Творящая быль

ТВОРЯЩАЯ БЫЛЬ

Время текучее, живое. И время от времени оно подбрасывает очередные сюрпризы. Я уже говорил, что силы тёмные и силы светлые юмор понимают, ценят по-своему. И вообще, у каждой Вселенской сущности своя палитра окрашенности шуток. Не зря же говорят, что юмор бывает черный, бывает белый. Но есть и полутона.

   Светлые тоже любят пошутить. Только их юмор очень тонок, растянут во времени, вплоть до тысячелетий, содержит всегда поучительный подтекст и подсказку с привязкой к настоящим жизненным ситуациям, и к тем, которые однажды случатся. Не сразу я пришёл к таким выводам. Лишь на основе анализа моего с ними диалога, которым я прежде не придавал значения. По прошествии времени оказывалось так, что ненавязчиво в шутливой форме мне было предсказанно и будущее. Своевременно понять, уловить тонкий посыл и намёк мне тогда не хватало в мыслях глубины и изящества, чем приводил в умиление друзей и даже в милый восторг ...

   Не нужно думать, что всегда как-то длинно они шутят, на десятилетия или века. Иногда они шутили вполне себе обыденно. Я закатывался в смехе, не понимая до конца, как этот естественный процесс вырывал меня из цепких магнитных объятий тёмных. Моя мысль освобождалась ненадолго, и я снова продлевал себе минуты жизни.

Всю тонкость их шуток, смысл передать очень сложно, даже если и запомнить все фразы. Смыслы, скажем так, пролегают в них не только в нашем времени. Они составляются с использованием современных слов, для ума понятных, но вот их содержание будет отражать и прошлое, и будущее. В момент диалога это не чувствуется и не улавливается. В передаче, пересказе всех этих смыслов есть сложность, поскольку многое теряется из-за временной для тех или иных смыслов разницы. Зато не составляет труда озвучить самый, казалось бы, бытовой юмор.

   Я нахожусь дома. Во мне эйфория от того, что только что в очередной раз отбросил мыслью всех тёмных, и возомнил, что теперь так будет всегда! Только приблизятся ко мне недорожелатели, я их обожгу мыслью... Мои выводы, самонадеянность видны моим друзьям.
- Николай, что сказать, силен теперь ты, силён!
- А что силён? Не силён я вовсе, - вставляю я, стараясь казаться излишне скромным, хотя в себе я был более, чем самодоволен.

    Естественно, потому силы некие и относятся к светлым, что обладают массой способов без осуждения, упрёка, оценок человека по-настоящему развернуть к своим положительным берегам - измерениям. Моё самовозвеличивание им видно во всех проявлениях сейчас и в перспективе. Ситуация на данный момент не критическая ни для моей психики, ни для жизни, поэтому они могут позволить заняться моим воспитанием с присущей им тонкостью и красотой:
- Николай, силушку богатырскую побереги. Понадобится она тебе в делах более серьёзных.
- В каких? - вопрошаю я.
- В самых обыденных: в сказочных.
- В сказочных?
Мне уже интересно. В сказки я уже попадал. И да, действительно, там всё достаточно сказочно и интересно, хотя подстерегают и опасности.
- В сказочных, в сказочных, - подтверждают мои друзья.
   
   Я как-то обратил внимания, что они то ли не видят тёмных, то ли не обращают на них внимания. Чуть позже заключил, что вне меня у них нет с ними точек соприкосновения. И такое ощущение, что друг для друга они вовсе не существуют. В общении со мной сейчас они их игнорировали...
- В чём будет сказочность выражаться? - интересуюсь я
- Николай, про сказки можешь нас не спрашивать. Ты лучше сам нам про них поведай, - просят наидобрейшие.
- Я? Это вы можете мне поведать. Откуда мне знать про полноту сказок? Вы же есть прообраз сказочных персонажей...
- Ой, Николай, рассмешил! Ой, уморил! Ой, сгинем сейчас, - катаются со смеху мои спасители.
- Не, а что смешного я сказал?
- Что смешного? Он ещё спрашивает! Ой, уморил! Ой, уложил! Ой, в сказку нас пригласил, - хохочут друзья, говоря между собой иногда обо мне в третьем лице.
Я обратил внимание, что они это делают лишь в минуты полного нашего слияния, и шутят уважительно и с любовью. А так они всегда говорят от первого лица и обращаются конкретно ко мне, за редким исключением обращаясь во множественном числе, как бы ко мне, но и к человечеству...
- Нет, правда! Я искренне не понимаю, почему вы хохочете?
- Он не понимает... Он не слышит... Он не догоняет... Ой, упадем! - в диалоге между собой заходятся в смехе друзья.
 
  Я и правда не понимаю, в чем их веселья смысл. Что я смешного такого сказал? И тут я начал прозревать. Моим друзьям в простой и доступной им  манере удалось добиться главного: самонадеянность ложная моя ушла. Этой зацепки на этот момент лишились тёмные. И, смешливые, меня смогли полностью втянуть в орбиту своего доброго влияния. Но всего этого я пока до конца не осознаю. Я в задумчивости пребываю, пытаясь понять, что во всем происходящем содержится смешного? Должна же быть и некая мысль, смысл, что вновь дальше увлечет меня?

   Видя, что я вновь стал включать мысль, заряжать её большей осознанностью, стали "серьезнеть" и друзья:
- Николай, сказки люди пишут. Разве не так?
- Ну так?
- Кого они за вымышленными персонажами подразумевают?
- Ну, имеют ввиду вас - вечных Вселенских сущностей. Одни сказки содержат информацию о том, какие вы есть, то есть о мироздании идёт повествование. Другие сказки сообщают об общественных процессах, которые вы вершите через людей. Есть сказки не такие глобальные. Они - частности цельного - взаимосвязанного через вас мироздания...
- Так-то, это так, но...
Повисла пауза. Мысль их и моя не должна замирать или обрываться. Я должен её подхватить и продолжить. Если этого не будет, как я уже догадываюсь, тёмные, догнав в мыслях, снова возьмут меня в оборот. Я напряжённо думаю, чем снова рассмешил друзей:
- Чапай думает! Тихо, друзья! Чапай думает!
   
    В чувствовании момента им не откажешь. И юмором они снова пришли мне на помощь. Удачной шутке я рассмеялся, и только сейчас до меня дошла простая истина, которую я и хотел им секунду назад озвучить, но не успел. Весь её ход: от зарождения - до желания ею поделиться всем видно во всех измерениях, и с опережением мне озвучивают то, до чего я только что дозрел:
- То-то и оно, Николай. То, что для нас - обыденность, сказка для тебя. На связь с нами через осознание, осмысление мироздания ты вышел - это сказка или норма? И если в сказках отражена Истина, то коснувшийся её, принявший её в себя, переосмысливший многое, сказочник, фантаст, выдумщик, режиссёр, мыслитель? А кто есть сказочник, и что есть сказка? Кто есть главный герой: повествующий о мироздании сказитель  - родитель сказок, или её персонажи? Кто во всем этом главней?

   Простые вопросы заставляют о многом задуматься. Если сказки - народные, то нет смысла искать автора. А если это не так?.. Впрочем, ни один из их авторов никогда и не ставит задачу вписать себя в историю. Важнее всего: мысли, смысл. На этом и был сделан акцент...
- Я так понимаю, что если человек открывает дверь в живой мир, то это не есть сказка. Это норма! Но вот если бы вы открыли человеку глаза, то это и было бы сказкой! А ведь это невозможно! Только сам человек может пробудить свое сознание, или сознание другого!
- Так и есть, Николай. Сказка - это всего лишь непреложная Истина, поведанная в иносказательной форме. И мы - не вымышленные персонажи, хотя нам могут придать и разные формы. При этом, наша суть, содержание, функции в вечности будут неизменными. И сказзитель, и мы - всегда неразрывно взаимосвязанны. Нельзя на нас смотреть со стороны. Мы - части единого целого...

   Не хохочут уже друзья. Растворяясь во мне, во флоре и фауне, они собой приглашают в удивительный Божественный мир, в котором человек всегда самый главный волшебник и сказочник. Волшебная палочка - мысль способна касаться любых эпох, способна претворять самые смелые мечты. Мысль может быть окрашена и в чёрный цвет, и в белый, но может окраситься и во все цвета радуги, когда она лишена ОЦЕНОК, СРАВНЕНИЙ, не делит на тёмных, светлых, и тогда она только творящая, творящая быль.