Эссе фаюмский портрет

Прежде, чем описывать более конкретно определенный фаюмский портрет, хотелось бы сделать небольшое вступление. Однажды, примерно столетие назад, один англичанин по имени Ульям Питри сделал сенсационное открытие для того времени. Вследствие раскопок, недалеко от долины Нила, им был обнаружен некрополь, откуда извлекли более 80 уникальных погребальных портретов. До него никому не удавалось совершить подобной находки (за исключением 2-3 экземпляров). Самые же известные работы были найдены в 1892 г немецким археологом, об одном из них речь пойдёт далее.
И так пред нами юноша - один из лучших сохранившихся образцов античной живописи. Он, скорей всего, проживал в начале новой эры в Египте, находившемся под сильным эллинистическим влиянием, после завоевания Александром Македонским. Вероятно, он был знатного происхождения, ведь услуга подобного рода предоставлялась простым людям достаточно редко. Нам неизвестно до какого возраста этот вельможа смог дожить точно, возможно, на портрете ему столько же сколь в жизни. Однако стоит вспомнить, что египтяне даже преклонных лет фараона традиционно изображали молодым и полным сил.
Можно ли предположить, что такого человека не существовало вообще? Ведь, никому не известно ни имя заказчика, ни имя исполнителя, тем более что писали с уже неживой натуры, а это придаёт ещё большую загадочность данному персонажу. Чтобы попытаться разгадать его, нужно проанализировать следующее, первые 300 лет нашей эры, как раз время создания фаюмских портретов, совпадает с одним из самых бурных периодов  истории человечества. С одной стороны забвение ветхих, исчерпавших себя, порядков и установок, как на социальном, так и на религиозном уровне. С другой стороны переход к новой, дающей более крепкие надежды, жизни. Официально все ещё отдают почёт старым богам, ритуалам, особенно в 1 веке они ещё играют огромную роль в жизни народа и государства. Однако до людей начинает доходить, что им вдруг предоставляется шанс, возможность на исправление собственного пути, не требующая ни какого невинного кровопролития взамен, а лишь покорного служения и покаяния.
1-3 в. новой эры – это борьба двух вековых столбов, язычества и христианства, где сначала ведёт первый, но постепенно верх берёт второй и триумфально одерживает победу.  Эта борьба происходит не только практически, но и теоретически, а также в искусстве данной эпохи. Прежде над духом преобладало тело, поэтому телесные скульптурные изображения людей очень любили в античном мире. Однако новому учению нужно было найти другой способ отображения человека, поскольку ему была присуща обратная тенденция - дух важнее тела. Как нам известно, что следующий 1000-ний период мощной христианской византийской империи скульптуру отрицает почти совсем, но до него ещё далеко, христианство ещё не имеет такой сильной опоры, поэтому оно обращается в первую очередь к надгробному портрету, не обладающему этой телесностью. Примерами могут служить, как раз таки, уникальные работы из египетского Эль-Фаюма (подобные экземпляры были найдены не только в этой точке континента). Их огромные глаза, лишенные выражения, смотрят как бы вне пространства, изображение умерших, людей находящихся по ту сторону жизни, возможно идеальный образец для развития христианского искусства. Позднее в технике энкаустики, использованной для написания фаюмских портретов, были написаны раннехристианские иконы (Христос Панкратор из монастыря Св Екатерины в Синае).
И вот этот юноша в золотом венке, кто он? Возможно это образ Аполлона, по легенде носивший подобный убор на голове, прекрасный бог, покровитель муз, охранитель света, или образ Диониса , бог растительности, виноградарства. А может это попытка изображения нового единого бога, соединившего в себе все черты античной мифологии и ставшего предводителем и покровителем всего человечества, Иисуса Христа. Ведь в момент создания портрета уже не было в живых ни его, ни его ближайших учеников, а по воспоминаниям посредников, возможно, просто возник собирательный образ, который автор отобразил на доске с помощью расплавленного воска.
Однако была ведь традиция делать погребальные маски, потом портреты, и закрывать ими лицо умершего, чтобы при возвращении в прежнюю обитель душа «не ошиблась адресом», так думали египтяне. Безусловно, скорей всего, так оно и было, но человечество не может дать ни утвердительный, ни отрицательный ответ на данный вопрос пока, наука и техника ещё не в состоянии предоставить все необходимое для разрешения подобного рода вопросов. Поскольку христианство в этот период «обитало» в катакомбах под страхом пыток и смерти, то и искусство не могло отображать всю символику этого учения явно, поэтому произведения вполне имели двойной смысл своей трактовки. А чтобы скрыть следы христианства совсем, но без ущерба для самих работ, для них нашли соответствующее применение.
Вдруг эта работа относится к пребыванию Христа в Египте, ведь ни в одной части Священного Писания нет конкретного повествования его проживания в этой стране. И действительно, никто не знает, кто этот юноша, но уже в 12 лет он поражает данной ему свыше мудростью даже старцев. Обращая внимание на его спокойные черты лица, на его глаза, можно сказать, он знает, что ему придётся пережить здесь, какая чаша приготовлена для него, и именно это придаёт ему мудрости со стороны других людей. Он величественен и смирен внешне, и одновременно дружелюбен и открыт для любого. А золотой венок на голове, наверное, корона, которая в тоже время является терновым венком, как оборотная сторона жизни царя, полная ответственности и не безразличия к каждому, как аллегория бытия любой абсолютной человеческой личности. Даже само построение картины говорит о значимости личности, ведь юноша занимает не сотую долю всего изображения, а он на переднем плане, пространство – это он сам, а золотой фон не вокруг него, он как часть его бытия, возможно, это свет, который он несёт людям. Он собственно и олицетворяет это свет собой.