Север-3. Дела заполярные 44. Ч. III

Север-3. Дела заполярные 44. Ч. III

15.02.44 г. Действуя на коммуникациях противника и против его баз самолеты 9-го гвардейского минно-торпедного авиаполка — три Ил-4 (с 20:25 14 февраля до 1:05 15 февраля) и два Ил-4 (с 2:17 до 4:03 15 февраля) — с высоты 600 м поставили три мины АМГ-1 в Магерейсунде, одну — в Бекфьорде и одну — в Петсамонвуоно.

С 1:00 до 14:15 девять Ил-4 (36-й авиадивизии) поодиночке летали бомбардировать аэродром Луостари. Семь самолетов сбросили по аэродрому 6 шт. ФАБ-250, 18 шт. ФАБ-100, 4 шт. ЗАБ-100 цк, 14 шт. САБ-100 и 6 шт. САБ-15, вызвав там 4 пожара. Два самолета из-за плохой погоды задания не выполнили и сбросили бомбы по запасным целям: один — 2 шт. ФАБ-250 по селению Титовка, где наблюдал прямое попадание в действовавший прожектор противника, другой — 10 шт. ФАБ-100 по порту Лиинахамари.

С 7:30 до 16:00 два «Спитфайр», два «Бостон», два Пе-3 и один «Киттихаук» (118-го разведывательного авиаполка) летали на разведку коммуникаций противника до Альтенфьорда и обнаружили: в 12:30 в Альтенфьорде — линейный корабль «Тирпитц», 5 миноносцев, 5 транспортов, плавучую мастерскую и неопознанное большое судно; в 12:45 в Биллефьорде (на воде) — 7—8 гидросамолетов, а на рейде, предположительно, авиатранспорт; в 12:25 в Хаммерфесте — 3 транспорта, плавучую базу, 3 сторожевых корабля, 2 тральщика и подводную лодку; в 13:20 в 3 км от селения Берлевог — посадочную площадку размером 200 X 1200 м. 

Военнопленный немецкий летчик показал, что в районе селения Берлевог строится посадочная площадка (по типу площадки в Свартнес) и что на аэродроме Луостари имеются радиолокационные установки для управления огнем зенитной артиллерии и для обнаружения самолетов.

С 8:52 до 14:00 два самолета «Бостон» (9-го гвардейского минно-торпедного авиаполка) летали на «свободную охоту» у побережья Северной Норвегии, но противника не встретили. 

С 18:15 до 22:07 три Ил-4 (того же полка) летали для постановки мин на коммуникациях противника. Один самолет поставил мину АМГ-1 в Мосейсунне (к западу от острова Магерей), а остальные из-за неблагоприятной погоды задания не выполнили и освободились от мин, сбросив их в Средне-Ваенгское озеро. 

В рамках действий на внешних морских коммуникациях командующий Военно-воздушными силами Северного флота доложил командующему флотом о том, что согласно решению Ставки Верховного Главнокомандующего, как указывалось в телеграмме, полученной им от штаба Карельского фронта, для авиации дальнего действия оставлена одна наземная цель — железнодорожный узел Оулу — и что массированными налетами необходимо вывести этот узел из строя. Кроме того, телеграммой запрещалось действовать по другим объектам за исключением тех, которые нарушали обеспечение англо-американских конвоев. 

При обороне главной базы флота с 11:30 до 13:07 два МБР-2 (118-го разведывательного авиаполка) производили поиск неприятельских подводных лодок на подходах к Кольскому заливу; противник не был обнаружен. 

Из летной книжки штурмана Прокудина: 15.02.44 г. Дневной облет матчасти (Ил-4). Налет 0 часов 18 минут.
*****

16.02.44 г.  Действуя на коммуникациях противника и против его баз с 8:13 до 16:43 два самолета «Киттихаук», два Пе-3 и два «Бостон» (118-го разведывательного авиаполка) по одиночно вели разведку на коммуникациях противника до острова Ингей и обнаружили: в 13:40 в Рольвсейсунне — транспорт, шедший в охранении пяти эскортных кораблей курсом 40°; в 13:45 в Хаммерфесте — транспорт, плавучую базу и подводную лодку; в 15:22 в Порсангерфьорде — транспорт в охранении трех экспортных кораблей, курсом зюйд. 

В 16:55 оперативный дежурный штаба флота по радио сообщил подводной лодке «С-54», что в Рольвсейсунне обнаружен неприятельский конвой. 

Два самолета «Бостон» (9-го гвардейского минно-торпедного авиаполка) летали на «свободную охоту» вдоль побережья Северной Норвегии, но противника не обнаружили. 

Подводная лодка «С-54» производила поиск неприятельских кораблей в районе мыса Слетнес. В 19:52 она получила радиограмму об обнаружении конвоя в районе Рольвсейсунна, но противника не встретила. 
 
Действуя в районе Беломорской военной флотилии и на внутренних коммуникациях в Баренцевом море… два самолета МБР-2 (22-го авиаполка) с аэродрома Лахта вели разведку в Двинском заливе и в горле Белого моря, но противника не обнаружили.

Из дневника штурмана Владимирова /108 ап ДД, 36 ад ДД/: «16 февраля 1944 г. Пришел я сейчас с концерта и сижу в комнате один, никого нет. Сижу, прочел статью про Романова и как-то неприятно, больно становится. Сколько там неправды, восхвалений незаслуженных. Если в этом году, когда мы летали на Кенигсберг, должен он был отстранен от таких полетов по неподготовленности и по неумению и послан в числе молодежи под Сталинград. Так в этой статье он, как лучший был послан, по 3-4 вылета делая. Это, конечно, все на пользу народа. Ну, зачем так безбожно врать, даже восхвалить? Неужели это не действует ни на кого? Да, кто этого не знает, тот всему поверит, а кто знает...! И перед концертом читали ребята эту статью, и Новожилов выразился: - А ты, Мишка, хочешь работой вылезти в люди?  Да, я своей искренней, честной, точной работой завоюю положение и хвалу.  Только, правда, от кого? От моего отца, матери и от любимой? А больше, наверно, ни от кого. О, как могла бы много душа моя вылить моей горечи и обиды наружу. Но кто меня поймет? Кто? Кто больше треплет языком, тот больше получает внимания. Кто больше и хитрее умеет пресмыкаться, тот и на высоте положения. Этот принцип жизни был 100 лет, 300 лет назад и сейчас он остается, наверно и останется так навсегда. Ведь не случайно Новожилов уколол меня.

Как-то раз выпивши, он говорил, почему его наградили, а меня нет. А ведь вместе летали. Ну, ничего, остается только сжать зубы и работать так, как я работал. А цену себе набивать не собирался и не буду никогда. Это не честно и низко. Я сам знаю, какую я цену стою и не нуждаюсь, чтобы она была другими указана. Правда свое возьмет. Вот у меня сейчас одно желание - сделать 200 вылетов к 2-й годовщине моего первого вылета на боевое задание. И если, бог даст, я сделаю, то уж радировать с воздуха не собираюсь, как некоторые, чтобы заслужить благодарность.   Я не из-за благодарности летаю и не из-за орденов.  А воюю за наш русский народ, чтобы в дальнейшем он был счастливее всех народов мира!»
*****

17.02.44 г. Из сообщения Совинформбюро за 17 февраля 1944 г.: «Войска 2-го Украинского фронта... 17 февраля завершили операцию по уничтожению десяти дивизий и одной бригады немцев, окруженных в районе Корсунь-Шевченковский. В ночь с 16 на 17 февраля большая группа наших самолетов произвела массированный налет на город Хельсинки»

 Действия на коммуникациях противника и против его баз с 9:23 до 16:10 самолет «Киттихаук», один Пе-3 и один «Бостон» (118-го разведывательного авиаполка) и два Як-9 (20-го авиаполка) поодиночке разведывали коммуникации противника до мыса Нордкап и обнаружили: в районе Берлевога — 2 тральщика, шедшие курсом 100°; в районе Гамвика — 3 мотобота. Над Гамвиком наш самолет сбросил 20 000 листовок. 

Два самолета «Бостон» (9-го гвардейского минно-торпедного авиаполка) летали на «свободную охоту» у побережья противника, но целей не обнаружили и вернулись с торпедами. 

На внешних морских коммуникациях по данным радио - разведки, два немецких самолета Хе-111 производили разведку на коммуникациях в Норвежском море; в 150 милях на зюйд-зюйд-вест от острова Медвежий была обнаружена неприятельская подводная лодка. 

В рамках обороны Главной базы флота… начальник штаба 14-й армии просил у начальника штаба Северного флота распоряжения о нанесении (в период с 6:00 до 9:00 20 февраля) бомбардировочного удара по аэродрому Луостари с тем, чтобы воспрепятствовать авиации противника бомбардировать части лыжной бригады 14-й армии. 

На театре боевых действий Беломорской военной флотилии и на внутренних коммуникациях в Баренцевом море с 10:29 до 12:23 немецкий самолет Ю-88 производил разведку по маршруту Кирбей — Наволок — Кузомень — Чаванга — Соловецкие острова и скрылся курсом 330°. Другой Ю-88 в 17:20 пролетел курсом 290° в 27 км юго-западнее острова Соловецкий. 

В 11:15 семь неприятельских самолетов Me-109 бомбардировали железнодорожный состав в районе станции Полярный Круг (к югу от Кандалакши); были сброшены 12 бомб, из них 6 не взорвались.

С 14:15 до 16:30 наш самолет СБ (с аэродрома Ягодник), разведав ледовую обстановку в Горле Белого моря, сел на аэродроме Шойна. 

В 17:00 конвой «БК-7» (5 иностранных транспортов), следовавший из Молотовска в Кольский залив, вышел под проводкой ледокола «Ленин» к кромке льда навстречу шедшим для его охранения нашим двум тральщикам и английским — «Глинер» и «Сигалл»; тральщики в 16:00 прошли мыс Никодимский.

Конвой «БИ-1» (транспорт «Вытегра» и наш сторожевой корабль) в 17:00 зашел в десятибалльный лед и находился без движения. Наш тральщик в том же районе и гидрографическое судно «Метель» (в районе Золотицы) также находились во льду и ожидали помощи ледокола «Ленин».

Согласно приказа ОГ 48 ад ДД за № 07 от 5 апреля 1944 г. [ЦАМО, Ф. 20535, Оп.1, Д.7] «В процессе боевых и учебно-тренировочных полетов, летчики продолжали в совершенстве овладевать техникой пилотирования в сложных условиях Севера с аэродрома Африканда, ограниченные размеры которого требуют высокой дисциплины и отличной летной подготовки. Все произведенные полеты днем и ночью выполнены отлично и хорошо. В лучшую сторону в овладении полетами выделяются: капитаны Калинин, Иванов, Иконников, Федоров, мл. лейтенант Сиволовов, особо отмечаю командира звена лейтенанта Штанько, который совершил 24 боевых вылете без единого происшествия и довел бомбовую нагрузку до 2000 кг.

Наряду с этим имелись случаи нарушения летной дисциплины и моих указаний отдельными летчиками, в результате чего в ночь с 16 на 17.2.44 возвратившись с боевого задания, при посадке на свой аэродром капитан Болдырев поломал правую плоскость самолета № 12408, который был выведен из строя на З6 суток».

По итогам боевой работы оперативной группы 8 авк дд на Севере [ЦАМО, Ф. 20535, Оп. 1, Д. 7] поломка Ил-4 за № 12408 произошла при посадке без выпущенных щитков на пробеге, в результате чего Ил-4 зацепил плоскостью за винт истребителя Як-9. Виновным был признан летчик Болдырев. Данное происшествие проработано с личным составом авиакорпуса.

Однако согласно «Хроник» боевых вылетов с 16 на 17.02.44 г. ни 36, ни 48 ад дд не совершали. Выходит, либо некоторые отдельные боевые вылеты не были учтены, либо произошла путаница в хронологии событий, либо это был не боевой вылет, а учебно-тренировочный.

Из дневника штурмана Владимирова/108 ап ДД, 36 ад ДД/: «17 февраля 1944г. Исполнилось ровно два года, как я сделал свой первый боевой вылет. За эти два года, где и в каких условиях только не приходилось побывать. Если считать с первого моего вылета, куда я летал, считая и другие мои полеты, кроме как на боевые задания, то я уже побывал на ДВК, на Крайнем Севере, над Варшавой, над Данцигом, Кенигсбергом.
      
Встречал непреодолимые завесы огня зенитной артиллерии, стены прожекторов, смертельные грозовые облака, обледенение.
      
Но по воли судьбы и решительности к достижению цели и сохранению своей жизни, я продолжаю воевать, и моя конечная цифра, на которой должна закончиться война - моих боевых вылетов 356.  Почему мне эта цифра влезла в голову? Не знаю.
      
И вот сегодня 17 февраля - прошло 2 года. За это время я сделал 196 боевых вылетов, покрыл 202.900 км. 5 раз вокруг шарика налетал 870 часов, т.е. 36 суток. Мое желание - сделать к этой годовщине 200 вылетов не исполнилось, не долетал 4 вылета. А мог бы сделать, если бы вот последние туманы не наползали на аэродром.
      
За эти два года моей боевой работы я награжден двумя орденами "КРАСНОЕ ЗНАМЯ". Первый получил за 62 вылета, второй получил за 100 вылетов. Было получал за хорошую работу несколько благодарностей.
      
В 1943 году ездил в отпуск домой на бывшую оккупированную территорию к отцу и матери. Вырос из рядового штурмана до штурмана эскадрильи. Пролетал 2 года в разных метеоусловиях ночью и ни разу не заблудился.   Вот чем я могу гордиться! (Дай бог, не сглазить). Но на этих достигнутых мной успехах мне никак нельзя успокаиваться. Я буду еще больше летать, учиться и с большой точностью бомбить и добиваться своей конечной, задуманной мной цели, которая меня увлекает и дает силы».
*****

18.02.44 г. командующий флотом в приказе № 0037/оп поставил соединениям флота задачу — обеспечить конвои JW-57, RA-57 и группы иностранных транспортов без груза, которые подлежали переводу из Белого моря в Кольский залив для формирования очередного конвоя в Англию. Этим же приказом предусматривались действия на коммуникациях противника для обеспечения указанных выше конвоев (эта операция — «РВ-2» — во многом сходна с операцией «РВ-1» проведенной на неприятельских коммуникациях). Выход конвоя JW-57 из Лох-Ю (Шотландия) ожидался 20 февраля; выход -конвоя RA-56 из Кольского залива — 2 марта. Командирам соединений были поставлены конкретные задачи:

Командующему Беломорской военной флотилией всеми мерами обороны обеспечить безопасный переход группы порожних транспортов из Белого моря в Кольский залив и Беломорской группы конвоя JW-57, обратив особое внимание на прикрытие конвоев с воздуха при проводке их ледоколами в Белом море до встречи с эскортом у кромки льда в горле Белого моря.

Командующему Военно-воздушными силами:

а) усилить наблюдение за надводными кораблями и подводными лодками противника в море и в фьордах до Тромсе, а также за авиацией противника на аэродромах Луостари, Хебуктен и Банак при проходе конвоем участка — меридиан 18° ост — Кольский залив, выполнение этой задачи совмещать с разведкой конвоев противника для обеспечения ударов по ним нашими подводными лодками, миноносцами и торпедными катерами;

б) уничтожать конвои и одиночные суда противника самолетами- торпедоносцами у побережья Северной Норвегии на полный радиус, действий самолетов и в Варангерфьорде — ударной группой истребителей и штурмовиков («Аэрокобра» и Ил-2);

в) нести противолодочную оборону конвоев JW-57 и RA-57 по маршруту их движения в светлое время суток на участке меридиан 23° ост — Кольский залив и группы порожних транспортов на переходе от мыса Корабельная Пахта до Кольского залива; обеспечить противолодочную оборону конвоев на подходах к Главной базе флота по планам командира Охраны водного района Главной базы;

г) прикрыть конвои (во время их стоянки в Кольском заливе) от самолетов противника всеми средствами зенитной артиллерии, а также непрерывным патрулированием максимального числа истребителей по маршруту конвоев с удалением на 60—80 миль от острова Кильдин и парой истребителей дальнего действия в светлое время суток — на полный радиус действия самолетов;

д) в темное время суток уничтожать авиацию противника на аэродромах Луостари и Хебуктен, обеспечивая подход конвоев и стоянку их в Кольском заливе и нарушать погрузочно-разгрузочные работы противника в Киркенесе и Петсамонвуоно;

е) нанести ряд ударов ночными бомбардировщиками по стоянке кораблей противника в Альтенфьорде.

Операцией «РВ-2» руководил командующий флотом.

Действуя на коммуникациях противника и против его баз с 7:55 до 17:55 два самолета «Киттихаук» и четыре «Бостон» (118-ю разведывательного авиаполка) производили одиночные полеты на разведку в Варангерфьорде и у побережья Северной Норвегии до острова Ингей и обнаружили множество вражеских судов разного предназначения. Один наш самолет «Спитфайр» летал на разведку Альтенфьорда, но ввиду плохой погоды вернулся от мыса Нордкин.

Два самолета «Бостон» (9-го гвардейского минно-торпедного авиаполка) летали на «свободную охоту» до мыса Нордкап. Один из них (летчик — гвардии младший лейтенант Гарбуз) в 12:12 в 2 км северо-западнее Гамвика обнаружил неприятельский конвой (транспорт и 2 сторожевых корабля) и сбросил по транспорту (5000 т) с высоты 25—30 м, с дистанции 700—800 м одну торпеду. При сближении с конвоем самолет был обстрелян пулеметным огнем с кораблей. Результата атаки летчик не наблюдал.

При обороне Главной базы флота было зафиксировано, что с 8:40 до 14:30 десять немецких самолетов Ме-109 и один ФВ-189 (группами по 2—4) производили разведку линии фронта и подходов к Главной базе флота. В 16:26 два ФВ-190 были обнаружены в разведке Мотовского залива и полуострова Средний; в 11:02 один Ю-88 вылетел из Киркенеса на разведку Кировской железной дороги южнее Мурмаши. 

На прикрытие Главной базы флота и аэродромов летали пять Як-9 и два Як-1 (20-го авиаполка) и восемь «Харрикейн» (27-го авиаполка); встреч с противником не было. 

В районе Беломорской военной флотилии и на внутренних коммуникациях в Баренцевом море производилась воздушная разведка: двумя И-153 (21-й авиаэскадрильи) на подходах к Иоканке; двумя Пе-3 (95-го авиаполка) в Горле Белого моря; двумя И-15 (9-й авиаэскадрильи) на подходах к губе Белушья. Два МБР-2 (22-го авиаполка) с аэродрома Моржозец вели ледовую разведку в Двинском заливе и в Горле Белого моря. 

Конвой «БК-7» в составе 5 англо-американских транспортов под проводкой ледокола «Ленин» в 18:00 прошел маяк Зимнегорский и следовал к мысу Никодимский совместно с конвоем «БИ-1» в составе транспорта «Вытегра» и сторожевого корабля. Подход конвоя «БК-7» ожидали в районе Поноя два наших большие охотника, а в районе острова Сосновец два наших и два английских тральщика. Один тральщик ожидал конвой «БИ-1» в губе Орловка.

В 23:00 ледокол «Иосиф Сталин» вышел из Молотовска для проводки от маяка Зимнегорского застрявшего там во льду нашего тральщика, а от мыса Инцы — гидрографического судна «Метель».

Ледовая обстановка в Белое море: Шойна — поля и битый лед 10 баллов; Моржовец — каша и мелкобитый лед 10 баллов; Орловский и Поной — чисто; Сосновец — молодой лед 5 баллов; Данилов — лед 3 балла; Инцы — мелкобитый лед 9 баллов; Зимнегорский — битый лед 10 баллов; Мудыогский — неподвижный лед 10 баллов.

Из дневника штурмана Владимирова /108 ап ДД, 36 ад ДД/: «18 февраля 1944 г. Ну что дальше писать? К чему заниматься порчей бумаги, чернил, времени. Зачем теперь все это?
      
А я так любил тебя, так жалел, ценил дороже себя, болел за тебя! И что же я получил за это? О, боже! Как я жестоко ошибся. Опять душа открытая. Не могущая, не говорит того, чего она желала. Не могла она нечестно любить, говорить лжи, опять она обманута. А ведь ты клялась мне о своей любви ко мне. Ты говорила, что ты искренне любишь. Ты говорила это при наших встречах с тобой. Когда я улетел воевать, рисковать своей и так короткой жизнью, ты опять писала мне о своей любви, преданности. Ты писала, что будешь меня ждать… что бы со мной не случилось. Но к моему удивлению - это только слова не белом куске бумаги. Не понимаю, как может кривить душа человека. Зачем ты писала мне такие горячие письма. Ты писала, что любишь. Ведь это все настоящий обман. Ты писала, что будешь ждать, а не ждешь.
      
Спасибо, дорогой друг и товарищ, Никола, что сообщил для меня эту горькую правду. Я тебе больше, чем благодарен. Я буду теперь в курсе дела. Ведь вот почему она мне только отвечала на мои письма, а не больше. Вот почему ее мать предупреждала ее, чтобы она не гуляла, а то Михаил будет обижаться. И теперь мне ясно, зачем она мне это писала, думала найти нотку сочувствия у меня и войти в полное доверие и отвести удар от себя за все свои нехорошие дела. Может быть мне Никола написал неправду, будучи сам обманут кем-то. Я это допускаю.
      
Но из всех этих строк, если есть 10% правды, то это в моей душе занимает очень много места и чернит, отражает. Ведь если я обманут - это не только одна сторона дела, если бы это осталось так. Ведь затрагивается вопрос гораздо глубже. Тут страдает моя репутация, моя офицерская честь. Ведь что подумают мои боевые товарищи обо мне? Как они оценят мое качество понимать людей? Что делать дальше?
      
Вот и сейчас принесли письма, во всей комнате получили все ребята, а кто и по два, мне нет. Почему «чувствует кошка, что сало поела?» И ребята подкалывают, я получаю только горькие насмешки. О, как обидно! Как тяжело!  Зачем я тебе записал такое письмо, в котором открыл всю свою душу? Думал жениться после прилета на основное место базирования. А теперь?  Я не хотел и держал свое слово «не баловаться» с другими, как мы с тобой договаривались. Какая же ты мне будешь после этого жена? Боевая подруга жизни. Нет, не выдержала ты испытаний и таких коротких, не сложных.  Какую позицию занять теперь? Что написать или не писать ни чего? Что делать дальше? О, как бы много я сейчас написал! Но сейчас получен приказ лететь на боевое задание. Ничего, подумаю».
*****

19.02.44 г. действуя на коммуникациях противника и против его баз в ночь на 19 февраля три Ил-4 (9-го гвардейского минноторпедного авиаполка) поставили 3 мины АМГ-1 в районе Варде.

Ночью один МБР-2 (118-го разведывательного авиаполка) производил разведку в Вараигерфьорде, но кораблей противника не обнаружил. Один «Бостон» (того же полка) сфотографировал аэродром Хебуктен и порт Киркенес, сбросив там по две ФОТАБ. 

С 8:35 до 9:20 четыре Ил-2 (46-го штурмового авиаполка) под прикрытием шести Як-1 (20-го авиаполка) летали для нанесения штурмового удара по пяти транспортам противника, обнаруженным в порту Лиинахамари. В 8:47 младший лейтенант Васин с высоты 1400—300 м прямым попаданием двух ФАБ-100 и одного РОФС потопил транспорт в 5000—6000 т. Летчики наблюдали на транспорте пожар, и затем судно потонуло. Наблюдательный пост, находившийся на высоте 200,0 (на полуострове Средний), в 8:52 видел в районе Лиинахамари густые клубы дыма. Противник отражал налет наших бомбардировщиков сильным огнем зенитной артиллерии; на одном Ил-2 была перебита рама фюзеляжа. 

С 13:18 до 18:14 один «Бостон» и два «Киттихаук» (118-го разведывательного авиаполка) одиночными полетами вели разведку на коммуникациях противника до Свертхольтклубба и обнаружили в Петсамонвуоно 8 транспортов. 

В 15:00 радиоразведка обнаружила в районе Берлевога неприятельский конвой, шедший курсом вест под прикрытием истребителей.

Два самолета «Бостон» (9-го гвардейского минно-торпедного авиаполка) летали на «свободную охоту» у побережья Северной Норвегии до острова Ингей, но, не обнаружив противника, возвратились с торпедами.

С 18:47 до 21:08 три самолета «Бостон» (9-го гвардейского минно-торпедного авиаполка) поставили две мины АМГ-1 в районе Варде и одну — в Бекфьорде. 

В 19:26 один «Бостон» (118-го разведывательного авиаполка) произвел аэрофотосъемку портов Киркенес и Вадсе.

При обороне Главной базы флота зафиксировано, что с 2:54 до 17:25 десять немецких самолетов Ме-109, тринадцать ФВ-190, три Ю-88 и один ФВ-189 (поодиночке и группами по 2—5) разведывали линию фронта, Мотовский залив, полуострова Рыбачий и Средний и подходы к Главной базе флота, а также нанесли несколько ударов по нашим объектам.

Штаб Северного флота посчитал, что вражеская авиация предпринимала бомбардировочные действия с целью обеспечения своего конвоя, обнаруженного нашей радиоразведкой в 15:00 в районе Берлевога.

В 3:11 один Ю-88 безуспешно сбросил четыре фугасные 50-кг бомбы на аэродром Кильдин; с 9:08 до 9:32 четыре Ме-109 также безуспешно сбросили четыре 50-кг и одну 250-кг фугасные бомбы на аэродроме Ваенга; в 14:13 пять ФВ-190 обстреляли из пулеметов наблюдательные посты на мысах Скоробеевский и Шарапов, причем на последнем был убит старшина и ранен краснофлотец: с 12:45 до 16:50 два Ю-88 без ущерба сбросили на Пумманки три 250-кг и три 100-кг фугасные бомбы. 

Два Як-9 (20-го авиаполка) вылетали на прикрытие Главной базы флота и аэродромов; встреч с противником не было. Два Як-1 (того же полка) безуспешно вылетали к линии фронта для перехвата вражеского самолета Ю-88. Два Ил-2 (46-го штурмового авиаполка) под прикрытием четырех Як-1 (20-го авиаполка) летали на бомбоштурмовой удар по переднему краю обороны противника, но ввиду отказа материальной части одного Ил-2 и одного Як-1 задания не выполнили и сбросили бомбы в Мотовский залив. 

В районе Беломорской военной флотилии и на внутренних коммуникациях в Баренцевом море в 16:00 конвой «БК-7» (5 англо-американских транспортов), шедший с Северо-Двинского рейда в Кольский залив, был выведен ледоколом «Ленин» в районе Пулонга на чистую воду. В 16:30 в районе Поноя к конвою присоединились наши два тральщика и английские — «Глинер» и «Сигалл», а в 17:20 — два большие охотники № 210 и 212; после этого ледокол «Ленин» пошел в Архангельск.

Конвой «БИ-1» в составе транспорта «Вытегра» и сторожевого корабля следовал до Поноя совместно с конвоем «БК-7»; в 17:40 к нему присоединился наш тральщик, вышедший из Поноя.

В 17:45 ледокол «Иосиф Сталин» в районе мыса Инцы начал проводку во льду гидрографического судна «Метель» и следовал с ним к мысу Зимнегорскому для вывода из льдов нашего тральщика.

В течение дня разведку в Белом море и на подходах к Иоканке производили; два самолета И-153 (21-й авиаэскадрильи), четыре МБР-2 (22-го авиаполка) и один Пе-3 (95-го авиаполка). Кроме того, два Пе-3 (95-го авиаполка) с 14:02 до 16:34 прикрывали конвои «БК-7» и «БИ-1». Противник не был обнаружен. 

В 19:28 начальник штаба Северного флота передал следующее приказание командующего флотом: командующему Военно-воздушными силами флота, командиру Охраны водного района Главной базы и коменданту береговой обороны Главной базы — обеспечить переход конвоя «БК-7» всеми видами обороны; начальнику гидрографического отдела — иметь в готовности к 15:00 20 февраля в Полярном пять лоцманов и лоцманский бот, а в Ваенге — гидрографическое судно для лидирования конвоя «БК-7» в Кольский залив в случае плохой видимости; начальнику аварийно-спасательного отдела — к 15:03 20 февраля иметь в Кильдинской салме спасательное судно для оказания помощи аварийным судам конвоя.

В рамках перехода тральщиков и больших охотников из Америки в 12:00 (по местному времени) 4-я группа кораблей (три тральщика и три большие охотника) вышла из Лондондерри (Ирландия) в Лох-Ю (Шотландия) для присоединения к конвою JW-57, готовившемуся к выходу в Кольский залив.
*****

20.02.44 г. Действуя на коммуникациях противника и против его баз 24 самолета Ил-4 (36-й авиадивизии) с 20:00 19 февраля до 0:05 20 февраля с высоты 3500—5100 м одиночно бомбардировали аэродром Луостари, сбросив на него 15 шт. ФАБ-250, 164 шт. ФАБ-100, 41 шт. ЗАБ-100цк, 8 шт. САБ-100, 6 шт. САБ-15, 4 шт. РРАБ-3 и 400 шт. ЗАБ-2,5; на аэродроме произошли 13 пожаров и 5 взрывов. Один Ил-4 сбросил по запасной цели — селению Титовка — 10 шт. ФАБ-100, но результатов не наблюдал. 

Из летной книжки штурмана Прокудина: 19 (20).02.44 г. Два боевых вылета (Ил-4) на аэродром Луостари: первый с налетом 2 часа 30 минут, второй – 1 час 48 минут.

Авиация Северного флота ввиду неблагоприятной погоды вела ограниченные боевые действия. С 13:15 до 14:40 самолет «Киттихаук» (118-го разведывательного авиаполка) летал на разведку в район Варангерфьорда и в 14:15 обнаружил в порту Лиинахамари 3 неприятельских транспорта.

По данным радиоразведки с 12:51 до 13:48 неприятельские корабли были отмечены в следующих районах: в Фулейсунне — миноносец; у острова Рольвсей — сторожевой корабль; у мыса Лангбунес — неопознанное судно; в Варде — вспомогательное судно. Эти данные в 15:36 были переданы по радио подводным лодкам, находившимся в море.

На внешних морских коммуникациях конвой JW-57 вышел из Лох-Ю (Шотландия) в Северные порты СССР. В состав конвоя входили: 7 английских и 30 американских транспортов, 3 английских, американский и голландский танкеры, спасательное судно, 18 английских эскадренных миноносцев, 4 корвета, крейсер противовоздушной обороны и эскортный авианосец. Между меридианами 15° и 32° восточной долготы конвой должны были прикрывать английские крейсера «Белфаст» (флаг командующего 10-й крейсерской эскадрой), «Беруик», «Нигериа» и «Дрэгон» (без захода их в Кольский залив), а между Британскими островами и меридианом 20° ост — отряд противолодочной обороны (4 охотника). Кроме того, к западу от меридиана 22°47' ост развертывались английские подводные лодки. Маршрут конвоя JW-57 проходил через точки: ш = 73°04' норд, д = 11°43' ост; ш = 73°32' норд, д = 28°50' ост; ш = 72°09' норд, д = 36°30' ост и дальше к точке «MU» (в 34,5 мили по пеленгу 14° от мыса Териберского), откуда транспорты должны были следовать в Кольский залив и в Белое море.

Совместно с конвоем JW-57 из Лох-Ю вышли наши корабли, полученные по ленд-лизу от США (три тральщика и три большие охотника); они прибыли в Лох-Ю из Лондондерри в 8:00 (по местному времени). Большие охотники буксировались тральщиками.

По данным радиоразведки Северного флота, два немецких самолета Ю-88 вели разведку погоды в Баренцевом и Норвежском морях. По тем же данным, в районе острова Ян Майей находилась немецкая подводная лодка.

При обороне Главной базы флота отмечено, что с 23:00 19 февраля по 1:25 20 февраля вражеский самолет Ю-88, производя разведку Мурманского порта и Кировской железной дороги, безуспешно бомбардировал аэродромы Шонгуй и Кильдин.

На участке фронта по реке Западная Лица наш разведывательный отряд уничтожил полевое охранение противника, захватил 4 пленных, 2 радиостанции, 2 ручных пулемета и 15 винтовок. Кроме того, были уничтожены 2 склада с продовольствием и боеприпасами и 4 землянки. На обратном пути отряд был безуспешно атакован противником силой до батальона. Всего в этом бою немцы потеряли свыше 100 человек убитыми и ранеными.

Действуя в районе Беломорской военной флотилии и на внутренних коммуникациях в Баренцевом море эскадренный миноносец «Разъяренный» в 8:40 присоединился к эскорту конвоя «БК-7», шедшему из Белого моря в Мурманск, в районе губы Восточная Лица и в 22:00 вместе с конвоем прибыл в Кольский залив. Ледокол «Ленин», выводивший конвой к кромке льда в Белом море, в 8:00 пришел на Северо-Двинский рейд.

Ледокол «Иосиф Сталин» в 7:45 подошел вместе с гидрографическим судном «Метель» к дрейфовавшему во льдах у маяка Зимнегорский нашему тральщику для вывода его в Мологовск.

В 12:30 из Белого моря в Иоканку прибыл конвой «БИ-1» в составе транспорта «Вытегра», тральщика и сторожевого корабля.
*****

21.02.44 г.  из сообщения Совинформбюро: За месяц наступательных боев войск Ленинградского и Волховского фронтов нанесено тяжелое поражение основным силам 18-й армии немцев. Противник потерял только убитыми свыше 90 000 солдат и офицеров. В ходе наступления наши войска продвинулись вперед на 150—250 км, очистили от противника побережье Финского залива до устья реки Нарва и всю территорию восточнее реки Нарва и Чудского озера.

На коммуникациях противника и против его баз авиация Северного флота из-за плохой погоды вела ограниченные боевые действия. С 9:43 до 17:47 четыре самолета — «Киттихаук», «Бостон», Пе-3 и «Спитфайр» (118-го разведывательного авиаполка) — летали на разведку у побережья Норвегии до острова Ингей. В 10:30 «Киттихаук» обнаружил в порту Киркеиес 6 неприятельских транспортов. Об этом в 20:55 было дано по радио оповещение подводным лодкам, находившимся в море, но радиограмму получила только одна подводная лодка в 21:45.

На внешних морских коммуникациях конвой JW-57, следовавший из Лох-Ю (Шотландия) в СССР, находился в районе Фарерских островов.

Из данных разведывательного управления Главного морского штаба, стало известным значительное уменьшение числа подводных лодок противника на Северном театре. На позициях в Норвежском море были отмечены всего лишь две неприятельские подводные лодки.

В районе Беломорской военной флотилии и на внутренних коммуникациях в Баренцевом море в 2:50 ледокол «Иосиф Сталин» привел в Молотовск находившиеся во льдах наш тральщик и гидрографическое судно «Метель».

С 9:13 до 10:00 два И-153 (21-й авиаэскадрильи) производили воздушную разведку на подходах к Иоканке; с 9:15 до 10:00 один Пе-3 (95-го авиаполка) — в Горле Белого моря; с 10:30 до 13:47 два МБР-2 (22-го авиаполка) — в северной части Белого моря. Противник не был обнаружен.

С 13:09 до 15:37 немецкий самолет Ю-88 производил разведку в районе Кандалакши и Кировской железной дороги на высоте 2000—5000 м и скрылся курсом 270°.

В 14:20 ледокол «Ленин» прибыл с Северо-Двинского рейда в Архангельск. 

Из дневника штурмана Владимирова /108 ап ДД 36 ад ДД/: «21 февраля 1944 г. Смотрел в клубе английскую картину «Дорж из Динки-джаза». Интересные эти англичане. Есть ли у них боевые фильмы, настоящие? Первый фильм смотрю, когда англичане воюют и то карикатурная война выходит у них. Как-то они хотят, и в картине это видно, разговорчиками - языком воевать. О, нет, господа, не отделаетесь, второй фронт заставим вас открывать или поздно будет.
      
После концерта я написал Томке письмо. Тему взял Колькино письмо, а форму изложил в виде сна, как будто я видел, наверно ничего из этого у меня не выйдет. Не вызову я ее на откровенность. Если не признается, то вылью свою боль на бумагу, в конверт и к ней - это будет концовкой, пожалуй. Жизнь подскажет -  перо напишет».
*****

22.02.44 г. действуя на коммуникациях противника и против его баз в ночь на 22 февраля по заданию штаба Карельского фронта шестнадцать Ил-4 (36-й авиадивизии) бомбардировали железнодорожную станцию Оулу. Один Ил-4 (той же дивизии) сбросил бомбы на аэродром Луостари.

С 10:48 до 12:28 один «Киттихаук» и один Пе-3 (118-го разведывательного авиаполка) вели разведку на коммуникациях противника, но ввиду плохой видимости и снежных зарядов долетели только до Сюльтефьорда; противник не был обнаружен.

По данным радиоразведки, в 12:00 у Танафьорда был обнаружен (предположительно) конвой противника, шедший курсом зюйд-ост, о чем в 13:30 было дано оповещение по радио подводным лодкам, находившимся в море. В течение суток в плавании у вражеских берегов были отмечены: в Вестфьорде — миноносец и тральщик; в Серейсунне — сторожевой корабль и тральщик; в Варангерфьорде — сторожевой корабль и 3 катера.

Действуя на внешних морских коммуникациях конвой JW-57, следовавший из Лох-Ю (Шотландия) в СССР, находился в Норвежском море — к востоку от Исландии.

По данным радиоразведки, в Баренцевом море находились две неприятельские подводные лодки в разведке погоды; в Баренцевом и Норвежском морях были отмечены два немецких самолета Ю-88.

По данным разведывательного отдела штаба Северного флота, противник, располагая, по-видимому, агентурными сведениями о выходе англо-американского конвоя в порты СССР, с 20 по 22 февраля вел подготовку к операции подводных лодок против этого конвоя. В это время отмечалась интенсивная радиосвязь между Вильгельмсгафеном, Нарвиком, Бардуфоссом и Хаммерфестом (было передано 305 радиограмм, из них 102 на волне подводных лодок). Кроме того, активизировалась связь между командованием подводных лодок и командованием военно-воздушных сил в Норвегии. С 22 февраля вражеские подводные лодки начали выходить из баз на позиции. До этого времени в море находились 2—3 подводные лодки противника, который начал развертывать свои лодки между островами Ян Майен и Медвежий.

При обороне Главной базы флота отмечено, что с 12:19 до 13:31 один немецкий самолет ФВ-189 и два Ме-109 производили разведку в районе Зимняя Мотовка — Кошка Явр — Рестикент.

Вечером 22 февраля в Доме Военно-Морского Флота в Полярном было проведено торжественное заседание, посвященное 26-й годовщине Красной Армии, на котором присутствовали матросы, старшины, офицеры, генералы и адмиралы Северного флота. С докладом о 26-й годовщине Красной Армии и Военно-Морского Флота выступил командующий флотом вице-адмирал А. Г. Головко.

Под бурные, долго не смолкавшие аплодисменты торжественное заседание приняло текст приветственной телеграммы товарищу Сталину. В этот же вечер Военному Совету Северного флота были присланы приветственные телеграммы от моряков Балтийского и Тихоокеанского флотов, Амурской флотилии, от бойцов, сержантов и офицеров 14-й армии и от трудящихся города Мурманска и Мурманской области.

Указом Президиума Верховного Совета ССCP от 22 февраля 1944 г. североморцам-летчикам гвардии старшим лейтенантам В. В. Пирогову и Н. И. Зайцеву, гвардии лейтенанту М. П. Боронину, гвардии старшине М. М. Бадюк и катерникам капитан-лейтенанту А. О. Шабалину и старшему лейтенанту Г. М. Паламарчук за образцовое с немецкими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство было присвоено звание Героя Советского Союза.

В частях и на кораблях флота по этому поводу состоялись массовые митинги. Политотдел Военно-воздушных сил и Политуправление флота выпустили специальные листовки, призывавшие североморцев множить удары по врагу и приближать день окончательного разгрома немецко-фашистских захватчиков.

В районе Беломорской военной флотилии и на внутренних коммуникациях в Баренцевом море с 9:24 до 14:14 два И-15 (9-й авиаэскадрильи) с аэродрома Белушья вели разведку на подходах к базе, но противника не обнаружили.

С 14:32 до 17:55 один немецкий самолет Ю-88 производил разведку в районе Лоухи — Кандалакша.

В 21:50 из Иоканки в Индигу вышел конвой «ИП-1» в составе транспорта «Рошаль», ледореза «Литке», двух сторожевых кораблей и большого охотника.  Для контрольного траления по курсу этого конвоя в 6:30 из Иоканки вышел наш тральщик.

Из дневника штурмана Владимирова /108 ап ДД, 36 ад ДД/: «22 февраля 1944 г. Вот уже 2 часа ночи, 22 февраля, а спать нисколько не хочется. Рассказывал Новожилову, как я из Западной Украины бежал. А разговор зашел опять о последних известиях. Передали итоги месячного наступления Красной Армии на Ленинградском и Волховском фронтах. Начертили линию фронта, она как-то плавно выглядит, каждый километр берется с боя.
      
А как раньше? В 1941 году за 6 месяцев немец дошел до Москвы. Родионов показывает на карте. Уже Юго-Восточнее Москвы, у Коломны дорога Москвы - Коломна перехвачена. Стояли отдельные танки немцев, это было 16-17 октября. А что творилось в Москве. Кто-то на вокзале по радио передал, что немцы из Подольска по шоссе уже к Москве подошли, поднялась токая паника, а особенно, говорит, евреи отличились, нагружают автомашины товарами разными из магазинов, сажают свои семьи и удирать. А один даже откуда-то взял «Максим» на машину и поехал с награбленным. Его рабочие у какого-то моста остановили, обыскали. Нашли все и пулемет, он хотел было сопротивление оказать, но его тут же расстреляли и 16-го вечером приказ Сталина, за бегство из Москвы расстреливать на месте. И кто ж опять попал? Больше евреев, были, конечно, и русские. Но рабочие заводов и не думали уезжать из Москвы, организовывали отряды с паникерством. И все же удалось установить порядок в столице. И в это время началось наступление наших войск. Как-то тут положение опять изменилось, оборудование заводов опять на место стали ставить. Эвакуированные рабочие стали опять возвращаться, и столица опять начала жить своей фронтовой жизнью.
      
После разговор зашел за характер русского человека, как из очень инертного, если начал бежать от немцев, так бежал бы от Западной Украины до Москвы без остановки, а потом назад начал, то под Москвой, то под Ельцом, в 1942 г. повторился случай 1941 года.  Докатились до Сталинграда, а с зимы или осени 1942 года начали подступать и подступают, а с весенним перерывом 1943 года до самого 1944 года и сейчас продолжается, да так, что перья от немцев летят. Трудно русского раскачать, но, а если раскачаешь его, не скоро остановишь. Вот и теперь не останавливается, а наоборот - еще сильнее прет вперед.
      
Весь день сегодня проходит как-то странно, болит душа, чего - не знаю. После завтрака летная конференция продолжалась, я забылся немного. На конференции бурно обсуждался противозенитный маневр, над целью, правда, лучшего выбрать не могли. Кончилась конференция, как будто бы должно развеяться все, нет, наоборот. Обедать не стал, а пошел на лыжах ходить и до самого КП. До 4-х часов проездил, а снег хороший, мягкий, лыжи скользкие, так и едут.  А на дворе тепло, тепло, так бы и не уходил, и переваливал с сопки на сопку, А вот сейчас не знаю, чем заняться. Лучше бы летать 5 раз в ночь, чтобы не было свободного времени.
      
Сегодня что-то командир полка спрашивал, сколько у меня вылетов после последнего награждения. Зачем это? Что делать? Пожалуй, писать не нужно Томки ничего».
*****

23.02.44 г. на всех кораблях и в частях Северного флота с огромным воодушевлением был заслушан по радио приказ № 16 Верховного Главнокомандующего маршала Советского Союза товарища Сталина. В этом приказе Верховный Главнокомандующий, приветствуя и поздравляя всех красноармейцев, краснофлотцев, сержантов, офицеров, генералов, партизан и партизанок с 26-й годовщиной Красной Армии, поставил перед ними следующие задачи.

«...1. Всему рядовому и сержантскому составу — пехотинцам, миномётчикам, артиллеристам, лётчикам, танкистам, сапёрам, связистам, кавалеристам — продолжать неустанно совершенствовать своё боевое мастерство, полностью использовать нашу прекрасную боевую технику, бить врага, как бьют его наши славные гвардейцы, точно выполнять приказы командиров, укреплять дисциплину и порядок, повышать организованность.

2. Офицерам и генералам всех родов войск — совершенствовать искусство вождения войск, тактику маневрирования, дело взаимодействия всех родов войск в ходе боя, смелее и шире внедрять в боевую практику опыт передовых гвардейских частей и соединений, поднять на высшую ступень культуру работы штабов и войсковых тылов, всемерно улучшать и развивать нашу разведку.

3. Всей Красной Армии — умелым сочетанием огня и манёвра взламывать вражескую оборону на всю её глубину, не давать врагу передышки, своевременно ликвидировать вражеские попытки контратаками задержать наше наступление, умело организовать преследование врага, не давать ему увозить технику, смелым манёвром охватывать фланги вражеских войск, прорываться в их тылы, окружать войска противника, дробить их и уничтожать, если они отказываются сложить оружие...».

На кораблях и в частях флота были проведены массовые митинги. Выступавшие на митингах матросы и офицеры приветствовали приказ как боевую программу окончательного разгрома немецко-фашистских захватчиков и клялись с честью выполнить требования, поставленные товарищем Сталиным. Резолюции, принятые на митингах, говорили о высоком патриотизме бойцов и командиров, о их желании драться с ненавистным врагом до полного его уничтожения. Так, в резолюции 189-го зенитного артиллерийского полка говорилось: «Мы заверяем командование в том, что каждый боец и офицер будет в сердце носить приказ товарища Сталина. Мы клянемся усилить удары по врагу, уничтожать его самолеты, отлично изучать нашу военную технику, повышать дисциплину и организованность, тем самым приближая час нашей победы».

На коммуникациях противника и против его баз авиация Северного флота из-за плохой погоды боевых вылетов не производила.

По данным радиоразведки, в плавании у берегов Норвегии были обнаружены: в Вестфьорде — миноносец; в районе Боде — Тронхейм — 3 сторожевых корабля и у острова Лоппен — один.

Наши подводные лодки заняли намеченные планом «РВ-2» позиции и начали поиск кораблей противника.

На внешних морских коммуникациях конвой JW-57 продолжал переход из Лох-Ю (Шотландия) в СССР н находился в Норвежском море — к югу от острова Ян Майен.

По данным радиоразведки, один вражеский самолет производил разведку в Норвежском море и два самолета (Ю-88 и Хе-111) разведывали погоду в Баренцевом и Норвежском морях.

По сведениям разведывательного отдела штаба Северного флота, с 23 февраля началась концентрация немецкой разведывательной авиации на аэродромах Бардуфосс и Тромсе.

Действуя в районе Беломорской военной флотилии и на внутренних коммуникациях в Баренцевом море в 3:06 наш тральщик, производивший траление по курсу конвоя «ИП-1» возвратился в Иоканку, а в 6:50 вышел на траление фарватера (до Поноя) для обеспечения перехода конвоя «БК-8». В 10:35 в районе Лумбовки тральщик обнаружил по пеленгу 120°, в 5 каб. перископ неприятельской подводной лодки и, не обрубая трала, сбросил на нее девять глубинных бомб М-1. Атака была безуспешной.

В связи с тем, что наш тральщик обнаружил неприятельскую подводную лодку, начальник штаба Беломорской военной флотилии просил начальника штаба Северного флота дать указания нашим и английским тральщикам профалить фарватер в северной части Белого моря перед встречей конвоя «БК-8» и выделить в Иоканке несколько катеров-охотников для поиска подводных лодок противника. 

С 11:17 до 16:53 на разведку в северной части Белого моря и на поиск неприятельской подводной лодки вылетали: один Пе-3 (95-го авиаполка) из Поноя и два МБР-2 (22-го авиаполка) с острова Моржовец; противник не был обнаружен. Два МБР-2, поднявшись с аэродрома Лахта, производили ледовую разведку в Белом море.

С 8:16 до 9:25 и с 11:09 до 12:22 четыре наших самолета И-15  с аэродрома Белушья летали на разведку к острову Новая Земля, но противника не обнаружили.

В 17:15 три англо-американских транспорта под проводкой ледокола «Иосиф Сталин» вышли из Молотовска на внешний рейд для подготовки их к переходу в Кольский залив в составе конвоя «БК-8».
В 21:20 пять англо-американских транспортов под проводкой ледокола «Ленин» следовали из Архангельска на Северо-Двинский рейд для последующего их соединения с молотовской группой транспортов.
*****

24.02.44 г. на коммуникациях противника и против его баз авиация Северного флота из-за плохой погоды боевых полетов не производила. С 9:15 до 12:53 один Пе-3 и один «Киттихаук» (118-го разведывательного авиаполка) вели разведку погоды на подходах к Кольскому заливу. Облачность была 10 баллов, высотой 50—100 м, видимость 500—1000 м.

По данным радиоразведки, в 11:00 в районе Хоннингсвога был обнаружен неприятельский конвой, шедший на восток; конвой охранялся в районе Танафьорда миноносцем, а у мыса Кибергнес — тральщиком; в дозоре у северо-западного побережья Норвегии были отмечены 5 вражеских сторожевых кораблей, миноносец и тральщик. Данные радиоразведки были переданы нашим подводным лодкам, находившимся в море.

В 23:00 по данным агентурной радиоразведки, из Тромсе в Киркенес вышли транспорты; об этом также было дано оповещение нашим лодкам.

Действия наших подводных лодок в связи со сложными метеоусловиями на море успеха не имели.

На внешних морских коммуникациях конвой JW-57 продолжал переход из Лох-Ю (Шотландия) в СССР и находился в Норвежском море между островами Ян Майен и Медвежий.

Радиоразведка обнаружила в Норвежском море четыре подводные лодки противника. Первые три лодки находились между островом Медвежий и материком. По тем же данным, в 10:10 два немецких самолета (Ю-88 и Хе-111) были отмечены в разведке Норвежского и Баренцева морей.

В районе Беломорской военной флотилии и на внутренних коммуникациях в Баренцевом море в 7:45 немецкий самолет Ю-88 вел разведку в районе Кандалакшского залива; самолет летал на высоте 500 м, курсом 130°.

С 9:50 до 13:05 самолеты Беломорской флотилии производили разведку: три МБР-2 (22-го авиаполка) —в Горле и в северной части Белого моря; один Пе-З (95-го авиаполка) — на подходах к Иоканке. Противник не был обнаружен.

Конвой «ИП-1» в составе транспорта «Рошаль», ледореза «Литке», двух сторожевых кораблей в 15:00 прибыл из Иоканки в Индигскую губу. «Литке» стал на якорь у острова Тиманец, а остальные — в 4 милях к весту от него, во льду. Вход транспорта в реку был затруднен наличием малых глубин при отливе и ледовым сжатием при приливе.

Командир конвоя «ИП-1» в 18:00 дал радиограмму начальнику штаба Беломорской военной флотилии о неблагоприятной ледовой обстановке при входе в реку Индига; одновременно он доложил, что в течение суток будет уточнять обстановку и, если она не изменится, просил разрешить конвою следовать в Архангельск.

В 17:55 молотовская и архангельская группы англо-американских транспортов соединились в районе Северо-Двинского маяка, и конвой «БК-8» в составе 8 транспортов под проводкой ледокола «Иосиф Сталин» вышел с Северо-Двинского рейда в Кольский залив.

Из дневника штурмана Владимирова /108 ап ДД, 36 ад ДД/: «24 февраля 1944 года. Вчера был ужин в честь 26-ой годовщины Красной Армии. На нем присутствовал генерал Дрянин. Ужин прошел в исключительной обстановке. Все держали себя выдержанно, особенно остались довольны радисты, ведь они первый раз с офицерским составом выпивали.
      
А мне пришлось перед ужином проверять караулы. Интересной погода была, когда шел проверять, ясно, северное сияние. Иду обратно, пурга поднялась, за 5 метров ничего не видно. Пришел домой, переоделся, вышел на двор, опять ясно и северное сияние улыбается. К ужину как раз успел. На ужине начальник штаба Гайштут говорил, что мы в последнем полете на Гаммерфест потопили 2 ск. и повредили много военных кораблей и транспортов. Эти 2 ск. на днях потопили наши 2 подлодки, но мы отомстили за это и угробили их. Кроме того, он сказал что-то насчет присвоения звания Героев Платонову, Новожилову и мне. Вот ждут со дня на день. О, врет, наверно, да здорово!

Сейчас рассуждал с Платоновым, после войны поездить за границей по Америке Северной и Южной, посмотреть, как там живет буржуазия. Неужели там так, как вот они показывают, эти фильмы? Будет ли возможность после войны поездить? (О, я и забыл. Об этом рано говорить.  Еще война не кончилась.)»
*****

25.02.44 г. на коммуникациях противника и против его баз авиация Северного флота из-за плохой погоды полетов не производила.

На внешних морских коммуникациях конвой JW-57, следовавший из Лох-Ю (Шотландия) в СССР, находился в районе острова Медвежий. Английский эскадренный миноносец «Маратта» из этого конвоя был потоплен, предположительно, неприятельской подводной лодкой.

По данным радиоразведки, в море, в течение суток, были обнаружены восемь, развернутых в две группы, подводных лодок противника. Первая группа (3 лодки) находилась к западу от Гринвичского меридиана; вторая (5 лодок) — к юго-западу от острова Медвежий.

25 февраля в северо-восточной части Норвежского моря отмечались в полетах 4—6 неприятельских самолетов, принадлежавших к соединениям, базировавшимся на аэродромы в Бардуфоссе и Тромсе.

По данным разведывательного отдела штаба флота, авиация противника 25 февраля обнаружила конвой JW-57; с этого времени немецкие подводные лодки начали движение в северо-восточном направлении.

В рамках действий Беломорской военной флотилии и на внутренних коммуникациях в Баренцевом море в 5:15 начальник штаба Беломорской военной флотилии по радио приказал командиру конвоя «ИП-1», стоявшего во льдах у входа в реку Индига, принять все меры для обеспечения безопасности кораблей и, если по причине ледовой обстановки войти в реку нельзя, то возвратиться в Иоканку.

В 12:00 конвой «ИП-1» в составе транспорта «Рошаль», ледореза «Литке», двух сторожевых кораблей вышел из Индигской губы в Иоканку.

Конвой «БК-8» в составе 8 англо-американских транспортов и ледокола «Иосиф Сталин» продолжал переход с Северо-Двинского рейда в Кольский залив и в 15:00 находился в районе мыса Никодимский.

Начальник штаба Беломорской военной флотилии сообщил командиру Иоканской военно-морской базы, что ледокол «Иосиф Сталин» будет ожидать Беломорскую группу конвоя JW-57 в районе острова Сосновец, и приказал обеспечить стоянку ледокола прикрытием с воздуха: а) непосредственным патрулированием пары самолетов Пе-3 (при летной погоде); б) готовностью всех Пе-3 (при нелетной погоде); в) постоянной готовностью (в Иокавке) самолетов И-153 к вылету на перехват самолетов противника.

В 19:40 два наших тральщика и два английских вышли из Кольского залива в Горло Белого моря для встречи и эскортирования конвоя «БК-8».

Из дневника штурмана Владимирова /108 ап ДД, 36 ад ДД/: «25 февраля 1944 года. Вчера получил от Томки письмо. Читал вчера несколько раз, сегодня два раза. Она еще не получала письмо, где я решил жениться на ней, а поэтому так и пишет, не стала понимать меня... Да, вполне правильно, чтобы меня понять, нужно времени очень много.  А в этом нет необходимости, ибо бесполезно. Придет время, я сам все могу сказать, а именно то, что меня заставляет быть непонятливым, а от этого вреда никому нет.  Ты, Томка, пишешь о своей признательности ко мне, но все же ты чего-то не дописываешь. У тебя что-то сейчас на душе есть.  А поэтому ты не откровенна. До тех пор я не буду тебе отвечать на твои письма, пока не придет ответ от К. И от тебя на мой «сон», чтобы ты мне ни писала».
*****

26.02.44 г. на коммуникациях противника и против его баз авиация Северного флота из-за плохой погоды полетов не производила.

По агентурным данным, в 15:00 в районе мыса Нордкин прошел на запад неприятельский конвой (3 транспорта, 4 танкера, 4 сторожевых корабля и 7 тральщиков). Об этом в 22:40 штаб флота дал оповещение (по радио) подводным лодкам, находившимся в море. 

По данным радиоразведки, в течение суток в дозорах у Норвежского побережья были отмечены 2 вражеских миноносца, 7 сторожевых кораблей и 3 сторожевых катера; в 22:00 из Тромсе на восток вышел конвой противника.

В 17:40 командир бригады подводных лодок сообщил (по радио) лодкам, находившимся в море, о том, что им разрешалось действовать по плану неограниченной подводной войны по данным им инструкциям; одновременно подтверждалось запрещение атаковать подводные лодки.
 
На внешних морских коммуникациях конвой JW-57 продолжал переход из Лох-Ю (Шотландия) в СССР и в 16:00 находился к югу от острова Медвежий. 

По данным разведывательного отдела штаба флота, немецкая разведывательная авиация 26 февраля обнаружила англо-американский конвой в море. После этого неприятельские подводные лодки начали движение в северо-восточном и восточном направлениях для занятия новых позиций. Однако, находясь далеко позади конвоя, лодки не могли занять благоприятных позиций: конвой шел со скоростью 9,5 узла и был значительно впереди лодок. Действия немецких подводных лодок в этой операции были характерны тем, что отсутствовала какая-либо правильная их завеса, что наиболее вероятно объяснялось наличием у англичан специального отряда кораблей-истребителей подводных лодок, не связанного ордером в конвое. Действия этого отряда дезорганизовали планомерную деятельность немецких лодок и дезориентировали их относительно действительного места конвоя. Из баз Северной Норвегии 26 февраля дополнительно вышли в море две подводные лодки противника.

По тем же данным, в 13:30 англо-американский конвой был обнаружен немецким самолетом Хе-115 в северо-восточной части Норвежского моря, после чего авиация противника стала вести за ним непрерывное наблюдение в дневное и ночное время. Для взаимодействия авиации с подводными лодками была выделена специальная радиоволна, применяемая для наведения подводных лодок на конвой.

По данным радиоразведки, с 11:15 до 20:38 два немецких самолета Хе-115 и один Ю-88 в разное время вели разведку в Норвежском море.
Командующий Северным флотом приказал командующему Военно- воздушными силами:
а) до подхода конвоя JW-57 на расстояние 80 миль от острова Кильдин самолетам в район движения конвоя не летать;

б) самолеты, предназначенные для разведки, противолодочной обороны и прикрытия конвоя с воздуха на удалении свыше 80 миль от острова Кильдин, иметь в готовности на аэродроме; вылеты самолетов в район движения конвоя производить только после предварительного согласования со штабом флота. Одновременно сообщалось, что на авианосце, следовавшем с конвоем, находились самолеты типа «Свордфиш» и «Марлет».

Для обеспечения встречи и выхода англо-американских конвоев командующий флотом приказал:

1) Начальнику тыла: к 12:00 28 февраля иметь в Полярном один буксир для обеспечения высадки лоцманов в свежую погоду.

2) Начальнику Гидрографического отдела: к 12:00 27 февраля иметь в Полярном 8 лоцманов и лоцманский бот, а в Ваенге — гидрографическое судно (в часовой готовности) для лидирования транспортов в Кольский залив в условиях плохой видимости; к 12:00 28 февраля иметь в Полярном 25 лоцманов, 2 лоцманских бота и 2 гидрографических судна.

3) Начальнику аварийно-спасательного отдела: к 12:00 27 февраля иметь в Кильдинской салме спасательное судно, а к 12:00 28 февраля в Полярном — другое спасательное судно, оба — для оказания помощи аварийным кораблям в море.

Начальник штаба флота сообщил начальникам военизированного тралового флота в Мурманске и Архангельске о том, что с 0:00 28 февраля по 0:00 1 марта запрещалось плавание промысловых судов в районе к югу от параллели 70°00' норд и к западу от меридиана 42° ост, включая и плавание вдоль Мурманского побережья.

Командующий Беломорской военной флотилией сообщил командиру Иоканской военно-морской базы, командующему Военно-воздушными силами флотилии и командиру Охраны водного района Главной базы флотилии о том, что, ориентировочно, в ночь на 28 февраля Беломорская группа транспортов конвоя JW-57 от точки «MU» будет следовать в Молотовск и Архангельск, со скоростью 10 узлов, маршрутом конвоя JW-56-A; от кромки льда транспорты пойдут под проводкой ледоколов, сообразуясь с ледовой обстановкой, а эскорт возвратится в Кольский залив.

Для обеспечения перехода Беломорской группы конвоя командующий флотилией приказал:

1)  Командиру Иоканской военно-морской базы:

а) с рассветом 27 февраля и до прохода конвоем маяка Городецкий вести (не менее раза в сутки) воздушную разведку на подходах к Белому морю для обнаружения там неприятельских надводных кораблей и оторвавшихся от конвоя транспортов; производить поиск подводных лодок противника в северной части Белого моря и ледовую разведку в Горле Белого моря;

б) прикрыть конвой с воздуха непрерывным патрулированием самолетов в светлое время суток и огнем зенитных батарей (в случае появления немецких самолетов) при переходе конвоя от мыса Корабельная Пахта до мыса Зимнегорский;

в) произвести контрольное траление механическими и акустическими тралами от мыса Святой Нос до кромки льда по курсу движения конвоя с таким расчетом, чтобы окончить это траление за 12 часов до подхода конвоя к мысу Корабельная Пахта;

г) прикрыть конвой авиацией и огневой защитой береговых батарей от надводных кораблей противника.

2) Командующему военно-воздушными силами флотилии:

а) в светлое время суток с 26 по 28 февраля производить ледовую разведку в Горле Белого моря;

б) обеспечить боевые вылеты самолетов с аэродромов флотилии, в особенности для прикрытия конвоя с воздуха.

3) Командиру Охраны водного района Главной базы флотилии: обеспечить противоминную оборону при движении конвоя в зоне Охраны водного района и безопасность транспортов на Северо-Двинском и Молстовском рейдах готовностью батарей и усилением наблюдения за движением транспортов и за постановкой мин авиацией противника.

При обороне Главной базы флота отмечено, что с 12:30 до 13:57 немецкий самолет Ю-88 и два Ме-109 производили разведку линии фронта и Кировской железной дороги.

В районе Беломорской военной флотилии и на внутренних коммуникациях в Баренцевом море конвой «БК-8» в составе 8 англо-американских транспортов под проводкой ледокола «Иосиф Сталин» продолжал переход с Северо-Двинского рейда в Кольский залив. В 10:56 над конвоем пролетел немецкий самолет типа Ю-88; он был обстрелян артиллерией ледокола. В 22:50 конвой находился в районе Поноя.

В 9:00 м. из Полярного в Горло Белого моря для обеспечения конвоя «БК-8» вышел эскадренный миноносец «Куйбышев».

В 10:40 из Иоканки вышли два большие охотники для присоединения к конвою «БК-8», но в 13:25 один из них из-за неисправности машины возвратился в базу.

В 16:25 два наших тральщика и два английских, шедшие из Кольского залива для обеспечения конвоя «БК-8», прошли маяк Терско-Орловский.

В 22:00 корабли эскорта конвоя «БК-8» в составе эскадренного миноносца «Куйбышев», большого охотника, двух наших и двух английских тральщиков находились у кромки льда в районе маяка Терско-Орловский и ожидали подхода конвоя.

Авиация Беломорской флотилии производила разведку: с 10:25 до 12:28 два самолета МБР-2 (22-го авиаполка с аэродрома Моржсвец) —в северной части Белого моря; с 14:43 до 16:22 два И-153 (21-й авиаэскадрильи с аэродрома Иоканка) — на подходах к Иоканке; самолеты Пе-3 (95-го авиаполка) из-за плохой погоды в воздух не поднимались.

С 16:43 до 18:41 немецкий самолет Ю-88 производил разведку в Двинском заливе и в Горле Белого моря.

Конвой «ИП-1» в составе транспорта «Рошаль», ледореза «Литке», двух сторожевых кораблей был на переходе из Индигской губы в Иоканку.
*****

27.02.44 г. на коммуникациях противника и против его баз авиация Северного флота из-за неблагоприятной погоды полетов не производила.

По данным радиоразведки, в 18:00 в районе мыса Нордкап было отмечено движение вражеского конвоя в восточном направлении. Предполагалось, что это был конвой, вышедший из Тромсе в 22:00 26 февраля; об этом в 19:17 штаб флота дал оповещение нашим подводным лодкам, находившимся в море; в течение суток были отмечены: в Варангерфьорде — миноносец, сторожевой корабль и 2 катера; в районе Варде — Нордкап — тральщик и 2 сторожевых корабля; в районе Нордкап — Вестфьорд — 3 сторожевых корабля и 2 тральщика.

На внешних морских коммуникациях конвой JW-57, следовавший из Лох-Ю (Шотландия) в СССР, находился в районе к северу от мыса Нордкин.

Начальник штаба Северного флота сообщил командирам соединений флота о том, что конвой JW-57 изменил маршрут и следует в точку «М»: ш = 72°00’ норд, д = 35°00’ ост и далее в точку «MU» (в 34,5 мили по пеленгу 14° от маяка Териберский), где ожидается в 20:00 28 февраля, и в Кольском заливе будет в 2:00 29 февраля; Беломорская группа транспортов отделится от конвоя между точками «М» и «MU» ориентировочно в 10—13 часов 28 февраля после соединения ее с нашим эскортом (4 эскадренных миноносца, 4 тральщика типа AM и 4 больших охотника), который выйдет из Кольского залива в 2:00 28 февраля. Отделившись от конвоя, Беломорская группа пойдет прямым курсом на мыс Святой Нос.

Командующий флотом приказал командующему Беломорской военной флотилией выставить для обозначения кромки льда в Белом море (на случай подхода англо-американского конвоя в темное время) сторожевой корабль или тральщик типа РТ и вести наблюдение за кромкой льда посредством наблюдательных постов и авиации.

По данным радиоразведки, к югу от острова Медвежий против англо-американского конвоя JW-57 действовали несколько (5—6) подводных лодок противника; два немецких самолета Хе-111, два Ю-88, два Хе-115 и два самолета неустановленного типа были отмечены в разведке Норвежского моря, а пять Ю-88 — в разведке Баренцева моря.

Для встречи и эскортирования Беломорской группы англо-американского конвоя в Главной базе флота готовились к выходу в море 4 эскадренных миноносца, 4 тральщика типа AM и 4 больших охотника. Вся партийно-политическая работа в период подготовки к операции на этих кораблях была подчинена разъяснению и выполнению приказа № 16 товарища Сталина. На эскадренных миноносцах были проведены собрания партийного и комсомольского актива, задачи похода доведены до всего личного состава, агитаторам даны указания о работе на боевых постах, редакторам стенгазет — о выпуске «боевых листков» на походе.

В районе Беломорской военной флотилии и на внутренних коммуникациях в Баренцевом море конвой «БК-8» в составе 8 англо-американских транспортов, эскадреного миноносца «Куйбышев», наших двух тральщиков и английских «Глинер» и «Сигалл», двух наших больших охотников в 13:27 прошел мыс Черный.

Ледокол «Иосиф Сталин» после проводки во льдах конвоя «БК-8» находился согласно приказанию командующего Беломорской флотилией в темное время суток в районе острова Сосновец в ожидании подхода Беломорской группы конвоя JW-57 к кромке льда, а в светлое время — у мыса Инцы. В 10:56 ледокол безуспешно вел огонь по самолету противника; самолет скрылся на зюйд-вест.

С 8:57 до 12:05 два самолета Пе-3 (95-го- авиаполка) прикрывали с воздуха конвой «БК-8». С 10:15 до 13:32 ледокол «Иосиф Сталин» прикрывался одним самолетом Пе-3, а с 14:00 до 16:44 — двумя. С 9:27 до 11:00 два МБР-2 (22-го авиаполка) вели разведку в северной части Белого моря, но противника не обнаружили.

Командующий Беломорской военной флотилией приказал по радио ледоколу «Иосиф Сталин», в связи с обнаружением его воздушной разведкой противника, перейти к рассвету 28 февраля к маяку Зимнегорский и находиться там до получения дальнейших приказаний.

Командующий Беломорской флотилией доложил командующему Северным флотом, что ледокол «Иосиф Сталин» 26 февраля был обнаружен вражескими самолетами у острова Сосновец, а 27 февраля — у мыса Инны и что сил авиации флотилии недостаточно для прикрытия ледокола. Командующий флотилией просил в связи с этим дать указания о перебазировании 6—8 самолетов «Киттихаук» (Архангельского дивизионного района противовоздушной обороны) на аэродром Поной сроком с 28 февраля до 3 марта.

Конвой «ИП-1», возвращавшийся из Индигской губы в Иоканку, в 18:38 находился в районе мыса Канин Нос.
*****

28.02.44 г. на коммуникациях противника и против его баз с 7:36 до 17:35 два самолета «Киттихаук», один Пе-3 и один «Бостон» (118-го разведывательного авиаполка) летали на разведку погоды и коммуникаций противника в Варангерфьорде и у побережья Северной Норвегии, но из-за плохой погоды выполнили задачу не полностью.

По данным агентуры и радиоразведки, в течение суток у берегов Норвегии были обнаружены миноносец, 7 сторожевых кораблей и 2 тральщика.

По данным Разведывательного управления Главного морского штаба, противник в течение недели (с 22 по 28 февраля) нес постоянный и периодический дозоры в районах: Варангерфьорда, Варде, Танафьорда, Свертхольтхава, мыса Нордкап, Рольвсейсунна, Хаммерфеста, Серейсунна, острова Лоппен, Тромсе, Харштадта, острова Хинней, Вестфьорда, Боде-Тронхейма. Дозор обеспечивался миноносцами, сторожевыми кораблями и сторожевыми катерами. Обычный состав дозора: 1—2 корабля. Усиленный дозор противник нес в Варангерфьорде (до 5 кораблей) и в районе — Боде-Тронхейм (до 9 кораблей). Одиночные тральщики производили контрольное траление фарватеров в районах мыса Кибергнес, мыса Маккаур, острова Квалей, Серейсунна, острова Андей, острова Хинной и Вестфьорда.

Двенадцать самолетов Ил-4 (36-й авиадивизии) бомбардировали аэродромы Хебуктен, Луостари и Салмиярви. Восемь из этих самолетов в 21:52 — 21:58 с высоты 4100—4900 м сбросили на Хебуктен 3 шт. ФАБ-250, 57 шт. ФАБ-100, 13 шт.  ЗАБ-100 цк, 4 шт. САБ-100, 6 шт. САБ-15, 30 шт. АО-25; на аэродроме возникли три пожара. Два Ил-4 в 20:55—21:31 с высоты 3000—3600 м сбросили на Луостари 20 шт. ФАБ-100, вызвав там два пожара. Еще два Ил-4 в 21:46 — 22:00 с высоты 4500—4700 м сбросили 2 шт. ФАБ-250, 18 шт. ФАБ-100 и 4 шт. САБ-100 на Салмиярви.

Из летной книжки штурмана Прокудина: 28.02.44 г. Боевой вылет (Ил-4) на аэродром Луостари. Налет 2 часа 16 минут. Итог за февраль 1944 г.: 1 дневной вылет с налетом 0 часов 18 минут; 8 ночных боевых вылета с общим налетом 18 часов 51 минута. Адъютант 2-ой АЭ 108 ап ДД лейтенант Седышев.

На внешних морских коммуникациях в 2:20 из Кольского залива вышли для встречи и эскортирования Беломорской группы конвоя JW-57 эскадренные миноносцы «Разъяренный» (флаг командира бригады миноносцев капитана 1 ранга Колчина), «Гремящий», «Громкий» и «Разумный», четыре тральщика и четыре большие охотника. У острова Торос к нашим кораблям присоединились английские тральщики «Сигалл» и «Глинер», отделившиеся от входившего в это время в Кольский залив конвоя «БК-8». В 8:00 из Кольского залива вышел в бухту Могильная (остров Кильдин) эскадренным миноносец «Грозный» для поддержки эскорта конвоя JW-57.

В 8:20 из Главной базы на Кильдинский плес для поиска неприятельских подводных лодок вышли сторожевой корабль «Ураган» и шесть катеров МО. Два наших Тральщика производили траление фарватера на подходах с востока к Кольскому заливу; мин не было обнаружено.

Самолет «Бостон» (118-го разведывательного авиаполка) летал на разведку конвоя JW-57 и обнаружил его в 13:35. В районе конвоя наш самолет был дважды атакован двумя Ме-109. Погода в этом районе была: облачность 10 баллов, высота облаков 200—300 м, видимость 3 км, местами снежные заряды. 

В 14:30 в точке: ш — 69°55' норд, д = 36°10' ост Беломорская группа судов в составе 7 англо-американских транспортов и 3 танкеров отделилась от конвоя JW-57 и под эскортом вышедших из Кольского залива наших кораблей последовала в Белое море.

С 18:00 Мурманская группа конвоя JW-57 начала втягиваться в Кольский залив. В 22:00 в залив вошли крейсер противовоздушной обороны, авианосец, 12 миноносцев, 2 тральщика, 6 транспортов и корвет. Для противокатерной обороны конвоя в 18:05 из Кольского залива к мысу Лауш вышли три катера МО. В 22:30 они возвратились в базу.

Для прикрытия англо-американского конвоя с воздуха с 12:45 до 18:55 истребителями Северного флота было произведено 44 самолетовылета. 32 «Киттихаук» (27-го авиаполка) и два Як-9 (20-го авиаполка) патрулировали над конвоем при подходе его к Кольскому заливу. В 17:43 восемь «Киттихаук» (ведущий — майор Дижевский) в районе конвоя обнаружили на бреющем полете немецкий самолет Ю-88; он ушел от преследования в облака. Четыре «Аэрокобра» (255-го авиаполка) летали парами на перехват неприятельских самолетов в районе остров Кильдин — маяк Гавриловский; встреч с противником не было. Два Як-9 (20-го авиаполка) патрулированием на высоте 4000—4200 м прикрывали катера МО на переходе к Кильдинской салме; четыре Як-9 (того же полка) летали на перехват самолетов- разведчиков противника в Варангерфьорде, но не встретили их.

По данным радиоразведки, с 7:25 до 17:00 самолеты противника поодиночке и группами по три производили разведку в Баренцевом море, в районе Новой Земли, в Горле Белого моря и на побережье Кольского полуострова. Один из них в районе нахождения англо-американского конвоя дал радиограмму, по-видимому, связанную с обнаружением конвоя.

По сведениям разведывательного отдела штаба флота, в середине суток 28 февраля подводные лодки противника были сосредоточены на меридиане мыса Нордкин.

При обороне Главной базы флота отмечено, что с 12:35 до 15:27 немецкие самолеты — один Ю-88, четыре Ме-109, два ФВ-189 и два ФВ-190 — одиночно и парами вели разведку фронта, полуострова Рыбачий, Мотовского залива и Кильдинского плеса на высоте 2500—4000 м.

В районе Беломорской военной флотилии и на внутренних коммуникациях в Баренцевом море в 2:15 конвой «БК-8» в составе 8 англо-американских транспортов, эскадренного миноносца «Куйбышев», двух тральщиков и двух больших охотников прибыл из Белого моря в Кольский залив.

В 7:40 в Иоканку из Индигской губы прибыл конвой «ИП-1» в составе транспорта «Рошаль», ледореза «Литке» и двух сторожевые кораблей.

В 8:00 ледокол «Иосиф Сталин» находился у маяка Зимнегорский; он прикрывался тремя Пе-3 (95-го авиаполка) и восемью истребителями (Архангельского дивизионного района противовоздушной обороны). В 18:00 ледокол пошел к кромке льда в район Поноя.

С 9:30 до 11:30 самолет Пе-3 (95-го авиаполка) летал на поиск мин и неприятельских подводных лодок в воронке и в Горле Белого моря; противник не был обнаружен. Два МБР-2 (22-го авиаполка, с аэродрома Лахта) производили ледовую разведку в бассейне и Горле Белого моря.

На аэродром Поной перебазировались с аэродромов Главной базы флота один самолет Пе-3 и четыре «Киттихаук», из Архангельского дивизионного района противовоздушной обороны — девять «Киттихаук».

С 14:19 до 16:39 два немецких самолета Ю-88 были обнаружены в разведке Горла Белого моря. Один из них в 15:35 в районе Поноя сбросил, предположительно, две мины (наблюдатели батареи № 3 Архангельского военного округа видели два всплеска в 45 каб. по пеленгу 98° от мыса Красный); этот район был объявлен опасным для плавания; был установлен обходный фарватер.

В 21:45 ледорез «Литке» в охранении двух сторожевых кораблей вышел из Иоканки к кромке льда в Белом море для помощи ледоколу «Иосиф Сталин».

Ледовая обстановка в Белом море: Шойна — битый лед 10 баллов; Моржовец — каша и мелкобитый лед: Поной — сало и мелкобитый лед 6 баллов; Сосковец — молодой мелкобитый лед 9 баллов; Зимнегорский — битый лед 10 баллов; Инцы — мелкобитый лед 10 баллов; Мудыогский — неподвижный лед 10 баллов; Молотовск — каша и мелкобитый лед 10 баллов.
*****

29.02.44 г. на коммуникациях противника и против его баз в ночь на 29 февраля два самолета Ил-4 (9-го гвардейского минно-торпедного авиаполка) ставили мины на коммуникациях противника; один из этих самолетов с высоты 600 м поставил в районе порта Киркенес мину АМГ-1, а другой, из-за неблагоприятных метеорологических условий, задание не выполнил и сбросил мину в Средне-Ваенгское озеро.

С 7:35 до 18:00 два самолета «Киттихаук», четыре «Бостон», один Пе-3 и три «Спитфайр» (118-го разведывательного авиаполка) летали на разведку в Варангерфьорде и у побережья Норвегии, но из-за плохой видимости кораблей противника не обнаружили. Один «Спитфайр» (летчик — герой Советского Союза капитан Л. И. Елькин), летавший на разведку военно-морской базы Нарвик, на аэродром не вернулся.

Два самолета «Аэрокобра» (255-го авиаполка) днем вылетали на «свободную охоту» в район аэродрома Луостари, но самолетов противника не встретили. Шесть «Аэрокобра» (того же полка) вылетали на штурмовку аэродрома Луостари и обстреляли четыре вражеских самолета, находившихся в юго-восточной части аэродрома и четыре — на старте; результатов удара летчики не наблюдали. Восемь «Аэрокобра» повторно нанесли штурмовой удар по Луостари и подавили там огонь трех зенитных автоматов, а по дороге Титовка — Западная Лица обстреляли группу неприятельских лыжников. При штурмовке аэродрома Луостари зенитным огнем противника был подожжен самолет командира звена лейтенанта А. П. Горбачева. Несмотря на то что его машина горела, коммунист Горбачев продолжал штурмовать вражеские самолеты до тех пор, пока машина слушалась рулей. В последний заход лейтенант Горбачев направил свой самолет на расположение вражеской зенитной батареи, которая вела активный огонь по нашим самолетам. Участники боя наблюдали, что после падения самолета в расположение этой батареи последовал сильный взрыв, и батарея прекратила огонь.

Самолет Ил-4 (36-й авиадивизии) вылетел на разведку погоды в районе Луостари и в 20:55 сбросил бомбы на порт Лиинахамари.

Во второй половине февраля на переходах у побережья Норвегии были обнаружены 10 неприятельских конвоев, из которых 7 прошли из Тромсе на восток и 3 — в западном направлении. В конвоях, шедших на восток, находилось примерно 10 транспортов, из которых один прошел в Порсангерфьорд. В конвоях, следовавших на запад, было 6 транспортов и 4 танкера.

На внешних морских коммуникациях в 3:00 Мурманская группа конвоя JW-57 втянулась в Кольский залив. Вместе с этим конвоем прибыли полученные нами по ленд-лизу от США для Северного флота три тральщика и три большие охотника.

Наши корабли, обеспечивавшие вход конвоя в залив, начали возвращаться в Главную базу.

Беломорская группа конвоя JW-57 в составе 10 транспортов продолжала переход в Белое море в охранении четырех эскадренных миноносцев, четырех больших охотников и четырех тральщиков; в 9:30 эта группа прошла мыс Большой Городецкий.

В 9:00 из Иоканки в район Поноя прибыл ледорез «Литке»; туда же, к этому времени, прибыл от маяка Зимнегерский и ледокол «Иосиф Сталин».

При эскортировании конвоя наш большой охотник столкнулся с концевым транспортом и получил пробоину в носовом отсеке. Отделившись от конвоя, он в 10:25 прибыл в Иоканку. Туда же прибыли в 18:21 и остальные большие охотники, отделившиеся от конвоя в 12:02 в районе Острые Дудки.

В 12:45 ледокол «Иосиф Сталин» и ледорез «Литке», встретили англо-американский конвой у острова Вешняк. В 15:35 в районе Поноя наши эскадренные миноносцы отделились от конвоя и пошли в Кольский залив. В 16:35 к конвою присоединился отставший от него транспорт, который следовал в охранении тральщиков; последние в 17:45 отделились от конвоя и пошли в Кольский залив. В 19:40 одна группа конвоя в составе 8 транспортов под проводкой ледокола «Иосиф Сталин» прошла остров Сосновец; другая группа из 2 транспортов под проводкой ледореза «Литке» следовала за первой.

В течение дня авиация Беломорской военной флотилии обеспечивала переход англо-американского конвоя, сделав с 9:15 до 17:27 18 самолетовылетов Пе-3 и «Киттихаук» с аэродрома Поной и с 9:30 до 12:38 — 4 самолетовылета И-153 с аэродрома Иоканка (на прикрытие отставшего транспорта). С 11:07 до 13:46 два МБР-2 обеспечивали противолодочную оборону этого транспорта от мыса Святой Нос до маяка Городецкий.

По данным радиоразведки, в западной части Баренцева моря находились 6 немецких подводных лодок, которые, по-видимому, начали отходить на линию остров Медвежий — мыс Нордкап или в свои базы; в разведке Баренцева моря и Горла Белого моря с 8:40 до 16:15 были отмечены немецкие самолеты: два Ю-88, три Хе-115 и два Хе-111.

При обороне Главной базы флота зафиксировано, что с 10:15 до 17:17 самолеты противника — шесть Ме-109, два ФВ-190 и два Ю-88 — в разное время парами производили разведку подходов к Главной базе флота, районов Мурмаши, Мурманска и Кировской железной дороги. С 15:12 до 15:50 одиннадцать Ме-109 и шесть ФВ-190 пытались подойти к Мурманску, но были отогнаны зенитной артиллерией Мурманского района противовоздушной обороны; при этом были сбиты два Ме-109; один немецкий летчик (командир 9-го отряда 3-й группы 5-й эскадры) был взят в плен. Неприятельские самолеты отошли в район Шонгуй — Мурмаши и безуспешно сбросили там четыре 100-кг фугасные бомбы.

С 8:15 до 18:14 истребители Северного флота сделали 82 самолетовылета для прикрытия Главной базы и транспортов в Кольском заливе; встреч с противником в воздухе не было.

Приказом командующего флотом в состав Охраны водного района Главной базы флота были включены следующие, прибывшие из США корабли: «Т-118», «Т-119», «Т-120» — в 6-й дивизион тральщиков; большие охотники № 208, 209 и 211 — во 2-й дивизион сторожевых кораблей.

В течение февраля на внутренних коммуникациях в операционной зоне Беломорской военной флотилии было проведено 9 конвоев: из Кольского залива в Белое море — 1, из Белого моря в Кольский залив — 4, из Белого моря в Иоканку — 1, из Иоканки в Белое море — 2, из Иоканки в Печорский залив — 1. Кроме того, Беломорская флотилия принимала участие в обеспечении перехода Беломорской группы одного англо-американского конвоя.

Из дневника штурмана Владимирова /108 ап ДД, 36 ад ДД/: «29 февраля 1944 года. Летали вчера на Хебугтен, бомбили хорошо. От моих бомб что-то загорелось. Погода была хорошая и на 2-й вылет над целью, но черт их знает, эти торпедоносцы пришли, говорят 10 балов (облачность)и 300 м (видимость) в районе цели, а мы ведь были там каких-нибудь полчаса назад. Да и после отбоя вся ночь была ясной, а сегодня день так, просто на славу, солнце высоко, уже над горизонтом градусов, наверное, 15, и светит ярко. Катался на лыжах перед обедом. Как приятно и весело делается, когда упадешь разок, а потом задор возьмет, и еще лезешь на сопку, раз, другой и т.д.
      
Сегодня опять наверно полетим, погодка как будто предвещает сделать 200-й вылет. А какая охота берет пойти поштурмовать автомашины по дороге Луастари - Сальмиярви и другие, ведь они так хорошо светятся своими фарами. И мы сговорились с Костей залететь к ним. Сказали свое желание Бирюкову, командиру полка, а он запрещает. Ну ладно, мы, я думаю, один раз сами сходим. Отметить нужно мой 200-сотый острым ощущением.
      
А недавно, дней 10 тому назад из 48-й дивизии не вернулось 6 экипажей, три нашли на «животе» сидят, а трех нет совсем. Один из них сел на нейтральной территории, самолет есть, а экипажа нет и сейчас. Все это опять погода подкузьмила. А там передали, что Весновский летел сюда.  Долетел за Вологду в Няндому, а сел на вынужденную в районе Кимры. Черт его знает, что ему там нужно, сидит на животе и слух прошел, как будто южнее Москвы даже из его экипажа двое ранены. Кто? Не известно.
      
Вчера своими собственными глазами видел материал на мое награждение: «Достоин высшей награды - присвоения звания «ГЕРОЙ СОВЕТСКОГО СОЮЗА». О, как это здорово звучит и как гордо и громко. На Новожилова, Романова тоже посылают.
      
О, боже! Неужели что получится из этого? Будем работать еще больше, дальше увидим».

Из «Сводной таблицы о боевой работе Северной Опергруппы 8 ак ДД за период с 10.11.43 г. по 10.4.44 г. (аэродромы Ваенга-1, Африканда и Подужемье)» [ЦАМО, Ф. 20535, Оп.1, Д.7]:
За февраль месяц 36 АСД аэродром Ваенга-1 было 9 летных ночей. На бомбардирование свершено 109 самолетовылетов, на разведку погоды без бомб – 4 самолетовылета, итого за февраль – 113 самолетовылетов, что составило 265 часов 00 минут боевого налета ночью. 99 боевых вылетов совершено по основным целям и 9 боевых вылетов по запасным целям, причины этому не указаны, итого 108 боевых вылетов. Не выполнили задание по метеоусловиям при 1 самолетовылете. Вылетали на контролирование 4 раза от дивизии и 21 раз от полка. Было сброшено: 9 шт. ФАБ-500, 55 шт. ФАБ-250, 596 шт. ФАБ-100, 73 шт. САБ-100, 30 шт. САБ-15, 273 шт. ЗАБ-100 цк, 7 шт. РРАБ-3, 4 шт. БРАБ – 220. Общее количество сброшенных бомб без начинки РРАБ-3  1047 шт., что составило 116230 кг.  Сброшено 340000 листовок.

За февраль месяц 48 АСД аэродромов Африканда и Подужемье было 4 летных ночей. На бомбардирование свершено 74 самолетовылетов, на разведку погоды без бомб – 3 самолетовылета, итого за февраль – 77 самолетовылетов, что составило 264 часов 01 минута боевого налета ночью. 65 боевых вылетов совершено по основным целям и 6 боевых вылетов по запасным целям, причины этому не указаны, итого 71 боевых вылетов. Не возвратились с боевого задания 2 самолета, по вине экипажа -1, итого 3 самолета. Вылетали на контролирование 1 раз от корпуса и 5 раз от полка. Было сброшено 19 шт. ФАБ-250, 432 шт. ФАБ-100, 8 шт. САБ-100, 16 шт. САБ-25, 32 шт. САБ-15, 229 шт. ЗАБ-100 цк, 35 шт. ЗАБ-100 тш. Общее количество сброшенных бомб 771 шт., что составило 76030 кг.