Рут Бенедикт. Хризантема и меч

    Книга посвящена исследованию  японской культуры в  контексте её исторического развития.   
    Несмотря на  некоторые сомнения в достоверности и объективности представленной  информации,  Рут Бенедикт удалось, хотя бы и в небольшой степени, приоткрыть завесу с таинственной японской души.  Книга писалась в   последние  годы второй мировой войны. С тех пор японское общество и неразрывно связанный с ним   японский менталитет претерпели грандиозные изменения, но  многие важные приоритеты поведения сохранились.

   Японцы приверженцы строгой иерархии.
"В течение еще очень долгого времени Япония будет сохранять некоторые свои базовые установки и среди них одну из важнейших — веру в иерархию".

 Понимание своего места в ней, регламентация  своего поведения в соответствии с местом иерархии, по мнению японцев, это благо, поскольку избавляет человека от неопределенности и неизвестности.

    Другим важным жизненным ориентиром является понятие долга.
"...человек не только должник прошлого; каждый день любой его контакт с другими людьми увеличивает его долг в настоящем. В своих повседневных решениях и поступках он должен руководствоваться этим долгом. И это — основная отправная точка его поведения".
 То есть, самим фактом своего существования человек должен всем: родителям, государству, императору и даже, пусть в самой малой степени, случайным прохожим.  Основу нравственности составляет  верность долгу и возможность его исполнить.  Неспособность выполнить свои долги перед  родными и обществом  означает для японца своеобразное социальное банкротство и лучший выход из этого положения самоубийство.
"Справедливость определяется в Японии как понимание человеком своего места в длинной цепочке взаимных долгов, связывающих воедино и его предков, и его современников".
   Главное, это "долг императору, который следует принимать с бесконечной благодарностью".
   "Гладкое функционирование этики долга зависит от умения каждого человека считать себя большим должником, не испытывая слишком большого раздражения при оплате висящего на нем бремени долгов."
 
  Интересны наблюдения Рут Бенедикт   за семейным укладом японцев, его отличием от западного подхода. Американские дети по мере взросления обретают всё больше свобод вплоть до полной сепарации от родителей - цель воспитания сформировать свободную и независимую в своих суждениях личность. В  Японии наоборот - дети пользуются безраздельной свободой, но с затем они   оказываются полностью опутаны нравственными долгами и обязательствами.  В возрасте до пяти  лет ребенок считается «императором», ему  ничего не запрещают, только безраздельно любят.
 С шести лет начинается  период раба, ребенок идет в школу, приучается к строгой дисциплине, подчинению и   порядку.
  С шестнадцати лет  главное значение приобретает иерархия в  коллективе на работе.

"Противоречия в поведении японских мужчин, с первого же взгляда бросающиеся в глаза западному человеку, обусловлены, вероятно, нарушением постепенности в процессе воспитания, оставляющим в их сознании, даже после пройденной ими «лакировки», глубокий след тех времен, когда они были подобны маленьким богам в своем маленьком мире, когда они были свободны давать удовлетворение даже стремлению к агрессивности и когда все удовольствия казались возможными. Благодаря этому глубоко укоренившемуся дуализму они могут, будучи уже взрослыми, колебаться от крайностей романтической любви до полной преданности своей семье. Они могут предаваться удовольствию и легкомыслию, но в то же время брать на себя самые тяжелые обязанности".

  Семья в Японии не место для свободы.  "Мы отбрасываем всякие формальности нашего этикета, когда приходим домой, в лоно семьи. В Японии же именно в семье учат и скрупулезно соблюдают правила почтения."
Японское воспитание требует,  чтобы "любое движение тела было элегантным и каждое произносимое слово соответствовало этикету".

Исследование Рут Бенедикт имеет ценность, поскольку, в какой-то степени,  приоткрывает завесу перед историческими  особенностями национального японского характера.