И зачем я вышла замуж?

Неожиданный вопрос, правда? Я ведь не феминистка. С раннего детства мои бабушки, и русская, и адыгейская, готовили свою внучку к созданию большой и крепкой семьи, в которой мужчине отводится роль «добытчика», а женщине – «хранительницы семейного очага». Но, как теперь модно говорить, что-то пошло не так! Первый «добытчик» сбежал в Москву от правосудия. Там оно его и настигло спустя тридцать лет. Второй пытался отсудить у меня имущество, сына и алименты. Ничего не получил, кроме инфаркта. Третий – приверженец «европейских ценностей» и раздельной оплаты счетов, на ближайшие три года ангажирован его национальной фискальной службой. И вот просыпаюсь я утром, и первое, что я вижу, - это огромная дыра на потолке. Или в потолке? Наверное, «в», так как потолок – натяжной. И тут…нет, не хочу цитировать афоризм об Остапе, потому что понесло меня. Понесло по философии семейной жизни, и «по волне моей памяти», и по матери тоже понесло, но это не подлежит печати.

Когда меня угораздило выйти замуж в третий раз, я всё ещё верила в бабушкины сказки о роли каждого из супругов в строительстве крепкого семейного очага. И когда я переехала к мужу и увидела небольшой порез, не более пяти сантиметров, на полотне натяжного потолка в спальне прямо над большой супружеской кроватью размера «King Size», я не придала этому особого значения. А зря! Размер, оказывается, имеет значение. И я сейчас говорю не о размере кровати, а о размере моего разочарования в форме разъехавшегося потолка.

Я, конечно, сразу же спросила, что это за порез, и услышала ответ. Оказывается, когда на новенькое беленькое полотно он вместе с другом устанавливал светильник, в это место случайно воткнул лезвие строительного ножа, то ли он сам, то ли его друг. Тогда я задала следующий логический вопрос, «а почему не заклеили сразу?» Угадайте, что был за ответ? Конечно, «Don’t worry, I will do it». Ну, да, всё верно, муж-то голландец, и мы с ним общаемся на английском языке, потому что он не знает русского, а я не говорю на нидерландском из-за обилия фрикативных звуков, «царапающих» моё нежное горло. А ещё следует добавить, что эту фразу я с тех пор слышу постоянно, как рефрен.

- Милый, в настенном кухонном шкафу оборвалась полка, и все банки вывалились прямо на меня! Хорошо, что нос у меня крепкий, не сломался от удара литровки с манкой!

- Don’t worry, I will do it!

- Дорогой, от напольного шкафа под кухонной раковиной отвалилась одна из двух дверей! Теперь вид кухни испорчен мусорным ведром.

- Don’t worry, I will do it!

- Кор, настенный шкаф вообще развалился, придётся всю посуду и банки хранить прямо на разделочном столе!

- Don’t worry, I will do it!

- Смотри, ты не прикрутил обратно плинтус в прихожей (панель в туалете, подставку для клавиатуры, полочку для цветов и т.п.) после прокладки кабеля, как обещал!

- Don’t worry, I will do it!

И так далее, и так далее…. В общем, мы по сей день живём без шкафа, без дверок, без плинтусов,  панелей, подставок, полочек. Все китайские ручки на межкомнатных дверях вышли из строя и то не закрываются, то не открываются. Ручка на пластиковой балконной двери тоже. Канализационная труба, которая начинается в кухне, проходит через ванную и заканчивается в туалете, регулярно забивается. Смеситель в ванной течёт уже три года, потому что некому поменять, а раковиной мы не пользуемся уже четыре года, потому что не изолирован сифон. И только унитаз в туалете мы меняли уже два раза за пять лет, и каждый раз приглашали сантехника, потому что в бачке что-то ломалось, что-то пластиковое, что-то для смывания, и он не знал, что именно. Смешно? Отнюдь!

Я каждый день вспоминаю добрыми словами дедушку, который делал своими руками практически всё. И всё в доме работало, и смесители, и унитаз, и дверные замки. На своих местах находились ручки, светильники, выключатели, плинтуса, дверцы, полочки и всё прочее. Он ремонтировал и содержал в идеальном состоянии всю мебель, несмотря на её почтенный возраст, все бытовые приборы, обувь всех членов семьи и всё, что имело колёса. На даче самостоятельно возвёл домик, сарайчик, душ, туалет при минимальной помощи со стороны моего папы. Что поделать, молодёжь и в те времена, и сейчас неохотно занимается дачным хозяйством, но это, как раз, часть нормального поведения. Но дома-то мой папа тоже всё ремонтировал сам! А у меня что-то сломалось. Внутри сломалось. И по жизни тоже. С пятнадцати лет, как не стало дедушки, я всё ждала, что в моей жизни появится один единственный мужчина, который будет обо мне заботиться. А вместо него мне присылают маменькиных сыночков, которые настойчиво требуют от меня заботы и повышенного внимания к своим персонам. И только теперь я перестала ждать.

И, заметьте, пока мои рассуждения затрагивают только досадные, но всё же мелочи быта. Без них, мелочей, жить не так комфортно, но можно. Гораздо сложнее жить без денег, когда не хватает на хлеб наш насущный, не говоря уж о других обязательных, полезных и нужных вещах. Вот тут-то и всплывает снова сущий вопрос, и зачем я вышла замуж? Наверное, тогда, в пятнадцатом году, я ещё не утратила веры в «добытчика», который облегчит мою жизнь. Но постепенно мои надежды таяли, а дыра в потолке увеличивалась в размерах, как и мои финансовые затруднения.

Истина открывалась медленно и с оглушительным скрипом. Он не хотел ничего делать даже для обеспечения и обслуживания своих собственных повседневных потребностей. И сейчас не хочет. А я в который раз взвалила на себя все обязанности, и добытчика, и хранительницы очага. Нет, он не говорил ничего такого, что могло бы отвратить меня от подобного «исполнения супружеского долга». Наоборот, каждый раз я слышала обещания всё вернуть, оплатить, наладить, сделать, отремонтировать, найти инвесторов, подарить звезду с неба, и всё в том же духе. Но на деле никаких подарков не случилось, а обещания выполнялись даже не через раз, а через сто раз. И в результате за год семейной жизни мои кредитные долги по картам и наличными выросли в геометрической прогрессии со ста тысяч рублей до миллиона. Вы думаете, я разжилась за это время каким-либо ценным имуществом? Ха-ха-ха! Ничего путёвого, все деньги пошли на еду, одежду, заправки топливом и ремонт его автомобиля, а так же на многие другие траты по запросам мужа, которых можно было и не делать. А я сделала эту глупость!   

Наконец, что-то стало последней каплей в чаше моего терпения, и когда в «сто-пятисотый» раз он спросил меня «How did you manage before?», я на чистом английском языке объяснила, что раньше я планировала свой бюджет и не тратила на себя и сына больше, чем могу заработать. А его желания возникают спонтанно и хаотично, что не поддаётся планированию. И он требует их воплощения немедленно, с настойчивостью капризного ребёнка, а я не могу отказать, потому что такова моя русская душа, щедрая натура. Посетовала так же, что он оставил, по его словам, всё первой жене при разводе, что вторая жена лишила его всего остального при расставании, что он не сберёг всё прочее, что нажил с третьей женой, пожертвовавшей ради него жизнью, а по долгам в итоге теперь приходится платить мне! Этот судьбоносный разговор произошёл на даче и ошеломил его настолько, что он начал готовить летний дачный дом к круглогодичному проживанию, полагая, что я и дальше буду кормить его, если он станет жить отдельно. Не скрою, я опять поступила так же, как поступала до этого два раза с предыдущими мужьями: дала второй шанс.

Я объяснила, что если в семейных отношениях возникает кризис, объективные предпосылки революции, верхи не могут, а низы не хотят, то нужно вернуться в исходную точку и изменить что-то в принципиальном подходе к ведению совместного хозяйства. Для него единственно возможной исходной точкой было возвращение на родину для решения первичных проблем, вызвавших цепочку регрессивных событий в его, а, следовательно, и моей жизни. Объяснила так же, что третьей попытки не будет, и надо всё сделать правильно со второй. И задала совсем другой вопрос, полгода мучавший меня к тому моменту: как можно было потерять контроль над ситуацией, настолько запустить процесс? Ведь он сказал мне в самом начале наших отношений, и продолжал говорить, что всё нормально! В цифрах это выглядело вполне оправданно – он получал пособие в размере тысячи двухсот евро (с его слов), четыреста евро уходило на оплату аренды квартиры в пригороде Амстердама и ещё триста на коммуналку и страховки (всего семьсот). Он сам сказал, что может снимать на свои нужды только пятьсот, и снимал именно столько, и тратил именно на свои нужды. А я оплачивала остальное в обмен на его обещания скоро всё возместить.

«Сначала было слово». Вернее, много слов и ни слова. Ни слова о том, что ему необходимо там появиться, отметиться, уладить какие-то формальности, или что-то в этом роде! Вместо того чтобы сказать правду о положении вещей, он показывал мне в Интернете объявления о продаже домов в Германии, о бесплатном самовывозе бытовой техники, о распродажах, на которые прежде они с Людой возили друзей, и о том, как друзьям нравилось там бывать. Наверное, он пытался подтолкнуть меня к принятию решения о необходимости поехать на его родину вместе, и вместе решить его проблемы. Но это только моё предположение, которое появилось у меня после разговора с Патриц два года назад. Однако в режиме реального времени вся эта информация была укрыта от меня туманом недосказанности, я упорно не понимала толстых намёков на тонкие обстоятельства, а он как-то умудрился наделать долгов там, потом вогнать меня в долги здесь. Запоздало я задумалась!

Уму непостижимо, до какой степени может быть беспечным человек! Не говоря мне ни слова, он почему-то решил, что я буду оплачивать его счета в Нидерландах, как это делала его предыдущая жена, царствие ей небесное! А я об этом ни сном, ни духом, не знала, пока его дочка не приехала в гости и не просветила меня на четвёртом году нашей с ним совместной супружеской жизни. Оказывается, у него отобрали муниципальное арендованное жильё за какой-то коммунальный долг, следом лишили выплаты пособия по потере трудоспособности из-за отсутствия регистрации в Евросоюзе. Так вот почему он начал подумывать о российском гражданстве! Потом в России он не смог устроиться по состоянию здоровья и отсутствию памяти для изучения русского языка, далее сроки действия всех документов истекли, и вот мы оказались в том, в чём оказались. И, всенепременно, снова были слова. Много слов. Много обещаний.

- Please, let me go back! I will solve all the problems! As soon as I am in Holland I will start sending money to you! Five hundred euros every month!

Ну, и некоторые другие обещания, которые выглядели заведомо невыполнимыми и сказанными исключительно для придания веса словам сказочника, в которые он сам не верил. И что мне оставалось делать? Решать его проблемы нелегального пребывания на территории Российской Федерации! Я через суд сделала возможным получение выездной визы, купила билет на самолёт от Москвы до Амстердама через Париж, и он улетел. Но обещал вернуться. Скоро. Он и в самом деле прислал в первые три месяца немного денег. В общей сложности около тысячи евро. Наверное, вскрыл заначку. Но на этом всё и прекратилось. Жду второй год.

Вот и осталась я наедине с долговым бременем, для обслуживания которого мне по сей день приходится ежемесячно выплачивать банкам в совокупности пятьдесят тысяч рублей. Ой, нет, за полтора года без мужа на руках мне удалось постепенно уменьшить аннуитетный платёж на пять тысяч, до сорока пяти в месяц! Да, я в состоянии заработать эти деньги. И все обязательные платежи я регулярно выполняю, и питаемся мы с сыном, с голоду не умираем, и даже крупные приобретения я могу себе позволить, правда, только один раз в год. Первым делом я приобрела новую газовую печь, так как это связано с безопасностью моей семьи и всего многоквартирного дома. Вторым я купила холодильник «no frost», потому что старый рефрижератор никуда не годился, температуру не держал, к заземлению не подключался, продукты портились, а морозилка постоянно намерзала. А я в прежней жизни бизнес леди привыкла к малюсенькому комфорту, который обеспечивает не намерзающий агрегат. Вот и сделала себе новогодние подарочки. Впрочем, я уже привыкла сама себе делать подарки. От мужей не дождёшься.

Но вот что обидно, неужели я не нашла бы более полезного и приятного применения моим кровным заработанным денежкам? Если посчитать все переплаты банкам за бездарно потраченные моим мужем кредитные деньги, на данный момент сумма составляет три миллиона рублей, а долг практически не уменьшился, и я ещё четыре года буду «отрабатывать» реструктурированную задолженность! А ведь можно было начать долгожданное запланированное строительство семейного дома на земельном участке, который я специально для этого приобрела восемь лет назад. А ещё мы с сыном три года не были в Краснодаре и на море! Почему мы должны себе в этом отказывать? 

Потому что «денег нет, но вы держитесь». Недавно услышала по видеосвязи очередное обещание. Муж пообещал прислать в конце апреля пять тысяч рублей на ремонт натяжного потолка в спальне, чтобы на меня не сыпалась космическая пыль из этой чёрной дыры. Так и не прислал. Смеялась сквозь слёзы. Да, обидно, да! «Люсенька, дались тебе эти макароны!» Дыра-то в потолке – не самая большая из моих проблем, устроенных благоверным! И всё равно я его жалею, по-нашему, по-русски! И смотрю на эту дыру, и сравниваю её с финансовой сестрой, которая так же начиналась с небольшого пореза, не более пяти процентов, в семейном бюджете. Через неё всё более мощным потоком утекали в вакуум мои денежки на незапланированные расходы незапланированного мужа. А я пять лет не задавалась вопросом. А теперь спрашиваю.

И зачем я вышла замуж? Не знаю! Зато понимаю, чего могло бы не случиться, если бы не вышла. Если бы не сделала этого, то не пришлось бы уходить из лицея в тот момент, когда только-только втянулась в работу и могла аттестоваться с перспективой карьерного роста и зарплаты. И могла бы потихоньку построить дом, живя на съёмной квартире, переехать в него на стадии отделки и без суеты налаживать свой быт в собственном стиле, и дружить по-соседски с сыроделом мастером Джеем. Не видите связи? А она есть! Моя предшественница в нынешней семейной жизни, с которой я так никогда и не встретилась, покинула эту же школу и перешла на работу учителем английского языка в Зеленоград ради более высокого дохода, когда поняла, что муж-иностранец – это весьма дорогое удовольствие. Вот и решили все, кому это было известно, что я поступлю так же, а, значит, нет смысла держать меня в лицее, лучше «придать ускорение», смоделировать ситуацию, поставить перед фактом. А я наивно ждала, что «добытчиком» будет муж, и не стала реагировать на его рассказы о зеленоградской гимназии и «добрых людях», которые там работают. И занималась переводами, поскольку я, прежде всего, - переводчик, а уж потом преподаватель. И продолжаю строить планы о загородном доме.

А ещё я удивила всех, когда отказалась от витавшей в воздухе идеи продажи имущества и переезда в Нидерланды. Ну, вообще-то, прежде чем оформлять мне и сыну загранпаспорта, которыми мы так и не воспользовались, надо было прямо спросить меня, чего я хочу, а не строить планы за моей спиной. Воображаю, какой бесправной и нищей я там, в чужой стране, выглядела бы при таком-то муже. «Нет уж, лучше вы к нам!» И если вы подумали, что я пишу об этом, поскольку помышляю о разводе, то вынуждена вас разочаровать. Во-первых, сохранение брака – это самый верный способ для меня, чтобы избежать повторного отрезвления о те же грабли. А так: «Я замужем, excuse me! Нет, я не собираюсь давать вам…надежду, если вы поменяете смеситель. Fuck off!» And second, I want my money back, one way or another! Просто я так и не нашла ответа на вопрос. И зачем я вышла замуж?
 (2021)