Часть 3. Глава1. Пускать фашистские эшелоны под от

Часть 3. Партизаны-подрывники.
(Из воспоминаний бывшего комиссара 25-го партизанского отряда Шкловской ВОТ)

Глава 1.2. Пускать фашистские эшелоны под откос!



...Партизанская группа подрывников энского отряда уже больше месяца жила в лесу, километрах в 15-20 от железной дороги Орша – Могилев. Из шести человек состава группы пятеро были комсомольцы.

Командиром подрывной группы был Агатов Алексей Алексеевич, окончил семилетку, бригадир в колхозе.  Был заброшен с «большой земли» в тыл врага для организации партизанского движения.

Политически Алексей был подготовлен неплохо для комсомольца, вожака колхозной молодежи. Он был силен, крепок, широк в плечах, настоящий волгарь.  «Красивый россиянин» - называли его белорусы. Говорил Алексей мало, не торопясь, никогда не ругался, был вежлив в обращении с товарищами. Его сильно любило местное население и все звали этого молодого комсомольца за его скромность и степенность по имени-отчеству – Алексей Алексеевич. Комсомольцы его группы шли за ним в огонь и в воду. Случалось, Алексей иногда выпивал, тогда он становился веселым, оживленным, чудно пел саратовские частушки и плясал лихо и ловко «русского».


В его песнях и припевах перед каждым вставала могучая, необъятная широта и красота  нашей Родины. Величавая ширь и глубь красавицы Волги, живописные, овеянные романтикой былого, события. Как звучала из его уст песня «Из-за острова, на стрежень…». Любили песни Алексея и партизаны с «большой земли», и белорусы.

Весельчаком в комсомольской группе был Андрей Ловко. Хорошо играл на гитаре и сочинял уморительные частушки про Гитлера, Риббентропа и других немецких офицеров. Ломко окончил 10 классов и хорошо знал немецкий язык.

Третий комсомолец, Янек Шустак, был богатырского сложения и страшной силы парень. Немцы в Минске расстреляли всю его семью – отца, мать, брата и сестру. Рассказывали, что при разгроме немецкого гарнизона, Янек, взяв в плен гитлеровцев, хватал  их в обе руки, высоко поднимал в воздух и со всего размаха бросал головой вниз на каменное полотно шоссе. Немало пришлось поработать комиссару, чтобы отучить Янека от необузданных порывов мести.

Четвертым в группе Алексея был комсомолец Миша Савчук, бежавший еле живой из немецкого концлагеря.  Был он упорен в бою, надежен и смел. Один раз он зимой километра два босой бежал за удиравшим немцем. Догнал и пристрелил.

Но любимцем всей группы был самый юный комсомолец - Василек Озоренок. Ему было всего семнадцать лет, морально чистый, веселый, жизнерадостный, безумно храбрый, этот юноша воплощал в себе все черты ленинского орлиного племени комсомола.

Не один эшелон противника спустила группа Алексея под откос. Под обломками вагонов нашли себе могилу тысяча четыреста гитлеровских мерзавцев.

Группой была уничтожена масса техники врага. В конце концов, немцы рассвирепели от таких потерь!  Ведь таких групп, как группа Алексея, в Белоруссии действовали сотни!

Гитлеровские военные власти снабдили придорожную полосу различным фашистским сбродом: лесными финнами, марокканскими каторжниками, собаками с ошейниками. Настроили у железных дорог укрепленные гарнизоны с артиллерией и минометами. Жестокий террор обрушился на население Белоруссии. За связи с партизанами белорусских патриотов вешали, зарывали живыми в землю!

День и ночь по железнодорожной линии ходили немецкие патрули, шквальным огнем автоматов обстреливали каждый кустик и бугорок. Ночью освещали местность ракетами, дорожки, тропинки на путях к «железке» стерегли засады босых марокканцев, которым за каждого убитого партизана давали деньги и месяц отпуска.

Впереди паровоза немцы стали пускать одну-две пустые платформы.
Три раза уже ходила группа Алексея к «железке» и всё безрезультатно. Два раза заложенные мины снимали немецкие патрули. Одна мина взорвалась, но разбила только передовую пустую платформу. Немцы поезда вели тихим ходом, и взрыв поезда не повредил.

Всякий раз храбрецам приходилось выходить из положения, о котором Козлов говорил: «на девяносто девять процентов были в могиле».

Вслед уходившим партизанам взвивались ослепительно белого цвета ракеты, глухо ухали гарнизонные пушки немцев. Стреляли немцы, куда попало.  От взрывов снарядов и мин в окрестных деревнях звенели стекла в окнах.  Тоскливо сжимались сердца белорусских девушек, далеко не равнодушных к молодым партизанам.

«Божечки милый! Как полыхает и гукает у железки, вернутся ли?». Старушки, вставая с постели, и открыв окна, крестили ночной мрак и молились о «спасении рабов Божьих».

«Комса» возвращалась в свое лесное гнездо. Сутки спали мертвецким сном.  И сутки бодрствовал Козлов. Караулил.
Вставали, мыли изорванные икры ног, ссадины, ушибы, а потом опять шли… Группа подрывников имела агентурную разведку, без этого нельзя было жить и одного дня.