На кой нам Америка, постоим на Угре

Масштабы Великой Монгольской империи не изучены до сих пор. Я уже выдвигал версию владения Великим ханом огромным морским флотом, размещённым в Персидском заливе. Флот, несомненно, был собственностью персидского шаха, до тех пор, пока монголы не покорили Персию. Сейчас об этом, вновь, напомнили китайцы проведением широкомасштабной реконструкции Каракорумского шоссе на территории Пакистана. Эта современная транспортная артерия соединит Китай с портами Персидского залива. А при чём тут Монгольская империя? Так ведь Каракорум – это древняя столица Великих Моголов, а Каракорумский тракт являлся частью «Шёлкового пути». По этой версии, военный монгольский флот блокировал путь из Европы в Индию. И все с нетерпением ждали того, что Колумб откроет новый морской путь к индийским пряностям, обойдя монголов «с тыла». Так Колумб открыл Америку. Но учитывая то, что ему оплачивали экспедицию за открытие нового пути в Индию, великий жулик Колумб всех заверил, что это Индия и есть, и живут там «индейцы». Для разнообразия он привёз мешок початков кукурузы и бочку плодов кактуса на «Тикилу». Это не пряности, конечно, но спонсоры так впечатлились его красноречием о изобилии, в открытых им землях золота, серебра, какао, кофею и потенциальных рабов, что не только простили все долги, но и ещё дали ему немного денег «на карманные расходы». Однако, впоследствии выяснилось, что этот «первооткрыватель» был далеко не первым европейцем, бросившим якорь на побережье Американского континента. До него заносило туда не только авантюристов, рыбаков и охотников за пушниной, но и суровых викингов из Норвегии, которые в 10-м веке выбили на американском камне, в назидание европейским потомкам, свои руны: «Здесь были мы!». Да что там простолюдины, шотландцы утверждают, что в 1399 году в Северную Америку прибыл сам принц Норвегии, Швеции и Дании, граф Оркнейский Генри Сент-Клер, он перефорсил Фигаро и служил сразу двум королям (второй был королём Шотландии, в подданстве которого Сент-Клер находился). Этот ловкач построил там цилиндрический храм, а по совместительству маяк в современном канадском Ньюпорте, с почестями похоронил одного из своих рыцарей, поставив ему памятник, и оставил таинственный камень со стрелой, корабликом и цифрой 184.  Правда один из его кораблей затонул вблизи от берега, но от этого получилась только польза для современных исследователей, ведь судно было вооружено «петриерами» - пушками доколумбовой эпохи. (Меч и Грааль [Текст] / Эндрю Синклер. [пер. с англ. Д. В. Вознякевича]). Здорово, конечно! Но монголы то тут при чём? А ходят слухи, что монголы «застолбили» эти земли до прибытия туда персоны королевских кровей. И никуда они не плыли, а перешли по льду Берингов пролив, а потом, не спеша, двинулись через Аляску в Канаду, а может быть даже и в США. И я подумал – а не подорвали ли эти «залётные» шотландцы монгольскую империю своим внезапным морским походом, «надкусив» её на другом континенте? Всё-таки - рыцари-тамплиеры, а не «босота» какая! Ну, пусть даже подорвали, нам то какая от этого польза, или вред? Так ведь, через 80 лет московские ребята встали против монголов на Угре, и те, чего то замешкались, а потом, и вовсе, понуро пошли домой. Что случилось с самой боеспособной армией Земли, «взявшей за кадык» даже Европу?  Не-уж-то здесь есть «американский след»? Но, судя по предложенной в американской книжке версии, странствующий принц отплыл домой, пообещав вскоре эвакуировать остальных участников шотландско-американского похода. А год спустя умер, оставив соотечественников в Новом Свете, как генофонд для индейцев-микмаков и на растерзание алеутам. Поэтому версия краха империи Великих моголов остаётся старой – её подорвало изнутри восстание «красных повязок» в центре огромного государства. Монгольско-китайскую империю Юань, «держали в ежовых рукавицах» несколько десятков тысяч суровых монголов, и это при том, что китайское население составляло девяносто миллионов человек. И, как пел Высоцкий: «В общем, масса – это сила, против массы не попрёшь!». Правда, гнев китайского народа, сметая оккупантов, стал неуправляемым и, вышвырнув монголов за пределы своих границ, и не оставив камня на камне в монгольской столице Карокоруме, китайцы стали «бить своих, чтобы чужие боялись». В результате освободительной войны погибло около половины населения, и наступила полная разруха. Только монголам от этого не стало легче - их империю стала разъедать «великая замятня». Золотой осколок империи - Золотая Орда, тоже стала разваливаться. А собравший, было, её воедино Тохтамыш, возомнил себя более могущественным, чем взрастивший его Тамерлан. Этот конфликт стал для Западного улуса более опасным, чем восстание «красных» китайцев. «Железный хромец» прошёл по Золотой Орде, сокрушая всё на своём пути с большей жестокостью, чем любой из иноземцев. С тех пор Московское княжество стало расти и укрепляться, подчинив себе Великое княжество Тверское и Великое княжество Рязанское, а так же, княжества Ярославское и Ростовское, Новгородскую республику в 1478 году и Вятские земли в 1479-м, накануне «стояния на Угре». Впитав в себя монгольский имперский дух, Московия возомнила себя способной стать независимой от потомков Чингисхана, и Иван Третий отказался платить дань хану Ахмату. Сделано это было демонстративно – послание хана московский правитель разорвал в присутствии монгольской делегации и отказался ехать в резиденцию хана на «мужской разговор». Надежды на то, что Ахмат к такой дерзости останется равнодушен, не было никакой, и Иван Третий знал, на что шёл. Оскорблённый хан не заставил себя долго ждать и, уже в конце мая – первых числах июня 1480 г. он выступил в боевой поход. С Ахматом выступили практически все мужчины, способные держать в руках оружие. Этим огромным войском под руководством хана командовали также его племянник Касим и 6 царевичей. Ссылаясь на восточные источники, В.Д. Назаров в 1980 году называет численность ордынского войска до 100 тыс. человек. А численность русского войска, принявшего вызов, составляла не менее 180 тыс. человек. Казалось бы – почти двойное превосходство в живой силе – это залог лёгкой победы, но неизвестность направления основного удара приводит к размещению войск на всех удароопасных направлениях и это сокращает численное преимущество. Да, к тому же, оборонительную операцию усложняли крестоносцы Ливонского ордена, бесчинствующие на северо-западной окраине державы и ссора московского князя с братьями Борисом (князем Угличским) и Андреем Большим (князем Волоцким). Ахмат двигался не спеша, нащупывая слабое место в русской обороне, но москвичи к грандиозному конфликту подготовились хорошо. К началу нашествия Ахмата на южных границах Московского государства существовала глубоко эшелонированная система оборонительных сооружений — Засечная черта, состоящая из городов-крепостей, многочисленных засек и земляных валов. При ее создании использовались все возможные защитные географические свойства местности: овраги, топкие болота, озера и особенно реки. Основная линия обороны южных границ тянулась по Оке. Эта часть Засечной черты именовалась "Окским береговым разрядом". Изначально, московские дружины контролировали сто пятьдесят километров по левому берегу Оки от Коломны, до Тарусы, а не только броды, к которым стремились захватчики. Вторгшись в Рязанские пределы и, оценив Окинский укрепрайон, передовые отряды монголов за литовскими проводниками двинулись по правому берегу Оки от Каширы, через Тарусу и Любутск на запад. Поняв, что основные силы русского войска, под руководством московского правителя, стянуты к Коломне, а сына его Ивана к Серпухову, основные силы Ахмата двинулись через  Мценск, Одоев и Воротынск по направлению к Калуге, где река Угра впадает в Оку. Пока монголы замешкались, Иван Третий успел отлучиться в Москву посоветоваться с боярами насчёт дальнейших шагов, способствующих разрешению конфликта, и вернулся к Калуге  3 октября с подкреплением. А сам остановился в городе Кременце, находящемся в непосредственной близости от возможного театра военных действий.  Стремясь к Воротынску, войска Ахмата переправились на левый берег Оки в районе Перемышля (парома, ПЕРЕМЕЩавшегося между берегами), что был в пределах Верховских (Верхне-Окинских) литовских княжеств, и  попытались с ходу форсировать Угру. Для этой цели очень пригодился бы русский паром, что использовался для перевоза в устье этой реки. Но русские сторожевые отряды с монгольского войска глаз не спускали, и паром загодя вытащили на «Московский» берег, а для верности перерубили трос, без которого паромная переправа приходит в негодность. Угра – это маленькая речка, которая в самом широком месте была немногим более ста метров. Её русло имело многочисленные броды и мелководья, а наибольшая глубина не превышала четырёх метров. Но, на бродах бдила конница из сынов семей дворянских, а по берегам на 60 километров растянулась пехота, усиленная «огневым боем» новеньких самых современных литых пушек, «тюфяками»  и пищалями стрельцов. Так же были применены «ручницы» - переносные пушки весом около 4 кг., а ещё ручницы лёгкие - весом около 1 кг - ими вооружили кавалерию.  С 8 октября, в течении  четырёх дней, ордынцы фанатично пытались перебрести, или переплыть Угру на лошадях, но их атаки, в прямом смысле, «захлёбывались». Сын князя Иван Молодой с дядей Андреем Меньшим надёжно «держали Угру в своих руках». И тут монголы поняли, что, хоть и вышли они в поход в мае, но май давно кончился и пора бы уже перевести стотысячное войско на зимнюю форму одежды, а интендантские склады находятся за полторы тысячи километров. В то время, когда они стали замерзать на берегу, вы представьте, какая холодная была в октябре вода, не говоря уже о её температуре в ноябре. А как себя чувствовали после "заплыва", те кто мокрыми вернулись на свой берег, после неудачной попытки достичь противоположного? С продовольствием, тоже стали возникать проблемы – холодильников, для хранения мяса, тогда не было и вслед за монгольским войском гнали стада лошадей, коров и овец. Полагаю, что в октябре уже выпал снег, а сена впрок пастухи не накосили. Конечно, монгольские лошадки могут и из-под снега траву раскопать, но когда их сто тысяч, возникает необходимость в смене пастбища.  Пограбить «верховских», тоже не выход, ведь плотность населения в этой глуши не велика, а в Воротынске располагалась ханская ставка, где беспредельничать было опасно. И началось бесподобное стояние на Угре – враждебные армии мёрзли и чего-то ждали. Периодически совершали вылазки в тыл противника разведгруппы и устраивали очаговые боестолкновения, но решающая сеча всё время откладывалась. От бескормицы у монголов начался падёж скота, и они стали пробовать вместо мяса местную еду, отчего началась эпидемия дизентерии, и это было уже не стояние, а хаотичное бегание в кусты. Хан Ахмат понимал, что надо уже уходить – численного превосходства нет, фактора внезапности нет, кормов для скота и боевых лошадей нет, продовольствие на исходе, а эпидемия делает войска не боеспособными. Последней надеждой было то, что скоро станет крепким лёд на реке, и вся река будет сплошной переправой. А Великий князь Иван ждал, пока сработает его «спрятанная в рукаве козырная карта», то есть достигнет монгольской столицы диверсионный отряд, нанеся отвлекающий удар. С этой целью вниз по Волге была направлена судовая рать под руководством служилого крымского царевича Нур-Даулета и князя Василия Звенигородского-Ноздроватого. Чем больше руские и монголы стояли на Угре, тем более благоприятно складывались обстоятельства для Москвы – Московский князь помирился с братьями и они выступили на его стороне со своими дружинами. Большая ливонская армия потерпела неудачу под стенами Пскова, не смогли немцы взять и хорошо укрепленный Изборск. Вторжение провалилось. Монгольские мурзы, разозленные потерями, начали грабить близлежащие литовские владения. Вскоре татарские войска начали целое вторжение. Были захвачены и разорены Белев, Одоев, Перемышль, Опаков и другие города, всего 12 градов. Некоторые исследователи, считают, что таким образом Ахмат-хан обезопасил тылы. Верховские русские княжества хоть и были вассалами литовцев, но или отказались поддержать татарское войско, или даже были готовы воевать с ними. Русское население этих земель (бывшее Черниговское княжество) больше тяготело к Москве. А я так думаю, что они просто хотели кушать и кормить лошадей сеном, запасённым впрок местными жителями. Да и из одёжки что-ни-будь прихватили. Чтобы не стоять без дела, русские согласились провести с монголами переговоры. К ордынцам отправилось русское посольство во главе с думным дьяком Иваном Товарковым. Хан предложил, чтобы они выплатили долг за неуплату дани за прошлые несколько лет. Переговоры прошли, хан так и не смог ничего добиться. Русский государь не собирался идти на серьёзные уступки. «Ну, подождите! Вот река замёрзнет, тогда узнаете, как грубить уважаемым людям!» - гневно выкрикнул хан. И замерзла-таки река - это случилось  26 октября, что существенно изменило обстановку для противоборствующих сторон не в пользу русских. Поэтому Иван Третий принял решение о переводе основных русских сил от левого берега реки Угры на северо-восток, в район города Боровска, местность под которым была удобна для решающего сражения в том случае, если бы Ахмат всё же рискнул перейти через Угру. Однако, узнав о прибытии войск братьев Ивана Третьего, хан понял, что русских запугать не удалось, и они будут биться насмерть. А с кем собирался Ахмат победить хорошо обученные, вооружённые современным оружием, сытые, тепло одетые и румяные от легкого морозца русские дружины? Значительная часть ордынского войска состояла  не из опытных воинов, а из ополченцев, мобилизованных для демонстрации размеров монгольской армии. К тому же – эта «разношёрстная»  орда была деморализована нерешительностью хана и свалившимися на них морозами, инфекцией, скудным пайком и до крайности обнаглевшими русскими, которые, за месяц боёв, истребили тысячи участников карательной экспедиции. Сильно поредевшее войско хана Ахмата 11 ноября начало отступать от русских рубежей. А 28 декабря 1480 года великий князь Московский возвратился в столицу, где был торжественно встречен горожанами. Ну, вот! Стояли, стояли, и русские монголов перестояли. Видимо, у Ахмата ноги затекли от долгого стояния и он признал, что Московский князь Иван на ногах стоит покрепче. Ну, а если серьёзно, то выше уже упоминалось об отправке в тыл противника диверсионного отряда, для наведения паники и завладения оставленными без присмотра ценностями Орды. Согласно исследований В.Н. Татищева, сообщение об этой операции подтверждается Казанским летописцем. Автор, осветивший эти события в Казанской летописи, записал, что воины  князя Ноздроватого и царевича Нур-Даулета, спустились в ладьях вниз по Волге и напали на столицу Орды: «Посылает, отаи, царя Златыя Орды пленити служивого своего царя Нур-Довлета Городецкого, с ним же воеводу князя Василья Ноздроватого Звенигородцкаго, со многою силою, доколе царь (Ахмат) стояше на Руси. Царь же (Ахмат) того не ведающи, они же Вольгою в лодиях пришедши на Орду, и обретоша ю пусту без людей, токмо в ней женеск пол, стар и млад, и тако ея поплениша, жен и детей варварских и скот весь: овех в полон взяша, овех же огню и воде и мечю предаша, и хотеша юрты Батыевы разорити. И прибегоша вестницы ко царю Ахмату, яко Русь Орду его расплениша, и скоро, в том же часе, царь от реки Угры назад обретися бежати». Можно было бы и не поверить в подлинность документа, но стоит обратить внимание на агрессивность монгольского войска, при отступлении, по отношению к верховскому населению. А кто они «верховские»? А на западной границе Московского государства к 1380 г. сложилась система удельных Верховских княжеств с русским населением, выполняющая функцию буферной зоны между московитами и «Великим княжеством Литовским, Русским и Жемойтским». Эта буферная зона служила границей, только условно. Здесь пересекались сферы интересов государств-соседей. Поэтому в договорных грамотах даже не фиксировалось наличие общей границы Московских владений с Верховскими землями, что говорило об отсутствии соблюдения пограничного режима. Узнав о жестокой расправе московских диверсантов с беззащитными семьями бойцов его армии, разрушениях ханских городов и грабежах в его столице, Ахмат сорвал злость на беззащитных русских, проживавших в верховьях Оки. Его ответ был симметричным – пожёг и разорил 12 городов, ограбил и увёл в плен местное население. Больше он никак отомстить не мог – гонец скакал к нему минимум две недели, преодолевая сто километров в день. А спешное возращение войсковых колонн в места их дислокации заняло не меньше месяца. То есть – монголы вернулись на пепелище, когда нападавших «и след простыл». А раз победить в бою москвичей он не мог, так же как и простить им вероломное нападение на ханский тыл, то он поступил как обычный подлец. И вот, вроде бы, история «стояния на Угре» «как на ладони лежит» - всё известно, до мелочей. Не известна лишь малость – какая, на тот момент, сложилась политическая обстановка? Все официальные источники утверждают, что русская рать, перестояв монголов, обеспечила дальнейшую независимость Руси от Золотой Орды. И это чистая правда, потому что во время стояния на Угре, Золотой Орды уже не было. Великий Тамерлан в 1395 году её фактически уничтожил. Но потомки Чингисхана возродили её по частям, и хан Ахмат стал наследником обеих монгольских столиц на Волге – Сарая Бату и Сарая Берке, а также ему удалось установить свою власть на территориях между Волгой и Доном. Этот осколок Золотой Орды назывался Большой Ордой, а процесс возрождения на пепелище бывшего Улуса Джучи начался с Сибирского ханства в начале 1420-х годов. Затем поднялись из пепла Узбекское (1428), Казанское (1438), Крымское (1441) ханства, обособилась Ногайская Орда в 1440-е, а Казахское ханство стало  независимым в 1465 году. Ахмат посчитал, что это не порядок, и  в 1474 году войско Ахмата разбило крымских татар Менгли-Гирея, решив начать восстановление Золотой Орды с присоединения Крыма.   Но Крымский хан ушел в Турцию и признал себя вассалом Турецкого султана Мехмеда. За возвращение ханства он пообещал отдать султану Таманский полуостров и генуэзские колонии в Крыму. И это сработало в 1478 году –  теперь за спиной Менгли-Герея стояли могущественные турки, завладевшие Чёрным и Средиземным морями и их проливами, а также захватившие Византию и страны Балканского полуострова. Восстановленный на престоле крымский хан, командовал сто тысячной армией, находящейся в высокой степени боевой готовности и имел общих с Московской Русью врагов – хана Ахмата и короля Польши и Литвы Казимира Четвёртого. Иван Третий, мгновенно оценил обстановку и в 1480 году заключил с Менгли-Гереем союзный договор, обязуясь платить «поминки» на содержание крымской знати и выступать со своим войском при военной угрозе Крыму. То есть Великий князь Московский признал вассальную зависимость от Крымского хана и отверг зависимость от хана Большой Орды. И это даёт возможность осознать причину похода Ахмата на московитов – уже с 1474 года, когда был заключён 1-й договор между русскими и крымскими татарами, князь Иван платил «поминки» и содержал на русские деньги ханскую элиту в Крыму. Это было дешевле, чем содержать ханских «нахлебников» Большой Орды и армию Ахмата, в придачу. К тому же Менгли-Герей был в литовском тылу, и это радикально повлияло на результаты стояния на Угре. Ведь, в самый разгар конфликта, крымско-татарское войско вторглось в литовское Подолье и провело крупномасштабную войсковую операцию, чем вынудило короля Казимира, вместо того, чтобы помочь союзнику Ахмату идти на Москву, отражать нападение на него самого. В самый напряженный момент «стояния», Крымский хан угрожающе навис над монголами с тыла, и хоть не нападал, но мог сделать это в любое мгновение. При наличии этой информации можно сделать вывод о том, что Великий князь Московский просто заменил «крышу» Великих Моголов, на покровительство крымских татар, за мзду. И независимость от последних обрёл лишь Пётр Первый в 1721 году, после блестящей победы над шведами и их союзниками в Северной войне. А до этого, как не пытался Иван Грозный «выбить Крымского хана с Изюмского шляха» к военному успеху это не привело. Да и сам царь Пётр, таки, платил в Крым дань, о чём свидетельствуют исторические документы: «« О «розменном месте» и механизме процедуры передачи денежной дани писал в 1685 году русский генерал шотландского происхождения Патрик Гордон. Он отмечал, что боярская дума в Москве «постановила, что годовое пособие или honorarium должно выдаваться татарам на обычном месте встречи для размена пленных у Переволочны». В 1692 году царь Петр отчитывался крымскому хану Саадат-Гирею, что регулярно посылает «годовую казну» в Бахчисарай, но в то же время просил того об отмене такой практики (Лашков Ф. "Памятники дипломатических сношений Крымского ханства с Московским государством в XVI и XVII вв., хранящиеся в Московском Главном Архиве Министерства иностранных дел. — Симферополь, 1891. — №70. — С.205)"». И тут официальная версия о военном успехе Ивана Третьего, избавившего Великое княжество Московское от монголо-татарского ига стоянием на Угре, встречает решительную критику неофициальных лиц, заявляющих о том, что никакая это не победа, если Россия так и осталась вассалом крымских приемников Золотой Орды. Полагаю, что самое время мне высказать свою точку зрения: Да, Россия не обрела независимости от потомков Чингисхана в 1480 году, но стояние на Угре имело большое историческое значение. Это граф Оркнейский Генри Сент-Клер умудрился одновременно служить и Датскому и Шведскому королям, а Иван Третий не желал платить дань и быть вассалом для всех желающих. А их после распада Золотой орды было предостаточно. Ведь, только в 1478 году, после взятия Иваном Третьим Казани, москвичи перестали платить дань Казанскому ханству. И господина московский правитель выбрал правильно. Менгли-Герей, вскоре после стояния на Угре, завоевал Большую Орду, и западную её половину присоединил к Крыму, а в восточной образовалось союзное крымчанам Астраханское ханство. То есть – Московская Русь, благодаря Крымскому хану, избавилась от потенциального врага на своих южных границах. Затем войска крымских татар вступили в вооружённую борьбу с королём Казимиром на южных литовских рубежах и создали благоприятные условия для москвичей, чтобы отбить у Литвы Верховские княжества и другие западные русские земли. В результате, 25 марта 1503 года было подписано Благовещенское перемирие, по которому Иван Третий обрёл обширные территории в верховьях Оки и Днепра и с ними девятнадцать городов, среди которых Чернигов, Гомель, Новгород-Северский и Брянск. Таким образом - Великое княжество Литовское лишилось трети своего величия, а Великое Московское княжество, значительно раздавшись вдаль, и вширь, стало скромно именоваться просто Русью. Вот, для этого, пришлось хорошенько постоять на Угре, чтобы не разбазаривать государственную казну «направо и налево» всем татарам подряд, а вложить деньги в тех, кто принесёт пользу государству Расейскому