Немецкий первенец для Военно-Морского Флота - 6

Начало - в главе 1 «Новый флотский экипаж» - http://proza.ru/2021/04/29/1939 ,
- в главе 2 «Гутен таг», Германия»! - http://proza.ru/2021/04/29/1962
- в главе 3 «Тост «За советско-германскую дружбу!» - http://proza.ru/2021/04/30/26
- в главе 4 «Толчки» не прошли» - http://proza.ru/2021/04/30/1969
- в главе 5 «Ведро с ананасами» - http://proza.ru/2021/05/01/26

                (мемуарная повесть с юмором, приправленная
                стихами автора из такой же озорной песни)

                6. Ходовые испытания

     В середине ноября Евгению исполнилось его «четверть века». Двадцатипятилетие Коляшина «скромно и тихо» (но, как известно, русские «ни тихо, ни мало» не умеют), в общем, душевно и весело, отпраздновали в кают-компании корабля-плавбазы, где продолжал размещаться приёмный экипаж.

          «И на этом дне рожденья
          Мы картошкой и печеньем
          Заедали, нечем было запивать.
          Пели хором под гитару
          Пугачеву и Ротару,
          А затем – решили танцевать.

          «Модерн-парни»(1) надрывались,
          Мы плясали, не сдавались.
          Мать честнАя! Червы, бубны, вини, крести!
          Кто-то сел на кактус задом,
          Кто-то захотел по бабам,
          Кто идти не мог – уснул на месте!»(2)

     На следующий день, после утреннего построения личного состава и традиционного инструктажа по мерам безопасности, экипаж так бодро и с энтузиазмом включился в работу, что к вечеру заводские швартовные испытания на корабле завершились. А ещё через пару дней МПК с бортовым номером «01» получил «добро» на первый самостоятельный выход в море!
 
     Так начались ходовые испытания…

     На борту, кроме представителей военной приёмки двух стран, находились одновременно три экипажа: советский (приёмный), гражданский сдаточный экипаж с верфи и военный немецкий экипаж для выполнения боевых упражнений. Пришлось немного потесниться, питание в кают-компании и столовой личного состава было организовано  по  количеству экипажей – в три смены, что  для  советских ОВР-овцев,  не стало проблемой.

     В море командовал кораблем опытный и доброжелательный капитан с верфи. По его распоряжению в пустующем химпосту был временно организован бар-буфет, где после ужина, с разрешения капитана, офицерскому составу можно было приобрести пиво и даже сухое вино (естественно, тем, кому не нужно было заступать на вахту). Для нас, советских моряков, организация на военном корабле подобного буфета, конечно, стало полной неожиданностью. Но, как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не ходят, и что примечательно – никаких нарушений по части «облико морале» у советских офицеров и мичманов не было.
 
     Артиллерийские стрельбы по воздушной и морской целям из артустановок АК-176 и АК-630, а также бомбометание из РБУ выполнялись в территориальных водах ГДР и прошли успешно. Стреляли немецкие специалисты, но Коляшин с Воробушком всё время «стояли за спинами» и мысленно повторяли их действия. Нареканий по работе материальной части не было, деревянные морские мишени разлетались буквально в щепки. Зенитные боевые упражнения проводились по имитируемым воздушным целям, «запускаемым» радиолокационной станцией управления артиллерийским огнем МР-123 «Вымпел». А вот торпедные стрельбы выполняли в советском морском полигоне с последующим заходом на несколько дней в Балтийск.

     Критерием истины, как известно, является практика. А практика подсказывает, что техника – на то и техника, даже новая, чтобы иногда ломаться. Корабль уже шёл по фарватеру в нашу главную военно-морскую базу Балтийского флота, когда вахтенный трюмный доложил старшему – немецкому капитану с верфи, что забортной водой подтопило одну из корабельных агрегатных. Причиной этой досадной неприятности явился скрытый дефект: под давлением потекла труба в системе орошения одного из артиллерийских погребов для хранения боезапаса. Помещение, конечно, своевременно осушили, но от падения сопротивления изоляции это не уберегло. Что делать? Нужна протирка контактов приборов электропитания и силовых агрегатов спиртом.

     Новенький МПК, несущий на рее сразу два флага: основной – пока ещё ГДР и, как положено в таких случаях иностранному кораблю, на время захода – наш красный советский, ошвартовался у причала №1. Куда ещё можно было оперативному дежурного Балтийской ОВР разрешить стоянку иностранцу с бортовым номером «01»? Только на «первый», как раз напротив ресторана «Золотой якорь».

     Через час Вознюков вызвал к себе своего помощника.

     – Евгений Петрович, вы ведь в Балтийске служили, знаете, где склады материально-технического обеспечения находятся? Немецкие спецы попросили четыре килограмма спирта для восстановления агрегатной. Справитесь?

     –  Ого! А чего так много? Соскучились, наверно, по русскому шнапсу, – усмехнулся Коляшин. – Жидкость-то «протирочная» по нынешним временам дефицитная. Нужна бумага – наряд или накладная на получение.

     – Вот записка – распоряжение от командира бригады ОВР и «накладная» с печатью береговой базы на отпуск спирта со склада, отправляйтесь прямо сейчас. Если потребуется помощник – возьмите с собой Воробья!

     – Воробушка, товарищ командир! – снова улыбнувшись, ответил  Евгений. – «Птица» сейчас помогает немцам наводить порядок в той самой агрегатной. Сам справлюсь! Да и по Балтийску, если честно, соскучился. Всё-таки, хоть и «немецкая» земля, а родной уже стала.

     – Тогда не задерживайтесь, постарайтесь до ужина вернуться на корабль. – уже сам улыбнулся в ответ Вознюков. – Спирт все ждут!

     На складе «представителя какого-то немецкого корабля» (по факту – советского «обер-лейтенанта», одетого «по гражданке» во всё импортное) поджидал полноватый, приземистый мичман с синяками под глазами на одутловатом лице. Венчала голову специалиста по розливу «шила», как на военно-морском жаргоне называют спирт, потёртая чёрная фуражка с шитым «крабом» (флотской кокардой).

     – А тара где? – вопросил он, заморгав своими маленькими стеклянными зенками.

     – Вот! Всё, что смог найти – десять пустых бутылок из-под пива. Думаю хватит? Просто канистры никакой не было. Мы же только с моря вернулись! А «за границей» спирт канистрами не наливают! – честно, чуть прихвастнув, ответил Коляшин.

     – Ну, вы даёте!  Ладно… Держать воронку сами будете, а я наливать!

     Пока мичман разливал по бутылкам спирт, Коляшин успел прочитать на плакате, висевшем в помещении склада, «подсказку», касающуюся драгоценной жидкости о том, что 1 килограмм спирта равняется 1.267 литра и, наоборот, 1 литр спирта равен его 0.789 килограммам. Несложный подсчёт в уме свидетельствовал, что Евгений практически не просчитался с принесённой стеклотарой из тёмного стекла.

     – Ну вот, всё по-честному, – наполнив десятую по счёту бутыль, заключил мичман. – Осталось несколько капель, грамм 50 не больше.

     – В рот доливать не будем, – рассмеялся Коляшин. – Спасибо, товарищ мичман! Оставьте себе, как говорится, «на чай».

     Во второй половине 80-х в СССР уже вовсю развернулась антиалкогольная кампания, и спирт в быту, особенно в военных городках, если и не спасал, то выручал часто по каким-либо праздникам. Местные разновозрастные девицы свободного поведения, узнав про то, что Балтийск снова «захватили» немцы, несколько вечеров кряду не вылезали из ресторана «Золотой якорь, в котором теперь можно было угоститься приятным ликером или вином (с продолжением…), принесённым с собой немецкими моряками. А то всё «шило», да «шило»! Так что интернациональный «химпост-бар» на новеньком, пока ещё немецком, корабле время от времени (и в меру дозволенного), как ничто, но «подрывал» генеральную линию нашей коммунистической партии. Впрочем, об этом «наверху» никто не догадывался.
 
     Плановые задачи ходовых испытаний кораблём выполнялись без срывов. Прохождение «мерной мили»(3) со всеми положенными замерами и торпедные стрельбы в полигоне боевой подготовки были успешными, замечаний по действиям личного состава и воинской дисциплине не было. А самое главное – наш экипаж, пусть пока его малая (сокращённая) часть, сплачивался. Находясь за границей, советские моряки чувствовали себя единой семьей, где каждый понимал, что от его подготовки и профессионализма зависит качество приёмки всего корабля.



1   Слова из песни старшего лейтенанта Е. Коляшина про командировку в ГДР на
    музыку В. Высоцкого (питерский бард А. Розембаум в 80-х годах исполнял под
    эту музыку свой шлягер о врачах «Скорой помощи»).

2   «Модерн-парни» – «Модерн Токинг» (Modern Talking (с англ. - «современный
    разговор»)) – популярная в середине 80-х годов немецкая диско-группа – дуэт,
    состоявший из вокалиста Томаса Андерса и продюсера Дитера Болена.
 
3   Мерная миля – специально оборудованный участок акватории моря,
    предназначенный для определения относительных скоростей корабля (судна),
    мощности и расхода топлива на различных режимах работы его главной
    энергетической установки.

Продолжение в главе 7 «Здравствуй, Родина!» - http://proza.ru/2021/05/01/1020

                © Н. Кирюшов, 2021 г.