Великие люди от Авраама до Хокинга 37

Девятнадцатый век (продолжение)


Поэзия и проза Андрея Белого складывается из адамантовых слов и лазуритовых фраз!

Белый – писатель-арлекин с основательными эзотерическими знаниями.

Белый – маг-персоналист, рассматривающий самого себя либо в микроскоп, либо в подзорную трубу!

Белый галопом скачет по пересеченной местности русской литературы, на ходу срывая колокольчики и ромашки поэзии.

Белый – несравненный мастер литературной стилизации.

Белый – модернист с русскими гуслями в руках.

Писать романы о человеческих мерзостях изумрудно-яхонтовыми словами – это мастерство сказочника, кем, в сущности, выступает в литературе Белый.

Белый склоняется под тяжестью мироздания, в силу чего его личность и литературный стиль искривлены.

В романах «Петербург» и «Москва» Белый выносит суровый приговор бюрократической России.

Белый анатомирует смрадный Петербург.

Полюбив одну и ту же женщину, поэты Андрей Белый и Александр Блок швыряются перчатками. Петушиное рыцарство!

Александр Блок – мерцающая голубая звезда в поэтической вселенной.

Поэзия Блока – это звездная россыпь над океаном скорби.

Блок – Орфей Северной Пальмиры.

Поэзия Блока – это печальная элегия одиночества.

Блок погружается в мистическую тайну бытия.

Поэтическая стезя Блока усеяна алмазами и осколками стекла.

Блок – поэт с возвышенным, но рано охладевшим сердцем.

Блок – поэт тревожных ночей и обманутых надежд.

В сознании Блока происходит типичная для декадента подмена реальной жизни символами: революции – «скифством».

Сквозь туман поэзии Блока проступают силуэты хмельной проститутки и Христа с красным знаменем в руках.

Блок – дьявол с благородным лицом.

Сердце Блока прыгает по рытвинам и кочкам жизни. Поэт, летя к страстной цыганке Кармен, оставляет законную супругу, отрекается от ненавистного друга-недруга Андрея Белого, презирает ранее близких по духу символистов. Его так и тянет заглянуть в грязный колодец жизни.

Мудрость святителя Николая Сербского простая и ясная. Она обращена к обыкновенным людям. По приказу обожаемого им Гитлера епископ был заключен в концентрационный лагерь Дахау. В конечном счете, он умер в Америке, канонизирован в Сербии.

Американский Генерал Джордж Маршалл превратил США в «сверхдержаву» как в военном, так и в экономическом отношении. Он был единственным высокопоставленным армейским чином, удостоенным Нобелевской премии мира.
Вот где действительно великий человек!

В райских садах музыки Николая Рославца растекается благодать.

Душа Рославца витает над Эдемским садом.

Рославец грезит о райской жизни на земле.

Рославец мечтает об идеальном человечестве.

В музыке Рославца бурлит энергия молодости, направленная на переустройство мира.

Фортепианная музыка Рославца ассоциируется с пейзажами космической живописи.

Как в героике, так и в лирике Рославец стилистически чистый композитор.

Николай Рославец и Александр Мосолов – прямые наследники Александра Николаевича Скрябина. Они расширяют время и пространство экспрессивной скрябинской музыки.

Умное писательское творчество Бориса Константиновича Зайцева – своеобразный постфактум русской классической литературы.

Нужно быть деликатным человеком, чтобы писать о Чехове лаконично и ясно. Таково повествование Зайцева о жизни и творчестве великого русского писателя в книге «Чехов».

Повесть Зайцева «Царь Давид» отличается выразительным языком, свободным от литературных изысков. Автор вкладывает глубокий смысл в каждое предложение.

После чтения скромных произведений Зайцева душой овладевает мир и покой.

Гениальную русскую балерину Анну Павлову современники называли «грацией мира». Исполняемая ею миниатюра «Умирающий лебедь» с музыкой Камиля Сен-Санса останется эталоном красоты на века!

Композитор Камиль Сен-Санс, увидев свою пьесу «Лебедь» в исполнении Анны Павловой, восхитился ее танцем и собственной музыкой! Один гений подчеркнул достоинство другого гения.

Опираясь на древние пласты венгерского мелоса, композитор Бела Барток создает драматическую, экспрессивную музыку: в ней причудливо сплетаются прошлое и настоящее Венгрии.

Близость к венгерскому мелосу позволяет Бартоку писать свежие, яркие произведения.

Лирика в музыке Бартока целомудренна: она чиста и прозрачна, как утренняя роса на траве.

Барток возделывает ниву венгерской народной музыки.

Барток – мастер кружевного плетения народных мелодий.

Музыка Бартока вбирает в себя характерные черты языческих празднеств.

Барток в народной музыке, словно крестьянин, месит ногами виноград для изготовления вина.

Ритмически импульсивная музыка Бартока по содержанию богата: в ней есть место, как для объективного отображения жизни, так и для субъективных переживаний автора.

Экспрессионизм музыки Бартока сдерживается печалью и страданием человека из народа.

Музыка Бартока показывает судьбу Венгрии в эпоху кровавых войн и революций.

Композитор Николай Мясковский – одиночка-горемыка в русской музыке.

Симфоническая музыка Мясковского разливается озерами меланхолии.

Мясковский скользит между чувствами, лишь иногда попадая на твердую почву конкретных ощущений: он, словно лыжник, погружается в глубокий снег.

Напиши Мясковский не 27, а 50 или 100 симфоний, он все равно не поднялся бы до уровня гения. Талант – это Божий дар, который нельзя усовершенствовать волей и разумом.

Нет оснований говорить, что Мясковский не испытывает влияния Александра Скрябина. В Десятой симфонии, написанной Николаем Яковлевичем в 1927 году, четко проявляется скрябинская экспрессия.

Если Александр Глазунов в симфонии – король без короны, то Николай Мясковский – голый король!

Полуслепой немецкий философ Леопольд Циглер постоянно менял приоритеты: от науки переходил к мифу, от мифа – к мудрости. Его воззрения близки к «философии жизни» и «философии мудрости». В этом направлении мыслил такой же полуслепой Алексей Федорович Лосев. Оба ученых через систему всеединства приближались к пансофии.

Французскому иезуиту, философу, богослову и выдающемуся палеонтологу Пьеру Тейяру де Шардену Орден запретил публиковать свои книги.

Шарден получил известность как автор концепции, позволяющей рассматривать материю, наделенную психической силой. Наиболее ярко эта идея представлена в его книге «Феномен человека», изданной после смерти философа. Из нее напрашивается вывод, что «психика» свойственна как живой, так и неживой материи. Чем совершеннее материя, тем более высокая ступень развития ее «психики».

Шарден концентрирует в себе такую духовную силу, какая после его кончины, словно сжатая пружина, развертывается и ударяет со всей своей мощью. Учение мыслителя охватывает диапазон от материального мира до живых существ, от предчеловека (синантропа) до крайней точки вселенной (Бога-Омеги). Мировоззрение Шардена наглядно демонстрирует, что такое всеобщая мудрость, т.е. пансофия!

Министр-председатель Временного правительства Александр Керенский – самовлюбленная девица в революционную эпоху.

Глава временного правительства Керенский, уклонившись от прямого столкновения с Лениным, бесславно потерял власть.

Основатель современного турецкого государства Мустафа Кемаль Ататюрк – Ленин всех турок!

Вожди народов долго не задерживаются на земле: Ленин умер в 53 года, Ататюрк – в 57 лет!

Художник Михаил Ларионов – представитель лучизма в живописи. Он зажигает картины олимпийским огнем, полотна его преемников охвачены пожаром революции.

Святая блаженная Матрона Московская и болгарская ясновидящая Ванга потеряли зрение, однако Бог наделил их способностью духовного видения близких и далеких событий. Обе женщины чтили Отца Небесного, делали добро людям, исцеляли и утешали всех нуждающихся в их помощи.

Неповторимо творчество двух русских художниц Наталии Гончаровой и Зинаиды Серебряковой. Наталия – покровительница света, Зинаида – служительница красоты. Они предстают перед нами, как вечно молодые жрицы в храме живописи.

Художник Александр Михайлович Герасимов удостоен четырех Сталинских премий за то, что рисовал портреты «отца народов». Такого рода социалистический реализм насилует искусство!

Зажигателен народный танец в Румынских рапсодиях Джорджа Энеску. Хоровод увлекает нас в стремительный круг! Люди, захваченные танцем, наслаждаются чудесной жизнью и красотой природы! Они упоены драгоценными минутами счастья!

Испанский и французский художник, скульптор, дизайнер Пабло Пикассо – огнедышащий вулкан в изобразительном искусстве.

Пикассо с успехом использовал различные виды и формы искусства в авангардной живописи.

Творчество Пикассо воплощало собой идею стремительно несущегося прогресса.

Всеми признанный гений Пабло Пикассо был безумцем в живописи, а в жизни – маньяком, сеющим вокруг себя насилие и смерть. Рядом с ним разыгрывались ужасные трагедии. Жена Ольга превратилась в калеку, любовницу Дору Маар положили в психиатрическую клинику, сын Поль стал алкоголиком, внук Паблино покончил с собой. Любовница Мария-Тереза и вторая жена Жаклин после смерти художника также наложили на себя руки. Вот что сказал о мастере его друг Жан Кокто: «Пикассо возводил порок в ранг добродетели». Анри Матисс заметил: «Пикассо обладал всепоглощающим желанием разрушать».
Порок и разрушение – таковы знаки отличия Пикассо-художника и Пикассо-человека.

Пабло Пикассо и Сальвадор Дали – гении, которые ставили перед собой грандиозную задачу: изменить мир.

Австрийский писатель Стефан Цвейг – автор лирической прозы.

В новеллах Цвейг воздвигает жертвенник богине любви, которой служат решительные, отчаянные, презирающие смерть женщины.

Женщина в новеллах Цвейга – не Афродита, не Венера, не Мадонна с младенцем на руках, это энергичная, рискованная натура, готовая ради любви пожертвовать всем на свете. За любовный рай она смело бросается в огненный ад!

Цвейг пишет о «конечном всечеловеческом единстве», к которому устремлены искусство, философия и сама жизнь.

Стиль прозы Цвейга определяет возвышенная неоромантическая лирика.

Писатели-друзья Стефан Цвейг и Райнер Мария Рильке – утонченные лирики в литературе XX века.

Неоромантическая лирика писателя Стефана Цвейга, поэта Райнера Рильке, композитора Густава Малера, художника Густава Климта – это уникальное австрийское явление!

Священник русской православной церкви Павел Флоренский – поэт, богослов, философ, лингвист, физик, математик, живописец, но при этом, глубоко верующий человек. Флоренский более чем за 50 лет до краха атеистического Советского Союза предсказал возрождение православной веры в России.

Опасно, когда человек, обладающий многогранным талантом, обозревает богословские и философские системы с крайних позиций. У Павла Флоренского интеллектуальный радикализм проявился в антисемитизме, в национал-фашизме, в геоцентрической системе, по которой Солнце и другие планеты вращаются вокруг Земли.
Умный Флоренский слишком легко пересекал границы абсурда!

Принадлежа к русскому авангарду, художник Аристарх Лентулов создавал пестрые «бубново-валетные» картины. Участник авангардных выставок после Октября не замедлил вступить в члены Ассоциации художников революционной России. Это кардинальный шаг с политической точки зрения, но вовсе не с эстетической.

Психически неуравновешенные женщины, пережившие в детстве сексуальное насилие, позднее испытывают отвращение к сильному полу, и у них даже возникает лесбийское чувство. Такой была британская писательница Вирджиния Вульф. Интимная связь Вульф с мужем прервалась уже во время медового месяца, хотя их интеллектуальная близость продолжалась до самой ее смерти. Гомосексуальные наклонности писательницы обнаружились в любви к некой Витой Сэквил-Уэст, длившейся 5 лет. И все же, Вирджиния, подверженная припадкам безумия, так и не преодолела до конца свою фригидность. В возрасте 59 лет она, набив карманы камнями, бросилась в реку…

У писательниц-лесбиянок Гертруды Стайн и Вирджинии Вульф, наследниц знаменитой греческой поэтессы Сафо, удивительно тонкая и нежная лирика.

Когда пигмей раздувает себя до гения, иной раз из-под его пера выходит нечто внушительное. Таков феномен ирландского писателя-натуралиста Джеймса Джойса!

Праздничный стол литературы Джойс вытирает половой тряпкой.

Роман Джойса «Улисс» – это корабль Одиссея, утонувший в море литературного психоанализа.

Джойс – исповедальный писатель. С чувством горькой досады он взирает на себя и человечество.

Принимать грязевые ванны – полезно, находиться в них вместе с больными – опасно. Именно такое ощущение возникает, когда читаешь «Улисса» Джойса.
 
Огромный роман «Улисс» Джойса свидетельствует только об одном: у писателя заторможена психика. Он беспомощно барахтается в хляби пошлости.

Как бы ни называть «роман века» «Улисс» Джойса интеллектуальной порнографией или снобистской психопатологией – от этого его антигуманная сущность не изменится.

При чтении «Улисса» Джойса возникает ощущение, что писатель забрасывает человечество тухлыми яйцами! И делает он это весьма успешно!

Знаменитый «Улисс» Джойса – вселенская круговерть гнусности и разврата.

Если говорить о «величии» Джойса, то об этом, прежде всего, свидетельствуют те сцены «Улисса», в которых торжествует танец распутства и эксгибиционизма: дескать, смотрите, что ждет человечество в ближайшее время!

Только сын России и Германии Николай Гартман способен категорически заявить: «дух сильнее всего». Таков философ Николай Гартман. Он родился в Риге, а умер в Гёттингене. Надо заметить, что его лекции слушал поэт Борис Пастернак и что мыслитель известным образом повлиял на творчество советского поэта.

Композитор Игорь Стравинский – локомотив музыки XX века.

Природа наделила Стравинского талантом виртуозного ремесленника в музыкальном искусстве.

Стравинский – музыкальный портной, умеющий шить костюмы разных фасонов.

У Стравинского бесчисленное множество обликов: его музыка – это языческая Русь, веселые скоморохи, писклявые дудочники, герои русских сказок, куклы в ярмарочном театре, клоун и шуты в цирке, праздник зверей, балетный Петрушка, Золотой Петушок Римского-Корсакова, пробуждающий людей бодрым «кирики-кирикуку»!

Стравинский пишет искусно «сделанную» музыку.

Стравинский, как музыкант, выжимает из себя все соки, как интеллектуал – добивается блестящих результатов в творчестве.

Особенность таланта Стравинского заключается в том, что он выступает архитектором, инженером и строителем собственного храма музыки: каждую деталь композиции он рассчитывает с предельной точностью.

Стравинский отвергает банальную музыку. Сам же он хочет быть непременно оригинальным.

Стравинский – неутомимый экспериментатор в области музыкального языка!

Желая быть экстравагантным, Стравинский скрещивает плагиат с экспериментом. В результате на свет появляется «композитор тысячи стилей».

Стравинский – великий музыкальный мистификатор. Он тщательно вынашивает замысел, чтобы затем удивить публику неповторимым произведением.


Рецензии