03 Москва Мясницкая Саврасов Шишкин Левитан

На Мясницкой находится дом Юшкова - один из наиболее ярких памятников московского классицизма. «С угловой полуротондой с ионической колоннадой».  В 1780-х годах генерал-поручик Иван Иванович Юшков приобрёл участок земли на Мясницкой улице для строительства дома, которое завершилось уже после его смерти. Авторство проекта приписывается архитектору Василию Баженову, хотя это и не подтверждено документально. Согласно первоначальному замыслу ротонду этого "наугольного дома" предполагалось завершить куполом на световом барабане, который не успели достроить из-за смерти заказчика. Цокольный этаж этой ротонды перекрыт кольцевым цилиндрическим сводом на центральной белокаменной колонне, такая конструкция характерна для архитектуры французского неоклассицизма. Аналогичный свод сохранился в доме П. Е. Пашкова и в угловых ротондальных башнях московского Кригскомиссариата ( Космодамианская набережная, дом 24), спроектированного и возведенного архитектором Н. Леграном. К 1805 году здание было вчерне выстроено, но верхние этажи долгое время оставалось не отделанными. После смерти Ивана Ивановича дом принадлежал его сыну, Петру Ивановичу Юшкову. При нём в доме проводились пышные балы и масонские собрания. К 1830-м годам Юшков разорился и вынужден был сдавать помещения в своём доме в аренду. В 1838 году зал в доме Юшкова стало арендовать Московское художественное общество. В 1844 году в доме Юшкова разместилось Училище живописи и ваяния, хозяин продал учебному заведению свой дом за 35 тысяч рублей серебром. С 1865 года в училище стали преподавать и зодчество. С 1872 года в училище проводились выставки передвижников. В конце XIX века дом Юшкова перестраивался: были расширены окна, изменилась отделка, со стороны Боброва переулка пристроили кирпичный корпус. В начале XIX века во дворе училища были построены корпуса, где снимали квартиры художники. В 1918 году в доме Юшкова разместились Государственные свободные художественные мастерские. В 1920 году они были преобразованы во ВХУТЕМАС. В 1926 году он был реорганизован во Вхутеин. В 1942 году в доме Юшкова обосновался Московский механический институт (ныне МИФИ). После того как в 1962 году МИФИ переехал в новый корпус на Каширском шоссе, в доме Юшкова разместились Всесоюзный научно-исследовательский и проектный институт по отраслевым автоматизированным системам управления (ВНИПИОАСУ) и организация ЦНИИТЭИМС. В 1980-х годах предполагалось переместить в дом Юшкова Тургеневскую библиотеку. Но в 1986 году дом был передан Институту живописи, скульптуры и художественной педагогики. В 1989 году институт был преобразован в Российскую академию живописи, ваяния и зодчества Ильи Глазунова. Во второй половине 1990-х годов в доме Юшкова была проведена реставрация.

Так вот в этом доме в Училище живописи, ваяния и зодчества учились многие наши великие художники. Поэтому я остановился рядом с этим домом (виртуально). Я собираюсь рассказать о Саврасове, Шишкине и Левитане по материалам из Википедии. При этом я попробую рассказывать о своих впечатлениях от картин.

Итак, Алексей Кондратьевич Саврасов. Родился 12 (24) мая 1830 года в Москве, в семье купца 3-й гильдии Кондратия Артемьевича Саврасова. Отец и сын некоторое время писали свою фамилию через «о» — Соврасов (в частности, А. К. Саврасов так писал свою фамилию до середины 1850-х годов). В ранней юности у будущего художника обнаружились способности к живописи. Вопреки желанию отца, который мечтал приспособить сына к «коммерческим делам», мальчик в 1844 году поступил в Московское училище живописи и ваяния, где учился в классе пейзажиста Карла Ивановича Рабуса.
Во время обучения, в 1850 году им была выполнена картина «Камень в лесу у Разлива», который искусствоведы считают несколько неуклюжим по композиции. В этом же году за картину «Вид Московского Кремля при луне» удостоен звания неклассного художника. (Ничего не могу сказать, тем более, что в Интернете есть разные варианты этой картины.)
Известным имя Саврасова сделала работа «Вид на Кремль от Крымского моста в ненастную погоду», выполненная в 1851 году. По замечанию Николая Александровича Рамазанова, художник «передал <…> момент чрезвычайно верно и жизненно. Видишь движение туч и слышишь шум ветвей дерева и замотавшейся травы — быть ливню». (Но сейчас представить, что это вид с Крымского моста, невозможно. Кремль где-то вдалеке. Никаких набережных, домов. Как будто это не Москва, а какое-то захолустье.)
1852 году после поездки по южным губерниям России он написал картины «Степь днём» и «Рассвет в степи». (Степь и ничего особенного.) Летом 1854 года, в год окончания училища, Саврасов написал две картины, которые показал на осенней выставке Академии художеств: «Вид в окрестностях Ораниенбаума» и «Морской берег в окрестностях Ораниенбаума». За них ему было присвоено звание академика; первая из этих картин была приобретена Павлом Михайловичем Третьяковым в 1858 году. (Здесь есть какая-то мощь, большие камни.)
В 1858 году Саврасов стал руководителем пейзажного класса училища живописи и ваяния. В следующем году был написан «Пейзаж с рекой и рыбаком», один из лучших пейзажей Саврасова. (Я бы так не сказал. Освещение высокого берега интересно.)  В 1860 году Саврасов участвовал в первой выставке, организованной Московским обществом любителей художеств. В 1862 году он путешествовал за границей: был на всемирной выставке в Лондоне, посетил Францию, Швейцарию, Германию. Написал несколько пейзажей в Швейцарии. (Да, швейцарские пейзажи хороши. Его излюбленный прием – освещение заднего плана, в данном случае гор – великолепны.)
Вместе с Василием Владимировичем Пукиревым А. К. Саврасов работал над созданием учебника рисования, куда вошли его русские пейзажи. В 1867 году он написал картину «Сельский вид», в 1869 — «Лосиный остров в Сокольниках», в 1878 — «Домик в провинции». (Ничего особенного.) В 1871—1875 годах, живя и работая по большей части в Москве, Саврасов участвовал в экспозициях Товарищества передвижных художественных выставок, в 1873;1878 — в академических выставках. В поисках новых принципов пейзажа он много работал в окрестностях Москвы: Сокольниках, Филях, Кунцеве, Мазилове, Строгине, Братцеве; выезжал в северные губернии России, в Поволжье. В этот период появились его картины: самая знаменитая — «Грачи прилетели» (1871) (Да, самая.), «Печерский монастырь близ Нижнего Новгорода» (1871), «Разлив Волги под Ярославлем» (1871) и «Радуга» (1875), «Просёлок» (1873), «Могила на Волге. Окрестности Ярославля» (1874). (Какие-то, все-таки, у него картины мрачноватые. Еще даже до алкоголизма. )
Картины Саврасова выставлялись также на всемирных выставках — венской 1873 года и парижской 1878 года и на Всероссийской выставке в Москве в 1882 году.
С конца 1870-х годов Саврасов страдал алкоголизмом, в его творчестве появились мрачные мотивы. В 1882 году он был уволен из Московского училища живописи. Последние годы жизни художник провёл в нужде. «В последние годы, когда А. К. Саврасов уже окончательно спился, он иногда появлялся в мастерской в рубище», — вспоминает Владимир Алексеевич Гиляровский в книге «Москва и москвичи». Творчество Саврасова стало неровным: в 1887 году была написана картина «Пейзаж. Село Волынское» с фабрикой, чадящей дымом на стоящую рядом церковь, в 1893 — картина «Весна. Огороды», в 1894 — «Распутица». (Я не заметил в конце 70-х – 80-х годах каких-то изменений в качестве картин.) «За последние двадцать лет он уже не появлялся на выставках, и о нём как будто забыли», — вспоминал Исаак Левитан. А. К. Саврасов умер 26 сентября (8 октября) 1897 года в Москве в больнице для бедных на Хитровке. Похоронен он был на Ваганьковском кладбище (18 уч.).
Любимый ученик А. К. Саврасова, Исаак Левитан, так откликнулся на смерть учителя: «Начиная только с Саврасова появилась лирика в живописи пейзажа и безграничная любовь к своей родной земле <…> и эта его несомненная заслуга никогда не будет забыта в области русского художества».
И. М. Гронский отмечал: «Саврасовых в русской живописи немного… Саврасов хорош каким-то интимным, только ему свойственным восприятием природы».
Среди учеников Саврасова — Лев Каменев, Константин Коровин, Михаил Нестеров, Сергей Светославский, Николай Эллерт.
Осенью 1857 года в возрасте 27 лет Алексей Саврасов женился на 31-летней Софье Карловне Герц (1826—1895), сестре учившегося вместе с ним художника Константина Герца, а также сестре известного в то время археолога и историка искусства Карла Герца. В метрической книге церкви «Трёх святителей у Красных ворот» было записано: «Сентября двадцатого дня повенчаны законным браком: жених: Преподаватель в Училище живописи и ваяния, академик, титулярный советник Алексей Кондратьевич Саврасов, холостой, православного вероисповедания, жительство имеет в приходе сей церкви в доме князя Ивана Владимировича Шаховского. От роду имеет 26 лет. Невеста: Дочь московского купца Карла Эрдмана Герц, девица, домашняя учительница Аделаида Софья Карловна Герц, 30 лет, евангелического лютеранского вероисповедания, жительство имеет в приходе Большого Вознесения, что на Малой Никитской в доме поручика Петра Степановича Михайловского… Поручителями были сверх означенных жениха и невесты. По женихе: академик коллежский асессор Николай Александрович Рамазанов, поручик 2-го Московского кадетского корпуса Николай Александрович Медведев и из дворян артист императорских московских театров Иван Карлович Бришман. По невесте: коллежский секретарь Александр Васильевич Соколов, губернский секретарь Василий Дмитриев Подточин и родной брат невесты доцент императорского Московского университета Карл Карлович Герц».
В браке родилось четыре дочери и один сын. Одна умерла в детском возрасте от скарлатины, другая умерла новорождённой в Ярославле (1871), две другие — Вера (род. 1861) и Евгения (род. 1867). В конце 1876 года брак распался. Жена уехала с дочерьми Верой и Евгенией в Санкт-Петербург к родной сестре, Аделаиде Герц. Софья Карловна умерла 19 июля 1895 года, похоронена в монастыре Троице-Сергиевой Приморской пустыни в 20 км от Санкт-Петербурга.
В 1887—1888 гг. Алексей Саврасов жил в Москве с Верой Ивановной Киндяковой. В её квартире он написал несколько картин. С 1893 года и до конца жизни Саврасов жил в Дорогомилово-Тишинском переулке с Екатериной Матвеевной Моргуновой (ок. 1856 — ок. 1920). У них родились двое детей — сын Алексей Алексеевич Моргунов и дочь Надежда.
У художника были три сестры и младший брат, Николай Кондратьевич Соврасов (1837—1909, писал свою фамилию, как и отец, через «о»), купец 2-ой гильдии, унаследовавший торговое дело отца.

Лучшие картины Саврасова (на мой взгляд): «Грачи прилетели» (1871), «Пейзаж с сосной» (1854), «Летний пейзаж с дубами» (середина 1850-х), «Сельский вид в окрестностях Москвы при закате солнца» (1858), «Вид в Швейцарских Альпах (гора Малый Рухен)» (1862), «Швейцарский вид» (1862), «Ранняя весна. Половодье» (1868), «Печерский монастырь близ Нижнего Новгорода» (1871), «Закат» (1870-е), «Рожь» (1881), «Кутузовская изба в Филях» (1884), «Распутица» (1894), «Зимний пейзаж» ().


Иван Иванович Шишкин.
Иван Шишкин родился 13 (25) января 1832 года в городе Елабуге. Происходил из древнего вятского рода Шишкиных, сын купца-хлеботорговца Ивана Васильевича Шишкина (1792—1872). Род Шишкиных насчитывает более трёхсот лет.
В 12 лет был определён в Первую Казанскую мужскую гимназию, но дойдя в ней до пятого класса, оставил учёбу и вернулся домой, в Елабугу, где прожил четыре года. В 1852 году поступил в Московское училище живописи и ваяния, где проучился до 1856 года. В апреле 1855 года ученический этюд Шишкина «Сосна на скале» приобрёл Государственный Русский музей. (Мощная сосна, какой-то, я бы сказал, образ героя.) Окончив курс училища, с 1857 года продолжил образование в Императорской Академии художеств, где вместе с Гине, Джонгином и другими числился учеником профессора-портретиста С. М. Воробьёва. Не довольствуясь занятиями в стенах Академии, усердно рисовал и писал этюды с натуры в окрестностях Санкт-Петербурга и на острове Валаам, благодаря чему приобретал всё большее знакомство с натурой и умение точно передавать её карандашом и кистью. Уже в первый год пребывания в Академии Шишкину были присуждены две малые серебряные медали: за картину «Вид в окрестностях Петербурга» (1856) (Тоже мощное дерево слева, но еще телега и алее небо.) и за рисунки, выполненные летом в Дубках. (Тоже группа мощных деревьев на открытом пространстве.) В 1858 году получил большую серебряную медаль за этюд «Сосна на Валааме», в 1859 году — малую золотую медаль за пейзаж «Ущелье на Валааме» и, наконец, в 1860 году — большую золотую медаль за две картины одного названия «Вид на острове Валааме. Местность Кукко». (Я бы сказал, что здесь какое-то нагромождение камней и деревьев. Я бы медали не дал.)
Приобретя вместе с этой последней наградой право на поездку за границу в качестве пенсионера Академии, он отправился в 1861 году в Мюнхен, где посетил мастерские известных художников Бенно и Франца Адамов, пользовавшихся большой популярностью анималистов. В 1863 году Шишкин перебрался в Цюрих, где под руководством профессора Р. Коллера, считавшегося тогда одним из лучших изобразителей животных, срисовывал и писал последних с натуры. В Цюрихе попробовал впервые гравировать «царской водкой». Отсюда Шишкин сделал экскурсию в Женеву для ознакомления с работами Ф. Диде и А. Калама, а потом переехал в Дюссельдорф, где написал по заказу коллекционера Н. Быкова «Вид в окрестностях Дюссельдорфа» — картину, за которую Императорская Академия художеств присвоила ему звание академика. (Хорошая картина.) За границей, помимо живописи, Шишкин много занимался рисунками пером, которые приводили в удивление иностранцев. Некоторые из его рисунков были помещены в Дюссельдорфском музее рядом с рисунками таких первоклассных европейских мастеров, как А. Ахенбах и К. Ф. Лессинг.
Затосковав по отечеству, в 1866 году вернулся в Санкт-Петербург до истечения срока своего пенсионерства, и в том же году в Москве были выставлены его картина «Воздух» (Не показались в Инете..) и 6 рисунков. С той поры нередко предпринимал путешествия с художественной целью по России, почти ежегодно выставлял свои произведения в Академии. В 1868 году Академия художеств присвоила Шишкину звание профессора (за картины «Сосновый лес» и «Чем на мост нам идти, поищем лучше броду»), но великая княгиня Мария Николаевна, президент АХ, вместо этого награждает художника орденом Святого Станислава 3-й степени. На Всемирной выставке (1867) Шишкин выставил несколько рисунков и картину «Вид из окрестностей Дюссельдорфа». После того, как было учреждено Товарищество передвижных выставок, экспонировал на его выставках свои рисунки пером. С 1870 года, примкнув к образовавшемуся в Санкт-Петербурге кружку аквафортистов, снова стал заниматься гравированием «царской водкой», которое уже не покидал до конца своей жизни, посвящая этому почти столько же времени, сколько и живописи. Все эти работы с каждым годом упрочивали за ним репутацию одного из лучших русских живописцев пейзажа и бесподобного аквафортиста. Владел усадьбой в деревне Выра (ныне — Гатчинский район Ленинградской области).
В 1873 году Академия художеств присвоила Шишкину звание профессора за приобретённую у него картину «Лесная глушь» (Да, глушь.). После вступления в действие нового устава Академии, в 1892 году Шишкин был приглашён руководить её учебной пейзажной мастерской, но по различным обстоятельствам исполнял эту должность недолго. Скончался скоропостижно в Петербурге 8 (20) марта 1898 года, сидя за мольбертом перед новой картиной. Похоронен на Смоленском православном кладбище. В 1950 году прах художника был перенесён вместе с памятником на Тихвинское кладбище Александро-Невской лавры. На надгробном памятнике неправильно указан год рождения: 1812, хотя Шишкин родился в 1832-м. Ошибка не исправлена до сих пор.
Творчество. Среди русских пейзажистов Шишкину, бесспорно, принадлежит место самого сильного художника. Во всех своих произведениях он является удивительным знатоком растительных форм, воспроизводящим их с тонким пониманием, как общего характера, так и мельчайших отличительных черт любой породы деревьев, кустов и трав. Брался ли он за изображение соснового или елового леса, отдельные сосны и ели, точно так же, как и их совокупность, получали у него свою истинную физиономию, без всяких прикрас или преуменьшений, — тот вид и с теми частностями, которые вполне объясняются и обуславливаются почвой и климатом, где художник заставлял их расти. Изображал ли он дубы или берёзы, они принимали у него донельзя правдивые формы в листве, ветвях, стволах, кореньях и во всех подробностях. Сама местность под деревьями — камни, песок или глина, неровности почвы, поросшие папоротниками и другими лесными травами, сухие листья, хворост, валежник и прочее — получала в картинах и рисунках Шишкина вид совершенной действительности.
«Но эта реалистичность нередко вредила его пейзажам: во многих из них она заслоняла собой общее настроение, сообщала им характер не картин, задуманных не с целью возбуждать в зрителе то или другое чувство, а случайных, хотя и превосходных этюдов. Нужно также заметить, что с Шишкиным повторилось то, что бывает почти со всяким особенно сильным художником: наука форм далась ему в ущерб для колорита, который, не будучи у него слабым и негармоничным, всё-таки не стоит на одном уровне с мастерским рисунком. Поэтому талант Шишкина иногда гораздо ярче высказывается в одноцветных рисунках и офортах, чем в таких работах, в которых он пользовался многими красками» , — считают некоторые критики. (Чушь собачья.)
В 1880-е годы Шишкин создаёт много картин, в сюжетах которых по-прежнему обращается преимущественно к жизни русского леса, русских лугов и полей, впрочем, затрагивая и такие мотивы, как морское побережье Балтики. Основные черты его искусства сохраняются и теперь, но художник отнюдь не остаётся неподвижно на творческих позициях, выработанных к концу семидесятых годов. Такие полотна, как «Ручей в лесу (На косогоре)» (1880), «Заповедник. Сосновый бор» (1881), «Сосновый лес» (1885), «В сосновом лесу» (1887) и другие по характеру близки работам предшествующего десятилетия. Однако трактованы они с большей живописной свободой. В лучших пейзажах Шишкина этого времени находят отражение общие для русского изобразительного искусства тенденции, преломляемые им по-своему. Художник с увлечением работает над широкими по размаху, эпическими по своему строю картинами, воспевающими просторы родной земли. Теперь всё ощутимее его стремление к передаче состояния природы, экспрессии образов, чистоте палитры. Во многих произведениях, прослеживая цветовые и световые градации, Шишкин использует принципы тональной живописи.
Картины Шишкина покупал Александр III («Корабельная роща»), великий князь Павел Александрович («Дубы», рисунок пером).
Помимо пейзажей Шишкин создавал жанровые работы, менее известные публике ("Перед зеркалом. За чтением письма", "Крестьянка, сходящая с лестницы").

Художник-гравёр. Шишкин был гравёром-профессионалом, исполнившим по исследованиям Д. А. Ровинского, 100 офортов, 68 оригинальных литографий (22 — рисунки пером на камне и 46 — рисунки карандашом на камне), 15 работ отнесены к «Цинкографическим опытам».
Свой первый офорт «Горная дорога» Шишкин создал в 1853 году, когда учился в Московском училище живописи и ваяния. В 1863 году он бегло ознакомился с техникой офорта у Рудольфа Коллера (Швейцария), а систематически стал работать в этой технике с конца 1860-х годов. В 1871 году Шишкин стал членом-учредителем «Общества русских аквафортистов», созданного по инициативе Л. М. Жемчужникова и А. И. Сомова. Кроме обычного приёма иглой, Шишкин применял мягкий лак, акватинту, сухую иглу. В 1861 году несколько листов литографий художника было напечатано в «Русском художественном альбоме» вместе с литографиями В. Г. Перова, А. Н. Волкова, Н. П. Петрова. В 1868 году был изданы «Этюды с натуры пером на камне» с шестью литографиями. В мае 1873 года Шишкин подготовил и сам напечатал альбом «Гравюры на меди крепкой водкой И. И. Шишкина» (титульный лист и 10 офортов, среди такие виртуозные миниатюры, как «У костра», «Задворки», «Лесные цветы», «Перед грозой»), выпущенный как премия Императорского Общества поощрения художеств. Офорты этого альбома выполнены травлёным штрихом, акватинтой, рулеткой. В 1870-х годах Шишкин провёл ряд опытов цинкографии — «выпуклого офорта». В качестве приложений к журналам «Пчела», «Свет» и «Нива» Шишкин создал более двадцати автоцинкографий (техника «выпуклого офорта»). В 1878 году Шишкин издал второй альбом «25 гравюр на меди И. И. Шишкина», который ему помог подготовить в печати его друг, пейзажист И. В. Волковский.
А. Беггров в 1884—1885 годах издал в двух альбомах сборник 24 фототипических снимков с угольных рисунков, исполненных для него Шишкиным. В 1886 году художник выпустил в свет третий альбом «Офорты И. И. Шишкина. 1885—1886», состоящий из 26 абсолютно новых гравюр. Впоследствии оттиски с досок, служившие для этого альбома, подправленные и несколько переделанные, были изданы Марксом (с прибавкой нескольких других офортов) в виде нового альбома. Последний альбом («60 офортов профессора Ив. Ив. Шишкина») вышел в свет в декабре 1894 года.
Награды.
- Орден Святого Станислава III степени (1867) — за картину «Вид в окрестностях Дюссельдорфа».
- Золотая медаль Первой Всероссийской выставки печатного дела (Санкт-Петербург) — за заслуги в области тиражной графики.
Среди всех произведений художника наиболее популярна картина «Утро в сосновом лесу». Её сюжет, возможно, был подсказан Шишкину К. А. Савицким. Есть другая версия, что толчком к появлению этого полотна послужил пейзаж «Туман в сосновом лесу» (1888), написанный, по всей вероятности, как и «Бурелом», под впечатлением от поездки в вологодские леса, посещения острова Городомля на озере Селигер — территории, не тронутой человеческой цивилизацией. «Туман в сосновом лесу», имевший успех на передвижной выставке в Москве (ныне в частном собрании), мог вызвать у Шишкина и Савицкого желание написать полотно, повторяющее мотив прославленной картины, но с включением жанровой сцены. Первоначально на панно внушительных размеров (139;213 см) медведей не было. Однако художник Константин Аполлонович Савицкий, хорошо знавший Шишкина, предложил дополнить картину фигурами живых существ — медведей. По просьбе Шишкина, имеющего некоторые сомнения в своих способностях анималиста, Савицкий изобразил семейку диких зверей, беззаботно играющих между корнями и стволами поваленных сосен, сделав картину динамичнее. До покупки картины П. М. Третьяковым, на ней стояли подписи двух художников: И. И. Шишкина и К. А. Савицкого. После покупки Третьяков стёр подпись Савицкого с картины.
В конце 1880-х годов глава известной конфетной фабрики Фердинанда Теодора фон Эйнема (после национализации — «Красный Октябрь») решил придать одному из видов продукции парадный вид. С владельцем картины «Утро в сосновом лесу» заключили договор, получив тем самым возможность снять копию с шедевра. Первую партию конфет «Мишка Косолапый» фабрика выпустила в начале 1890-х годов. Конфеты получили высший знак отличия на Всероссийской промышленно-художественной выставке в Нижнем Новгороде (1896), а в 1900 году на Всемирной выставке в Париже завоевали Гран-при. Авторство дизайна знаменитых конфет принадлежит художнику Мануилу Андрееву, который в 1913 году поместил на обертку сюжет картины «Утро в сосновом лесу» в обрамлении зеленых еловых веток и нарисовал шестиконечные Вифлеемские звезды, так как в те годы конфеты были самым дорогим и желанным подарком именно на Рождество.
Личная жизнь живописца складывалась поистине трагично, несмотря на то, что он был женат два раза, и оба – по любви. Первой его супругой стала Евгения Васильева, сестра талантливого пейзажиста Фёдора Васильева, которого Шишкин опекал и учил азам мастерства. В этом браке у Шишкина было трое детей: сыновья Владимир (1871—1873) и Константин (1873—1875), умершие в младенчестве, и дочь Лидия (1869—1931). Свою жену Шишкин изобразил на двух картинах: «Дама с собачкой» (1868) и «Перед зеркалом. За чтением письма» (1870). К сожалению, Евгения Александровна умерла в апреле 1874 года. А немного спустя скончался и их маленький сын.
Надломленный горем, художник на некоторое время бросил творчество и уехал в деревню, где пристрастился к алкоголю. Однако смог вернуться к жизни, и уже в 1875 году на 4-й Передвижной выставке представил ряд картин, в том числе, «Родник в сосновом лесу». Через какое-то время Шишкин женился во второй раз. На Ольге Антоновне Лагоде, своей ученице, художнице-пейзажистке. Но и на этот раз счастье было недолгим - жена умерла в 1881 году в возрасте тридцати одного года. У них 21 июня 1881 года родилась дочь Ксения, которую после смерти матери воспитала её сестра Виктория Антоновна Лагода.

Лучшие картины Шишкина (на мой взгляд): «Утро в сосновом лесу» (1889), «На севере диком» (1891) (Лермонтов «… стоит одиноко на голой вершине сосна»), «Рожь» (1888), «Корабельная роща» (1898), «Сосны, освещенные солнцем» (1886), «Сосновый бор» (1895), «Лесные дали» (1884), «Дубы» (1865), «Дубки» (1886), «Дождь в дубовом лесу» (1891), «Сосновый бор. Мачтовый лес в Вятской губернии» (1882), «Сосна. Мерикюль» (1894), «Первый снег» (1875), «Зима в лесу (Иней)» (1877), «Полдень. Окрестности Москвы. Братцево» (1866), «Сосна на Валааме. Этюд» (1858).   


Исаак Ильич Левитан.
Исаак Ильич Левитан родился в посаде Кибарты Мариампольского уезда, Августовской губернии (с 1866 года — Сувалкской губернии), в образованной обедневшей еврейской семье. Датой рождения официально считается 18 (30) августа 1860 года. Отец Илья (Эльяшив-Лейб) Абрамович Левитан (1827—1877) происходил из раввинской семьи местечка Кайданова, примечательного сосуществованием еврейской и шотландской общин в Литве. Эльяш учился в ешиве в Вильне. Занимаясь самообразованием, самостоятельно овладел французским и немецким языками. В Ковно он преподавал эти языки, а затем работал переводчиком во время постройки железнодорожного моста, которую вела французская компания.
Кроме Исаака, в семье росли ещё трое детей: брат Авель Лейб (позже взял имя Адольф), сёстры Тереза (в замужестве Тереза Ильинична Берчанская, родилась в 1856 г.) и Михле (Эмма Ильинична, родилась 18.07.1859 г. по старому стилю).
Данные о рождении Исаака не новы: в начале XX века в официальном искусствоведении считалось, что Исаак Левитан родился в 1861 году, но был младшим сыном в семье: Адольф, которого в училище называли Левитаном-старшим, поступил туда на два года раньше. В этом случае, как представляется М. А. Рогову, выбор даты рождения художника, указанной в воинском документе училища (в котором учились Авель и Исаак), в августе обусловлен требованием его религиозного совершеннолетия бар-мицва к началу первого учебного года, и как дата рождения было указано 18 августа, так как документы на поступление в Московское училище живописи, ваяния и зодчества были поданы накануне, 17 августа, кроме того, 18 — счастливое число по иудейским представлениям. М. А. Рогов считает, что обнаруженные им в документах о семье Левитанов примеры именования детей в честь живых родственников свидетельствует о сефардском происхождении художника по отцовской линии, и что ассимиляция сефардов в Литве среди ашкеназов в XIX веке привела к тому, что Эльяш отказался от раввинской карьеры.
Племянники Исаака Левитана, сыновья его сестры Терезы Берчанской — художники Лев (1887—1949) и Рафаил (1883—1953) Берчанские.
Ранние годы.
Илья Левитан, стремясь улучшить материальное положение и дать детям образование, в начале 1870-х переехал с семьёй в Москву. В 1871 году старший брат Исаака, Авель Лейб, поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Осенью 1873 года в училище поступил и тринадцатилетний Исаак. Его учителями были художники Перов, Саврасов и Поленов. В 1875 году умерла мать Левитана и серьёзно заболел отец. Вынужденный по болезни оставить работу на железной дороге, отец Левитана не мог содержать четверых детей репетиторством. Материальное положение семьи было таким, что училище время от времени оказывало братьям материальную помощь, а в 1876 году освободило их от оплаты обучения «ввиду крайней бедности» и как «оказавших большие успехи в искусстве». 3 февраля 1877 года умер от тифа отец. Для Левитана, его брата и сестёр наступило время крайней нужды. Художник учился тогда в четвёртом «натурном» классе у Василия Перова. Друг Перова, Алексей Саврасов, обратил внимание на Левитана и взял его к себе в пейзажный класс. В марте 1877 года две работы Левитана, экспонировавшиеся на выставке, были отмечены прессой, а шестнадцатилетний художник получил малую серебряную медаль и 220 рублей «для возможности продолжить занятия».
«Левитану давалось всё легко, тем не менее, работал он упорно, с большой выдержкой» — вспоминал его товарищ, известный живописец Михаил Нестеров.
В 1879 году, после покушения Александра Соловьёва, отнюдь не бывшего евреем, на царя Александра II, совершённого 2 апреля, вышел царский указ, запрещающий евреям жить в «исконно русской столице». Восемнадцатилетнего Левитана выслали из Москвы, и он на ближайшие пару лет вместе с братом, сестрой и зятем обосновался на небольшой даче в подмосковной Салтыковке (окрестности Балашихи). На деньги, вырученные от продажи картины «Вечер после дождя» (1879, частное собрание), Левитан спустя год снял меблированную комнату на Большой Лубянке.
В летние месяцы 1880—1884 годов он писал с натуры в Останкино. К этому времени относятся работы: «Дубовая роща. Осень» (1880, Нижегородский художественный музей), «Дуб» (1880, Третьяковская галерея), «Сосны» (1880, частное собрание), «Полустанок» (начало 1880-х годов, Дом-музей И. Левитана в Плёсе), Художник создал пейзажи в Саввинской слободе под Звенигородом: «Последний снег. Саввинская слобода» (1884, Третьяковка), «Мостик. Саввинская слобода» (1884, Третьяковка). «Талантливый еврейский мальчик раздражал иных преподавателей. Еврей, по их мнению, не должен был касаться русского пейзажа. Это было дело коренных русских художников», — писал Константин Паустовский.
Весной 1885 года, в 24 года, Левитан окончил училище. Звания художника он не получил — ему был выдан диплом учителя чистописания.
Становление как художника.
Левитан вышел из Московского училища живописи и ваяния без диплома. Денег не было. В апреле 1885 года он поселился неподалёку от Бабкина, в глухой деревне Максимовке. По соседству, в Бабкине в имении Киселёвых гостили Чеховы. А. С. Киселёв, племянник дипломата графа П. Д. Киселёва, служил в тех местах земским начальником; его жена — Мария Владимировна, дочь В. П. Бегичева. Левитан познакомился с А. П. Чеховым, дружба и соперничество с которым продолжались всю жизнь.
В середине 1880-х годов материальное положение художника улучшилось. Однако голодное детство, беспокойная жизнь, напряжённый труд сказались на здоровье — у него резко обострилась болезнь сердца. Поездка в 1886 году в Крым укрепила силы. По возвращении Левитан организовал выставку пятидесяти пейзажей. В конце 1880-х — начале 1890-х годов Левитан возглавлял пейзажный класс в Училище изящных искусств художника-архитектора А. О. Гунста.
В 1887 году художник, наконец, осуществил свою мечту: он отправился на Волгу, которую так проникновенно изображал его любимый учитель Саврасов (он почти уж собрался ехать туда в начале 1880-х годов, но не смог из-за болезни сестры). Первая встреча с Волгой не удовлетворила живописца. Стояла холодная, пасмурная погода, и река показалась ему «тоскливой и мертвой». Левитан писал Чехову: «Чахлые кустики и, как лишаи, обрывы…»
На следующий год он снова решил ехать на Волгу. Весной 1888 года Левитан вместе с друзьями-художниками Алексеем Степановым и Софьей Кувшинниковой отправился на пароходе по Оке до Нижнего Новгорода и далее вверх по Волге. Во время путешествия они неожиданно для себя открыли красоты маленького, тихого городка Плёс. Они решили задержаться и пожить там некоторое время. В итоге Левитан провёл в Плёсе три чрезвычайно продуктивных летних сезона (1888—1890). В Плёсе в нынешнем Музее пейзажа (б. дом Солодовниковых) по ряду свидетельств в 1889 году Левитаном была организована мастерская, и в этом же доме жила молодая купчиха Аннушка Грошева, которую Левитан и Кувшинникова в 1889 году убедили в наличии актёрского дара и уговорили бежать от мужа в Москву. В следующий приезд летом 1890 года они остановились в доме Философовых (не сохранился). Из Плёса Левитан ездил в Кострому, Кинешму, Юрьевец. Около 200 работ, выполненных им за три лета в Плёсе, принесли Левитану широкую известность, а Плёс стал очень популярен у пейзажистов. Существует мнение, что картина «Над вечным покоем» является «самой русской» из всех, когда-либо написанных на русскую тему картин.
В конце 1889 — в начале 1890 года Левитан впервые совершил поездку в Западную Европу, посетил Францию и Италию. Он хотел ближе познакомиться с современной живописью, широко представленной на проходившей в Париже Всемирной выставке. Вероятно, особенно интересовали его ретроспективная экспозиция давно любимых им художников барбизонской школы и произведения импрессионистов. По свидетельству Нестерова, «там, на Западе, где искусство действительно свободно, он убедился, что путь, намеченный им раньше, верен».
В марте 1891 года Исаак Левитан стал членом Товарищества передвижных художественных выставок. Московский меценат Сергей Морозов, увлечённый живописью и друживший с Левитаном, предоставил художнику очень удобную мастерскую в Трёхсвятительском переулке. К весне 1892 года Левитан закончил картину «Осень» (начатую ещё осенью 1891 года) и выставил её на XX Передвижной выставке вместе с ещё тремя картинами: «У омута», «Лето» и «Октябрь».
В 1892 году Левитан как «лицо иудейского вероисповедания» был вынужден покинуть Москву и некоторое время жил в Тверской и Владимирской губерниях. Затем, благодаря хлопотам друзей, художнику «в виде исключения» позволили вернуться. К этому периоду относится его полотно «Владимирка» (1892), где изображена дорога, по которой гнали в Сибирь каторжан. В 1892 году в истории дружбы Левитана и Чехова произошёл эпизод, ненадолго омрачивший их отношения и связанный с тем, что в сюжете рассказа «Попрыгунья» писатель использовал некоторые моменты взаимоотношений Левитана, его ученицы Софьи Кувшинниковой и её мужа, врача Дмитрия Кувшинникова. (Но отношения с Чеховым обострились из-за того, что Левитан отбил у него Лику (начинающую актрису Лидию Стахиевну Мизинову. Об этом я написал в рассказе «Чехов. Лика» http://proza.ru/2005/01/21-52).
В 1892—1893 годах в мастерской в Трёхсвятительском переулке Серов написал известный портрет Левитана. Лето 1893 года Левитан провёл в усадьбе Панафидиных в деревне Курово-Покровское Тверской губернии. Там он познакомился с В. Н. Ушаковым — владельцем усадьбы Островно Вышневолоцкого уезда (ныне Порожкинского сельского поселения). Летом 1894 года Левитан вместе с Софьей Кувшинниковой вновь приехал в эти места и поселился у Ушаковых в имении Островно, на берегу одноимённого озера. Там, на озере Удомля и Островенском озере, сформировался сюжет картины «Над вечным покоем».
В имении Ушаковых разыгралась любовная драма. Невольным свидетелем этой драмы стала Татьяна Львовна Щепкина-Куперник, приглашённая Софьей Петровной. В соседнее имение Горка (в полутора километрах от Островно) приехала из Петербурга Анна Николаевна Турчанинова с двумя дочерьми, — семья заместителя градоначальника Санкт-Петербурга И. Н. Турчанинова, владевшего усадьбой Горка. У Левитана завязался роман с Анной Николаевной Турчаниновой. Расстроенная Кувшинникова вернулась в Москву и больше никогда не встречалась с Левитаном. Т. Л. Щепкина-Куперник так описала завязку и развитие последующих событий: «Идиллия нашей жизни к середине лета нарушилась. Приехали соседи, семья видного петербургского чиновника Ивана Николаевича Турчанинова, имевшего поблизости усадьбу. Они, узнав, что тут живёт знаменитость, Левитан, сделали визит Софье Петровне, и отношения завязались. Это была мать и две очаровательные девочки наших лет. Мать была лет Софьи Петровны, но очень songni, с подкрашенными губами (С. П. краску презирала), в изящных корректных туалетах, с выдержкой и грацией петербургской кокетки… И вот завязалась борьба. Мы, младшие, продолжали свою полудетскую жизнь, а на наших глазах разыгрывалась драма… Левитан хмурился, всё чаще и чаще пропадал со своей Вестой /собакой/ «на охоте». Софья Петровна ходила с пылающим лицом, и кончилось всё это полной победой петербургской дамы и разрывом Левитана с Софьей Петровной… Но и дальнейший роман Левитана не был счастлив: он осложнился тем, что старшая дочка героини влюбилась в него без памяти и между ней и матерью шла глухая борьба, отравившая все последние годы его жизни. А много лет спустя, когда ни Левитана, ни Кувшинниковой уже не было в живых, — я… описала их историю в рассказе «Старшие», напечатанном в «Вестнике Европы»: теперь можно в этом сознаться!»
Исаак Ильич переселился в имение Турчаниновых. У впадения в озеро ручья, который разделял земли усадьбы Турчаниновых, специально для Левитана был построен двухэтажный дом под мастерскую, так как в усадьбе не было больших комнат для работы (мастерскую в шутку называли «синагога»). Мастерская сгорела, как вспоминают, ещё при Турчаниновых в начале 1900-х годов.
В январе 1895 года благодаря Щепкиной-Куперник Левитан помирился с Чеховым. Щепкина-Куперник, собираясь в Мелихово к Чеховым, заехала в московскую мастерскую Левитана посмотреть удомельские этюды и уговорила его ехать вместе. Друзья встретились, обнялись, и дружба возобновилась.
В 1895 году художник совершил поездку в Австрию и во Францию. В середине марта 1895 года Левитан снова приехал в Горку. Именно тогда за несколько сеансов он написал с дома Турчаниновых знаменитую картину «Март».
Но «сильнейшая меланхолия доводила его до самого ужасного состояния». 21 июня 1895 года Левитан сымитировал попытку самоубийства — стрелялся. То, что «попытка самоубийства» было театральным жестом, свидетельствует и сообщение врача И. И. Трояновского, который, вспоминая об этом, писал 8 декабря 1895 года: «… я вообще следов раны у него не видал, слышал от него об этом, но отнёсся к этому, как к покушению „с негодными средствами“ или как к трагической комедии». По просьбе самого Левитана и последующей просьбе Анны Турчаниновой в Горки приехал и навестил друга Чехов. Антон Павлович убедился, что опасности для жизни нет, погостил 5 дней и вернулся в Москву потрясённый происшедшим.
После посещения усадьбы Горка Чехов написал рассказ «Дом с мезонином» и пьесу «Чайка», вызвавшие обиду у Левитана. В августе Левитан написал «Ненюфары», а осенью на реке Съеже в полукилометре от усадьбы — «Золотую осень». Также в 1895 году Левитан переписал картину «Свежий ветер. Волга». Картины Левитана «Март», «Золотая осень», «Ненюфары» и другие купил П. М. Третьяков. В 1896 году в Одессе состоялась совместная выставка Исаака Левитана, Виктора Симова и Александра Попова.
Левитан на несколько недель ездил в Финляндию, где написал картины: «Крепость. Финляндия» (крепость Олавинлинна в Савонлинне), «Скалы, Финляндия», «Море. Финляндия», «Пунка-Харью. Финляндия» (в частном собрании). В 1897 году художник закончил картину «Остатки былого. Сумерки. Финляндия».
В 1896 году после вторично перенесённого тифа усилились симптомы аневризмы сердца. Болезнь стала тяжёлой и неизлечимой. В начале марта 1897 года в одном из писем Чехова появились строки: «Выслушивал Левитана. Дело плохо. Сердце у него не стучит, а дует. Вместо звука тук-тук слышится пф-тук…». Левитан же в начале марта был в Москве, встречался с П. М. Третьяковым.
В мае 1897 года Левитан в Италии — в городке Курмайор, вблизи Монблана. В 1898 году Левитану было присвоено звание академика пейзажной живописи. Он начал преподавать в том самом училище, в котором учился сам. Художник мечтал создать «Дом пейзажей» — большую мастерскую, в которой могли бы работать все русские пейзажисты. Один из учеников вспоминал: «Влияние Левитана на нас, учеников, было очень велико. Это обусловливалось не только его авторитетом как художника, но и тем, что Левитан был разносторонне образованным человеком… Левитан умел к каждому из нас подойти творчески, как художник; под его корректурой этюд, картины оживали, каждый раз по-новому, как оживали на выставках в его собственных картинах уголки родной природы, до него никем не замеченные, не открытые».
Зимой 1899 года врачи послали Левитана в Ялту. В Ялте тогда жил и Чехов. Старые друзья встретились отчуждённо. Левитан ходил, тяжело опираясь на палку, задыхался, говорил о своей близкой смерти. Сердце его болело уже почти непрерывно.
Ялта не помогла. Левитан вернулся в Москву и почти не выходил из своего дома в Трёхсвятительском переулке. 8—17 мая 1900 года Чехов навестил тяжело больного Левитана. Всё лето, с июня, в русском отделе Всемирной выставки в Париже экспонировались картины художника.
22 июля (4 августа) 1900 года, в 8 часов 35 минут, Исаак Левитан умер. Он не дожил совсем немного до своего 40-летия. В его мастерской осталось около 40 неоконченных картин и около 300 этюдов. Последняя его работа — «Озеро» — также осталась незаконченной. Исаак Левитан был похоронен 25 июля 1900 года на старом еврейском кладбище, по соседству с Дорогомиловским кладбищем. На похоронах были художники Валентин Серов (приехавший на похороны из-за границы), Аполлинарий Васнецов, Константин Коровин, Илья Остроухов, Николай Касаткин, Леонид Пастернак, В. В. Переплётчиков, Константин Юон, Витольд Бялыницкий-Бируля, художественный критик П. Д. Эттингер; а также ученики, знакомые и почитатели таланта художника.
В 1901 году прошла посмертная выставка произведений Левитана в Петербурге и Москве. Кроме ранее экспонировавшихся, некоторые произведения были выставлены там впервые, среди них — неоконченное полотно «Озеро» (1899—1900).
Через 2 года, в 1902 году, Авель Левитан установил памятник на могиле брата. 22 апреля 1941 года прах Исаака Левитана был перенесён на Новодевичье кладбище. С тех пор могила Исаака Левитана соседствует с могилами его друзей Чехова и Нестерова.
Вопреки распространённому мифу, Левитан не придерживался религиозного запрета на изображение людей. «Относительно хорошо известны графический и живописный автопортреты Левитана (первая половина 1880-х; 1890-е; оба — ГТГ) и те произведения, на которых изображены самые близкие Левитану люди и их родственники — „Портрет художницы Софии Петровны Кувшинниковой“ (1888, Музей-квартира И. И. Бродского, Санкт-Петербург), „Портрет Антона Павловича Чехова“ (1885—1886, ГТГ), „Портрет Николая Павловича Панафидина“ (1891, Тверская областная картинная галерея)». Другие портреты кисти знаменитого пейзажиста не пользуются таким вниманием специалистов и публики главным образом потому, что история их создания и запечатленные на них люди неизвестны.

В апреле 2019 года из собрания Государственной Третьяковской галереи была украдена картина Левитана «Летний пейзаж. Пашня» (1880—1890). По словам сотрудника экспертной службы, картина была передана специалисту службы по расписке, после чего пропала. Стоимость картины в расписке составляла 2,2 млн рублей. Через несколько дней после пропажи полотно было обнаружено в числе лотов на одном из аукционов, стартовая цена которого составляла 2,6 млн рублей.

Лучшие картины Левитана (на мой взгляд): «Осенний день. Сокольники» (1879), «Вечер. Золотой Плёс» (1889), «Тростники и кувшинки» (1889), «Берёзовая роща» (1889), «Тихая обитель» (1890), «Вечерний звон» (1892), «У омута» (1992), «Над вечным покоем» (1894), «Золотая осень» (1895), «Март» (1895), «Озеро Комо» (1895), «Свежий ветер. Волга» (1895), «Последние лучи солнца. Осиновый лес» (1897), «Лунная ночь. Большая дорога» (1897), «Июньский день (Лето)» (1890-е).

Конечно, сравнивать работы художников довольно сложно. Да и нужно ли это? Девятнадцатый век – это золотое время для русской живописи. А Саврасов, Шишкин и Левитан – лучшие пейзажисты. Ну, пожалуй, есть еще один великий пейзажист Куинджи, но он в училище на Мясницкой не учился и, вообще, с Москвой отношений не имел, жил и работал в Петербурге. Если «доеду» до Питера, то расскажу о Куинджи.

Если Вас, неизвестный читатель,  заинтересовало это произведение, то, пожалуйста, напишите пару слов atumanov46@mail.ru