На турбазе

- Боже, как всё изменилось, не прошло и сорока лет, как уже от нашей турбазы ничего не осталось, - вздыхала и охала Мария, пока они шли на скалы, откуда лучше видна открытая Ладога.
- Ну не всё же, - сказала приятельница Марии Лиза, - ландшафт тот же. Ну, посмотри как красиво! Это просто райский уголок! - восхищённо говорила она
 Они подошли к скалам и залезли на самую высокую из них.
- О, как красиво! - восхищалась Елизавета, - ты посмотри бескрайняя открытая Ладога, и этот сосновый лес, а шлифованные скалы! - О, Боже, как красиво!
- Да,красиво, и я так же восхищалась сорок лет назад, когда впервые увидела бескрайнюю Ладогу,и этот райский уголок - сказала Мария, - но после приходила сюда много раз и это всё окружение стало чем-то привычным.  Но а после всё это мне приелась и надоел вот  этот Райский уголок. Да всё замечательно, но только творение Божье не изменилось, а творение рук человеческих меняется.
- Ну,как может приесться и надоесть такая красота?
- Ты не можешь знать, Лиза, как прежде здесь было чисто и уютно и какие были вечера. Какие мы жгли костры,какие концерты устраивали сами. И тогда, казалось сама Ладога словно ласкала нас, - говорила Мария. Она рассказывала дальше,
 - Я тогда работала здесь поваром. В свободное время уходила на дальние острова на лодке и пела красивые песни про Карелию.
- Расскажи мне о том времени, - попросила Лиза, которая была моложе лет на десять, - Господи, - вдруг охнула она, - ты же совсем молоденькая тогда была, наверно, влюблялась. Расскажи, как вы познакомилась с мужем? Наверное, здесь?
- Да, здесь! - ответила Мария, - он был один из сотни отдыхающих туристов. Он был сильный молодой человек.  Байдарочник. Хорошо умел управлять лодкой, грести, он знал все грибные и ягодные места...
- Что, он раньше здесь бывал? - перебив Марию, спросила Лиза.
- Да, он был заядлый турист и грибник. Он годом раньше был здесь целый месяц. Однажды, -  вспомнив, улыбнулась Мария, - он захотел мне показать грибное место и мы незаметно ушли далеко в лес. Мы немножко заблудились и вышли на дорогу лишь через полтора часа. Пло дороге, как раз ехал грузовик. Мы остановили его. Меня посадили в кабину, а его в кузов, потому что в кабине не было места. Там с шофёром сидел молодой парень. Когда мы доехали до остановки "Турбаза" он всё спрашивал меня: "они тебя не обидели?" Я тогда ещё не понимала, что он уже ревнует меня.
- А потом он часто ревновал тебя. Может он бил тебя?
- Никогда и пальцем не тронул. Правда, ревновал, но не часто. Я поводу не давала,  да и у нас были доверительные отношения. Ну что всё обо мне да обо мне? Ты молча  полюбуйся, на эту красоту. Чай, в городе не увидишь такой красоты. И что все стремятся в город? - будто Мария спрашивала сама себя. Там толпа людей, все куда-то бегут, суетятся. Там серость домов, нет ни леса,  ни вот этих скал и, даже, ночью звёзд не видно. Ты знаешь, Лиза, какие большие здесь звёзды ночью?
- Но мы, к сожалению, уедем вечером, - ответила Лиза, - мне надо быть дома в семь вечера. Я сказала мужу, что вернусь в семь. Боюсь он забудет накормит собачку и кошку.
 Они немного постояли. Мария захотела, чтобы её приятельница побольше полюбовалась на эту красоту. Потом они медленно шли на остановку. Мария по пути рассказывала, как много грибов и ягод было тогда на вот этих скалах.Потом она сказала, 
- Да всё хорошо, но Ладога очень опасная. Погода здесь меняется по десять раз за день,
- А в чём её опасность?
- Ты не знаешь, Лиза, сколько она поглотила людей. Здесь утонули по крайней мере сотни. Ладога, как живое существо, требует всё новых жертв. Да я чуть сама не утонула дважды.
- Расскажи, как это было?
- Первый раз, когда я училась в институте и готовилась к экзаменам. Тогда я исписала прибережные шлифованные скалы формулами. Было очень жарко. Я была в купальнике, но мне всё равно было очень жарко. Я полезла купаться, а вода такая холодная. Я хотела выйти на берег, но не могла. Скользкие подводные скалы не пускали меня. Взобралась на берег только через двадцать-тридцать минут. Я вся окоченела и уже было сдалась. И я тогда тихо произнесла: "Господи, спаси меня!" И вдруг нога наткнулась на уступ в камне я и спаслась. Вылезла на берег и легла на спину у самой кромки. Сил не было лезть дальше. Но я почувствовала горячие камни под собой. Так, полежав добрых полчаса, я ползком взобралась повыше. Больше, после этого, я не хотела купаться и на самый край берега не подходила. Вот и всё! Тогда первый раз, поняла, что Господь спасает от всех бед...
- И тогда ты стала такой верующей?
- Не сразу. Понадобилось ещё несколько чудес мне познать, чтобы убедиться, что Он есть и всегда спасает, когда Его кто-то призовёт. Да ты сама убедись, что у Него есть прямой телефон для всех бедствующих...
- Какой? - заинтересованно спросила Елизавета.
- В сорок девятом псалме написано: "И призови Меня в день скорби и  Я спасу тебя, и ты прославишь Меня!"
 Они помолчали. Мария не хотела прерывать Елизавету, которая, притупив взгляд, шевелила губами, видно повторяла сказанное. Через некоторое время Лиза снова спросила Марию,
- Ну, а как второй раз спас тебя Бог, когда ты тонула в Ладоге?
- Это случилось, когда у меня отдыхала младшая сестрёнка-студентка института Лесгафта. Тогда приехал мой муж и мы в мой выходной, взяли лодку и поехал за брусникой. Брусника росла недалеко от турбазы. На лодке мы быстро доплыли. Брусники было много,"барашки" её были повсюду; на скалах, на ровных местах, между камнями и у самого берега. Мы жадно начали собирать и уже через два часа у нас были полные вёдра. А брусники не было конца и мы уже собирали и в подол и в карманы, куда только можно. Но подул ветерок, потом ветер усиливался. Набежали тучи  и вдруг неожиданно пошёл мелкий мелкий дождь. Муж крикнул: "хватит собирать! Поехали!" и сам побежал к лодке, мы за ним. Только отплыли от берега, как мелкий дождь превратился в ливень, а ветерок в бурю. Муж был сильный и грёб всей силой. Так же моя сестрёнка,и она гребла, что есть силы. Я сидела на корме и охала в каждый раз, когда лодку бросало вверх, наверное, гребень был, как с высотой десятого этажа.  Потом наша лодка падала вниз с десятого этажа в чёрный омут. Ужас обуял меня. Ливень, ветер, буря. Я охала а потом взмолилась, "Господи, не дай нам погибнуть в пучине!" Тогда, Лиза , я так замёрзла, что ног не чувствовала,
- Почему, ведь было лето?
- Такое лето тогда было на Ладоге. Я замерзла при температуре двадцать пять градусов тепла. Ну слушай дальше, какое чудо произошло. Через минуту мы словно вырвались из ада в Рай. Как вырываются из тёмной стены в свет. Там
 светило солнышко,было жарко и тишина. Не было ни ветерка и на Ладоге спокойная штиль. Спокойная Ладога, спокойная бухта. Мы вошли в бухту, причалили к пирсу и муж вышел, привязал лодку, а я не могла встать, так окоченела. Сестрёнка кое-как подняла меня, но ноги мои не шли. Я заголосила: "Господи, помоги мне!" и тут же пошла. Вот это второе чудо. Что это совершил Господь, я знала, и с тех пор меня никакой атеист никогда не убедит меня, что Бога нет. Зря нам в школе десять лет долбили, что Бога нет. Да и потом, учась в институте, я только смутно представляла , что что-то есть необъяснимое. Вот так, Лизавета, и пришла я к Богу. Ну, а потом, Он Сам в видении явился мне...
- Как? Ты видела Бога?!
- Да, но об этом я не распространяюсь.
- Почему?
- Потому что в этом мире меня могут посчитать за сумасшедшего, если я кому-то расскажу.
- Я же тебя не посчитаю, расскажи мне, - попросила Елизавета.
- Да тебе расскажу, чтобы ты не сомневалась и не слушала всяких атеистов и неверующих. Я не хочу, чтобы ты погибла, как все те, которые идут по проторенной дороге в тартарары.
-  Но я не бегу в тартарары. Я живу, как многие. Я растила детей, теперь вот иногда нянчу внуков. Хорошо готовлю и стряпаю, во всяком случае, муж мной доволен.  Правда мы порой ругаемся с ним, когда приходит пьяненький поздно, но это почти так у всех, Так многие живут!
- Нет, совсем не многие! Многие верующие спаслись и поступают по Божьим законам. И я не хочу, чтобы ты была, как большинство неразумных гордецов, ибо я знаю, что ты хороший человек.
- Ты расскажи этому хорошему человеку, как ты видела Бога, - сказала Лиза, - пока автобус не пришёл.
- Да, да, - сказала Мария, - ну, вот слушай. Однажды я заболела, я не могла поднять руку, даже ложку трудно было поднять ко рту. Вот тогда и я обратилась к врачу. Врач-пожилая старушечка-фронтовичка. Она сразу нащупала на шее шишечку и определила очень редкое заболевание. Она сказала другим врачам: "ребро С-7!". Что такое "ребро С-7" я не понимала. Меня поместили в больницу на Маяковского.
- Это в какую? Там только нервно-хирургический институт имени профессора Поленова. Я там недалеко живу, - сказала Лиза, - неужели в неё? Это же страшная больница и там делают операции на голову...
- Но там  есть  отделение,периферийных нервов, где руки и ноги восстанавливают. Да вот там и делали мне операцию и там я видела Иисуса...
- Какой Он?!
- Самый прекрасный! Вообщем,  Любовь! Ах, разве я могу словами сказать тебе какой Он. Нет на земле таких слов, нет красок и музыки, чтобы описать Его. И, чтобы описать то блаженство, что я ощутила тогда. Там нет ощущения времени и мне казалось, что я была там вечно. И в вечности мы с Иисусом плыли или парили в святости. Мы были легче пушинки, а воздуха там совсем не было, да и не надо его там  было. Я была в блаженстве. Я любима и со мной моя Любовь! Я вроде, как любопытная женщина оглянулась, кто Это со мной, с кем так прекрасно-хорошо мне, и я  увидела Иисуса. Его прекрасное лицо, подобное никогда не видела на земле и...какая-то голубая или синяя накидка на плече, которое развевалась, как на ветру...
Но ты сказала, что там ветра не было, - снова перебила Елизавета, которая заинтересовано и всецело слушала Марию.
- Да ветра там не было, да и не нужен был ветер. Там была прозрачная святость и чистота, какой на земле нет и не может быть.
- А руки, ноги были у Него?
- Да, руки были, но ног я не видела. И,вообще, там не нужны были ноги. Где-то в районе с подмышек, у нас начинался воздушный след, вроде как от реактивного самолёта, который остаётся на небе после его полёта. Прости, Лиза, но я не могу тебе объяснить словами, то что я видела. Только скажу, что за тот миг, а это по земному длилась пять минут, так сказали врачи, за тот момент я отдам всю оставшуюся жизнь. Смотри, Лиза, наш автобус идёт. Они сели в автобус и поехали домой...