Вернуться домой -Ну, погоди

Начало 90-х. После семи лет дрессировки ЭВМ в стенах ИВЦ «Северокузбассуголь» решилась на смену места работы. Пригласили  в Статистическое управление в  хозрасчетную группу, и я  ушла без сожаления. Здесь работал старший брат Александр. Времена, о которых вспоминаю, были непростыми, они и ломали и строили отношения, меняли людей.
Моя скромная квартирка преобразилась после появления в ней черного пианино «Красный Октябрь». Местами потресканая колыбель творчества радовала взгляд, но три месяца напоминала о долгах. Пианино помогли привезти и занести  на четвертый этаж коллеги брата – технари, а за оказание помощи  расплатилась с ними начальница Елена Ивановна  спиртом. Получилось: «и вам хорошо и нам не дорого», вот только встречи с Еленой Ивановной всегда мне напоминали об особом валютном долге.
Знакомство с пианино остановило время: жили затаенно тихо, наслаждаясь видом драгоценного приобретения, в театр не ходили, да и в гости тоже, ждали достойных перемен. И вот прорыв случился –  долг погашен! Накатила безмерная радость: дочка резво носилась по квартирке, смелее прежнего распевала песенки, то взгромоздиться на стул и откроет крышку пианино, растопыренными пальчиками обоих рук стучит по клавиатуре, то закроет, и собрав руки на груди, попеременно  пятками пинает ножки стула, так демонстрируя нашу общую   победу.
Не бывает счастья долгим. Случилась крупная неприятность. Согласилась на подработку: создание базы данных для администрации города. Все необходимые документы для оформления договора сложила в большое портмоне и носила с собой дня два. Только успела  оформить договор, и, о! ужас! – в сумке не обнаружила портмоне с документами. Побежала в отделение милиции  писать заявление о краже.
Как будто этого случая ждал одноклассник брата Иван Ка-ер. Я поднималась по лестнице на второй этаж оплота правопорядка,  услышала оклик, обернулась: молодой мужчина стоял на площадке явно обращался ко мне. Мое имя так по-особенному звучало в этом официозном месте! Мужчину не узнала, он представился. Я была заворожена вниманием и видом возмужавшего Ивана. Он спросил: «Что привело?», объяснила причину, немного смущаясь. Поразила его феноменальная зрительная память, а возможно аналитический ум: с братом, считаю, мы не были похожи; не помню, чтобы с Иваном пересекались в школе, да и жили на разных окраинах поселка Борового. Как он меня узнал? Он пообещал быстрое разбирательство. Обещание сдержал - через две недели в руках я держала документ подтверждающий случай кражи.  Не единожды я обращалась за помощью к Ивану. Став величиной в своем деле, он не чурался приходить на помощь многим поселковым, спасая  от ошибок в работе государственной машины преследования и возмездия.
Нужно было возобновлять прописку по месту жительства. Шла мокрыми и заснеженными дорожками к районному отделу милиции. Какое скромное здание! Нет в нем ни солидности и соответственно не вериться во властные способности работников. Моих документов оказалось недостаточно. Опять заполняла три бумажки и в каждой: ФИО, дата рождения, национальность и пр. Уже не возмущалась, оглядывая паспортистку. Бедная - она тоже находилась не по своей воле в кругу идиотизма. На один документ нужно принести несколько других. А где их взять? С грехом пополам документы  восстановила.
В обеденное время решила пройтись  по магазинам. Появились продукты, но они дорогие! Подорожание не на 10 процентов, как провозглашалось властью из центра, а на все 300.  Решила зайти на ИВЦ к бывшей соратнице в борьбе за права трудяг в оных стенах Никулкиной Люсе. Беспрепятственно прошла через вахту (жаркую каморка, пропахшую супом из концентратов) - никто не остановил, дошла до  кабинета с глухими дверьми, обитыми коричневым дерматином. Аристократичного вида Люся с опущенной белокурой головкой сидела за ПК напротив Гены Смирнова, всматривалась в экран монитора. Оба встретили приветливо. Гена, наморщивая лоб мыслителя, принялся активно расспрашивать о новой жизни, о новом начальстве, оценивающе оглядел.
-Дороговато одеваешься!. Кто  такую - себе на шею повесит? – Не поняла, - говорю, – я - не Анна и уже одета!
 - Я говорю о будущем! – откидываясь  на спинку стула, пафосно изрёк.
- О своем? – Уточняю я. Он смущается и замолкает. «Язык мой – враг мой» - убеждаюсь я в очередной раз.
Вернулась после прогулки в статуправление. Обеденный перерыв не закончился, подумала: «могла бы заскочить в отдел к брату». В мастерскую технарей зашла без стука. Увидела обычный рабочий беспорядок в комнатке и беспорядок на обеденном столе, где хвосты от сушеной рыбки и чешуя цеплялись за кусочки колбасы и мокренькие кусочки хлеба. Я явно помешала процессу. Брат и технарь Володя, сидящие расслабленными в креслах, просверлили меня нетрезвым недружелюбным взглядом. Третий технарь Лёня с трудом балансировал на краешки табурета, вероятно, чтобы остановить вихляние и не упасть, схватился за голову, так и сидел. Брат отвлек мое критическое внимание:
-Два дня не могу спать!
Диагноз – «высокое давление» брата рассмешил. Володя встал и исчез за перегородкой, вскоре вышел, держа в руках бутылку венгерского вина. Я направилась  к выходу, сознавая, что бесполезно вразумлять – больше рассердишь. Брат прикрикнул в спину, чтобы  осталась. Я вернулась, он налил полстакана вина, приказал: « Пей!». Я выпила и закусила  яблоком.  Лёнька даже протрезвел от моей храбрости, перестал изображать самовоспитание, предложил сигарету. Почти разом закурили, словно по команде присели на табуреты. Тут неожиданно открылась дверь и на пороге появилась начальница технарей Елена Ивановна, мне думалось раньше, непьющая и некурящая, словом представительница достойного  образа жизни. Сигарета в руках вместе со мной вздрогнула.  Дым коромыслом, мы в этом дыму еле различаемые, на столе закуска и бутылка с остатком вина граммов на 50. Взглядом брат мне подсказал бутылку убрать, мягко по-кошачьи извернулась и бутыль переставила. Саня – не курящий, думаю, в целях конспирации спешно взял из пачки сигарету, нюхнул, глядя на  Елену Ивановну; она оценивающе посмотрела на стол, на брата, вскрикнула: «Ты же, Саша, не куришь!»
- Как тут не закуришь – дарить-то жалко! – Исподлобья глядя на начальницу, ввернул мягкую укоризну брат.
В этот день раздавали некурящим работникам по две пачки сигарет, а  курящим - по шесть пачек. Так я засвидетельствовала свое право перейти в список курящих,  дымовая завеса скрыла следы иного увлечения.  Надо сказать, Елена Ивановна довольно демократично относилась к своим технарям и сквозь пальцы на их праздники, часто просто приходила пообщаться, когда случалась пауза в деятельности.
После ухода начальницы, мужики стали готовить суп. Плитка всегда стояла за перегородкой на деловито-пузатом сейфе. Искуснее всех в приготовлении супа был мой брат. Мои посиделки точно затягивались и я, пропахшая  вином и дымом, заторопилась в свою хозрасчетную группу. Спускалась по лестнице на первый этаж и прокручивала в памяти нравоучения братвы: «пора не проживать, а жить; что нас ждет после смерти – никто не знает; никому не нужны ни твое терпение, ни сдержанность, ни разум.
Не ко всем советам я прислушивалась – чаще наоборот: препятствия себе строила, жизнь любила усложнять. Вот и очередной бзик. Нас в кабинете четверо, включено радио, оно негромко сопровождало наши трудовые потуги. Я в процессе отладки программного комплекса «Учет и отчетность кооперативов». Задание спущено из Москвы. Оценили работу главные управленцы в пять тысяч рублей. Услышала сообщение по радио: «…открывается в Москве первый Университет дистанционного обучения – РОУ(Российский Открытый Университет). Приглашаются на факультет « Бизнес и менеджмент».  Сообщение  зацепило больше, чем новое задание.
Не «откладывая в дальний ящик»,  написала письмо на адрес РОУ. Вскоре получила ответ. С волнением открывала местами обгоревший конверт (подожжен в почтовом ящике), и читала приглашение.  Так началось мое  продвижение в касту новых управленцев и в новую эпоху. Процесс учебы явно не советской школы, а американизированный. Начинались лекции о правах и свободах, о демократии, о первых президентах Америки. Погружалась глубже в международную рыночную экономику.
Прошли в работе и учебе три года. Контрольные работы по экономике, философии, психологии,  истории и, наконец, присылают задание на расчет Бизнес плана. К этому времени я должна была выбрать направление бизнеса. Чего выбирать, если у меня собственная разработка,  она признана в Москве? Но все же покумекала над инициативами.
На дворе начало зимы. Обычные рабочие будни: или сижу, погружаясь в мир символов за компьютером, и программирую или ухожу в машинный зал и провожу требуемые плановые расчеты. Уже два года наблюдаю,  как в конце месяца дружный начальственный дуэт - Алексей с Розой прячутся за перегородкой, чтобы поделить  доход от   деятельности группы, львиную долю записывая на себя.  Убедилась: рабство и здесь процветает. Не научившись просчитывать последствия, ступила на порог кабинета первого Зама, чтобы выразить протест.  Зам принял  холодно, выслушал, выстроив баррикаду из морщин на лице.  По виду: проникся, пообещал отрегулировать.  Мы с  Леной Кам-ной - две лошадки, две труженицы. Она – супруга второго Зама, я - сестра уважаемого технаря.  Каким будет решение?
 Через неделю Гри-ев пригласил меня и с порога предложил перейти в отдел программирования Кар-ской.  Встреча с ней была натянутой и с коротким отказом. Я убедилась в  сложности отношений начальства с народным управлением - бабьей мафией, не любящей жалобщиков и доносчиков. Кар-ская не состояла в бабьей мафии, но отношения с ней портить не хотела.  Бабья мафия, в которой состояла Роза, периодически собиралась в кабинете начальницы брата Елены Ивановны; сообща решала чью-то судьбу, а также доходные дела. Именно бабья мафия пригласила меня на работу, обещая хороший заработок, была инициаторам создания хозрасчетной группы.   
Думаю, дело разрешилось так: собрались главные начальники по вверенной им государевой территории на заседание с негласной повесткой дня «начальство - главнее бабьей мафии». Гри-ев вызвал меня, с суровым видом, но без баррикады морщин на лбу, высказал проект: «Осиное гнездо ваше надо разворошить!».
Брат заинтересовался моим противостоянием, когда было поздно останавливать, он поверил Розе - активному члену бабьей мафии, объяснившей  разногласие: «Она звезд с неба не хватает». Не прошло и двух дней, как переменилось ко мне непосредственное начальство - Леша и Роза. Алексей замечал мою работу и хвалил, Роза поддакивала, выпучивая при этом глаза, словно сама себе удивлялась, что льстила.
В эти непростые дни только дочь своими удачами в музыке создавала благостный позитивный фон. Пригласила на отчетный концерт в музыкальную школу. Педагог Кокошина Наталья относилась к воспитанникам с любовью, учила их радоваться даже самым маленьким победам. В дверях класса меня встретила черноволосая молодая женщина  с милой  доброжелательной улыбкой. Ее красное платье кричало о празднике, мы - родители с удовольствием окунулись в него.  Воспитанники смирно стояли в сторонке, ожидая приглашения на выступление. Когда дочь подошла к фортепиано, села и начала играть, внутри у меня заклокотало, я стиснула зубы. Мужчина, сидящий рядом, выслушав ее выступление, тихонько высказался: «В ней есть то, что необходимо пианисту – она завораживает». Как я рада была за детей, ведь у них настоящий умный педагог.
Пришел тот день.  На чайной паузе, сидящий вразвалку в кресле Алексей, выстрелил  сообщением: «Ухожу на Анилинку!». Я тоже поняла, что нужно уходить, ведь  мафия бессмертна. Не пожалела, поскольку меня затребовала в свои объятия Фемида. Передовой начальник управления юстиции положил солидный оклад, назначив главным специалистом. Рядом работал смелый ответственный руководитель, и я глядя на него, смелела и набирала очки. Кругозор уже охватывал и устройство зарубежья и Америки и Родины. 
Прогуливаясь в обеденное время по Советскому проспекту, почти каждый день встречалась  с бывшими  коллегами по ИВЦ, кто раньше шарахался, уважительно заговаривали, другие приглашали в гости, вероятно, хотели записать в сообщники или рассмотреть достойного сильного противника. Слушала, сочувствовала.
-Почему не приходишь в гости? - спросила приятельницу Ку-к, она ответила:
- Не хочу  тебя беспокоить. Тяжело сейчас всем, а вдруг у меня дела обстоят лучше, нежели у тебя. Если хуже, то зачем сваливать на тебя свои проблемы.
- А порадоваться за меня не хочешь? Я бы за тебя порадовалась.
Любой дружбе помеха - расценки. У кого чего-то  меньше или больше. Именно это  разрушает дружбу и формирует зависть.  Даже на самом низу есть расслоение и каждый ощущает ступеньку, на которой он находится по отношению к другим.  Невесело, толи товарищи, толи господа! Наступает по всем фронтам нео-капитализм!  Чтобы спастись от его унизительных сортировок, люди уходили в одиночество. 
-Галка, хочешь работать со мной? Буду помогать. Мне нужен администратор базы данных управления.
Галина поверила и сделала важный шаг навстречу своему будущему.