26. Историк

Выдержки из:

Г. Г. Генкель
ФЛАВИЙ ИОСИФ, ЕГО ЖИЗНЬ И ТВОРЧЕСТВО.

Одною из наи­бо­лее типич­ных лич­но­стей тако­го рода явля­ет­ся исто­рик, кото­ро­му посвя­щен насто­я­щий очерк. Как, наде­юсь, выяс­нит­ся из него, почти вся пер­вая поло­ви­на его жиз­ни была сплош­ною ошиб­кою, чтобы не ска­зать — созна­тель­ною гнус­но­стью.

Фла­вий же явля­ет­ся пре­да­те­лем, шпи­о­ном, винов­ни­ком гибе­ли сво­их еди­но­пле­мен­ни­ков.

Иосиф бар Мат­та­фия1, сын бога­тых роди­те­лей, родил­ся в Иеру­са­ли­ме, по исчис­ле­ни­ям Шюре­ра2, меж­ду 13 сен­тяб­ря 37 и 16 мар­та 38 года хри­сти­ан­ской эры. Отец его был свя­щен­ни­ком, вед­шим свое про­ис­хож­де­ние от Гир­ка­на, мать же при­над­ле­жа­ла к потом­кам асмо­ней­ской дина­стии. Впро­чем, сведе­ния гене­а­ло­ги­че­ско­го харак­те­ра, сооб­щае­мые Иоси­фом о себе (Vi­ta, § 1), крайне неточ­ны. У него был еще брат, носив­ший имя Мат­та­фии. Отец дал Иоси­фу тща­тель­ное вос­пи­та­ние и ста­рал­ся рано посвя­тить его в изу­че­ние Св. Писа­ния. Эти попыт­ки увен­ча­лись бле­стя­щим успе­хом: 14 лет маль­чик пора­жал ста­ри­ков книж­ни­ков сво­ею начи­тан­но­стью и сооб­ра­зи­тель­но­стью. Через два года, успев после­до­ва­тель­но озна­ко­мить­ся с док­три­на­ми фари­се­ев, сад­ду­ке­ев и ЕССЕЕВ, шест­на­дца­ти­лет­ний юно­ша настоль­ко про­ник­ся уче­ни­ем послед­них, что решил посвя­тить себя отшель­ни­че­ской жиз­ни. С этою целью он ушел в пусты­ню, к аске­ту Бану­су, кото­рый питал­ся исклю­чи­тель­но коре­нья­ми и носил одеж­ду из дре­вес­ной коры.

Про­быв у Бану­са три года, Иосиф почув­ст­во­вал вле­че­ние к более дея­тель­но­му обра­зу жиз­ни. Вер­нув­шись в роди­тель­ский дом, он при­мкнул к сек­те фари­се­ев, но не огра­ни­чил­ся толь­ко тео­ре­ти­че­ским изу­че­ни­ем и раз­ра­бот­кою их док­три­ны, а при­нял живей­шее уча­стие в их поли­ти­че­ской и обще­ст­вен­ной дея­тель­но­сти. Нам здесь нече­го оста­нав­ли­вать­ся на харак­те­ри­сти­ке послед­ней: вли­я­ние фари­се­ев на народ, их популяр­ность, в про­ти­во­по­лож­ность гор­дым и замкну­тым сад­ду­ке­ям-элли­ни­стам, фак­ты обще­из­вест­ные.

Неуди­ви­тель­но, что при­над­ле­жав­ший к знат­ной и бога­той семье, даро­ви­тый и мно­го­сто­ронне обра­зо­ван­ный юно­ша не дол­го оста­вал­ся в тени. Его често­лю­би­вая нату­ра тре­бо­ва­ла широ­кой сфе­ры дея­тель­но­сти. И вот уже в 63 году мы видим Иоси­фа, тогда 26-лет­не­го моло­до­го чело­ве­ка, в чис­ле чле­нов депу­та­ции, отправ­лен­ной при про­ку­ра­то­ре Фесте жите­ля­ми Иеру­са­ли­ма в Рим, к импе­ра­то­ру Неро­ну. Мис­сия, воз­ло­жен­ная на эту депу­та­цию, во гла­ве кото­рой сто­я­ли пер­во­свя­щен­ник и хра­мо­вой каз­на­чей, не при­над­ле­жа­ла к чис­лу лег­ких. Дело в том, что иудеи воз­двиг­ли во дво­ре хра­ма высо­кую сте­ну, чтобы лишить царя Агрип­пу II воз­мож­но­сти смот­реть с бал­ко­на двор­ца на то, что дела­лось в свя­ти­ли­ще. Уста­нов­ле­ние тако­го над­зо­ра, одна­ко, про­ти­во­ре­чи­ло всем обы­ча­ям. Агрип­па и Фест потре­бо­ва­ли сры­тия сте­ны. Иудеи отка­за­лись и отпра­ви­ли депу­та­цию к Неро­ну. Бла­го­да­ря содей­ст­вию при­няв­шей иуда­изм импе­ра­три­цы Поппеи Саби­ны послан­ным уда­лось бле­стя­щим обра­зом испол­нить воз­ло­жен­ную на них зада­чу. Чле­ны мис­сии, за исклю­че­ни­ем пер­во­свя­щен­ни­ка и каз­на­чея, кото­рых Поппея оста­ви­ла при себе, вер­ну­лись в Иеру­са­лим.

Эта поезд­ка име­ла для Иоси­фа решаю­щее зна­че­ние: тут он позна­ко­мил­ся с Римом, с пре­ле­стя­ми его жиз­ни, его вели­чи­ем, его силою. Тут в нем, веро­ят­но, впер­вые заро­ди­лось несчаст­ное убеж­де­ние в непре­одо­ли­мом могу­ще­стве власт­но­го горо­да и его победо­нос­но­го наро­да. Осо­бен­но пле­ни­ла юно­шу столь же кра­си­вая, сколь и раз­врат­ная Поппея, бла­го­во­ле­ние кото­рой ему уда­лось снис­кать при помо­щи акте­ра Али­ти­ра4. Бла­го­во­ле­ние это выра­зи­лось, меж­ду про­чим, в бога­том подар­ке, кото­рый импе­ра­три­ца на про­ща­нье вру­чи­ла Иоси­фу.

Воз­вра­ще­ние Иоси­фа в Иеру­са­лим было для него насто­я­щим три­ум­фом. Если бога­то ода­рен­ный при­ро­дой юно­ша до того сумел снис­кать себе рас­по­ло­же­ние фари­се­ев, этих руко­во­ди­те­лей наро­да, то с дан­но­го момен­та его вли­я­ние ста­ло осо­бен­но замет­ным. Он при­ни­ма­ет живей­шее уча­стие во всех делах, голос его часто явля­ет­ся решаю­щим, и популяр­ность его вско­ре дохо­дит до того, что иеру­са­лим­ские книж­ни­ки пору­ча­ют ему самые серь­ез­ные и ответ­ст­вен­ные долж­но­сти. Теперь жизнь Иоси­фа, вплоть до 70 года до Р. Х., тес­ней­шим обра­зом свя­за­на с судь­ба­ми Пале­сти­ны и ее наро­да. Поэто­му и нам при­дет­ся бро­сить бег­лый взор на то, что про­ис­хо­ди­ло тогда в Св. зем­ле.

В сре­дине нояб­ря 66 года сирий­ский намест­ник Цестий Галл напал на Иеру­са­лим, поло­жив этим нача­ло роко­вой Иудей­ской войне. Иеру­са­лим­ские граж­дане реши­ли избрать несколь­ко осо­бен­но выдаю­щих­ся лиц для веде­ния всех дел и для борь­бы с вра­га­ми внут­рен­ни­ми и внеш­ни­ми, пото­му что не толь­ко рим­ляне угро­жа­ли само­сто­я­тель­но­сти Иудеи, но и раз­лич­ные пар­тии внут­ри само­го свя­щен­но­го горо­да гро­зи­ли истре­бить друг дру­га. В такую кри­ти­че­скую мину­ту выбор граж­дан пал на Иоси­фа, кото­рый пер­во­на­чаль­но пытал­ся скло­нить их к миру, но затем при­нял ответ­ст­вен­ную долж­ность5. Сна­ча­ла при­шлось успо­ко­ить умы враж­до­вав­ших меж­ду собою и раз­бив­ших­ся на два ста­на граж­дан. Эта зада­ча была им испол­не­на. Затем нуж­но было бороть­ся про­тив Цестия Гал­ла, кото­рый собрал вой­ско в 30000 чело­век и дви­нул­ся к Пто­ле­ма­иде. Пре­дав раз­граб­ле­нию горо­док Заву­лон, про­ку­ра­тор занял Яффу и сжег ее. Тут было пере­ре­за­но 8400 чело­век. Так же были опу­сто­ше­ны окрест­но­сти Цеза­реи. Затем Цестий отпра­вил сво­его помощ­ни­ка, Гал­ла, в Гали­лею, где город Сеп­фо­рис немед­лен­но пере­дал­ся рим­ля­нам. Цестий же дви­нул­ся чрез Лид­ду к Иеру­са­ли­му. Здесь ему было ока­за­но отча­ян­ное сопро­тив­ле­ние, и на пер­вых порах иудеи, пред­во­ди­тель­ст­ву­е­мые Симо­ном бар Гио­рою, одер­жа­ли над ним бле­стя­щую победу. После это­го Цестий еще раз пытал­ся штур­мо­вать город, но, про­ждав перед ним три дня, вне­зап­но отсту­пил. Он поте­рял при этом 400 вои­нов и почти весь обоз. Желая взва­лить всю вину в этой постиг­шей его неуда­че на про­ку­ра­то­ра Фло­ра, он послал к Неро­ну, нахо­див­ше­му­ся тогда в Гре­ции, депу­та­цию из бога­тых и знат­ных иуде­ев, кото­рые с само­го нача­ла сове­то­ва­ли сво­им сограж­да­нам не под­ни­мать ору­жия про­тив рим­лян; одна­ко же мы виде­ли, что этот совет не был испол­нен. Таким обра­зом, иеру­са­лим­цы фак­ти­че­ски ста­ли бун­тов­щи­ка­ми и тем самым поте­ря­ли все пра­ва и при­ви­ле­гии, даро­ван­ные им неко­гда Юли­ем Цеза­рем и Клав­ди­ем.

Руко­во­дя­щая пар­тия в Иеру­са­ли­ме, одна­ко, отлич­но пони­ма­ла слу­чай­ность с.9 побед над Цести­ем и не дела­ла себе иллю­зий, что тем дело и кон­чи­лось. Напро­тив, тра­гедия теперь толь­ко ста­ла разыг­ры­вать­ся, и послед­ний акт ее был еще впе­ре­ди. Поэто­му было реше­но разде­лить стра­ну на целый ряд обла­стей и над каж­дой поста­вить отдель­ных вое­на­чаль­ни­ков. Иоси­фу пору­чи­ли управ­ле­ние Гали­леи, куда он отпра­вил­ся в сопро­вож­де­нии двух свя­щен­ни­ков, набрав вой­ско, ядро кото­ро­го состав­ля­ли 4500 наем­ни­ков. Затем уче­ный муж, но пло­хой вое­на­чаль­ник и адми­ни­ст­ра­тор, при­нял­ся укреп­лять раз­лич­ные пунк­ты стра­ны и при этом рас­кидал и разъ­еди­нил все свои и без того нена­деж­ные бое­вые силы. Заняв­шись еди­новре­мен­но укреп­ле­ни­ем 16 гали­лей­ских посе­ле­ний, он тем пока­зал всю свою неопыт­ность. Послед­няя еще более обна­ру­жи­лась, когда наш уче­ный зако­но­вед при­нял­ся за устрой­ство адми­ни­ст­ра­ции в этих горо­дах. Он назна­чил совет из 70 ста­рей­шин (то был вер­хов­ный три­бу­нал стра­ны), в отдель­ных горо­дах власть была пере­да­на 7 судьям и всюду введе­на стро­гая регла­мен­та­ция жиз­ни по Мои­се­е­ву зако­но­да­тель­ству. При дру­гих усло­ви­ях это сде­ла­ло бы честь Иоси­фу, но теперь, когда стране угро­жа­ли вра­ги, когда в отдель­ных горо­дах про­ис­хо­ди­ла оже­сто­чен­ная борь­ба пар­тий, когда вой­ско было набра­но слу­чай­но и совер­шен­но не обу­че­но, Иоси­фу сле­до­ва­ло бы забыть на вре­мя о сво­ем фари­сей­ском риго­риз­ме. Наив­ность, с кото­рою он сам (в Иуд. войне II, 21, 2 и Vi­ta, § 13) рас­ска­зы­ва­ет о сво­их неудач­ных адми­ни­ст­ра­тив­ных и воен­ных меро­при­я­ти­ях, пря­мо пора­зи­тель­на. Если бы он, даже делая мас­су оши­бок, вспом­нил о сво­их соседях, ара­бах и осо­бен­но гроз­ных Риму пар­фя­нах и поста­рал­ся при­влечь их на свою сто­ро­ну6 (а это тогда было так лег­ко!), он мог бы одер­жать верх над вра­га­ми, и Иудея, может быть, отсто­я­ла бы свою неза­ви­си­мость.

Меж­ду тем ника­кой подоб­ной попыт­ки им не было сде­ла­но; напро­тив, спо­движ­ни­ки и това­ри­щи Иоси­фа дума­ли о том толь­ко, как бы путем насиль­ст­вен­но­го взи­ма­ния деся­тин с исто­щен­но­го уже и без того насе­ле­ния наби­вать себе кар­ма­ны. Сам вое­на­чаль­ник не усту­пал им в коры­сто­лю­бии. Исто­рия с похи­щен­ным бага­жом Агрип­пы II и его сест­ры Бере­ни­ки7 слу­жит луч­шим тому дока­за­тель­ст­вом. В то же вре­мя Иосиф сумел вос­ста­но­вить про­тив себя двух дру­гих руко­во­ди­те­лей наро­да, Иоан­на из Гис­ха­лы, с кото­рым его пер­во­на­чаль­но свя­зы­ва­ла тес­ная друж­ба, и Симо­на бар Гио­ра. Пер­вый укре­пил­ся в столь важ­ном с стра­те­ги­че­ской точ­ки зре­ния горо­де Сеп­фо­ри­се, вто­рой — в Маса­де. Резуль­та­том это­го было не толь­ко отпа­де­ние Сеп­фо­ри­са от Иоси­фа, но и Тиве­ри­а­ды и Гис­ха­лы. Иоанн даже сде­лал попыт­ку умерт­вить Иоси­фа с помо­щью наем­ных убийц, но Иосиф спас­ся поспеш­ным бег­ст­вом на Гени­са­рет­ское озе­ро. Иоанн тем вре­ме­нем без труда овла­дел укреп­лен­ною Гама­лою. Таким обра­зом, сама Гали­лея рас­па­лась на части, и сопер­ни­ки толь­ко облег­ча­ли дело нагря­нув­ших на нее рим­лян8.

В это вре­мя (вес­ною 67 г.) импе­ра­тор Нерон, нахо­див­ший­ся в Гре­ции, послал в Иудею опыт­но­го кон­су­ля­ра, хотя и чело­ве­ка пле­бей­ско­го про­ис­хож­де­ния, Тита Фла­вия Вес­па­си­а­на. В лице ново­го рим­ско­го пол­ко­во­д­ца, с.10 стя­жав­ше­го себе лав­ры на Рейне и в Бри­та­нии, иудеи и гали­ле­яне встре­ти­ли опыт­но­го и энер­гич­но­го про­тив­ни­ка, отли­чав­ше­го­ся желез­ною волею и иде­аль­но дис­ци­пли­ни­ро­вав­ше­го свое вой­ско. Послед­нее, по удач­но­му выра­же­нию Гау­с­ра­та9, пред­став­ля­ло из себя огром­ную маши­ну, дви­гав­шу­ю­ся исклю­чи­тель­но волею сво­его вождя.

При­быв к Пто­ле­ма­иде, Вес­па­си­ан и сын его Тит встре­ти­ли здесь посоль­ство из Сеп­фо­ри­са с пред­ло­же­ни­ем отдать город рим­ля­нам и впу­стить туда рим­ский гар­ни­зон. Это было пер­вым резуль­та­том пла­чев­ной дея­тель­но­сти Иоси­фа. Жите­ли не дове­ря­ли ему и не наде­я­лись на устой­чи­вость Иоан­на из Гис­ха­лы. Сколь­ко ни ста­рал­ся Иосиф путем кра­си­вых убеж­де­ний скло­нить жите­лей к воз­му­ще­нию про­тив рим­лян, эти попыт­ки его оста­ва­лись тщет­ны­ми. Когда же рим­ское вой­ско дви­ну­лось к пре­де­лам Гали­леи, Иосиф отсту­пил с несколь­ки­ми при­вер­жен­ца­ми в Тиве­ри­а­ду, так как, по соб­ст­вен­но­му выра­же­нию, «в ту мину­ту он решил по воз­мож­но­сти избе­гать опас­но­сти». Хорош пол­ко­во­дец! Он даже не посты­дил­ся отпра­вить из Тиве­ри­а­ды пись­мо в Иеру­са­лим с пред­ло­же­ни­ем всту­пить с рим­ля­на­ми в мир­ные пере­го­во­ры или при­слать ему силь­ное вой­ско. Оче­вид­но, что его прось­ба оста­лась без отве­та. Тогда Иосиф решил искать спа­се­ния в бег­стве в укреп­лен­ный горо­док Иота­па­ту, к севе­ру от Гени­са­рет­ско­го озе­ра. Насе­ле­ние это­го город­ка успе­ло раз­бить рим­ско­го пол­ко­во­д­ца Пла­ци­да, послан­но­го Вес­па­си­а­ном с при­ка­за­ни­ем овла­деть горо­дом. Сюда сбе­жа­лось и боль­шин­ство гали­лей­ских вои­нов и наем­ни­ков Иоси­фа. Послед­ний при­был в Иота­па­ту 31 мая 67 года10.

Исто­рия соро­ка­се­ми­днев­ной оже­сто­чен­ной оса­ды Вес­па­си­а­ном это­го город­ка всем хоро­шо извест­на11, рав­но как извест­ны так­же раз­лич­ные воен­ные хит­ро­сти, пущен­ные в ход Иоси­фом для введе­ния рим­лян в заблуж­де­ние. Когда наш герой увидел, что город­ку не выдер­жать оса­ды, он хотел бежать, но был вовре­мя удер­жан насе­ле­ни­ем от столь постыд­но­го поступ­ка. Герой­ская защи­та жите­лей и их подви­ги с доста­точ­ною подроб­но­стью извест­ны из сочи­не­ний наше­го исто­ри­ка12. 20 июля 67 года рим­ляне овла­де­ли Иота­па­тою, Тит и три­бун Доми­ций Сабин пер­вы­ми взо­шли на город­скую сте­ну.

Тогда Иосиф в обще­стве 40 спо­движ­ни­ков укрыл­ся в глу­бо­кой цистерне город­ско­го водо­про­во­да. В чис­ле скрыв­ших­ся была так­же одна жен­щи­на, впо­след­ст­вии донес­шая рим­ля­нам об убе­жи­ще Иоси­фа. Тем вре­ме­нем бег­ле­цы, снаб­див, види­мо, зара­нее свое убе­жи­ще доста­точ­ным запа­сом съест­ных при­па­сов, спо­кой­но выжида­ли слу­чая ускольз­нуть из горо­да. Когда рим­ляне узна­ли, где нахо­дит­ся Иосиф, они пред­ло­жи­ли ему сдать­ся, обе­щая поща­дить жизнь его. Быв­ший гали­лей­ский вое­на­чаль­ник имел доста­точ­но дер­зо­сти согла­сить­ся, но вовре­мя был оста­нов­лен това­ри­ща­ми. Видя, что запа­сы кло­нят­ся к кон­цу и рим­ская стра­жа обе­ре­га­ет выход из цистер­ны, Иосиф решил­ся на хит­рость, о кото­рой само­до­воль­но повест­ву­ет в третьей кни­ге сво­ей «Иудей­ской вой­ны», хотя похва­стать тут, пра­во, было нечем. Он пред­ло­жил сво­им това­ри­щам не сда­вать­ся с.11 живы­ми, но луч­ше покон­чить само­убий­ст­вом. При этом жре­бий дол­жен был решить, кому кого уби­вать. По счаст­ли­вой, но стран­ной слу­чай­но­сти все това­ри­щи Иоси­фа пере­би­ли таким обра­зом друг дру­га; теперь в живых оста­ва­лись лишь двое, наш герой и один из его спо­движ­ни­ков. Со свой­ст­вен­ным ему крас­но­ре­чи­ем Иосиф убедил това­ри­ща не совер­шать смер­тель­но­го гре­ха смер­то­убий­ства и луч­ше сдать­ся рим­ля­нам. Так они и посту­пи­ли. При выхо­де из цистер­ны Иосиф был аре­сто­ван три­бу­ном Ника­но­ром, зако­ван в цепи и при­веден к Вес­па­си­а­ну, кото­рый дол­жен был решить его участь.

В такой край­но­сти Иосиф опять решил­ся при­бег­нуть к хит­ро­сти. Отлич­но зная суе­ве­рие рим­лян, кото­рым, впро­чем, тогда был зара­жен весь мир, догад­ли­вый фари­сей на вре­мя при­ки­нул­ся бла­го­че­сти­вым ессе­ем и попро­сил раз­ре­ше­ния пред­стать пред победи­те­лем в одеж­де восточ­но­го отшель­ни­ка. Это подей­ст­во­ва­ло. Иосиф затем ска­зал Вес­па­си­а­ну, что име­ет сооб­щить ему наедине нечто весь­ма важ­ное. Когда и эта ауди­ен­ция была раз­ре­ше­на ему, он рас­ска­зал пол­ко­вод­цу о том сне, кото­рый ему буд­то бы при­снил­ся, и пред­ска­зал ему полу­че­ние импе­ра­тор­ской вла­сти13. Насколь­ко это пред­ска­за­ние подей­ст­во­ва­ло имен­но в то тре­вож­ное и смут­ное вре­мя на Вес­па­си­а­на, мож­но себе лег­ко пред­ста­вить. Огром­ная власть пре­то­ри­ан­ской гвар­дии, интри­ги все­мо­гу­щих при­двор­ных и импе­ра­тор­ских воль­ноот­пу­щен­ни­ков, свое­во­лие сол­дат, бес­си­лие рим­ской зна­ти, сума­сброд­ство непо­пу­ляр­но­го в гла­зах наро­да Неро­на, нако­нец общее недо­воль­ство суще­ст­ву­ю­щим поряд­ком вещей, — все это мог­ло вести к раз­лич­ным неожидан­но­стям. Судь­ба дина­стии Клав­ди­ев висе­ла на волос­ке. Каж­дый день мог при­не­сти с собою новые сюр­при­зы. Поэто­му мысль о воз­мож­но­сти достиг­нуть когда-либо вер­хов­ной вла­сти не была в состо­я­нии пока­зать­ся често­лю­би­во­му и боготво­ри­мо­му леги­о­не­ра­ми Вес­па­си­а­ну слиш­ком дерз­кой. Как бы то ни было, но маневр Иоси­фа удал­ся. Он не был каз­нен, но дол­жен был оста­вать­ся при вой­ске плен­ным, при­чем носил цепи.

Тем вре­ме­нем Иоанн из Гис­ха­лы каким-то чудом спас­ся, при­был в Иеру­са­лим и сооб­щил там о поступ­ках Иоси­фа, воз­будив тем самым пар­тию зело­тов к откры­той рево­лю­ции про­тив фари­се­ев. Вес­па­си­ан же вер­нул­ся к Пто­ле­ма­иде, пошел затем на при­мор­скую Цеза­рею и взял Яффу. После это­го он поехал в Цеза­рею Филип­па, где нахо­дил­ся тогда Агрип­па II со сво­ею сест­рою Бере­ни­кою. Тут Вес­па­си­ан отды­хал в тече­ние трех недель, так как насту­пи­ло самое жар­кое вре­мя года. Его сын Тит меж­ду тем усерд­но уха­жи­вал за кра­си­вою и кокет­ли­вою Бере­ни­кою, кото­рая охот­но отда­лась ему, рас­счи­ты­вая таким обра­зом по окон­ча­нии несо­мнен­но победо­нос­ной для рим­лян борь­бы сохра­нить бра­ту Агрип­пе его пре­стол. Так отста­и­ва­ли пра­ва сво­их под­дан­ных те, кто дол­жен был бы являть­ся наи­бо­лее ярым про­тив­ни­ком рим­лян!

Из Цеза­реи Вес­па­си­ан дви­нул­ся на Тиве­ри­а­ду, где его отряд, впро­чем, потер­пел пора­же­ние. Тем не менее город­ской совет доб­ро­воль­но отдал город рим­ля­нам. Отсюда Вес­па­си­ан пошел к Тари­хее и взял ее не без труда. Еще боль­ше затруд­не­ний пред­ста­ви­ло ему взя­тие Гама­лы, кото­рая, одна­ко, в сен­тяб­ре 67 года доста­лась им в руки. Тит в то вре­мя овла­дел Гис­ха­лою, а с.12 Вес­па­си­ан под­чи­нил себе горо­да Ямнию и Азот. Таким обра­зом, к зиме 67 года вся при­мор­ская область, рав­но как вся Гали­лея, вновь была во вла­сти рим­лян. Зиму 67/68 года Вес­па­си­ан употре­бил на вос­ста­нов­ле­ние и укреп­ле­ние взя­тых пунк­тов, а вес­ною рас­по­ло­жил­ся лаге­рем вбли­зи Иери­хо­на, чтобы отсюда начать оса­ду и штурм Иеру­са­ли­ма.

Тем вре­ме­нем в Риме тра­ги­ко­ми­че­ское прав­ле­ние Неро­на раз­ре­ши­лось само­убий­ст­вом послед­не­го (9 июня 68 г.). Насту­пив­шее затем меж­ду­цар­ст­вие, если мож­но так назвать крат­ковре­мен­ные прав­ле­ния Галь­бы, Ото­на и Вител­лия, ниче­го не изме­ни­ло в поло­же­нии Иудеи и нахо­див­ше­го­ся там Вес­па­си­а­на, вме­сте с ним и Иоси­фа. Вне­зап­но 1 июля 69 года14 Вес­па­си­ан был про­воз­гла­шен импе­ра­то­ром. Это радост­ное для него собы­тие немед­лен­но отра­зи­лось на судь­бе Иоси­фа, о пред­ска­за­нии кото­ро­го вспом­ни­ли Вес­па­си­ан и Тит. Послед­ний немед­лен­но при­ка­зал осво­бо­дить Иоси­фа от оков, при­чем соб­ст­вен­но­руч­но пере­ру­бил цепи топо­ром. Этим Иосиф не толь­ко осво­бож­дал­ся от пле­на, но и вос­ста­нов­лял­ся во всех сво­их граж­дан­ских пра­вах. Новый импе­ра­тор, соби­ра­ясь в Еги­пет, взял с собою и Иоси­фа.

Хотя Иосиф был женат, но его жена оста­ва­лась в Иеру­са­ли­ме, и он дол­го не видал ее. В Алек­сан­дрии, а быть может еще и в Цеза­рее, Вес­па­си­ан женил его на плен­ной иудей­ке, кото­рая, одна­ко, вско­ре поки­ну­ла насиль­ст­вен­но навя­зан­но­го ей мужа. Затем Иосиф женил­ся еще раз, но так­же неудач­но: вско­ре ему при­шлось раз­ве­стись. Чет­вер­тый, и послед­ний, брак его на бога­той кри­тян­ке из ува­жае­мой семьи состо­ял­ся зна­чи­тель­но поз­же. От третьей жены сво­ей он имел сына Гир­ка­на, от кри­тян­ки — Юста и Симо­нида, про­зван­но­го так­же Агрип­пою (Vi­ta, § 422—430).

Вер­нув­шись из Егип­та в Иудею, Иосиф застал Тита гото­вя­щим­ся к окон­ча­тель­но­му взя­тию непо­кор­но­го Иеру­са­ли­ма. То было вес­ною 70 года. Тит немед­лен­но назна­чил Иоси­фа пере­вод­чи­ком при сно­ше­ни­ях с иуде­я­ми и поль­зо­вал­ся им так­же в каче­стве пар­ла­мен­те­ра15. Живя в рим­ском лаге­ре, Иосиф не сумел рас­по­ло­жить к себе рим­ских офи­це­ров, кото­рые сплошь и рядом жесто­ко глу­ми­лись над ним. Его поло­же­ние осо­бен­но затруд­ня­лось тем, что иеру­са­лим­цы, совер­шен­но, впро­чем, осно­ва­тель­но, виде­ли в нем пре­да­те­ля и шпи­о­на и вся­че­ски ста­ра­лись выка­зать ему свою нена­висть. Слу­ча­ев для это­го пред­ста­ви­лось им несколь­ко, имен­но каж­дый раз, как Иоси­фу при­хо­ди­лось под­хо­дить в каче­стве пар­ла­мен­те­ра к сте­нам свя­щен­но­го горо­да. Прав­да, его поведе­ние при этом было ино­гда пря­мо воз­му­ти­тель­но: он не толь­ко уго­ва­ри­вал сво­их сограж­дан сдать­ся, но и употреб­лял при этом самые недо­стой­ные при­е­мы. Так, напри­мер, вос­хва­ляя могу­ще­ство рим­лян, он ста­рал­ся убедить иеру­са­лим­цев в боже­ст­вен­но­сти их мис­сии. В виде дока­за­тель­ства он сослал­ся меж­ду про­чим на то, что буд­то бы с появ­ле­ни­ем Тита под сте­на­ми горо­да иссяк­шая перед тем сило­ам­ская купель дава­ла теперь втрое боль­ше воды, чем когда-либо рань­ше16.

Неуди­ви­тель­но поэто­му, что, пока Иосиф рас­сы­пал­ся в подоб­ных похва­лах с.13 угне­та­те­лям, угне­тен­ные и оса­жден­ные осы­па­ли его гра­дом копий, стрел и кам­ней. Иоси­фу сто­и­ло под­час огром­но­го труда убе­речь­ся от это­го. Одна­жды, впро­чем, в него так мет­ко бро­си­ли кам­нем, что пар­ла­мен­тер пал на зем­лю и был замерт­во уне­сен в рим­ский лагерь. По это­му пово­ду в Иеру­са­ли­ме нача­лось лико­ва­ние: граж­дане были убеж­де­ны в смер­ти измен­ни­ка. Когда об этом сооб­щи­ли пре­ста­ре­лой мате­ри Иоси­фа, томив­шей­ся тогда с про­чи­ми чле­на­ми семьи в тем­ни­це (ярые зелоты таким жесто­ким обра­зом ото­мсти­ли несчаст­ной за изме­ну сына и за при­над­леж­ность его к фари­сей­ству), та, гово­рят, вос­клик­ну­ла, что и луч­ше, чтобы измен­ник умер, чем чтобы он про­дол­жал вести свою позор­ную жизнь.

Тем вре­ме­нем Тит сви­реп­ст­во­вал про­тив иудей­ских плен­ных. Сохра­ни­лось ука­за­ние, буд­то он еже­днев­но каз­нил до 500 их. Иосиф меж­ду тем рас­спра­ши­вал несчаст­ных о поло­же­нии дел в горо­де и, по соб­ст­вен­но­му заяв­ле­нию, делал себе пись­мен­ные на этот счет замет­ки17.

Я не ста­ну утом­лять чита­те­лей подроб­ным опи­са­ни­ем всех пери­пе­тий оса­ды и конеч­но­го штур­ма Иеру­са­ли­ма. Иосиф посвя­тил это­му V и VI кни­ги сво­ей «Иудей­ской вой­ны», где с боль­шою подроб­но­стью рас­ска­зы­ва­ет об этом. 5 июля 70 года пал замок Анто­ния и с ним свя­щен­ный город. Поли­ти­че­ская само­сто­я­тель­ность Иудеи погиб­ла навсе­гда.

К чести Иоси­фа нуж­но ска­зать, что тут он засту­пил­ся за иеру­са­лим­цев и мно­гим из них (меж­ду про­чим, его род­но­му бра­ту, Мат­та­фии) это заступ­ни­че­ство спас­ло жизнь. Когда Тит по взя­тии горо­да пред­ло­жил Иоси­фу «взять себе что он жела­ет», он взял лишь несколь­ко свя­щен­ных книг (;;;­;;; ;;;;;) и про­сил щадить граж­дан. Неко­то­рое вре­мя спу­стя ему при­шлось ехать за город. На доро­ге он увидел мас­су кре­стов с рас­пя­ты­ми иуде­я­ми. В чис­ле послед­них, при­том еще не умер­ших, он заме­тил трех дру­зей сво­их. Иосиф немед­лен­но вер­нул­ся к Титу, вымо­лил у него про­ще­ние несчаст­ным и стал лечить их. Двое, впро­чем, ско­ро умер­ли, тре­тий остал­ся жив и выздо­ро­вел18.

Тит пре­крас­но отно­сил­ся к Иоси­фу. За его труды пар­ла­мен­те­ра и вооб­ще за его пре­дан­ность рим­ля­нам он пода­рил ему обшир­ное поме­стье на рав­нине Саро­на. Впо­след­ст­вии импе­ра­тор Доми­ци­ан осво­бо­дил это име­ние от всех нало­гов и повин­но­стей (Vi­ta, § 76). Тит, окон­чив вой­ну и соби­ра­ясь в Рим, взял с собою и Иоси­фа, кото­рый при­сут­ст­во­вал при три­ум­фе Вес­па­си­а­на и Тита и имел воз­мож­ность видеть в чис­ле воен­но­плен­ных сво­его ста­рин­но­го вра­га Иоан­на из Гис­ха­лы (при­го­во­рен­но­го впо­след­ст­вии к пожиз­нен­но­му тюрем­но­му заклю­че­нию) и Симо­на бар Гио­ру, кото­рый был низ­верг­нут с Тар­пей­ской ска­лы. Агрип­па с сест­рою сво­ею Бере­ни­кою, воз­люб­лен­ною Тита, конеч­но так­же при­ни­мал самое дея­тель­ное уча­стие в три­ум­фе победи­те­лей.

В Риме для Иоси­фа нача­лась новая жизнь. Полу­чив от Вес­па­си­а­на раз­ре­ше­ние посе­лить­ся в доме Фла­ви­ев, он вско­ре добил­ся даже пра­ва рим­ско­го граж­дан­ства (с это­го момен­та Иосиф стал назы­вать­ся Фла­ви­ем) и раз­лич­ных при­ви­ле­гий, как, напри­мер, назна­че­ния еже­год­ной рен­ты (Suet. Ves­pas. 18, гово­рит по это­му пово­ду: pri­mus e fis­co la­ti­nis grae­cis­que rhe­to­ri­bus с.14 an­nua cen­te­na con­sti­tuit). Кро­ме того, Иоси­фу были воз­ме­ще­ны убыт­ки, кото­рые он потер­пел во вре­мя оса­ды, когда под­верг­лись раз­граб­ле­нию его поме­стья в Пале­стине. Вооб­ще Иосиф поль­зо­вал­ся боль­шою мило­стью при дво­ре Тита, его пре­ем­ни­ка Доми­ци­а­на и у импе­ра­три­цы Доми­ции, несмот­ря на то, что неод­но­крат­но нахо­ди­лись недоб­ро­же­ла­те­ли-иудеи (в том чис­ле даже настав­ник его соб­ст­вен­ных сыно­вей), кото­рые ста­ра­лись очер­нить его пред импе­ра­то­ром. Эти попыт­ки, впро­чем, оста­лись без­успеш­ны­ми. Поль­зу­ясь мило­сти­вым рас­по­ло­же­ни­ем пра­ви­те­лей, будучи мате­ри­аль­но вполне обес­пе­чен, Иосиф заду­мал навсе­гда остать­ся в Риме и посвя­тить свои досу­ги исто­рио­гра­фии и нау­ке. В лице Доми­ци­а­на, Агрип­пы II и бога­то­го Эпа­ф­ро­ди­та он имел силь­ную под­держ­ку. Неко­то­рые исто­ри­ки (Nie­se, Ewald и др.) счи­та­ют это­го Эпа­ф­ро­ди­та, кото­ро­му Фла­вий Иосиф посвя­тил все свои сочи­не­ния, воль­ноот­пу­щен­ни­ком импе­ра­то­ра Доми­ци­а­на, но про­тив это­го мож­но пред­ста­вить вес­кие воз­ра­же­ния. Веро­ят­нее все­го, это был выдаю­щий­ся грам­ма­тик, отож­дествлять кото­ро­го с ука­зан­ным воль­ноот­пу­щен­ни­ком не допус­ка­ют неко­то­рые сооб­ра­же­ния хро­но­ло­ги­че­ско­го харак­те­ра19.

В Риме Иосиф про­жил око­ло 25 лет. Хотя мы ниче­го не зна­ем о смер­ти его, одна­ко по неко­то­рым дан­ным (Шюрер, с. 59), он еще был жив, во вся­ком слу­чае, в пер­вое деся­ти­ле­тие II века. В заклю­че­ние упо­мя­нем, что Евсе­вий (Hist eccl. III, 9) рас­ска­зы­ва­ет, буд­то Иосиф был почтен в Риме поста­нов­кою ста­туи. Если он и заслу­жил тако­вую, то, во вся­ком слу­чае, не за первую поло­ви­ну сво­ей жиз­ни, когда он столь нагляд­но дока­зал свою неспо­соб­ность как государ­ст­вен­ный дея­тель, а за вто­рую, посвя­щен­ную напи­са­нию тех уди­ви­тель­ных про­из­веде­ний, кото­рые созда­ли ему неувядае­мую сла­ву и к рас­смот­ре­нию кото­рых мы теперь перей­дем.

....

Исхо­дя из всех этих сооб­ра­же­ний, Иосиф пре­дал­ся в Риме усерд­но­му изу­че­нию гре­че­ско­го язы­ка, его грам­ма­ти­ки, сти­ли­сти­ки и лите­ра­ту­ры. Он успел в этом в срав­ни­тель­но непро­дол­жи­тель­ный про­ме­жу­ток вре­ме­ни, пото­му что уже меж­ду 75 и 79 года­ми20 появи­лось его пер­вое сочи­не­ние, счи­тае­мое мно­ги­ми21 наи­луч­шим из всех его тво­ре­ний; оно посвя­ще­но опи­са­нию Иудей­ской вой­ны, столь всем еще памят­ной. Состав­лен­ная в 7 кни­гах исто­рия ;;;; ;;; ;;;;;;­;;; ;;­;;­;;; по содер­жа­нию сво­е­му пред­став­ля­ет сле­дую­щее: I кни­га начи­на­ет­ся с рас­ска­за о собы­ти­ях при Антио­хе Епи­фане (175—164 гг. до Р. Х.) и дает исто­рию до смер­ти Иро­да Вели­ко­го (4 г. до Р. Х.). Содер­жа­ние вто­рой кни­ги зна­ко­мит нас с эпо­хою от 4 года до Р. Х. вплоть до нача­ла Иудей­ской вой­ны и захва­ты­ва­ет так­же пер­вый (66—67) год ее. В III кни­ге подроб­но повест­ву­ет­ся о войне в Гали­лее (67 г.). В кон­це IV кни­ги мы видим при­готов­ле­ния Тита к оса­де Иеру­са­ли­ма. V и VI с.16 кни­ги дают исто­рию оса­ды и взя­тия свя­щен­но­го горо­да, а послед­няя посвя­ще­на рас­ска­зу о даль­ней­ших собы­ти­ях до пол­но­го уни­что­же­ния послед­них вспы­шек иуде­ев и взя­тия Маса­ды.

Фак­ты, при­во­ди­мые Иоси­фом, не все­гда доста­точ­но про­ве­ре­ны, неред­ко пре­уве­ли­че­ны, тен­ден­ци­оз­но окра­ше­ны, ино­гда даже, где это каза­лось авто­ру необ­хо­ди­мым ad majo­rem glo­riam judaeo­rum, пря­мо извра­ще­ны или про­сто опу­ще­ны24. Так, напри­мер, тен­ден­ци­оз­но все опи­са­ние гибе­ли иеру­са­лим­ско­го хра­ма. В «Иудей­ской войне» рас­ска­зы­ва­ет­ся, буд­то свя­ти­ли­ще ста­ло жерт­вою пла­ме­ни поми­мо ведо­ма и жела­ния Тита, кото­рый яко­бы про­ти­вил­ся раз­ру­ше­нию его. Тацит же гово­рит как раз про­ти­во­по­лож­ное, и мы не име­ем осно­ва­ния не верить ему25.

Пре­уве­ли­че­но так­же опи­са­ние голо­да в Иеру­са­ли­ме во вре­мя оса­ды; обще­из­ве­стен рас­сказ о мате­ри, заклав­шей и съев­шей сво­его ребен­ка, факт пря­мо неве­ро­ят­ный. Рав­ным обра­зом невоз­мож­но, чтобы чис­ло погиб­ших при взя­тии горо­да иуде­ев дости­га­ло 1000000 чело­век. Сколь­ко же тогда было жите­лей во всей Иудее?

Но Фла­вий, несмот­ря на ука­зан­ные погреш­но­сти, сумел при­дать сво­е­му сочи­не­нию оба­я­тель­ную внеш­ность, тща­тель­но и искус­но обра­ботав язык, избе­гая всех шеро­хо­ва­то­стей26, при­дав ему эле­гант­ную лег­кость и живость изло­же­ния, снаб­див его поэ­ти­че­ским пафо­сом (ср., напри­мер, с.17 речь Агрип­пы во II кни­ге) и пере­сы­пав рас­сказ мас­сою дан­ных леген­дар­но­го и анек­до­ти­че­ско­го харак­те­ра. Неуди­ви­тель­но, если кни­га име­ла шум­ный успех. Мане­ра Фео­пом­па, Плу­тар­ха, Сал­лю­стия, Цеза­ря, Ливия, Таци­та, Амми­а­на Мар­цел­ли­на и осо­бен­но Квин­та Кур­ция Руфа ока­зы­ва­ла на сред­не­го чита­те­ля чару­ю­щее впе­чат­ле­ние. Эта мане­ра была избра­на и Фла­ви­ем. Мас­са, это уже ее удел, все­гда пре­кло­ня­ет­ся пред рито­ри­кой, а в ней Фла­вий был силен. Весь­ма веро­ят­но, что в рас­по­ло­же­нии и обра­бот­ке мате­ри­а­ла боль­шую роль игра­ли выше­упо­мя­ну­тые его гре­че­ские сотруд­ни­ки.

.....

Оста­ет­ся ска­зать еще несколь­ко слов о чет­вер­том — и послед­нем — труде Фла­вия, его авто­био­гра­фии, или БИОС, как ее крат­ко оза­гла­вил сам соста­ви­тель.

.....

Он соби­рал­ся посвя­тить ЧЕТЫРЕ КНИГИ выяс­не­нию «Сущ­но­сти Пред­веч­но­го» (;;;; ­;;; ;;;;;; ;;;;) и в «Древ­но­стях» неод­но­крат­но гово­рит о нем. Неко­то­рые исто­ри­ки пола­га­ют, что эта кни­га долж­на была слу­жить допол­не­ни­ем к фило­соф­ским трудам Фило­на. Как бы то ни было, но Фла­вий так и не напи­сал ее.

.....

Если рас­смат­ри­вать Иоси­фа как чело­ве­ка, то мы най­дем в нем мало отрад­но­го. Все те отри­ца­тель­ные каче­ства его, кото­рые нам при­шлось отме­тить при рас­ска­зе об его жиз­ни, с доста­точ­ною дока­за­тель­но­стью под­креп­ля­ют­ся оби­ли­ем дан­ных из его исто­ри­че­ских сочи­не­ний. Хит­рость, неис­крен­ность, льсти­вость, неустой­чи­вость во мне­ни­ях рядом с боль­шою хваст­ли­во­стью и само­мне­ни­ем обна­ру­жи­ва­ют­ся тут на каж­дом шагу. Но вме­сте с тем мы не можем отка­зать Иоси­фу в необы­чай­ном трудо­лю­бии и усид­чи­во­сти, в огром­ной эруди­ции, в осмот­ри­тель­ном и уме­лом поль­зо­ва­нии источ­ни­ка­ми, нако­нец в извест­ной идей­но­сти (вспом­ним, каки­ми целя­ми зада­вал­ся он при напи­са­нии сво­их сочи­не­ний). Не его вина, если еди­но­пле­мен­ни­ки его отнес­лись холод­но к его трудам, если язы­че­ский мир не при­нял их с тем энту­зи­аз­мом, на кото­рый, оче­вид­но, рас­счи­ты­вал автор. Зато после­дую­щие века и осо­бен­но послед­нее вре­мя по досто­ин­ству оце­ни­ли это­го выдаю­ще­го­ся и талант­ли­во­го писа­те­ля. Для нас теперь совер­шен­но без­раз­лич­но, каким чело­ве­ком был Фла­вий; для нас он неоце­ним как писа­тель: он рас­кры­ва­ет нам исто­рию целой эпо­хи, дает оби­лие цен­ней­ше­го мате­ри­а­ла по экзе­ге­ти­ке, исто­рии хри­сти­ан­ства, рим­ской и гре­че­ской с.24 исто­рии, по биб­лей­ской архео­ло­гии и т. п. Мы нико­гда не долж­ны забы­вать, что Иосиф Фла­вий в сво­их двух круп­ных трудах вос­пол­ня­ет про­бел меж­ду кни­га­ми Вет­хо­го и Ново­го Заве­тов. Явля­ясь допол­не­ни­ем кни­ги книг, его труды сме­ло могут и долж­ны рас­счи­ты­вать на вни­ма­ние всех обра­зо­ван­ных людей. Бога­тая лите­ра­ту­ра о Фла­вии, мно­же­ство его изда­ний, пере­во­ды его на все евро­пей­ские язы­ки слу­жат луч­шим тому дока­за­тель­ст­вом.

http://ancientrome.ru/publik/article.htm?a=1287949997

***

Генкель Герман Германович. (5.04.1865, Белосток Гродненской губ. - после 1932), семитолог, в ПБ 1892-1900. Сын прусского офицера (после 1917 называл себя "сыном железнодорожника").

***

Есть ли границы у сумасшествия, не ли границ у сумасшествия...