванула к заветному шкафу со стеклянными дверцами. На сей раз, дверцы ни пикнули ни звуком.
С нижней полки был, вытянул худой матрац, которому определение я бы не дал такого – это была просто подстилка под, знаете ли, когда яблоки трясут с дерева, а потом собирают…
Дэн перевел дух. Я слушал.
- Вот. Я лежал на ней, стуча затылком по полу, а Олечка, мгновенным способом оголившись, насела на меня и скакала, шепча и выкрикивая фразы… Черт знает какие фразы, Макс!
- Расстояние в девяносто, квадратура! Сто двадцать – трин! Сто восемьдесят – оппозиция! Напряжении-и-ие! - Кричала она, - и гармон-ния! – выдыхала она.
- Ну? – Задался Дэн, вполне серьёзно, глядя на меня, - что теперь скажете?
Я молчал.
- И знаете ли, что, Макс, это может показаться смешным, но в том шкафу осталось место и для меня.
- Не понял, - спросил я.
Дэн выдержал четверть минуты. На лбу мелкой бродью собралось волнение.
- Я влез туда, словно ветерком пёрышко дунуло, - сказал он.
- То есть? – Теперь мне стало тесно в моем кресле, - что вы, Дэн, говорите? Я не пойму.
- Ага. Дверь, которую толкнул я самопроизвольно, защёлкнулась эдаким неслышным замочком-крючочком тогда еще. А за дверью в самый рост моего удовлетворения с этой милой девочкой - самый рост -  раздался грубый мужской бас.
- Ол-ля, ты здесь?!
Я видел, как Дениса передёрнуло от собственных воспоминаний. Он изменился в лице. Мимика замерла, а глаза налились полноводьем.
- Представляете, ситуацийку, а? Вот я лежу, придя в себя лишь-лишь. Лишь-лишь разбирая, что по чем: в чем проблема, мол, почему бы не насладиться астрологией в полную меру ее асциндента, так скажем, и вдруг! И вдруг!
Я ее, дуру, мамочку мою, спрашиваю:
- Это кто?
- Муж! – Отвечает она, распутывая волосы и блестя в своем уже ужасе на меня ответными зрачками.
- Какой ещё муж?!
- Ол-ля! – Загремел бас изнутри, той стороны весьма хлюпкой двери.
Прятаться, Макс, было некуда.
Одеться и расположиться за столом напротив друг друга в приличном виде совершенно не представлялось возможным, так как я чувственно, фибрами всей астрономической своей души услышал плотный хлопок тяжёлой ладонью Ольгиного мужа.
- Он большой! – Шепнула она мне.
- Кто? – Сипел я, подбирая свою одежду по полу, со стула и видя перед собой только прямоугольные глазницы единственной надежды – шкафа.
Нет, я не понимаю, как я влез в него. Классика.
Но точно то, что я там был и точно то, что дверь открылась – это было. Пал свет в проклятую комнату. Муж ее вошёл.
Они о чем-то долго говорили. Криков я не слышал.
Слышал ход полновесного тела мужчины на мощных собакевичьих ногах, огромных туфлях. И видел, Макс, клянусь, видел…
- Что вы видели?
- Я сейчас скажу, Макс. Сейчас я... Вот у вас вода тут припасена, чтобы я не сбежал, как прошлый раз. Я понимаю…
Денис поднялся, подошёл к винному столику, поднял стакан с водой и, не обращая внимания, что там размягчался корм для моих «Betta mahachaiensis» (я не успел ничего сказать), выпил его залпом.
Гулко кашлянул и вернулся на место, дабы продолжить свою историю.

7