Фауна прочного корпуса

«Тараканы-мутанты появились на лодке — двуногие, и х*й во лбу»
Радзевский Геннадий Антонович – вице-адмирал.

На атомных подводных лодках обитает только три вида фауны - подводники, тараканы и крысы, только три этих вида в процессе эволюции выработали способность существовать среди железа, перепадов давления, воплей старпомов, коварства замполитов, недостатка кислорода, повышенного содержания углекислоты, водорода, отсутствия ультрафиолета, в потоках мощных электромагнитных излучений и радиации - альфа, гамма и бета разновидностей. Мне очень смешно, когда у некоторых штатских, на полном серьёзе, начинаются судороги по поводу вредности компьютеров и радиотелефонов.  Конечно если вы заглянете при работающей РЛС (радио локационная станция) в её волновод, то на сто процентов, ваш глаз перестанет видеть! А вы не смотрите.  Тем более волноводы не так часто встречаются, даже на подводных лодках.

   Так вот, несмотря на упомянутые всуе конвульсии подводного бытия, тараканы и крысы не только чувствовали себя комфортно на корабле, но ещё и очень быстро размножались.  Меня всегда мучил вопрос: - «А вот подводники смогли бы размножаться внутри прочного корпуса?» Но, подводниц тогда не существовало, был правда береговой вариант, но это нарушало чистоту эксперимента. Ходила правда в дивизии одна легенда - об одной неосторожной репродуктивного возраста контрагентше  по торпедам, легкомысленно всунувшей голову в трубу торпедного аппарата для осмотра своих железяк и вдруг кто-то, так и оставшийся инкогнито, пристроился сзади и, совершил акт, будем надеяться, что к взаимному удовольствию. Но это же не попытка размножаться, а фактически форменное безобразие. Да и контрагентши, по традиции, когда они на корабле – женщинами не считаются, а только представителями заказчика.
Но отвлеклись. "Ближе к телу", - как говорил Ги де Мопасан.
У нас на лодке, кроме обычных рыжих, были ещё белые тараканы, тельце прозрачное, а крылышки молочно-белые, короче мутанты. Особенно их много было в реакторном отсеке. Кстати подводники, нёсшие там службу, со временем тоже становились какими-то беленькими и прозрачными. Ко мне это не относится, для меня корабль заканчивался пятым бис отсеком, (реакторный – 7-й), дальше винты.  Правда, как- то раз, мне пришлось побывать и в корме. Попал я под аварийную тревогу, поступление фреона из разорванного трубопровода холодилки в трюме 5 бис (жилой отсек на 667 БДР). И конечно без ПДУ (портативное дыхательное устройство), дай Бог всего нашему старпому, он меня практически на одном мате эвакуировал в шестой отсек. После этого я до конца воинской службы с ПДУ не расставался, и даже сейчас, ночью порой проснувшись, ищу верного друга, а руки натыкаются на теплую женушку, и я умиротворенный засыпаю.
Все три вида фауны, обитающей в прочном корпусе, если по честному, недолюбливали друг друга, не знаю как тараканы и крысы между собой - эта тема ещё ждет своего Брема, но двуногие по отношению к четвероногим и шестиногим вели себя часто не по рыцарски, но на то были причины. Не каждому понравится крысиное гнездо в его белье, крысиные блохи, кусающие довольно чувствительно или таракан в стакане с чаем.
Особенно плохо люди относились к крысам - их ловили в петли, в крысоловки, мышеловки... Даже завели котяру, предварительно выловленного на помойке. Кот добросовестно в течении двух боевых служб сокращал крысиное поголовье и был любим всем экипажем. Это его и погубило. После второй боевой службы очень хотелось его наградить. А лучшая награда воину ещё с древнейших времен, правильно - женщина. Так вот, была назначена в посёлок группа захвата, которая возвратилась из рейда с хорошенькой кошечкой. Герой торжественно был вынесен на пирс, команда застыла в предвкушении зрелища. И что же наш рыцарь стылых глубин? А он, увидев кошку, издал страшный вопль и кинулся в море, где и сгинул в пучине под скорбные крики и причитания экипажа.

   А тараканов мы ловили так: - брали литровую банку, внутри обмазывали её подсолнечным маслом, а на дно её клали объедки от пайковой воблы. Учуяв воблиный запах, тараканы, как сумасшедшие, выползали из всех щелей и набивались в банку, а выйти наружу им было уже никак, лапки то скользили по намасленным стенкам. Их набивалось полная банка, а дальше дело техники.
Но тараканов не становилось меньше. И тогда нашего умного (горе от ума) доктора, изнуренного долгой и пламенной любовью не по согласию со старпомом, осенило - как раз и навсегда избавится от назойливых пассажиров. Короче задраили 5-бис (самый большой отсек, где находятся кают-компания, камбуз, матросская столовая и большинство кают), надели ИП-ы (изолирующие противогазы) и накидали туда дустовых шашек - выдержали часов восемь и: -о чудо, две больших коробки подыхающих тараканов было вынесено на пирс и их бренные тела были преданы морю. Доктор ходил героем, но недолго.
Дня через три в отсеке начало попахивать, а через неделю стоял аромат разрытой могилы. Это сдохли крысы. Но подыхая, они забрались в такие дыры, что достать их оттуда было совершенно невозможно. Любовь к доктору у местных корабельных начальников и не начальников полыхнула удвоенной силой, но теперь это была не безответная любовь, а дикая страсть, переходящая порой в изощрённое групповое изнасилование.