Восемьдесят лет спустя

    В данном эссе я вновь возвращаюсь к воспоминаниям своих родственников о

войне,к их устным и письменным воспоминаниям. Но начну я,однако,с себя самого.

Очевидно,что такой человек как я,никогда бы не перенёс ВОВ как страшный психо-

логический груз и  пополнил бы число инвалидов войны,али великое множество

трупов с пришедшими на них "похоронками" или без оных. К тому же я типичный

интроверт,и человек абсолютно антиколлективный. Мой крайний индивидуализм у

меня не только на уровне декларации,он у меня обусловлен моим меланхолическим

темпераментом,страшной ненавистью к любой форме дисциплины и к любому действию

под чьим-то чутким руководством. Я не признаю никакого начальства кроме себя

самого. И нервы у меня отнюдь не самые подходящие,выражаясь в цензурных рамках.

Но в ниже изложенных воспоминаниях речь пойдёт вовсе не обо мне... Здесь я в

очередной раз вспоминаю четверых своих родственников,переживших ту страшную

войну на собственной шкуре. И как можно довольно справедливо отметить здесь

"чудаки прекрасные вояки только на страницах романов". Чем здоровее личность,

чем больше она приспособлена к жизни,тем больше у неё шансов удачно пройти

такие страшные вещи как настоящая война. А я и в обычной жизни,то чувствую

себя не слишком уютно. Но кто из мужчин не мечтал или не мечтает о подвигах?

И я,разумеется,тоже не исключение. Для всех четверых моих родственников,про-

шедших ту войну она была страшной травмой и двое из них рассказывали о ней

крайне неохотно и без значительного энтузиазма,а двое других рассказывали,но

тоже с грустью и с болью. А все они были людьми в то время значительно более

здоровыми чем я когда-либо и со значительной толикой коллективизма. Мой дед

по прямой линии отца Вадим Сергеевич Поступальский попал на фронт осенью 1941

года уже имея опыт службы в армии,где он уже и ранее работал геологом. По

типу нервной системы он был скорее всего не совсем типичным сангвиником с не

которыми чертами меланхолика. Родившись в 1912 году в дворянской семье,он

закончил школу в 1930 году(вероятнее всего это было в Ульяновске,а родился

он в городе Боровичи,что в Новгородской губернии)и уже в 1930 году,следуя

своей склонности,подался в геологи. На начальном этапе работал буровым рабо-

чим(бурильщиком),а уже в 1940 году возглавлял изыскательскую партию на Урале.

Дворянское происхождение и отсутствие партийного билета вовсе не помешало ему

довольно быстро стать крупным геологом,по местным масштабам и занимать раз-

личные начальственные должности в области гидрогеологии и шахтной геологии.

Ему довольно везло в жизни(если исключить тот фактор,что жизнь у него была

недолгой,ибо прожил он всего неполных 49 лет). Как геологу,ему много приходи-

лось работать с ураном,который содержит очень сильную радиацию и прочими по-

добными вещами. А такое никому здоровья не прибавит. Работая геологом на

Урале,он как-то почти столкнулся в кустах с медведем. Был сезон малины и оба

пошли за ягодами. Повезло и человеку и медведю,оба испугались и разбежались

в разные стороны. Но,однако,очень часто такая встреча заканчивается печально.

Медведь зверь очень непредсказуемый(даже и в летнее время,когда он безопаснее

всего для человека). Но и медведю тоже не всегда везёт,потому что он иногда

может встретить и вооружённого человека. На фронте мой дед по линии отца был

связным и служил в кавалерии. Он был тяжело ранен осенью-зимой 1941 года. Под

его лошадью разорвался снаряд и только благодаря тому,что тело лошади приняло

на себя всю мощь взрыва снаряда или мины,мой дед был ранен только в ноги и в

голову осколками. Он всю жизнь очень любил лошадей. О его боевом пути мне

мало,что известно,но теоретически он мог принимать участие в боях под дерев-

ней Крюково. Он вспоминал такой эпизод военного времени... В это время он

ехал не верхом,а в грузовике с другими солдатами. Увидев на дороге немцев,они

выскочили из грузовика и начали стрельбу. Удивительно то что немцы отступили.

Другой мой дед Каплан Григорий Соломонович,чьи воспоминания я уже опубликовал

на прозе ру,рассказывал родственникам,что когда он был тяжело ранен разрывной

пулей в ногу 22 августа 1942 года в одной из деревень Тульской области на 25-

30 км западнее города Белёва,он немного задремал в окопе,ибо его одолела

усталость,а выскочив из окопа с традиционным для советских солдат боевым

кличем,он сразу же получил немецкую пулю. А дядя моего отца Станислав

Францевич Дрыгас рассказывал моему папе следующий эпизод... Когда он как-то

раз отправился в разведку с товарищем,они разошлись в разные стороны,а когда

он вернулся,то увидел уже мёртвого напарника. Увидев это,он сразу открыл

огонь из автомата по ближайшей траве. Он даже увидел,как раскачивается трава

от его выстрелов. Но ответной стрельбы так и не последовало. Или немцы уже

покинули это место,или какие-то из его выстрелов всё же достигли цели. Также

он показывал моему отцу,как кидали ножи советские разведчики,снимая немецких

часовых с поста. А вот небольшие воспоминания дяди моей мамы Каплан Давида

Соломоновича... " Зенитная батарея,где я был разведчиком,вместе с другими

зенитными подразделениями 7-го кавалерийского корпуса проходила лагерный

сбор восточнее Минска.

    22 июня был банный день на реке,которая протекала рядом с лагерем,там мы

и узнали,что фашистские войска перешли нашу границу на всём её протяжении.

Собрались по тревоге,организовали колонну и двинулись на соединение с нашими

основными силами. В Минске колонну обстреляли немецкие самолёты. Мы ещё не

знали,что в первые дни войны прекратил своё существование 7-й кавалерийский

корпус. Положение для нас складывалось критическое. Наш взвод был направлен

в город Вылковыск,где находились казармы нашего полка. Перед нами была пос-

тавлена задача вывезти семьи офицеров,которые там оставались. Дехали до го-

рода Барановичи,а туда уже подошли передовые немецкие танки,принять бой мы не

могли,так как не было боеприпасов и мы вынуждены были развернуться и дви-

нуться на соединение с основной группой. Мы заняли оборону города Столбцы на

старой границе СССР с Польшей. За счёт отступления отдельных групп пехоты по-

полнили запас боеприпасов для пулемётов. На третий день к нашей обороне по-

дошли немецкие танки и обрушили мощный огонь по нашим боевым порядкам. Личный

состав частично был выведен в безопасное место,а остальные рассеяны в бли-

жайшей роще и городе. Дорога на Минск была перерезана немецкими войсками,

продвижение пришлось изменить и свернуть на Могилёв. Под Могилёвом нас пос-

тавили на ПВО по реке Березине,где уже оборонялась наша пехота. В беседе с

пехотинцами выяснилось,что этот полк формировался в Тульской области. Здесь

мы были поставлены на ПВО аэродрома в Могилёве,железнодорожного моста в Смо-

ленске и Вязьме. 5-го декабря 1941-го года немцы перешли в генеральное нас-

тупление под Москвой. Гул самолётов не прекращался,они летели бомбить Москву.

Наша батарея вела непрерывный огонь по самолётам. Деревня Кузнецовка,где мы

стояли и всё вокруг было в сплошных воронках от немецких бомб. Была плохая

видимость,низкая облачность,и стреляли мы по направлению звука летящего само-

лёта." Дядя моей матери Давид Соломонович Каплан,также неохотно рассказывал о

событиях ВОВ,как и мой дед Вадим Сергеевич Поступальский. Но в отличие от

моего деда по прямой линии отца,умершего ещё в далёком 1961 году и не успев-

шего дожить до первого полёта в космос,дядя моей матери дожил до 2001-го года

Впрочем,война,конечно,не прибавила жизни никому из моих родственников значи-

тельная часть которых умерла до 1991 года. Дядя отца погиб в 1965 году,а мой

дед по линии матери умер в 1986 году.