Двое

   Утро вползало в комнату осторожным котёнком, тихонько отодвигая штору лапами проказника-ветра.
  -    Просыпайся, соня.
  Она тормошила его за плечо, а он делал вид, что крепко спит.
- Спишь? Спит он видите ли. Ну и спи! - коснулась пальчиком его щеки, мочки уха и, подперев растрёпанную со сна головку рукой, заговорила.
-Знаешь, что мне с тобой нравится больше всего? То что могу быть собой. Могу спокойно сказать, что хочу встретиться, что могу рассказать, как дела дома, чем занимаюсь, о чем думаю. Ты меня не осуждаешь и не говоришь, как надо поступить в разных ситуациях. Кроме покупки ботинок.
  Он улыбнулся, но она, увлечённая разговором с собой, не заметила этого.
- Я могу прийти с работы и понимаю, что не отпускает, а ты спокойно принимаешь, что не могу расслабиться, хотя и стараешься отвлечь. С тобой спокойно и легко. Всегда есть о чем поговорить или помолчать. Может ещё сказывается период знакомства, что мы ещё только изучаем друг друга?
-А ещё ты мне позволяешь быть слабой в чем-то. Я не чувствую себя неполноценной, если чего-то не знаю. Мне не страшно спросить тебя о чем-то. Знаю, что расскажешь, поможешь и не отправишь к гуглу.
-Это очень странно и непривычно. Но мне нравится. И твоё необычное для меня отношение ко мне - эта забота, сбивающая меня с толку, нежность, обожание. Опять же очень непривычно. Но мне нравится!
  Её красивый грудной голос переполнял его эмоциями, хотелось повернуться, обнять и не отпускать эту женщину никогда больше.
 - Да и черт с ними с обстоятельствами, пусть так, главное, что обоим хорошо. Я точно получаю кайф от всего происходящего. Вижу, что ты счастлив. А для меня это важно, знать, что тебе хорошо.
Возможно, в любви я не буду признаваться, это слишком тяжёлый философский вопрос. Но может ты и так знаешь  то, что я чувствую.
А чувства меня переполняют. Так же как и тебя.
Ты каждое утро говоришь мне «мой воробушек», «мой котёнок». Да, твоя, вся твоя! И каждый день мечтаю оказаться в твоих руках. Мечтаю почувствовать тебя , получить опять то наслаждение, которое заставляет улететь и возвращаться с ещё более нежными чувствами. Меня уже даже ожидание не пугает. Я очень тебя люблю.
 - Бесчувственный болван! Спит и ничего не знает! Не знает, что здесь слышно шум моря. Я думала сначала, что это ты так дышишь, а потом поняла, что море. Дыхание моря!  Я выглядывала, моря почти не видно, оно прячется за огромными кипарисами.
 - Мы же пойдём на набережную?
 - Обязательно! - он повернулся к ней одним движением и пытался поймать её тёплые губы.
  Она увернулась, натянула одеяло до самой макушки.
 - Не смотри на меня! Я ещё мятая после сна.
 - Обязательно пойдём и на набережную, и на канатную дорогу, и куда твоя душа пожелает. Только сначала я тебя поцелую, чтобы понять, что проснулся, и ты не растаешь, как принцесса.
 - Глупый, принцессы, не тают,  тают снежные королевы.
  А губы уже отыскали губы. А огонь уже вспыхнул яростным протуберанцем. А руки уже нашли дорогу для страсти, и тела уже не слушались разума. Опьянённые друг другом они не видели, как туман холодной пеленой стёр кипарисы за окном. Не слышали, как северный ветер заиграл морскими волнами. Они пели музыку своих чувств, своего счастья.