Вот такими они были тогда...

Когда-то нам говорили о них как о поколении сплошных героев. Потом  - как о поколении неудачников. Действительно, и строили что-то не то, и воевали не так… А теперь их уже просто нет. Почти всех. Единицы остались. Тем, кто еще жив, далеко за 90…
Вот такими они были тогда…

                ***
 
...В кемеровском техникуме Шура познакомилась с Федей. Он был из соседней деревни Бормотово, учился на учителя (а она поступила на дошкольное отделение). Однажды мальчишки пришли к девочкам в общежитие и стали играть "в письмишки". (Каждому присваивался номер, и по этому номеру можно было послать письмо). Шура играть не хотела, а ушла в соседнюю комнату готовиться к контрольной. Но ей все-таки присвоили номер. И Федя ей прислал письмо того содержания, что все нормальные люди играют, а она сидит, как будто у нее одной контрольная. И потом еще одно: "Выйди на минуту". В коридоре он сказал, что у него два билета в кинотеатр "Москва", и он ее приглашает в кино. И еще другой мальчик другую девочку тоже приглашает, и пойдут они все вместе (они все боялись идти просто парами, потому что для всех это ухаживание было в первый раз).

Потом они еще раз сходили в кино, и ужасно горды были тем, что такие взрослые. Потом учебный год кончился, и все разъехались по своим деревням. А когда приехали в сентябре на третий курс, оказалось, что мальчиков не будет: их всех забрали в армию (шёл сентябрь 1941).

Через некоторое время отцу Шуры пришел треугольничек с фронта: "Товарищ  С., если Вы знаете, где Ваша дочь Шура, сообщите мне ее адрес". Это писал Федя. 

Девочек между тем с учебы тоже забрали – они стали работать на военных заводах. Шили мешки, в мешки насыпали порох. 
Некоторое время спустя опять пришло письмо от Феди: "Война окончится – жди меня!".
 
Тем временем на завод привезли совсем молодых ребят из какого-то белорусского пионерлагеря, захваченного фашистами и освобожденного нашими. В их числе был Володя из Гомеля, едва окончивший 7 классов. К девочкам их приставили в качестве учеников.
 
А от Феди пришло еще одно письмо с такой загадкой: "Ты идешь и видишь: на заборе висят мужские штаны. Идешь дальше и видишь: на земле валяется женская юбка. Что нужно сделать?" Шура показала письмо девочкам, они разгадали загадку (ответ на загадку: "Штаны нужно снять, а юбку - поднять") и сказали, что Федя - кобель, каких свет не видывал, и что с ним нужно порвать всякие отношения. Так Шура и сделала. А дружить стала с Володей. 

...Война тем временем шла к концу. Шура вернулась в техникум и закончила его. Спустя какое-то время Володя написал домой в Гомель письмо, что он  хочет жениться на девушке и просит согласия родных, и приедут они вдвоем. Родные не ответили. Еще через какой-то срок (война уже закончилась) ответ все-таки пришел, но был невеселым: возвращаться не надо, отца посадили в тюрьму… (Отец Володи был председателем колхоза, а после войны отказался от этой должности, поскольку не чувствовал в себе сил руководить разрушенным хозяйством. Ему повесили политическое обвинение и посадили как антисоветчика).
 
С Володей Шура продолжала встречаться. Они стояли где-то под деревом, а потом мальчик ночью добирался через весь город в свое общежитие. А на выходные с пайкой хлеба Шура шла через поле в деревню  к родителям.

И вот однажды идет она от Володи – а на родительском крыльце сидит Федя. Худой, с медалями. Говорит: "К тебе приехал". Шура начала было кривляться и отнекиваться, но ее мама Поля встала за Федю горой. Поля была глухая (в молодости муж изменил ей; захватив его на месте, она сильно плакала и на нервной почве потеряла слух, восстановить который не удалось до конца жизни), и с ней никто не разговаривал, отчего она сильно страдала. А Федя полдня, проведенные в доме родителей Шуры, провел около нее, Поли. Он все время с ней ласково общался, чем и покорил ее сердце. Мама твердо сказала Шуре: "За своего губастого не пойдешь!!" (имелся в виду Володя). Молодых просто заперли до утра в одной комнате. Вышли они женихом и невестой… 
Потом, поженившись, уехали в Курск, где Федя  проходил сверхсрочную службу. 
Там и родились мы с братом.

...Еще со стороны Феди, рассказанное им в последние годы жизни. 
Оказывается, на самом деле он хотел быть вовсе не учителем, а матросом речного пароходства, и поступать собирался в соответствующее заведение. Но в школе ему нравилась девочка Люда Т., которая надумала поступать в педагогический  техникум, и он поехал с ней за компанию.
И впоследствии – после войны – он действительно проработал в школе три десятка лет, до пенсии – физруком и преподавателем военного дела. А кем еще работать фронтовику, успевшему закончить до войны аж два курса педагогического техникума?! В школе всегда не хватало мужчин: с руками схватили!

...А ту девочку, за которой Федя увязался, забросив свою детскую мечту о пароходах,  он потом – полвека спустя – случайно встретил в родной деревне уже 70-летней...

Правда, я ношу ее имя.
О чем я узнала, уже разменяв шестой десяток…
               
                ***


Вот так всё было. Бесхитростно. Наивно. Зато абсолютно достоверно и без прикрас. Поэтому трогает...