Письма с фронта

***
В нашем семейном архиве сохранилось сорок солдатских «треугольников» с отметкой военной цензуры. Сорок бесценных документов Великой Отечественной Войны. Письма написаны в 1944-1945 годах нашим родственником, Вадимом Гофманом своей маме.
Мама Вадима – Ольга Григорьевна, родилась в Екатеринодаре, в конце ХІХ века, в дворянской семье. До революции она успела закончить женскую гимназию, ездила на балы, а потом всю жизнь проработала учительницей младших классов. За доблестный труд была награждена орденом Трудового Красного Знамени. Ее потрет висит в городском краеведческом музее. Расставаясь со школой, Ольга Захаровна подарила ей свою библиотеку, включая подшивки дореволюционной «Нивы» и детского журнала «Светлячок».

Ее муж – Сергей Оттович, отец Вадима, работал учителем немецкого языка. Он был потомком обрусевших немцев, сыном управляющего имением в Одесской области. В 1943 году его расстреляли фашисты за отказ работать в городской управе переводчиком.
Для меня мама Вадима была просто бабушка Оля, в чей аккуратный домик с крошечным двориком приходила я каждый день после школы. В комнатах на стенах – деревянные часы с маятником, «Незнакомка» Крамского и «Дети, бегущие от грозы». С потолка свисает тканевый абажур с кисточками. На кухне возле печки – ящик с углем и кочерга в углу. Во дворе – будка, а в будке – кудлатый Тузик.

Бабушка Оля была удивительным человеком! Выражалась всегда правильно, полностью строя предложение и употребляя слова, которые давно вышли из нашего лексикона. Например, туалет она называла уборной, зимний шарф для нее был только кашне, а плечики для одежды – тремпелем. Еще она говорила: «вероятно»:
– Вероятно, сегодня тебе, Лерочка, будет над чем потрудиться.
Или вот еще:
 – Детка, будь так добра, никогда не употребляй слов-паразитов: «Вот», «Ну», «Значит».

И никогда ни на что бабушка Оля не жаловалась! Даже когда во время войны довелось продать за мешок муки золотые часики и колечко с бриллиантом. Или когда крохотной пенсии стало не хватать на дорогие сердечные лекарства и пришлось взять квартирантов:
– Теперь мне не так одиноко! Есть с кем словом перемолвиться, кому печку затопить и двор от снега почистить. А у людей есть крыша над головой.

Каждый год перед праздниками мы с бабушкой Олей торжественно вывешивали перед домом красный флаг. Однажды и перед пасхой вывесили. А что, тоже ведь всенародный праздник!

Отдохнув, мы вместе готовили домашние задания, учили таблицу умножения, читали букварь и наливной ручкой старательно писали в прописях «Мама мыла раму». Затем следовал неизменный урок игры на пианино. Этот старинный немецкий инструмент с резными боками и бронзовыми подсвечниками до сих пор стоит у нас дома. Я усаживалась на круглый вертящийся табурет и несмелой рукой выводила «Во поле березонька стояла», «Жили у бабуси…» и «Пойду ль я, выйду ль я». Затем за инструмент садилась бабушка Оля, и старенький домик наполняли чарующие звуки полонеза Огинского. Потом был вкусный обед с изумительным картофельным пюре и сочной сарделькой. На десерт подавался сливовый компот с домашним сметанником. Я с аппетитом уплетала вкусную еду, а со стены напротив на меня смотрел чубастый юноша со светлыми глазами и открытой улыбкой. Вадим – сын бабушки Оли.

Вадим родился в 1925 году и к началу войны учился в последнем классе школы. Мечтал стать радистом на далекой полярной станции, поэтому с удовольствием занимался в радиокружке. Во время оккупации с риском для жизни собрал самодельный приемник, слушал в подвале сводки Совинформбюро, а потом с одноклассниками переписывал их на листочки из школьных тетрадей и по ночам приклеивал к столбам. Каким-то чудом он не попал в застенки гестапо.

После освобождения Города в 1943 году восемнадцатилетним юношей ушел на фронт. Вначале воевал рядовым в дивизионной разведке, а затем работал по любимой специальности – радистом в спецвойсках. После войны работал в Москве инженером-электронщиком, но рано умер от фронтовых ран.

Все это я дотошно выспросила у бабушки Оли. Но могла спрашивать вновь и вновь. У нас даже сложился особый ритуал. Каждый день, после завершения всех дел, наступал самый сладкий миг. Бабушка Оля вытаскивала из резного буфета красивую деревянную шкатулку, и я с замершим сердцем ждала приближения восхитительного мига знакомства с сокровищами. Там были: жестяная коробочка для табака с полустертым рисунком и буквами с «ять»; треснутое пенсне, высохший флакон из-под духов, черепаховый гребешок, серебряный стаканчик с загадочными вензелями, изумительный медальон с портретом старшей сестры бабушки Оли – курсистки Бестужевских курсов, принявшей смертельный яд из-за несчастной любви. Старые черно-белые открытки. Но самое главное – перевязанная ленточкой стопка солдатских писем Вадима. Бабушка Оля осторожно развязывала бантик, надевала очки и приступала к чтению.

Я слушала тихий взволнованный голос и незаметно погружалась в прошлое. И вот уже не бабушка Оля, а я с надеждой поджидаю каждое утро почтальона у калитки, дрожащей рукой беру драгоценный «треугольник» и со слезами на глазах разбираю знакомый каллиграфический почерк.
***
Март 1944 года.
Привет из Венгрии.
Здравствуй, моя дорогая мамочка!
Сообщаю тебе, что я жив и здоров. Вот уже прошло полмесяца, как я получил от тебя последнее письмо. Не знаю, что и думать. Может быть, с тобой что-нибудь случилось. Допускаю, что письма могли задержаться. Как твое здоровье, как ты живешь?
У нас ничего нового, все по-старому. Я нахожусь все еще под Будапештом. Здесь давно наступила весна. На нашем фронте затишье. Иногда лишь артиллерийская перестрелка. Сегодня был в бане, сменил белье.
Пиши поскорее, моя мамочка! Что нового в нашем Городе. Пришли, пожалуйста, полевые почты моих друзей.
Пока все. Привет всем знакомым. Целую крепко, крепко.
Твой Дусик.
***
Апрель 1944 года.
Привет из Румынии.
Здравствуй, дорогая мамочка!
Сразу тебе сообщаю, что жив и здоров. Нахожусь сейчас в Румынии. (Два слова затушеваны военной цензурой)… еще не вступила на румынской территории в бой, и мы пока находимся на отдыхе. Настроение, а в особенности дух – хорошие. Будем бить немцев и румын на их территории. Пишу без ответа уже второе письмо. Первое написал, когда мы были еще под Киевом.
Обо мне не беспокойся. Я надеюсь, что всё-таки наступит то счастливое время, когда мы вместе сядем за стол и поднимем бокалы за окончание войны.
Мамочка! Насчет денег дело обстоит плохо. У меня их совершенно нет. Денег мы сейчас не получаем, а если бы и получали, все равно, это совсем маленькая сумма, копейки. Я знаю, что тебе одной трудно жить, но в этом не имею возможности помочь.
Пока до свидания. С нетерпением жду ответа. Шлю красноармейский привет и крепко целую!
Твой сын Вадим. Мой адрес: полевая почта № 11077-ц.
***
Июнь 1944 года.
Здравствуй, моя дорогая мама!
Получил недавно два письма от тебя и два от Людмилы. Сообщаю тебе, что я жив и здоров. Сейчас я нахожусь под Яссами. Недавно был в командировке в Бессарабии.
Муфик! Сейчас мы очень заняты, но мне удалось выбрать кусочек времени для маленького письма тебе. Сижу в землянке, которая у нас вместо Ленинской комнаты. Тут все уютно оформлено и чисто, лежат свежие газеты и журналы. Можно почитать в свободное время и написать письмо. Сегодня узнали, что взяли Минск и Полоцк. Все с нетерпением ждут команды вперед, на Запад.
Сегодня вечером снова идем на задание. На нашем фронте снова затишье. Днем не услышишь ни одного выстрела, но зато ночью поднимается трескотня. Немцы очень боятся наступления с нашей стороны и все время освещают передовую ракетами. Почти каждый день едим уху из рыбы, которой много плывет по течению, а мы ее глушим.
Передавай всем привет.
Целую тебя крепко, крепко. Твой сын Вадим!
***
Июль 1944 года.
Здравствуй, моя дорогая мамочка!
Сегодня получил стразу три твоих письма. Они меня очень обрадовали. Очень хорошо, что ты знаешь мой новый адрес.
Муфик! Извини, что долго не писал. Очень мало свободного времени. Сейчас идут большие бои. Немцы идут в одну атаку за другой. Очевидно, они совсем рехнулись.
Ты спрашиваешь, как насчет фруктов и вина в Румынии? Фруктов очень много: вишни, абрикосы, сливы, груши. Растут они где попало, не так как у нас – только в садах. Очень много орехов, но они еще не спелые. Вишни уже поспели, и мы едим их сколько хотим.
Вина здесь совершенно нет, только желтая сливовая водка. Вина было очень-очень много в Бессарабии.
Мамочка! Аккордеон, на котором я учась играть, это нечто, вроде баяна, но правая сторона, как у нашего пианино (клавиши). Звук намного красивее, чем у баяна, и отличается от него. Я снялся с ним на фотокарточке, которую ты, наверное, уже получила. Особенных новостей нет. С нетерпением ждем наступления.
Мамочка, заканчиваются чернила. Целую крепко, мой дорогой Муфик!»
***
Сентябрь 1944 года. Привет из Румынии.
Здравствуй, дорогая мамочка!
Сегодня получил сразу четыре письма.
Муфик! Я ожидал всего услышать из твоего письма, но когда я прочел, что ты купила дом… я не поверил и прочел это место несколько раз! Мне еще и сейчас не верится, что это правда. Ведь это была наша с папой заветная мечта – иметь собственный домик. И теперь ты одна смогла выполнить это. Теперь ты сможешь спокойно жить, и никто не предъявит никаких претензий насчет квартиры. Ты пишешь, что у тебя уже целое стадо козочек и кур – это большая поддержка для тебя. Эх, если бы папа был жив! Как вспомню о нем, бедном, так кажется, что все ни к чему.
Мамочка! Ты пишешь, что тебе нужна справка о том, что я нахожусь в Красной Армии. Я тебе обязательно вышлю.
На папиной родине побывать не удалось, т.к. наши части перешли Буг на 120 км севернее Вознесенска. Часы и портсигар целы. Я их храню как память.
Мамочка! Ты пишешь, что научилась сама чинить электропечку и репродуктор. Представляю, сколько раз у тебя вылетали пробки и приходилось вызывать электромонтеров!
Мамочка! Высылаю тебе фотокарточку, где я снят с группой наших офицеров и солдат. Правда, она неважная, но лучше хоть эта, чем ничего.
Не беспокойся за меня. Это беспокойство сильно влияет на твое здоровье.
До свидания, мой дорогой Муфик! Передавай привет всем нашим знакомым.
Целую крепко, крепко.
***
Октябрь 1944 года. Привет из Румынии.
Здравствуй, дорогая мамочка!
Последнее твое письмо я получил еще 2-го августа, а 3-го уже был в медсанбате. Теперь я чувствую себя таким же здоровым, как и раньше.
Сейчас нахожусь в новой части. Со времени моей выписки наш запасной полк находился все время в движении, и только вчера я догнал часть. Мой адрес переменился. Пиши мне п/п 21694-А. Теперь мы снова имеем возможность писать друг другу. Если сможешь, передай мой новый адрес Виктору, Люде и всем моим товарищам. Жаль, что не могу выслать тебе фотокарточку. Ты бы меня, наверное, не узнала, т.к. я поправился.
За меня не беспокойся. У меня все хорошо. В новой части мне понравилось. Меня хотят взять на работу в роту связи. Я еще точно не знаю, но может мне удастся работать по моей любимой специальности. Пока мы ничего не делаем, отдыхаем. Кормят нас хорошо. У нас здесь сильная жара. По два-три раза в день купаемся в Пруте. Фронт стоит по-прежнему тихо. Фрицы иногда выпускают снаряды по нашим позициям.
Мамочка! Справку о том, что я нахожусь в красной Армии, выслал тебе заказным письмом.
Часто вспоминаю о своей старой части, о своих бывших товарищах. Хотя в ней и было опасно, но мы так сдружились и так были уверены друг в друге, что всегда на задание шли спокойно и были уверены, что вернемся живыми.
Мамочка! Посылаю тебе на память маленькую открыточку. Думаю, тебе понравится. Часто снится мне мой папа. Как твое хозяйство? Растут ли козочки? Меня беспокоит, не голодаешь ли ты?
Я был 4 дня в Бухаресте. Здесь очень много винограда, и он совершенно бесплатный. Литр белого вина стоит 80 коп., литр виноградной водки – 5 рублей.
Пока все. Уже темно, не вижу, где строчки. Целую крепко, крепко.
С фронтовым приветом твой Дусик.
***
Ноябрь 1944 года. Привет из Трансильвании.
Здравствуй, моя дорогая мамочка!
Написал тебе уже три письма, но ответа пока нет. Вот скоро уже месяц, как я не получаю от тебя писем. У нас в горах сильные заносы. Думаю, что поэтому почта задерживается. Я пишу тебе почти через день.
Муфик! Можешь меня поздравить – я уже маленький командир: начальник ОЗС-Б. Скоро буду генералом!
Мамочка! Может быть, я сфотографируюсь, тогда вышлю карточку.
У вас, вероятно, уже настоящая зима, а здесь еще тепло. Идут все время сильные дожди, кругом грязь. Я достал хорошие фрицовские сапоги, когда еще был в дивизии. Теперь они меня сильно выручают. У меня всегда сухие ноги. А это самое главное.
Я никак не дождусь от тебя письма. Начинаю уже беспокоиться. Не болеешь ли? Тебе так тяжело одной. Ты писала, что все мои вещи сохранила. Если тебе трудно – продай их, не жалей. Главное – здоровье.
Пока все. Передавай привет соседям, бабушке Ядвиге и Людочке. Хочется хоть минутку побыть дома. Сильно соскучился. Пиши, какая у вас жизнь, какие цены.
Целую крепко, крепко моего Муфика!
***
Декабрь 1944 года. Привет из Венгрии!
Здравствуй, моя дорогая мамочка!
Сообщаю тебе, что я жив и здоров. Извини, что долго не писал. Мы все время передвигались, и я не мог писать, потому что наша почта осталась далеко позади. Здесь еще совсем тепло. Все время идут дожди и много грязи. У вас, вероятно, уже настоящая зима, мой дорогой Муфик. От тебя я еще не получал писем в этой части.
Мамочка! Получила ты справку и мою фотографию, которые я выслал тебе заказным письмом? Я прошу выслать твою фотокарточку. Только высылай заказным письмом, чтобы точно дошла. Мамочка! Только обязательно сфотографируйся и вышли.
Пиши, как поживаешь. Не болеешь ли? Как твои козочки и курочки? Живы ли? Дорогой Муфик! Могу с радостью тебе сообщить, что я уже работаю по специальности. Это для меня большая радость. Работа не сложная, и ее не много. После войны думаю поступить в институт на эту же специальность.
Позавчера на одном чердаке нашли старую фисгармонию. Небольшую, но тяжелую. Еле вчетвером ее стащили вниз. А потом начались такие «дикие» танцы, что всех нас посадили на гауптвахту. Наш капитан до сих пор посмеивается, когда проходит мимо.
Пока все, моя дорогая мамочка! Пиши побольше и поскорее. Меня сильно интересует, что у нас нового в Городе? Передавай привет моим товарищам и Людочке. Если есть адреса полевой почты Виктора и Павла – напиши.
Целую крепко, крепко мою мамусю. Пиши мне чаще и о своем здоровье.
***
Январь 1945 года. Привет из Венгрии!
Здравствуй, моя дорогая мамочка!
Поздравляю тебя с 1945-м Новым годом. Желаю тебе всего наилучшего: хорошего здоровья, успехов в твоей школьной работе. Я жив и здоров. Того же желаю тебе, дорогая мамочка. От тебя я получил сразу четыре письма и одно от Люды. Меня очень обрадовало, что ты имеешь на зиму топливо и корм для козочек, и что ты не сильно нуждаешься в хлебе. Меня всегда тревожит то, как ты живешь. Тебе трудно ведь одной жить. За меня не беспокойся. Мне очень хорошо. Дорогая мамочка! Поздравляю тебя с заслуженной наградой. Очень рад, что ты в своих школьных делах не отстаешь от других.
Пока все, дорогой Муфик. Извини, но я очень спешу. Привет Иде Анисимовне. Передай ей, что я не забыл мою первую учительницу и часто вспоминаю.
Маомчка! Таин адрес мне не нужен. Ты пишешь, что она гуляет, что видела ее в кино в компании. А я в стольких письмах спрашивал тебя о ней. Передавай ей от меня наилучшие пожелания держать в том же духе. И пусть не утруждается писать мне. Теперь мне кажется, что Люда действительно любит меня. Она не раз говорила мне об этом, но я шутя относился к ее признаниям.
Мамочка, мой капитан очень похож на нашего папочку. Когда я с ним разговариваю, мне кажется, что я стою и разговариваю с моим бедным папой. Он очень хороший боевой товарищ.
Привет Люде! И всем знакомым. Целую крепко, крепко.
Твой Дусик.
***
Февраль 1945 года. Привет из Венгрии!
Здравствуй, моя дорогая мамочка!
Сообщаю тебе, что я жив и здоров. Вчера получил от тебя письмо. Муфик! Ты уже в третий раз спрашиваешь меня, выслать ли мне варежки и носки. Прошу тебя еще раз: не волнуйся обо мне. У меня все необходимое есть. Питание очень хорошее. Мы все тепло одеты. Так что ты даром волнуешься, дорогая мамочка. Насчет денег я узнал: их можно перевести, но не отрывай от себя, тебе они больше нужны. На фотокарточку я всегда достану денег. Большое тебе спасибо, дорогой Муфик, что беспокоишься обо мне. Постарайся переснять и выслать мне папусину и свою карточки.
Сейчас я нахожусь под Будапештом. Это очень красивый город! Уже давно в нем идут уличные бои. Скоро должны его взять совсем. Скоро и мы пойдем вперед!
Мамочка! Ты пишешь, что Люда послала мне письмо, и в нем носовой платочек. Я его еще не получил. Передай ей, чтобы выслала свою фотокарточку и писала почаще. И все не предоставляется возможность чего-нибудь достать из того, что ты просила. Мы сейчас стоим в большом селе, жители все эвакуированы.
Пока все. Передавай привет Любе, Виктору, бабушке Ядвиге и всем-всем!
Целую крепко. Дусик.
***
Март 1945 года. Привет из Венгрии.
Здравствуй, моя дорогая мамочка!
Сообщаю тебе, что я жив и здоров. Того же желаю и тебе.
Дорогой Муфик! Извини меня за долгое молчание. Я был в командировке. Сегодня только приехал. Мне товарищи передали твоих два письма и перевод на 300 рублей. Деньги получил венгерскими пенгами (один пенг = 40 коп.).
Дорогой Муфик! Большое тебе спасибо за твое беспокойство обо мне, но не делай этого больше. Тебе деньги во много раз нужнее, чем мне. Я обойдусь без них, а для тебя они много значат. Я писал, что собираюсь прислать тебе кое-что, а ты вдруг высылаешь мне деньги. Мне даже стало неудобно перед товарищами, когда почтальон принес мне квитанцию на перевод.
Как только начнем передвигаться, я постараюсь достать то, о чем ты писала. Я узнал, что можно посылать домой посылки весом до 5 килограммов. При первой возможности я тебе кое-что вышлю. Всё-таки это будет хоть маленькая, но помощь. Пиши, в чем ты наиболее нуждаешься. 
Еще получил письмо от Таи. Уже написал ответ, чтобы больше не писала.
У нас уже давно началась весна. Стоят теплые дни. Мамочка, напиши, сохранилась ли дома какая-нибудь радиолитература? Журналы или книги. Не жги их, пожалуйста.
Дорогой Муфик! Извини меня! Я никак не могу все еще исполнить твоей просьбы насчет фотографии.
Мамочка! Пиши поскорее и побольше. За меня не беспокойся. Когда уже закончится война, чтобы нам быть снова вместе? Пиши, как поживает твое хозяйство?
Пока все.
Целую крепко, крепко дорогого Муфика.
***
Апрель 1945 года. Привет из Чехословакии. 
Здравствуй, дорогой Муфик!
Сообщаю тебе, что я жив и здоров. Нахожусь сейчас в Чехословакии возле австрийской границы. Страна сильно напоминает нашу Украину. Чехословаки говорят на языке, очень похожем на украинский. Вообще свободно можно разговаривать и понимать их. Все, – дома, одежда, мебель очень похожи на наши.
Письма от тебя стал получать чаще. Ты спрашиваешь, приходилось ли мне играть на пианино. Да. В Венгрии в городах, а в особенности, в Будапеште, почти в каждом доме найдешь рояль. А еще я научился играть на аккордеоне. Еще не совсем хорошо, но 5-6 вещей могу играть замечательно.
Чувствую себя хорошо. Здоровье мое отличное.  Того же желаю и тебе, моя дорогая мамочка. Кормят и одевают нас очень хорошо.
Недавно прислала мне письмо Люда и написала, что если я буду писать Тае письма, то она и слова мне не напишет. Вот эти девчонки какие. А Тая написала, что не будет писать из-за Люды. В общем, не разбери-поймешь. Коля тоже пишет.
У нас уже совсем тепло. Шинели уже побросали. Все время ходим в гимнастерках. Такая стоит жара, что купаемся в озере.
Пока все. Передавай привет бабушке Ядвиге, Тае, Люде, Любе и всем знакомым. Пиши, что у вас новенького, какие изменения в Городе. С нетерпением ожидаю конца войны. Когда же наступит этот счастливый день, и мы увидимся с тобою, моя дорогая мамочка.
Заранее поздравляю тебя с большим радостным праздником 1-е мая!
Целую крепко, крепко своего Муфика. Твой Дусик.
***
10 мая 1945 года. Привет из Австрии!
Здравствуй, моя дорогая мамочка!
Поздравляю тебя с Великим праздником Днем Победы! Мамочка! Наконец-то закончилась война. Сколько было у нас радости. Сейчас пишу тебе из эшелона. Я жив и здоров. Сейчас просто не верится, что война кончилась, так уже привыкли к бомбежкам, минам и т.п.
Дорогая мамочка! Близится час нашей встречи. Как я соскучился по тебе! Очень жаль, что папочка не дожил до этого счастливого дня. Как бы он обрадовался.
Мамочка! Когда наступит тот счастливый день, когда мы снова будем вместе! Я не могу дождаться этой минуты.
Мамочка! Я все еще не сфотографировался. Теперь надеюсь к нам приедет фотограф. Я никак его не дождусь. Если сфотографируюсь, обязательно вышлю карточку.
Дорогой Муфик! Извини, что так плохо написал. Пишу на платформе. Пока все. До скорого свидания, дорогая мама!
Целую крепко, крепко моего Муфика!
***
Пройдут годы. Придут новые поколения. И пусть среди негаснущих звезд нашей памяти вечно горит звезда Вадима Гофмана.