Вернуться домой -Ну, погоди

Начало 90-х. До этой поры семь лет потела в стенах ИВЦ «Северокузбассуголь» дрессируя  вычислительные машины по разжевыванию бухгалтерских бутербродов с угольным привкусом. Пригласили  на что-то подобное в статистическое управление в  хозрасчетную группу, и я ушла без сожаления. Здесь работал старший брат. Времена, о которых вспоминаю, были непростыми, они и ломали и строили отношения, меняли людей.
Моя скромная квартирка преобразилась после появления в ней черного пианино «Красный Октябрь». Местами потресканная колыбель творчества радовала взгляд, но три месяца напоминала о долгах: маме отдавать 225 рублей, брату 150 руб, приятельнице Татьяне – 130 рублей. Пианино помогли привезти и занести  на четвертый этаж коллеги брата –технари, а за оказание помощи  расплатилась с ними начальница Елена Ивановна.  спиртом. Получилось: «и вам хорошо и нам не дорого», вот только встречи с Еленой Ивановной всегда мне напоминали об особом валютном долге.
Знакомство с пианино остановило время: жили затаенно тихо, наслаждаясь видом драгоценного приобретения, в театр не ходили, да и в гости тоже, ждали достойных перемен. И вот прорыв случился –  долг погашен! Накатила безмерная радость  на нас с дочкой. Дочка резво носилась по квартирке, смелее прежнего распевала песенки, то взгромоздиться на стул и откроет крышку пианино , растопыренными пальчиками обоих рук стучит по клавиатуре; то закроет, и собрав руки на груди, попеременно  пятками пинает ножки стула, так демонстрируя нашу общую   победу.
Не бывает счастья долгим. Случилась крупная неприятность. Согласилась на подработку: создание базы данных для администрации города. Все необходимые документы для оформления договора сложила в большое портмоне и носила с собой дня два. Только успела  оформить договор, и О, ужас! – в сумке не обнаружила портмоне с документами. Побежала в отделение милиции  писать заявление о краже.
Как будто этого случая ждал одноклассник брата Иван Ка-ер. Я поднималась по лестнице на второй этаж оплота правопорядка,  услышала оклик, обернулась: молодой мужчина стоял на площадке явно обращался ко мне. Мое имя так по-особенному звучало в этом официозном месте! Мужчину не узнала, он представился. Я была заворожена вниманием и видом возмужавшего Ивана. Он спросил: «Что привело?». Объяснила причину, немного смущаясь. Поразила его феноменальная зрительная память, а возможно аналитический ум. С братом мы, считала, не похожи, в детстве с Иваном редко  пересекались - семьи жили на разных окраинах поселка Борового. Он пообещал быстрое разбирательство, сдержал обещание; через две недели в руках я держала документ подтверждающий случай кражи.  Не единожды я обращалась за помощью к Ивану. Став величиной в своем деле, он не чурался приходить на помощь многим поселковым, спасая  от ошибок в работе государственной машины преследования и возмездия.
Нужно было возобновлять прописку по месту жительства. Шла мокрыми и заснеженными дорожками к районному отделу милиции. Какое скромное здание! Нет в нем ни солидности и соответственно не вериться во властные способности работников. Моих документов оказалось недостаточно. Опять заполняла три бумажки и в каждой: ФИО, дата рождения, национальность и пр. Уже не возмущалась, оглядывая паспортистку. Бедная - она тоже находилась не по своей воле в кругу идиотизма. На один документ нужно принести несколько других. А где их взять? С грехом попалам документы  восстановила.
В обеденное время решила пройтись  по магазинам. Появились продукты, но они дорогие – подорожание не на 10 процентов, как провозглашалось, а на все 300.  Решила зайти на ИВЦ к Никулкиной Люсе. На вахте никого не было, и я беспрепятственно дошла до ее кабинета. Она с опущенной головой сидела за ПК напротив Гены Смирнова, всматривалась в экран монитора. Оба встретили приветливо. Гена стал расспрашивать о моей жизни и о начальстве. Будто прицениваясь, высказался:
-Дороговато одеваешься. Кто же такую себе на шею повесит? – Не поняла,- говорю ему, – Я не Анна и уже одета;  он:- Я говорю не о сегодня, а о завтрашнем дне.
Вернулась в статуправление. Обеденный перерыв еще не закончился, и я решила заскочить к брату. В мастерскую технарей зашла без стука. Увидела обычный рабочий беспорядок в комнатке и беспорядок на обеденном столе, где хвосты от сушенная рыбки и чешуя цеплялись за кусочки колбасы и мокренькие кусочки хлеба. Я явно помешала процессу. Саня и Володя,  расслабленно воткнутые в кресла, просверлили меня нетрезвым недружелюбным взглядом, Лёня с трудом балансировал на краешки табурета. Чтобы остановить вихляние и засвидетельствовать почтение, жестко одной рукой сдавил голову, другой грудь и замер, так пытаясь вернуться в реальность.  Чтобы избежать прилюдного воспитания, брат заторопился жаловаться-отвлекать:
-Два дня не могу спать !
Я  предложила к рассмотрению диагноз – «Давление высокое!» Брат рассмеялся. Володя встал и пошел за перегородку, вскоре вышел, держа в руках бутылку венгерского вина. Я направилась  к выходу, сознавая, что бесполезно вразумлять – больше рассердишь. Брат прикрикнул в спину, чтобы  осталась, налил полстакана вина, приказал: « Пей!» Я выпила и закусила  яблоком.  Лёнька даже протрезвел от моей храбрости, перестал изображать самовоспитание, предложил сигарету. Почти разом закурили, словно по команде присели на табуреты. Тут неожиданно открылась дверь и на пороге появилась начальница технарей Елена Ивановна, мне думалось раньше, непьющая и некурящая, словом представительница достойного  образа жизни. Сигарета в руках вместе со мной вздрогнула.  Дым коромыслом, мы в этом дыму еле различаемые, на столе закуска и бутылка с остатком вина граммов на 50. Взглядом брат мне подсказал бутылку убрать, мягко по-кошачьи извернулась и бутыль переставила. Саня – не курящий, но тут - в целях конспирации спешно взял из пачки сигарету, нюхнул, глядя на  Елену; она оценивающе посмотрела на стол, на брата, вскрикнула: «Ты же Саша – не куришь!»
- Как тут не закуришь – дарить-то жалко.
В этот день раздавали некурящим работникам по 2 пачки сигарет, а  курящим по 6 пачек. Так Елена засвидетельствовала мое право перейти в список курящих,  дымовая завеса скрыла следы иного увлечения.  Надо сказать, Елена довольно демократично относилась к своим технарям и сквозь пальцы на их праздники, часто просто приходила пообщаться, когда дел других не было.
После ухода Елены, мужики начали готовить суп. Плитка всегда стояла на деловито-пузатом сейфе за перегородкой. Искуснее всех в приготовлении супа был мой брат. Мои посиделки точно затягивались и я, пропахшая  вином и дымом, заторопилась в свою хозрасчетную группу. Спускалась по лестнице на первый этаж и прокручивала в памяти нравоучения братвы: «пора, Райка, жить, а не проживать..,что нас ждет после смерти – никто не знает; никому не нужны ни твое терпение, ни сдержанность, ни ум-разум.
Не ко всем советам я прислушивалась – чаще наоборот: препятствия себе строила, и жизнь любила усложнять. Вот и очередной бзик. Нас в кабинете четверо, включено радио, оно негромко сопровождало наши трудовые усилия. Я в процессе отладки программного комплекса « Учет и отчетность кооперативов». Задание спущено из Москвы. Оценили работу главные управленцы в 5 тысяч рублей. Услышала сообщение: открывается в Москве первый Университет дистантного обучения ( РОУ). Приглашаются … на факультет « Бизнес и менеджмент».  Сообщение это зацепило больше, чем новое задание.
Не «откладывая в далний ящик»,  написала письмо на адрес РОУ. Вскоре получила ответ. С волнением открывала местами обгоревший конверт, и читала приглашение.  Так началось мое  продвижение в касту новых управленцев и в новую эпоху. Процесс учебы явно не советской школы, а американизированный. Начинались лекции о правах и свободах, о демократии, о первых президентах Америки. Погружалась глубже в международную рыночную экономику.
Прошли в работе и учебе два года. Контрольные работы по экономике, философии, психологии,  истории и, наконец, присылают задание на расчет Бизнес плана. К этому времени я должна была выбрать направление бизнеса. Чего выбирать, если у меня собственная разработка,  она оценена, сдана и в Москву и в работу. Но все же покумекала над инициативами.
На дворе начало зимы. Обычные рабочие будни: или сижу, погружаясь в мир символов за компьютером, и программирую или ухожу в машинный зал и провожу требуемые плановые расчеты. Уже два года наблюдаю,  как в конце месяца дружный начальствующий дуэт Алексей и Роза прячутся за перегородкой, чтобы поделить  доход от   деятельности группы, львиную долю записывая на себя.  Убедилась: рабство и здесь процветает. Решила выразить протест походом к первому заму директора Гри-ву,  еще не научившись просчитывать последствия.
 Зам принял меня  холодно, выслушал, выстроив баррикаду из морщин на лице.  По виду – проникся, пообещал отрегулировать.  Мы с  Леной Кам-ной - две лошадки, две труженницы. Она – супруга второго зама, я - сестра уважаемого технаря.  Каким будет решение?
 Через неделю Гри-ев пригласил меня и с порога предложил перейти в другой отдел к Кар-ской.  Встреча с Кар-ской была натянутой, но с коротким отказом. Я убедилась в  сложности отношений начальства с народным управлением - бабьей мафией, не любящей жалобщиков и доносчиков. Кар-ская не состояла в бабьей мафии, но отношения с ней портить не хотела.  Бабья мафия, в которой состояла Роза, периодически собиралась в кабинете начальницы брата Елены Ивановны: сообща они решали чью-то судьбу, а также доходные дела. Именно бабья мафия пригласила меня на работу, обещая хороший заработок и, вероятно, была инициаторам создания хозрасчетной группы.   
Думаю, дело разрешилось так: собрались главные начальники по вверенной им государевой территории на заседание с негласной повесткой дня « начальство главнее бабьей мафиии». Гри-ев вызвал меня к себе, с суровым видом, но без баррикады морщин на лбу, высказал проект: «Осиное гнездо ваше нужно разворошить!».
Брат заинтересовался моим противостоянием, когда было поздно меня останавливать, он поверил Розе активному члену бабьей мафии, объяснившей ему наше  разногласие: «Она звезд с неба не хватает».
Не прошло и двух дней, как переменилось ко мне непосредственное начальство - Леша и Роза. Алексей замечал мою работу и хвалил, Роза поддакивала, выпучивая при этом глаза, словно сама себе удивлялась, что льстила.
В эти непростые дни только дочь своими удачами в музыке создавала благостный позитивный фон. Пригласила на отчетный концерт в музыкальную школу. Педагог Кокошина Наталья относилась к воспитанникам с любовью, учила их радоваться даже самым маленьким победам. В дверях класса меня встретила черноволосая молодая женщина  с милой  доброжелательной улыбкой. Ее красное платье кричало о празднике, мы - родители с удовольствием окунулись в него.  Воспитанники смирно стояли в сторонке, ожидая приглашения на выступление. Когда дочь подошла к фортепиано, села и начала играть, внутри у меня заклокотало, я стиснула зубы. Мужчина, сидящий рядом, выслушав ее выступление, тихонько высказался: «В ней есть то, что необходимо пианисту – она завораживает». Как я рада была за детей, у них настоящий умный педагог.
Пришел тот день.  На чайной паузе, сидящий вразвалку в кресле Алексей, выстрелил  сообщением: «Ухожу на Анилинку!»
Я тоже поняла, что нужно уходить, ведь  мафия бессмертна.
Не пожалела, поскольку меня затребовала в свои объятия Фемида. Передовой начальник управления юстиции положил солидный оклад, назначив главным специалистом. Рядом работал смелый ответственный руководитель, и я глядя на него, смелела и набирала очки. Кругозор уже охватывал и устройство зарубежья и Америки и родины. 
Прогуливаясь в обеденное время по Советскому проспекту, почти каждый день встречалась  с бывшими  коллегами по ИВЦ Те, кто раньше шарахался, уважительно заговаривали, другие приглашали в гости, вероятно, хотели записать в сообщники или рассмотреть достойного сильного противника. Слушала, сочувствовала.
-Почему не приходишь в гости?- спросила Галину Ку-к при встрече у магазина, та жила недалеко на улице Ворошилова, ответила:
- Не хочу  тебя беспокоить. Тяжело сейчас всем, а вдруг у меня дела обстоят лучше, нежеле у тебя. Если хуже, то зачем сваливать на тебя свои проблемы.
-Я за тебя бы порадовалась,  или ты за меня.
Любой дружбе помеха - расценки. У кого чего-то  меньше или больше. Именно это  разрушает дружбу и формирует зависть.  Даже на самом низу есть расслоение и каждый ощущает ступеньку, на которой он находится по отношению к другим.  Невесело. Толи товарищи, толи господа! Наступает по всем фронтам нео-капитализм!  Чтобы спастись от его унизительных сортировок, люди уходили в одиночество. 
-Галка, хочешь работать со мной? Буду помогать. Мне нужен администратор базы данных управления. – Сделала судьбоносное предложение.
  Галина поверила и сделала важный шаг навстречу.