Последнее дело Ковалева

     —Феликс, извини, я не посмела велеть ему перезвонить. Это Ковалев.
     —И правильно!
     Марголин принял из рук Лизы телефонную трубку
    V—Виктор Станиславович! Рад вас слышать.
     —Я тут в Управлении. Хотелось бы заглянуть к вам, если не возражаете.
     -—В любое время!
     —Тогда часа через полтора буду у вас.
     —Ждем!

     К появлению Ковалева стол был уже накрыт.
    —Заходите, заходите,—Марголин встречал гостя с неподдельным радушием, - пообедаем, а там и расскажете, что вас привело в Управление. Если это не служебные секреты.
    —Нет, не секреты.
     —Тогда по рюмочке для аппетита.

      После обеда мужчины перешли в кабинет Марголина.
     —Ну-с! Так что произошло?
     —Вот, вызвали и объявили, что обойтись без меня не могут и переводят для дальнейшего прохождения службы в Управление. Это значит, что теперь буду частым гостем у вас. Есть возможность быстро  надоесть.
   —Как может надоесть тот, кто подарил мне такое сокровище — милую женушку. Век буду благодарен.
     —Теперь скажите, что на добро отвечают добром. И при этом не забудьте  добавить: говорят, сделал добро тут же быстро уходи, чтобы тебя не захлестнула ответная волна благодарности.
Это так, к слову. Ведь я, Феликс Михайлович,  с необычной просьбой к вам. Мне дали на сборы две недели. Времени в обрез. А гложет меня одна мысль — дело остается не закончено.  Вроде бы самоубийство. Но нутром чую — не чисто тут.
     —О чем вы, Станислав Викторович?
    —В отделение прибежала девчонка. Очень встревожена тем, что у подружки телефон не отвечает. Дверь она не открывает, но слышно, что в квартире телефон звонит. Она очень беспокоится, не случилось ли что с подругой. Послали с ней  наряд. Когда вскрыли дверь, девчонку нашли в ванной с перерезанными запястьями. Сразу решили — суицид Мне же показались странными направления порезов. Сама себе  девушка не могла нанести такие травмы. Я попросил эксперта обратить на это внимание, предполагая, что начальство быстро закроет дело. Суицид налицо. Зачем иметь лишние висяки. Мне очень не хочется, что бы после моего ухода, за отделением числилось замятое дело. И я прошу вас о помощи.
  —А я-то чем могу помочь?
  —У меня есть список знакомых погибшей. Необходимо с ними поговорить. Мне не дали времени. Сказали, что это меня больше не касается. Пожалуйста, возьмите на себя разговор с теми, кто может пролить какой-то свет на это преступление.
   —Даже не знаю... Понимаете, я дал обещание Лизе не ввязываться больше ни в какие криминальные дела.
    —Так здесь и нет криминала. Только поговорить.
    —Дайте посоветоваться с Лизой. Не могу я так сразу вам ответить.
    Марголин вышел из кабинета и через короткое время вернулся.
   —Лиза сказала, что не видит причин отказываться от помощи ее любимому Ковалеву.

      Прежде всего Марголин попросил  показать ему место, где произошел суицид,? и они съездили в городок, где случилось происшествие.
     —Очень странно. Виктор Станиславович, кажется девушка не отличалась любовью к чистоте. Посмотрите, сколько пыли здесь и как чисто в этих местах. Кто-то хорошо поработал тряпкой. Как подозрительно тщательно протерты некоторые места в квартире.
     —Да. Особенно краны в ванной и ручки двери. Но где-нибудь должен остаться случайный отпечаток постороннего человека, а пока нашли только девушки и ее ближайшей подруги.
     —Вот с ближайшей подруги и начнем наши беседы.

     Ковалев вручил Марголину список контактов девушки с номерами телефонов. Наконец-то он увидел, что у погибшей есть имя и фамилия. Звали ее Верой Крутиковой, и дальше — краткие сведения о ней.  Потом данные о подруге Зое, вызвавшей  полицию. И  перечень людей, бывших с Верой в контакте, составленный со слов той самой Зои.

     —Вы же были с ней ближайшими подругами. Никто не знал Веру лучше вас. Расскажите о ней пожалуйста подробнее.
     —Мы на самом деле были лучшими подругами. Жили по соседству, в детсад ходили вместе, потом в школе сидели за одной партой. Секретов друг от друга не держали. И после школы поехали вместе поступать в институт. Только тут наши дороги немного разошлись: она поступила, а я срезалась на сочинении. Я решила домой не возвращаться, а найти  работу и поступать на следующий год. Мы сняли одну квартиру на двоих. Вместе  прожили год, но потом  разъехались. Не удобно стало двум взрослым женщинам жить вместе. Ну,  вы понимаете.
Но мы встречались  часто.
     —Может быть вы знаете с кем Вера больше всего контачила в последнее время?
     —С кем? Да, пожалуй, с Генкой. У них вроде как любовь завязалась. Она про него ничего не рассказывала. Боялась спугнуть. В приметы стала верить. Да! Еще с однокурсницей Светкой. Я ее плохо знаю. Знаю только, что Вера любила бывать в ее компании. Там собирались одни мажоры, и Вере льстило, что они ее принимают.

     Поговорить  со Светой Марголину удалось в тот же день. Когда хозяйка открыла дверь, пропуская гостя в квартиру, Марголин почувствовал горячий запах глинтвейна, который заполнял всю квартиру.
     —Заходите, заходите! Не смущайтесь! У моего друга сегодня знаменательный день,  и мы отмечаем его в  теплой компании. А тут и такой подарок -  знаменитый писатель собственной персоной. Можно и вам налить бокальчик?
     В гостиной находились несколько человек, которые встали, приветствуя Марголина.
     —Вы хотели, —продолжила Света,—поговорить о Вере, так можно при всех. И каждый может что-нибудь рассказать.  Мы учились в одной группе. Вначале я не обращала на нее особого внимания.  Но постепенно стало ясно, что она —  интересный человек.  И вместе с тем она была очень скрытной. Если  я что и узнавала, то от других.
   —И не всегда самое лестное,— добавил юноша у окна.   
    —Но зато самое забавное и интересное, —сказал юноша в кресле.
    —Заткнитесь, —огрызнулась Света,— у вас только одно  на уме.
    —А я поддержу мальчиков,—заявила девушка на диване, кокетливо улыбаясь Марголину и посылая ему томный обещающий взгляд.
    —Уж ты бы, Лера, помолчала. — Света оборвала  подругу.
     —По крайней мере меня никто в карты не проигрывал.
     —Закрой свой ротик, Лера,—сказал юноша у окна.
    —А что, и такое бывает? — спросил— Марголин.
     —Бывает, бывает!— воскликнула Лера, — Андрюша может рассказать.
    —Нечего рассказывать.— Сказал юноша в кресле, — Мы ему уже отказали от дома.
     —О ком это вы?
     —Андрюша выгнал Генку из нашей компании, - сказала Лера, — когда он узнал, что Генка проиграл Веру в карты Филиппу..
     —Может быть это не самое худшее, —вмешался юноша у окна, — по крайней мере она не стала собственностью сутенера. Он охмурял девчонок из периферии, пользовался ими какое-то время, а потом за определенную мзду уступал сутенерам. К сожалению, мы узнали это слишком поздно.
      
     Юноша в кресле потянулся к лежащей на столике пачке сигарет, достал одну и вышел на балкон.
    —Пожалуй, я присоединюсь к нему, — сказал Марголин и вышел следом.
    —Какой мужик! — воскликнула Лера, когда балконная дверь закрылась за Марголиным, — А не попробовать ли соблазнить его!?
   —Дерзай! — поддержал юноша у окна, —  Перо тебе в …
     —Фу, Олег! Какой ты грубый!

     —Не расскажете мне об этой истории? — Спросил Марголин, прикуривая от предложенной Андреем зажигалки.
     —Можно и рассказать. Хотя и грязноватая эта история.
     Андрей выпустил несколько колец дыма и следил, как они тают в воздухе.
     —Все произошло, можно сказать, случайно. Как-то раз Вера пришла с бутылкой вина и с подругой. Она сказала, что у нее праздник — досрочно сдала сессию и теперь уезжает на все лето на каникулы. Предложила познакомиться со своей  лучшей подругой, с которой дружит еще с детского сада. Признаюсь, что меня покоробило имя ее лучшей подруги. Она назвалась Зоей. А это имя вызывает во мне не слишком позитивные эмоции. Не знаю почему, но всегда - идиосинкразию. И вот однажды я был приглашен на мальчишник. Товарищ  решил жениться. Напоследок устроить прощание с холостяцкой жизнью, и мы должны были разделить с ним это расставание. Он пригласил и девочек, чтобы скрасить это мероприятие. Какое же было мое удивление, когда среди приглашенных оказалась Зоя. Она-то и поведала мне о подвигах Генки. И то, что и она  оказалась одной из его жертв. Как было не поверить искреннему признанию девушки? В следующий раз, когда собралась наша небольшая компания, я высказал Генке все, что узнал о его подвигах и под общее одобрение предложил ему убираться. Мы не услышали от него ни слова в свое оправдание. Он молча встал и вышел.
    —А может быть ему не в чем было оправдываться?
     —Гораздо позже мне приходила эта мысль. Я даже хотел выяснить у Генки так ли все, как рассказала Зоя, но он оборвал с нами все контакты.  Он даже перевелся в другой институт. Меня до сих пор гложет чувство вины перед ним. Да и мог ли он опуститься до соучастия в сутенерстве. А тут еще и это печальное известие о самоубийстве Веры. А может быть она и покончила с собой не желая работать проституткой.  Сплошные сомнения и чувство вины.
     —А какое место занимала Вера в вашей компании?
    —Мы все относились к ней с теплом. Даже девчонки.  Мне же она очень нравилась. Но она была со всеми ровна, никого не выделяла. Мои попытки сблизиться отвергала  деликатно.
     —Вам не скучно без нас? — распахнулась  дверь и из нее выпорхнула Лера. — Уже разливается новая порция глинтвейна, а без вас он не пьется. Будете моим кавалером? — Лера взяла под руку Марголина и повела его к дивану. — Здесь вам будет удобно. А вот и ваш бокал. Вы за рулем? Не страшно. Тут мало алкоголя. В крайнем случае я вас отвезу. По дороге расскажу о Вере. Все, что я о ней знаю. Правда, знаю не много. Она  мало занимала меня. Я ее только ревновала. Сразу ко всем нашим мальчикам. А завтра вы вернетесь за машиной.
     —Спасибо, Лера! Спасибо! Но мне уже пора. И вам, Светлана, спасибо за предоставленную возможность пообщаться с вашими друзьями. Всего самого хорошего.
     —Ну вот! — воскликнула Лера. — Так и сбежал!
     —От твоей трескотни у него, небось, уши заложило. — Олег поставил бокал на столик и вышел на балкон.

     Марголин решил, что прежде всего ему нужно повидаться с Геннадием. Так или иначе все крутится вокруг его имени. Воспользовавшись данными Ковалева, позвонил Геннадию и договорился о встрече. Кафе «Полонез» устроило их обоих. Марголин приехал чуть раньше назначенного времени, занял столик у окна и заказал себе кофе. Ему была видна входная дверь кафе. Интересно, узнает ли он Геннадия во входящем.
     —Извините, — у столика материализовался молодой человек, — вы Марголин?
     —Да. А вы — видимо Геннадий?
     —Да. Здравствуйте!
     —Здравствуйте! Присаживайтесь. Кофе или может быть...
     —Кофе, конечно. Я уже заказал. Сейчас принесут. Чем же моя фигура вызвала ваш интерес?
     —Вначале, откуда вы возникли?
     —Из того угла. Тот столик не заметен, но оттуда хорошо просматривается зал и видно всех входящих. Я сразу понял, что это вы вошли. Уж очень сильно вы отличаетесь от обычных посетителей этого кафе.
     —Отдаю должное вашей наблюдательности.  До этого вашего замечания думал скажу, что составляю психологический портрет нынешней молодежи для своей новой книги. Но теперь, мне кажется, что по моим вопросам вы поймете, что я лукавлю. Поэтому я скажу правду. Или, скорее, полуправду. Меня привлекли к расследованию одного самоубийства. Чтобы закрыть это дело, следователь пытается выяснить, что могло привести к такому печальному концу.
     —Какое отношение это имеет ко мне?
     —Скажите, что вас связывает с  Верой? Это имя вам знакомо?
     —На что вы намекаете? Это — Вера?
     —Да.
     Марголин заметил, как враз посерело лицо Геннадия. Он качнулся на стуле, но побелевшие костяшки пальцев, ухватившихся за край стола, показали каких сил стоило ему удержаться. Это известие явно ошарашило его. Но вместе с тем сразу отмело Геннадия  из подозреваемых.
     —Извините, что я вот так сразу...  Я считал, что вы знаете.
     —Я месяц был в командировке. Только два дня как вернулся и с Верой еще не общался. Теперь уже... Как это случилось?
     —Вот это и пытаемся выяснить. Можно я теперь уже буду задавать вам вопросы, если, конечно,  вы сейчас в состоянии продолжить нашу беседу?
     —Спрашивайте.
     —Вы на самом деле проиграли Веру в карты Филиппу?
     —Уже наклепали! Я никогда не играю в карты. Просто не умею. А уж поставить на кон любимую девушку! Нонсенс! И потом, про Филиппа я узнал от Веры. Никогда его не видел. Она обещала познакомить нас.
     —А можно немного рассказать о ваших  с  Верой отношениях?

     Подошел официант. Спросил, не нужно ли что-нибудь еще. Геннадий попросил еще чашку, но очень крепкого кофе. Марголин присоединился.  Он не стал мешать ушедшему в себя  молодому человеку. Вскоре вернулся официант и вывел Геннадия из задумчивости.
     —Мы очень сдружились с Верой. — начал свой рассказ Геннадий, —  С той самой  минуты, когда Света нас познакомила, я понял, что она — мой человек. Нам было легко друг с другом.  Мы говорили на одном языке. Оказалось, что мы читали те же книги, восхищались одними героями.  Даже увлечения у нас были схожими. Но дальше дружбы — не шло. Я не привлекал ее как мужчина — она любила другого. Это был таинственный Филипп, знакомиться с которым у меня желания не было. Он часто уезжал в командировки, тогда мы с Верой почти не расставались. Но когда он возвращался, я терял ее надолго.  Еще почти в самом начале нашего знакомства Вера познакомила меня со своей лучшей подругой Зоей. Частенько мы проводили время втроем. Зоя девушка красивая, сексапильная, но очень уж назойлива.  Она даже в присутствии Веры не стеснялась делать мне намеки на интимную близость, обещая открыть мне ворота такого рая, что мне и не снилось. Мне же нужна была только Вера. Честно сказать, я надеялся, что в конце концов мы с Верой будем вместе — уж очень мы с ней похожи. И когда  Вера  исчезала, Зоя была тут как тут. Приносила кучу сведений о подруге и  выплескивала их как бы между прочим. Хотя избавиться от нее очень хотелось, и пробовал неоднократно, но потом давал слабинку,  и Зоя появлялась снова.  Это была хоть какая-то связь с Верой.
      В кармане Геннадия зазвонил телефон.
     —Извините, — он приложил трубку к уху, — Да. Это я. В течение часа? Могу. Извините еще раз, м  обратился  он к Марголину, — должен явиться к следователю дать  показания.
     —Следователь назвался?
     —Какой-то Ковалев. Я должен идти.
     Он положил денежную купюру под блюдце, махнул официанту и ушел.

      К удивлению Марголина, Зоя сразу же согласилась на встречу.
     —Мужчине с  таким голосом отказать не могу, — сказала она, — если хотите, приезжайте сейчас.
    —Ну что вы, Зоя, это не удобно. Давайте лучше на нейтральной территории. Какое кафе у вас поблизости?
    —У меня рядом только ресторан, но он уже закрыт на перерыв и откроется снова только в пять часов.
    —Тогда давайте в шесть. За вами заехать?
    —Зачем? Мне до него три минуты. Вы только на входе скажите, что ждете Зою. Я постоянный посетитель этого заведения.  Когда приду, меня сразу проводят к вам.

     —Мне бы столик на двоих, — сказал Марголин встречающему посетителей администратору, - я жду Зою.
     —Нет вопросов, — ответил тот и тут же спросил, —Кабинет или...
     —Или.
     —Тогда возможно сюда, если вам будет удобно. — Он подвел посетителя к столику у окна за колонной. Создалось впечатление изоляции от основного зала. — Устраивает?
     —Вполне.
     Появился официант.
     —Будете заказывать сейчас или потом?
     —Для начала, пожалуйста, кофе. Заказ позже.
    
     Марголин сделал последний глоток, когда к его столику тот же администратор подвел Зою.
     Стройная, длинноногая, с идеальной фигурой, элегантно одетая. И довольно красивая. Это какие же чувства испытывал Геннадий к Вере, что удерживали его от соблазняющих порывов Зои. Она совсем не была похожа на ту перепуганную девчонку, которая рассказывала ему при первой встрече о  совместном детстве с погибшей подругой.
     —Простите, что задержалась. Не в моих правилах опаздывать, но...
     —Ничего, ничего. Всего пятнадцать минут.
     —Небось подумали, что вообще не приду.
     —Честно? Действительно подумал. Что вы будете заказывать?
     —Мне бы бокал немецкого «Рислинга» и каких-нибудь фруктов. Свои калории я сегодня уже набрала.

     Пока принесли заказ: бутылку «Рислинга» во льду и салат «Мочедония», вели беседу ни о чем. Марголин умышленно не говорил о цели своего интереса. Он сделал Зое несколько комплиментов, чем вызвал на лице женщины румянец.  Чувствовалось, что ей это доставляет удовольствие. Высказал свое восхищение ее внешним видом.
     Официант открыл бутылку, налил немного вина в каждый бокал, пожелал приятного аппетита и удалился.
    Зоя сразу сделала большой глоток вина.
     —Я хочу сделать вам ответный комплимент, — сказала Зоя, — У вас очень опасный тембр голоса. Ваш голос обволакивает и заставляет идти, куда вы скажете. Вы наверняка пользуетесь им для соблазнения  женщин. Правда, скажите, я права?
     —Вот уж не думал никогда об этом. Голос как голос. Обычный. Но вы подали мне идею. Нужно будет воспользоваться этим.
     —Вы уже воспользовались. Зачем вы назначили мне свидание? Откуда вы вообще обо мне узнали?
     —Вы знаете, что Вера покончила с собой. Это же вы вызвали полицию. Так расскажите мне о Вере. Я хочу использовать этот случай в своей будущей книге.
     —А кто вы? Вы — писатель?
     —В общем-то да.
     —Значит я ничего вашего не читала.
    —Это не страшно. И без меня есть много кого читать.
     Зоя протянула пустой бокал. Марголин налил еще вина. Сам он только пригубил, ссылаясь, что за  рулем, а ехать ему сегодня еще на дачу. Зоя поморщилась от этого сообщения. Она-то рассчитывала, что это свидание продолжится у нее дома. Но ничего. В следующий раз она своего не упустит. Пусть сегодня вхолостую. Может быть даже лучше, что так.
     -С чего же мне начать? Вы не представляете, какая это утрата. Мы же с ней с самого раннего детства. В детсаду...
     —Простите, что перебиваю. Вы меня не узнали. Но при нашей прошлой встрече вы мне уже рассказывали о ваших детских годах.
  —Так это были вы! То-то мне ваше лицо показалось знакомым! Но я подумала, что мы встречались где-то в другом месте. Скажите, я вам нравлюсь? Я красива? Или полчаса назад  были только  дежурные комплименты?
    —Я был искренним. Я нисколько не покривил душой, вы на самом деле очень привлекательны. На вас все со вкусом. Даже эта подвесочка у вас на шее очень оригинальная.
     Марголин на секунду мысленно перенесся в пору далекого днтства. Такие висюльки носили некоторые представители тогдашней дворовой шпаны. Неужели этот инструмент карманников вернулся снова?
     —А, безделица — память о лучшем друге. Тогда почему вы предпочитаете  проведенному со мной времени поездке на дачу?
     —Во-первых, я женат. Во-вторых, я мало похож на юнца, стремглав бросающегося за первой понравившейся девушкой. В-третьих, почему вы решили, что я  мог предположить, что  моя персона каким-то образом могла бы стать участником ваших планов?
    —Тысячи отговорок. Когда Вера поступила, а я нет, я решила не возвращаться домой. В большом городе больше возможностей. Я рассчитывала найти работу, подготовиться получше и на следующий год поступать снова. Мы с Верой сняли квартиру на двоих, чтобы было дешевле.  Но вскоре это корпение над книгами стало меня раздражать. Вокруг столько интересного! А мы — молодые девчонки превратились в книжников. Подбить Веру на какие-то вылазки в свет было невозможно. Мне повезло — подвернулась не плохая работенка, и я нашла себе новую хату под предлогом, что близко от работы.  Мы с Верой продолжали встречаться в те редкие случаи, когда у нее появлялось окно в ее учебе. Честно скажу, мне нравилось, когда мы были рядом, все взгляды были обращены на меня. Она же выглядела рядом со мной замухрышкой. Да и вообще ее не интересовала ни одежда, ни  уборка квартиры. Ей были важны только книги, разбросанные по всей комнате. Меня очень удивило, когда Вера представила меня своей  компании. Я имею ввиду ее сокурсницу  Свету и ее друзей. Чем она приглянулась этим ребятам, не могу даже себе представить.  Но ее рекомендации оказалось достаточно, чтобы и меня допустили к этой, как потом выяснилось,  студенческой элите. Больше всех мне там понравился Генка. Этот парень мог бы охмурить любую женщину. Я потеряла голову. На что только я не шла, чтобы завоевать его внимание, но он сразу признался мне, что для него существует только Вера, которая, к его сожалению, не отвечает взаимностью. Это Генке! Да он только бы мигнул, и я побежала бы за ним. Но он не мигал.  Потом я познакомилась с Филиппом.  Через пару месяцев захотелось похвастаться перед Верой: какого парня я отхватила! Это было моей грубейшей ошибкой. Отхватила-то она. Что Филипп нашел в ней, ума не приложу. Но он сказал, что его сердце принадлежит теперь только моей подруге, и  я не могу больше рассчитывать на продолжение отношений. Честно сказать,  эта ужасная трагедия принесла мне облегчение. Нет больше моей любимой подруги, но нет больше и соперницы. Одно только не пойму: почему она решилась на самоубийство. У нее все так хорошо складывалось в жизни. А теперь дайте мне уйти. Комок стоит в горле. Того и гляди, что сейчас расплачусь, а мне не хотелось бы чтобы вы видели меня с растекающимся макияжем.
     Зоя резко поднялась и покинула ресторан. Марголин расплатился и вышел к машине.
     На следующий день он встретился с Ковалевым и высказал свои соображения.
    
     Прошло чуть больше недели после последней встречи с Ковалевым.  События тех дней отошли в прошлое и стали понемногу забываться. Но в пятницу вечером раздался звонок Ковалева с предложением встретиться.
   —А у меня встречное предложение. Приезжайте завтра утром к нам на дачу. Возьмите жену и приезжайте с ночевкой.  Проведем вместе выходные. Отвлечетесь от своих проблем хотя бы на пару дней. Да и наши жены уже давно не виделись. Думаю, у них есть о чем поболтать.

     Получив сообщение от Ковалева о времени прибытия электрички, Марголин с Лизой вышли
их встретить.
    —А ведь ты мне так и не рассказал, чем закончилось ваше расследование.
    —Я и сам не знаю. Думаю, Ковалев с этим и едет. Дождемся его рассказа. А вот и электричка!

     Женщины весело болтая вырвались вперед, мужчины не торопясь шли следом.
     —Нет, нет, Виктор Станиславович, никаких рассказов пока. Вижу, что вам не терпится, но всему свое время. Позавтракаем, а там уж и расскажете. И давайте я хотя бы возьму вторую ручку вашей сумки. Вижу, что вам тяжело. Вы кирпичей туда наложили что ли?
     —Да тут разные домашние всякости. Жена сама делала. Вкус гарантирую. Пальчики оближите.
    —Ну вот мы и пришли.

     После затянувшегося завтрака женщины занялись посудой.
    —Виктор, вы бы с Феликсом Михалычем прогулялись в лесочек. У нас с Лизой тут свои дела.
   —И то правда!
     Мужчины направились по тропинке к лесу.
    —Я уже говорил вам, Феликс Михайлович, переходите работать к нам. С вашей интуицией, логикой, умением замечать детали... Да вам  цены не было бы в сыскном деле. Ведь ваши предположения оправдались на сто процентов.  Вы даже указали на подвесочку у нее на шее. Это казалось таким очевидным, но никто из наших не обратил внимание на этот безобидный прямоугольничек на цепочке. По вашей наводке я рассматривал его, не находя ничего особенного, пока случайно не задел едва заметную кнопочку с тыльной стороны. Хорошо еще, что не порезался. Из конца подвески выскочило чертовски острое лезвие. Такой малюсенький обоюдоострый кинжалик. Я отдал его экспертам, и они нашли на нем следы Вериной крови.  Я еще не сказал, что  коллеги из Управления получили  ордер на обыск  городской Зоиной квартиры. И знаете что там обнаружили? Клофелин. По химическому составу идентичен тому, что нашли в крови Веры. После предъявленных Зое  улик она призналась в содеянном.  Её поступком руководила элементарная зависть, которая умело скрывалась много лет.. Но последней каплей стало известие, что Филипп сделал Вере предложение. Тут уж Зоя не выдержала. И когда Вера  сказала ей, что хочет на выходные съездить к родителям, чтобы сообщить им о таком важном событии в ее жизни, Зоя увязалась следом.  Они заехали в квартиру, что досталась Вере от бабушки. Там Вера жила до поступления в институт. Ее родители полагали, что таким образом девушка будет готовиться к самостоятельной жизни. Она сама рассчитывала свой бюджет, сама бегала по магазинам, сама стряпала, стирала. Вере хотелось одеться понаряднее, чтобы предстать перед родителями  в  лучшем виде. Она спросила совета у Зои, какое платье ей лучше надеть. И когда они пришли к соглашению, Зоя предложила вначале отметить вдвоем это событие, а потом уже идти к родителям. Она достала из сумки бутылку вина. «Специально захватила для этого случая. Я так рада за тебя! Ты такая счастливая!».  Вера  крутилась перед зеркалом, проверяя свой наряд. В это время подруга и подбросила в ее бокал таблетку с зельем. И когда Вера потеряла сознание, оттащила ее в ванну, налила туда воды и полоснула своим кинжальчиком по запястьям девушки, имитируя самоубийство.  А все остальное вы знаете. Вот что меня удивляет: каким образом только беседуя с разными людьми, вам удается распутать клубок. Я уже несколько раз убеждался в этом, но понять не могу как.
     —Так получается.