Детективный флёр Окончание

                Глава двадцать первая

И вот, я дома. Мне сразу захотелось включить телефон, всего на минутку, чтобы проверить, сколько раз звонил мне Андрей. А вдруг ни разу? Я решила повременить с включением. Успеется. У меня есть более насущные задачи. Нужно решить, что делать с новыми сведениями. Как обезопасить себя, не устраивая публичных разборок? Конечно, Демон заслужил наказание, наверняка он причастен к смерти Ангела. Да и мне немало нервов попортил. А если бы он оказался более удачлив в исполнении своих замыслов? Я поежилась. И все же, прежние сомнения и опасения никуда не делись - вряд ли удастся добиться обвинительного приговора. Конечно, расследование и суд испортят ему карьеру, но ведь и я в тени не останусь. Слишком большая цена за его испорченную репутацию.

Я занималась домашними делами, принимала ванну, но в голове постоянно крутились мысли, как бы сделать так, чтобы и на елку влезть и ничего себе не ободрать. Мне было необходимо с кем-нибудь посоветоваться. На роль советчика был только один кандидат – Андрей. Он умный и опытный, к тому же, в курсе всех моих дел. Похоже, он приручил меня. В этом не было бы ничего плохого, если бы он был так же зависим от меня, как я от него. Но это не так. «Надежное мужское плечо», - вспомнила я свои недавние мысли и усмехнулась. Плечо-то надежное, но, судя по всему, он его подставляет не только мне. Я представила его в объятиях белокурой красотки, и меня передернуло. Я была не только ревнивой собственницей, но еще и брезгливой. Именно Юркина измена, пусть и неосознанная, поставила последнюю точку в нашем браке. Буду сама разбираться. Хватит полагаться на других, нужно свои мозги включать, а то они атрофируются за ненадобностью.

К вечеру план был готов. Я решила воспользоваться услугами частного сыщика, чтобы выяснить всю подноготную Демона, а заодно и его любовника. Потом позвоню ему и ошарашу своими знаниями. Скажу, что все сведения передала своему другу, весьма влиятельному лицу, который пустит их в дело, если со мной что-то случится. Проще всего было бы обратиться к Денису, но тут таилась опасность. Он захочет проинформировать следственные органы, посчитав утаивание сведений недопустимым. Можно поступить, как Галка, выбрать первого попавшегося сыщика, но рисковать не хотелось. Я все-таки включила телефон. Первым делом посмотрела непринятые вызовы. Помимо ожидаемых было несколько неожиданных звонков. Похоже, кое-кто решил восстановить разорванные связи. Меня же интересовали звонки от Андрея. Их было меньше, чем я ожидала, каждый день всего по два звонка, начиная с тридцать первого декабря и заканчивая вторым января. Сегодня звонков не было.

Я позвонила Галке, забыв о разнице во времени между Питером и Екатеринбургом, так что подняла ее с постели.

- Ксюшка, что случилось? – испуганно спросила она. – Я уже спать легла.

- Прости. Забыла о разнице во времени. Не буду тебя долго отвлекать. Ты можешь сообщить мне номер телефона сыщика, которого нанимала?

- Зачем тебе?

- Стало кое-что известно о моем преследователе. К Денису обращаться не хочу.

Моя мудрая подруга не стала ни о чем больше спрашивать и пообещала перезвонить, когда найдет этот номер. Вскоре она это сделала, взяв с меня слово, что я в ближайшие дни свяжусь с ней и обо всем подробно расскажу. Не откладывая в долгий ящик, я сразу позвонила сыщику. Голос у него был расслабленным, похоже, у него новогодние праздники еще не закончились. Мне еле удалось его уломать встретиться завтра с утра, он хотел назначить встречу на вторую половину дня. Закончив разговор, я перевела дух. Процесс пошел. Куда он меня приведет? Я позвонила Лере и предупредила, что завтра приду на работу позднее, чем обещала. Потом огорошила ее вопросом:

- Лера, ты сможешь одолжить мне денег?

- Сколько? - Я назвала сумму. – Тебе наличными или перевести на карточку?

- Наличными, - прохрипела я. – Постараюсь отдать в ближайшее время.

Совсем недавно я работала в детективном агентстве, так что примерно представляла, сколько может стоить такая услуга. У меня таких денег не было. Решив этот вопрос, я облегченно перевела дух и почувствовала себя гораздо бодрее и сильнее. Я справлюсь со всеми проблемами! Сама. Я решила закончить день чаем с черствым овсяным печеньем и отправилась на кухню. Дверь в гостиную осталась открытой, так что я услышала звонок телефона, оставленного в гостиной. Наверное, мама. И чего ей неймется? Ведь обещала, что позвоню четвертого. Но это была не мама, а Андрей. Несколько мгновений я сомневалась, отвечать или нет на этот звонок, потом решительно сняла трубку. Рано или поздно все равно придется объясняться.

- Здравствуй, Ксения! – раздался хмурый голос. – С Новым годом!

- И тебя с Новым годом!

- Почему ты так со мной поступила?

И он еще спрашивает!

- А ты не догадываешься?

- Ладно, потом обсудим. Сейчас мне не до того. Я в Краснодаре. Моя старшая дочь попала в аварию. Состояние очень тяжелое. Врачи ничего не обещают. Я хотел перевезти ее в Питер или в Москву, но врачи говорят, что она не перенесет дорогу. Я навел справки и вызвал сюда самого лучшего специалиста. Он уже созвонился с местными врачами, так что прихватил с собой все необходимое. Сейчас еду в аэропорт встречать его.

- Андрей! – ахнула я. – Я так тебе сочувствую! Уверена, ты сделаешь все возможное, чтобы ее спасти.

- В этом можешь не сомневаться.

- Если бы я могла тебе хоть чем-то помочь, - вырвалось у меня, - но, увы, это не в моих силах.

- Ты можешь помочь. Не пропадай. Оставайся все время на связи. Я буду каждый день звонить. Обещаешь?

- Да, - выдавила я.

- А еще: помолись за нее.


- Как ее зовут?

- Лариса. У нее двое детей, а муж – ни к черту.

- Хорошо, помолюсь.

- Все, я подъезжаю, - отрывисто произнес Андрей. – Завтра позвоню.

Я сидела и ошарашенно смотрела на умолкнувший телефон. Какая беда! Господи, - взмолилась я, - дай Ларисе силы, чтобы выжить. И ее родителям дай силы, чтобы выдержать тяжелый период и поддержать дочь. Я еще некоторое время бессвязно, но искренне молилась за здоровье дочери Андрея. Хотя в младенчестве меня окрестили, потом никто не занимался моим религиозным воспитанием, и я ни одной молитвы не знала. Но в такие отчаянные моменты оставалось уповать только на Бога. Я сочувствовала Андрею, мне был безумно жаль и его самого, и его дочь. Похоже, он не такой уж никудышный отец. Когда потребовалась его помощь, он оказался рядом. У нас с Лешкой такой поддержки не было, и я в очередной раз восхитилась мамой, которая сумела вырастить нас нормальными людьми, без особых комплексов и закидонов. Но новые знания не изменили моего взгляда на наши отношения с Андреем. Я не хотела быть на вторых ролях, даже быть на первых не по мне. Я хотела быть единственной. Если это невозможно, нужно бежать без оглядки, пока еще есть время встретить свою половинку и родить детей.

Без пяти девять я уже была на улице Достоевского и поджидала сыщика, стоя возле его конторы. Он опоздал на пятнадцать минут и, пробурчав извинения, предложил мне войти внутрь. Это был неприметный мужчина лет сорока, мешки под глазами и красные прожилки на щеках выдавали его пристрастие к алкоголю. Может, я обратилась не к тому человеку? Но Галка его хвалила, и я решила довериться ее мнению. Контора меня удивила почти стерильной чистотой и порядком в бумагах. Я четко и быстро ввела сыщика в курс дела, скинула на его телефон фотографии, сделанные Эдиком, и сообщила номер и марку автомобиля. Сказала, что мне нужно узнать имена владельца автомобиля и его друга, а также все возможное об их жизнях. Намекнула, что у этих двоих нетрадиционные отношения, и было бы неплохо найти этому подтверждение. Сыщик был немногословным, вопросов почти не задавал, а во время моего рассказа лишь изредка кивал головой.

- Думаю, понадобится не меньше трех дней, - сказал он, когда я закончила свою речь.

Затем сообщил стоимость работы, если по ходу дела никаких дополнительных расходов не возникнет. Он за свои услуги брал несколько меньше, чем Денис, что не могло не радовать. Я заплатила аванс, на что хватило моих денег, и помчалась на работу. Там, как всегда, была суета, но Лера улучила момент, чтобы спросить, как я встретила Новый год. Я сказала, что каталась на лыжах с друзьями.

- А как же Андрей Николаевич? – вырвалось у нее.

- С ним все кончено, - уверенно заявила я. – Я же тебе говорила.

- А деньги тебе зачем? – продолжала проявлять несвойственное ей любопытство Лера.

- На расследование.

Она кивнула, и на этом допрос закончился. Вскоре позвонил Виктор. Его голос показался мне каким-то необычным.

- Как прошли праздники?

- Отлично! – бодро отрапортовала я. – А у тебя?

- У меня тоже отлично. Нужно встретиться и поговорить. Я мог бы сейчас подъехать к библиотеке.

- Мы же завтра собирались встретиться. Я очень хочу посмотреть твой спектакль.

- Ксюша, встретиться нужно именно сегодня, - настаивал он.

- Хорошо. Через час у меня обеденный перерыв. Давай пообедаем в кафе. Оно в соседнем доме с библиотекой.

Повесив трубку, я задумалась. Что за срочность такая? Непонятно. Уж не хочет ли он признаться мне в любви? Не хотелось бы. Мне жаль терять его дружбу, но о близких отношениях с ним не может быть и речи. Нет искорки, значит, и пламени неоткуда взяться. А тусклое существование я сама могу себе обеспечить, тут помощники не нужны. Хотя, похоже, я размечталась. Его голос не казался голосом влюбленного мужчины, его голос вообще ни на что не был похож. Неужели и у него что-то случилось? Как вскоре выяснилось, случилось, и нечто, весьма для меня неожиданное.

Мы сидели за столом в кафе, ели и разговаривали о каких-то пустяках, когда я не выдержала.

- Витя, хватит тянуть резину, - улыбнулась я, - говори, с чем пожаловал.

Он усмехнулся.

- Я знал, что с тобой нужно говорить напрямую. Так вот, завтра у нас свидания не получится. Извини, если я тебя обидел.

- Да о чем ты говоришь?! – искренне удивилась я. – Нет, так нет. Мог и не мчаться сюда, а сказать по телефону.

- Дело в том, что вообще больше свиданий не будет, - резко отчеканил он.

Я стала кое-что понимать и постаралась сохранить лицо.

- У нас и не было свиданий. Это были дружеские встречи. Как я понимаю, теперь и дружеских встреч не будет? – Он кивнул. – Понятно. Мог и сегодняшнюю встречу не устраивать. К чему эта мелодрама?

Я поднялась и, оставив на столе плату за свой обед, направилась к вешалке в углу зала. Виктор метнулся следом и схватил меня за плечо.

- Ксюша, ты должна меня выслушать!

- После недавнего разговора я тебе ничего не должна, - холодно произнесла я и, стряхнув его руку, накинула полушубок из серебристой норки, который верой и правдой служил мне уже лет десять, и вышла из кафе.

Он догнал меня почти сразу и, схватив, теперь уже за оба плеча, развернул к себе.

- Ксюша, пожалуйста, выслушай меня!

- Для тебя это так важно?

- Да. Не хочу, чтобы ты слишком плохо обо мне думала. Прости за недавнюю сцену.

- Ты вел себя так, будто я тебе навязываюсь, а ты не знаешь, как от меня отбиться.

- Прости, прости, - повторял он, как попугай, - я все объясню.

Мне были не нужны его объяснения, но он выглядел таким расстроенным и даже несчастным, что мое сердце дрогнуло.

- Ладно, рассказывай, только я не хочу возвращаться в кафе, а на улице холодно.

- Устроимся в автомобиле.

Мы сидели на переднем сидении автомобиля, и Виктор изливал мне душу. Это было удивительно. Я никогда не считала наши отношения настолько близкими, чтобы касаться столь личных проблем. Говорить он умел, то и дело расцвечивал свою речь серебристыми фразами, о голосовых модуляциях и говорить не приходится, только в зале оказался неблагодарный зритель. Все нюансы и изыски я пропускала мимо ушей, пытаясь уловить суть. Если отбросить все лишнее и выделить только то, что имело ко мне отношение, то дела обстояли так.

После развода Виктор достаточно продолжительное время не интересовался женщинами, не хотел ни с кем связываться. Со мной он познакомился, лишь желая оказать любезность коллеге, но неожиданно для себя заинтересовался и решил продолжить знакомство. Он привык, что женщины сами идут ему в руки, но со мной так не получилось. Как известно, мужчины любят завоевывать. Он продолжил ухаживания, в угоду мне маскируя их дружбой, хотя ему хотелось большего. Наша встреча перед новым годом все окончательно расставила по своим местам. Виктор поехал к родителям не в самом лучшем настроении. Мать переживала за сына, поэтому подсуетилась и пригласила в гости его бывшую жену. Та жила во Владимире. Увидев ее, Виктор разозлился, но мать сумела его убедить, что в этом нет ничего плохого, только хорошее, ни к чему становиться врагами с бывшей женой. Он смирился. А потом шампанское, и не только шампанское. Короче говоря, они переспали, после чего решили, что можно попробовать еще раз. Вернувшись в Питер, он понял, что при таком раскладе о продолжении наших отношений в каком-либо виде не может быть и речи. Он хотел отделаться звонком, потом решил, что это будет невежливо. Однако, встретившись со мной, понял, что ему жаль обрывать со мной отношения. В наших встречах было что-то притягательное. Его это разозлило, но он решил не отступать от намеченного плана, так как собирался сделать бывшую жену настоящей, поэтому и высказался в такой резкой форме.

- Ксюша, прости меня, - завершил он свой рассказ.

Я ему улыбнулась.

- Уже простила. Поверь, от всего сердца желаю тебе счастья. Все у тебя будет хорошо, - сказала я, выбираясь из автомобиля.

Хотя мой голос прозвучал вполне уверенно, я сомневалось, что у него в ближайшее время все будет хорошо, уж слишком тоскливыми глазами он смотрел на меня. Он бывшую жену не любит. Для меня это очевидно. Но кто я такая, чтобы кому-то что-то советовать? Со своей жизнью не могу разобраться.

Я поднялась по ступеням и оглянулась. Виктор, сидя за рулем, продолжал смотреть мне вслед. Я помахала ему рукой. Он, будто только этого ждал, махнул в ответ, и его автомобиль сразу сорвался с места. От нашей встречи у меня остался неприятный осадок, но я решила ничего не анализировать и выбросить эту встречу из головы. И без того переживаний хватает.

В новогодние праздники я почти три дня провела в полной изоляции. Но теперь на меня обрушилась просто лавина звонков – от мамы, от Лешки, от старых друзей, которые перестали быть таковыми, когда предали меня в трудную минуту. Я была не готова восстанавливать с ними отношения, но держалась довольно вежливо, не желая сжигать за собой мосты. Эдик тоже отметился. Ему я доложила, что наняла частного сыщика для установления личности моего злодея, но личную встречу со сводным братом отложила на неопределенное время. Когда позвонила Галка, я уже еле языком ворочала. Она сообщила, что Костя и Гришка уже спят, так что она в полном моем распоряжении. Пришлось рассказать ей о своих новогодних подвигах во всех подробностях.

- А как Журавлев?

Она не знала, что мы встречали новый год порознь, и я не стала просвещать ее на этот счет. Сказала, что у него старшая дочь попала в аварию, и он сейчас в Краснодаре. Андрей позвонил, когда я была уже в постели. Московское светило сделало Ларисе операцию, она прошла успешно, теперь все зависело от того, как пройдет послеоперационный период, так что расслабляться рано.

- Я молилась за нее, - сообщила я.

- Умница, - растроганно произнес Андрей, - продолжай в том же духе. Я еще побуду здесь, пока ситуация не стабилизируется.

- Конечно.

- Я ужасно соскучился, - хрипло произнес он, и я чуть не растаяла. Потом в голове отчетливо прозвучало: «Тряпка!», и я немного напряглась. Нельзя позволять собой манипулировать, а то несколько ласковых слов – и я готова все забыть. – Ксюша, милая, я очень-очень соскучился, - добавил он, и мне понадобилась вся сила воли, чтобы тут же не превратиться в его рабыню.

После этого разговора я долго не могла уснуть. Неужели он настолько двуличный, что говорит такие слова не только мне, но и какой-то другой женщине? Такого просто не может быть! Возможно, Новый год он встречал с какими-то людьми, о которых не хотел рассказывать. У бизнесменов наверняка много всяких знакомств, которые не афишируют. Тогда по поводу празднования Нового года он сказал, что у него есть давняя договоренность, которую он не может нарушить. Это прозвучало по-деловому. В конце концов, мне почти удалось убедить себя в том, что Андрей невинен, как младенец, а я просто ревнивая дура.

Время летело очень быстро. С работы я приходила поздно, кое-как готовила ужин, потом устраивалась в кресле перед телевизором и ждала звонка Андрея. Он звонил примерно в одно и то же время – около десяти. Дела у Ларисы постепенно налаживались, опасность для жизни миновала, и он на днях собирался вернуться в Питер.

- Когда это станет возможным, - между делом сообщил он, - отправлю ее на реабилитацию в Германию.

Такая забота говорила в его пользу, а я-то считала его плохим отцом. Теперь считаю изменником. Нет, рано выписывать ему приговор. Мое сердце не желало слушать доводы разума. За всеми этим переживаниями я почти забыла о расследовании, но вскоре сыщик напомнил о себе.

- Работа сделана, - сообщил он, - думаю, вы будете довольны.

На следующее утро перед работой я появилась в конторе сыщика. Там царил такой же идеальный порядок, как и в прошлый раз, а сам он выглядел несколько по-другому – более подтянутым и свежим. Мешки под глазами почти исчезли, да и красные прожилки на лице в глаза не бросались. Видимо, он просто перебрал со спиртным в праздники.
Он положил передо мной отчет на нескольких листах и пачку фотографий.

- Сами потом ознакомитесь или мне вам рассказать?

- Рассказывайте.

Еще в предыдущую встречу я поняла, что сыщик немногословен, не изменил он себе и в этот раз. Он четко излагал установленные факты, не вдаваясь в подробности, как ему удалось до этих фактов добраться. Моего злодея звали Максимом Васильевичем Егоровым, ему тридцать восемь лет, неженат. Он уже несколько месяцев работал в правительстве города, являясь заместителем начальника отдела. Похоже, у него были неплохие перспективы, так как начальник отдела в скором времени собирался уйти на пенсию. До этого Егоров работал в разных коммерческих структурах, и весьма успешно, характеристики самые хвалебные. У него высшее экономическое образование. Его друг, сорокадвухлетний Михаил Петрович Ковальчук, работает там же, но на более высокой должности. Ковальчук женат, и у него двое детей школьного возраста. Сотрудникам известно, что Ковальчук и Егоров – давние приятели, но никаких подозрительных слухов об их дружбе нет.

Потом последовали более подробные сведения о личной жизни моего злодея. Двенадцать лет назад он женился на дочери богатого бизнесмена, после чего его карьера пошла в гору. У них родился сын. Брак продлился около пяти лет. Точную причину развода установить не удалось, но, по слухам, брак распался из-за неверности жены. Его сыну сейчас одиннадцать лет, это весьма симпатичный и смышленый парнишка. Отец регулярно с ним встречается и, похоже, отношения у них самые теплые. Больше Егоров не женился, но у него было несколько продолжительных романов. В последние пару лет в серьезных связях с женщинами замечен не был, правда, на официальных мероприятиях обычно появлялся со спутницами, которые в его жизни не задерживались.

- Да он – просто образцовый гражданин! – воскликнула я.

Это нарушало все мои планы. Что я смогу ему предъявить, если позвоню? Опять нет ничего, кроме неясного видения двенадцатилетней давности.

- Не совсем образцовый, - ворвался в мои мысли голос сыщика. – Мне удалось кое-что узнать о его личной жизни.

Некоторое время ушло на сбор информации, потом сыщик стал ходить за Егоровым по пятам. Два дня подряд тот в обеденный перерыв отправлялся домой, благо жил неподалеку от Смольного. Через пятнадцать минут в этот же подъезд входил Ковальчук. Их совместный обед длился около часа, после чего, один за другим, они выходили из дома. Если бы им нечего было скрывать, то они бы вели себя иначе – вместе приходили и уходили. Сыщик и без моих намеков догадался бы, в чем там дело. Вскоре он установил, что окна квартиры Егорова выходят на улицу. Квартира располагалась на третьем этаже, а, поскольку дом напротив находился на капитальном ремонте, в данный период приостановленном, хозяин квартиры окна не завешивал. Этим сыщик и решил воспользоваться.

На третий день ему удалось пробраться в заброшенный дом и заблаговременно устроиться напротив интересующего окна, вооружившись мощной аппаратурой. Улица была довольно узкой, так что снимки и видео получились очень отчетливыми. На снимки я бросила взгляд, но смотреть видео отказалась, однако у сыщика взяла все материалы. Поскольку на расследование ушло больше времени, чем предполагалось, то цена несколько возросла, но я заплатила бы и больше, если бы у меня были деньги. Расстались мы с сыщиком, весьма довольные друг другом. Кажется, я догадалась, почему Демон убил Ангела, а то раньше этого не понимала. По словам сыщика, Демон женился двенадцать лет назад. У них, видимо, была связь, но, решив жениться, Демон эту связь оборвал. Ангел был недоволен, возможно, шантажировал. Демон с ним расправился, после чего сразу женился. Такая вот неромантическая история.
Теперь можно было звонить своему злодею, но я все медлила, только потом до меня дошло, что я поджидаю Андрея, чтобы с ним посоветоваться. Похоже, глупость не лечится. Сколько раз меня нужно стукнуть по носу, чтобы я поняла, что нужно бежать от господина Журавлева без оглядки? Или же он не виновен в том, в чем я его подозреваю? Ах, если бы это было так!

Наконец, настал день возвращения Андрея из Краснодара. Лариса хорошими темпами шла на поправку и через неделю ее должны были выписать из больницы. Конечно, предстоял еще длительный период реабилитации, но это было предсказуемо, и присутствие отца уже не требовалось. Я была рада и не рада его возвращению. С одной стороны, я ужасно соскучилась, мне хотелось броситься ему на грудь, рассказать обо всем, что произошло, а с другой – я не могла делать вид, что между нами все в порядке. За последние недели боль от его предательства несколько притупилась, но она не исчезла. А вдруг предательства не было? - в очередной раз закралась надежда. Как же я измучилась от этих мыслей! Я больше не могу жить с постоянными сомнениями. Мне нужна определенность.

Я ушла с работы пораньше, чтобы успеть приготовить ужин к приезду Андрея, хотя не была уверена, что у нас дойдет до еды. Все зависит от того, как он ответит на мой вопрос. Раздираемая противоречивыми чувствами, я следовала намеченному плану и поставила в духовку форель с овощами, когда раздался звонок в дверь. Кого принесло? Андрей должен был появиться через час. Это оказался Денис. Мы с ним уже давно не виделись, даже на лестничной площадке не пересекались.

- Привет! – бодро произнес он, доставая из-за спины коробку конфет. – С Новым годом!

Я удивленно уставилась на него. Выглядел он превосходно – в облегающих джинсах, синем свитере, с прекрасно подстриженными темными волосами. Глаза сияли.

- Спасибо, - выдавила я. – Жаль, у меня нет для тебя подарка.

- Я его не заслуживаю, - отмахнулся он. – Ведь так?

- Так, - признала я.

- Я очень сожалею о том, как повел себя в той ситуации.

- Ладно, проехали, - оборвала я его. – Лучше расскажи, как у тебя дела.

- Агентство «Ниро» процветает, а еще: мы с женой помирились.

Я его поздравила и с тем, и с другим, а затем поинтересовалась, как обстоят дела у Вики. Оказывается, она вернулась на родину, напоследок высказав немало нелестных слов как в адрес Дениса, так и в адрес нашего города.

- Не знаю, как ее терпели в рекламной фирме целых три месяца, - вздохнул Денис. - Кстати, не хочешь вернуться на прежнюю должность? - то ли в шутку, то ли всерьез поинтересовался он. – Я лишь отрицательно покачала головой.

Я все еще была в недоумении от его неожиданного визита, когда поняла, ради чего он пришел. Он решил меня проинформировать о результатах расследования убийства в соседней квартире. Преступление раскрыто. Полиция по этому поводу особо не напрягалась, все получилось само собой. На Московском вокзале были задержаны двое мужчин. Они вели себя возбужденно, были грязными, небритыми и одетыми не по сезону, так что дежурившие на вокзале полицейские решили проверить у них документы. Те сразу бросились в бега. По счастью, полицейские оказались проворнее. Задержанных провели в дежурную комнату, чтобы выяснить личности и допросить. Оказалось, документы у них имелись, но имелось и кое-что другое – несколько краденых телефонов и парочка колечек, не представляющих особой ценности, но вряд ли купленных ими в магазине. Один из полицейских тщательно проверил всю их одежду, не завалялось ли еще чего. Он давно мечтал перебраться из патрульных в сыщики. За подкладкой куртки была обнаружена небольшая бумажка с адресом, она провалилась туда через дыру в кармане.

Поначалу я слушала внимательно, вникая во все нюансы, потом стала нервничать, приближалось время, когда должен был появиться Андрей. Убавив температуру в духовке, я посмотрела на Дениса.

- Кого-то ждешь? – спросил он. Я кивнула. – Сейчас я по-быстрому закруглюсь. Меня тоже время поджимает. Собираюсь сдавать эту квартиру. Через пятнадцать минут подойдут будущие жильцы, так что скоро у тебя появятся новые соседи.

В общем, будущий сыщик повел себя очень грамотно. Когда на вопрос: «Чей это адрес?» задержанные стали юлить и нести всякую околесицу, он позвонил своему знакомому, работавшему в отделении полиции, чтобы узнать, кто по этому адресу проживает. Тут и выяснилось, что в указанной квартире произошло убийство, которое до сих пор не раскрыто. Остальное было делом техники.

Эта парочка недолго сопротивлялась напору следователя. Около года назад они освободились из заключения. Их сосед по камере дал им записку к своему приятелю, которому поручил присматривать за своей квартирой. Тот им и выдал ключи. Они прожили в Питере почти месяц, потом вернулись на родину. Сами они были родом из Ленинградской области. Там пристроились в полузаброшенной деревеньке у одинокой старушки, время от времени выбираясь в районный центр, чтобы разжиться деньгами. Потом пару раз приезжали в Питер, останавливаясь в той же квартире. Во время одного из таких приездов, войдя в квартиру, они столкнулись с незнакомцем. Младший из преступников, недолго думая, всадил в него нож, после чего они скрылись и не появлялись в городе вплоть до момента задержания.

Вскоре и имя убитого установили. Он был племянником владельца ключей. Похоже, тот раздавал ключи направо и налево. В тонкости, почему убитого так долго не могли опознать, я не стала вдаваться. В ответ на рассказ Дениса мне бы следовало поделиться с ним результатами своего расследования, но я не стала этого делать. Я больше ему не доверяла, он наверняка проболтается следователю, а там начнется все то, чего я опасалась – допросы, очные ставки и нападки прессы. Лучше этой темы не касаться. Перед уходом Денис сам напомнил о ней.

- Больше никаких покушений не было?

- Нет. Думаю, он угомонился.

- Тебя не поймешь, - проворчал мой бывший начальник, - то всех на уши ставишь, то вдруг такое благодушие.

Расстались мы с ним вполне дружелюбно. На нервной почве я вдруг стала болтливой и зачем-то сказала, что, если у него еще когда-нибудь вдруг появится желание поздравить меня с праздником коробкой конфет, то я не стану возражать.

- Учту, - улыбнулся он, скрываясь за дверью.

Я проверила готовность рыбы и выключила духовку. Накрывать на стол не стала, хотя у меня была припасена бутылка белого сухого вина и еще кое-что. Но ведь до совместного ужина может и не дойти. Я так и не приняла окончательного решения, как себя вести. Сделать вид, что все нормально или устроить разборки? Мудрая зрелая женщина наверняка с разборками повременила бы. Но хватит ли мудрости у меня? И смогу ли я притворяться, что все хорошо?


                Глава двадцать вторая

И вот, в дверь позвонили. Пульс у меня зашкаливал, я еле на ногах держалась. Беглого взгляда было достаточно для того, чтобы оценить произошедшие с Андреем изменения. Он осунулся, морщины и морщинки стали заметнее, да и цвет лица потускнел. Только глаза сияли.

- Ксюша! – радостно воскликнул он, протягивая мне букет алых роз.

Он впервые подарил мне цветы! Я пробормотала «спасибо» и, взяв букет, прошмыгнула на кухню. Поставив розы в вазу, я невольно залюбовалась насыщенным цветом и шелковистостью их лепестков. Андрей с явным удовольствием наблюдал за моими действиями.

- Может, теперь поздороваемся? – улыбнулся он, прижимая меня к себе.

Я позволила себе насладиться этой близостью всего лишь несколько секунд, потом вывернулась.

- Сначала расскажи, как дела у Ларисы.

У него на лбу появилась хмурая складка.

- С ней все в порядке, насколько это возможно в данной ситуации, но я тебе ежедневно обо всем докладывал. Что с тобой?
 
И он еще спрашивает! Я столько раз представляла наш разговор, но окончательно так и не решила, в какую сторону его повернуть. Соблазн отложить выяснение отношений был очень велик. Но что потом? Опять терзаться сомнениями и подозревать его в неверности при любом опоздании или перемене планов? Нет! Мне нужна ясность. Мы стояли напротив друг друга, и я всматривалась в его серые глаза.

- Андрей, пожалуйста, ответь на один вопрос, но только честно и однозначно: да или нет. Обещаешь?

У меня в животе все внутренности скручивались в клубок от волнения.

- Обещаю, - хмуро произнес он.

У меня еще оставался шанс повернуть назад, но я им не воспользовалась.

- Скажи, ты встречал Новый год с женщиной?

Я все-таки задала этот вопрос. Клубок стал подниматься вверх. Я смотрела на Андрея, не отрываясь. Ну, успокой меня, уничтожь все мои сомнения! Его глаза сначала метнулись в сторону, потом он открыто посмотрел на меня и ответил:

- Да.

- Спасибо за честность, - выдавила я, - вопросов больше нет.

Тут проклятый клубок подступил к самому горлу и попытался вырваться наружу. Зажав рот рукой, я метнулась в туалет. Меня долго рвало, даже желудочного сока не осталось, а меня все выворачивало наизнанку. Андрей хлопотал надо мной, приносил воду, вытирал лицо полотенцем. Когда рвота прекратилась, он хотел отвести меня в спальню, но я прохрипела, что пойдем на кухню. Мне нужно было выпить крепкого сладкого чая. Андрей занялся его приготовлением. Я постепенно приходила в себя, чувствуя безмерную усталость и апатию. Когда я отпила несколько глотков, Андрей сел за кухонный стол напротив меня.

- Ксюша, не переживай. Если ты беременна, я на тебе немедленно женюсь.

Своим заявлением он вывел меня из апатии.

- О чем ты говоришь! Никакой беременности нет, да и быть не могло при двойной защите.

- Почему же тебя вырвало?

- От отвращения, - поморщилась я.

- Вот как? – усмехнулся он. – Ксения, тебе же не пятнадцать лет. Пора бы понять, что жизнь не такая простая, как тебе бы хотелось.

- Каждый сам строит свою жизнь и создает свои сложности, - уверенно заявила я, чувствуя, что силы возвращаются. – Некоторые, так называемые сложности я принять не могу.

Андрей, будто не слыша моих слов, вел свою партию.

- Ты настолько ревнива?

- И ревнива, и брезглива. Знаешь ли, я не гожусь для гарема, даже, если бы ты назначил меня «любимой женой». Но эта вакансия, похоже, занята.

- Чушь! – фыркнул он. – Никакого гарема нет, просто я всегда так жил и ничего менять не собираюсь.

Это саморазоблачение подействовало на меня благотворно. Никаких иллюзий не осталось.

- Твое право – жить так, как тебе нравится, - холодно произнесла я. – А у меня есть право жить так, как нравится мне. 

Его напряженный взгляд отражал интенсивную работу мозга. О чем он думает? Почему до сих пор не ушел? Похоже, я зацепила его сильнее, чем он готов признать. Я молчала, ожидая, что он предпримет. Он повел себя неожиданно.

- Я сегодня с самого утра ничего не ел, - жалобно произнес он. - До отлета просто некогда не было, в самолете давали какую-то бурду. Потом так к тебе торопился, что даже в ресторан не заехал, признаться, понадеялся, что ты что-нибудь приготовишь.

Я усмехнулась.

- Что ж, ты не ошибся. Я действительно приготовила ужин.

Я поднялась и открыла духовку. Овощи с рыбой были еще горячими.

- Ты все еще хочешь есть?

- Конечно, - весело отозвался он. – Кто же откажется от такой вкуснятины?

Я ошеломленно смотрела на него. Ну, и тип! С него все, как с гуся вода.

- Ладно, не выбрасывать же, - проворчала я, - и, взяв большую тарелку, положила ему огромную порцию.

Затем выставила на стол пару салатов, приготовленных к его приезду (не выбрасывать же!) и села за стол.

- Разве ты ко мне не присоединишься?

- Нет. Мне кусок в горло не лезет. А ты не стесняйся, ешь. Себе сейчас сухариков приготовлю.

Ситуация выглядела сюрреалистической. Казалось бы, расстояние между нами с каждой минутой должно было увеличиваться, но мы сидели рядом и общались, как ни в чем ни бывало, я его даже потчевала. Наверное, он действительно был очень голодным, так как не заставил себя упрашивать. Я тем временем порезала на кубики пару кусков хлеба, посыпала их солью и поставила в микроволновку.

-  А выпить у тебя не найдется? – подал голос мой гость, когда на тарелке почти ничего не осталось.

Я пробуравила его взглядом, пытаясь пробить его слоновью шкуру.

- Андрей, не наглей. Никаких посиделок не будет. Просто я сердобольная, не могла тебя отпустить голодным.

- Куда отпустить?

- Это уж тебе решать, куда именно – может домой, может к «любимой жене», может еще куда-нибудь.

Он отодвинул тарелку и вскочил.

- А если я захочу здесь остаться?!

- Не получится. Я этого не хочу.

Я чувствовала себя абсолютно спокойной, на грани полного бесчувствия.

- Рубишь с плеча?

- У меня просто выбора не осталось. Ты все испоганил. Те две недели перед новым годом очень много для меня значили. Я думала, что между нами происходит что-то особенное, а оказалось, обычная интрижка.

- Ты прекрасно знаешь, что это не было обычной пошлой интрижкой! – вполне искренне возмутился он.

Я пожала плечами.

- Не хочу спорить о терминологии, но суть ты понял. Спасибо тебе за все, что ты для меня сделал, но на этом все!

Тут было самое время сообщить ему о результатах своего расследования, но я немного замешкалась, а он, схватив пальто, выскочил из квартиры. Похоже, нервишки у него совсем расшатались. Обычно он обставлял свой уход с большим достоинством. Никаких сожалений у меня не было, только грусть и немного боли в глубине сердца. Ничего, переживу. Он и так слишком глубоко мне под кожу забрался. Я достала чистую тарелку, положила себе овощей с рыбой и с аппетитом поела. Прощайте, Андрей Николаевич Журавлев!

На следующий день началась моя очередная новая жизнь. Я добросовестно работала, общалась по телефону с мамой, Лешкой и Галкой. Подруга уже вернулась из Екатеринбурга, полная надежд и планов. Она подала заявление об увольнении с работы, переехала в свою квартиру и стала готовиться к переезду. Как же ее новая жизнь была не похожа на мою! Почему мне никак не удается найти свое счастье? Может, у меня слишком завышенные требования? Что я из себя представляю? Через несколько месяцев мне исполнится тридцать шесть лет, выгляжу я неплохо, но далеко не красавица, о социальном статусе и говорить не приходится. Когда я была преуспевающей журналисткой с незапятнанной репутацией, мой статус был значительно выше. Да, мне уже давно не пятнадцать лет, но ведь мечты никуда не делись. Я хотела Любви с большой буквы. Увы, ради меня никто не хотел ломать копья. Два моих последних поклонника – яркий тому пример. Андрей проявил себя во всей красе. А Виктор? Я знаю, что очень ему нравилась, он мне тоже нравился, только вот, не получив немедленного результата, он не стал бороться, а воспользовался тем, что само шло ему в руки. Но я не могу и не хочу довольствоваться какими-то суррогатами!

Я не позволила себе слишком долго сожалеть о загубленной жизни. Нужно было покончить с самой важной проблемой и подумать о своей безопасности. Предстоял серьезный разговор с Демоном. Вроде решение принято, но мне было боязно звонить ему. Я собиралась посоветоваться с Андреем, теперь это стало невозможно. Кого выбрать в советчики? Оставались только Лешка и Галка. Я остановила свой выбор на Лешке. Во время очередного телефонного разговора я сказала, что мне нужно с ним посоветоваться. Он сразу насторожился.

- У тебя опять что-то случилось?

- Да.

- Сегодня приеду, - не раздумывая, ответил он, - но не раньше десяти вечера.

Несмотря на несерьезность его поведения, я всегда знала, что в трудную минуту могу на него положиться. Он приехал даже на полчаса раньше, чем обещал. Я сразу усадила его за стол, успев к этому времени приготовить ужин. Лешка сначала отдал должное мясной запеканке, потом серьезно посмотрел на меня.

- Выкладывай.

И я все ему выложила, опустив лишь одну подробность – не стала упоминать об изнасиловании. Он распсиховался. Я давно не видела его в таком состоянии.

- Ты уже давно обо всем знала, а мне ни слова?! Да кто ты после этого! – И все в таком духе.

Я оправдывалась, как могла, не упоминая об Андрее.

- А как же Журавлев? Он ведь тебе помогал. Ты ему рассказала?

- Последних новостей он не знает.

- Почему?!

- Мы поссорились, - выдавила я.

Лешка ахнул.

- Неужели ты с ним…?!

- Было дело. Бес попутал, - рассмеялась я.

Лешка еще некоторое время возмущался.

- С ума сошла?! Тебе не противно? Он же – Любашин папик!

-  Да не был он ее папиком, - спокойно возразила я. – Любаша – любовница его друга, тот женат и попросил Андрея сопроводить ее на ваше мероприятие.

Брат уставился на меня, как на безумную.

- Ксюха, похоже, мозги у тебя совсем никуда не годятся, если ты поверила в такую чушь! Не представляю, как ему удалось убедить тебя в такой несуразности.

У меня неожиданно защемило сердце. Ведь я ни на секунду не усомнилась в его объяснениях. А теперь они и мне казались нелепыми. Неужели я и впрямь такая дура? Выходит, он все это время параллельно со мной встречался с Любашей, наверное, и ей заморочив голову. Или с ней ему проще? Возможно, она не ревнива, если денежки капают. Мои мысли понеслись вскачь. Я попыталась представить, как развивались события. Перед новым годом он много внимания уделял мне, наверное, Любаше это не понравилось, она и предъявила ему ультиматум насчет нового года. Ему, такому любвеобильному, не захотелось терять это воплощение молодости и оптимизма. Как известно, мужчины в возрасте, чтобы поддерживать свою угасающую мужественность, заводят связи с нимфетками.

Я невесело рассмеялась.

- Ты прав, братец, с мозгами у меня и впрямь неладно.

Лешка меня обнял и взъерошил волосы.

- Сестричка, не расстраивайся. Ты у меня молодая и красивая, и все у тебя будет хорошо. Не разменивайся на всяких папиков. Как я понял, у тебя и с Витькой не сложилось?

- А там ничего и не было, - кратко ответила я, не желая вдаваться в подробности.

- Вот и ладно. Теперь пора приступать к делу. Сейчас позвоним твоему злодею. Хочешь, я сам с ним поговорю? Могу такого металла в голос подпустить, что ему мало не покажется.

- Но ведь уже поздно, - напомнила я.

- Боишься испортить ему сон?! – возмутился брат. – Звони или я позвоню и все выскажу этому ублюдку.

Я решила, что позвоню сама, но была безумно рада, что брат рядом. На звонок отозвались сразу.

- Вы Максим Васильевич Егоров? – официальным тоном спросила я.

- Да, - раздался в ответ настороженный голос. – Что случилось? И кто вы?

- Да, кое-что случилось. А зовут меня Ксения Новикова. Я тебя вычислила, Демон.

Я говорила с напором, но внутри у меня все дрожало. Последовала продолжительная пауза. Я включила громкую связь, чтобы Лешка мог слышать наш разговор.

- Я вас не знаю, - резко бросил Демон. – И нам нечего с вами обсуждать.

Трубку повесили. Я опять набрала его номер. Ответили только на третий звонок. Лешка вырвал у меня из рук телефон.

- Ты все выслушаешь, ублюдок, - ужасающе спокойным голосом заговорил мой брат, - иначе завтра в социальных сетях появятся фотографии твои и твоего дружка. Что же ты такой неосторожный – шторы не завешиваешь, когда всяким непотребством занимаешься? Впрочем, сейчас у нас толерантность, за это в тюрьму не посадят, но ведь у тебя есть сын, а у твоего любовника жена и двое детей. Думаю, вашим близким вряд ли понравятся подобные новости. Ты все понял?

- Да, - прохрипел мой враг.

Лешка передал мне телефон.

- Слушай внимательно и запоминай. Ты не только ублюдок, но и убийца. На твоей совести смерть девятнадцатилетнего юноши, и ты трижды пытался убить меня. Такое прощать нельзя.

- Почему трижды? – вырвалось у него.

- Ах, значит падение штукатурки – не твоих рук дело? Это ничего не меняет, хватило бы и одного нападения с ножом. Кстати, дело о покушении на мою жизнь открыто. Тогда я еще не знала, кто за этим стоит. Теперь знаю.

- Ты ничего не сможешь доказать, - нервно произнес Демон.

Я не могла называть его человеческим именем и фамилией. То, что он сделал, и то, что намеревался сделать, в моих глазах лишало его человеческого статуса.

- Возможно, - сказала я. – Но я и не собираюсь ничего доказывать. Доводить дело до суда и не в моих интересах. Думаю, ты ознакомился с моей биографией и знаешь, что два года назад меня судили, и пресса раздула тот скандал до космических масштабов. Мне не хочется проходить через это еще раз, хотя шансы привлечь тебя к ответу не нулевые. В общем, я согласна не вспоминать о твоих прегрешениях, если ты оставишь меня в покое.

- Какие у меня гарантии?

- Никаких. Постарайся включить здравый смысл. Если бы я хотела прижать тебя к ногтю, то не стала бы сейчас с тобой разговаривать. Веди себя смирно, и все у тебя будет в порядке. Да еще молись, чтобы со мной вдруг какой-нибудь несчастный случай не произошел. Всю информацию о тебе я передала своему другу, и уж он не оставит тебя живым, если со мной что-то случится.

- Понял, ублюдок? – вмешался в разговор Лешка. – Эти документы будут храниться у меня и у моего адвоката, тебе до них не добраться.

- Не надо меня запугивать, - потихоньку пришел в себя Демон. – Я и близко к ней не подойду.

- И никого не наймешь для грязных дел. Сам-то ты фиговый киллер.

Лешка еще немного попугал его, подпустив в голос металла и беспощадности, пока злодей не дрогнул.

- Сказал же, что ей больше ничего не угрожает, и хватит об этом, - проблеял он.

- Отлично, - вступила я. – Наш разговор записывался, так что какое-никакое доказательство появилось. - Послышалось невнятное ругательство. – Прощай, Демон, - сказала я и повесила трубку.

Потом обняла брата и разрыдалась у него на груди. За эти месяцы я как-то притерпелась к угрожавшей мне опасности и только, когда она исчезла, я ощутила такое облегчение, как будто с плеч и с души и впрямь свалился огромный камень. Мы с Лешкой попили чаю, обсуждая недавний разговор, и он велел мне приготовить полное досье на Демона, включая фотографии, видео и аудиозаписи, чтобы в ближайшее время передать ему на хранение. Я взяла под козырек. Напоследок братец осчастливил меня парочкой своих анекдотов, и я улыбалась во весь рот, когда закрывала за ним дверь.

Жизнь продолжалась. Детективный флер, окружавший меня последние месяцы, рассеялся. Я больше не работала в детективном агентстве, убийство в соседней квартире было раскрыто, мой злодей нейтрализован. Правда, Андрей своего врага, от которого и мне досталось, еще не вычислил, но меня это больше не касалось и ничем мне не угрожало. Это не могло не радовать, только моя радость была какой-то тусклой. Тем временем досуговый центр набирал обороты. Действовали уже двенадцать кружков. Я бодро расправлялась с рабочими проблемами – составляла расписание, которое то и дело приходилось менять, обзванивала родителей учеников, если преподаватель уходил на больничный, принимала плату за проведенные занятия, развлекала детишек, если родители не приходили за ними вовремя, следила за наглядной агитацией и еще много чего. В свободное время встречалась с родственниками, даже возобновила знакомство кое с кем из прежних друзей. Пару раз мы встретились с Эдиком. Одну встречу я ему точно задолжала. Он поучаствовал в расследовании и заслуживал того, чтобы узнать его результаты. Во время первой встречи он попытался за мной поухаживать, но я сразу его приземлила.

- Если ты будешь продолжать смотреть на меня томными глазами, то у нас никакой дружбы не получится, - сказала я.

Он рассмеялся.

- Привычка.

- Дурные привычки надо искоренять, - наставительно произнесла я.

Он пообещал исправиться, после чего наше общение стало очень приятным. Эдик кое-чем напоминал Лешку – такой же легкий и беззаботный. Мы с ним много смеялись и решили, что время от времени будем встречаться, чтобы быть в курсе дел друг друга. Несмотря на то, что внешне моя жизнь была довольно активной, внутри у меня поселилась пустота, которую никакая бурная деятельность не могла заполнить.
Однажды Лешка появился у меня с цветами и очередной коробкой конфет.

- Это случилось! – с пафосом воскликнул он.

- Вы решили пожениться?

Лешка хихикнул.

- Я еще не созрел для этого. Дело в другом. Мне предложили работу в театре! Это совсем новый театр, но планы очень большие, и мне в этих планах уготована особая роль.

Я радовалась за брата, восхищалась им и надеялась, что все у него сложится удачно. Лешка всегда знал, чего хочет, и, не сворачивая, шел к цели. Когда-то и я была целеустремленной и тоже кое-чего добилась. А потом сдулась, как воздушный шарик. Я представила, как год за годом буду сидеть за конторкой в вестибюле библиотеки, решая нехитрые проблемы, и мне стало не по себе. Мне тоже была нужна Цель! Какое-то время казалось, что просто нужно как-то пережить три года дисквалификации, теперь я не была уверена, что хочу вернуться к прежней профессии. Что-то во мне надломилось и угасло. Я больше не хотела, да и не могла выводить кого-то на чистую воду. А вдруг ошибусь? Можно, конечно, писать нейтральные статьи ни о чем. Но кому они нужны? Уж точно, не мне, да и вообще никому.

Незаметно наступил март. Приближался день Галкиного отъезда, и пустота в моей душе становилась просто невыносимой. Подруга, поливая меня слезами, говорила, что между нами ничего не изменится. Мы постоянно будем на связи, к тому же, они собираются регулярно появляться в Питере. У Кости здесь родители и прочие родственники, с которыми он очень близок, а у нее – я! Признаться, мы не так уж часто встречались лично, но осознание того, что в любой момент можно поехать к ней или пригласить ее к себе, делало ситуацию совершенно иной. Костя приехал в Питер, чтобы помочь Галке со сборами и сопроводить их с Гришкой к новому месту жительства. За день до отъезда они решили собрать всю команду в небольшом уютном ресторане на улице Восстания. Никита и Витька еще не знали об изменениях в их жизни. Вот удивление будет! Галка вместе с Костей обещали заехать за мной на работу.

Я вышла из библиотеки ровно в девятнадцать часов и остановилась на ступенях, высматривая желтую Галкину машину. Ничего похожего не было. Зато почти рядом друг с другом стояли два роскошных черных автомобиля. Тут дверца в одном из них открылась и… появился Никита. Интересно, Галка специально подстроила нашу встречу или случайно так получилось? Он быстрым шагом подошел и, глядя на меня радостными глазами, обнял и поцеловал в щеку.

- Привет! Давай, быстренько загружайся! Думаю, остальные уже на месте.

- Не так быстро, - неожиданно раздался рядом знакомый голос. – Ксения, отвлекись на минуту от своего кавалера, надо поговорить.

У меня сердце подпрыгнуло чуть не до самого горла, ноги еле держали, и я не могла вымолвить ни слова. Никита враждебно посмотрел на Журавлева.

- Чего вы хотите? – агрессивно спросил он.

- От вас – ничего. Мне нужно поговорить с Ксенией.

Я кое-как пришла в себя.

- Андрей Николаевич, я тороплюсь, нас уже ждут. И вообще, я не понимаю, о чем нам с вами разговаривать, - выдавила я.

- Удели мне пару минут, тогда поймешь.

Я извиняющимся взглядом посмотрела на Никиту и вместе с Андреем отошла в сторону.

- Развлекаешься, значит? – хмуро поинтересовался Журавлев.

- Не без этого, - бодро произнесла я, окончательно придя в себя. – О чем ты хотел поговорить?

- Я кое-что узнал о твоем злодее. Действовать нужно быстро, пока ему еще что-нибудь в голову не пришло.

Я почувствовала себя ужасно. Что бы между нами ни происходило, я должна была ему сообщить, что злодей вычислен и обезврежен.

- Больше беспокоиться не о чем, - выдавила я. – Дело в том, что…

Он не дал мне договорить.

- Завтра все обсудим.

Мы стояли неподалеку от его автомобиля, он приоткрыл дверцу и обратился к водителю.

- Сережа, дай мне листок бумаги и карандаш.

Приказ был выполнен молниеносно, и в его руках оказались блокнот и авторучка. Он что-то написал и, вырвав листок, протянул его мне.

- Завтра в это же время тебя устраивает?

Я кивнула и посмотрела на листок. Там был указан адрес.

- Это адрес твоей квартиры?

- Нет. Это служебная квартира.

Я усмехнулась.

- Понятно. В твоей квартире проживает «любимая жена».

- Нет никакой «любимой жены»! – возмутился он. – Сейчас у меня гостят мои американские дети. Через несколько дней уедут. – Он достал из кармана ключи и протянул их мне. – Возьми. Если вдруг приедешь раньше меня.

Я не собиралась с ним встречаться, тем более, на конспиративной квартире. Да и к себе домой приглашать не хотела.

- К чему такие сложности? – недовольно спросила я. - Можно встретиться в каком-нибудь кафе. - Я кивнула на соседний дом. – Хотя бы вот в этом.

Андрей выглядел очень взвинченным.

- Пожалуйста, сделай так, как я тебя прошу. После этого, если захочешь, я и близко к тебе не подойду.

Что ж, сейчас действительно не время и не место объясняться с ним насчет моего злодея. Я машинально отметила, что он выглядит еще хуже, чем в нашу прошлую встречу и, коротко кивнув, спрятала в сумочку листок с адресом и ключи. Я по-прежнему не хотела с ним встречаться и решила, что потом позвоню ему и отменю встречу. Мне так и не удалось до сих пор до конца пережить наше расставание и устраивать себе дополнительные испытания не хотелось. Небрежно кивнув на прощанье, я отошла. Никита открыл передо мной дверцу своего автомобиля.

- Глазам своим не верю! – воскликнул он, едва мы отъехали. – Ведь это Журавлев! Что ему от тебя нужно? Он же должен тебя ненавидеть!

Я усмехнулась.

- Может, и ненавидит. А ты с ним знаком?

- Лично не знаком, но мы не раз пересекались на разных мероприятиях.

Никита пытался выведать, какие дела меня сейчас связывают с Журавлевым, но я отделалась одной фразой: «Это отголоски давних событий». Похоже, ему и в голову не пришло, что у меня мог быть с ним роман. Никита не смог скрыть раздражения, хотя и старался. Я посмотрела на него. Красивый, холеный, респектабельный. Никита… моя первая любовь и мой первый мужчина. Я сидела рядом с ним и ничего не чувствовала. Немолодой хмурый мужчина полностью заполнил мои мысли и подчинил себе мои чувства. Хорошо, что он об этом не догадывается. Разговор не клеился, и мы оба были рады, когда подъехали к ресторану.
Мы с Галкой обнялись, и обе пустили слезу. Никита с Витькой удивленно уставились на нас.

- Что это вы сырость развели? – напустился на нас Витька. – Можно подумать, век не виделись.

- Виделись мы неделю назад, - смахнув слезу, сказала я, - но теперь долго не увидимся.

Они удивленно переглянулись.

- А ну, выкладывайте.

Когда новости были озвучены, Никита выглядел потрясенным.

- Разве так бывает? Столько лет дружили и на тебе – любовь!

Витька оказался более прозорливым.

- Я еще в прошлую встречу что-то подобное заподозрил, - усмехнулся он, - но не думал, что все так серьезно.

Почти весь вечер разговор крутился вокруг влюбленной пары. Нас интересовали их планы на будущее и перспективы дальнейшего общения. Галка сказала, что они будут часто приезжать в Питер – здесь их корни, но она уже начинала любить и свою новую малую родину. Несмотря на предстоящее радостное событие – свадьбу давних друзей, почему-то было немного грустно. Наверное, мы все стали немножко ретроградами и болезненно воспринимали изменения в привычной картинке. Для меня эта вечеринка была грустной еще и потому, что вскоре между мной и моей лучшей подругой пролягут тысячи километров.

Никита вызвался проводить меня до дома, и я не стала возражать. Я чувствовала себя подавленной, для меня Галкин отъезд был большой потерей. Никита меня утешал.

- Ты должна радоваться за подругу. Думаю, у них все будет хорошо.

- Я и радуюсь, - всхлипнула я, - но и о себе не забываю. Мне без нее будет плохо.

- А ты других друзей не отталкивай, тогда тебе не будет так одиноко.

- Никого я не отталкиваю, - пробурчала я, - но не будем о грустном. Лучше расскажи о себе. Как дела? Как поживает Лена?

- Дела нормально, - поджал он губы, - у Лены тоже все в порядке. Она увлеклась всякими духовными практиками, совершенствуется.

- Ты тоже совершенствуешься?

- Нет, я еще не достиг просветления. Она уже махнула на меня рукой. А тебя подобные вещи не интересуют?

Я рассмеялась.

- Мне нравится быть несовершенной. Так веселее.

- А мне нравишься ты, - выпалил Никита. - Всегда нравилась.

У меня внутри все сжалось. Поздно, Никита, слишком поздно ты это осознал.

- Вот и хорошо, но не будем о прошлом, - холодно произнесла я. - Прошлое ушло.

Я чувствовала, что он не хочет оставлять эту тему, и понимала, что еще чуть-чуть, и он опять задаст свой вопрос: простила ли я его? Я решила этому воспрепятствовать.

- Я хочу смотреть в будущее. Чего и тебе желаю.

Расстались мы довольно дружелюбно, но я вдруг почувствовала, что сегодняшняя встреча команды, возможно, была последней, а если когда-нибудь и состоится, то очень нескоро. Что-то такое витало в воздухе. Опять моя пресловутая интуиция? Общение с друзьями и тоска от скорого расставания с подругой не мешали мне думать о предстоящей встрече с Андреем. Тема встречи понятна – он что-то узнал о моем злодее. Непонятно, как это ему удалось, хотя это уже не актуально. Но почему он назначил встречу в какой-то странной квартире? Почему не напросился ко мне в гости? Эти мысли долго не давали уснуть. Однако утром я поднялась вовремя и появилась на рабочем месте за пятнадцать минут до начала рабочего дня.

Около трех Лера попросила меня отвезти документы в налоговую. Очередь там была небольшая, но двигалась ужасно медленно, так что освободилась я нескоро. Не было смысла возвращаться на работу, тем более что сегодня вечером дежурила Катя. В течение дня у меня пару раз появлялась мысль позвонить Андрею и отменить встречу, но я понимала, что это было бы нечестно. Он беспокоился обо мне, что-то расследовал, а я не удосужилась сообщить ему, что мои неприятности позади. Пока я была в налоговой, погода резко испортилась, - пошел мокрый снег, ветер просто пригибал к земле, лед на тротуарах покрылся мокрой кашей. Гулять по городу в такую погоду не хотелось, и я решила поехать на конспиративную квартиру пораньше, благо у меня имелись ключи.



                Глава двадцать вторая

Квартира располагалась в двенадцатиэтажном доме в спальном районе. Подойдя к подъезду, я осмотрелась, но ни большого черного автомобиля, ни серебристого джипа не заметила, хотя свободные парковочные места имелись. Я позвонила в домофон, никто не откликнулся. Пришлось открывать входную дверь своим ключом. Лифт сразу же гостеприимно распахнул передо мной двери. В это время мне пришло сообщение, но я так продрогла и промокла, что решила отложить общение с телефоном до того времени, когда окажусь в квартире. Вскоре дверь лифта открылась на одиннадцатом этаже. Я только успела выйти, как мимо промчался крепкий мужчина лет сорока, едва не сбив меня с ног. Я недоуменно пожала плечами, наблюдая, как он скрылся на наружной лестнице. Спускаться с одиннадцатого этажа пешком – занятие не слишком приятное, тем более если торопишься. В подъезде имелось два лифта, и в данной момент оба стояли на одиннадцатом этаже. Странный тип. Потом я насторожилась. Было похоже на то, что он от кого-то убегал. События последних месяцев научили меня ничему не удивляться, но быть осторожной. На некоторое время я затаилась возле лифта, чтобы в случае чего юркнуть в него, но погони не было, и тот носатый тип не возвращался. Носатый? Похоже, мой беглый взгляд успел зафиксировать характерную особенность его внешности.

Выждав пару минут, я воспользовалась еще одним ключом, чтобы преодолеть дверь, отделявшую лифтовый отсек от лестничной площадки, и подошла к квартире. На всякий случай, нажала на звонок, опять никто не откликнулся. Хотя я и не ожидала отклика, мне стало не по себе. Войдя в прихожую, я едва не споткнулась о мужские ботинки. На вешалке висело длинное черное мужское пальто, похожее на то, что я видела на Андрее. Значит, он здесь? Звук работающего телевизора указывал на то, что в квартире кто-то есть. Почему не откликается? Я пошла на звук и вскоре оказалась в комнате, которая, судя по обстановке, являлась гостиной. На дальнейший осмотр времени не было. На диване сидел Андрей, откинувшись на спинку и свесив голову на бок. Он был очень бледным, глаза закрыты, по лицу струился пот. Я в ужасе подскочила к нему и стала трясти.

- Андрей, проснись!

Но он не спал, он был без сознания. Дальше я действовала на автопилоте. Годы работы криминальным репортером и море прочитанных детективов в какой-то мере подготовили меня к действиям в экстремальных ситуациях. Я схватилась за телефон, чтобы узнать номер платной скорой помощи. С оператором скорой помощи я разговаривала спокойным тоном, сообщив все необходимое. По моим представлениям это был сердечный приступ или отравление. На журнальном столике перед диваном стоял пустой стакан и початая бутылка боржоми, рядом лежала упаковка с незнакомыми мне таблетками, название которых я сообщила. Завершив звонок, я села рядом с Андреем и, обняв его, говорила всякие глупости о том, как я его люблю, как он мне нужен и что он ни в коем случаен не должен умирать. Мне было страшно представить, что он может умереть, что его больше никогда не будет не только в моей жизни, но и вообще. Первое я как-нибудь пережила бы, а вот со вторым гораздо сложнее. Такую пустоту уже ничем не заполнить.

Когда первый шок от случившегося прошел, я внимательно посмотрела на столик. Стопка каких-то бумаг, стакан, бутылка, таблетки. Выглядело так, будто он принял лекарство и запил его водой. Но Андрей ни разу не упоминал, что у него какие-то проблемы со здоровьем, да и мои наблюдения говорили о том, что у него сил и здоровья не меряно.  С наследственностью тоже вроде все в порядке. Мать до сих пор сама управляется с хозяйством. Как-то он упомянул, что его восьмидесятилетний отец до сих пор сам вскапывает свой немаленький огород. И тут наступило прозрение! Его отравили! Его злодей не отказался от своей цели, просто решил действовать по-другому. По телевизору бубнили какие-то новости, я подошла и выключила его. Потом склонилась к Андрею и поцеловала в губы, стараясь передать ему свои жизненные силы. Мне показалось, что его губы шевельнулись в ответ.

- Только не умирай, - прошептала я.

С момента звонка прошло всего двенадцать минут, когда приехала скорая помощь. Медиков было двое – врач и фельдшер. Я быстро ввела их в курс дела, не забыв сообщить, что господин Журавлев богатый предприниматель, так что их усердие будет дополнительно оплачено. Фельдшер с сомнением посмотрел по сторонам.

- Это служебная квартира, - отреагировала я на его взгляд.

Потом сообщила, что подозреваю отравление, так что, наверное, нужно сделать промывание желудка.

- Сейчас посмотрим, что делать, - ответил врач, рассматривая упаковку с таблетками. – Это сердечный препарат, в упаковке не хватает десяти таблеток, это дважды смертельная доза. – Он приложил стетоскоп к груди Андрея и покачал головой. – Сердце еле трепыхается. Но кардиограмму потом сделаем. Пожалуй, действительно начнем с промывания желудка.

Я не знала, что эта процедура настолько трудоемкая, мучительная и неэстетичная. Я металась из ванной в комнату и обратно, чтобы выносить отработанные материалы и приносить чистую воду. Врач взял на анализ образцы из первой и последней рвотной массы. После этой изнуряющей процедуры Андрей, хотя и не пришел в сознание, выглядел уже не настолько пугающе бледным. Ему сделали кардиограмму.

- Крепкий мужик, - удовлетворенно высказался врач, - похоже, выкарабкается, хотя в нашем деле прогнозы – вещь неблагодарная.

Пока один из медиков делал Андрею уколы, второй связался с больницей, в которую собирались его отвезти.

- Кем вы ему приходитесь? – поинтересовался врач.

- Подругой. – Он приподнял бровь. – Близкой подругой, - усмехнувшись, уточнила я.
А что еще оставалось делать?

Мне немного полегчало, но внутри все дрожало. Его отравили! Мой взгляд случайно остановился на журнальном столике, и я окончательно пришла в себя. Нужно забрать улики! Я попросила у врача перчатки. Когда я раскладывала по пакетам бутылку, стакан и упаковку с таблетками, врач неожиданно спросил:

- Разве это не суицид?

Мне такое и в голову не могло прийти.
- Разумеется, нет! – резко ответила я. – Зато у него есть недоброжелатели. Надеюсь, при необходимости вы подтвердите, что все это я взяла отсюда.

Андрею поставили капельницу прямо в салоне скорой помощи. Врач держал его за руку, контролируя пульс.

- Похоже, вы спасли жизнь своему другу. Как говорится, промедление было смерти подобно.

С моей стороны последовала ответная любезность, после чего я попросила дать мне их координаты, чтобы потом благодарный пациент мог связаться со своими спасителями. Врач протянул мне визитную карточку.

Видимо, больничный персонал проинформировали о финансовых возможностях нового пациента, так как, когда мы подъехали к приемному покою, нас уже ждали. С поразительной скоростью Андрея поместили в реанимационное отделение. Меня не хотели туда пускать, но я умею быть настойчивой и знаю, когда, как и на кого надавить, так что вскоре уже сидела в коридоре почти напротив палаты Андрея с его телефоном в руках. Бумажник у Андрея был при себе, паспорт и медицинскую страховку забрали еще в приемном покое, а остальное вернули мне. Меня попросили сообщить близким о том, что с ним случилось. Но кто его близкие и где они? Единственное, что мне известно, это то, что его американские дети, как он сам их назвал, сейчас находятся в его квартире. Андрей говорил, что они подростки, но я представления не имела, сколько им лет. С кем они? Может, сейчас в одиночестве сидят и ждут отца?

Я не знала, кому позвонить и сообщить о случившемся. Кто может позаботиться о детях? Я ведь даже адреса его квартиры не знаю. Можно, конечно, обратиться в приемное отделение, чтобы в паспорте посмотрели адрес прописки, но тогда меня сразу вышибут отсюда. Что это за близкая подруга, которая даже адреса не знает? Я стала просматривать телефонную книгу в его телефоне. Хорошо, что она была структурирована, и деловые контакты и личные были размещены отдельно. Я начала с личных. Их было очень много. Иногда это были просто имена без фамилий и каких-либо уточнений, иногда с более подробным описанием. Я у него была обозначена просто Ксюшей. Было еще несколько женских имен без уточнений. Мне стало грустно. Похоже, у него и впрямь гарем. Правда, имени Любаши я там не нашла, но это ничего не меняло. Ладно, пусть живет, как хочет, лишь бы жил, а не умирал.
Покончив с личными контактами, я перешла к просмотру деловых, решив найти номер телефона его водителя Антона. Мы с ним знакомы, так что мне будет легче с ним разговаривать. Его фамилию я не знала, а всего в списке имелось три Антона. Я решила начать с Антона Агеева, так как только к его имени не прилагалось отчество. Я попала в точку. Его голос я сразу узнала.

- Антон, здравствуйте, - официально начала я. – Я – Ксения Новикова. Помните меня?

- Помню. Почему вы звоните с телефона Андрея Николаевича?

- Он в больнице. В реанимации.

Невозмутимый и несокрушимый Антон ахнул.

- Авария?! Я брал неделю отпуска. Серега казался хорошим водителем.

- Дело в другом. Похоже, его отравили.

- Где он лежит? Я сейчас приеду.

Я сказала, что сейчас нет необходимости приезжать, так как в реанимацию его все равно не пустят. Нужно позаботиться о его детях. Оказывается, десять дней назад Антон вместе с Андреем встречал их в аэропорту. Дети приехали вместе с матерью, и сейчас все трое живут в квартире Андрея на Петроградской стороне. Он позвонит его бывшей жене и обо всем ее проинформирует. После этого он все-таки приедет в больницу, чтобы переговорить со мной. Если действительно Андрея Николаевича отравили, то нужно заявить в полицию. Дело о двух предыдущих покушениях не закрыто.

Минут через сорок он мне позвонил и сообщил, что находится в приемном покое, но дальше его не пускают. Я пообещала спуститься к нему, хотя и опасалась, что потом не удастся вернуться в реанимационное отделение. И все-таки, важно было начать расследование, как можно раньше, если это действительно покушение. Антон пришел не один, прихватив с собой главу службы безопасности Матвея Алексеевича Коршунова. Тому было в районе пятидесяти, крепкий, с квадратным подбородком и цепкими серыми глазами, он производил впечатление уверенного в себе и компетентного специалиста. Он умел слушать и задавать нужные вопросы, так что вскоре перед ним была полная картина случившегося.

- Вы закрыли за собой дверь? – спросил он.

- Конечно.

Не знаю, как в той суматохе об этом не забыла. Я протянула ему ключи.

- Этих ключей, как минимум, три комплекта, - внес уточнение Антон. - Один из них всегда лежал в бардачке автомобиля, второй, возможно, Андрей Николаевич носил с собой, третий хранился в офисе.

Матвей Алексеевич спросил, не стерла ли я отпечатки, когда укладывала улики в пакеты.

- Я попросила перчатки у медиков, - усмехнулась я, - так что моих отпечатков на уликах вы не найдете.

- Молодец! – похвалил меня глава службы безопасности. – Знаю, вы были журналисткой, но кажется, будто работали в правоохранительных органах.

Я передала ему пакет с уликами, а также визитную карточку врача скорой помощи, предварительно записав себе номер его телефона. Я надеялась, что Андрей выживет и отблагодарит врачей, спасших ему жизнь.

- Вы и об этом позаботились, - пробормотал Коршунов, - очень хорошо, мне меньше хлопот.

Каким-то чудом ему удалось просочиться вслед за мной в реанимационное отделение, Антон остался ждать внизу. Мы сидели возле двери в палату в ожидании, когда кто-нибудь из нее выйдет. Матвей Алексеевич даром времени не терял, все время кому-то звонил. Появившаяся медсестра напустилась на него.

- Если вас пустили на отделение, это не значит, что вы можете тут вести себя, как вздумается!

- Я все понимаю, - улыбнулся он, - простите пожалуйста, но я звоню не для того, чтобы просто поболтать. Моего шефа отравили, нужно начинать расследование.
Оказывается, Матвей Алексеевич мог быть очень обаятельным, и медсестра средних лет, польщенная доверием и вежливым обращением, благожелательно посмотрела на него.

- Тогда ладно, только отойдите в сторонку, чтобы за дверью вас не было слышно.

Он так и поступил, продолжив телефонные переговоры, а я сидела, уставившись на дверь палаты и молилась за здоровье Андрея, как недавно молилась за его дочь. Пусть выживет, остальное неважно. Закончив очередной разговор, Матвей Алексеевич сел на соседний стул. Весь вечер мне никто не звонил, но тут раздался звонок. Я отошла в сторону. Звонила Лера.

- Ксюша, ты съездила в налоговую?

- Да, все отдала, у них никаких вопросов не возникло.

- Завтра сможешь приехать пораньше?

Я застонала.

- Лера, я собиралась тебе звонить, чтобы ты оформила мне отпуск за свой счет на неделю. Андрей Николаевич сейчас в реанимации. Я не знаю, что будет дальше.

Лера ахнула.

- Какой ужас! Что с ним?

- Сейчас выясняют.

- Но ты же говорила, что между вами все кончено.

- В данной ситуации это не имеет значения. Ты оформишь мне отпуск?

- Конечно. Если возникнет необходимость, сама тебя подменю. Звони, если что-нибудь понадобится.

Я в очередной раз убедилась в том, что Лера хороший человек и замечательная подруга. Когда я вернулась на место, глава службы безопасности начал задавать мне вопросы, сразу оговорившись, что задает их не из праздного любопытства, а для пользы дела, так как пока непонятно, какие сведения могут понадобиться. Я кивнула.

- Когда вы видели Андрея Николаевича в последний раз?

- Вчера он встретил меня с работы, хотел поговорить, но я уже обещала встретиться с друзьями, и один из них за мной заехал. Тогда Андрей Николаевич дал мне ключи и адрес и попросил приехать сегодня к девятнадцати часам. Я по делам была в центре и, освободившись, не стала возвращаться на работу, а поехала по указанному адресу.

Тут я вспомнила о человеке, пулей пролетевшем мимо, едва не сбив меня с ног. Матвей Алексеевич заинтересовался, вытянув из меня все подробности этого мимолетного эпизода. Так же подробно расспросил о моем появлении в квартире и дальнейших действиях. Он сказал, что потом мне все это придется повторить следователю. Тот скоро должен подъехать. Если подтвердится отравление (нужно было проследить, чтобы образцы рвотной массы отдали на анализ), квартиру придется осмотреть, снять отпечатки пальцев и все такое.
Неожиданно отрылась дверь в палату и появился врач. На нем были маска и очки, но все равно было видно, что он молод. Кивнув нам, он снял очки и спустил маску, подтвердив мое предположение относительно его возраста. Мы устремили на него вопросительные взгляды, не решаясь задать вопрос.

- Жить будет, - улыбнулся он. – Очень крепкий организм.



Матвей Алексеевич, сделав шаг вперед, представился.

- Я – глава службы безопасности холдинга господина Журавлева. Есть основания полагать, что его отравили.

- Об этом потом. – Врач перевел взгляд на меня. – Как вас зовут?

- Ксения Новикова, - удивленно отозвалась я.

- Андрей Николаевич пришел в себя и произнес: «Ксюша». Он вас имел в виду?

- Возможно.

У меня внутри все трепетало. Почему он произнес именно мое имя? Неужели никого ближе у него нет? Врач тем временем сообщил, что пациент еще очень слаб, так что они введут ему соответствующие препараты, чтобы он проспал до утра. А пока я могу зайти к нему на минутку, чтобы поднять настроение.

На негнущихся ногах я вошла в палату и сразу натолкнулась на напряженный взгляд серых глаз. Двух медиков, находившихся в палате, я не сразу заметила. На несколько мгновений я застыла у двери, а потом его взгляд смягчился и губы дернулись, будто пытаясь сложиться в улыбку. Подскочив к нему, я взяла его за руку и сразу ощутила ответное пожатие, очень слабое, но все же он уже мог управлять своим телом. Говорить ему было трудно, но все-таки удалось расслышать слово, которое ему удалось произнести: «Дети». Тут я защебетала, рассказывая, как связалась с Антоном, и обо всем дальнейшем. Не забыла упомянуть и о главе службы безопасности, ожидавшем за дверью. Попросила ни о чем не беспокоиться, а поскорее выздоравливать. Глаза у него закрылись, рука, которую я держала, ослабла. Я наклонилась и поцеловала его в щеку.

- Выздоравливай.

- Завтра… приходи, - еле удалось мне расслышать, после чего он заснул.

У меня внутри был такой сумбур, что я сама не понимала, что чувствую. Тут были и последствия шока от недавних событий, и робкая радость от улучшения его самочувствия, и потрясение от того, что, едва придя в себя, он назвал мое имя. Неужели я действительно так много значу в его жизни? Врач отвлекся от разговора с главой службы безопасности.

- Он вас узнал?

- Да, - выдавила я, - и почти сразу заснул. Беспокоился о детях.

- С детьми разберемся, - сказал Матвей Алексеевич. – Вы едва на ногах держитесь. Думаю, вашу встречу со следователем придется отложить до утра.

- Я в порядке. Наверное, тот человек, который пролетел мимо меня возле лифта, имеет отношение к покушению. Я готова рассказать все, что смогла заметить. Нужно действовать быстро.

В это время на отделении появился еще один мужчина – представитель следственных органов. Я сидела в коридоре, пока мужчины общались, и даже не прислушивалась к их разговору, хотя они стояли совсем рядом. Нервное напряжение постепенно спадало, и я ощущала сильную слабость. В это время поступил очередной больной, и врач быстро со всеми распрощался. Мы спустились в приемный покой, где нас ждал Антон. Там была немыслимая суета, поступило еще двое больных. Мы вышли на улицу, и следователь взял власть в свои руки. Он задал мне несколько вопросов, после чего заявил, что более подробную беседу проведем завтра. Сейчас он собирался вместе с Матвеем Алексеевичем предварительно осмотреть квартиру. Криминалистов собирались вызвать только завтра. Мне казалось, что нельзя медлить, каждый час на счету, но у них были свои порядки.

- Это не могла быть попытка суицида? – обратился следователь к нам троим, и мы в один голос ответили, что это исключено. – Что ж, тогда дождемся результатов анализа рвотных масс, - сказал он. - Возможно, ему просто стало плохо с сердцем, и он выпил лишь одну таблетку, а остальные принимал в другое время, по одной, а не все сразу.

Мне это в голову не приходило. Что ж, такой вариант тоже возможен. Я надеялась, что завтра Андрей сможет нормально общаться, и тогда все прояснится. Когда обсуждение закончилось, следователь с главой службы безопасности отправились по своим делам, а Антон вызвался подвезти меня до дома. Мы с ним не раз общались, так что кое-какой контакт имелся.

- Ксения, ты ведь с Андреем Николаевичем в последнее время не общалась?

Он неожиданно обратился ко мне на ты, и я не стала его поправлять.

- Больше двух месяцев не виделись и не созванивались. Вчера он неожиданно появился и назначил встречу.

Антон сказал, что после возвращения из Краснодара шеф, как ему показалось, был в подавленном состоянии. Его стал беспокоить желудок, и он в день выпивал по две-три бутылки боржоми. В автомобиле всегда имелся запас, Антон за этим следил. Я как-то слышала, что сердечную боль довольно часто путают с желудочной, но, по словам водителя, шеф на сердце никогда не жаловался. Тогда откуда таблетки? Значит, все-таки подложили. Ладно, это завтра выяснится. И результаты анализов появятся. Анализ рвотных масс проведут в больничной лаборатории, а те улики, что я собрала, исследуют криминалисты. Врач сказал, что завтра с утра еще будет на дежурстве, так что позволит мне ненадолго зайти к Андрею, если все будет идти по плану. Антон предложил завтра заехать за мной в девять, и я с радостью согласилась.

Домой я вернулась такой усталой и измотанной, что, даже не выпив чаю и не приняв душ, завалилась спать. Я чувствовала себя последней хрюшкой, но сил совсем не осталось. Зато утром я проснулась за десять минут до звонка будильника, ощущая себя молодой и сильной. Антон, поздоровавшись со мной, заметил, что я отлично выгляжу.

- Я так себя и чувствую, - радостно заявила я.

Мы уже подъезжали к больнице, когда позвонил следователь и назначил мне встречу на двенадцать часов в районной прокуратуре. Закончив разговор, я увидела непринятое сообщение: «Не приезжай». Оно было от Андрея и датировалось вчерашним днем. Время отправления практически совпадало с временем моего появления в том доме. Значит, именно его я получила, когда ехала в лифте. Андрей не мог его отправить! В то время он был уже без сознания. Теперь можно смело утверждать, что его отравили. Некто находился в квартире, когда я позвонила в домофон. Он быстро сориентировался и отправил сообщение, пытаясь меня остановить. Если бы я тогда не была такой продрогшей, то сразу прочитала бы его и тут же повернула назад. По счастью, я сообщение не прочитала, и Андрей остался жив. Как же убийца догадался, кому звонить? Все очень просто. Он знал, что Андрей должен был встретиться со мной. Значит, это кто-то достаточно близкий, если имел доступ к такой информации. В голове у меня метался вихрь из всевозможных предположений.

- Ксения, что случилось? – обеспокоенно поинтересовался Антон. – Неужели Андрею Николаевичу стало хуже?

- Нет, это не имеет к нему отношения, это личное.

Я не хотела делиться своими мыслями даже с Антоном, хотя тот уже дважды спасал своего шефа, да и из отпуска вернулся только вчера. Но ведь враг или его помощник где-то рядом.

В реанимационное отделение я вошла, переполненная тревожными мыслями. Если враг рядом, то он может продолжить свое дело, пока Андрей находится в больнице. Андрей еще слаб, голова затуманена лекарствами, а пробраться сюда постороннему не так уж сложно, как мне раньше представлялось.

- Ксения, здравствуйте! – остановил меня врач, на которого я едва не налетела, пребывая в задумчивости.

Я посмотрела на его бейджик.

- Здравствуйте, Вадим Сергеевич. Как он?

- Отлично. Очень крепкий мужик. Уже полностью пришел в себя и сейчас разговаривает со следователем. Конечно, восстановление займет какое-то время, но не слишком долгое.

Это были очень приятные известия, но меня беспокоило ближайшее будущее. Как бы злодею не вздумалось продолжить свои попытки. Я поинтересовалась, готов ли анализ рвотных масс.

- Готов, - нехотя ответил врач, - но я не могу разглашать эти сведения. Сами должны понимать, тайна следствия.

- Да ладно вам, доктор, разве вы забыли, что именно я его нашла?

Он усмехнулся.

- Не забыл. Если бы ему вовремя не промыли желудок, то даже самый крепкий организм не справился с такой концентрацией. Андрей Николаевич утверждает, что никаких таблеток не принимал, вообще ни разу не пользовался сердечными препаратами, а название этого даже не слышал.

Меня продолжала беспокоить возможность отравления Андрея в больнице, но я решила обсудить этот вопрос со следователем. Устроившись на знакомом стуле, ожидая, когда последний освободится, продолжала строить новые версии случившегося. Вскоре мне уже казалось, что все произошедшее я вижу собственными глазами. Одна из версий выглядела очень правдоподобной. Для ее подтверждения не хватало некоторых деталей. Я надеялась, что следователь поделится со мной кое-какой информацией, и тогда картина преступления прояснится.

Минут через двадцать появился следователь. Я сразу поднялась. Мы поздоровались. Он попенял мне на то, что я не сообщила ему, что направляюсь в больницу, когда он позвонил.

- Я как раз торопился в прокуратуру на встречу с вами. Впрочем, вам все равно придется туда приехать, чтобы официально оформить ваши показания.

- Обязательно приеду, но сначала хотела бы с вами поговорить. У меня появились кое-какие новости.

Я рассказала о полученном сообщении, объяснив, что получила его, когда поднималась в лифте, а прочитала только сегодня после его звонка. Он удивленно уставился на экран моего телефона.

- Значит, это все-таки попытка суицида, - задумчиво произнес он, - но Андрей Николаевич не хочет в этом признаваться. Наверное, решив покончить с собой, он захотел оградить вас от неприятностей.

- Чушь! – оборвала я его речь. – Андрей – сильный человек и ни при каких обстоятельствах не стал бы травиться.

Следователь усмехнулся.
- Это очень мило, что вы так рьяно защищаете своего друга, но другого объяснения нет.

- У меня есть. Только сначала хотелось бы узнать результаты исследований воды в бутылке. Думаю, он выпил отравленную воду.

В это время следователю позвонили и, взглянув на экран телефона, он пробормотал:

- Вот сейчас все и узнаем.

Я не слышала, что говорил его абонент, а с его стороны были только междометия. Повесив трубку, он с сочувствием посмотрел на меня.

- Вода в бутылке не содержит никаких посторонних примесей.

Я удовлетворенно кивнула.

- А что со стаканом?

- Со стаканом? – переспросил он. – Что вы имеете в виду?

- В стакане оставалось несколько капель.

- Но, если в бутылке отравы не было, то откуда она могла появиться в стакане?

- Пожалуйста, уточните, - настаивала я. - И еще проверьте, есть ли на бутылке отпечатки пальцев Андрея.

Следователь внимательно на меня посмотрел и взялся за телефон.

- Скоро мне перезвонят. А пока изложите свою версию. Интересно послушать, что вы придумали. У журналистов богатая фантазия.

Откуда он знает, что я была журналисткой? Впрочем, это глупый вопрос. Сыщики обязаны все знать о свидетелях. И я изложила ему свою версию, в которой пока зияли огромные дыры. Я сразу оговорилась, что моя версия полностью подтвердится, если в стакане обнаружатся следы сердечного препарата, а на бутылке не найдут отпечатков пальцев Андрея.

По моему мнению все выглядело так. В своей речи я опиралась не только на свои домыслы, но и на информацию, которой следователь разжился в беседе с Андреем. Андрей, освободившись пораньше, решил не возвращаться в офис, а поехал в квартиру, где назначил мне встречу. У него были с собой документы, с которыми он собирался поработать, ожидая моего появления. В последнее время его мучила изжога, и он прихватил из автомобиля бутылку боржоми. Оказавшись в квартире, он сразу прошел на кухню, взял стакан и, устроившись за журнальным столиком, налил в него воды из бутылки. Воду он выпил залпом, после чего ему стало плохо, и он откинулся на спинку дивана. Дальше он ничего не помнил.

А дело обстояло так. Вода, которую Андрей взял из автомобиля, была отравлена. Похоже, водитель был причастен к преступлению. Именно ему было известно о нашей встрече, так как мы договаривались о ней, стоя рядом с автомобилем. И у него была возможность заказать ключи, так как запасной комплект хранился в бардачке автомобиля. Его сообщник заранее затаился в квартире. Ему были известны планы жертвы. Когда Андрей отключился, неизвестный стал заметать следы. Он забрал бутылку с отравленной водой и на ее место водрузил другую. Тут я позвонила в домофон, и он, проявив смекалку, взял телефон Андрея и отправил мне сообщение. Он оставил на столе упаковку с таблетками, но я надеялась, что обработать стакан не успел, так как между получением сообщения и бегством из квартиры того носатого типа прошло не больше минуты, даже меньше.

- Звучит логично и обнадеживающе, - признал следователь. – Посмотрим, что скажут эксперты.

Он предложил мне вместе с ним проехать в прокуратуру, но я сказала, что обещала навестить Андрея.

- Да, он спрашивал о вас. Думаю, к двенадцати вы не успеете в прокуратуру. Я буду там до двух, так что милости просим. Кстати, я – Коршунов Василий Андреевич, если это вам интересно.

- А я – Новикова Ксения Николаевна, - улыбнулась я.

- Знаю.

Напоследок я высказала обеспокоенность безопасностью Андрея в стенах больницы. Коршунов пообещал, что пришлет в больницу охрану, если факт отравления подтвердится. Похоже, он продолжал подозревать Андрея в попытке самоубийства.
Войдя в палату, я сразу натолкнулась на ласковый взгляд Андрея. Он казался осунувшимся, но уже не таким бледным, как вчера. У меня внутри все сжалось. Я и раньше это знала, а последние события со всей очевидностью показали, насколько он мне дорог. Но это ничего не меняло в отношении перспектив на будущее. Я никогда не соглашусь с той ролью, которую он мне уготовил. Я подошла к койке. Андрей уже не лежал плашмя, как накануне, а полусидел, обложенный подушками.

- Здравствуй, милая, - ласково произнес он, взяв меня за руку и усадив на свою койку.

- Здравствуй, - улыбнулась я. – Вижу, ты выздоравливаешь ударными темпами.

- Благодаря тебе. Если бы не ты, то я бы еще вчера загнулся.

- Очень рада, что этого не случилось. Стечение обстоятельств оказалось счастливым. Я была в центре по делам и освободилась раньше, чем предполагала.
Все это я говорила спокойным тоном, стараясь не смотреть ему в глаза. Он притянул меня к себе.

- Ксюша, что с тобой? Говоришь, что рада, а сама глаза прячешь. Не знаю, то ли мне пригрезилось, то ли это было наяву, но я слышал твой голос, который произносил слова любви. Это не давало мне погрузиться в полную темноту. Неужели мне это все пригрезилось?

- Нет, не пригрезилось. Но не будем сейчас об этом говорить. Есть более насущные проблемы.

- Ты права. Я назначил тебе встречу, чтобы поговорить о твоем злодее. Кажется, я его вычислил.

Мне стало не по себе. Я чувствовала себя мелочной злобной стервой, которая не сообщила человеку, который обо мне заботился, о том, что опасность миновала.

- Его зовут Максим Егоров, - выдавила я.

Андрей встрепенулся.

- Да. Когда ты узнала?

- В Новый год.

- Почему же мне не сообщила?! – возмутился он.

- Собиралась это сделать, когда ты вернулся из Краснодара, - виновато пробормотала я, - но не успела. Ты слишком быстро выскочил из моей квартиры.

Андрей выглядел расстроенным и разочарованным. Похоже, он и впрямь посчитал меня мелочной злобной стервой. Мне даже возразить было нечего.

- Как тебе удалось его вычислить? – хмуро поинтересовался он.

Я вкратце обо всем рассказала и, в свою очередь, поинтересовалась, как это удалось сделать ему. Это тоже получилось случайно. Он был на каком-то мероприятии, где присутствовали бизнесмены, политики и чиновники. Там он и увидел моего злодея. Его фигура была настолько нестандартной, что сразу бросалась в глаза. По словам Андрея, Максим Егоров, несмотря на долговязость, в жизни выглядит очень привлекательно. Женщины его без внимания не оставляют.

- И не только женщины, - уточнила я.

Покончив с этой темой, мы на некоторое время замолчали. Я первой заговорила.

- С моим злодеем разобрались. Теперь неплохо бы и с твоим разобраться. У тебя появились какие-то мысли на этот счет?

- Никаких. Помнишь, я говорил, что остался один подозреваемый? Так вот, он уже не подозреваемый. Мы с ним недавно встретились и обо всем подробно поговорили. Это точно не он. И я понятия не имею, кто бы это мог быть.

Я выразила надежду, что когда найдут исполнителя этого преступления, то и до заказчика доберутся. На всякий случай, я уточнила у Андрея, не посылал ли он мне сообщение о том, чтобы я не приезжала.

- Нет, - удивленно протянул он. – С чего бы это?

Я показала ему сообщение на своем телефоне. Он недоуменно посмотрел на меня, не понимая, что это значит. Послано с моего телефона, - пробормотал он, - но я этого не делал, телефон все время был при мне, в квартире я был один.

- Не совсем, - возразила я и пересказала ему свою версию событий. Затем стала задавать уточняющие вопросы.

- Ты еще дотошнее следователя, - усмехнулся Андрей. – И улики прихватила с собой. Как ты догадалась, что это не попытка самоубийства? И врач, и следователь меня именно в этом подозревали, возможно, и сейчас подозревают.

Я призналась, что мне это и в голову не пришло, так как считаю его борцом, который в силах преодолеть любые трудности. Его взгляд потеплел.

- Ксюша, умеешь ты польстить больному человеку. Ты действительно так думаешь или это в качестве терапии?

Мы посмотрели друг другу в глаза, видимо, вспомнив одно и то же – наш поцелуй в конторе сыщика.

- Моя терапия более действенная, - хрипло произнес он. - Почему бы тебе ее не применить?

Не отдавая отчета в своих действиях, я наклонилась к нему и поцеловала в губы. По всему телу сразу растеклось тепло, и, опомнившись, я отодвинулась. К одной его руке была присоединена капельница, а второй он притянул меня к себе.

- Не ускользай. Я слишком долго ждал нашей встречи. Скажи честно, почему ты мне потом не позвонила и не рассказала о том, что обнаружила своего злодея?

Я задумалась, как все объяснить, чтобы не выглядеть злобной стервой, но и свою слабость не демонстрировать.

- Только честно, - напомнил он, и я решилась.

- Я не хотела с тобой встречаться, - хмуро произнесла я. – Боялась, что ты обратишь меня в свою веру, и тогда я перестану себя уважать.

Мне уже пора было отправляться в прокуратуру, и напоследок я решила задать ему мучивший меня вопрос.

- Почему ты назначил мне встречу в конспиративной квартире, будто мы какие-то шпионы?

Андрей рассмеялся.

- Та квартира не конспиративная, а служебная, в ней останавливаются сотрудники, приехавшие в Питер в длительную командировку. Оплачивать гостиницу на долгий срок слишком накладно. Почему я решил устроить нашу встречу именно там? – повторил он мой вопрос. - Тут все очень просто. Я собирался поговорить с тобой не только о твоем злодее, но и о нас с тобой. Публичные места для такой встречи не подходили, к себе пригласить не мог, так как в моей квартире гостили дети. Проводить встречу в твоей квартире было рискованно. Мне не хотелось оказаться выставленным из нее в очередной раз.

Я невесело улыбнулась. А ведь он прав. Вполне возможно, что, испугавшись его магического воздействия, я бы поступила именно так. Я поднялась, напомнив о встрече со следователем.

- Завтра придешь?


- Если ты этого хочешь.

- Конечно, хочу. С работы тебя отпустят?

Я сообщила, что взяла неделю отпуска и заметила, как у него заблестели глаза.

- Ксюша, - прошептал он, одной рукой притягивая меня к себе.

Я чмокнула его в щеку и направилась к двери, только тогда догадавшись спросить о детях. Он сказал, что завтра дети улетают в Америку, а сегодня после тихого часа зайдут попрощаться.

- Выздоравливай, - бросила я уже в дверях и еле расслышала его ответ.

- Завтра буду тебя ждать.



Глава двадцать третья

Детективный флер вокруг моей жизни никак не хотел рассеиваться. Я дважды встречалась со следователем, потом с помощью полицейского художника составляла портрет предполагаемого отравителя. У меня хорошая зрительная память, но тот носатый тип промелькнул мимо меня так молниеносно, что я мало что заметила. Я просмотрела сотни фотографий всяких криминальных элементов, но ни в одном из них не признала своего знакомца. Думаю, если бы я увидела его вживую, оценила его осанку и манеру двигаться, то шансов опознать его было бы больше.

Появились остальные результаты экспертизы добытых мной улик. На бутылке не обнаружили не только отпечатков пальцев Андрея, но вообще никаких, что вызывало вопросы. Андрей взял бутылку с водой из специального держателя в автомобиле, куда ее поставил водитель. Значит, должны были остаться отпечатки пальцев и водителя, и Андрея, но их не было. Остальной запас боржоми, который закупил еще Антон, хранился в багажнике. Исследовали содержимое всех бутылок, но ни в одной из них посторонних примесей не обнаружили. Со стаканом тоже не все ладно. Капли, обнаруженные на дне, были обыкновенной водой из-под крана. Похоже, отравитель не догадался сполоснуть его водой из бутылки. Водителя допросили, тот клялся и божился, что понятия не имеет, как все так получилось. Якобы бутылку в держатель он установил накануне. Автомобиль на ночь поставил в гараж. Кто угодно мог ее там подменить. Маловероятно, но невозможно. И еще. Андрей сказал, что никому не говорил о том, что собирается со мной встретиться. А ведь только Сергей мог знать об этом, услышав наш разговор, когда мы стояли возле автомобиля. Тот утверждал, что к разговору не прислушивался и доказать обратное не представлялось возможным. Улики были довольно шаткими, так что его не стали задерживать, а взяли подписку о невыезде.

Похоже, следствие зашло в тупик, и я с ужасом представляла дальнейшую жизнь Андрея. Он и так почти год повсюду ходит с охранниками, а теперь придется еще следить за едой и питьем. Злодей уж больно настойчивый, вряд ли его смутит очередная неудача. Но мы с Андреем обсуждали не только результаты следствия, все чаще касались наших отношений. Инициатором этих разговоров был Андрей, а я старалась их пресекать. С моей стороны ничего не изменилось. Я отдавала себе отчет в своих чувствах, но по-прежнему не хотела становиться его бессловесной рабой.

Андрея перевели в отдельную палату на терапевтическом отделении, где весьма интенсивно обследовали и лечили. У него обнаружили поверхностный гастрит, и лечение быстро дало положительные результаты. Изжога его больше не мучила, работа сердца полностью восстановилась, но его уговорили остаться еще на неделю, чтобы закрепить результаты. Я приходила к нему во время тихого часа, о чем он договорился с медперсоналом, так как по утрам у него были всевозможные процедуры, а вечером появлялись сотрудники и друзья. Я выпросила у Леры еще неделю отпуска, наслаждаясь каждой минутой общения с ним, сознавая, что скоро наступит расставание. Наши разговоры становились все откровеннее.

- Знаю, ты считаешь меня каким-то монстром, - ожесточенно говорил он, - тебе «моя арифметика» не нравится. Но ведь все происходит не просто так!

Если раньше Андрей выдавал о себе минимум информации, то теперь был достаточно откровенен. Первое, с чего он начал, это сообщил о том, что незаконнорожденный. Более того, отец до сих пор его не признал, хотя и без всяких экспертиз ясно, что они родственники, уж слишком сильно похожи. Отец был уже женат, когда у него случился всего лишь один эпизод с его матерью. Его мать была очень красивой, - пояснил Андрей. Но отец, похоже, любил свою жену, сожалел о случившемся и ни за что не хотел признавать незаконного сына, хотя у него были только три дочери, сына от жены он так и не дождался. Их поселок был довольно большим, но практически все друг друга знали, и каким-то образом всем было известно, кто от кого родил. Для Андрея с детства не было секретом, кто его отец. Он специально старался попасться ему на глаза, надеясь, что тот его окликнет, поговорит с ним, но этого так ни разу и не случилось. То, что отец не хотел его признавать, всю жизнь сидело занозой в сердце. Еще в подростковом возрасте он решил, что сколько бы детей у него ни было, и при каких бы обстоятельствах они ни появились на свет, он всех признает. Он так и поступал всю жизнь.

Первая же девчонка, с которой он стал встречаться после армии, от него забеременела, да еще двойней. Они поженились. Вскоре на свет появились две дочки, Лариса на двадцать минут раньше, чем сестра. Валентина была хорошей девушкой – миловидной, хозяйственной и верной, а впоследствии стала хорошей матерью. Через шесть лет у них родился сын. Андрей верность жене не хранил, но свои интрижки напоказ не выставлял и уходить из семьи не собирался. Лишь однажды прокололся. Он построил большой дом для своей разросшейся семьи, купил соседний участок, так что их хозяйство стало самым солидным в округе. Его дела шли в гору. Он был уже совладельцем строительной компании. Его партнер часто болел, но после длительного лечения он окреп и полностью вернулся к работе. В течение нескольких лет Андрей большей частью сам со всем управлялся, а теперь пришлось делиться властью. Ему стало тесно. Тут очень кстати подвернулся заказ на строительство комплекса зданий в Петербурге.

Оказавшись в этом городе, Андрей сразу влюбился в него и решил, что будет там жить. Валентина о переезде и слышать не хотела. Она и в Краснодар редко приезжала, хотя Андрей купил там хорошую квартиру. Жена всеми корнями вросла в поселковую жизнь. Там у нее была куча родственников и друзей, хороший дом и большое хозяйство. Она не представляла, чем будет заниматься в городе. Дети ее поддерживали. Все до сих пор живут в поселке. Они рано обзавелись семьями и сейчас у Андрея четверо внуков и три внучки.
В Питере Андрей создал филиал их компании, но понадобилось больше двух лет, чтобы обзавестись там связями и окончательно обосноваться. Первое время он надеялся уговорить жену на переезд, а потом махнул рукой. Он стал реже приезжать в поселок, а визиты Валентины в Краснодар вообще прекратились. Они совсем отдалились. Андрей за эти годы заочно окончил строительный институт. Предметами, которые его интересовали, он занимался с репетиторами, сам сдавал экзамены, а остальные, как он признался, просто покупал. Он всеми силами стремился в будущее, жена же не хотела расставаться с прошлым.

В это время в их компании появилась новая сотрудница – очаровательная девушка и хороший специалист. Их сразу потянуло друг к другу. В то время Андрею было тридцать семь, Марине на десять лет меньше. Он влюбился и, как ему казалось, она тоже. Переезд в Петербург ее не пугал, а привлекал. Андрей решился на развод. Валентина отпустила его без скандалов, видимо, понимала, что им больше не по пути. Через пару лет она вышла замуж за своего бывшего одноклассника. Они до сих пор вместе.

Первые годы жизни в Петербурге для Андрея были самыми счастливыми. Дела спорились, рядом была любимая жена, а потом и совместные дети появились, - сначала сын, потом дочь. Сейчас им четырнадцать и двенадцать лет. Все было хорошо до тех пор, пока однажды в середине дня он не заехал домой за забытыми документами. Дети в это время были в садике, жена собиралась весь день провести в библиотеке, она заочно училась в аспирантуре. Войдя в кабинет, он услышал какие-то звуки из спальни. Эти комнаты располагались рядом. В общем, он застал свою жену в постели с ее кузеном. Они не были кровными родственниками, он приходился племянником жене Марининого дяди. Они дружили с детства, и Андрей считал его и своим родственником. Вот так разбилась любовь Андрея.

Я не удержалась от вопроса, а был ли он сам верен жене, он лишь усмехнулся, не пожелав ответить. Развод был болезненным, но очень быстрым. Сразу после него Марина с кузеном поженились. У этого кузена были родственники в Америке и со временем они туда перебрались. Андрею было очень больно, но он не хотел, чтобы хоть кто-то об этом догадался, и совершил весьма неразумный демонстративный поступок – женился на первой же подвернувшейся женщине. Ничего хорошего из этого не получилось, и через полгода они расстались. Чтобы компенсировать моральный ущерб, Андрей купил бывшей жене квартиру, решив больше никогда не жениться. Однако свое решение не выполнил.

Он был в командировке в области и на несколько дней поселился в небольшой местной гостинице. Вера работала там администратором. Приятная женщина за тридцать, немного старомодная и серьезная. Андрей бы и внимания на нее не обратил, но она сама проявила к нему интерес. По вечерам ему совсем нечем было заняться, так что он с легкостью согласился на интрижку. Через несколько дней, решив свои дела в том районе, он уехал. А через пару месяцев Вера позвонила ему и сообщила о своей беременности. Они встретились, и она призналась, что сознательно его обманула, сказав, что пьет противозачаточные таблетки. Ей было тридцать шесть лет, и она очень хотела ребенка, но не от какого-нибудь местного алкоголика, а от приличного человека, который впоследствии смог бы помочь ребенку. Что и говорить, женщина оказалась очень расчетливой и, главное, ее расчет оказался верным. Девять из десяти на месте Андрея послали бы ее куда подальше, а он женился, чтобы ребенок был законнорожденным. На этот счет у него имелся пунктик. Они ни дня не прожили вместе, а через полгода после рождения сына развелись.

Что и говорить, жизнь у Андрея была очень бурной. Почему была? Он и сейчас не теряется, парит в свободном полете, пока кто-нибудь его в очередной раз не сцапает. Вряд ли это буду я. Рассказы о многочисленных браках и детях произвели на меня тягостное впечатление. Я была не уверена, что хотела бы стать его пятой женой и родить ему седьмого ребенка. Такая арифметика мне по-прежнему не нравилась. Правда, он мне ничего подобного не предлагал, а чисто теоретические рассуждения на эту тему совершенно бессмысленны.

Долгие и откровенные разговоры нас сближали, но я держалась сдержанно, ограничиваясь формальными поцелуями при встрече и прощании, хотя Андрей, уже достаточно окрепнув, был готов пойти дальше. Иллюзий в отношении него оставалось все меньше, и я с каждым днем все отчетливее понимала, что совместной жизни у нас не получится. Нужно помочь ему выздороветь, помочь в расследовании и попытаться вычислить его злодея, а потом можно и разбежаться в разные стороны. Мне уже слишком много лет, чтобы позволять себе бесперспективные отношения. Постепенно я приходила к выводу, что хватит гоняться за журавлем в небе. При этом я не имела в виду именно Андрея Журавлева. Если попадется симпатичная синичка, нужно хватать ее в руки и не отпускать.

Андрея готовили к выписке, и мой отпуск подходил к концу. Я ломала голову над тем, кто мог настолько ненавидеть Андрея, чтобы так упорно пытаться его убить. Я не сомневалась в том, что Сергей, его временный водитель, причастен к покушению, и он был не один, у него имелся сообщник. Мне казалось логичным прояснить прошлое водителя и поискать в его окружении носатого типа. Во время очередного посещения прокуратуры, куда меня вызвали, чтобы показать еще кучу фотографий, я сообщила следователю о своих домыслах.

- Уже работаем в этом направлении, - сказал он.

В голове мелькала еще какая-то неясная мысль, которую никак не удавалось ухватить. Слишком много информации обрушил на меня Андрей за последние дни. Ночью я долго не могла уснуть, думая об Андрее и его злодее. Такое неумолимое преследование могло быть вызвано либо конкурентной борьбой, либо личной ненавистью. Андрей утверждал, что сейчас в его бизнесе нет острых противоречий. Значит, бизнес здесь ни при чем, это что-то личное. Этот вопрос Андрей тоже рассматривал, но ничего предосудительного в своем поведении припомнить не мог. Конечно, у него весьма расплывчатые представления о морали, но все же такую ненависть скрыть трудно. Тут мне пришло в голову, что он мог вызвать в ком-то ненависть не сейчас, а в давние времена. Я стала вспоминать его рассказы, и моя мысль натолкнулась на одну его фразу: «Я свои интрижки напоказ не выставлял, лишь однажды прокололся». Когда это было и насколько сильно он прокололся?
На следующий день, едва войдя в его палату, я сразу задала ему этот вопрос.

- Неприятно об этом вспоминать, - пробурчал он, - но, похоже, придется.

Он был еще молод, тогда только стал партнером в строительной компании и жил в своем поселке. Как-то на вечеринке, куда их с женой пригласили, они столкнулись с четой Колесниковых, те были на несколько лет их моложе. Хотя жили на соседних улицах, официально они знакомы не были, только там познакомились. Жена Виктора Колесникова Аля сразу положила глаз на Андрея. Эта была очень бойкая и красивая девица, муж в ней души не чаял. Андрей не остался равнодушным, но демонстрировать свою заинтересованность не собирался. Але же море было по колено. Она стала его преследовать. Ни до, ни после он не встречал настолько настырной женщины. В конце концов, он ей уступил, что не осталось незамеченным соседями. Разразился ужасный скандал, который закончился жестокой дракой. В результате все остались при своих. Валентина, в конце концов, простила мужа, так же поступил и Виктор. Только жизнь в поселке для четы Колесниковых стала невыносимой. Там каждый на виду. Андрею было легче, чем Виктору. Слыть соблазнителем не так позорно, как рогоносцем. Вскоре Колесниковы переехали в соседний городок.

Мать ужасно стыдилась поступка сына и всячески ему выговаривала, но время от времени сообщала о Колесниковых новости, которые просачивались от их родственников. Дела Виктора пошли в гору, он стал успешным бизнесменом, у них родилось двое детей. По последним сведениям, Виктор и Аля до сих пор вместе и, по слухам, она до сих пор своей красоты не растеряла. У Виктора были основания ненавидеть Андрея, но почему он ждал больше двадцати лет, чтобы отомстить? Наверное, он ни при чем. И все же, моя интуиция мне подсказывала, что врага Андрея нужно искать на его родине. Вскоре эта информация была доведена до следователя, и тот обещал ее проверить. Через пару дней появились новости. Сергей Давыдов, временный водитель Андрея, приходился родственником тому самому Виктору Колесникову. Как там все происходило, и почему ненависть вспыхнула с новой силой, спустя столько лет, предстояло еще выяснить, но я физически ощутила, как детективный флер вокруг меня рассеялся, и теперь уже окончательно. Во всяком случае, я очень на это надеялась.

В четверг к встрече с Андреем я готовилась особенно тщательно, даже в салон красоты заглянула. Никаких парадных макияжей и одежд, просто мне хотелось выглядеть свежей и стильной. Рассматривая себя в зеркало перед выходом из дома, я решила, что мне это удалось. В пятницу утром Андрея должны были выписать, и во время сегодняшнего визита в больницу я собиралась красиво с ним распрощаться. Не только интуиция, но и появившийся опыт общения с ним подсказывали, что ничего хорошего из продолжения наших отношений не получится. Если он изменял своей жене, которую страстно любил, то с чего бы ему хранить верность мне? А меня такой расклад не устраивал, совсем не устраивал.

Едва я вошла в палату, как Андрей заключил меня в объятия, шепча, что мечтает поскорее встретиться в другом месте. Я вывернулась из его рук. Нужно было срочно покончить с нежностями, а то я растаю и растеряю решимость для серьезного разговора. Он недоуменно смотрел на меня, а я не знала, как начать разговор, хотя не раз в уме его репетировала.

- Ксюша, в чем я опять провинился? – хмуро поинтересовался он.

- Ни в чем.

Язык не поворачивался сказать, что нам пора распрощаться, в данной ситуации это казалось нелогичным и просто глупым. Некоторое время мы напряженно смотрели друг на друга, потом Андрей опять притянул меня к себе.

- Ксюша, хватит придумывать сложности на ровном месте. Я хочу, чтобы мы жили вместе. Думаю, эти качели нам обоим надоели. – Такого поворота я не предвидела и не знала, как реагировать, а он продолжал. – Эти две недели я жил от одной встречи с тобой до другой. Ты спасла мне жизнь! А потом на ноги поставила.

Я пришла в себя.

- Значит, за мои подвиги ты решил наградить меня совместным проживанием?

- Что за чушь ты несешь! – возмутился он. - Какая награда? Просто я хочу, чтобы мы жили вместе.

У меня в голове начался настоящий сумбур, ни одной толковой мысли не появлялось.

- Неужели ты решил назначить меня «любимой женой» в твоем гареме? - вырвалось у меня.

Он невесело усмехнулся.

- Опять ты об этом! Нет у меня никакого гарема. Сейчас все мои мысли заняты тобой.

- А как же Любаша?

Андрей даже головой потряс, пытаясь прояснить мысли.

- При чем здесь Любаша?

- Разве не с ней ты встречал новый год?

Весь его облик выражал такое недоумение, что я сразу поверила, будто Любаша ни при чем.

- Я же говорил тебе, что она – возлюбленная моего друга. Да, не просто любовница, а возлюбленная. Они любят друг друга и мечтают воссоединиться. Пока обстоятельства мешают, но друг над этим работает. Кстати, он значительно моложе меня, - добавил Андрей. - У них примерно такая же разница в возрасте, как у нас.

Я была ошарашена.

- Тогда с кем ты встречал Новый год?

Он помрачнел.

- Это отдельная история. Не хотел ее касаться, но ты меня вынуждаешь это сделать.

За пару месяцев до возобновления нашего знакомства он познакомился с потрясающе красивой женщиной. Она приехала в дачный поселок под Зеленогорском, чтобы навестить свою подругу. Дом этой подруги располагался рядом с домом Андрея. Однажды соседская кошка, незаметно выскользнув из дома, пробралась на его участок. Красотка по заданию подруги отправилась ее разыскивать. У дома Андрея дежурил охранник, они собирались вместе отправиться на пляж, но, увидев, кто именно ищет кошку, Андрей изменил свои планы и подключился к поискам. Кошку они не нашли, зато познакомились.

Андрей прежде не встречал таких красавиц, да еще настолько женственных и милых. Он впервые за многие годы влюбился. С нетерпением ждал субботы, чтобы встретиться с ней. Ей было трудно вырваться из дома, так как у нее был больной ребенок. Только по субботам, когда приезжала ее мать, ей удавалось как-то расслабиться. Она была замужем за банкиром, с которым Андрей был шапочно знаком. В деловом мире у того была отличная репутация, а что касалось его личной жизни, тут было все не так однозначно. На всяких тусовках, где они изредка пересекались, ее муж появлялся с разными женщинами, не всегда респектабельными. Андрей даже думал, что тот неженат, и не понимал, как можно желать кого-то другого, когда рядом такая женщина. Он искренне ей сочувствовал и утешал, как мог. Если бы она рассталась с мужем, то он с удовольствием взял бы все заботы на себя, но его пассия уверяла, что не хочет травмировать дочь разводом, да и ее лечение стоит немалых денег, а она не работает. В общем, Андрей пылал любовью и желанием помочь.

Он был в командировке, когда ему сообщили о моем звонке, и вскоре состоялась наша судьбоносная встреча в конторе сыщика. Андрей признался, что еще в первую нашу встречу почувствовал между нами притяжение, противоречащее обстоятельствам и здравому смыслу, но особо об этом не задумывался. Я нанесла ему слишком большой ущерб, как материальный, так и моральный, и он считал меня своим врагом. Я получила по заслугам, но он не упускал меня из виду, якобы желая найти следы моей продажности, но к этому примешивалось и кое-что другое – он хотел знать, что со мной происходит, хотя и самому было непонятно, зачем ему это нужно.

И вот, через два года состоялась наша вторая встреча. Измученная чувством вины, перепуганная непонятными покушениями, я разрыдалась в его присутствии, и он стал меня утешать. Так состоялся наш первый поцелуй. Похоже, у каждого мужчины есть свой стереотип поведения. Андрею, например, нравилось утешать страдающих женщин, помогать им и чувствовать себя всемогущим. Так у него произошло и с неземной красавицей, и со мной. Кто знает, сколько еще страдалиц побывало в его объятиях, ища утешения от всех невзгод?

Итак, он стал мне помогать, - нанял сыщиков и сам следил за ходом расследования, решив со мной больше не встречаться. Он не хотел подвергаться соблазну, считая это нечестным по отношению к своей возлюбленной. Ишь ты, подишь ты! – негодовала я. Он без зазрения совести изменял своим женам, о себе вообще молчу, а тут такое самоотречение и уважение к ее чувствам. Похоже, действительно влюбился. Однако его высокоморальные намерения не всегда подтверждались практикой. Наша бурная ночь в Зеленогорске после обстрела автомобиля – яркий тому пример. Правда, надо отдать ему должное, он колебался. Сразу же пожалел об измене и дал мне понять, что продолжения не будет, исчезнув утром, не попрощавшись.

Дальше начались качели-карусели. Он использовал любой повод, чтобы встретиться. Ничего хорошего из наших встреч не получалось. Нас тянуло друг к другу, но мы по-разному смотрели на жизнь и то, что предлагал мне Андрей, меня не устраивало. Тем временем больная дочь его пассии умерла. Она очень тяжело переживала потерю, Андрей, как мог, ее утешал, они стали чаще встречаться, иногда даже мелькали мысли о совместном будущем. Однако красавица пока была не готова к переменам, и Андрей ее не торопил. Когда первая эйфория прошла, он понял, что и сам не готов к очередному браку. Однако он не собирался ее упускать. Прежде он не встречал такой женщины – настолько красивой, порядочной и женственной.

Казалось бы, между нами все закончилось, но случайная встреча на мероприятии, посвященном выходу на экраны нового сезона телесериала, всколыхнула его чувства. Он себя ненавидел за эту слабость и старался с ней покончить, выискивал во мне все новые недостатки, цеплялся к любой мелочи. Конечно, мне это не нравилось, и я просто-напросто выставила его из дома. Тем временем его отношения с возлюбленной развивались, она решилась на развод. Окончательное решение этого вопроса они решили отложить до нового года.

Андрей ощущал какую-то двойственность. Он по-прежнему восхищался своей красоткой, но и меня окончательно забыть ему не удавалось, хотя он и чувствовал себя оскорбленным. Потом и беспокойство появилось. Мой злодей не найден, а я ничего не предпринимаю для его поисков. Андрей нанял очередных сыщиков, которым удалось прояснить некоторые обстоятельства событий двенадцатилетней давности, правда, к злодею приблизиться им не удалось. Все же он решил сообщить мне о результатах этого расследования.

И вот, мы встретились. Я не хотела с ним сближаться, но, узнав, что все это время он помнил обо мне, заботился о моей безопасности, в очередной раз наняв сыщиков, я не устояла. Казалась себе мелочной и злобной эгоисткой. Ведь тогда я не знала, что кроме меня у него была любовь-всей-его жизни. Да, я предполагала, что он не прочь завести интрижку, но не думала, что все так серьезно. Начались наши волшебные две недели. Мы любили друг друга, говорили обо всем, шутили и много смеялись, радуясь жизни. Оказывается, в это время его красавица укрепляла здоровье в санатории. Значит, я, дура набитая, всего-навсего заполняла собой эту паузу. Андрей уверял, что это не так.

- Это был мой самый счастливый период за многие годы, - утверждал он. – По-моему, я никогда столько не смеялся. После работы мчался к тебе, как на крыльях.
Однако своей генеральной линии он не изменял – собирался сделать предложение своей возлюбленной, не расставаясь при этом со мной. «Я всегда так жил и ничего менять не собираюсь» - эти слова до сих пор жгли мне сердце. Мне было неприятно слышать из его уст дифирамбы в адрес другой женщины. Кажется, я даже успела ее возненавидеть. Да и как не возненавидеть? Писаная красавица, женственная, нежная, чуткая, много лет отдавала себя больному ребенку, продолжая хранить верность нелюбимому мужу. И тут в моей голове что-то щелкнуло.

- Андрей, скажи, она блондинка? – спросила я.

Он усмехнулся.

- Да, блондинка, причем, натуральная. Но я не отдаю предпочтения какой-то одной масти.

- А ее случайно не Ольгой зовут?

- Да, - удивленно отозвался Андрей. - Ты с ней знакома?

Знакома я с ней не была, но кое-что о ней слышала. Похоже, эта Ольга была роковой женщиной, во всяком случае, для нас с Галкой. Этот непорочный ангел много лет изменял мужу, хотя ее трудно в этом упрекать. Она была молода, красива, ей приходилось всю себя отдавать больной дочери, а муж ею пренебрегал. Она имела право на маленькие радости. Правда, понятия о морали у нее, как и у Андрея, тоже были весьма расплывчатыми. В тот период, когда Галкин сыщик обнаружил ее связь с Володей, она уже встречалась с Андреем. Похоже, эта красотка не считала зазорным иметь параллельно двух любовников. С Володей она встречалась в будние дни в квартире своей тетушки, а с Андреем по субботам на даче. Что ж, они с господином Журавлевым – два сапога пара. Но я – не тот человек, кто будет просвещать его на ее счет.

- Нет, не знакома, - сказала я, - просто почему-то в голову пришло это имя.

Мне было больно слушать его исповедь, а потом стало и неинтересно. Знаю, немало мужчин ведут двойную жизнь, но редко кто столь демонстративно излагает свою позицию. Мол, принимай меня таким, как есть, или иди на все четыре стороны. Я была готова отправиться по указанному адресу. Он тем временем рассказывал, как терзался, когда сообщал мне, что новый год мы встретим по отдельности. Я тогда лишь подозревала, что у него есть другая женщина, но ничего не знала наверняка. Однако расстались мы не слишком дружелюбно. Тридцать первого он дважды звонил мне, чтобы поздравить с Новым годом, но мой телефон был отключен. Это здорово испортило ему настроение.

Встреча с Ольгой после трехнедельной разлуки, к его удивлению, не слишком его воодушевила. Она сообщила, что поговорила с мужем о разводе, ожидая от Андрея официального предложения. Но тот вдруг понял, что не хочет связывать с ней свою жизнь. Она, как обычно, жаловалась на тяжелую судьбу, оплакивала свою дочь, а он жалел ее, вытирал ей слезы и говорил успокаивающие слова. Конечно, понять можно, потерять ребенка нелегко, но нельзя же постоянно выплескивать на других свои переживания. Он представил, как всю последующую жизнь будет вытирать ей слезы и успокаивать. Тут ему вспомнились две недели, проведенные со мной. Тогда он чувствовал себя молодым и счастливым, и ему захотелось вновь это испытать. Новогодняя ночь радости ему не доставила. Ольга, не получив ожидаемого предложения, сбросила маску неприступности и предложила задержаться у него на даче еще на день, но Андрей отклонил это лестное предложение, сославшись на дела. Их страстный роман подходил к концу. Он прямо этого мне не сказал, но дал понять, как обстоят дела.

Вернувшись в город, он позвонил мне. Мой телефон по-прежнему был выключен. Поначалу он хотел меня разыскать, кое-что зная о моих связях, но потом решил дождаться завтрашнего дня, на который была назначена встреча. Но и второго января ему не удалось со мной связаться. На звонки в дверь я не реагировала, телефон молчал. Тут ему позвонили из Краснодара, и он помчался туда. Андрей, ласково поглядывая на меня, говорил, что наши вечерние разговоры помогли ему продержаться в тот тяжелый период. Он возвращался в Питер окрыленным, предвкушая долгожданную встречу. Но я все испортила, задав неожиданный вопрос. Он слишком хорошо ко мне ко мне относился, чтобы солгать. Я же его откровенность повернула против него. Когда я в очередной раз выставила его из дома, он решил, что с него хватит.

Последующие недели он лелеял свои обиды, пытаясь из них вырастить ненависть. Это у него плохо получалось и, случайно встретив на вечеринке типа, очень похожего на моего злодея, он решил все о нем разузнать. Потом, естественно, ему захотелось поделиться этой информацией со мной. Он не стал звонить, а встретил меня у библиотеки. Столкнувшись с Никитой, он испытал такую всепоглощающую ревность, что чуть глупостей не натворил. Я не стала уточнять, каких именно. Андрей надеялся, что во время нашей встречи не только расскажет о моем злодее, но и заставит меня забыть о других мужчинах. Ему так не терпелось увидеть меня, что он появился в служебной квартире раньше назначенного времени.

Уже несколько недель его почти постоянно мучила изжога. К врачам он не привык обращаться, в лекарствах совсем не разбирался и решил лечить себя минеральной водой. Не думаю, что это была хорошая идея. Минеральную воду надо пить дозированно и не абы какую, в каждом отдельном случае – свою. Несмотря на отсутствие положительных результатов, Андрей продолжал гнуть свою линию. Прежде чем приступить к работе с документами, он включил телевизор и решил выпить стакан минералки, чтобы хоть ненадолго почувствовать облегчение. Ему сразу стало так плохо, что он перестал владеть своим телом. Я появилась почти сразу после этого. Говорить и шевелиться он не мог, но сознания не терял и слышал все глупости, которые я ему говорила. Якобы это здорово его поддерживало. Думаю, это так, и не столь важно, кто говорил те слова, главное, ему не давали провалиться в бездну.
А теперь, выздоровевший и окрепший, он сидел напротив меня и улыбался.

- Ксюша, я очень хочу, чтобы мы жили вместе.

- Собираешься ко мне перебраться?

- Зачем такие крайности? – рассмеялся он. – Моя квартира попросторнее.

У него точно какой-то крен в мозгах, - подумала я, - если он всерьез предлагает мне совместное проживание.

- А с Ольгой ты все это время встречался?

- Иногда, - нехотя выдавил он.

Ну, что за фрукт!

- И в больницу она к тебе приходила?

Андрей как-то неопределенно мотнул головой. Мне не захотелось ничего уточнять. Напоследок я сказала, что очень польщена его предложением, но принять его не могу по уже не раз озвученным причинам.

- Ну, это мы еще посмотрим, - угрожающе отозвался он.

Я поднялась.

- Выздоравливай! – бросила я, подходя к двери.

Он меня догнал и крепко обнял.

- Ксюша, переезжай ко мне!

- А ты меня убеди, - буркнула я и, вырвавшись из его рук, скрылась за дверью.

Уже находясь в коридоре, я услышала его смех, а потом и слова: «Я буду очень убедительным!». Может, я слишком уж непримиримая и бескомпромиссная? – думала я. В таком возрасте глупо строить из себя принцессу. В наших отношениях явно произошел большой сдвиг. Прежде он мне ничего подобного не предлагал. Может, нужно двигаться постепенно, шаг за шагом, не слишком напирая на партнера? Охваченная этими противоречивыми мыслями, я шла по коридору и едва не столкнулась с роскошной блондинкой. Она была неправдоподобно красива, изящна, грациозна и потаенно улыбалась, поднеся к лицу букет фрезий. Она явно торопилась на свидание с возлюбленным. Блондинка продолжила уверенное движение по коридору, а я развернулась и стала следить за ней. Она остановилась у двери в палату Андрея и, даже не стукнув, вошла в нее. Это же Ольга! Я бросилась бегом из больницы. Мне хотелось оказаться где-нибудь далеко-далеко, может, даже на другой планете, где нет обманов и где нет боли.

Оказавшись в своей квартире, я сразу позвонила в Москву своему бывшему однокурснику.

- Гена, привет! Это Ксения Новикова. Можешь говорить?

- Для тебя у меня всегда найдется минутка.

- Твое предложение о работе еще в силе? – начала я без всяких предисловий.

- Конечно, я хочу, чтобы ты у меня работала, но сейчас неподходящий момент.

- Это почему?! – с напором спросила я.

- Ксюша, неужели ты не читаешь прессу и телевизор не смотришь? - Действительно, в последнее время я настолько углубилась в проблемы Андрея, что больше ничего не замечала. - На днях начнется локдаун, - сообщил Генка. – Конечно же, я слышала о зловещем вирусе. - Возможно, придется сокращать штаты, а не набирать новых сотрудников, - вздохнул однокурсник. - Обещаю, как только это мракобесие закончится, я подыщу тебе хорошее местечко. Сейчас не время менять дислокацию.

Мы обменялись еще несколькими фразами, после чего распрощались до лучших времен. Я чувствовала полное опустошение. Я просто не могла оставаться на месте, мне нужно было куда-то уехать, найти себе какое-то новое применение. Моя нынешняя жизнь меня совершенно не устраивала. Я не хотела ничего анализировать, но мысли непрерывно пульсировали в голове. Андрей меня обманул! Судя по тому, как уверенно Ольга шла по коридору и без стука открыла дверь, она была там не в первый раз. Андрей оказался очень хитрым. Я приходила к нему в строго назначенное время. Сегодня разговор затянулся, и я покинула палату позднее, чем обычно. А, возможно, Ольга появилась раньше времени. Но это хорошо, что сегодня я ее увидела, а то у меня могло бы хватить ума на переезд к нему. Наверное, наивность и глупость не лечится, но я все же постараюсь что-то сделать в этом направлении. Андрея я больше не осуждала. Какой же мужчина в здравом уме откажется от такой женщины? Самое ужасное было в том, что я чувствовала себя потерянной, совершенно не за что было зацепиться. И, как не раз бывало, в недобрую минуту объявился мой брат. По своим делам он оказался неподалеку и буквально через десять минут после звонка был уже в моей квартире.

- Привет, сестрица! – сказал он, обнимая меня. – Сейчас мы с тобой подзаправимся эндорфинами, раздавим коробочку конфет, и жизнь засияет новыми красками.

- У тебя конфеты с галлюциногенами?

Он рассмеялся.

- Приятно иметь дело с понимающим человеком. Могу тебя разочаровать, галлюциногенов в конфетах нет, зато эндорфинов завались.

Вскоре мы пили чай на кухне, попутно заправляясь эндорфинами. Это действительно помогало.

- Лешка, скажи честно, - обратилась я к брату, - ты мог бы параллельно встречаться с двумя женщинами?

- А почему нет? – не задумываясь, ответил он.

- А если бы ты любил?

- Одну из них или обеих сразу?

Я не выдержала и рассмеялась.

- Допустим, одну.

- Тогда не смог бы, - уверенно заявил брат, - вот, если бы я любил обеих, тогда ничто бы мне не помешало.

- Лешка, я тебя серьезно спрашиваю.

- А я серьезно отвечаю.

- Разве такое бывает?

- Гораздо чаще, чем ты думаешь. Я так понимаю, какой-то хмырь тебе изменил. Забудь о нем. В море еще полно рыбы. – Он окинул меня оценивающим взглядом. - Ты сегодня так роскошно выглядишь, что я бы и сам влюбился, если бы не был твоим братом. К тому же, с тобой не скучно. А вот это большая редкость. Только молокососы и примитивные личности ведутся исключительно на внешность, настоящим мужчинам нужно и кое-что еще.

Потом мы стали говорить о его делах. Он надеялся, что локдаун не помешает им доснять последнюю серию, а дальше видно будет. Сейчас его карьера была на подъеме, практически все критики отзывались о нем положительно, а подчас и восторженно, так что чуть ли не каждый день поступали новые предложения, но он был разборчив, пока не дал ни одного положительного ответа. Где-то поставил на паузу, а где-то сразу отказался.

- Не собираюсь вписываться во всякую хрень, - сказал он. – От рекламы совсем отказался. Они повысили ставку, но я не хочу, чтобы моя физиономия ассоциировалась с чесночным соусом или еще с чем-нибудь столь же романтичным. Мой агент чуть меня не прибил. Говорит, что я слишком много о себе возомнил.

В личной жизни Лешка тоже был осторожен. Он признался, что любит Наталью, но, по его мнению, у нее еще не вся дурь из головы выветрилась, поэтому не хочет спешить с объяснениями и предложениями. Сейчас оба делают карьеру, и о детях пока речь не идет.

- Жду, когда ты порадуешь меня племянниками.

Я лишь хмыкнула в ответ и сказала, что у меня точно такие же ожидания относительно него. Мы еще долго разговаривали на различные темы, Лешка то был серьезным, то смешил меня. Когда он ушел, я поняла, что жизнь не закончилась. Впереди еще много чего ждет, и я надеялась, что там будет гораздо больше хорошего, чем плохого.

В последующие дни Андрей неоднократно мне звонил, но я сразу сбрасывала его звонки. Мне не хотелось слышать его голос, что-то обсуждать с ним и тем более встречаться. Я собиралась вылечиться от чувств к нему, а общение с ним могло этому помешать.

Локдаун тем временем наступил, библиотека продолжала работать, но досуговый центр при ней закрыли. Я маялась без дела, не зная, чем себя занять. Устроила в квартире генеральную уборку, потом написала пару рассказов и разместила их на сайте. Комментариев оказалось непривычно много и, большей частью, положительных. Я воодушевилась и стала строить планы относительно моей будущей деятельности. Боль от разрыва с Андреем постепенно притуплялась, и на его очередной звонок я ответила.

- Сам себе не верю, - произнес он в трубку вместо приветствия. – Ксюша, почему ты так внезапно прекратила со мной отношения?

- А ты не догадываешься?

Последовала пауза, после которой он задал свой вопрос.

- Ты в коридоре столкнулась с Ольгой?

- Да.

- Но это ничего не значит.

- Совершенно верно, - перебила я. – Теперь это для меня ничего не значит. Больше не беспокой меня.

- Подожди! – вскрикнул он. – Мне нужно многое тебе объяснить. Не мог дозвониться, уже собирался приехать к тебе.

- Долго собирался.

- Да! Долго! Не хотел в очередной раз быть выставленным за дверь! Я тебе не мальчик для битья! - Ах, какой ранимый! – Ксюша, поверь, я не собираюсь жениться на Ольге. Все мои мысли о тебе.

Это высказывание ни в какие ворота не лезло. Он тем временем говорил, что собирался расстаться с Ольгой, но хотел это сделать плавно и постепенно, ведь она такая нежная и ранимая. Меня его слова просто взбесили. Они оба такие нежные и ранимые, а у меня, значит, слоновья шкура, в которую можно безнаказанно метать отравленные дротики? С меня хватит!

- Андрей, больше не звони мне и не приезжай, - сказала я и повесила трубку, ощутив неожиданное облегчение, будто сбросив с себя тяжкий груз.

Наши отношения были токсичными. Это модное определение к данной ситуации подходило идеально. Мои чувства к Андрею, зависимость от него меня разрушали. Но ведь в юности мне удалось справиться со многими зависимостями! И с этой справлюсь. Меня голыми руками не возьмешь! Конечно, тут пандемия весьма некстати подвернулась. К сожалению, я не могу влиять на мировые процессы, так что придется как-то с ней уживаться. Жизнь ведь – не непрерывное полотно, на котором благородные оттенки плавно сменяют друг друга. Она, скорее, напоминает лоскутное одеяло, где кусочки разного цвета и размера состыковываются, образуя грубые рубцы. Я сунула в рот очередную конфету и подумала, что такую аллегорию вполне можно использовать при написании романа. Название для него уже имелось – «Лоскутное одеяло». Я чуть не задохнулась от восторга. У меня появилась Цель!



                Конец

                2021 год


                Уважаемые читатели!
                Прошу вас оставлять свои комментарии.
                Заранее благодарю.